Легенды Оромеры. Великий Орёл.

Глава 8 ЭМИЛИЯ А что там правда? (О. Лысенкова)

Проснулась девушка от знакомого ощущения солнечного зайца, щекочущего её кончик носа. Это было очень тёплое, домашнее ощущение. Эмилия открыла глаза. По очереди: сперва правый, затем — левый. И обнаружила себя в комнате, отделанной странным серебристо-розоватым материалом. Под потолком находился ряд узких окон. Одно было наглухо затянуто чем-то непрозрачным, с одной-единственной дырочкой посередине. Через неё-то в комнату и проникал яркий солнечный луч, тонкий, как вышивальная игла горничной Аннет. Эмилия подставила под почти осязаемый свет лицо, чихнула от знакомого весёлого прикосновения и продолжила осмотр. Напротив кровати была дверь. Слева от неё, на высоком стеклянном столике с резными деревянными ножками, располагалось нечто — какой-то очередной диковинный не то прибор, не то агрегат. Поблёскивали бронзовыми боками два вертикальных цилиндра, над ними на тонких никелированных спицах покачивались стальные шарики размером с кулон, который матушка любила надевать по праздникам. От спиц тянулись к цилиндрам какие-то проводки. А посередине, между всем э

тим, возвышалось тонкое прозрачное колесо с восемью широкими серебристыми спицами. В сторону от центра колеса торчал медный стержень, дважды изогнутый под прямым углом. «Ручка», - догадалась Эмилия. «Если её покрутить, наверное, и колесо завертится.» Только вот — зачем всё это? Ответить себе на этот вопрос девушка не могла и решила спросить у дядюшки при первой же возможности. Впрочем, возможность представилась сразу. Дверь бесшумно открылась, и Оддбэлл цаплеобразно вдвинулся в комнату. («А он похож не только на сову, - наблюдая за дядей, с улыбкой подумала Эмилия. «Не менее уместно и естественно он бы смотрелся в звероформе, скажем, аиста. Или журавля.») Настроение девушки, и без того не пасмурное, жаворонком взметнулось вверх.

- Дброе утро, дядя Куникул! - хитро высовывая из-под одеяла нос, задорно провозглосила она.

- Куникул? Забавно. Никто не называл меня так... Хм. Куникул... Куникулария... А ведь и правда! Забавно, забавно! Доброе утро, малышка, - словно спохватившись, улыбнулся племяннице Оддбэлл.

- Дядя Куникул, - продолжила Эмилия, твёрдо вознамерившись утолить своё любопытство, - А что это за штука с колесом, там, у двери? Если ручку покрутить — колесо тоже крутится, да? А зачем?

Дядя замер, будто остолбенел, и ошарашенно закрутил головой. Теперь он больше всего похож был не на сову и не на аиста, а на растрёпанную ворону из смешной присказки. Та спросонья вот так же ошалело смотрела по сторонам и спрашивала: «Где?!» Поняв наконец, чего касался вопрос, Оддбэлл с заметным облегчением выдохнул и легкомысленно махнул в сторону агрегата рукой:

= Это? А-аа... Это так, пустяки. Домашняя молния. Я в детстве, бывало, в грозу по холмам бегал, всё молнию поймать хотел. Сумку специальную даже придумал, изолированную, с пластинами внутри, чтобы молния за них зацепилась и ей там было уютно. Ну, дурак был, по малолетству-то, с кем не бывает. Понял потом: зачем её ловить, если, немного подумав, самому сделать гораздо проще? Идею с пластинами использовал, доработал, - дядюшка подошёл к механизму и показал на цилиндры и на спицы в колесе, - И — вот!

Оддбэлл за ручку плавно раскрутил колесо, дал покрутиться с полминуты, затем, взявшись большими и указательными пальцами за кончики стержней, жестом фокусника свёл шарики на их противоположных концах друг с другом. Когда шарики сблизились на расстояние примерно толщины мизинца, между ними с треском проскочила ветвистая бело-синяя молния. Эмилия от неожиданности взвизгнула. Зацепившись за невидимую без подсветки тоненькую серебряную проволоку, молния стремительно зазмеилась по ней к потолку, и через секунду там вспыхнул большой светильник, похожий на стеклянную чашу с крышкой, подвешенную на узких цепочках. Внутри чаши находилось какое-то вещество, которое призрачно засветилось, переливаясь разными оттенками синего.

- Вот, - явно довольный произведенным эффектом, пояснил Оддбэлл. - Это — огонь ведьмы Элмы, он бывает в грозу на болоте, а ещё на верхушках корабельных мачт во время шторма. Только ведьма тут, конечно, не при чём. Такие огни может зажигать молния. Они горят до тех пор, пока заряд не уйдёт в землю или воду. Может и в воздухе рассеяться, но этот светильник очень плотно закрыт, воздух в него не попадает. Чтобы погасить его, надо подключить к чаше медную проволоку, другой конец которой касается земли. Вот так, - дядя щёлкнул маленьким неприметным рычажком на стене. Вспыхнув на долю секунды чуть ярче, огонёк в светильнике погас.

Эмилия почувствовала, что уже устала удивляться бесконечным механическим чудесам дядюшкиного дома. Сознание тут же услужливо подсунуло альтернативу: поскорее отправиться в книгохранилище и дочитать, наконец, "Путешествия с дикими гусями" - книгу, о которой она мечтала уже года три, да только отец ни на одной ярмарке найти не мог. Девушка поддалась было на эту провокацию, но нечто третье - толи совесть, толи чувство долга - нудно и гнусаво напомнило, что она, собственно, не за этим сюда пришла. Мысленно тяжко вздохнув, Эмилия лучезарно улыбнулась Оддбэллу и кокетливо указала глазами на дверь, сказав, что собирается одеться, привести себя в порядок и выйти к завтраку. Кто-то, помнится, ещё вчера обещал пудинг с креветками... Глазки Эмилии невинно опустились долу, а пальчики выпростанных из-под одеяла изящных рук стали смущённо перебирать воображаемые чётки. Дядюшка на секунду замешкался, потом хохотнул (дошло!), разогнулся и вышагал из комнаты. Эмилия сморщила носик, сдерживая смех. "Дядя, пришли служанку - помочь мне управиться с платьем!" - в последнюю минуту крикнула она закрывающейся двери. Дверь замерла, затем чуть приоткрылась снова, впуская растрёпанную дядюшкину голову. "К сожалению, таких служанок у меня в доме нет, так что придётся управляться самой!" - оптимистично сообщила голова и исчезла. Дверь закрылась уже окончательно.

"Странно... А кто ж тогда укладывал меня вчера вечером? Я же точно помню широкие, мягкие крылья, белые такие, в крапинку... Или мне это уже приснилось?" - подумала Эмилия затем - нечего делать - выползла из-под одеяла и стала самостоятельно одеваться. Хорошо хоть, платье у неё сейчас было дорожное, строгое и не предполагающее корсетов и кринолинов. Девушка довольно быстро справилась с ним, умылась в смежной ванной комнате, выдавила на запястья по крохотной капельке эссенции секрета мускусной бабочки, которую по-взрослому носила на шее в ажурном фиале-кулоне, осмотрела себя в зеркало, ("Хм... серовато, но ничего, сойдёт для завтрака"), и вышла в коридор, аккуратно закрыв за собой дверь.

****

Из-под ног с писком разбежались какие-то существа, плохо различимые в неярком свете газовых ламп. «Мыши, чтоли», - подумала Эмилия. Мышей она не боялась, вот ещё. Один зверёк зацепился за носок сапожка Эмилии, перевернулся на спину и коротко заскрипел. Девушка наклонилась, чтобы перевернуть незадачливого бегуна, но вместо тёплого жёсткого меха пальцы коснулись металла. Правда, тоже вполне тёплого. И «мыши» тут оказались механическими. Следовало предположить, впрочем. Но Эмилия, ещё не настолько привыкшая к засилью техники в доме, от неожиданности всё же рефлекторно отдёрнула руку. Маленький механизм покачивался с боку на бок и размеренно шевелил суставчатыми лапками, тускло поблёскивая серым металлом панциря — не то оловом, не то ещё чем. Девушка всё-таки подхватила металлическое тельце и перевернула его спинкой кверху. Мыш тут же замолчал, секунду побалансировал на месте и бодро усеменил в сумерки коридора следом за своими товарищами. Эмилия покачала головой и тоже собиралась продолжить путь, как вдруг поняла, что совершенно не представляет, в какую сторону надо идти. По логике, вроде бы идти надо туда, куда коридор имеет наклон, вниз. Но вдруг комната каким-то непостижимым образом оказалась в подвале, а не наверху? От этого дома и его удивительного хозяина чего угодно можно ожидать! И что гостевые комнаты в подвале, и что гостиная на самом верхнем этаже. И даже того, что переход между ними может совершаться не по идущему плавной спиралью коридору, а прямо по вертикальной оси в какой-нибудь хитро-мудрой кабинке. Девушка огляделась. Коридор двумя совершенно одинаковыми дугами уходил в одну сторону чуть повышаясь, в другую, наоборот, понижаясь. Тускло горели светильники на стенах. Как назло, не было ни души. «Эй! - на всякий случай крикнула Эмилия, - «Есть кто-нибудь? Не подскажете, как пройти в гостиную?» Ответа, конечно, не последовало. Тогда девушка решила всё же двигаться вниз, и через два витка спирали поняла, что не ошиблась. Из обнаружившейся впереди открытой настежь двустворчатой двери лился более яркий свет и доносился дядюшкин голос. Оддбэлл что-то напевал. У него даже получалось довольно мелодично. Подойдя ближе, Эмилия различила слова: «От зоркого ока стражей ночных не скроется самая хитрая мышь, злобная одноглазая мышь не спрячется в норах своих колдовских от зорких очей, от когтей стальных стражей Древа Судьбы, что растёт на подлёте к архипелагу...»

«Странная песня, не знакомая, - подумала Эмилия. - а я-то думала, что хорошо знаю героический фольклор Детей Великого Орла...»

***

«Выйди поутру на скалы и жди, глаз не смыкая в туман гляди, в серый, мглистый туман гляди: бурное море лежит впереди! Полон опасностей путь, что ведёт мимо Древа к архипелагу», - с особым пафосом и трагизмом вывел последний катрен дядюшка. Эмилия вежливо покашляла и зашла в комнату.

Гостиная была просторной, имела три окна среднего размера и на удивление оказалась вовсе не напичкана разной механикой. Последнее обстоятельство даже несколько развеселило Эмилию.

- А я думала, что у тебя даже уборные механизированы, дядя Куникул! - подшпилила она дядюшку.

- Уборная механизирована, разумеется, - не стушевался Оддбелл, - но должно же быть в доме что-то от самой обыкновенной повседневной жизни. Знаешь — причастность к окружающей действительности, связь с реальностью, и всё такое. Ты готова к употреблению полезных морепродуктов? - сменил тон дядюшка, поведя открытыми ладонями в направлении большого овального стола, накрытого старинной скатертью, на которой были весьма искусно вытканы чайные розы на золотисто-коричневом фоне. Эмилия подошла к столу. Дядюшка, снова напомнив ей циркуль с уроков геометрии, шагнул, склонился и предупредительно выдвинул перед ней стул чёрного дерева с высокой резной спинкой. Девушка улыбнулась и уселась, придерживая подол. Оддбэлл выпрямился и трижды громко хлопнул в ладоши. Через минуту в гостиную прошествовали три поварёнка с тремя же маленькими тележками. Вернее, они не прошествовали. Они, собственно, въехали, стоя на низких ступеньках, расположенных за задними осями тележек, и управляя последними за счёт наклонов собственного тела в стороны. Тележки двигались на удивление тихо, не шипели, не свистели и не выпускали облаков пара и дыма. Эмилия засмотрелась на новое чудо.

- Дядя Куникул, а это... - кивнула она на ближайшую тележку, - Это как? Пара нет, трубы нет — как же они едут?

Э-ээ, - польщенно разулыбался Оддбэлл. - А это — работа молнии. Не той, которую ты видела в комнате, та так, маленькая, игрушечная. Ещё другая есть, большая, сильная. Я придумал устройство, способное собирать и накапливать ее силу, а потом постепенно отдавать её всяким механизмам. На основе этого устройства здесь работает немало машин. Работало бы в несколько раз больше, если бы детали для моего устройства не были пока что просто издевательски дорогими.

Как бы ни удивлялась Эмилия, она всё же решила строго следовать намеченному плану и довести до конца дело, ради которого приехала в Блэст-холл. Поэтому дождавшись, пока поварята накроют на стол и дядюшка тоже займёт своё место, она, как велят обычаи, отведала предлагаемых блюд, похвалила кулинарное искусство местного повара, (и надо сказать, совершенно искренне: угощение того стоило!), и приступила к застольной беседе.

- Скажи-ка, дядя, - так начала Эмилия свою речь, но тут же осеклась, подумав: "Тьфу... Безобразно похоже на... Ой, а на что, собственно? Хм. Не помню. У кого-то читала..." И, решив не отвлекаться по таким пустякам, продолжила:

- Скажи, а сколько правды в нашей старой фамильной легенде? Ну, которая про гнездо Великого Орла, про поэтический турнир и связанное с этим проклятие? Что это вообще такое? Оно существует на свете, Гнездо? Кто-нибудь его видел, или хотя бы знает, где его искать?

Оддбэлл замер, зажав креветочную шейку в зубах и придерживая двумя пальцами хвостик.

- Эм-мм? - промычал он, втянул креветку в рот, как макаронину, звучно проглотил, после чего немедленно расхохотался, откинувшись на спинку стула.

- Хи... - просмеявшись, обернулся Оддбэлл к племяннице, - Хихик-с! Вопросы, вопросы... К чему сразу столько? На что отвечать сначала? Где записаться на поэтический турнир, чтобы выиграть вечер в "Гнезде орла" на халяву, не нарвавшись при этом на проклятия тамошнего трактирщика, который, по слухам, неплохой малый, но язык у него - то ещё дрянное помело?

Теперь настала очередь смеяться Эмилии. Вежливо похихикав в поднесенную к губам салфетку, деушка, однако, не позволила свести разговор на шутку.

- Так всё-таки, что — правда в этой легенде, дядя Куникул?

Поняв, что намеренья племянницы разобраться в фамильных преданиях вполне серьёзны, Оддбэлл отодвинул полупустую тарелку и вытер салфеткой губы.

- Всё, - ёмко ответил он. - Кроме одного, пожалуй.

- Кроме... Чего? - Эмилия снова удивлённо приоткрыла рот, забыв о приличиях. Такого поворота событий она не ожидала.

- Проклятия. - дядя сегодня, видимо, решил поупражняться в лаконичности.

Эмилия запуталась ещё больше. Во всей истории проклятие-то как раз и казалось ей наиболее правдоподобным эпизодом.

- Дядь Куникул... Как же так? Объясни, пожалуйста, а то я во всём этом... Потерялась, - честно призналась девушка.

- Смотри, - Оддбэлл подскочил, «проциркулировал» до стенного шкафа, вытащил оттуда громадный фолиант, весьма похожий на тот, что дали Эмилии почитать на семейном совете, пришагал обратно и водрузил книгу на стол, небрежно сдвинув ребром ладони к краю полуопустевшую посуду. Затем открыл книгу, полистал, неразборчиво приговаривая себе под нос, остановился на нужном месте, разгладив разворот страниц вдоль корешка. - О! Вот. «Раздосадован был... трам-пам-пам... Эге... бросил в сердцах: «Ты скоро так до колибри до...» - дядя посмотрел на племянницу, словно оценивая, стоит ли буквально читать дальнейшее, и решив, видимо, что и так всё понятно, продолжил уже от себя: - Эми, ну сама посуди: какое ж это проклятие? Вот ты много сказок читала. Ведь много же? - Получив утвердительный кивок Эмилии, продолжил: - И часто ты видела, чтобы проклятия, да ещё такие глобальные, накладывались вот так вот примитивно, да ещё таким вульгарным способом? Я вот честно скажу: никогда. А читал я, думается, побольше твоего. Ну, во всяком случае, не меньше — это точно, - улыбнулся Оддбэлл, по-сычиному склонив голову на бок. - Что-то тут не так, с этим проклятием. Давно собираюсь покопаться в исторических источниках, да всё никак руки не доходят. Ну и, потом, я ж летать-то, как ни крути, умею. А там дальше помнишь, что говорится? - Увидев в глазах племянницы искреннее недоумение, Оддбэлл удивился: - Так ты что же, не дочитала все истории о Проклятии до конца?

Девушка пожала плечами:

- Ну... В папиной книге, что он давал мне, всё заканчивалось как раз историей о наложении проклятия, а других книжек с такими историями у нас нет. Или, во всяком случае, мне их не показывали. А что там, дальше?

- Тут много историй, разных авторов, - продолжал оборотень, - И одна из них гласит, что... Так... Хм-хм-хмм, - дядюшка снова полистал книгу, - Вот: «Лишь тот, чьи крылья не знают неба, долетит туда, где ни разу не был, увидит то, что никто не видел, узнает истину, и она поменяет местами землю и небо».

Последние строчки Оддбэлл прочитал нараспев, чуть понизив голос. Получилось почти как у бродячих лирников, что слагали героические баллады и исполняли их на ярмарках к вящей радости праздной толпы.

- «Поменяет местами землю и небо»? Это что же — притяжение земли, чтоли, закончится? - уточнила Эмилия. - Или это иносказание?

- Иносказание, конечно, - покивал дядюшка. - Поменяются представления об истине, я думаю. Ты сначала считал, что оно так, а там вдруг окажется, что всё на самом деле наоборот. Что-то в этом духе.

- И-ии... Куда же для этого надо долететь? - задала следующий вопрос Эмилия, почувствовав внутри то самое «волшебное замирание», которое бывает, когда понимаешь, что настоящее Большое Приключение согревает своим нетерпеливым дыханием твой затылок. Ха! Ещё бы! «Чьи крылья не знают неба»! Чтобы не понять, что эта фраза про неё, надо быть кем-то ещё тупее, чем курица. Из всех перевёртышей, чья звероформа хотя и имела крылья, но не позволяла воспользоваться ими по прямому назначению, лично ей был известен только дядя Патрик по отцовской линии. Но Патрик, хоть и был милейшим оборотнем и хорошим другом Эмилии, всё же совершенно не годился для приключений и авантюр большего масштаба, нежели, перекинувшись в пингвина, отправиться эпатировать публику на благочинном городском гулянье в честь зимнего перелома года.

- «Куда-куда». «Куд-куда!» - немного обидно поддразнил племянницу Оддбэлл. На Огненный архипелаг, конечно. Туда, где Туманное Зеркало и Гнездо Великого Орла.

Так Эмилия получила ещё один ответ, даже не задав прямого вопроса. Теперь достаточно было взглянуть на любую из старинных карт, которые во множестве хранились в сундуке в отцовском кабинете, чтобы узнать расположение Гнезда с точностью до цифровых координат. Девушка поняла, что основная цель визита достигнута. Пора было возвращаться домой, чтобы как минимум уложить в сознании лавину информации, полученную при посещении Блэст-холла. Уходить не хотелось. Дядюшка располагал к дальнейшему общению, с ним было не скучно, всегда интересно и неожиданно, а его книгохранилище вообще было пределом мечтаний. Но и терпение родителей тоже было не резиновым. Задержку дочери ещё на день они могли, мягко скажем, не понять. Так что, как только прерванный завтрак был закончен, Эмилия, сердречно поблагодарив Оддбэлла за гостепреимство, изъявила желание откланяться. Дядя возражать не стал, быстро собрал в дорогу нехитрое (по его, разумеется, меркам) угощение и изъявил готовность проводить племянницу до места, где она оставила свою лошадь. В последний момент, когда всё было уже собрано, и они уселись было на прощальной скамеечке, Оддбэлл вдруг звонко хлопнул себя по лбу, вскочил и стремительно ушагал в дом. Когда вернулся, в его руках была книга, небольшой дорожный томик в крепком кожаном переплёте.

- Вот. Тут собраны все основные легенды, что ходят вокруг этой пресловутой истории с Великим Орлом и его якобы проклятием. Полистаешь на досуге. Держи, - оборотень протянул книгу Эмилии. Та с радостью приняла подарок, сердечно поблагодарив дядюшку, и даже чмокнула его в щёку, для чего ей пришлось почти встать в седьмую хореографическую позицию, рассмеялась, представив комичность ситуации со стороны, и они вместе отправились к станции трубопароэкспресса. Когда стремительное перемещение закончилось, и Дэвгри, сытая и ухоженная, уже бодро цокала копытами по камушкам подъездной дороги, Эмилия оглянулась. Оддбэлл стоял, словно болотная цапля, почему-то поджав левую ногу и уже привычно склонив голову на плечо.