Крыло Книга 2

Глава 11

Долгие часы тренировок, упорный труд и, чего уж там, редкие язвительные замечания от демона, наконец дали свой результат.

В моей ладони потрескивал огонёк магического пламени.

На обычное пламя от сгорания дров или газа не походил совершенно, больше на бенгальский огонь. Трещал, раскидывал искры, дрожал и светился. Вложенный заряд спешил себя исчерпать, прорываясь в нашу реальность через иголочную головку заклинания.

Моя стихия — огонь. У каждого одарённого есть своя стихия, которая осваивается проще и быстрее всего. Я начинал с воздуха, но, избавившись от шёпота, быстро переключился на более податливую. Самый сложный этап тренировок — непосредственно стихийное преобразование. Сам по себе импульс чуждой тварному миру энергии — уже очень плохо контролируемая штука. А нащупать суть стихии, как природного явления нашего мира, и всё это увязать вместе, это как играть на двух пианино сразу, причём разные мелодии. К счастью, сам дар упрощает задачу.

Получилось вызвать базовый магический заряд — отлично. С каждым разом вызывать его будет проще, вплоть до бессознательного желания. Научился преобразовывать стихию — молодец. Повтори тысячу раз и будешь делать это один лёгким усилием воли.

И, казалось бы, вот он, простор для развития. Тренируйся и расширяй свои возможности до бесконечности, но... Всегда есть подводные камни. Во-первых — заклинаний тысячи, и каждое нужно осваивать отдельно. Да, наработать базовый уровень выполнения мало-мальски сложного заклинания можно за пару сотен выполнений, но для интуитивного применения потребуются дни и недели отработки приёма. Каждого. Отдельного. Заклинания. Во-вторых — перекрытие заклинаний. Относительно просто научиться использовать два совершенно разных заклинания. Но вот ты пытаешься освоить некое, очень похожее на то, которое у тебя уже освоено — готовься приложить в три раза больше усилий. Потому что дар будет воспроизводить уже освоенный приём, мешая изучению нового. Чтобы не тратить время из-за этой проблемы, составляют карты заклинаний.

Ставят перед собой цель, научиться работать в каком-то определённом направлении. Например: в медицине. Перечисляют всё, что необходимо уметь врачу. А потом составляют список заклинаний, максимально непохожих друг на друга, чтобы избежать перекрытия, но охватывающие весь спектр задач. Казалось бы — отличное решение. Если бы не одно «но»: неожиданная сложная задача может поставить такого врача в тупик. У него просто не будет средств для решения проблемы.

«Малыш делает первые успехи! Это так волнительно!»

Демон мне не помогает. И я этому рад, по большей части.

Дальше меня ждал следующий этап тренировок — научиться отправлять этот сгусток пламени в цель. Однако это уже не сегодня и не сейчас.

Огонёк исчерпывает запас энергии и исчезает.

— Весьма неплохо, — одобрительно улыбается Фрея, наставница по практической магии.

Немолодая женщина, чьи каштановые волосы уже тронула седина, а вокруг глаз залегли морщинки, выгодно выделялась на фоне остальных наставников. Она охотно объясняла, рассказывала, указывала на ошибки. Текущий мой результат — это в первую очередь её работа. Забавный нюанс, из-за своей светлой хламиды она напоминала мне джедая из далёкой-далёкой галактики.

— Спасибо. Без ваших подсказок я бы так быстро не справился, — честно отдаю должное заслугам одарённой.

«Подхалим и льстец» — тут же всплывает в голове.

— Спасибо, Като. И всё же за две недели с базового заклинания освоить основы стихийного преобразования — это впечатляющий результат.

Да, прошло две недели, точнее, почти три, если использовать неделю моего прошлого мира, но это нюансы. Две недели, как я могу нормально использовать свой дар, без всякого шёпота и извращений. Обычно дети аристократов долго практикуются в детстве, чтобы дар стал привычной «третьей рукой» и на занятия приходят с определённой базой. К счастью, я успел пройти этот путь, поэтому уже отставал не так критически сильно, как мог бы. А дальше опыт и подсказки Фреи, помноженные на моё упорство, и вуаля.

— Я хочу стать рыцарем, — озвучиваю я конечную цель своей столь упорной подготовки. — А потому работы мне предстоит ещё очень много.

— Вот как, — в её взгляде отразилась задумчивость, будто она что-то взвешивала в мыслях. — Что же, достойная цель. Если продолжишь работать также упорно, я окажу тебе всю возможную помощь на этом непростом пути. И ты должен понимать, что попасть на углублённые курсы будет совсем непросто.

О да, это я понимаю отлично.

У меня было два пути. Первый, классический. Обычно детей с задатками отбирали и обучали по усиленной программе, чтобы примерно в моём возрасте окончательно решить, потянет претендент обучение в рыцари или нет. Если ребёнок показывал хорошие результаты — до шестнадцати лет его тренировали по программе подготовки будущих рыцарей. После выпуска он становился рыцарем первой ступени. Мне сейчас необходимо нагнать минимальный уровень, чтобы меня начали рассматривать, как кандидата. Но был второй путь, длинный. Отучиться по стандартной программе. Дальше самостоятельно, неважно какими путями, развить в себе минимальные навыки, которые есть у рыцарей всё той же первой ступени, и податься к ним. Пройти ускоренную подготовку, потому что, кроме чисто личных навыков, там ещё были различные тонкости, нюансы социального взаимодействия и прочее. И после этого стать рыцарем официально.

Если бы меня интересовал сам статус, то путь достижения не имел значения. Но мне нужна подготовка. Лучшая боевая подготовка из всех, что мне доступны.

— Благодарю вас, наставница. Я приложу все усилия.

В голове прозвучал гаденький смех.

На сегодня для меня занятия закончились. В другие дни я задерживался, либо практикуясь на полигонах, либо учился, спешно закрывая пробелы в знаниях. Сегодня же меня ждала важная встреча.

Корень прислал нового человека. Гоше потребовалось две недели, чтобы протащить в Верхний Город кого-то вместо Зака. Кого-то, кого сейчас мне предстоит поставить в недвусмысленное положение.

«Что ты можешь знать о недвусмысленном положении», — тут же появился ехидный голосок.

Момо сидел в комнате, пыхтел над какой-то письменной работой.

— Эм, Като, — оживился он, когда я вошёл.

— Да?

Пока я переодевался, толстяк достал из своей тумбочки коробочку.

— Вот, посмотри.

В коробке, на мягкой ткани лежал цветок, кажется — роза, выполненная из зеленоватого стекла. А, нет, это не стекло. Осторожно взяв драгоценность в руки, я понял, что это камфир, местный полумагический хрусталь, часто применялся для украшений с магическими свойствами. Не запредельно дорогой, но всё же ценный материал. И из зелёного в моих руках он тут же стал алым.

— Красивая штука, — признал я. — Очень красивая. Дай угадаю, напитать?

Момо, довольный как кот, нашедший банку сметаны, кивнул. Я дал немного силы, и цветок ожил. Лепестки бутона начали слегка шевелиться.

— Парень, это очень крутая вещь! — дал я свою оценку. — Для Сони?

Он счастливо закивал. Я, помня его прошлое фиаско, задумался.

— Так, запоминай. Чтобы не получилось, как с конфетами. Выбираешь время, когда у тебя занятий нет, чтобы не носить эту прелесть вместе с книгами. Несёшь прямо в этой тряпочке, чтобы не заляпать. Вылавливаешь Соню и даришь. Главное, слова: это просто подарок. Запомнил?

Слова, мягко говоря, не идеальны, но это же Момо. Он пока не готов к развёрнутым сложным речам, просто не готов.

— Хорошо, я запомню. Я буду репетировать и всё сделаю. Спасибо! — он расцвёл ожиданием счастливого момента, когда, возможно, сможет увидеть хотя бы тень улыбки на лице предмета обожания.

Как мало человеку надо для счастья. Аж завидно немного.

— А ты куда-то собираешься? — вырвался толстячок из своих грёз и увидел мои сборы.

— Да. Поиграть в Каренбек.

У парня даже глаза загорелись. Да, эта зубодробительная игра действительно вызывала у мальчишек нездоровый энтузиазм.

— Вау! У тебя и карта игрока есть?

Вытащил из кармана и продемонстрировал ему карточку, чем вызвал состояние, близкое к священному трепету.

— А ты... Ну... Может... — он замялся.

Отлично понимаю, что он хочет спросить. Он тоже хочет поиграть. Но я не хочу отвечать ему нет, потому что точно не потащу его на нашу сходку. И потому делаю вид, что не понимаю его метаний.

— Ладно, мне пора.

И выхожу из комнаты.

«Какой милый пирожок» — не могла промолчать демон. — «Давай я с ним поиграю. Он запомнит нашу игру на всю жизнь»

«Можешь поиграть с помойными крысами, тварь» — огрызаюсь.

И так не испытываю радости от её присутствия, а когда она активируется, становится вообще тоскливо.

В голове раздался смех.

«Глупый мальчик. Думаешь, меня можно отпугнуть мерзостью?»

Я ухмыльнулся.

«Мерзостью вряд ли. А вот искренней молитвой к истинным богам очень даже можно».

И снова смех в ответ. Но в этот раз я отчётливо ощутил нотки дискомфорта.

Получив моральное удовлетворение от небольшой победы, я покинул квартал Минакуро.

В Верхнем Городе я чувствовал себя всё свободнее и комфортнее, уже вполне умело маскируясь под аристократа. Я всё реже забывал правильно раскланиваться со всевозможными знакомыми, малознакомыми и незнакомыми людьми, которым обязан был выказывать должное почтение. Ещё пара месяцев, и мимикрирую под своего, и никто, ни одна живая душа не прочтёт моих истинных мыслей и эмоций.

Снова гадливый смех.

Ну да, кроме потусторонней твари, но с этим я уж как-нибудь смирюсь.

Сегодня игральный зал был полон. В желающих поиграть недостатка не было. И несмотря на то что, вообще-то, клуб был закрытый, владельцев карт игрока хватало, чтобы стабильно заполнять зал по вечерам. На меня не обращали особого внимания, почтенная публика была занята игрой, а я не стал подходить к столам, сразу отправившись в задние комнаты.

Помимо подвала, где мы собрали пока только первые пять пистолетов, вполне пригодных для продажи, здесь существовали разные комнаты, где гости могли поиграть в одиночестве, например, или просто выпить. Девушек пониженной социальной ответственности в нашем заведении не водилось, для обеспечения подобных услуг требовались особые разрешения и куча всевозможной мороки. Хотя сам факт, что любой род мог вполне законно заниматься сутенёрством, а некоторые занимались, о многом говорил.

Но это лирика, меня же интересовал вопрос насущный.

И в комнате, предназначенной только для нас, в лице Грохиров и моей скромной персоны, сегодня обнаружилось новое лицо. Вполне знакомое мне лицо.

— Ох, вы только посмотрите! — громко объявил я о своём появлении. — Как тесен наш огромный город. Пьер! Хитрая твоя рожа! Ветром с какой помойки тебя к нам принесло!

Парень мало изменился с нашей последней встречи. Да, Гоша переодел его так, как подобает ходить в Верхнем Городе, но это не помогло. Можно вывести человека из подворотни, но нельзя вывести подворотню из человека. Костюм расправлен на нём, сидит «чётко», а на голове вместо лица наглая морда. Того и гляди, что сейчас начнёт циркать через зубы и зажуёт губами скрученную из газетки сигарку, и всё это не переставая лузгать семки.

Для улицы Пьер был достаточно умён, там он мог ходить в авторитетах. Но не здесь.

— Вижу, вы уже знакомы, — констатировал Блют.

Пьер сверлил меня взглядом, соображая, как ему реагировать на такое приветствие. И то, что Алексас не выказывает восторга от такого гостя — это хороший знак.

— Да, приходилось общаться, — голосом и мимикой выражая, насколько я был «счастлив» от этого общения ответил я, одновременно обходя комнату и ручкаясь с Алексасом, Блютом и Ярославом.

— Дамы, — отдельный поклон для Тифи и Олимпии. И сажусь на диванчик напротив Пьера. — Так с чем пожаловал?

— Я здесь, чтобы заменить Зака, — заявляет этот балбес.

Это он не угадал. Судя по холодной ярости, вспыхнувшей в глазах Олимпии, он только что заимел себе врага в её лице. А я наклоняюсь вперёд и улыбаюсь. Улыбаюсь, пристально глядя в его лицо. А затем пробегаю взглядом по нашим оборотням.

— Пьер, малыш, Гоша сказал тебе, какими способностями обладают те, кто способен обращаться зверем?

И без того напряжённая моська и вовсе искажается, приобретая выражение человека, готовящегося осуществить гоп-стоп.

— Вижу, рассказал. И ты боишься. И ты знаешь, что они твой страх чувствуют.

Пьер сделал глубокий вдох, возвращая себе самообладание. Получилось не идеально, но расслабить лицо он сумел. Он не безнадёжен, и в другой ситуации мы бы с ним сработались. Но мне не нужен новый Зак.

— А, кажется, ещё вчера я угощал голодного мальчика булочками. А он воровато прятал их в карманы, — отыгрался парень. — Как меняется мир, да?

Хорошая попытка.

— Да, Пьер, меняется. Но вот ты каким был, таким и остался. И потому ты не заменишь нам Зака. Ни сейчас, ни когда-либо.

Теперь улыбнулся он, но вышло натянуто, напряжённо.

— Я смотрю, ты набрался аристократической спеси, Като.

И снова промах.

— Ты не знаешь, что такое спесь, парень, — ответил ему Алексас. Ключевое — обратился не по имени. — Ты не можешь заменить нам Зака, не знаешь, кем он для нас был.

Пьер поднял руки:

— Прошу прощения, я неверно выразился. Я здесь для того, чтобы говорить от лица Гоши. И почти все знакомства Зака я успел восстановить. И по твоему вопросу, Като, в том числе. Нужная информация собрана.

Киваю:

— Отлично. Познакомишь меня с этим человеком.

Пьер ухмыльнулся, отрицательно покачав головой:

— Нет. Он не хочет раскрывать свою личность.

— Это не вопрос, Пьер, — совершенно спокойным голосом настоял я. — И это не обсуждается. Тебе я в этом вопросе не доверяю, и не буду работать через тебя.

Ты всё равно под меня прогнёшься, никуда не денешься. Гоше кровь из носу нужны Грохиры, как нужен и я.

— Я могу передать ему твоё желание, — пожал плечами Пьер. — А уж согласится он или нет...

— Если ты не сможешь его уговорить, — прервал его Блют, — то зачем ты вообще нам нужен?

Парень понял, что поддержки здесь у него нет. Бросил на меня короткий взгляд, в котором на миг отразилась злоба, но лишь на миг. И снова вернул себе спокойное выражение лица. Всё же он не идиот. Затаится, выждет. С ним ещё будут проблемы, да. Но в какой-то момент он станет мне уже не нужен. И тогда — до свидания.

— Сделаю всё от меня зависящее, — пообещал малолетний бандит.

«Да, милый, продолжай в том же духе» — голос, источающий патоку, раздался в моей голове.

Поднимаюсь, я повернулся к Алексасу:

— Я спущусь вниз, проверю кое-что. А потом сможем сыграть партию-другую.

— Мы придержим для тебя место, — кивнул мне оборотень.

Подвал встретил меня стойким запахом металла. По моему заданию Харт доводил до ума стволы. Те пять пистолетов, что у нас уже были, годились для скрытого ношения и стабильно стреляли, да. Но мелкий калибр и малая навеска пороха делали их слишком слабенькими. Если человека такой пулей уложить ещё можно было, то одарённого — гарантировано нет. Ну и дистанция стрельбы в пять, максимум — десять шагов, не отвечала нашим требованиям.

В моей голове крутились схемы револьверов, и уже имеющиеся технологии в теории позволяли нечто такое воплотить. Но была ключевая проблема — унитарный патрон я создавать не хотел. А кремнёвый револьвер — штука сложная и дорогая. Схема же обычного пистолета имела одну важную проблему — очень короткий ствол. Ударно-спусковой механизм, как бы я его ни уменьшал, он занимал место между рукоятью и стволом. И для того, чтобы пистолет оставался компактным, длина ствола была ограничена семью сантиметрами. Для пистолета на дымном порохе с круглой пулей — смех. Такая же пуля, выпущенная из рогатки, полетела бы дальше и с большей кинетической энергией.

Харт сейчас работал над стволом, совмещённым с ударно-спусковым механизмом, где последний располагался сверху. Даже если получится, полностью это проблему не решит. Да, длина ствола увеличится на несколько сантиметров, но механизм будет выступать и сильно мешать скрытному ношению. Надо опробовать на практике. Получится — остановимся на этом варианте. Не получится — придётся полностью менять конструкцию, изменяя положение рукоятки и размещая ударно-спусковой механизм над ней. По моим прикидкам выйдет монстр, что будет чуть поменьше «Пустынного Орла». И это будет приемлемо просто потому, что местные пистолеты и того больше по габаритам.

— Привет, парни. Ну как?

Вечно мрачный Харт, сидевший в кресле и потягивающий что-то явно алкогольное, кивнул на стол, где лежало готовое изделие.

— У меня есть название, — криво улыбнулся Брюс. — Ублюдок.

И он был прав. Пистолет вышел уродливый и неудобный. Механизм торчал сверху, убивая балансировку, да и без того скверное прицеливание умножалось на ноль.

— Согласен, — подтвердил я вердикт парня. — А стреляет как?

Форма не та, но меня всё ещё интересовало отношение калибра к длине ствола.

— Хорошо, — кивнул Харт. — Единственное, что в этом уродце хорошо.

Значит, второй вариант.

— Тогда у меня для вас новое задание. Где чертёжная доска?