Круиз мечты для полубывших

Глава 7. Ностальгия

Данила

Вот так ошарашила! Действительно, неожиданно. И приятно. Даже размяк в какой-то момент.

Потом опомнился. Как же мы — кошка с собакой — в такой непосредственной близости больше недели уживемся? На миг пожалел, что так скоропостижно согласился.

Ну ничего. Игра стоит свеч. Танька ведь мне не противна. Раздражает — да. Бесит временами. Но ненависти, отвращения нет. Даже думал, когда разведемся, и страсти улягутся, сможем быть друзьями.

Ладно, авось не поубиваем друг друга в одной каюте. Только надо выработать правила общежития. Мальчиком на побегушках я быть не собираюсь. Исполнять прихоти, капризы — увольте. Разумно соотносим наши интересы там, где по отдельности быть не получится. А в остальном каждый сам за себя. Кошельки раздельные. Свобода действий в отношении противоположного пола.

Я только начинаю обдумывать пункты предполагаемого договора, как заваливается Танька. С программой круиза, разъяснительными письмами, списком документов. Оказывается, времени на сбор справок в обрез.

Обсуждаем бюрократические нюансы. Я категорически против отправки документов курьерской службой. Не доверяю. Шанс, что потеряют, задержат, «подсмотрят» личные данные, выше нуля. Да и дополнительные несколько дней на сбор документов совсем не помешают.

Танчик, конечно, в Москву не поедет. Не беда, отвезу я. Тем более, по деньгам это немногим дороже. Ночным поездом туда, тем же вечером обратно.

Повидаюсь с сыном. Очень по нему соскучился. А те, у кого топографический кретинизм — основа для истерических припадков, пусть кусают локти.

На следующий день иду отпрашиваться у начальства. Отпуск по графику в сентябре, так что о причине приходится рассказать. И не только начальнику.

До конца рабочего дня становлюсь местной знаменитостью. Еще бы, и отдых в Турции событие неординарное, а круиз по Средиземному морю да на халяву и подавно.

Ко мне подходят, поздравляют. Пожимают руку, хлопают по плечу. Кто-то бурно выражает восторг и даже зависть, кто-то просто улыбается. Кто-то намекает, что не откажется от сувениров из поездки. Быть звездой утомительно. Но уверен, уже завтра все утихнет.

Собрать документы для визы оказалось не так сложно. На наше счастье деньги, отложенные «на черный день» лежат на банковском счете, а не под матрацем. Сумма остатка в справке едва превышает минимально необходимую для получения визы. Финансовые гарантии. Гарантии того, что мы в состоянии прожить в Италии (на всем готовом!) восемь дней. Охренеть! Вот чертовы капиталисты!

Пока единственный вопрос вызвал между мной и Танькой бурные споры. Получается, организатор конкурса, радиостанция «Фортуна ФМ», оплачивает круиз с питанием на борту, авиабилеты из Москвы в Милан и обратно, трансфер до порта, совмещенный с экскурсией на пути туда по Генуе, а на обратном по Милану, а также оформляет визу и медицинскую страховку. Мы самостоятельно оплачиваем проезд до аэропорта Шереметьево, расходы на борту лайнера и предмет нашего спора — экскурсии в городах по маршруту.

Танька, разумеется, предлагает купить сразу все экскурсии. Логично. Самостоятельно осматривать достопримечательности, ходить по незнакомым улицам даже в моем сопровождении ей будет некомфортно. Да и не увидишь в чужом городе за крайне ограниченное время столько, сколько на экскурсии с профессиональным гидом.

Но у меня множество аргументов против. Выкупать экскурсии нужно у туроператора в Москве. Значит мне придется ехать по двум адресам, а хочется подольше побыть с сыном. С тем же успехом можно будет купить экскурсии на борту лайнера у представителей туроператора. Кроме того, в голове сидит мысль, что до поездки еще три недели, мало ли, что может измениться, а уплаченные денежки сложно будет вернуть.

И, наконец, главный камень преткновения — деньги. Их, собственно, нет. И через три недели в необходимом количестве не будет. Нужно и со вклада снимать, причем перед самым отъездом, когда уже визу дадут, и занимать придется. Имеющихся сейчас дай бог чтобы хватило на железнодорожные билеты до Москвы и обратно.

А в поездке обязательно нужно иметь сумму на случай форс мажора. Помимо экскурсий неминуемо придется раскошелиться на сувениры. Да и для себя что-то захочется купить. Итальянскую граппу или вино, какую-нибудь футболку или кепку на память.

Но еще один пункт в перечне трат меня потряс до глубины души. Несколько раз переспрашивал у Таньки, все ли я правильно понял.

Сервисный сбор. Это обязательная плата за обслуживание на борту лайнера — по семь евро с носа за ночь — чаевые. Принудительные чаевые! Да где это видано, чтобы человек обязан был оставлять чаевые, да еще и предписанную кем-то сумму! Буржуи недорезанные! Почему просто не включить их в стоимость круиза? Сразу вспомнился «Незнайка на Луне»: «простыня — 1 сантик, одеяло — 1 сантик, подушка — 2 сантика».

Прикинул в уме — не так уж дешево выходит эта халявная поездка. Оклад потрачу за каких-то восемь дней.

Хорошо хоть срочно не нужно деньги добывать. Под давлением железных аргументов Танька согласилась купить экскурсии уже на борту.

К вечеру пятницы документы для визы были собраны. Жаль, что в выходные их принять не могут. Взял билет на вечер воскресенья. Позвонил сыну по скайпу, сказал, что смогу провести с ним вторую половину дня понедельника, обратный поезд в девять вечера.

Валёк обрадовался.

— Здо́рово, па. А чем бы ты хотел заняться, куда сходить?

— Да мне все равно, — честно отвечаю я. — Только пообедать надо хорошо. Сытно и недорого. А то я без нормальной еды больше суток не протяну.

— Заметано, — улыбается сын. — Отведу в секретное место. А культурная программа с меня. Тогда давай предварительно договоримся: встретимся в половине третьего на «пушке».

— Это в Кремле у Царь-пушки что ли?

Валёк хохочет:

— Да нет, на Пушкинской площади, у памятника. Метро Пушкинская, Тверская, Чеховская.

Без году неделя в Москве, а над отцом смеется. В наше время так не называли.

Танька провожает меня на поезд, как примерная жена. Не на вокзал, конечно. Но документы тщательно упаковывает, дает ЦУ, велит обнять за неё Валю. Вручает булочку и йогурт на завтрак. Выходит в прихожую и даже, кажется, взмахивает рукой, когда я переступаю порог.

Я причину такого внимания понимаю. Везу важные документы, встречусь с сыном. Она очень хотела бы оказаться на моем месте, но не может. И завидует мне не белой завистью.

В поезде сплю, как сурок. В десять утра выхожу на высокий, не то что у нас в городе, перрон. Не спеша покидаю вокзал. Спускаюсь в метро. Самое красивое в мире!

Люблю Москву. Я здесь учился в институте. Но было это давно, больше двадцати лет назад. И в другую эпоху. В другой стране.

Москва очень изменилась с тех пор. И, положа руку на сердце, сам не знаю, люблю ли я Москву современную, или Москву времен моей юности. Или саму юность, связанную со столицей.

В любом случае, чуждой средой этот город не воспринимаю, неплохо ориентируюсь. Без труда нахожу офис радиостанции. Сдаю под расписку документы барышне примечательной внешности.

До встречи с Валькой еще три часа, но он неожиданно звонит:

— Па, привет. Извини, встретиться не получится. Линяю с пар, температура поднялась. Саша еще вчера заболела, теперь я вот…

— Так давай привезу, что нужно? Лекарства, продукты там, фрукты…

— Не, пап, спасибо, — отказывается сын. — Лекарства есть, знаем, что принимать. Продукты в выходные закупили. Так что не волнуйся, если надо будет, доставку закажем, врача вызовем.

Так у меня неожиданно образуется восемь часов свободного времени.

Гуляю по местам своей юности. Институт, общежитие, клуб. Все вокруг изменилось.

Ближайший парк частично застроили. Оттяпали не меньше трети. Оставшуюся территорию благоустроили. Детская площадка, газоны, скамейки. Так-то оно правильно, конечно. Но полусгнившей беседки, где пили пиво со стипендии больше нет. Парк проредили. Вырубили кусты, закрывавшие от посторонних глаз большой пень. В хорошую погоду можно было прогуляться с девушкой и отдохнуть на нем. Сесть, обнявшись и тесно прижавшись. Все же для двоих он был не такой широкий. А еще лучше посадить ее к себе на колени…

Смотрю на студентов около института. Веселые, шумные, и все же не такие, как мы. Другие. Или это мне так кажется. Старость подкрадывается?

Обедаю плотно, но дорого. И это хорошо, что в кафешках теперь бывают бизнес-ланчи. Но приличный обед — не прихоть. В следующий раз нормально поем только через сутки в заводской столовой.

Потом просто гуляю по Москве. Катаюсь на метро. Захожу на Красную площадь и в Александровский сад. Брожу по центру.

Честно сказать, поездкой недоволен. И потратился, и с сыном не встретился. Но отдохнул, что тоже не лишнее. Работа сейчас очень напряженная.

На поезд сажусь задолго до отправления. А в вагоне меня ждет сюрприз. Соседнее место занимает миловидная молодая женщина. По всем повадкам необремененная отношениями. Возвращается с какого-то семинара в наш областной центр. Представляется Вероникой.

Пускаю в ход все свое обаяние, хоть и понимаю, что номер дохлый. Но общаться с ней по-настоящему приятно.

Рассказываю о своей работе. В самом романтическом ключе, разумеется. Она говорит о себе, подругах, коллегах.

Хмурый парень лет двадцати пяти и пожилая женщина, которые едут на соседних местах, в разговор не вступают.

Находим общую «кошачью» тему, с которой не так-то просто слезть. Увлечённо болтаем, пока наши соседи не ложатся спать. Вероника тоже собирается.

Возвращается из туалета переодетая. Но не в мешковатый спортивный костюм. На ней облегающая футболка и лосины, обтягивающие аппетитную попку. Аж дух захватывает! С грустью осознаю, что мне ничего не светит. Чувствую, что как мужчина ее не заинтересовал, и свой номер телефона она не оставит. Так что остается лишь пялиться до тех пор, пока она не накрывается одеялом. А потом утереть слюни и постараться заснуть.

Этой ночью уснуть гораздо сложнее. Мешают впечатления дня. Всплывают перед глазами увиденные сегодня картины. В который раз сравниваю их с теми, что хранятся в памяти. По плацкартному вагону то и дело кто-то проходит. Хлопает дверь тамбура. Двое мужиков негромко переговариваются. Пожилая женщина кашляет. Кто-то поблизости заливисто храпит. Колеса чересчур громко стучат по рельсам. Поезд пронзительно гудит, пролетая мимо небольших станций. Время растягивается и напряженно ощущается сквозь дремоту. Движение рядом привлекает мое внимание. Вероника откидывает одеяло. Спускает вниз стройные ножки. Встает и подходит, призывно покачивая бедрами. Наклоняется и проводит мягкими руками по моим плечам. Я лежу, затаив дыхание, боясь пошевелиться. Она присаживается рядом. Упирается округлым бедром в мой бок. Склоняется ниже, и я чувствую влажное дыхание на шее, горячие прикосновения к груди, животу. Жар желания охватывает тело и концентрируется в паху.

Женщина поднимает лицо, и я вижу перед собой Таню. Глаза затуманены, розовый язычок игриво облизывает губы, обещая райское удовольствие. Тонкие нежные пальчики пробегают по коже, вызывая ответную волну.

Острые Танины грудки оказываются обнаженными, скользят по моей груди. Твердые соски чертят на ней замысловатые узоры. Теплые ладони оглаживают мои бока, ягодицы. Хочется обхватить, вонзиться в её податливое тело, но руки и ноги словно приросли к матрасу. Только член поднимается навстречу ее влажной щели между бедер.

Внезапно пространство разрывает резкий гудок поезда. Я чуть не падаю с полки. У меня верхняя…

Пытаюсь прийти в себя. Уже утро и не самое раннее. В те окна, которые не зашторены, врываются яркие солнечные лучи. В вагоне слышно движение проснувшихся пассажиров, но все мои ближайшие соседи еще спят.

В трусах стоймя стоит, а на душе муторно. Состояние полного облома. Словно и впрямь две красотки покрутили хвостом перед моим носом и не дали.

До моей остановки еще два часа. С раздражением слезаю с полки, понимая, что недоспал, но пытаться заснуть снова бесполезно. Даже Вероника, которая вскоре тоже поднимается, не кажется мне такой соблазнительной, как вчера.

Весь рабочий день хожу злой.

Вечером Танька кидается на меня с перекошенным лицом, едва я переступаю порог квартиры. Уже поговорила с Вальком.

— Как ты мог к сыну не заехать? К больному сыну!

Чувствуется, весь день ведро помоев для меня готовила.

— Как я заеду, если адреса не знаю?

— Захотел бы — узнал! — наезжает Танчик. — Бесчувственный ты чурбан!

— А ты клуша! Кудахчешь по пустякам…

— Это тридцать девять по-твоему пустяки? — взвивается она.

Нет сил больше препираться. И без того настроение паршивое. Ухожу в свою комнату, громко хлопнув дверью. Пусть только попробует сунуться.

Раскудахталась! Всю жизнь мне мешает из сына мужика растить. К счастью, безуспешно. Вырос уже. Мужиком.

Следующие две недели почти не разговариваем. Танька, вижу, готовится. Сидит все вечера в интернете. Изучает маршрут. Какие-то новые вещи покупает. И откуда только деньги?

А мне плевать. Хоть в лаптях и рубище поеду. Ничего, потерпишь, Европа…