Коварный супруг

Глава 21

Сиерра

Я смотрю на фотографию родителей в рамке в день их собственной свадьбы и мечтаю, чтобы они увидели меня в свадебном платье сегодня. Дала бы мама мне какой-нибудь совет по поводу брака, а у папы были бы слезы на глазах, когда он вел меня к алтарю? Сделал бы он строгое предупреждение Ксавьеру и сказал бы, что я всегда могу вернуться к нему домой, если захочу?

Я делаю дрожащий вдох, балансируя на грани слез. Я скучаю по ним больше, чем когда-либо прежде, и мне хотелось бы, чтобы они были здесь со мной сегодня. Возможно, мое сердце не болело бы так сильно, если бы они были рядом.

— Сиерра?

Я поднимаю глаза на голос Селесты, и уголки моих губ подрагивают, когда я вижу, как в комнату входят пять моих невесток в одинаковых изумрудных платьях от Raven Windsor Couture, сшитых на заказ. Селеста протягивает заколку, которую я подарила ей, когда она выходила замуж за Зейна, и слезы наполняют мои глаза. Она принадлежала моей матери.

— Когда-то ты сказала мне, что эта заколка принесет владельцу счастье, — говорит она, приближаясь ко мне, и нежно прикасается, вставляя ее в мою замысловатую прическу. — И это так, Сиерра. Она принесла мне счастье, о котором я даже не могла мечтать, а теперь твоя очередь.

— Я также сказала тебе, что попрошу ее вернуть, когда буду готова. Сегодня все не так... все не по-настоящему.

Все мои невестки улыбаются и обмениваются взглядами. Очевидно, они верят, что я буду такой же, как они, и этот союз приведет к счастливой жизни, которую они все нашли, а я не знаю, как объяснить им, что для меня все по-другому. Мы с Ксавьером разные.

— Даже если когда-нибудь у тебя будет вторая свадебная церемония, ты всегда будешь помнить эту, как день, когда ты законно стала миссис Кингстон. Кроме того, я бы сказала, что сегодня заколка тебе нужна гораздо больше, чем в будущем.

— На этой ноте, — говорит Вэл, выходя вперед с набором документов. — Вместе с твоими братьями мы решили подарить тебе 15% акций наших компаний. Таким образом, ты никогда не потеряешь связь с нами, и даже если все пойдет к черту и ты решишь уйти из компании, которую теперь будешь делить с Ксавьером, у тебя останется это.

Я смотрю на них в недоумении. Они отдают мне миллионы, ради которых они все так упорно трудились. Как они могли догадаться, что я переживаю из-за того, что больше не являюсь Виндзором? Чем ближе мы приближались к свадьбе, тем сильнее мне казалось, что все изменится и я навсегда потеряю часть себя. Я пыталась предложить оставить фамилию Виндзор, но бабушка категорически не хотела этого делать.

Фэй осторожно опускает руку мне на плечо.

— Конечно, мы все надеемся, что все наладится, — осторожно говорит она. — Но это не значит, что мы не сделаем все, что в наших силах, чтобы ты сохранила определенный уровень независимости от Ксавьера.

Рейвен слабо улыбается.

— Мы всегда будем с тобой, Сиерра, но мы все знаем, что ты никогда не попросишь нашей помощи, поэтому надеемся, что ты хотя бы примешь это — возможность всегда вставать на ноги, пока ты не станешь достаточно устойчивой, чтобы протянуть руку и взять мою.

— Думаю, он может приятно удивить нас, понимаете? Думаю, ты ему действительно небезразлична, — говорит Райя. Она делает шаг ближе и протягивает мне шкатулку с прославленным логотипом Лорье.

— Ксавьер попросил меня передать это тебе, и к этому прилагается записка, — говорит она, ее голос мягкий.

Я поднимаю бровь, когда открываю шкатулку и обнаруживаю внутри потрясающий и бесценный бриллиантовый чокер, застежка которого украшена крошечными голубыми бриллиантами. Моя рука дрожит, когда я разворачиваю записку, а сердце бешено колотится.

Дорогой Котенок,

С глубоким сожалением сообщаю тебе, что я решил не оставлять тебя у алтаря, к твоему большому разочарованию, я уверен.

Настало время для твоего первого представления — притвориться, что ты очень рада этому подарку. Это первый из многих, которыми я буду одаривать тебя на протяжении всего нашего брака, и ничто не доставит мне большей радости, чем видеть, как ты наденешь его, идя ко мне по проходу. Я выбрал самые лучшие бриллианты, какие только смог найти, но они не сияют так ярко, как ты.

Я буду ждать тебя у алтаря; миллион лет и один день, если это потребуется.

Навсегда твой,

Ксавьер

Навсегда твой? Это угроза? Я даже не осознаю, что улыбаюсь, пока не слышу хихиканье своих невесток, их дразнящий тон, когда они начинают расспрашивать о содержании записки. Я прижимаю ее к груди, когда Фэй наклоняется, чтобы взглянуть на нее, и мои щеки пылают. В ней нет ничего особенно интимного, но она все равно кажется личной.

— Это еще не все, — говорит Рейвен с милейшей улыбкой на лице, протягивая мне еще одну коробку с запиской, вложенной в нее. — Это от матери Ксавьера.

Я замираю, пораженная. Его матери? Я видела ее лишь мельком, и она всегда выглядела грозной и устрашающей. У нее есть некая аура, которая делает ее совершенно неприступной, и она всегда казалась мне человеком, с которым не хочется связываться. Моя рука дрожит, когда я тянусь за запиской. Мне еще не приходило в голову, что Кингстоны не проявили интереса к этой свадьбе, и я должна была задуматься, почему.

Дорогая Сиерра,

К концу дня ты станешь моей невесткой, и я не могу не радоваться тому, что ты войдешь в нашу семью. Надеюсь, ты не расстроилась, что я не связалась с тобой раньше — Ксавьер взял с меня обещание не делать этого.

В коробке ты найдешь браслет, который мама подарила мне в день свадьбы. Я надеюсь, что ты будешь носить его как — что-то одолженное, но, пожалуйста, знай, что это не обязательно.

Не могу дождаться, когда наконец узнаю тебя получше, Сиерра, и, прежде всего, спасибо тебе.

Спасибо, что вышла замуж за моего сына-дурака.

С любовью,

Габриэла (хотя я буду рада, если ты будешь называть меня мамой).

— Вау, — шепчу я, чувствуя себя гораздо более тронутой ее простой запиской, чем ожидала. Я дрожу, когда Фэй помогает мне надеть простой серебряный брастел, на которой висит один-единственный крошечный кулон, немного похожий на голубой глаз.

— Это для того, чтобы отгонять зло, — объясняет Райя, улыбаясь. — Скорее всего, она надеется, что он защитит тебя от любого негатива или недобрых пожеланий.

Мое сердце согревается, и я улыбаюсь, когда открывается дверь и входит бабушка. Она останавливается у двери, ее глаза наполняются слезами.

— О, моя маленькая девочка, — говорит она, ее голос дрожит. — Ты выглядишь прекрасно.

— Ты тоже, бабушка.

— Ты готова, милая?

Нет.

— Да, — отвечаю я, радуясь тому, что сегодня она выглядит такой сияющей. Это самый здоровый ее вид с тех пор, как я узнала о ее диагнозе, и отчасти я благодарю за это Ксавьера.

Мои невестки выходят из домика, построенного моими братьями внутри лабиринта, через потайные двери, замаскированные под живую изгородь, и я улыбаюсь при мысли о том, что Ксавьеру придется искать дорогу через него.

Как будто бабушка знает, о чем я думаю, она наклоняется ко мне и касается моего плеча.

— Ксавьер и его семья прибыли на вертолете, — говорит она мне, ее тон забавен.

— Он что?

Она разражается смехом и берет меня за руку.

— Ты встретила свою пару, милая девочка, и я очень благодарна, что доживу до того момента, когда ты выйдешь за него замуж.