Культиватор Сан Шен

Эпилог

ЭПИЛОГ

Я мчался со всех ног до самой реки, стараясь увеличить расстояние между собой и городом как можно быстрее. Только на берегу убедился, что меня никто не преследует, после чего остановился. Переведя дух, я дальше двинулся быстрым шагом, крутя головой по сторонам, чтобы не угодить в какую-нибудь ловушку или на зуб притаившемуся хищнику.

Где-то через пару часов после удачного побега из города я увидел свой шанс переправиться на другой берег. Им оказалось старое дерево с обломанными сучьями и переломанным толстым стволом. Пришлось повозиться, чтобы стащить его с кромки берега в воду на глубину. Несколько раз использовал водяную плеть. С её помощью я рассек ствол пополам и снес почти все сучья. Затем связал верёвкой два бревенчатых коротыша, превратив старое дерево в корявый плотик. Из толстого сука и срезанной с бревна… пусть будет пластины сделал весло. Как только плот был готов, я на целых два часа затаился, укрывшись в высокой траве в десятке метров от берега. А то мало ли какая речная зверушка приметила мои приготовления и ждет не дождётся, когда окажусь на воде, чтобы попробовать меня на вкус. И даже если ничего такого нет, то перестраховка в подобном месте — это здоровая паранойя.

Когда я отошёл от берега на сотню метров, то меня дошло, что я на водной глади, прям бородавка на лице модельной красавицы. Зря я снес все ветки со ствола. Нужно было оставить штук пять из тех, что самые длинные и на них накидать травы с сухими водорослями. Так хоть как-то защитил себя от посторонних взглядов. Всяко лучше, когда по реке плывёт странных островок, чем когда на плоту торчит мужик с веслом.

Несмотря на все опасения и внутренние терзания переплава прошла отлично. Никто не попытался стащить меня в воду, не выстрелил из прибрежных зарослей и не напал, когда я в них вошёл.

Местность по другую сторону реки оказалась мало отличимой. Здесь всё было также, к чему я привык за последние дни. Равнина, холмы, редкие рощи. Я сразу же свернул в сторону моста, чтобы отыскать караванную тропу, которую использовал в качестве путеводной нити.

К вечеру подстрелил водяной плетью двух крупных птиц, похожих на куропаток-переростков. Мясо у них оказалось очень жёстким, но вкусным. Сваренное в котелке, оно отдавало привкусом ягод и ароматом луговых трав, хотя приправы я использовал самые обычные. На зубы я не жаловался, поэтому умял почти полностью всю добычу. И сделал это с огромным удовольствием. Наевшись, заполз в низенький шалашик, плотно закрыл в него проход и уснул. Ночью ко мне попытался кто-то вломиться. Я проснулся от звука разгрызаемых прутьев в стенках шалаша и шума от рытья земли. Звери по издаваемым ими звукам были не особо крупными. Вряд ли даже размером с обычного волка. Примерно со среднюю крупную собаку.

— Пшли нах, — хриплым спросонья голосом прошептал я и выстрелил водяной струёй сквозь стенку в направлении шумов. Раздался болезненный визг, кто-то тревожно рыкнул в отдалении и всё затихло. Чувство опасности у меня, кстати, не проснулось, так как после выстрела я не стал выжидать, а вновь смежил веки и отрубился. Утром я всё вспомнил сразу же после пробуждения. Чертыхнувшись и обозвав себя беспечным кретином, накинул на себя доспех духа и шустро выбрался наружу. После осмотра шалаша нашёл следы подкопа и отметины на прутьях. Здесь же обнаружились несколько мелких лужиц крови. От места неудачного проникновения в шалаш вела заметная стёжка кровавых капель. Через двадцать метров я нашёл того, кто нарушил мой сон. Вернее, одного из них. Зверёк напоминал жутко мохнатую смесь енотовидной собаки и куницы и был размером с лабрадора. Струя сжатой воды пробила ему шею и вышла рядом с лопаткой в холке. Ранение оказалось смертельным. Но даже с таким животное отошло достаточно далеко перед тем, как сдохнуть. Удивило то, что другие члены стаи не стали жрать труп сородича. Неужели в этом отравленном демоническими миазмами мире есть те, кто не страдает каннибализмом? Или звери эти очень пугливые? Получив отпор с моей стороны рванули прочь во весь опор, позабыв обо всём на свете в том числе и про голод?

Сам я тоже побрезговал полупсиной. После вчерашнего ужина вкусной дичью есть мясо хищника претило. По-быстрому перекусил вяленым мясом, орехами, сухофруктами, запил трапезу водой и потрусил дальше, держась в паре сотен метров от тропы. Так, на всякий случай. После горячей встречи на мосту я решил, как говорится, дуть на воду.

Где-то в полдень увидел кое-что интересное далеко в стороне. Решил взглянуть поближе и свернул с маршрута. Спустя полчаса дошёл до остатков древнего маленького города или храмового комплекса. Сейчас от зданий и защитных стен ничего не осталось. Только невысокие валы, поросшие жидко травой, в которых сквозь тонкий слой почвы проглядывали отёсанные камни и грязно-рыжие кирпичи. Привлекли же меня несколько статуй размерами в полтора человеческих роста, изображающие обнажённых мужчин и женщин. Мастер выполнил их с невероятной дотошностью, снабдив всеми возможными нюансами. Они стояли как живые. Даже Микеланджело не сумел бы сделать лучше.

Я решил к ним приблизиться и резко замер, когда из-под камней полезли сотни, если не тысячи змей. Многие остановились, встали торчком, как это делают кобры и дружно зашипели, прочие продолжили стремительно сокращать между нами расстояние. Пришлось срочно ретироваться. Судя по треугольным головам пресмыкающихся всё кубло состояло из ядовитых гадин, а не каких-то безобидных полозов. Сразу стало понятно отчего такие красивые статуи никто не упёр в свои дворцы. Змеи не дали. Уверен, что среди ползучих гадов имеется не одна с небесным рангом. Их яд способен сразить даже такого практика как я. А уж «смертных» и подавно.

До вечера я отшагал несколько десятков километров без неприятных встреч и проблем. Ещё успевал взбираться на холмы и осматривать местность с их вершин, чтобы вовремя заметить возможную опасность. Не хватало бинокля или на худой конец старинной подзорной трубы. В Чиннраге подобные вещи продавались, но стоили они дорого. Да и в густых джунглях польза от подзорных труб была сомнительна, потому не стал приобретать.

На ночь остановился в очередных руинах на склоне каменистого холма. Здесь всё было завалено огромными отесанными блоками и небольшими плитами из прочного камня тёмно-стального цвета со светлыми тонкими прожилками. Похожий минерал я как-то видел в карьере, откуда поставляли базальтовый щебень для строительства. Понять, что тут раньше было, например, поселок, сторожевая застава или храм было невозможно. Может и вовсе я наткнулся на какой-нибудь склад или перевалочную базу, где хранился строительный материал, расходящийся из каменоломен по стране.

На ночь устроился под большой плитой, одним краем лежащей на земле, а второй на длинном и узком блоке. Не поленился и натаскал мелких обломков, чтобы закрыть проходы, оставив только узкий лаз. Да и тот потом запечатал, полностью перекрыв доступ к своей особо ценной тушке. Есть пришлось вновь всухомятку. За весь день на пути не попалось ни единой мало-мальски съедобной дичи. Только мелкие птицы, ящерицы и зверьки чуть крупнее хомяка. Пришлось бы как следует повозиться, чтобы набить нужное количество добычи, освежевать и приготовить. Прикинув затраты времени и сил на всё это, я решил, что овчинка выделки не стоит.

Не успел я задремать, как был разбужен множеством звуков, от которых уже успел отвыкнуть и которые заставили встать дыбом волосы от неприятных воспоминаний.Рядом скрипели тележные оси, бухали деревянные колёса по камням, скрипела кожаная, деревянная и металлическая упряжь. В это вплеталось фырканье животных, удары хвостов в попытках отогнать насекомых, переговоры людей, короткие ругательства и окрики в адрес тягловой скотины, позвякивание оружия. Чуть позже появились запахи. Убежать я не успел. Звуки, казалось, приближались со всех сторон. Запросто мог в потёмках наткнуться на кого-то из неизвестных с непредсказуемыми последствиями. Даже союзник в такой ситуации сначала ударит по неизвестному, выскочившему из темноты, а потом будет разбираться, кто это был.

«Да и стоит ли убегать? — вдруг подумалось мне. — Может, это один из караванов, которые натоптали стёжку? Сейчас присмотрюсь к ним и решу, как дальше поступить».

Увы, это был не караван. Точнее, караван, да не тот. Через несколько минут я рассмотрел несколько знакомых фургонов-клеток на огромных в рост человека дощатых колёсах. Они были набиты обнажёнными людьми. Мужчины и женщины стояли в полный рост, тесно прижимаясь друг к другу из-за тесноты. Если кто-то из них терял сознание, то всё равно оставался на ногах, зажатый между товарищами по несчастью.

Первая мысль про орду оказалась ошибочной. Вместе с фургонами прибыли десятка три всадников. Половина из них приехала на мулах и лошадях, прочие восседали на экзотических созданиях. Там были и хоорхи, и пара крикадов, и нечто волкообразное размером с быка, да и несколько быков под седлом тоже имелись. Сидели на них люди, носящие нечто похожее на пончо и маски с ликами демонов. Каждый третий держал в руке большой факел, освещая путь себе и окружающим. Благодаря этому они были для меня, как на ладони. Наблюдал за ними через трещины, которых хватало, чтобы не пропустить ничего. По нарядам понял, что неизвестные к орде не имеют никакого отношения. Скорее это какой-то клан или секта.

Повозки с пленниками подогнали совсем рядом к моему укрытию. После десяток всадников, спрыгнув с лошадей, споро взялись разбирать большую кучу камней примерно в пятнадцати метрах от меня. Я из неё тоже брал камни для своего укрытия. Не прошло и четверти часа, как на том месте моим глазам предстала внушительная плита из чёрного и блестящего, как антрацит камня. От одного ее вида у меня по коже мороз прошёлся. По её углам были вмурованы ржавые металлические толстые кольца. Как только они закончили с расчисткой замаскированного жертвенника — а ничем другим чёрная плита не могла быть — несколько их товарищей принялись расставлять вокруг него факелы. Другие стали привязывать к кольцам верёвки или ремешки. Когда со всеми задачами справились, отошли на дюжину шагов от плиты. К ней шагнул один из тех, кто приехал на крикаде. Он единственный из всех носил просторный балахон с глубоким капюшоном и широкими длинными рукавами. Вскоре стало ясно почему. Резким движением он скинул капюшон с головы, а затем завернул рукава.

«Твою мать, демон», — охнул я мысленно, увидев уродливую харю с бугрящимся шишками черепом и огромные кисти рук с шестью пальцами, заканчивающимися короткими остроконечными когтями. Засмотревшись, я упустил момент, когда в его руках появились два предмета. Кривой корявый нож и полупрозрачный чуть светящийся шар величиной с крупный апельсин. Нож походил на поделку дикарей. Чей-то огромный коготь или короткий рог был смолой вклеен внутрь берцовой кости, серо-жёлтой от времени.

— Начинайте, — каркающим голосом, от которого у меня мурашки побежали по коже, произнёс он.

Сектанты, которые до этого вздохнуть боялись, бросились к леткам. Загремели замки, заскрипели не смазанные петли, когда распахнулась первая дверь. Из толпы выдернули первую жертву. Ей оказалась немолодая поджарая женщина с висячей плоской грудью. Она повисла на руках конвоиров. Не сопротивлялась она и тогда, когда её прикручивали за ноги и руки к ржавым кольцам.

— Назад! — прорычал демон. Сектанты порскнули во все стороны, подальше от жертвенника. Оставшись один с жертвой, демон поднял руку с ножом.

И в этот момент женщина очнулась. Наверное, холод камня взбодрил, привёл в чувство после, чёрт знает скольких часов в консервной банке, когда даже вдохнуть было невозможно полной грудью.

— А-а-а! — заорала она, увидев над собой страхолюдину со страшным ножом в руке. Задёргалась в попытках освободиться. Тщетно. А через мгновение клинок вошёл ей в сердце. Женщина дёрнулась в последний раз и рассыпалась прахом. От останков отделилась жиденькая струйка светящегося желтоватого дыма, которая впиталась в шар.

«Вы поглотили 100 Ци!».

Не дожидаясь новой команды, сектанты вытащили вторую жертву. В этот раз крепкого мужика, заросшего волосами как матёрый армянин. Он попытался сопротивляться, но получил несколько крепких тумаков и обвис на руках тюремщиков. Те шустро поднесли его к жертвеннику, уложили прямо на прах первой жертвы, привязали к кольцам и отбежали назад. После чего рука демона с кинжалом взлетела вверх, чтобы через миг клинок пробил тело человека.

«Вы поглотили 100 Ци!».

С губ твари слетел какой-то невнятный рык. Вроде бы ему что-то не нравится.

«Да ведь это же я ему не нравлюсь! — внезапно осенило меня. — вернее то, что ци уходит ко мне. Интересно, я забираю всё?.. Хотя, в камень что-то прилетает, это видно невооружённым глазом. Значит, не всё».

Непонимающие причины злости своего господина сектанты приволокли третью жертву ещё быстрее. Перед тем как прикончить её, демон что-то произнёс речитативом. Но это не помогло.

«Вы поглотили 100 Ци!».

Тварь зарычала так, что у меня кровь застыла в жилах.

«Вы поглотили 100 Ци!».

«Вы поглотили 100 Ци!».

«Вы поглотили 100 Ци!».

«Вы поглотили 100 Ци!»…

Клетки стремительно пустели, а мой резерв энергии с такой же скоростью пополнялся. Демон же был просто не в себе. Под горячую руку попалась парочка его прислужников. Одному он разбил кулаком череп. Только ошметки брызнули во все стороны! Второму порвал ударом ладони горло, после чего облизал измазанные в крови пальцы.

Пришедшие в себя люди в клетках, которых осталось едва ли пятая часть, решились на прорыв в какой-то момент, но ничего у них не вышло. Слишком маленькая была дверца, а несчастные не до конца восстановились после жесткого путешествия. Сектанты дали возможность двум из них выбраться наружу, после чего без особых трудностей закрыли дверь. Одного из парочки тут же закинули на жертвенник.

«Вы поглотили 100 Ци!».

Демон больше не злился. Смирился, что ли, с потерей ци? А может, нашёл для себя причину отчего так происходит. Меркурий не в той плоскости, или рога натёр не тем воском.

Шучу, да. А что мне остаётся делать в такой ситуации? У меня сейчас волосы дыбом стоят по всему телу. Готов поспорить, что в моей причёске появились новые седые волосы.

Когда на жертвенник положили второго из участников неудавшегося рывка, то на сцене появились новые действующие лица. Штук десять уродливых обезьян напали из темноты на сектантов. Возможно, их привлек свет факелов или запах свежепролитой крови. Твари оказались на диво проворными, сильными и крепкими. Я видел, как одна получила в живот арбалетный болт, но вместо того чтобы упасть или убежать, да хоть замедлиться, она с ещё большей яростью бросилась в бой.

Волей-неволей пришлось самому демону подключаться. Но даже для него обезьяны оказались неудобными противниками. Слишком быстрыми. А ещё звери словно чувствовали, куда демон будет бить. С его рук слетали чёрные и при этом светящиеся изнутри багровыми искрами ленты. Если они встречались с живой плотью, то та вспыхивала нереально алым ярким пламенем. Словно загорался комочек ваты. смоченный в какой-то ядрёной горючей химии. Стоит сказать, что тварь практически не разбирала, где свои, а где чужие. Била по дерущимся без каких-либо видимых сомнений. Людей пострадало больше, чем зверей. Странно, что сектанты при таком к себе отношении вообще служат, а не разбежались. Или их связывает пресловутая подчиняющая клятва крови, которую так любят вставлять в книги земные писатели-фантасты?

Драка невольно меня затянула. Я даже несколько раз переползал от трещины к трещине, чтобы не упустить ничего. Выбираться наружу опасался, но страхи были до определённого момента. Пока не увидел, как забытый всеми пленник на жертвеннике не выдернул кольцо с длинным штырём из плиты. Скорее всего, он проржавел настолько, что рыхлая ржавчина перестала намертво держать камень и металл вместе. А мужчина превзошёл свои возможности в желании спасти свою жизнь.

Охранявший его сектант, увидев это, бросился к пленнику, замахиваясь кулаком. Но был сражён тяжёлым кольцом со штырём, которое так и осталось привязным к руке. Затем пленный освободил вторую руку, скинул лишнюю тяжесть с первой. Благо, что ремешки развязывались буквально одним движением.

Оказавшись на свободе, мужчина не бросился в темноту. Вместо этого он присел над оглушённым или мёртвым сектантом, поочередно стянул с него сапоги, надел их, на плечи накинул накидку и только после этого рванул во все лопатки прочь… а я за ним, вытолкнув из баррикады несколько камней, ужом выползая из-под плиты.

Занятые стычкой с обезьянами сектанты и их предводитель не заметили нас. Первые метров двести я ждал удара в спину или стрелы из арбалета, или демоническое заклинание. Но секунды проходили, сменились минутами, а я всё ещё бежал, был жив и здоров.

Не заметил, как догнал пленника. Это не особенно и сложно-то было. Мужчина явно потратил почти все силы на освобождение и первый рывок. И сейчас стремительно замедлялся. Он даже не сразу заметил меня, хотя я буквально ему на пятки наступал уже минут пять как.

Но когда увидел, то резко остановился, повернулся ко мне и выставил впереди руку с зажатым в ней кривым ножом.

— Свои, свои, — торопливо произнёс я и короткими рубленными фразами описал ситуацию. — Я не с тем уродом. Сам по себе. Случайно наткнулся на ваш караван. Пришлось затаиться, чтобы тоже не попасть на тот камень под нож. Увидел, что за тобой никто не гонится и решил составить компанию.

Мужчина промолчал. Сверлил меня взглядом и тяжело дышал, всё также направляя на меня нож.

— Как знаешь. Удачи, — произнёс я, обошёл его стороной и вновь перешёл на бег.

— Стой! Подожди, — за спиной раздался почти неразличимый голос беглеца. — Я с тобой!

Подождав, когда он доберётся до меня, я уравнял нашу с ним скорость. Хотя по правде говоря, сейчас мужчина не столько бежал, сколько быстро шёл, иногда переходя на трусцу.

Часа через два мы остановились. Забрались на вершину холма, попавшегося на пути, и затаились в густых зарослях кустарника, густого и колючего, как шиповник.

— Спасибо, — где-то через четверть часа мне спутник.

— За что? — слегка удивился я.

— Просто спасибо. Вдвоём как-то увереннее было бежать.

— Ясно. Пожалуйста тогда, — ответил я, а после короткой паузы поинтересовался. — Есть хочешь?

— Лучше попить. Есть у тебя?

Я молча протянул ему мех с водой.

— Благодарю, — он торопливо выхлебал больше литра и вернул почти пустую ёмкость. — Охотник?

— Просто путешественник, — уклончиво сказал я.

— Далеко путешествуешь? Один?

— Сейчас один. Несколько дней назад мой отряд наткнулся на водного элементаля со свитой из духов. Кто-то погиб, остальные разбежались и потерялись, — приоткрыл я ему правду. — Потом попали в засаду на мосту. В итоге я остался один. А иду в Шанкар-Шив. Знаешь, где это?

Он кивнул и сказал:

— Знаю. Нам будет по пути. А ты, выходит, не бывал в городе?

— Это не важно. Буду благодарен, если проводишь или расскажешь дорогу.

— Сказал же — по пути. Я Бро́хшам, — сменил он тему, мгновенно поняв, что дальше я откровенничать не собираюсь.

— Сан.

— Сан, я сейчас усну, — предупредил он. — Все силы ушли на побег.

— Я покараулю, отдыхай. Только скажи, как далеко до города?

— Через два дня ты увидишь его стены, — уже засыпая проговорил он и отключился.

Спал он буквально мёртвым сном. Не реагировал ни на что. Несколько раз поблизости от нашего холма раздавались неприятные и пугающие звуки, которые заставляли вздрагивать и готовить оружие с техниками. А вот Брохшам даже с бока на бок не повернулся.

И лишь перед самым рассветом, когда я прошёлся, чтобы размяться, и наступил на сухую ветку, он едва заметно вздрогнул. И всё. Но стало ясно, что мой новый знакомый уже не спит.

— Брохшам, всё в порядке. Это я тут брожу, патрулирую, — негромко сказал ему я.

— Сан? — с сонной хрипотцой прошептал недавний пленник сектантов.

— Он самый. Раз встал, то давай быстро позавтракаем и двинемся в путь.

Из сумки, предусмотрительно вытащенной из амулета, что тем не светить, я выложил сыр, вяленое мясо, немного сухофруктов с орехами, три сухаря и флягу с водой.

Особой веры у меня к новому знакомому не было. Да и у него ко мне тоже, судя по ряду признаков. При этом оба понимали, что вдвоём безопаснее. Спать больше не спали. Ни я, ни он. Впрочем, мне провести трое суток без сна на моём ранге вполне терпимо. Не тяжелее, чем сутки. А вот спутник держался из последних сил, которые поддерживал какими-то листьями и очень мелкими ягодками. Шли весь световой день. А уже в темноте устраивались на ночлег. После чего медленно моргали до момента, пока не окрасится светлой полоской горизонт. К полудню третьего дня вдалеке показались высокие стены крупного города.

— Вон Шанкар-Шив. Дошли, — сообщил мне Брохшам. — Часа за три дойдём. Только на подходе мы разойдёмся. Сан. Мне через центральные ворота нельзя идти.

— Спасибо.

— Это я тебе говорю спасибо, — крайне серьёзным тоном сказал он. — Без твоей помощи я бы далеко от жертвенника не убежал бы. Словили бы меня они опять. Так что, должок у меня перед тобой, Сан. Понадобится помощь какая-то, то приди в таверну «Горный Тенецвет» в портовом квартале и скажи одноглазому трактирщику, что хочешь перекинуться словечком с Ваашаби Угрём.

— Спасибо, — повторил я.

Как и предупреждал, он отстал от меня недалеко от городских ворот. Как-то ловко юркнул в толпу, смешался с ней, в одно мгновение став её неделимой частью. Стоило мне моргнуть и — всё, больше не смог найти спутника.

Дальше я опять один.

КОНЕЦ ПЕРВОГО ТОМА