Комсомол имени Летова

Льготные протесты. Начало

Смех смехом, как сказал бы Максим Фирсов, однако главной и самой острой темой лета 2004 года была монетизация льгот. Совершенно людоедский законопроект Грефа-Зурабова-Кудрина предполагал замену социальных льгот смехотворными выплатами. В народе эта инициатива одобрения, мягко скажем, не находила. Под удар попадали наименее защищенные категории граждан, особенно цинично выглядело наступление на ветеранов накануне 60-летия Победы.

В июне мы стояли в пикетах, собирая подписи против отмены льгот. В этой хорошей инициативе участвовали различные организации. Мне, как назло, частенько доставался в напарники одноглазый парень на некой организации СПМ, который люто выносил мозг разным бредом и мешал общаться с народом. Чаще всего стояли недалеко от метро «Арбатская», где всегда мощный людской поток. Понятно было, что одними подписями охреневших едросов не остановить, и законопроект они явно примут во всех чтениях. 2‑го июля его должны были принимать в Думе. Через депутатов от КПРФ мы пробили несколько пропусков в парламент. Планировалось развернуть баннер внутри Думы перед началом заседания. Роль «народных камикадзе» досталась Цезарю, Коляну, Женственному и мне. Мы оделись как можно более цивильно, Колян приложил все усилия, чтобы пригладить ирокез. Тем не менее, фейс-контроль на входе мы, к большому сожалению, не прошли. Сложно сказать, велика ли тут вина КПРФников, но факт, что в дальнейшем мы не раз пытались проникнуть в Думу через них, и ни разу это не удалось. Возможно, все гораздо прозаичнее — Удальцов уже имел определенную узнаваемость, а у каждого из нас ранее бывали задержания. В ФСО тоже ведь не дураки работают.

Так или иначе, пришлось перейти к плану Б. Он заключался в походе на митинг все той же КПРФ на Манежной площади. Понятно, что просто стоять среди стариков и выкрикивать лозунги мы не собирались. Да, плакаты «Не обменяем льготы на тридцать серебренников!» и «Нет закону о ветеранах!» хороши, но этого недостаточно. Главное — наращивать градус протеста, только так можно чего-то добиться. Дума совсем недалеко, можно хотя бы попробовать прорваться к ней, блокировать здание. На митинге мы пробыли около часа, собрав всех сторонников и союзников. По толпе ходили упорные слухи, что представители общества инвалидов собираются подъехать на своих машинах и перекрыть движение по Охотному ряду. Мы двинулись к памятнику Марксу в ожидании этого момента. К сожалению, в условленное время приехало всего четыре машины, чего было катастрофически недостаточно. Единственное, что оставалось, — попробовать перекрыть движение самим. Толпой в несколько сотен человек мы двинулись на ментов. Честно сказать, изначально я не предполагал подобного развития событий. Не предполагали его и полицейские, даже не взявшие шлемы и прочие защитные средства. Скромная и несколько напуганная цепь срочников наш напор бы не выдержала, но тут на сцену вышел ОМОН. Гориллоподобный начальник сразу заорал в нашу сторону нечто в духе «ну суки, не дай бог куда рыпнетесь». В дальнейшем меня много раз принимали сотрудники этого подразделения, но такого зверья в их форме я не видел больше ни разу. Так-то мы не с полицией как таковой воюем, а с государством и капиталом. Но эти вышли с явной установкой не столько задерживать, сколько бить людей. Впрочем, у них своя установка, у нас своя. Над толпой зажигается фаер, ура, мы ломим! Выступающие в роли шведов мусора, впрочем, не гнулись, а начали максимально активно работать дубинками «Демократизаторами» — как называли эти орудия ветераны уличной борьбы 90‑х. Под ударами мы отступили. Подняли с асфальта нескольких бабушек и дедушек, ибо полиции по возрасту и гендеру уступок не делали от слова «совсем». После первого неудачного прорыва пыл у некоторых иссяк протестующих стало меньше. Чуть переведя дух, все же пошли на второй заход. Кто-то кинул в мусоров мелочью, от чего они пришли в полное бешенство. Опять то же самое: дубинки, падающие старики, плюс еще и свинтили несколько человек. Подсчитали потери. От нас в ОМОНовский автобус попали Колян и Женственный, плюс несколько камрадов из СКМ, включая Гришу Сивачева и ведущего марксистского кружка Саню Веселова. Подъезжает еще несколько автобусов ОМОНа, нам же подкрепления ждать неоткуда. Плюс еще КПРФ с трибуны начали увещевать, что на сегодня митинг завершен и прочее в духе «мы придем еще». На третий заход идти смысла нет, поэтому выдвинулись к ОВД «Китай-Город», куда повезли наших товарищей. Многие ветераны пошли с нами. На прощание в мусоров полетел горящий фаер, громилы едва успели пригнуться и прикрыть головы.

Однако на этом все не закончилось. У музея Денина, там, где я впервые оказался на «цепочке», на нас резко налетела сборная команда оперов и ОМО-Новцев и выдернула Цезаря. Работали быстро и точечно, отбить не успели. За компанию с ним утащили Артура из РРП. Палая, он неплохо вломил одному оперу ногой. Ребят утащили прямо в здание музея, мы побежали за ними, но двери уже были накрепко закрыты. Через некоторое время их увезли на ментовской газели. «Я запомнила номер машины!» — кричала бдительная бабушка из «Трудовой России». Для рядовых этой партии АКМ и лично Серега навсегда остаются родными. Оставшимся составом провели небольшое совещание, приняли решение разделиться: часть идет к ОВД, другие сразу едут в Тверской суд, куда должны привезти первую партию задержанных. Через несколько часов ожидания встретили ребят. Они были избиты гораздо сильнее остальных, поскольку угодили в автобус к озверевшему ОМОНу. У Гриши следы от берцев на бритой голове. Наблюдали лютую истерику родичей Коляна (собственно, после этого он в АКМ уже не появлялся, хотя через значительный промежуток времени ушел из дома и стал известным нацболом). Повеселевший Женственный рассказал о приключениях в автобусе: «ОМОНовец меня пиздит дубинкой и спрашивает, буду ли я ходить на митинги. А мне уже пофиг как-то, нагнал ему, что не буду, только чтобы откопался уже, а то надоел». Последним в тот день предсказуемо выпустили Цезаря, после чего все разъехались зализывать раны и готовиться к новым свершениям.

В конце месяца мы провели небольшую разогревочную акцию у логова Зурабова — Министерства здравоохранения и социального развития. Заблокировали цепями и наручниками вход (в этот раз без «народных камикадзе»), развернули баннер «После льгот отменят жизнь!», украсили окна и фасад здания самоклейкой с лозунгами против монетизации. Идущим на работу чиновникам мы предлагали отменять свои льготы и взять компенсацию из банки с монетами достоинством в одну и пять копеек, которая стояла на крыльце. Цезарь рассказал журналистам, чинушам и зевакам, что министерство закрыто по воле народа, после чего мы немного поскандировали и, аккуратно свернув транспарант (ему еще тоже предстояло сыграть свою роль), растворились на просторах столицы. Задержали при отходе только безвестного волосатого парня, приехавшего с Бабочками из Орехово-Зуево «погулять по Москве». Даже менты и судья поняли, что он совсем не при делах и вынесли на редкость мягкое наказание в виде «устного порицания».

Мы намеренно делали эту акцию с отходом, поскольку наше главное мероприятие было назначено на два дня позже. А 2‑го августа нацболы проведи красивейшую АПД. захватив то же самое министерство. Фотография летящего из окна портрета Путина стала культовой. К сожалению, красота потребовала жертв, и участники акции оказались осуждены на значительные тюремные сроки, и мы участвовали во множестве мероприятий в их защиту.

Ну, а наша главная АПД по льготам состоялась, как выразился бы Цезарь, «чуть позже».