Корона Весны

Глава 15. Обед у советницы

Кристоф Рум очнулся на исходе третьей недели после памятной церемонии открытия, когда никто не надеялся на благополучный исход. Обвел мутным взглядом комнатку, издал усталый вздох и погрузился в сон выздоравливающего, где нет места тревогам и страшным воспоминаниям. И спал так еще дней десять, пробуждаясь лишь для того, чтобы с аппетитом съесть тарелку куриного супа или сытной каши с куском нежирного мяса, а также заверить лу Тоби, что чувствует себя все лучше.

Лекарь слушал, улыбался, а, покидая пациента, хмурился, потому что не разделял его оптимизма. Да, физически паренек поправлялся на глазах. Мертвецкий цвет лица сменился здоровым румянцем, лукавые глазища привычно заблестели. Но кончики пальцев Кристофа стали темными, словно их окунули в краску. Это был нехороший признак. Означал непоправимое — ребенок навсегда лишился силы. Вычерпал ее без остатка, когда под действием зелья выплескивал направо и налево.

Навещать его пока не разрешали, но Ян все равно приходил в больничку по несколько раз на дню, едва выпадала свободная минутка от теоретических занятий и практических тренировок. В один из вечеров Мари застала его застывшим у окна палаты Кристофа. Дондрэ прильнул носом к стеклу и пытался разглядеть, что происходило внутри.

— А, это ты, — с облегчением вздохнул парень, услышав шаги. — Думал, лу Тоби. Кричать бы опять начал, что нервирую больного. Будто можно сделать хуже, чем есть.

— Кристоф выздоравливает, Ян, — напомнила Мари, поправляя плащ. Конец июля выдался неожиданно холодным — почти как середина сентября. Поговаривали, Агуст пребывал не в настроении и отыгрывался на окружающих, как умел.

— Выздоравливает, — кивнул Дондрэ, беря из рук девушки корзину с яблоками, переданными Майей для Тиссы с матерью. — Только жить нормально все равно не сможет. Без силы. Слышал, как советники обсуждали, что с ним делать. Здесь оставить или к людям жить отправить — раз он теперь не настоящий стихийник.

— К людям? — Мари едва поспевала за Яном, припустившимся так, словно скорость могла помочь выплеснуть гнев. — Но Кристофа не за что наказывать!

— А это и не наказание. В представлении Камира Арты — сие есть акт милосердия! Говорит, стихийнику без силы проще жить в людском городе среди равных, чем чувствовать себя неполноценным тут. Конечно! Куда лучше с чужаками!

Девушка закусила губу. В словах главного советника был резон, но бедняга Рум воспримет подобный вариант, как ссылку. В самом деле, что мальчишка знал о людских городах и их правилах? И кем мог там стать со столь несносным характером и извечной манерой бедокурить? Не успеет оглянуться, как будет схвачен армейцами и отправлен в тюрьму. Помнится, за ней целая толпа эу в прошлом году по Орэну гонялась, приняв за воришку.

— Не унывай, — шепнула девушка Яну на прощание у дома подруги и попыталась приободрить. — Ты сегодня создал отличную вьюгу. Растешь на глазах.

— Ничего особенного, — пробурчал парень под нос, но похвала ему польстила — щеки порозовели, уголки губ чуть заметно приподнялись. — Это все злость, наверное. Не дает отлынивать…

Мари не кривила душой. Ян здорово прибавил за последний месяц в мастерстве. Ей, как наблюдателю, приходилось часто присутствовать на тренировках испытуемых. И если в первые дни Дондрэ немногим отличался от самого себя прошлогоднего — путал плетения и тушевался, то сейчас старательно концентрировался на каждом движении и делал значительно меньше ошибок. А учитывая, что академики гоняли яу абсолютно безжалостно, этот прорыв вообще был подвигом.

Особенно парня невзлюбила Ловерта. Постоянно шпыняла и придиралась. Из урока в урок заставляла отвечать у доски, причем спрашивала такие тонкости, которые знал не каждый отличник из Академии. Даже Мари, начитавшаяся особых книг из Королевской библиотеки, которыми снабжал ее Грэм, не смогла бы дать всех ответов. Избирательность Корделии вскоре объяснилась. Оказалось, это Роксэль пыталась замолвить словечко за подопечного, но добилась гнева заместительницы директора, не выносившей блата.

— Добрый вечер, ву Саттер, — поздоровалась Мари, передавая Ериде презент от бабушки. У Майи был личный фруктовый сад, семья же Тиссы не владела на новом месте жительства и клочком земли. — Ву Верга просила сказать, что ждет вас с дочерью в выходные к обеду.

— О! — Ерида расплылась в счастливой улыбке. — Передай Майе, что мы непременно будем.

Радость мамы Тиссы понять было нетрудно. Расположение Майи во владениях совета была равнозначна благосклонности Королевы во Дворце. Все знали, если ву Верга кого-то привечает, значит, и остальным следует выражать этому стихийнику всяческое почтение. Мари колоссальное влияние смущало. Она радовалась наличию бабушки, однако та была настолько сильной личностью, что девушка тревожилась. Ей, привыкшей самой принимать решения, было непросто подстраиваться под чужие желания.

Пока влияние Майи проявлялось в мелочах, однако все начинается с малого. Например, бабушке не понравилась прическа Мари. Верга считала распущенные волосы уделом простолюдинок и объяснила, что девушке благородных кровей следует искусно их укладывать. Ситэрра в восторг не пришла, ведь густая развивающаяся шевелюра всегда являлась главным отличием от детей Зимы. Прятать ее было все равно, что скрывать истинную сущность. Раскритиковала Майя и одежду внучки. Мари, как и большинство несовершеннолетних стихийниц, носила юбки длиной до середины голени. Бабушка была уверена, что пятнадцатилетней девице следует переходить на взрослую моду — выбирать платья по щиколотку.

— Да, когда я хожу за грибами, надеваю мужскую одежду, — парировала советница на возражения внучки. — Но это рабочий костюм, и он полностью закрывает ноги.

Мари не стала возмущаться. Не хватало спорить из-за ерунды, едва успели найти друг друга. Молча, выслушивала указания бабушки, но продолжала делать по-своему. В конце концов, приличия внешним видом она не нарушала, а Майя за свою жизнь наплевала на столько правил, что не ей указывать, как кому выглядеть.

Гораздо больше обеспокоило девушку отношение советницы к ее «знакомствам». Бабушке не пришлась по душе дружба Мари с Далилой и Ноем. Прямо она ничего не требовала, но намеков прозвучала множество. Вилкок Майя считала недостойной из-за «несносного» характера, а Ури — из-за родословной. Пожилая женщина недолюбливала его матушку — Морту.

— Те, кто считают лу Ури достопочтенной дамой, глубоко заблуждаются, — проворчала советница, нагнав туману. — Мальчик, конечно, не в ответе за грехи матери, но ему никогда не отмыться.

Зато Тисса была полностью одобрена. Еще бы! Дочь Весны. Родители преданы Весте, отец ради верности ей даже в тюрьму попал. Мари подозревала, что бесконечные знаки внимания, оказываемые бабушкой Саттерам, должны были продемонстрировать, как важно дружить с этой семьей. Ох, наверняка, Майя и Апрелии бесконечно навязывала свою волю. Неудивительно, что та всю жизнь была покорной. Зато, влюбившись и оказавшись загнанной в угол, проявила характер.

Беззаветно улыбаясь Ериде, Мари подумала, что не за горами откровенный разговор с Майей. Придется объяснить, что друзья навсегда останутся ее семьей, нравится это вновь обретенной родственнице или нет. Она — не Апрелия. И если бабушка дорожит их отношениями, следует принять внучку такой, какая есть, а не переделывать под себя.

— Погоди, Мари, — задержала девушку в дверях Ерида. — Для тебя письмо.

В руки лег зеленый конверт. Четвертый за последние недели. Не считая самого первого, полученного в больничке лу Тоби. В письмах Веста передавала информацию, которую стихийнице следовало писать в отчетах для Эллы и Фина — о поведении Майи и других «подозрительных» лиц, включая Саттеров.

Принцесса не ошиблась. Неприятели вышли на Мари через два дня после выздоровления. Девушку навестил Фин. Разговор получился коротким, но насыщенным. Приспешник Королевы удостоверился, что потенциальная шпионка получила ценные указания от Инэя и готова к сотрудничеству. Затем объяснил, чего они с Эллой хотят — получать максимально полные сведения о том, что делает и с кем общается Майя Верга.

— Мы с Ее Величеством предпочли бы не только знать имена собеседников, но и быть в курсе сути разговоров, — дал понять он, изгибая густую бровь.

Мари смотрела в светло-зеленые глаза Фина, на насмешливые губы и старалась подавить гнев. Как же раздражал этот стихийник! Было в нем нечто столь мерзкое, что после пятиминутного общения хотелось весь день просидеть в бане, чтобы как следует отмыться. Будто слизь на коже оставалась, прилипала и не желала отскабливаться. А уж аппетиты у неприятелей оказались вообще непомерными. У Мари было столько забот в качестве наблюдателя, что даже шпионь она за бабушкой взаправду, не успевала бы выведывать и мало-мальски важное.

К счастью, Веста это отлично понимала. Поэтому «сведения» для передачи предоставляла соответствующие занятости Мари. В основном общедоступную информацию и пару «секретов» за раз. Например, что Майя утешала плачущую ву Саттер и уверяла, что Элла скоро падет, а, значит, супруг Ериды снова будет свободен. Или «подслушанный» обрывок разговора советницы с племянницей, в котором Веста советовала сообщнице проявлять максимум осторожности.

Мари покорно переписывала послания Принцессы и передавала Фину. Вернее, оставляла под корнями большого пня недалеко от южного выхода из поселка. Старалась не вникать в подробности ведущейся войны. Какими бы ни были планы Королевских особ, она являлась маленьким звеном цепи. Девушка даже не стала упрощать Ее Высочеству задачу. Можно было исключить посредника — ву Саттер, и общаться через осколки «Пути», однако Мари решила скрыть подаренное Грэмом зеркальце. Даже от бабушки. На всякий случай.

Другая проблема — Трент Вилкоэ — маячила в отдалении. Мари поднаторела в шпионских делах и без труда избегала общения с осу. На «испытательной работе», как друзья окрестили мероприятия, связанные с подготовкой яу, девушка держалась Тиссы и Ноя. Знала, при них сопровождающий Принцессу Зарину «необъявленный» жених, не станет подходить. Вне занятий старалась оставаться с Далилой, являющейся для сводного братца непреодолимым препятствием. Только пару раз парень сумел поздороваться. И то издалека. Положа руку на сердце, Мари эти игры не радовали. Но пытаться строить отношения с суженным Принцессы, было самоубийством.

Зато ее собственная охота провалилась с треском, не успев начаться. Как и предсказывал Ной, сыщики обосновались во владениях совета всерьез. Оккупировали поселок, хвостами таскались за яу. Даже «сам» приезжал на пару дней — глава объединенной сыскной канцелярии Дот Циаби, который, по уверениям Бо Орфи, в моменты гнева шевелил пышными усами. Сопровождал начальника негодный Лукас Горшуа. Потрясенная Мари сумела увидеть хитреца мельком — в окне кареты, уносящей их с главным сыщиком из владений совета. Нахал не постеснялся помахать девушке на прощание, дав понять, что и дальше планирует хранить секрет второй странички письма гадалки Вирту.

Неожиданно для самой себя Мари оказалась среди приглашенных на субботний обед. В качестве лучшей подруги Тиссы. Странная получилась трапеза. И неловкая, хотя девушка не сумела понять тому причины. Да, за столом сплетничали, но ведь не сказали ничего из ряда вон.

Кроме внучки и Саттеров, бабушка позвала семейство Камира Арты, включая молодых родителей Элию с Лелимом, а также академиков Ловерту и Буретту. Чуть позже к остальным присоединилась Веста. Ее не было в списке гостей. Принцесса якобы случайно навестила тетушку и, разумеется, приняла дежурное предложение Майи последовать к столу. Мари усмехнулась про себя, ни на секунду не поверив в неосведомленность Ее Высочества. Нарочно явилась, чтобы иметь возможность предоставить юной шпионке массу новых «ценных сведений» для Королевы. Еще бы! Столько действующих лиц за одним столом!

К моменту появления Весты слуги-люди разносили вторые блюда, а Ловерта спорила с главным советником о причинах неудач испытуемых яу на тренировках. Корделия считала, виной тому плохая подготовка в местной школе, Арта с пеной у рта доказывал обратное, мол, юноши и девушки слишком взволнованы, а академики не пытаются им помочь. Буретта в бурную дискуссию не вмешивался, доедал грибной суп. Впрочем, Ловерта, как обычно, с блеском справлялась и без участия начальника, безоговорочно ставя Камира в тупик.

Пользуясь отсутствием Роксэль Норлок, Мари решила поинтересоваться у главы независимого совета о том, как прошла скромная домашняя свадьба Инэя и Киры. С момента бракосочетания минула не одна неделя, а подробностей не знал никто, хотя во владениях совета многие интересовались ими. Девушка была уверена, что Арта обрадуется возможности сменить тему, однако он окончательно сник. А еще красными пятнами пошел, словно спросили о чем-то непристойном.

— Извините, — пробормотала Мари, увидев реакцию советника.

— Не переживай, — подмигнула бывшая соседка по приютской комнате. — Мы с Актавией, — молодая женщина кивнула на грузную свекровь, — не раз пытали Камира, но он молчит, как рыба. Видно не задалось очередное бракосочетание Короля. Уж не вздорная ли Северина новый фортель выкинула?

— Его Величество не собирался приглашать мать на свадьбу, — ляпнула Мари и, покраснев, зажала себе рот. — Простите!

Правильно! Элии не страшно произносить гадости в адрес достопочтенного семейства — девушка теперь в недосягаемости, зато она сама была и остается подданной Дората.

— О! Северина тут ни при чем, — решила разрядить атмосферу Веста, подкладывая на тарелку салат. — Дело в Шаре Стихий. Он не захотел признавать третью Королеву подряд. Вот веселье-то было. Говорят, Хорту пришлось Рейма настойками отпаивать. Беднягу чуть удар не хватил. Он так рассчитывал на эту клоунскую свадьбу.

— Веста! — возмутилась Майя полушутя, хотя по выцветшим глазам было яснее ясного, что советница, как никогда, серьезна. Она не считала шутки о чужом Королевском семействе уместными в своем доме.

— Интересно, откуда вы черпаете сведения, Ваше Высочество? — грудным голосом поинтересовалась супруга советника.

— Я бы с радостью поделилась секретом, дорогая Актавия, — Веста подарила женщине располагающую улыбку. — Но, боюсь, мой источник этого не оценит. Не нужно так волноваться, Камир. Перед лицом присутствующих здесь сегодня стихийников, клянусь небом, что это не вы.

Советник натянуто засмеялся и отложил столовые приборы — кусок явно не желал лезть в горло. Тем более, разговор о новоиспеченных Зимних супругах никак не заканчивался.

— Подумаешь Шар, — протянула Элия задумчиво. — Наверное, он чувствует, что все эти свадьбы не совсем настоящие. Он знает о Роксэль, — девушка предпочла не заметить, как протестующе закашлялся свекор. — Ну, не будет Кира полноценной Королевой. Элле же это не мешает. О! Простите, Ваше Высочество, за такое сравнение. Я лишь хочу сказать, что единственная задача моей двоюродной сестры родить наследника. А признал ее Шар или нет, к делу не относится. Ребенка Киры он все равно примет.

— Если, конечно, наследник появится на свет, — проворчала Ловерта, сердито глядя на Буретту, наливающего уже пятую по счету порцию красного вина. — Возможно, Инэю не суждено стать отцом.

— А как же предсказание? — не согласилась Актавия. — О жене Королевских кровей, которая должна родить Его Величеству ребенка. Кира подходит.

— Чушь, — отмахнулась Веста со странной злой усмешкой на губах. — Очередная ложь Эрнуса. Что? Не секрет, что он постоянно врал, чтобы угодить Бурану и Северине. И, возможно, старик вообще был шарлатаном. Однажды, он и меня наградил предсказанием, оказавшимся ложью.

— Я тоже слышала об обманах Эрнуса, — откликнулась Ловерта, пока остальные буравили вопросительными взглядами Принцессу — очень уж хотелось узнать продолжение, но Веста не собиралась объясняться. — Говорили, что и в тот раз он старался угодить Северине, — продолжала Корделия, переключая внимание на себя. — Королева мечтала видеть Киру Норду в невестках, едва девочка появилась на свет. Свадебный договор хотела заключить, пока сын не достиг восемнадцати лет, да только Буран недолюбливал Рейма. Правда, ходили слухи, что Эрнус сделал и другое предсказание о потомках Принцев, но это уже тайна за семью печатями. Одни предположения и никаких фактов.

— Инэю вообще следовало наплевать на общественное мнение и жениться на Роксэль, — пошутила язва Элия. — Она Норда, как и Кира, а, значит, убили бы сразу двух зайцев. И с Реймом породнились бы, и, глядишь, наследник на свет бы появился.

— Элия! — взвыл побагровевший Камир. — Прекрати! Шутки шутками, но пора и приличия соблюдать.

— Я тоже так считаю, — закрыла тему хозяйка дома, грозным взглядом заставив гостей подчиниться.

Обрадованный Арта затрещал о более насущных, по его мнению, проблемах. О громких судебных тяжбах, которые в данный момент приходилось разбирать советникам. О подготовке к ежегодному празднику Лета. Подумаешь, что до него еще почти месяц, не успеешь оглянуться, как нагрянет. Народу из-за предстоящих испытаний во владениях совета уже собралось раза в три больше, чем обычно. Где гарантия, что стихийник, сорвавший церемонию открытия, не повторит попытку?

А под конец обеда за столом заговорили о бедняге Кристофе.

— Здесь мальчик будет чувствовать себя ущербным, — печально вздохнул Арта.

— Верно, — без тени сочувствия констатировала Майя, делая знак служанке, чтобы готовила кофе — пора было перебираться на веранду.

— Какие есть варианты? — поинтересовалась Ловерта с присущей ей деловитостью.

— Хотели найти Руму семью без детей — из ру, — охотно отозвался Камир, жаждущий просветить присутствующих о собственном великодушии. — На срединной территории у него только тетка — небогатая вдова, но у нее и своих ртов хватает. Поэтому мальчик жил в школе даже в каникулы.

— Значит, нужно избавляться от него, как от сломанной вещи? — не выдержала всеобщего равнодушия Мари. Потому что слишком хорошо знала, каково это, когда тебя перебрасывают с места на место, не спрашивая разрешения. — Неужели нельзя придумать Кристофу занятие здесь? Он не заслужил предательства.

— Мари, — предостерегающе шепнула Майя, но стихийнице было все равно, что подумает бабушка. И остальные тоже.

— Переезд к людям — это последние средство, если ничего не получится тут, — принялась уверять она, поочередно заглядывая в глаза сидящим напротив Арте и Ловерте, уже сама не понимая, кого защищает — Кристофа или себя.

Однако помощь пришла с другой стороны. Когда глава совета возмутился, что не видит способа занять мальчика, лишенного силы, на срединной территории, вмешалась Веста. Воскликнула, делая большие глаза:

— О, небо! Камир! Сколько тебя знаю, жалуешься на нехватку помощника. Вот и озадачь парня. Пусть работает.

— Кто? Рум? — испуганно принялся махать руками Арта. — Да он за свою жизнь не совершил ни одного красящего стихийника поступка. Только и делает, что в неприятности влипает. Не нужен мне такой помощник! Увольте!

Прежде чем Мари снова успела открыть рот, Майя предложила гостям проследовать на веранду, чтобы продолжить дружеские посиделки. На предпоследнем слове советница сделала особое ударение — специально для внучки. Еще раз дала понять, что не одобряет ее поведения. Поэтому из-за стола девушка поднималась мрачнее тучи. Готовая сбежать при первой же возможности. Пускай пьют кофе хоть до ночи и перемывают другим кости.

— Не так быстро, есть разговор, — шепнул в ухо веселый голос Элии и тут же громко затараторил. — Ву Верга, пойду взгляну на ваши хризантемы. На новый сорт.

— Конечно, дорогая, — отозвалась Майя, направляясь на веранду под руку с супругой главы совета, рассуждающей о пользе кофейного напитка для работоспособности. — И не сочти за труд, набери яблок для Актавии.

— Хорошо, — покорно согласилась Элия и добавила, делая знаки бывшей соседке. — Мари, ты мне не поможешь?

Юная стихийница быстро закивала, радуясь возможности покинуть и гостей, и хозяйку дома.

Прохладный воздух охладил пылающие от гнева щеки. Позволил дышать, не чувствуя пронзительной боли в груди от не выплеснутого раздражения. Но только сердитый рой мыслей все равно не давал расслабиться до конца. Копошился в голове и требовал выхода.

Элия, напротив, пребывала, в прекрасном настроении. Направлялась вглубь сада, напевая под нос. И если раньше ее спокойствие было напускным — для Северины, держащей девушку в заложницах, и других обитателей ледяного Замка, то теперь сестренка Роксэль точно не притворялась. Добавило умиротворения облику и материнство. Подарило новых красок бледному, не смотря на обилие веснушек, лицу и сделало черты мягче.

— Знаю, тебе не нравится решение советников, — заговорила Элия, дойдя до яблоневой аллеи. — Да, оно может показаться жестоким, однако для Кристофа так лучше всего. Представь, каково ему придется здесь. Он станет прислугой для других стихийников.

— Подумать только, — протянула Мари, даже не пытаясь помогать в сборе яблок. Решила, чем дольше Элия провозится, тем позже они вернутся в дом.

— О! Прости! — девушка хлопнула себя по лбу. — Что-то я сегодня выбираю не слишком удачные сравнения. За столом из-за Эллы села в лужу. Теперь с тобой промахнулась. Хочу сказать, у тебя есть сила. Невероятная сила. И однажды, благодаря ей, ты поднимешься очень высоко. А Кристоф навсегда останется низшим созданием.

— Но…

— Погоди, не спорь, — Элия отпустила внушительную ветку яблони. — Я хочу сказать, мальчишка Рум не стоит того, чтобы портить отношения с бабушкой.

— Откуда ты… — Мари испуганно попятилась. Ведь Майя собиралась держать их родство в тайне. Даже запретила внучке делиться новостью с друзьями. Правду знала одна Веста. Но и та хранила секрет.

— Не пугайся, — подбадривающе улыбнулась Элия. — Ву Верга призналась моему свекру. Спрашивала совета — как вырвать тебя из лап Дората. Актавия, разумеется, тоже в курсе. А я случайно услышала их разговор. Больше никто не знает, поверь.

— Ты о своей осведомленности хотела поговорить, — Мари продолжала сурово смотреть на бывшую соседку.

— Нет, — Элия нервно сплела руки перед собой. — Мари, возможно, я знаю способ выяснить имя твоего отца.

Скажи Элия, что завтра Зимний Дворец перестанет существовать, девушка и то удивилась бы меньше. Потому что признание не имело смысла. Майя, Грэм и сыщики много лет пытались установить личность убийцы Апрелии, предположительно являвшимся отцом ее ребенка, и не сумели продвинуться ни на шаг. И вдруг скромница Элия, далекая от интриг Норда и Лоэ, говорит, что близка к разгадке.

— Не мотай головой, лучше выслушай. Знаю, в это трудно поверить, но стихийник, осведомленный о тайном романе Апрелии, действительно, существует. Ву Верга никогда не отличалась мягкостью характера. Наверное, именно поэтому твоя мать делилась сокровенными секретами с другой женщиной. Это моя свекровь — Актавия. Насколько я понимаю, твоя бабушка об этом и не подозревает.

— И ты думаешь, ву Арта в курсе, кто…

— Уверена, Актавия знает правду. И панически боится этого знания. Поэтому, — Элия ловко повернула Мари к себе лицом, ибо та приготовилась припуститься у дому Майи, — ты не будешь ничего предпринимать. Иначе она сильнее замкнется.

— Но я…

— Помню, терпение не твой конек. Однако придется им запастись. Актавия обмолвилась об Апрелии случайно. Почувствовав мой интерес, быстро закончила разговор и не пожелала к нему возвращаться. Но я хорошо знаю свекровь и сумею найти к ней подход. Самое главное, не торопиться и не давить. Поняла?

— Да, — кивнула Мари с тяжким вздохом. В конце концов, еще пару минут назад у нее вообще не имелось информации об отце, а теперь нежданно-негаданно появился шанс выяснить его имя. — Но сначала скажи, — Ситэрра посмотрела на приятельницу холодно, будто собиралась заморозить взглядом, — зачем ты мне помогаешь?

— Считаю несправедливым, что преступник разгуливает на свободе, — зло усмехнулась Элия. — Уверена, ты найдешь способ наказать его. А если твоим отцом окажется Инэй Дората — да-да, я слышала о предполагаемой «золотой» крови — будет замечательно вдвойне. Его Величество заодно ответит за мое четырехлетнее заточение в Зимнем Дворце и за годы унижения моей сестры.