Князь

Глава 15

Глава 15

Полный сил и энергии, я отправился на встречу с Холкиным. Давно так хорошо себя не чувствовал. И это было странно. Мне восемнадцать лет, я молод и полон сил, почему же последние пару месяцев была такая вялость? Не может быть, что всё дело во влиянии источника. Надо бы обсудить это с целительницей, но с Екатериной Игоревной мне не хотелось заводить подобные разговоры. Она хоть и опытная, но явно себе на уме. А у той же Алисии обратная проблема — опыта мало. Да и не уверен, что она не предаст. Тут всё, как всегда, упирается в вопрос цены.

Вообще, получается, людей, которым я могу доверять, слишком мало. Но, с другой стороны, а чего я хотел? Когда таких людей бывает много?

Правда, в этом мире существует Аннулет, что, безусловно, является большим плюсом. Люди, давшие вассальную клятву с подтверждением на алтаре, в принципе не могут предать. Если не хотят лишиться магии. Так что к членам семейства Богдановых можно повернуться спиной и не ожидать удара ножом. Получается, и к роду Максютовых тоже? Наверное, да: несмотря на всю их хитровывернутость, прямого указа ослушаться они не могут, тем более, после того как я показал им свою силу. Уж слишком трясутся за свою магию и жизнь. Но мне не хватает именно поддержки и искренних советов. А слепое исполнение указов пока для меня не так важно.

За этими размышлениями сам не заметил, как пролетело время. Подъехал к фабрике. Давно здесь не был в будний день, обычно всё по выходным. Безлюдное арт-пространство наводило уныние. Всё, вроде, красочно и привлекательно, но посетителей практически нет. Стоянка пустая.

— Привет! Поздравляю тебя! — Станислав поднялся из-за своего стола и пожал мне руку.

— Какой повод для поздравлений? — насторожился я.

— Твой клип с Агатой, — опешил мой собеседник и, видя на моём лице недоумение, продолжил:

— Ты что, не следишь за своими успехами? Вчера вышел клип, и он просто порвал всех! Поставил рекорд просмотров для музыкальных видео за один день. Более трёхсот тысяч!

— А… — Я почесал переносицу. Как-то за всеми этими делами музыка для меня не то что на второй план отошла, а вообще куда-то задвинулась в тёмный угол, — не знал, что клип вышел. Вроде, обещали позвонить, предупредить… Ладно, спасибо за поздравления… Так что у нас случилось, что ты меня позвал?

— Присаживайся, — Станислав сел за стол, я устроился напротив, — вот, смотри, — он протянул мне папку с бумагами.

— Давай пока в двух словах. Дело плохо?

— Да. Когда мы открылись, всё было хорошо. Конец лета, начало сентября. Люди едут с моря, да и на выходные мотаются туда-сюда, в общем, ведут активный образ жизни. А тут — арт-пространство. Всем было любопытно и интересно. Тем более, мы провели хорошую рекламную кампанию.

— Давай догадаюсь: сейчас дожди, погода так себе. Люди почти не путешествуют, и эффект новизны прошёл? — Это было не сложно вычислить, но, с другой стороны, этот вариант мы обсуждали с самого начала, всё было ожидаемо.

— Всё так, — Станислав подошёл к окну, которое выходило на площадку, где буквально пару недель назад было многолюдно, — сам посмотри.

— Да уж, — согласился я, встав рядом с ним, — ну, мы же это предвидели.

— Предвидели, но я не думал, что всё будет настолько плохо. В будни у нас посещаемость упала до сотни человек в день.

— О, это звучит не так уж плохо!

— В прошлые выходные лил дождь, и людей почти не было. Арендаторы ругаются.

— Так, — посерьёзнел я. Такое впечатление, что Станислав решил умыть руки. Нет уж, такое со мной не пройдёт, — сядь, — я указал ему на кресло, — слушай меня внимательно. Ты — директор арт-пространства. Это — зона твоей ответственности, за которую ты получаешь весьма приличную зарплату. Планирование, раскрутка, общение с арендаторами тоже на тебе. Посетителей мало? Чья вина? Твоя! — Выставив палец, я ткнул в сторону не ожидавшего от меня такого напора Холкина. — Значит, плохо думал, мало анализировал. Крутись! Придумывай новые идеи, привлекай народ. Верни в выходные бесплатный вход. Дай рекламу. Проведи фестиваль какой-нибудь. Или ты не в состоянии что-либо придумать сам?

— Деньги нужны, — он прямо посмотрел мне в глаза, — сейчас доход незначительный, и вкладывать его в раскрутку неэффективно.

— Найду. У тебя же был бизнес-план? Доработай его. У меня складывается впечатление, что вы тут расслабились. Или просто опустили руки. Ты же вначале светился от энтузиазма. А сейчас, столкнувшись с трудностями, хочешь отойти в сторону?

— Нет, вы правы, — в его голосе прозвучала нотка уважения, — это мой первый опыт, как серьёзного руководителя. Но я не собираюсь опускать руки. На какой бюджет можно рассчитывать? — Наконец-то я увидел, как в его глазах разгорается огонёк.

— Сделай пару вариантов. У нас впереди ноябрь. Это, скорее всего, будет самый «мёртвый» месяц. Дальше должно быть лучше. Делай нестандартные шаги. Привлеки блогеров, это может выйти дешевле и эффективней обычных путей, обзоры вещей, которые продаются только у нас. Может быть, сами магазины сделают свою рекламу, а мы часть компенсируем, — я по-быстрому накидал пару идей, — какого хрена я должен думать за тебя! — раздражённо воскликнул я, но быстро взял себя в руки и уже спокойным голосом поинтересовался:

— Озвучь минимум и максимум по деньгам на рекламу.

— От пятидесяти тысяч до двухсот, — ответил он и затаил дыхание в ожидании моего ответа. Понятно, что сумма большая. До этого на рекламу у нас уходило максимум десять тысяч рублей, и то это было только перед открытием. Обычно мы тратили всего две-три тысячи.

— Нормально, — я поднялся из-за стола, — работай. От тебя зависит очень многое. Или ты будешь победителем, или тебя запомнят неудачником. Так что выкладывайся на полную.

— Спасибо за то, что промыл мне мозги, — улыбка у Станислава получилась немного кривоватой. Он пожал мою руку, прощаясь, — я справлюсь!

— Докажи, что ты чего-то стоишь, и не только мне, но и себе, и окружающим, — хлопнув его ободряюще по плечу, я покинул кабинет.

Пора было навестить нового директора моего завода кремов. А Холкин, надеюсь, после моей головомойки возьмётся за ум и вытянет арт-пространство. Тем более, у него для этого всё есть. И нужные знакомства, и голова на плечах, ну и, конечно, финансовая поддержка.

Для того чтобы посетить нового директора завода, Кирилла Богданова, мне нужно было всего лишь пройти в другой конец корпуса. Много времени это не заняло, и вот я уже стою в приёмной и с удивлением смотрю на ослепительно красивую девушку, сидящую за столом секретаря. Прежде здесь никого не было.

— Добрый вечер, Виталий Алексеевич, — ослепительно улыбнулась красавица, — позвольте представиться: Анастасия Федина, секретарь Кирилла Михайловича. Я предупрежу его о вашем прибытии!

Встав из-за стола, она, виляя бёдрами, подошла к двери в кабинет Богданова и скрылась за ней. Я же застыл, поражённый открывшимся мне зрелищем. Одета Анастасия была в строгое тёмное платье, вроде, с виду такое скромное, но оно настолько плотно облегало её шикарную фигуру, что можно было увидеть все детали. И тонкую талию, и упругие бёдра, и высокую, чётко очерченную грудь. Юбка была на пару сантиметров ниже колен, а на ногах я заметил туфли с высокой шпилькой. Короче, впечатление она производила сногсшибательное!

— Кирилл Михайлович ожидает вас, — произнесла Анастасия томным голосом, стоя у открытой двери.

Зайдя внутрь, я поразился произошедшим в интерьере кабинета переменам. На полу появился дорогой ковёр, на стенах — картины. За стеклянными дверцами шкафов, где раньше валялись беспорядочные стопки бумаг, теперь красовались подписанные папки. Из прежнего здесь остался только стол, который и ранее выделялся своим качеством.

— Ничего себе, — похвалил я, — совсем другой вид!

— Здравствуйте, Виталий, — поднялся мне навстречу Кирилл, — мне удобнее работать в комфортных условиях. Не ждал вас так рано.

— Был здесь по делам, решил заглянуть. Может быть, есть какие-нибудь вопросы, просьбы, пожелания? — поинтересовался я, усаживаясь за стол.

— Вчера принял дела. Ваш Прокопьев, конечно, это что-то! — Кирилл с осуждением покачал головой. — Никакого порядка в делах. Но его очень хвалят как технолога. Так что, думаю, переведу обратно на производство. Пока никакого криминала за ним не удалось найти. Просто управление — это не его.

— Не буду спорить. Сам пришёл к подобным выводам, — согласился я, — понимаю, что времени мало прошло, но хотелось бы понять перспективы, возможные вложения…

— Что вам сказать, — Кирилл опустил подбородок на сцепленные пальцы и задумчиво уставился вдаль, — выглядит всё многообещающе. На днях от Платова прибудут люди — посмотреть оборудование, расфасовки. Сергей Сергеевич уверяет, что оно в полном порядке. Так что, скорее всего, будем сразу фасовать, но под брендом Платова. Получится хорошая экономия. Вы же не хотите развивать собственную марку? — Он произнёс это таким тоном, что сразу было ясно — идея плохая, браться за это не стоит.

— Пока не планировал, — сознался я. Свой бренд — это куча вливаний на раскрутку, да ещё желательно свои магазины иметь. Мне и без того есть чем заниматься!

— И это правильно! — Кирилл одобрительно кивнул. — Думаю, за пару-тройку месяцев я всё налажу. Прибыль пойдёт достаточно быстро.

— Надеюсь на это. Так что, и денег не будете просить?

Удивил он меня. Идя на эту встречу, я морально готовился услышать, как всё плохо, и что срочно нужны деньги. А тут такое!

— Да зачем? Всё работает, всё отлажено. Увеличить выпуск продукции труда не составит. Оборотных средств хватает. Сотрудников найдём, — он развёл руками и улыбнулся, — главная задача хорошего управленца состоит в том, чтобы как можно меньше беспокоить собственника, а лучше напоминать о себе только во время годового отчёта, когда на ваш счёт капает прибыль!

— Мне нравится такой подход, — согласился я с ним, — тогда не смею больше задерживать!

Покинув завод, я отправился домой, в Екатеринодар. Время уже было около семи вечера. Пока приеду, поужинаю, будет поздний вечер, так что старшего Богданова решил не дёргать.

После ужина в ресторане зашёл в бывший дом деда и с удивлением обнаружил, что большую часть вещей отсюда вывезли. Из библиотеки пропали все книги, из кабинета — все бумаги. Вывезли картины и различные элементы декора — вазы, статуэтки и прочее. Оставили только мебель. Это было грустно и неприятно. Я понимал, что Ольга в своём праве, и этот дом принадлежал ей, но мне казалось, что наши родственные отношения всё-таки предполагают соблюдение хоть каких-то правил приличия. Не слишком-то вежливо — вывезти все вещи, даже не поставив меня в известность. Ладно, пусть это останется на её совести.

Ещё раз пройдясь по дому, я прикинул, что для нормальной жизни сюда не так уж много вещей придётся покупать. Так что жить можно.

Стоило вернуться к себе, как кто-то настойчиво позвонил в дверь. Открыв, я удивился — на пороге стоял Курбатов. Он был, мягко говоря, слегка нетрезв, а в руке держал бутылку дорогого виски.

— Поговорим? — Несмотря на своё состояние, Курбатов уверенно направился к столу, не дожидаясь моего ответа.

— У меня есть выбор? — хмыкнул я ему в спину. Закрыв дверь, сел напротив. Выпивать не хотелось, но пообщаться? Почему бы и нет.

Курбатов подвинул к себе бокал и набулькал вискаря на два пальца.

— Есть закуска?

— Посмотри в холодильнике! — резко ответил я ему. Я не мальчик — бегать и накрывать на стол. Если Вениамин чувствует себя здесь, как хозяин, пусть сам и хозяйничает.

— Зубки прорезались? — Он недобро улыбнулся и, тяжело поднявшись, начал доставать еду из холодильника. — Присоединяйся! — махнул рукой на накрытую «поляну» и, взяв второй стакан, наполнил его наполовину.

— Ты, вроде, хотел поговорить, — я демонстративно не притронулся к бокалу. Он на мои слова залпом жахнул свой вискарь и зажевал бутербродом. Вот, вроде, здоровый мужик, а виски глушит, как водку! Никакого понимания о правильном питии.

— Ты мне часто напоминаешь моего сына, — начал Курбатов, в ответ я приподнял одну бровь. К чему эти вступления? — Ему уже за тридцать. Моя жена избаловала его. Да и я сам во многом виноват. Чуть проблемы — решаю в меру своих сил и возможностей!

— Поэтому мои проблемы ты не стал решать?

— Ну да, не хотел тебя испортить!

— Понятно, — протянул я, — и совет дельный дать ты поэтому же был не в состоянии?

— Почему? С советами проблем нет, — он выпрямился на стуле, всем своим видом показывая, что готов грудью встать на мою защиту, особенно, если от него потребуется только совет, и ничего больше.

— Угу, — я недоверчиво хмыкнул, — ты правда считаешь правильным отдать всё и утереться?

— Если ты не можешь сохранить нажитое твоими предками, если ты слаб и немощен, тогда к чему тебе это всё? Миром правят хищники, — снисходительно произнёс Курбатов, — пусть ты будешь бедным, но живым и здоровым!

— Смешная логика. Скажи, Вениамин, а ты много нажил сам, чтобы распоряжаться моим имуществом?

— Чего? — не понял он и озадаченно потёр лоб. — О чём ты?

— Так ответь: у тебя, может быть, есть завод, который построили твои предки, может, они правили городом? Или ты сам отстроил себе и своей семье особняк?

— У меня хороший дом на окраине Екатеринодара! — раздражённо ответил Курбатов, не понимая, к чему я веду.

— Дом… молодец. И ты готов бороться за собственное имущество?

— Понял, к чему ты ведёшь, — пьяно усмехнулся он в ответ, — мои силы позволяют мне отстоять своё!

— Отлично. Давай проведём эксперимент. Ты дворянин, я тоже дворянин, — он кивнул, — насколько я знаю, для войны рода достойной причиной является личное оскорбление?

— Да, — он озадаченно посмотрел на меня.

— Ну тогда смотри: род Шуваловых объявляет войну семье Курбатовых за нанесённые личные оскорбления главе рода, — глядя на ошарашенное лицо Вениамина, я злобно улыбнулся, — и не один раз, прошу заметить! Как ты меня называл? «Глупый мальчишка», «придурок, ни на что не способный»? И всё в таком роде. А, ещё «идиотом» пару раз.

— Ты точно идиот! — выдохнул он и рассмеялся. — Да я же тебя размажу! Да и какой род? Ты один-одинёшенек, мне ли не знать! Точно, идиот! — уже более спокойно пробормотал Вениамин себе под нос и, ухмыляясь, налил себе снова. Похоже, мои слова Курбатов не воспринял всерьёз.

Ну что же, сейчас проверим, насколько повысился мой уровень магии. Отойдя от стола на пару метров, я зажёг огненный шар. Всё действие производил крайне аккуратно, помня, как в последний раз не рассчитал и влил слишком много энергии.

— Ты снова оскорбил меня и за это заплатишь кровью! — Курбатов очень резво выскочил из-за стола и поставил перед собой щит.

— Ты что творишь? Дом сжечь хочешь? Да мне твой шарик и вреда не причинит! Я по уровню почти мастер!

Его защита, конечно, внушала уважение — в колледже ни у кого не было такого плотного и большого щита, но для меня это не являлось проблемой. Я стал потихоньку наполнять шар энергией, полностью сосредоточившись на контроле. Он, зараза такая, трясся и так и норовил отправиться в полёт. Это оказалось трудней, чем я ожидал. Но в очередной раз стоит сказать спасибо Багратиону. Даже те зачатки понимания огненной стихии, что остались во мне, позволяли гораздо лучше контролировать огонь. Несмотря на это, я понимал всю опасность того, чем занимаюсь. В любой момент шар мог взорваться к чёртовой матери!

Но результат того стоил! С каким же удовольствием я наблюдал, как вытягивается лицо Курбатова по мере разрастания шара!

— Стой! Остановись! — не выдержал он, когда шар достиг размера арбуза. Я и сам уже начал сильно нервничать. Таким можно разнести весь дом.

— Я, глава рода Шувловых, требую от тебя встать на колени и принести мне извинения! Война объявлена. Иначе, даже если ты и выживешь после моего удара, я приду в твой дом! — Я смотрел на него максимально серьёзно и собрано. Да, пусть речь и прозвучала пафосно, но, боюсь, иначе мне не достучаться до его сознания.

— Подожди, ты что, серьёзно? Да я же тебя на руках качал! Всю жизнь помогал и поддерживал. Какая война? — Видно было, что Курбатова конкретно пробрало. Ещё бы — огненный шар был огромен, а мне всё труднее и труднее было его удерживать.

— Ты думаешь, я шучу? — Моя рука слегка дёрнулась, и мне в последний момент удалось остановить шар. Лицо Курбатова побледнело. Сейчас он был очень близок к смерти. Вряд ли ему удалось бы что-то мне противопоставить. Если я шар не удержу, от Вениамина останется один лишь пепел. Представив эту картину, я злобно оскалился.

Курбатов резко выпрямился, затем его лицо дёрнулось, и что-то в нём сломалось. Перебарывая себя, он опустился на одно колено и, склонив голову, произнёс:

— Я, глава семейства Курбатовых, приношу свои извинения главе рода Шуваловых, — медленно, слегка дрожащим голосом произнёс он.

— Сто тысяч рублей, — добавил я, пристально глядя на него, — вполне достаточная сумма для урока.

— И готов выплатить компенсацию в размере ста тысяч рублей! — выдохнул Вениамин, при этом в голосе уже не было злобы, скорее, обречённость.

Удивительно, но сейчас я в полной мере видел, насколько он слаб. Не стал бороться до конца, не рискнул. И этот человек учил меня жить!

— Извинения принимаются, — я стал не спеша и очень аккуратно забирать энергию из плетения. К моему большому сожалению, нельзя просто взять и отменить его. Курбатов так и стоял молча на одном колене. Когда мне удалось погасить огненный шар, я сел за стол и по примеру Вениамина хлопнул полстакана виски.

— Можешь подняться, — прохрипел я осипшим от крепкого напитка горлом.

Курбатов встал и нетвёрдой походкой подошёл к столу. Когда он наливал виски в бокал, невооружённым взглядом было заметно, как дрожат его руки.

— Ты не идиот, — тихо выдохнул Курбатов, после того как выпил, — ты псих! — После этих слов он плюхнулся на стул и осоловело уставился на меня.

— Зачем ты пришёл?

— Мириться, — тяжело ответил он.

— Смотри-ка, получилось! — Я внезапно развеселился. — Правда, наверное, ты не так всё планировал. Думал накричать, как обычно, поучить жизни, подавить авторитетом. Я прав? — В ответ Вениамин безразлично пожал плечами, как бы соглашаясь со мной.

— Почему всё так? — Он внезапно всхлипнул. — Почему ты стал таким сильным? Почему у вас всегда всё было? Вы никогда ничего не ценили. У Дмитрия были в управлении целый город и куча производств. Чем он был лучше меня? И теперь ты. Как ты смог в таком возрасте стать мастером? Я до сих пор не стал мастером, а мой никудышный сын даже до ранга учителя не поднялся! — Кажется, Курбатова совсем разобрало, но нянчиться с ним я не собирался.

— Получается, ты всё это время завидовал Шуваловым? — прищурившись, тихо поинтересовался я.

— Нет, — встрепенулся он, — мы дружили с Димой.

— Значит, из тебя плохой друг. Если дружишь по-настоящему, всегда должен быть готов вписаться за друга. Биться за него из последних сил, если надо, то и до смерти. А ты… Ты слабак, а не друг. Всегда уходил в сторону. Что в противостоянии с Кутыевыми, когда мой дед потерял жену и сына, что со мной, когда мне понадобилась твоя помощь. Испугался проблем? Или злорадствовал?

— Наверное, в чём-то ты прав, — Вениамин устало кивнул. — Димка был лучше меня. Во всём. Но я держал себя в руках, стараясь не завидовать, и пытался быть ему другом.

— У тебя не получилось, — припечатал я.

Меня начал утомлять этот разговор. Неприятно было смотреть на сломленного и полностью разбитого Курбатова. В детстве он мне казался этаким бравым военным из фильмов. Всегда уверенный в себе, подтянутый и безупречный. Больно осознавать, что внутри оказалась такая гниль.

Сейчас при взгляде на этого вмиг постаревшего и обрюзгшего мужика я чувствовал лишь одно — омерзение!