Коварный супруг

Глава 49

Сиерра

Я чувствую себя совершенно неловко, когда сажусь в самолет вместе с Валерией и Ксавьером, а нас сопровождает дюжина телохранителей.

— В этом не было необходимости, — бормочу я, привыкшая к тому, что в моей семье меры безопасности не столь заметны.

— Она права, — говорит Валерия брату, даже когда ее дрожащая рука опускается в мою. — Ты перестарался, Ксав.

Он смотрит на нас с измученным выражением лица, и я вздыхаю, сжимая руку Ви, молча призывая ее отпустить. Иногда он выглядит так, словно борется с демонами, существование которых отказывается признавать.

— Мир только что узнал, что ты моя жена, — в конце концов говорит он, опускаясь на колени перед моим сиденьем и помогая мне пристегнуться. — Это делает тебя еще более популярной, чем раньше. Виндзоры часто становятся мишенью для папарацци и деловых конкурентов, стремящихся получить преимущество, но у нас все по-другому. Мы стали мишенью для людей, которые хотят нашей смерти. Все уже никогда не будет как прежде, Сиерра. Прости меня. Я знаю, что это кажется чрезмерным, но я обещаю тебе, что это необходимо.

Я киваю и тянусь к нему, моя рука обхватывает его шею, и я наклоняюсь и нежно касаюсь губами его губ.

— Я понимаю, — говорю я ему, благодарная за то, что он сам рассказал мне всю правду. Я могла догадаться о многом по кусочкам, которые Валерия рассказывала мне каждый раз, когда приходила пообщаться со мной, но это было не то же самое, что если бы мой муж усадил меня и рассказал все, что мне нужно было знать, все причины усиленной охраны, беспокойство, которое сейчас написано на его лице.

Ксавьер отстраняется от меня, когда Ви занимает место рядом со мной, и вздыхает, когда ее брат поворачивается к ней лицом.

— Я все еще думаю, что тебе не стоит туда ехать, — говорит он. — Если ты настаиваешь на этом, то должна понимать, что мы больше не сможем держать твою личность в тайне. Есть вероятность, что тебя сфотографируют, и СМИ узнают, кто ты. Любой, кто мог искать тебя, будет оповещен о том, что ты выжила, а тактильный мир, который ты нашла, мероприятия, на которые я тебя брал? Все это закончится. Я больше не смогу обезопасить тебя в толпе, как бы хорошо ни был составлен список гостей.

— Я знаю, — говорит она решительным тоном. — Я провела годы, скрываясь, работая с Элайджей за кулисами, чтобы связать концы с концами, которые я оставила, но я больше не буду двигаться в тени, Ксавьер. Я хочу вернуть свою жизнь. Я не боролась так упорно, чтобы выжить, но не жить по-настоящему той жизнью, которую чуть не потеряла.

Он закрывает глаза, но в его взгляде мелькает что-то похожее на чувство вины, и я едва удерживаюсь от того, чтобы не потянуться к нему, когда каждая клеточка моего тела жаждет обнять его и напомнить ему, что он ни в чем не виноват.

Ксавьер занимает место напротив меня, и Ви тянется к моей руке, пока мы готовимся к взлету. Я переплетаю наши пальцы, и она опускает голову мне на плечо. За последние несколько месяцев мы стали близки, и по крайней мере раз в две недели или около того она приходит ко мне, чтобы одолжить книги или выпросить новую порцию печенья, обещая помочь испечь его, но съедая половину моего теста для печенья еще до того, как оно попадет в духовку.

Вряд ли она когда-нибудь признается в этом, но я знаю, что она делала все возможное, чтобы между мной и Ксавьером все наладилось, рассказывала мне истории об их детстве, которые, как мне казалось, он никогда мне не расскажет, и вообще заставляла меня чувствовать себя желанной и вовлеченной. Только когда она начала это делать, я поняла, как сильно мне не хватало сестринских отношений, к которым я привыкла со своими собственными невестками.

— Полет заставляет тебя нервничать? — спрашиваю я, крепче сжимая ее руку.

Она качает головой и вздыхает.

— Не то чтобы. Просто... — Она смотрит на брата, который, кажется, поглощен своей работой, а его наушники с шумоподавлением закрывают уши. — Что Ксавьер рассказывал тебе об Энцо?

Я изучаю ее, удивляясь тому, что в ее глазах столько муки.

— Я знаю, что Энцо происходит из длинного рода нефтяных магнатов, и что ваша семья всегда помогала им сохранить свое богатство и положение, используя любые средства. Ксав говорил мне, что это всегда были симбиотические отношения, но с Энцо и Ксавьером все изменилось. Насколько я понимаю, они стали настоящими друзьями, и Энцо хотел для всех вас большего, чем будущее, которое ждало впереди.

— Он рассказал тебе что-нибудь еще?

Я поднимаю бровь и вспоминаю каждое упоминание об Энцо.

— Он сказал мне, что еще до твоего исчезновения Энцо был тем, кто настаивал на том, чтобы вы перешли в законный бизнес, и помогал твоему отцу создавать и управлять корпорацией, закладывая основы для всего, во что превратился бизнес. После твоего исчезновения он, похоже, действительно взял бразды правления в свои руки и вывел вашу семью из тени, в которой они раньше работали.

Ви смотрит вниз.

— Значит, он не знает. Это хорошо, я думаю.

— Чего не знает?

Она смотрит мне в глаза и делает судорожный вдох.

— Если я расскажу тебе, ты пообещаешь никогда не рассказывать Ксавьеру?

Я киваю и легонько сжимаю ее руку.

— Конечно. У меня пять невесток — шесть, теперь у меня есть ты. Я привыкла хранить секреты, Ви.

— Мы с Энцо тайно встречались чуть больше двух лет, до того как меня похитили. — Она смотрит на брата, выражение ее лица измученное. — Он предложил мне сбежать с ним за несколько недель до этого, в нашу двухлетнюю годовщину, и я отказала ему, потому что не думала, что моя семья когда-нибудь простит меня. Это единственное решение, о котором я всегда жалела, даже больше, чем о том, что выбежала из дома после ссоры с ксавьером. Я должна была сказать «да», и если бы я могла вернуться в прошлое, это единственное, что я бы изменила.

Я в шоке смотрю на нее, не совсем понимая ее слов.

— Что? Тогда почему ты не сказала ему об этом, когда вернулась? Он явно тебе дорог, Ви. Если бы ты сказала, то, возможно...

Она покачала головой.

— Я собиралась, но к тому времени он уже больше года встречался с Тиффани, и я была так зла. Я просто... почему это должна была быть именно она? — Ви сжимает челюсти точно так же, как это делает Ксавьер, когда злится, и я прикусываю губу, чтобы не реагировать, давая ей возможность закончить свой рассказ и выложить все начистоту. — Тифф была моей лучшей подругой в детстве. Она была сестрой, о которой я всегда мечтала, но она также была единственным человеком, который знал о нас с Энцо, единственным, кто знал, как сильно я его любила. Предательство ужалило и разрушило все надежды, за которые я так отчаянно держалась. Это разрушило меня даже больше, чем все, что я пережила.

Она делает судорожный вдох, выражение ее лица становится задумчивым.

— Я думала о том, чтобы противостоять им, разыгрывала сценарий в голове каждую ночь в течение года подряд, но они казались счастливыми вместе на всех фотографиях, которые я видела, и я знала, что им лучше без меня. Я была сломлена, повреждена, а она явно стала ярким светом в его жизни. Я знаю Энцо и понимаю, что он будет чувствовать себя обязанным быть рядом со мной, но это не то, чего я хотела. Кроме того, как я могу вернуться в их жизнь и подвергнуть их опасности? Особенно после того, как Энцо приложил немало усилий, чтобы помочь моей семье выйти из тени. Я не могла так поступить с ним.

Валерия смотрит в окно, в ее взгляде тоска.

— Честно говоря, я понятия не имею, что я сейчас делаю, но я просто... я просто хотела увидеть их вместе и пожелать им добра, чтобы наконец отпустить и двигаться дальше. Я не хочу продолжать гадать, что случится, если он узнает, что я жива, или спать по ночам и гадать, думает ли он обо мне.

Я вздыхаю, обнимая ее. Как я всегда придерживался своего представления о счастливой жизни, так и она придерживается его, и в его представлении имя Энцо написано повсюду.