Кровь, охота и рок-н-ролл

ГЛАВА III. СКЕЛЕТЫ В ШКАФАХ И ДРУГИХ ЛОКАЦИЯХ

Не вдаваясь в рассуждения о том, являются ли вампиры подвидом людей, или они отдельная ветвь эволюции, скажу так: важно, что они были людьми. После трансформации они сохраняют опыт прежнего существования. Более того, перерождение не исключает их из человеческого сообщества. Вампиры вынуждены строить жизнь по нашим законам, и поэтому не стоит воспринимать их как абсолютно отличных от нас чужаков. Даже если они мыслят и чувствуют по-другому, они всё помнят. И всё понимают.

Мария Лисач, из книги «Открытая дверь»

Общежитие вампиров ещё на карте выглядело отвратительно. Оно прилично отстояло от жилого квартала, чего найфо старались не допускать. Между зданием и другими домами вклинивались две недостроенные заброшки, наверняка облюбованные людьми с, так сказать, жизненными сложностями. Короче, всё указывало, что едут они в клоповник, и ради разговора придётся побороться с брезгливостью.

По мере приближения строения становились более неприглядными, а участки — неухоженными. Часть фонарей не работала, а где-то, несмотря на поздний час, шла громкая вечеринка.

Наконец, «Инфинити» остановился перед деревянным особняком с хилым забором. Ночное зрение безжалостно выхватило на фасаде острова́ облупившейся краски. Достав из бардачка лакированную шкатулку, Давиде украсил пальцы тяжёлыми перстнями, а в уши вдел тонкие платиновые кольца. Посещать общежитие в таком виде было рискованно, зато он стал похож на своё медийное альтер-эго, и его точно узнают.

Нэнс перевесила ножны, демонстрируя оружие.

Перед домом в темноте жутковато светился почтовый ящик со сломанным замком, к которому прибили доску с именами жильцов и номерами комнат. Писали флуоресцентной краской, и конструкция походила на реквизит к Хэллоуину. Казнённый жилец снимал комнату «девять».

Ни звонка, ни дверного молотка не обнаружилось. Нэнс постучала в дверь кулаком, стараясь щадить доски. На первый стук не ответили, и она дёрнула ручку, но как ни удивительно, оказалось заперто. После второй попытки им, наконец, открыли, и Давиде напрягся.

Девица выглядела обкуренной, а вампирши обычно обкуренными не выглядят. На найфо действовали всего три наркотика: кокаин, каннабис и кровь байхантов1, причем все — не так, как на людей, а кровь байхантов стоило ещё поискать.

Белобрысая норвежка с немытой головой посмотрела сперва вниз, на меч Нэнси. Потом секунд на десять залипла на сцепленных руках Дава с характерными перстнями. Лишь затем обратила внимание на их лица.

— Ой… Синьор! А… А вы зачем прибыли?

— Как тебя зовут? — начал Дав привычно, улыбаясь краешками губ и глядя женщине в глаза.

— Келда.

— Впусти нас, Келда.

Девица попалась — таращилась на Давиде как кролик на удава, даже не моргая.

— Впускаю вас.

— Мы хотим осмотреть комнату Эрика Бронсона.

— Эрика?.. А. Эрика. На втором этаже, — она указала на широкую винтовую лестницу, воткнутую посреди гостиной. Через прорезь в потолке доносилась музыка.

— Проводишь нас?

Келда пожала плечами. Когда она отвернулась, Нэнс раздула крылья носа: мол, пахнет странно. И правда, в воздухе висел аромат благовоний, слишком интенсивный для жилища найфо. Поднимаясь, Давиде увидел, как в гостиной кто-то наблюдает за ними из-за стеклянной двери.

Наверху аромат сгустился, смешавшись с душком давно разлитой и не убранной крови. Полы давно не мыли. Перед вампирами простирался стандартный коридор с комнатами, занятыми сейчас случайными постояльцами. Келда провела их к последней двери, распахнула её и сделала приглашающий жест.

— Вот.

Она собиралась уйти, однако Дав остановил.

— Подожди, ты с ним дружила?

— С Эриком-то? Нет, чего с ним дружить? Он ни с кем не общался, днём не выходил почти.

«В целом, это было очевидно, — подумал Дав, оценивая жилище Бронсона. — Друг бы не позволил растащить его вещи и заявил бы о пропаже». В комнате всё кричало о том, что её бессовестно «разобрали». Шкаф и ящики стола открыты и брошены. Матрас на кровати сдвинут. Постельного белья нет, одежды тоже. И, конечно, ни следов техники.

— Он здесь всё так оставил?

—Ну да! — в голосе девки прорезались наглые нотки. — И мы решили, он просто того! Надоело здесь торчать, и уехал!

Коридор тем временем наполнялся шорохами — подтягивались другие жильцы.

Преодолевая отвращение, Дав обследовал шкаф и стол. На дне одного из ящиков обнаружились какие-то бумаги.

—Любопытно. А на работе его потеряли… Келда, скажи, где ещё в Краствиле можно остановиться, если приезжаешь надолго?

— Ну здесь… Ещё в мотеле «Пятница»... Там дорого и не дольше, чем на две недели… А, надолго! Надолго надо искать через форум или на маркете! Пишите хозяину, уточняете про удобства для вампиров. Говорят, лучше, чтоб человек писал и платил. Эти придурки деньги готовы брать, но не готовы встречаться для заключения договора!

Бумаги как будто были полезными. Пока он забалтывал норвежку, Нэнс их фотографировала.

— Спасибо, красотка! Нам пора, но я, возможно, загляну снова! — улыбка, удержание взгляда. Всё по схеме.

В коридоре их встретили трое мужчин разного возраста и сложения. Едва уловимые нюансы выдавали недавно инициированных — по меркам Дава, разумеется. Итальянец отметил спрятанное оружие и закрытую одежду, защищающую от контакта с серебром. Однако нападать они не собирались — скорее, готовились отбиваться.

Дав скользнул мимо, Нэнс следом. Убраться, к счастью, удалось без боя.

В машине Давиде спросил:

— Что думаешь?

— Они что-то прячут. Или кого-то.

Он покачал головой.

— Лучше бы что-то.

— Вернёмся проверить? Я с ними справлюсь!

— Не сомневаюсь. Но не хочу искушать судьбу и хозяйничать под носом у Альберта, когда он в курсе, где мы. Навестим ребят через пару дней неожиданно. Кстати, как содержимое стола?

— Ерунда какая-то. Он не использовал талоны на кровь!

— То есть комнату выпотрошили как труп, а талоны оставили? Им не нужны пайки?

— Талоны именные, а на выдаче обычно знают, кому сколько давать.

— Нэнс! Всегда можно соврать, будто берёшь для друга! Тут что-то не то. Либо в городе, либо у этих товарищей лично есть дополнительный источник крови.

— «Цепной пёс»? У Эрика были входные туда.

— «Цепной пёс» работает по-другому. Незакрытые талоны… Нэнс, заедем-ка в Дом! У меня появилась идея!

— Окей, только надо заправиться.

— Надо так надо.

1 Байхант — от англ. biological hunter или «биологический охотник». Генетически модифицированные люди, способные входить в «боевое состояние», в котором они приобретают физические возможности, близкие к возможностям вампиров. Считается, что впервые программа по созданию таких людей была реализована в России и запускалась четыре раза (т.н. «четыре поколения»). Аналогичных результатов позже добились в Китае, а затем — в Бразилии. В данный момент все программы свернуты из-за обнаруженных отдаленных последствий.

«Инфинити» тронулась, и Давиде отключился от реальности. Его беспокоила заторможенность блондинки из общежития, такая неестественная для их племени. Она как будто перебрала крепких каннабиноидов, но откуда деньги на дурь? С продажи вещей Бронсона? И как легко в Краствиле добыть опиум?

Они притормозили на заправке, и стоило Нэнси выйти, на неё накинули сеть. Дверь со стороны Дава дёрнули, желая выволочь его, однако вампир, предвосхитив движение, сам ударил ею нападавшего. Выглянул в окно. Возле колонки какой-то сумасшедший стягивал серебряную сеть у Нэнс вокруг талии. С металлом у неё контактировало только лицо, то есть паралича она могла не бояться. Дав подавил беспокойство: Нэнс выпутается. И в прямом смысле, и в переносном.

Выхватив стилет, он выкатился наружу. Ушел от атаки, сделал выпад, промазал и отступил. Противник двинулся на него, сверкая безумным оскалом.

—Деньги отдайте — и всё! И всё!

Человек сжимал серебряный нож. Ну как человек… Вампир с ненормально расширенными зрачками. Не из общежития и не под каннабисом — под коксом. Из-за химии найф был сильнее и быстрее, Дав — опытнее. Они кружили по заправке возле машины, то и дело сближаясь для очередного столкновения. Итальянцу удалось перехватить занесённую руку, уйти от удара ногой, но скорость нарка служила хорошим подспорьем — он вывернулся и таки достал Давиде кулаком, на несколько секунд сломав ему челюсть. Удача его и погубила — он притормозил, поверив в успех, и Дав поймал его уже в качественный захват, шарахнул об землю и зафиксировал в лежачем положении, заломив руку. Сел сверху.

В тот же момент раздался страшный,на грани с человеческим, вопль, и к нарку подкатилась голова товарища. «Подопечный» Дава заорал. Итальянец усилил нажим, приводя его в чувство.

— Кто вас послал?

—Никтооо!

«Ну конечно! Бьюсь об заклад, или Альберт, или Лоренцо!»

— Как нас выследили?

—Никаааак! Отпустиии!

— Нэнс.

Вдвоём они пригвоздили руки грабителя серебряными клинками к асфальту. Серебро прожигало плоть как кислота и обездвиживало или замедляло. Чтобы освободиться, парню придётся пропахать себе предплечья лезвиями, а без скорости и под присмотром это ой как непросто. Дав навис над бандитом. Тот поскуливал.

—Спрашиваю ещё раз. Кто. Вас. Послал.

Стилет завис у лица грабителя. Отрубленная голова неподалёку добавляла колорита.

— Мы просто увидели новеньких на дорогой тачке! — у парня выступили слёзы, правда, скорее истерические. — Думали, вы туристы! Хотели отжать тачку и деньжат!

Дав с трудом одёрнул себя и не пустил стилет в ход. После Легализации в законодательствах большинства стран зияли дыры. Конкретно в США вампиры не обладали полным правом собственности — с кучей оговорок, но всё же. Только личные счета и бесконечные договоры аренды. Поэтому молодняк нередко становился жертвами таких вот умников.

—Ладно. Второй вопрос: где взял вещество?

Вамп рванулся, но взвыл, сильней напоровшись на серебро, и затих.

— Меня убьют!

Дав усмехнулся.

—Потрясающе. Как тебя зовут?

Лицо нарка прояснилось. Возможно, не из-за вопроса, а из-за нарастающей боли, перекрывающей действие наркотика.

— Зачем тебе?

— Мне не нравится, как проходит наш разговор. Сделаем его более человечным. Я — Давиде. А ты?

Вамп в меру возможностей огляделся. Кажется, надеялся, что кто-то услышит шум и вызовет полицию, но заправка работала автономно и находилась далеко от домов. Потому они сами её и выбрали.

— Крис. Отпустите. Я… я даже не буду заявлять…— он всхлипнул.

Дав вновь усмехнулся. Теперь устало. Посмотрел грабителю в глаза.

—Послушай, Крис. Расклад такой. Либо ты продолжаешь бояться, и не говоришь, где взял запрещёнку — и тогда тебя убивает Нэнс, — нарк сглотнул. — Либо говоришь. И тогда я тебя отпускаю и… например, даю денег. И расходимся, будто ничего не случилось.

— Иди ты…

Гвидиче медленно достал из кармана купюру в сто долларов. Рука с ней замерла у парня перед носом. Секунд на десять замерла, чтобы проняло.

—Я серьёзно, Крис. Подумай — зачем мне тебя убивать? Я не маньяк. Твой друг погиб, так как мы защищались. Но я хочу знать, кто за это ответственен. Ну?

Купюра начала обратное движение. Грабитель как под гипнозом провожал её взглядом. Не выдержал:

—Хорошо! Хорошо, я скажу! Чувака зовут Месси, толкает в клубе «Мотылёк». У кого берёт — не в курсе!

—Хороший мальчик.

Дав слез с найфа, дал знак Нэнс, и она вытащила ножи. Помогла встать.

— Вы меня правда отпускаете? Правда?

— Ага.

Дав помассировал виски, на самом деле задавая вопрос. Нэнс подтвердила: свидетелей нет.

— Бери деньги и проваливай.

Крис сделал шаг навстречу, чтобы взять купюру, но вместо неё получил удар стилетом в сердце. На миг удивился и обмяк. Давиде наклонился, брезгливо обтерев стилет об его рубашку.

— Если бы хоть раз включил мозги, я бы, может, и пожалел. Но какие там мозги… Нэнс, позвони сперва в Дом, потом в Орден. Нас ждёт любопытное представление! Ты в порядке?

Нэнс зависла с телефоном в руке. На коже не осталось и следа от соприкосновения с сетью.

—Конечно.

— В любом случае. В холодильнике есть нормальная кровь — восстанови силы.

— Как скажешь.

Дав полез в багажник за сменной одеждой.

В лучших традициях подобных сцен зарядил дождь. Давиде и Нэнси укрылись в автомобиле, а снаружи менялись, окропляемые водой, останки горе-преступников. После гибели вампиры начинали ссыхаться, за несколько часов превращаясь в пепел. Это затрудняло экспертизу и играло Давиде на руку. По негласной договорённости, смерти найфо из-за внутренних разборок не расследовались или расследовались своими же. Живые родственники могли запросить заключение и на его основании подать в суд, но такое случалось нечасто.

Нэнс допила кровь из гермапакета и спросила:

—Наркотики?

Ей не было интересно — она пыталась его занять. Дав затянулся сигаретой.

—Как вариант. Тут деньги появляются из ниоткуда, а деньги из ниоткуда — это либо нелегальная торговля, либо подачки от врагов. Наркотики подходят. Вопрос, кому продают: людям или найфо? И почему полиция молчит? И Орден о торчках не сообщает? И…

Говоря, Дав распалялся, терзая сигарету. Исчезновения, деньги, наркотики… Чуждая ему чушь. Он хотел кутить в Канзас-сити, наконец, в открытую наслаждаясь положением и вечной молодостью. Ласкать донорок из гарема, играть в покер и беседовать о политике с вампами его возраста. А вынужден…

— Я проверю статистику преступлений, — предложила Нэнси. После трансформации она полюбила задачки для ума. Кажется, «командировка» ей нравилась — насколько Нэнс вообще могло что-либо нравится.

Давиде кивнул.

— И пусть Гаусс прощупает этого Месси.

Сквозь дождь мигнули огни, и на заправку одна за другой вырулили две почти идентичные «Тойоты Раф 4»:белая и серебристая. Из белой, обшарпанной и непрезентабельной, выбрался тот, кого упоминал Оскар — похожий на медведя Айзек Онтарио. Огромный, бородатый, с растрёпанными тёмными волосами до плеч. В серебристой прибыл собственной персоной главный охотник Краствила.

— А я-то думал, в чём подвох, почему нас вызвали? А просто вызвали не только нас!

Рубленный и чёткий английский Листаса напомнил Даву о девчонке с цепью и камерой. Может, они родственники? Это бы объяснило её отказ от денег.

— По протоколу о таких ситуациях сообщают и в Дом, и в Орден, — Давиде бы предпочёл сперва познакомиться с Айзеком, но тот уже сидел на корточках над трупами. Пришлось протянуть руку Аркадию. — Давиде Гвидиче.

Тот помялся, скривился, однако руку пожал.

— Знаю я, кто вы. До сих пор не понимаю, зачем вас принесло.

— Что у него за раны? — спросил Онтарио басом, будто не замечая их разговор.

«Вот оно как. Здороваться не обязательно… Демонстрация отношения или образ простого парня?»

— Мы пытались его обездвижить и допросить. Получилось бы, если б парень не был под кайфом.

Листас вздохнул.

— Ну расскажи подробнее!

Дав рассказал про нападение, исправив последний эпизод, где вампир Крис погибал, пытаясь броситься на них в припадке наркотического безумия.

Айзек обнаружил документы обезглавленного (Нэнс их тоже обнаружила и запомнила имя).

— Я их не знаю, — сказал он с досадой.

— И я, — поддакнул охотник.

— То есть они приезжие, которые нигде не отметились. И которые точно определили нас как «новеньких»... — мужчины помрачнели. — И они где-то остановились, жили, брали кровь, покупали отраву… И вы их не знаете? — он посмотрел на Листаса. Смотреть на Онтарио было бессмысленно: тот снимал место схватки.

— У нас мало людей, и в приоритете — охрана горожан, а не выслеживание нелегалов.

«Охранять горожан проще, когда знаешь, от кого ждать угрозы, а не бездумно патрулируя пару кварталов», — подумал Дав со злостью. Однако вслух произнёс иное:

—Понимаю. В последние годы мы все страдаем от недостатка людей, — в исполнении вампира это звучало двусмысленно, поэтому Дав держал серьёзную мину, — и от того, что ни вас, ни нас власти не воспринимают всерьёз. Но вы как охотник всё равно видите больше других.

— Об этих двоих действительно ничего не знаю, — упёрся Листас.

— А о пропавших?

Охотник возвёл очи горе.

— Я их обсудил с Джонсоном и с твоим… слугой. Так и быть, кину файл на почту, хотя там полезного ноль. И, разумеется, я готов поручиться за каждого из моих ребят, если вы вдруг их подозреваете!

— Я никого не подозреваю. Пока даже неясно, существуют ли эти Линчеватели! Но в Ордене ведь специально обучают следить за вампирами, к кому обращаться, если не к вам?

—Следить, а не нянчить!

Онтарио выудил из багажника большие мешки для тел.

—Помочь? — предложил Давиде.

Айзек впервые удостоил его внимания. Ну конечно, был уверен, что племянник Графа — белоручка, за которым подчищают подчинённые.

— Уложи второго.

Листас кашлянул.

— Мне пора. Завтра напишу отчет для полиции, а дальше вы сами.

Вампиры быстро переместили тела в пакеты, а затем в багажник и на заднее сиденье «Тойоты» бородача. Останки повредились сильнее, но найфов это не волновало: мертвецов увозили, дабы не смущать горожан. Вскрытие не планировалось.

Нэнс играла в смартфоне, привалившись к колонке. Айзек изредка косо посматривал на неё. На неё все косо посматривали.

— Она — мой телохранитель. И этим ребятам с ней крайне не повезло.

— Я заметил. Голову отрубила!... Давненько про такое не слышал!

Достав сигареты, Дав предложил их мужчине. Тот взял одну и сразу же закурил. Блаженно затянулся, выдохнув колечко. Давиде присоединился за компанию, ему уже не хотелось.

— У нас их тяжело достать. Надо ехать в Вемпас или ждать, когда завезут в Дом. Хотя у человеческой шпаны иногда появляются!

—Люди их любят. Хорошо расслабляют, а вреда особо нет, не зря же их разрешили в семи штатах2.

— Но не в этом! Вы там, кстати, поработайте своим кланом, продавите как-нибудь! Надоело гоняться за простыми вещами!

—Работаем. Слушай, бери всю, у меня ещё есть, — он протянул едва початую пачку.

Бородач расхохотался.

—Знаешь, чем взять! Но я не против… — он вновь затянулся, закрыв глаза, как будто размышляя о чём-то. Потом принял решение. — Мне бы сказать тебе пару слов, синьор. Только не на улице. Заедем в одно местечко. Там наших не любят, зато и лишних ушей нет.

2 В этом случае Давиде верить нельзя. Проконсультируйтесь с врачом и с законодательством.

***

«Иерихон» оказался благообразным баром, где почти весь зал занимали пластиковые столики «под дерево», а посередине возвышалась полукруглая барная зона, над которой подвесили три телевизора. Транслировали футбол, несколько мужчин следили за матчем.

Ада с ребятами сели напротив одного из экранов, и она порадовалась их выбору: с её места хорошо просматривалась дверь.

Темнокожий бармен приветственно помахал, к компании поспешила официантка — тоже темнокожая и очень взрослая.

— Тааак, — защебетала Роз, — нам по «Иерихонским трубам»! И луковые кольца и крылышки баффало!

— Безалкогольный мохито, — вставила Тафи, смуглая девушка в хиджабе, сменщица Роз в «У Лори».

Рыжая повернулась к Аде:

— «Трубы» — их фирменный коктейль, его надо попробовать!

— Окей, но только один! Мне завтра первый день на работу, — сказала Ада, и лишь затем сообразила, что Рози на работу вообще через пару часов.

Джейк по-свойски обхватил её за плечи:

— Какие твои годы! А мы, значит, в честь новой работы пьём за твой счёт?

У Рода покраснели щёки и шея.

— Джейк…

— Пить за мой счёт будем с первой зарплаты, пока каждый за себя.

— Идёт! Я запомню. Ну ладно, рассказывай о себе! Ты байхант?

Теперь брат с сестрой покраснели оба.

— Да, — ответила Ада с непроницаемым лицом. — А ещё я пью по утрам «водка» и по вечерам играю на «балалайка». А ручного медведя мне из России запретили вывозить.

Все захихикали, Джейк громогласно расхохотался.

— Прикольно! А ты вся такая… спортивная! Была в России в Ордене, да?

— Да.

— А правда, у вас там всё строго как в армии и рассказывают всякие штуки, про которые нельзя говорить, типа гостайна?

Его хотелось стукнуть. И не только из-за дурацких вопросов, утомивших Аду ещё в первый год эмиграции, но и из-за того, что Джейк непрерывно двигался. Он то и дело перемещал корпус, постукивал ногой, вертел солонку в руках… У Ады от него рябило в глазах как от гиперактивного ребёнка.

— Нет, не правда. В России в Ордене строго — строже, чем тут — но никакой гостайны нет, иначе бы меня не выпустили. И вообще наши знания о вампирах их скорее компрометируют или помогают с ними бороться, поэтому скрывать нечего. Наоборот, всё открыто.

— Конечно, компрометирует! — вклинилась Тафи. — Они противоестественные!

Голос у неё был высокий, пронзительный, легко перекрывающий фоновый шум бара.

— Много чего раньше считали противоестественным, — сказала Роз, достав зеркальце, и поправила пальцем губную помаду. — Женщинам голосовать запрещали, и я, хоть убейте, не понимаю, почему! Вдруг и с вампирами… Да ну что вы так реагируете! Я вообще-то с ними работаю! Если общаться нормально, они вполне адекватные! Кстати, вы в курсе, что нашли способ их сывороткой лечить от рака? Не только травмы регенерировать, но и тормозить опухоли! Как думаете: может, в этом и смысл? Мы разными способами поддерживаем жизнь друг друга?

Род незаметно для сестры бросил на Аду виноватый взгляд: мол, прояви понимание. Однако Ада не проявила: монолог в защиту вампиров в её присутствии звучал предельно бестактно.

— Ага, и тогда их нельзя полностью истреблять, стоит беречь, поставлять новых членов и кормить кровью с ложечки!

— Ада, я их не оправдываю, просто давай не будем снобами! Тем более есть общины Безкровных!

—…Кровь которых не подходит для сыворотки! Роз, ты в своём уме? Это очень коварный круг! Да, те, кто питается ИК, не убивают! Сейчас. А как они выживали раньше? И ведь не все на ИК сидят, большинство боятся потерять способности и не входят ни в какие общины! И им это позволяют и организуют грёбаные пайки, потому что сыворотку можно добыть только из тех, кто кушает по старинке!

— И кто старше пятидесяти! — поддержала Тафи. — Самые мясники! Дедушка в Джефферсон-Сити наткнулся на одного, который выпил всю их бригаду во время Первой Кровавой. Разгуливал как ни в чём не бывало! Ещё и почётный донор поди что!

Намечался конфликт, но тут официантка начала расставлять перед каждым конструкции из четырех стаканчиков разной высоты с бело-желто-оранжевым содержимым.

Джейк предложил тост «за дружбу», и все сдвинули самые маленькие стаканчики. Ада повторила за ребятами и проглотила коктейль, не почувствовав вкуса. Роз, какого лешего…

Потом Ада окаменела. В дверном проёме нарисовалась уже знакомая ей вампирша — холодная Нэнс в обтягивающем комбинезоне. За ней вплыл более похожий на себя Гвидиче — с подведёнными глазами, в узких джинсах и полураспахнутой чёрной рубашке. Не доставало украшений, словно кое-кто старался походить на туриста, скрывая истинный статус.

Он поймал её взгляд и улыбнулся.

Следом вошёл третий вампир — этакий стереотипный канадский лесоруб с квадратной бородой и широкими плечами.

Бар притих. Посетители старались игнорировать «лесоруба», но пару чужаков встречали откровенно хмуро. Те, будто не замечая, заняли свободный столик в зоне видимости Ады и компании. Лесоруб прошагал к барной стойке, а Род нагнулся к Аде и зашептал:

— Бородача зовут Айзек, женат на смертной, у них двое приёмных детей. Американец по рождению.

Ада кивнула. «Своих» в США принимали лучше, и даже по тону Родерика это чувствовалось. Сильно же Спайсам за пару лет промыли мозги!

«Лесоруб» получил три алюминиевые банки из холодильника. По губам бармена пробежало «не задерживайтесь».

— Интересно, с кем он? — протянула Роз. — Это же не чувак из Римского клана?

«Интересно, что вампирская шишка делает в простом баре всего с одним телохранителем!» — подумала Ада.

Голос подал Джейк:

— А девица никак под кайфом?

Ада закрыла глаза, досчитала до трех.

— Она расщеплённая. И она тебя слышит.

«И одному Богу известно, что предпримет!»

Нэнси Геррато сидела неподвижно как статуя, глядя в пустоту. После реплики Джейка итальянец нежно коснулся её руки, и вампирша приняла более непринужденную позу.

Расщепленными называли тех, кто после инициации терял часть личности. Причины, вероятно, крылись в радикальном переходе из одного физического состояния в другое: нервная система не выдерживала. Предугадать заранее, случится ли расщепление, и как оно проявится, не получалось, и это составляло известную трагедию вампирского мира, которую уже превратили в сериал.

— Расщеплённая… Прикольно! Никогда их не видел.

— Я тоже, — поддакнул Род. — А между прочим, пишут, будто расщепленными после инициации становятся пятнадцать процентов, то есть каждый шестой! Но мы их практически не встречаем! Странно!

— Нестыковочка! — сказал Джейк, разворачиваясь к Аде. — Вот ты как русская у нас спец по вампирам! Объясни, как оно получается? — говорил Джейк громко и теперь про «спеца по вампирам» был в курсе весь бар, включая самих вампиров. Несколько посетителей оглянулись.

— Потом объясню.

Всё было просто: их упокаивали. Сразу. Но в США неприглядные стороны инициаций замалчивали, а то такая себе реклама вечной жизни. Геррато повезло переродиться идеальным телохранителем, вот итальянец и таскал её за собой как ручную собачку.

Ада наклонила голову и, отсалютовав вторым стаканчиком, выпила половину — за упокой хорошего вечера! Бармен, догадавшись, что обстановка слишком интимная, прибавил звук на телевизорах.

— Давайте закроем тему! — Роз тоже приготовила стакан, — Потом Аду нагрузите своими теориями идиотскими! Вы собираетесь на Ночную Ярмарку?

После третьего стакана Ада отправилась в уборную. На обратном пути увидела, как Гвидиче прямо перед её столиком пялится в центральный экран над баром. Обходить его по дуге не хотелось, Ада выбрала короткий путь мимо, и в подозрительно подходящий момент Гвидиче развернулся и как бы столкнулся с ней.

— Доброго вечера! — сказал он в самое ухо. Волнистые волосы коснулись лица, и пахнуло парфюмом. Ада запомнила аромат как опознавательный знак и отстранилась.

Телевизор орал: «Самоубийства вампиров — частое явление. Правительство объявило о запуске…»

Гвидиче вновь наклонился к уху:

— Как твоя машина?

— Нормально, — Ада сделала полшага назад.

— У меня сегодня есть наличные.

«Стратегия «Казанова», — определил мозг, выплёвывая куски из лекции. — «Сокращение дистанции, телесный контакт, удержание взгляда… Люди сохраняют контакт глаз дольше пяти секунд только с младенцами и возлюбленными… Невербальная имитация привязанности провоцирует симпатию на уровне зеркальных нейронов… »

Ада представила, как он при всех всучивает ей купюры.

— Иди к дьяволу! — она протиснулась дальше к своему месту.

Тафи встретила её с ужасом.

— Чего он от тебя хотел?

— Сказал, я крайне хилый специалист по вампирам!

Суррогат в баре продавали паршивейший — самый дешевый из существующих. Но Дав виду не подал.

— Проблем из-за нашей беседы не будет, Айзек?

Онтарио ухмыльнулся.

— А мы не беседуем. Я вас допрашиваю: где, как, почему? Знали ли погибших, обязательно ли было убивать?.. Только делаю это с уважением к статусу, — он вскрыл банку с характерным звуком.

«…никак под кайфом?»

Дав привычно намекнул Нэнс расслабиться. Бородач покачал головой:

— Неугомонный парень! Повезёт, если никто не выбьет дурь! Не сердитесь, он просто маленький… Так вот, о чём я? Значит, у нас пропали вампиры. Пятеро. Правильно?

— Трое, двоих нашли.

— Угу. Ладно. Но их больше. Гораздо больше! — Айзек помолчал, наслаждаясь произведённым эффектом. Тем временем рыженькая за столом «охотницы» посмотрела в их сторону со смущением. — Рассказываю. Полгода назад встретил я в Краствиле девочку, Марту. В восьмидесятых пересекались. Заговорил, то да сё… Вижу — не хочет общаться, увиливает. Сказала, будто проездом, и собирается в Вемпас. Потом она снова мне попадается, потом снова… И вот, в июле я её подловил, к стенке прижал… А она, зараза, своё! «Тебе показалось, я как тогда проездом!» Но я ведь знаю, что нет! Нашел в интернете её, а а там сплошь селфи с краствилцами! И вроде темно, и непонятно, где это, только явно не в Вемпас они гоняли! Думаю, Марта в «Цепной пес» устроилась. В курсе о «Цепном псе»?

Дав кивнул.

— Ну вот. Месяц о ней ни слуху, ни духу. И на страничке обновлений нет. Я поспрашивал аккуратно у наших, кто заведует регистрацией — не регистрировалась. Да я бы заметил, если бы она за кровью в Дом приходила. Нелегалкой где-то жила.

— Сбросишь страницу Марты?

— Сброшу. Это не всё. Я попробовал у Лиззи выведать про нелегалов, так она намекнула, чтоб не совал нос куда не просят. И вот мне это не нравится.

— Согласен, если Дом не будет следить за всеми на своей территории, нелегалами займутся охотники или фанатики.

— Именно! Проходили уже… И, между нами: о пропажах слухи ходят давно!

— Ооо!

— Сперва Марту проверьте. Про других потом. Чую — плохо дело, а девочка хорошая была.

— Договорились.

— Тогда пора выметаться отсюда.

— Погоди! А «Цепной пёс»?..

— «Пёс» — хорошее место, пока следуешь правилам заведения. Больше ничего не скажу, я человек семейный, лично туда не наведывался.

— Понятно. Спасибо, Айзек. Мы посидим ещё.

Гигант пожал плечами.

— Долго не сидите. Не раздражайте толпу.

— Ага.

Дождавшись ухода бородача, Дав сплюнул часть отпитой бурды в банку и погрузился в размышления.

По словам дядиных агентов, Дом в Краствиле вдруг обзавёлся дорогой системой сигнализации и парой бронированных автомобилей, которые в официальных бумагах не значились. Сам Давиде, прибыв, отметил у охраны новое оружие. Создавалось впечатление, будто бритты, не отчитываясь перед Графом, готовились к битве.

Параллельно всплыли исчезновения. В городе со слабым, но стабильным потоком туристов и манким заведением для нелегалов поблизости. Прекрасный предлог послать в Краствил своего человека. Проштрафившемуся Давиде под страхом длительной ссылки приказали разобраться и с деньгами, и со смертями, причём изящно. Только вот он обычно отвечал за другие вещи и имел другие рычаги.

Он был в замешательстве, но не собирался открывать этого даже Нэнс.

— Ладно, погляжу поближе на давешнюю знакомую, и собираемся.

Дав наблюдал за компанией долго и бесцеремонно. В поле зрения попадали лишь трое — рыжая, русская девочка с паранойей и долговязый ушастый парень, который широко размахивал руками и нёс ерунду. Рыжая держала дружелюбное лицо, сглаживая углы. Русская себя почти не проявляла — пила, когда предлагали пить, отвечала, когда задавали вопрос. Он, наконец, нормально её рассмотрел: худая, но с заметным рельефом мышц, лицо типично славянское. Мягкие черты, чуть вздёрнутый нос. Правый висок раньше был выбрит, теперь зарастает. Дав попробовал представить, как она выглядела со старой причёской, и в нём шевельнулась тревога.

— Она точно недавно попадала в медиа. Но не помню, по какому поводу.

Нэнси тоже сосредоточилась на девчонке.

— Да, она кажется знакомой. Поискать?

— Обязательно.

Матч на экране прервали выпуском новостей, стартуя с сюжета о Международном генетическом форуме.

«США как и прежде настаивают, что манипуляции с геномом человека допустимы исключительно в рамках генной терапии. Иные типы вмешательства могут привести, фактически, к созданию другого типа людей, и опыт России, Китайской Империи и Бразилии с их байхантами уже показал, какими бывают последствия!»

Русская, похоже, не прислушивалась. Значит, тема байхантов её не волнует. Она что-то спросила у ушастого и направилась в сторону туалета.

— Рыжуля красивая.

— Весьма. И про рыжулю узнай.

***

Вечер закончился лучше, чем обещал. После ухода найфо посетители принялись вяло наезжать на бармена за то, что он их не прогнал, хотя сами почему-то инициативу не проявили. Атмосфера ухудшалась, началась перепалка, и Род предложил вернуться домой.

В итоге Спайсы достали настолки, и они прекрасно провели время, до отъезда Роз больше не касаясь темы вампиров. Зато после него Ада поняла, какие теории она имела в виду, и почему употребила слово «идиотские». Ребята верили во всю известную вампирскую конспирологию. В способность тварей к гипнозу, в их сговор с мировым правительством, которое, естественно, существует, и в умение старших контролировать молодняк, причём массово. Ещё они летают, спонсируют эксперименты по гибридизации вампиров и человека и торгуют бессмертием, в том числе внутри американского парламента. А в Российской Конфедерации осознают угрозу и готовят полную модификацию населения…

После пассажа про РК Ада неприлично расхохоталась, рассыпав набранные карты. Ну да, конечно, полная модификация населения после четырёх попыток вывести хоть кого-нибудь без отрезвляющих спецэффектов! После массовых срывов байхантов первого поколения и ранних смертей четвёртого. После провала контроля за размножением охотников…

Объяснять это Ада не стала: лучше пусть верят, что за программой баев стоит выверенный замысел, а не полуслепой щуп бюрократии, каждые несколько лет указующий на новые цели.

Перед сном она снова открыла мессенджер и нашла Лина.

«Привет, у Римского клана не происходит чего-то занятного?»

Товарищ не отвечал, и Ада решила в кои-то веки пойти простым путем и воспользоваться поиском.

Первыми в выдаче по запросу «Давиде Гвидиче» появились его интервью, вторыми — страницы фанатских сообществ, окончательно сломавших Аде картину мира. Она зашла в самое крупное и минут пятнадцать продиралась сквозь фотографии напомаженного найфа, под каждой из которых кто-то непременно сравнивал его то со статуей, то с героем греческой мифологии.

В июле характер публикаций сменился: цвет выцвел до чёрно-белого, в подписях множились чёрные сердца и бантики, а в комментариях — плачущие смайлы. На фото с Гвидиче был Антонио Манчини, последние десять лет отвечавший у римлян за связи с общественностью.

Наконец, Ада добралась до статьи, чья дата многое объясняла: двадцать второе июня. Терри не стало в мае, и с того дня она следила только за Конкистадорами. В итоге пропустила большое событие: Манчини, лучший друг Гвидиче-младшего, покончил с собой. Заметка гласила, что прах итальянца нашли в отеле в Оверленд-Парк. Он раздвинул шторы, позволяя солнцу сжечь себя.

Такой способ ухода считался у вампиров самым правильным — они в последний раз встречались с врагом, по которому, тем не менее, скучали.

Больше ничего толкового не попалось. Никаких подробностей или громких заявлений. Кого поставили на место Антонио тоже не сообщили, так как «должность» являлась неофициальной. А смерть влиятельного вампира не могла не подстегнуть борьбу за власть. Не её ли жертвой пал племянник Графа, оказавшись с поручением в Краствиле. Интересно, что он натворил, и какое предполагается искупление?..

В голове роилось множество мыслей, и все они как мячики отскакивали от стены с большой надписью «Недостаточно информации». Перебирая их, Ада заснула.

Проснулась довольно скоро — от боли: руки до предплечий свело судорогой, да так, что Ада едва не закричала, напугав хозяев. Смаргивая слёзы, она заставила себя дышать медленно и глубоко, потом стала перекатываться по кровати, разминая мышцы. Через какое-то время тело удалось обуздать. Получилось достать из тумбочки дурацкий пузырёк и выпить лекарство. С третьей попытки. Оставив рассыпанные пилюли на полу до утра.