Глава 2

Кара

Я давно верю, что единственное, что может быть лучше, чем валяться в постели в обнимку с хорошей книгой — это найти столик у окна в милом уютном кафе. Знаете, такое место, где можно провести часок в компании великолепного Книжного Парня, выпить кофе и съесть булочку с корицей. Итак, сегодняшний день начался отлично.

Мне нужно было как-то убить время перед встречей с моим клиентом, чтобы обсудить предстоящий ремонт их дома, и они порекомендовали мне зайти в кофейню «Солнечное сияние», новое заведение, расположенное прямо за углом от их таунхауса. Как будто мне когда-либо нужен был предлог, чтобы потратить немного времени на чтение.

Когда я свернула с Хай-стрит в открытый двор, меня охватило горько-сладкое чувство. Когда-то в этом здании работал блестящая галантерейщица, и я часто заходила к ней за тканями и обивкой. Владелица, Марджори, многому научила меня за эти годы, особенно когда я только начинала работать. Когда пару лет назад она вышла на пенсию, заведение пустовало, до этих пор.

Маленький столик у окна вскоре покорил меня. У нас в городе была всего парочка недорогих кафе-забегаловок, поэтому нам правда нужна была элитная кофейня. Сделав заказ, я улучила минутку, чтобы насладиться лучами солнца, льющимися в окно и согревающими мое лицо, и одновременно сделать столь необходимую передышку после напряженной рабочей недели. Сейчас все мои дни очень заняты, но я не жалуюсь.

Кто бы ни владел этим кафе, он отдал дань уважения его истории, украсив заднюю стену витриной с винтажными тканями в рамках, а вокруг расставив множество пышных зеленых растений. Они оживили остальную часть помещения с помощью белых стен и светлой деревянной мебели. Она удивительно простая, за исключением ярко-желтой стойки, которая привлекает внимание, когда ты только входишь в кафе. Оно, безусловно, соответствует названию «Солнечное сияние».

Я помешана на интерьерах. После того, как я превратила свой дом из опасного для здоровья дома в дом своей мечты, то начала заниматься дизайном интерьеров и заработала себе хорошую репутацию. Честно говоря, я немного расстроена, что мне не позвонили и не предложили заняться этим местом.

Я была погружена в свою книгу, полностью увлеченная своим новым Парнем, когда услышала, как кто-то спросил:

— Что читаешь?

Я подняла глаза и увидела мужчину, который убирал чашки с соседнего столика. Это был не тот парень, который обслуживал меня, и я не заметила его, когда вошла, но на нем была темно-красная клетчатая рубашка с закатанными рукавами, которая сразу же напомнила мне Эйдена из «Возбуждена?» одной из моих любимых книг.

Это та история, в которой суровый лесоруб скрывает свое одиночество, ворча на всех, кого встречает. А затем появляется Хейли, умная городская девчонка, которая только что унаследовала ветхую хижину, и растопляет его ледяное сердечко. От меня пять очень горячих звездочек.

— Эм, называется «Твоя на ночь». — Я поворачиваю книгу, чтобы показать ему лицевую сторону обложки, и тут же жалею об этом. Это классическая романтическая обложка: безликая женщина в струящемся платье в объятиях мужчины с обнаженной грудью и огромными грудными мышцами.

Он подавил смешок:

— Что-то интересное?

— Э-э, да, на самом деле так и есть. — По крайней мере, так оно и было, пока меня не прервали. Я только начала немного заводиться, поэтому вернулась к своей странице.

— О чем она? — он снова перебил меня. Этот парень что, серьезно?

Я вздохнула:

— Это история о двух лучших друзьях, которые решают переспать на одну ночь, чтобы пережить период засухи. — Я старалась не рассмеяться над тем, как неловко было объяснять это незнакомому человеку.

— Дай-ка угадаю, — сказал он с изрядной долей сарказма, — в конце концов, они будут вместе?

— Ну, я прочла только половину, а они все еще не переспали по-настоящему, но да, гарантированно, что после они будут жить долго и счастливо.

— Ох уж эти любовные романы, — усмехнулся он, — где все всегда прекрасны, все их мечты сбываются и никогда не случается ничего плохого.

В чем, к чертям собачьим, проблема этого парня? Я выпрямилась, словно защищаясь.

— Ну, это неправда. Им часто приходится многое преодолевать на пути к счастливому финалу.

— Думаю, я не из тех, кто читает романтические книги, — пожал он плечами, опустив глаза в пол.

— Вы допрашиваете всех своих гостей по поводу их литературного выбора?

— Только самых хорошеньких, — сказал он, и когда поднял голову, чтобы поймать мой взгляд, я так громко ахнула, что он отступил на шаг, вытянув руки перед собой. — Извини, это было очень неуместно. Мне очень, очень жаль, я оставлю тебя в покое.

Только самых хорошеньких. Я?

Мои щеки горели. Они, несомненно, должны были стать ярко-красными. Я посмотрела ему вслед и вернулась к своей книге, но, дочитав до конца страницы, поняла, что не уловила ни единого слова. Краем глаза я увидела, что он занят за стойкой, обслуживая других людей. Я наблюдала за ним, надеюсь, что незаметно, а затем снова уткнулась в книгу, когда он снова направился в мою сторону.

Я мысленно взяла на заметку никогда больше сюда не возвращаться, когда он окончательно удивил меня и поставил передо мной на стол свежий латте. Я посмотрела вниз и заметила, что пенка была украшена в форме двух сердечек.

— Это за счет заведения, — сказал он. — Еще раз прошу прощения. Я действительно не хотел тебя обидеть. — Что ж, это было неожиданно и, на самом деле, довольно хорошее обслуживание.

— Спасибо, — сказала я, глядя на него снизу вверх. Он выглядел так, будто действительно так и думал, и не пошевелился, чтобы сказать что-нибудь еще. Когда он потянулся через меня, чтобы взять мою первую, теперь уже пустую чашку, я заметила замысловатую татуировку в виде линий на внутренней стороне его предплечья. Его мускулистое предплечье, слегка загорелое, с редкими мягкими волосками. — Все в порядке. Романы — это очень недооцененный жанр. Ты не первый парень, который ошибается на этот счет, и я уверена, что не последний. — Я поджала губы и склонила голову набок.

— Скажи мне, в чем я не прав.

Я нахмурилась, вглядываясь в его черты, одну за другой. Высокий, широкоплечий, его светло-каштановые волосы были уложены мягкими волнами, ниспадающими на лицо, хотя меня особенно привлекла одна прядь, спадающая ему на бровь, и мне захотелось протянуть руку и откинуть ее назад. Очки ему очень шли, но за ними я разглядела великолепные карие глаза, в которые, казалось, уже заглядывала раньше. Он улыбнулся теплой улыбкой, такой, при которой можно увидеть, как его язык чуть выглядывает из-за идеальных зубов. В тот момент я почему-то поняла, что он может рассказать мне тысячу историй, и я захочу услышать еще тысячу.

— Ну, люди… такие люди, как ты, — я притворно прищурилась, несмотря на то, что на самом деле чувствовала себя взволнованной, — часто думают, что любовные романы предсказуемы, но никто не критикует за это детективы. Многие фантастические книги предсказуемы. Они следуют схожим структурам, просто действия происходят в других мирах.

— Хм, — кивнул он. — Справедливо подмечено.

— Люди относятся к ним высокомерно, потому что большинство авторов любовных романов — женщины, поэтому они думают, что это легкое чтиво, но растрогать людей и заставить их влюбиться в ваших персонажей непросто. Благодаря этим книгам ты можешь объехать весь мир, познакомиться с самыми разными людьми, это чистый эскапизм. Они веселые. — Я скрестила руки на груди, уверенная, что выиграла этот спор, в котором, насколько я понимала, не было контраргументов. — Ты мог бы прожить лучшие моменты своей жизни, если бы не был таким придирчивым. Понятия не имеешь, чего лишаешься.

— Окей, тогда порекомендуй мне что-нибудь.

— Извини?

— Порекомендуй книгу, которая изменит мое мнение, — сказал он. Дерьмо. С чего вообще начать. Я просто смотрела на него, а он смотрел на меня, и я чувствовала, что ни один из нас не отступит первым.

— Мне нужно подумать, — нахмурилась я.

— Хорошо, — бодро сказал он, поворачиваясь, чтобы уйти. — Вернусь через минутку.

Порекомендуй мне что-нибудь.

Я должна знать ответ, но обычно я поучаю уже обращенных в нашу веру. Это огромная миссия — обратить неверующего в церковь любви и вожделения. Я достала из сумки свой книжный журнал и просмотрела список книг, которые я прочитала в этом году. С чего несведущему мужчине начать знакомство с любовными романами?

Я не могла порекомендовать ничего слишком очевидного и предсказуемого. Это должно было его удивить. И ничего слишком сексуального. Нужно постепенно повышать уровень остренького, хотя, видит бог, моя переносимость отсутствия остренького в книгах в последнее время зашкаливает. А еще она не может быть слишком слащавой: никакой выпечки кексов, маленьких городов, атмосферы излишнего уюта. Я даже не знаю этого человека. Может быть, хоккейный роман? Ковбои? Гонщики? Возможно, мафия. Когда очередь подошла к концу, он вернулся и сел напротив меня со своей чашкой кофе.

— Могу я здесь присесть?

Какой же этот человек высокомерный.

— Поздновато спрашивать, когда ты уже сидишь.

Он тяжело вздохнул, его плечи опустились:

— Я произвожу не очень хорошее впечатление, не так ли? — Почему он вообще пытается произвести хорошее впечатление? Когда я не ответила, он прервал молчание, пока оно не стало неловким: — Так у тебя есть что-нибудь для меня?

— Пока нет. Мне нужно подумать о том, какой роман стал бы самым лучшим, чтобы изменить мнение такого ужасного человека.

— О-о-ох, — выдохнул он, — это больно. Я принимаю твой вызов, возможно, у меня ужасное мнение, но я не ужасный человек.

— Я не буду извиняться за то, что защищаю свое любимое занятие.

— Тебе не за что извиняться. Я уже могу сказать, что ты любишь эти книги.

— Люблю.

— Так расскажи мне, почему. — Он откинулся на спинку стула и сделал глоток кофе, и в этот момент я поняла, что больше сейчас уже не почитаю. — И я еще раз прошу прощения за то, что недооцениваю данный жанр. Я действительно готов к тому, чтобы меня убедили. Так что давай, убеди меня в этом.

— Я полагаю, особенность романов в том, что у них так много разных видов. Для каждого найдется свой троп, так что, независимо от твоего настроения, найдется книга, которая тебе подойдет.

— Что такое троп?

— Типа общей темы. Один из моих любимых — «От врагов к возлюбленным». Что-то вроде, вот у тебя двое коллег, которые ненавидят друг друга, или они адвокаты-соперники, или он ублюдок, но только потому, что не может быть достаточно откровенным, чтобы раскрыть свои истинные чувства. Втайне, они оба не могут перестать думать друг о друге. «Фальшивые отношения» — всегда очень веселые, потому что они такие нелепые.

— И почему же так?

— Ну это так нереалистично, но сюжет отличный. Возможно, успешная карьеристка должна вернуться домой на свадьбу своего брата, и ей нужен кто-то для плюс один, поэтому она привлекает своего лучшего друга или нанимает мужчину для сопровождения. В любом случае, в конечном итоге они, очевидно, переспят.

— Очевидно, — сказал он, улыбаясь. Я опустила глаза и заметила, что у него безукоризненные, но большие руки. Его кофейная чашка казалась в два раза меньше моей. И обручального кольца на нем не было. Почему меня это волнует? Я подумала, что этот парень сварливый и грубый, но всего через несколько минут я пересмотрела свое мнение. Он на самом деле был довольно обаятельным и внимательным, и в его манере держаться определенно чувствовалась какая-то глубина… и…, и я уже потеряла счет тому, сколько времени прошло с тех пор, как он говорил в последний раз.

— Троп «одна постель»! — я вышла из своего транса. — Возлюбленным нужно где-то переночевать, но в отеле остался только один номер и только одна кровать. Он настаивает, что будет спать на полу, а она говорит, что все в порядке, но тебе лучше не пытаться ничего предпринимать. Они засыпают как можно дальше друг от друга, на противоположных концах кровати, но ты просто знаешь, что утром они проснутся, в объятиях друг друга, смущенные, но неспособные отрицать возникшую между ними химию. Что в этом может не нравиться?

Я чуть не растеклась по стулу, вспомнив пикантные сцены из романа «Согласна, не согласна», «брак по расчету», который я прочла в прошлом месяце.

— Иногда перед тобой классическая история «из грязи в князи», как обычная девушка влюбляется в сексуального миллиардера.

— Как в «50 оттенках серого»?

— Да! — я нахмурилась и сделала паузу, чтобы перевести дух и отхлебнуть кофе. — Ты читал ее?

— Нет, но знаком с этим явлением. Раньше я работал волонтером в благотворительном магазине, и мы получали около тридцати экземпляров в неделю.

— Ого, ничего себе. Я бы никогда не смогла раздавать свои книги даром. Это очень любезно с их стороны.

— Ну, я бы не был так уверен насчет этого. У нас было так много экземпляров этой книги, что нам уже через некоторое время пришлось отказываться от них. — Он, казалось, зациклился на какой-то мысли. — Подожди… Так эта книга, которую ты читаешь, по сути порно? Ты читаешь порно в моем кафе? — Он качает головой, недовольно хмыкая. — Это и должно было быть шикарным местом.

— Нет, это не порно, — отругала его я, стараясь говорить, как можно громче. Я огляделась по сторонам, чтобы убедиться, что никто на меня не пялится, прежде чем наклониться и понизить голос. — Окей, она немного сексуальная, но в очень стильной, доступной и разнообразной форме.

— Окей, конечно, — ухмыльнулся он.

— Послушай, я знаю, что у этих книг особая репутация. Люди думают, что они слащавые и полны стереотипов, но все изменилось. Многое из того, что я читаю, меняет гендерные роли, у персонажей возникают проблемы, связанные с отношениями, есть много случаев, когда парень встречается с парнем, а девушка — с девушкой. И в основном они написаны женщинами для женского видения, так что они точно понимают, чего хотят женщины.

— Женщины-геи? — спрашивает он. — Лесбиянки? (прим. — Игра слов, которую невозможно адаптировать под русский язык: gaze [гейз] — видение, gays [гейс] — геи. Female gaze — женское видение, female gays — женщины-геи).

— Нет, не геи, видение.

— Тогда что это такое?

— Господи. — Я чувствую, как краснеют мои щеки. — Вот уж не думала, что сегодня буду участвовать в общественно-просветительской службе. — Он громко смеется, и я удивляюсь, насколько мне это нравится. Сразу же становится легче.

— В историях, написанных для мужского видения, женщины, как правило, являются сексуальными объектами, не более чем сиськи и задницы. Все дело в том, как она выглядит и какую пользу она может принести мужчинам. Но когда истории пишутся для женского видения, наши потребности стоят на первом месте. Они сосредоточены на эмоциональной связи, близости, желании.

— А, понимаю. Так вот чего хотят женщины, да? — Он флиртует? А я? Я так не думаю, но я редко общаюсь с мужчинами, которые не являются моими клиентами или отцом, поэтому не могу сказать, что я на самом деле делаю.

— Ну, все люди разные, конечно. Лично я живу ради сексуального напряжения, химии и отличного подшучивания между персонажами. В порно нет мгновенного удовлетворения. Было бы скучно, если бы они сразу начали трахаться. Мне нравится, когда автор рассказывает о медленном сгорании, тоске, недопонимании между главными героями, внутренних конфликтах, которые нужно преодолеть.

— Значит, там не все девушки в опасности, а армейские майоры трахают их в конюшнях. — Что ж, это меня рассмешило. Он выдал себя с потрохами. Очевидно, он кое-что смыслит в этом жанре.

— Что, черт возьми, ты читал? Нет. Лучшие из них очень горячие, но по обоюдному согласию, и часто герои помогают друг другу преодолеть свои личные травмы по пути к спальне. Это мои любимые.

Он помолчал секунду, затем достал из кармана рубашки блокнот и ручку. Я наблюдала, как он пожевал губу и что-то записал.

— Похоже, мне еще многому предстоит научиться. — Оторвав листок, он сложил его пополам, наклонился ближе и засунул между страницами моей книги. — Это мой номер. Пришли мне свои рекомендации.

Господи, почему это было так возбуждающе? Я почувствовала, как кровь приливает к затылку.

— Я порекомендую тебе три книги, — смело заявила я.

— Отлично, — сказал он, вставая. — Я не боюсь тяжелых задач. — Мне пришлось подавить смешок, прекрасно понимая, что многие из этих книг, вероятно, сделают его твердым. Он задвинул свой стул обратно под стол. — Мне лучше вернуться к работе. Босс не может слишком долго бездельничать.

— О, так это твое заведение? Оно чудесное, ты проделал фантастическую работу. И у тебя великолепные булочки. Булочки с корицей! — Черт, я так оконфузилась.

— Было приятно познакомиться с тобой, хорошего остатка дня, — сказал он, подмигнув мне так, что я почувствовала, словно стрела вонзилась мне между ног. И затем он исчез, исчез где-то в глубине кафе.

Он оставил меня разгоряченной и взволнованной, но я старалась сохранять хладнокровие. Оглядев комнату, я заметила часы над стойкой. Мы так долго болтали, что я уже почти опаздывала на встречу. Я никогда не опаздываю. Я отложила книгу, натянула кардиган и, стараясь не споткнуться о собственные ноги, направилась к двери.

* * *

— Господи милостивый, это так горячо! — восклицает Хэтти. — Думаю, ты была готова прокатиться на нем верхом прямо на том столе.

— Вряд ли. — Прокручивая в голове события этого дня, я чувствую себя сбитой с толку. Мне понравилось наше общение, но потом я почувствовала себя такой неловкой и странной, и, может быть, была даже немного груба?

Я ложусь на пол, а Меган устраивается у меня за спиной и гладит мои длинные волосы. Она делала это бесчисленное количество раз, когда я была в отчаянии.

— Что собираешься делать? — тихо спрашивает она.

— Не знаю. Мне было так неловко и неуютно.

— Но почему?

— Я просто не привыкла, чтобы мужчины заговаривали со мной. Я была сбита с толку.

— О, милая, это не смущает. Это возбуждает, — говорит Хэтти, допивая бокал вина, который она осушила, пока я рассказывала о событиях дня. — Ты должна пойти с ним на свидание.

— Я не собираюсь с ним встречаться. Я отреклась от мужчин.

— Кара, мы любим тебя, детка, но прошли уже месяцы с тех пор, как Адам ушел…

— Скоро год, — перебиваю я, хотя и не уверена, почему помогаю ей доказать ее точку зрения.

— Вау, правда? — Меган считает месяцы по пальцам. — Боже мой, Хэтти, уже почти год.

— И что?

Год — это всего лишь число, мне не нужно, чтобы они относились к нему как к какой-то вехе или достижению. Я сажусь и допиваю свой бокал. Хэтти снова наполняет его.

— Ладно, не надо нас ненавидеть. Но когда ты впервые отреклась от мужчин, мы поговорили с глазу на глаз и договорились, что дадим тебе год, — говорит она.

— Год для чего?

— Год безделья. Целый год, чтобы скучать по Адаму, горевать, делать все, что тебе было необходимо. — Меган целует меня в макушку. — Но ты слишком удивительная, добрая, успешная, крутая и слишком великолепная, чтобы каждую ночь проводить в постели с Книжным Парнем. Мы думаем, тебе стоит начать знакомиться с людьми.

— И трахаться с людьми, — вставляет Хэтти. Ей легко говорить, у нее всегда в запасе целая вереница мужчин, и у нее нет проблем с тем, чтобы держать чувства подальше от постели. — Тебе правда нужно потрахаться.

— Уф. Я не хочу знакомиться с людьми. Знаю, это смешно, но Адам — единственный мужчина, которого я когда-либо любила. Он единственный мужчина, с которым я когда-либо спала. Я не знаю, как быть с кем-то еще. — Мои глаза наполняются слезами, и я вытираю их тыльной стороной ладони. — Я знаю, как жалко это звучит. И какая я жалкая.

— Послушай меня, — Меган крепко сжимает меня в объятиях. — Ты не жалкая.

— Часть меня все еще верит, что он вернется ко мне.

— Если он вернется сюда, то я исцарапаю ключами всю его машину. — У меня болит сердце, потому что знаю, что она, женщина из чистого золота, действительно пошла бы на такое преступление ради меня.

— А я дам ему по шее, — говорит Хэтти. После многих лет занятий кикбоксингом она на самом деле смогла бы.

— А я встану баррикадой у двери.

— А я насру ему на член!

Я давлюсь своим вином:

— Ого! Это уже слишком.

— Как бы это вообще было? — Меган поджимает губы и размышляет: — Ты бы поймала его, связала и подвергла пыткам? Или ты бы притворилась, что соблазняешь его, раздела, а потом сделала это?

— Меган, прекрати, пожалуйста, — умоляю я. — Никто никому на член не срет.

— Ага, потому что он не вернется, — выплевывает Хэтти, и я снова падаю на пол. — Нам жаль, Кара, но это так, и даже если бы он вернулся, ты не сможешь принять его обратно. Мы бы никогда этого не допустили. То, что он с тобой сделал, было ужасно. Он тебя не заслуживает. — Она обходит стол и ложится рядом со мной, ее миниатюрное тело обвивается вокруг меня, как большая ложка — для моей маленькой.

— Но ты заслуживаешь всего хорошего, дорогая. Ты правда заслуживаешь. И прямо сейчас ты заслуживаешь последнего спринг ролла.

Загрузка...