Коварный супруг

Глава 20

Ксавьер

Я провожу пальцем по шелковому жилету, который прислала мне Рейвен, и не могу не задаться вопросом, как бы выглядела Сиерра, если бы узнала, что ее лучшая подруга помогает мне сделать так, чтобы мой свадебный наряд совпадал с ее. Она была бы возмущена, и это было бы прекрасное зрелище.

У меня не было возможности поговорить с ней после благотворительного аукциона, а если бы и была, то что, черт возьми, я могу сказать? Одно неверное слово, сказанное не тому человеку, и жизнь Валерии может оказаться в опасности, а она только-только обрела ее.

Мои размышления прерывает звук рингтона, установленного Элайджей на случай нарушения безопасности, и я хмурюсь, поднимая трубку.

— Что случилось? — спрашиваю я, начиная отпирать оружейный шкаф.

Элайджа хихикает, и я мгновенно расслабляюсь.

— Ты не поверишь, — говорит он.

— Что? — сухо говорю я, раздраженный тем, что он использовал эту экстренную линию для чего-то, что явно не является экстренным.

— Братья Виндзоры только что пытались взломать нашу систему. Насколько я могу судить, Лексингтон пытается отключить вашу систему безопасности прямо за нашими воротами, так что я могу только предположить, что они планируют проникнуть внутрь.

— Нет, — пробормотал я. — Они планируют нечто гораздо худшее.

— О?

— Они собираются похитить меня. Позволь им.

— Позволить им? — недоверчиво повторил Элайджа. — Что значит «позволь им»?

— Да ладно, — бормочу я. — Как будто ты не захотел бы поболтать с человеком, за которого Валерия когда-нибудь выйдет замуж. Они просто пытаются доказать свою правоту и убедиться, что я знаю, что они могут добраться до меня в любой момент, если я буду плохо относиться к их сестре, так что да, пусти их.

— Просто чтобы ты знал — я не приду спасать твою задницу, если ты окажешься неправ насчет них.

Я хихикаю, не в силах сдержаться.

— Когда это я нуждался в спасении?

Он вздыхает и заканчивает разговор, а я сажусь на свой диван в ожидании. Шесть минут спустя мои двери открываются, и за ними следуют громкие, торопливые шаги. Надо отдать им должное, они эффективны и быстры, потому что я не успеваю разглядеть их, как они надевают мне на голову тканевый мешок и связывают руки за спиной. Я делаю вид, что сопротивляюсь, изо всех сил стараясь побороть свои инстинкты, чтобы случайно не причинить боль своим будущим шуринам, и они утаскивают меня.

Они не произносят ни слова, когда бросают меня в машину, и я инстинктивно начинаю составлять маршрут, тщательно подсчитывая время, прошедшее с момента нашего отъезда, и каждый поворот, который я чувствую. Я ухмыляюсь про себя, когда понимаю, что они, скорее всего, везут меня на один из моих собственных чертовых складов.

— Не беспокойся, — слышу я слова Диона, когда меня вытаскивают из машины и направляют на склад, а затем усаживают на стул. — Он знает, что это мы. Я же говорил вам, ребята, что это глупая затея.

— Откуда ты знаешь? — спрашивает Лука.

— Он не задал ни одного вопроса, и хотя у него черный пояс по джиу-джитсу и крав-мага, он не использовал ни одного из своих фирменных приемов — и это хорошо, потому что он бы сломал нам несколько костей.

Черт. Дион слишком хорошо меня знает. Надо было сопротивляться сильнее, кричать или еще что-нибудь в этом роде. Лекс стягивает мешок с моей головы, и я заставляю себя сохранять нейтральное выражение лица.

— Мальчики, — бормочу я, откидываясь на спинку кресла.

Этот склад может выглядеть заброшенным, но это не так, и я знаю, что Элайджа наблюдает за нами по камерам. К этому моменту он уже наверняка позвал Хантера и Зака, и, черт возьми, может быть, даже маму с папой. Хантер, скорее всего, уже приготовил попкорн, а Зак будет давать комментарии по поводу всего происходящего. Я просто знаю, что они превратят эти кадры в мемы, которые будут преследовать меня до конца жизни, но что я могу поделать? Я не могу разочаровать своих будущих шуринов. Надеюсь, мама не позволит им воспроизвести это на нашей следующей встрече — не уверен, что переживу позор.

— Давай поболтаем, — говорит Арес, подтаскивая стул поближе. Кому-то, кроме меня, этот звук показался бы жутким, и, судя по выражению лица Диона, он знает, что я не очень-то и напуган. Я слегка приседаю, пытаясь сыграть роль. Я не хочу, чтобы у них сложилось впечатление, что я дерзкий или что я не воспринимаю всерьез их заботу и любовь к сестре.

— Моя бабушка устанавливает некоторые правила, но и мы тоже. То, что мы поддержали тебя, попросив ее руки, не означает, что мы отдадим нашу сестру, не присматривая за ней. Мы не доверяем тебе безоговорочно — мы никому не доверяем безоговорочно, когда речь идет о счастье Сиерры.

— Я не ожидал от вас меньшего, — искренне говорю я им, хотя не могу не признать, что меня немного беспокоят правила, о которых они говорят. Сиерра, похоже, уже намерена все усложнить, и я не очень хочу, чтобы братья Виндзоры вмешивались в мой брак, но по крайней мере я могу их выслушать.

Зейн роется в инструментах, имеющихся у меня на складе, и берет гаечный ключ, и я едва удерживаюсь от того, чтобы не вздохнуть. У него нет ни одной злой косточки в теле, так что зрелище, которое он мне представляет, честно говоря, вызывает скорее умиление, чем что-либо еще. Я не сомневаюсь, что эти люди причинят мне серьезную боль, если я буду плохо обращаться с их сестрой, но сейчас мне нет нужды их бояться.

— Ты будешь уважать ее самостоятельность, — говорит Арес. — В том числе и ее телесную автономию.

Мои глаза расширяются, и я отворачиваюсь, не в силах смотреть им в лицо при одном только намеке на то, что я пересплю с Сиеррой.

— Конечно, — мгновенно отвечаю я, стараясь не обидеться. Я никогда не прикоснусь к ней против ее воли, и им не нужно знать, как сильно она хочет меня.

— Ты будешь ей верен, — говорит Лука. — Я не знаю, что это за девушка, с которой ты часто проводишь время, но если ты изменишь Сиерре, ты больше никогда не будешь спать с женщинами.

Мои глаза встречаются с глазами Диона, и он бросает на меня сочувственный взгляд. Он единственный человек, которому я рассказывал о Валерии, и даже он не знал об этом около года назад.

— Я не думаю, что это будет проблемой, — говорит он, и на его лице отражается веселье. — Он уже много лет ни с кем не спал. Сомневаюсь, что сейчас он начнет с кем-то развлекаться.

Я смущенно опускаю глаза.

— Черт возьми, Дион, — бормочу я. Я вздыхаю, оглядываясь на братьев Виндзор, и удивляюсь тому, что на их лицах читается такое явное облегчение. Неужели они действительно беспокоились об этом, хотя бы отдаленно?

— Будь терпелив с ней, — говорит Дион, его голос мягкий. — Ей понадобится время, чтобы привыкнуть, и хотя мы считаем, что ты идеально ей подходишь, она этого не поймет. Ей будет тяжело покинуть семью, внезапно перестать быть Виндзором, хотя она всегда так гордилась тем, что является частью нашей семьи. Позаботься о том, чтобы она чувствовала себя желанной гостьей в твоем доме, и помоги ей наладить отношения с твоей семьей. Сиерра никогда бы тебе в этом не призналась, но она всегда надеялась, что у нее будут родственники, которые будут ее любить, ведь мы так рано потеряли родителей.

Лекс кивает.

— Не обижайся на нее за то, что она не отвечает взаимностью на твои чувства, или за то, что она не реагирует так, как тебе хотелось бы. Она романтик, но не спешит доверять и может не так легко впустить тебя в свою жизнь. Если ты сможешь завоевать ее, она будет любить тебя до конца ваших дней. Она не любит легко, но она любит глубоко.

— Не сдавайся, — добавляет Зейн, и в его голосе звучит боль. — Брак — это нелегко, Ксавьер, особенно если он заключен по расчету. Если ты собираешься жениться на ней, будь верен ей, даже когда это трудно. Пообещай мне, что даже если она разобьет твое сердце вдребезги, все эти разбитые осколки все равно будут принадлежать ей, и ты дашь ей шанс собрать их обратно.

Я смотрю на них и киваю, выражение лица серьезное.

— Я обещаю, — говорю я им. — Я сделаю все, что в моих силах, чтобы она была счастлива, чего бы мне это ни стоило. Я всегда буду уважать ее и ее решения, во всех смыслах. Они слышат невысказанный подтекст: я буду ставить ее счастье выше своего, всегда, несмотря ни на что.

Лекс берет сумку и достает бутылку виски.

— Честно говоря, просто отпусти его, — говорит он сокрушенно. — Дион был прав. Он чертовски влюблен в нее. О чем мы вообще думали?