Кошмар в августе

3

Открывая дрожащими руками дверь, Даша уже ни на что не надеялась.

— Полетаев, если хочешь меня убить — убивай, но делу это вряд ли поможет.

Полковник с неподдельным интересом рассматривал свою неугомонную подругу: запавшие скулы, заострившийся носик, побелевшая, прозрачная от усталости и переживаний кожа.

— Странно, я почему-то думал, что к осени веснушки должны пропадать. Как ты умудряешься их сохранять целый год?

— Что?

— Ничего. — Он вздохнул. — Ну, рассказывай, я тебя внимательно слушаю.

— А ты обещаешь ничего не предпринимать хотя бы первые десять... двадцать минут?

Гладко выбритое лицо стало еще задумчивее.

— Понятно. — Он помолчал. — Думаю, минут двадцать я выдержу.

— А полчаса? — В глазах промелькнул огонек надежды: а может, вообще все обойдется?

— Ты начнешь говорить?

Даша все еще сомневалась. Наверняка ничего утверждать было нельзя, Полетаеву только дай повод — моментально на запчасти разберет. Однако жизнью человека она рисковать не могла, не имела права.

— Я отравила Юльку.

Отодвинув с прохода дрожащего детектива, Полетаев быстро прошел на кухню, как он догадался, что все произошло именно там, было непостижимо.

— Чем ты ее отравила? — спросил он, раздвигая Юльке бледные веки.

Даша топталась рядом, в отчаянии ломая пальцы.

— Не знаю. Отравить хотела она меня, но я заметила и поменяла бокалы.

Полковник взял Юлькину руку, прощупал пульс, понюхал пустой стакан.

— Могу тебя обрадовать, твоя подруга жива.

— Я знаю, но не уверена, что надолго.

— По этому поводу можешь не беспокоится, это, скорее всего, снотворное. Покажи мне ее комнату.

Даша молча кивнула на дверь кабинета. Полетаев зашел, быстро выдвинул все ящики, перебрал сумочку. Вскоре он нашел, что искал: небольшой стеклянный пузырек.

— Такой таблеткой она пыталась тебя отравить?

Даша кивнула:

— Похоже.

— Тогда расслабься, это действительно снотворное. К утру придет в себя. Даже голова болеть не будет. — Он старательно разложил все вещи по своим местам. — Ну давай рассказывай, что произошло.

— У меня есть основания предполагать, что Шувалову убила Паэгле, — тихо, но твердо произнесла она.

Темно-синие глаза полковника резко сузились.

— Шувалова мертва?

— Да. Мы договорились встретиться в четыре часа, но она не пришла.

— С какой целью вы должны были встретиться?

— Я пообещала передать ей кое-какие документы из сейфа Паэгле.

— Что за документы?

— Я не собиралась их передавать, — на всякий случай попыталась объяснить Даша.

— Это несущественно. Что было в документах?

— Результаты эксперимента.

— Какого эксперимента?

— Я точно не знаю, но что-то по профилю их института.

— Точнее можешь?

Даша отвела глаза:

— Лечение нарушений репродуктивных функций.

— У мужчин и женщин?

— Нет, только у мужчин.

— Понятно. — Сев в кресло, Полетаев так хрустнул пальцами, что даже попугаи проснулись.

Даша робко переминалась с ноги на ногу. Интуиция подсказывала ей, что двадцать минут пролетят быстро и незаметно.

— От Алексея не поступало никаких новостей? — жалобно поинтересовалась она. Ей хотелось занять возмущенный разум полковника чем-нибудь позитивным.

— Нет, не поступало. — Ответ прозвучал почти ласково. — А должны были?

Даша неловко пожала плечами:

— Я на всякий случай...

— Даша, я могу тебя попросить кое о чем?

— Да, конечно, сделаю все, что в моих силах.

— Это не совсем в твоих силах, но все же смею надеяться, что на этот раз ты внемлешь моим призывам и очень, очень постараешься.

По бесцветному тону негромкого голоса стало ясно, что это та самая просьба, отказать в которой просто невозможно.

— Говори.

— Я сейчас уйду, а ты ляжешь спать. Утром ты проснешься и будешь сидеть тихо, смирно, не создавая лишнего шума...

Даша попыталась что-то возразить, но полковник приложил палец к губам.

— И самое главное — постарайся сделать так, чтобы твоя подруга тоже оставалась дома.

Ореховые глаза растерянно заморгали:

— Все время?

— Как можно дольше.

— Дольше — это сколько: час, день, месяц?

— Часов до десяти.

— А что будет после десяти?

— Не знаю. Я ведь не провидец.

— Тогда зачем мне ее удерживать в доме?

— Я не сказал «удерживать». Я только попросил вас обеих не покидать квартиру до моего распоряжения, вот и все.

Даша колебалась. Полетаев явно что-то замыслил, однако с дополнительными расспросами она рисковала попасть под десницу Господню. И самое печальное, что Господь Бог в данном случае — полковник ФСБ, а это совсем другое дело.

— Хорошо. — Она сделала попытку улыбнуться. — Я провожаю тебя и ложусь спать. Надеюсь, ничего экстраординарного не случится. Ты ведь мне обещаешь?

В глубине души Даша надеялась, что Полетаев как-то отреагирует на последнюю фразу, но он либо не хотел продолжать диалог, либо действительно был погружен в свои мысли. Покинул он квартиру, даже не попрощавшись.