Мера человек

Глава 1. Сила

«Это два ангела.»

— Я знаю, — ответил я, разглядывая спускающегося с неба противника.

«Ты зверь, поднёбыш!»

— С демоном внутри, — ощерился я.

«Ты недооцениваешь противника. Марк, абсолютная твоя душа, это две четвертых меры!»

Я спрыгнул с крыши и мягко приземлился на носочки. Всё же Белиар был невероятно силён.

«Я ещё и невероятно умён. О, Бездна, зачем я согласился на это?»

— Силу!

«Это будет временный эффект. А потом ты свалишься, и будешь слабее нуля.»

— Я и нулём убивал ангелов, — крикнул я громче, чтобы услышал Тиохиль.

— Сраная просва, — ангел сплюнул и покосился наверх.

Видимо, перед напарником ему не хотелось оплошать.

— Ариох!!! — Тиохиль рявкнул, — Он мой!

Голос ангела сверху был хорошо слышен:

— Тиохиль, ты слишком долго в Инфериоре.

— Потому что справиться не может, — я улыбнулся, — Не по зубам зверушка.

Взметнулся снег, и ко мне устремилась смерть.

«Бери силу, поднёбная твоя душа».

Наконечник копья, пропитанный кровью демона, был на удивление прочным, и спокойно выдерживал удары ангельского клинка.

Тиохиль не стеснялся применять магию, хотя теперь порывы ветра были не такими сильными. Меня относило в сторону, но я группировался и приземлялся на ноги.

И снова сближение, и обычный оружный бой. Когда оба противника сильны, всё решает острый клинок.

Мы смещались по вершине горы, гоняя друг друга вокруг храма.

— Интересно, — в который раз откатившись, прохрипел я, — Когда я тебя прибью, мне хватит духа до третьей меры?

— Нет, мне хватит твоей частицы, — Тиохиль неожиданно ловко проскользнул сбоку и едва не дотянулся клинком до шеи, заставляя меня нырнуть.

Я встал в нескольких шагах от него.

— А как же то, что только глупцу нужна одна частица?

Глаза ангела загорелись яростью:

— Неужели ты думаешь, что я откажусь от такой силы? Да, повелителю нужны всего двенадцать, и тринадцатую надо изгнать…

— Тиохиль, ты много говоришь, — донеслось сверху.

Мой противник недовольно поморщился.

— Вотан, — сказал я.

— Что Вотан? — глаза Тиохиля подёрнулись удивлением.

— Этот демон под Лазурным Городом тоже был частицей…

— Вотан сидел там, где ему и положено. Ему казалось, что он ведёт какую-то борьбу, стремится к власти. Глупцы, вокруг одни глупцы.

Я промолчал. Странно, что Тиохиль ещё себя не заподозрил в глупости. Впрочем, если дурак осознает, что он дурак, то прекратит быть дураком.

Тиохиль продолжал:

— Правда, ты убил его чуть раньше, чем положено. Ну да ничего…

— Зачем меня изгонять?

Но наш разговор прервали:

— Ма-а-арк!

Я обернулся. Хильда, обнажив кинжалы, неслась по снегу от храма. Твою-то звериную бабушку, ну, где у неё мозги?

«Да у вас обоих с ними проблемы», — вздохнул Белиар.

— Мне нужно твоё отчаяние, сильная воля, — ангел засмеялся, и стрелой полетел навстречу Волчице.

И снова я несусь вслед, и снова не успеваю. Я ощутил землю, вытянул пику…

Тиохиль в этот раз увернулся, срубив каменное копьё, и приземлился сразу за спиной Хильды. Она развернулась, собираясь метнуть клинки, но удар кулака ангела отбросил её на землю.

Он наступил ей на ногу и направил меч в грудь. Нажал сапогом и Хильда закричала от боли.

Я замер в нерешительности.

— Ты не успеешь, хоть пятнадцать демонов будут внутри, — его ауритовый клинок заполыхал огоньками, — Псы Тенебры всегда были слабее.

«Ах ты ж подстилка перьевая!» — прошипел Белиар.

— Кожаный балдахин, — Тиохиль ощерился.

Белиар злился, но знал, что может помешать мне.

Я выпустил чувство земли, охватывая большую площадь вокруг, но тут ощутил давление сверху. Напарник Тиохиля нарушил обещание, и намеревался атаковать.

«Едва ты применишь магию, он ударит мерой. Я в твоём зверином теле, мы слабее, поэтому не устоим».

Стиснув зубы, я лихорадочно пытался сообразить, что делать. Тиохиль собирался убить Хильду, не проткнув клинком, а спалив заживо…

— Как видишь, зверь, рука демона не творит чудес.

Рука…

Чувство земли сразу подсказало мне, где в снегу лежит моя часть. Прямо под моими ногами, в одном шаге. И ещё не исчезла. Моё сознание с легкой грустью огладило её…

«Малыш, но ведь я же лучше!» — Белиар усмехнулся, — «Знаешь, твоя память полна красивых цитат».

Я не ответил.

Отравленные наконечники лежали, разбросанные, рядом.

Малое действие, большой урон.

Я резко сократил радиус сканера, и ангелы восприняли это по-своему.

— Правильно, просва, — Тиохиль улыбнулся, — Ты же понимаешь, как ты бессилен?

Он чуть прижал пылающий наконечник, прожигая Волчице одежду.

— Брось копьё…

Моя рука разжалась, и древко мягко опустилось в снег.

«И всё из-за бабы!»

— Зверю — зверево, — ангел всё пытался меня зацепить.

Я изобразил страдальческий вид, одновременно раскрыв под снегом трещины. Рядом с собой, радиус действия небольшой.

Несколько наконечников скатились в заготовленные щели.

— Друг, — сказал я.

«Что?»

— Что? — Тиохиль даже отвёл клинок.

— Друзья! — крикнул я, поднимая голову.

У меня всегда были проблемы с самовнушением. И надо было помочь, чтобы прицелиться.

«Твою поднёбную мать, зверёныш. Ну сказал бы мне, я бы помог».

И моё зрение осветилось едва заметными красноватыми траекториями. Что сделал Белиар, я не знал, но лучи целеуказателей вели прямо от трещин в земле.

— Огонь, — я улыбнулся.

Сразу четыре наконечника улетели вверх, в Ариоха, а я метнулся вперёд. Внизу в копьё ударила земля, и оно подскочило мне в руку.

Тиохиль чуть замешкался, но успел отразить мою атаку. Вот только ему пришлось отпрыгнуть, и Хильда оказалась на свободе.

— Жалкие черви! — раздался крик сверху, и я прыгнул, сбивая Хильду в сторону.

Там, где мы только что были, в снег ударила плазма, взрываясь паром и огнём. Ариох, паря над нами, зажигал на клинке уже новую атаку.

— Он мой! — Тиохиль полетел к нам.

— Идиот!

Но нас уже снесло. Один бы я увернулся, но Хильду пришлось защищать, принимая удар на себя.

Ладонь демона перехватила руку с мечом, а моё копье прошло ангелу прямо под доспех. Он рванулся, разрывая воздух криком, и нас унесло в сторону.

Полёт был долгим, меня кувыркнуло несколько раз по снегу, но мне удалось вскочить на ноги. Хильда без сознания упала рядом.

Прямо на краю…

Я оглянулся. На вершину я поднимался не с этой стороны. Здесь внизу зияла пропасть, заполненная туманом.

«Только ради свободы, поднёбыш.»

Когда в нас ударил новый луч с ангельского клинка, Белиар среагировал быстрее, чем я. Он рванул Хильду за шкирку и прыгнул сам.

В пропасть!

— Твою ма-а-а-ать! — заорал я.

«Вот же червятина. Я привык, что у меня крылья.»

Мы падали, и на расстоянии вытянутой руки мимо нас неслась гора.

Инфериор позвал меня…

Едва ощутив этот зов, я выбросил чувство земли. Спаси, Инфериор!

— А-а-а!!! — вырвалось у меня от боли, когда я резко приложился лицом о что-то твёрдое, да ещё и левую руку чуть не выдернуло из суставов.

«Поднёбыш, абсолютная твоя душонка. Невероятно!»

Я поднял голову, пытаясь проморгаться. Подо мной вырос, ещё осыпаясь свежей крошкой, длинный каменный язык. Вытянулся он прямо из скалы, вдоль которой мы летели.

«Я видел, что творят люди в Инфериоре, но ты меня удивил.»

Моя красная рука свисала в пропасть, отдавая болью в вывихнутом плече. Я не чувствовал её, но когда выглянул из-за края, увидел, что пальцы крепко сжимают нагрудник Хильды. Молодец, демон!

Я держал её за грудной вырез, и корсет оттянулся, открывая вид на белые округлости.

«Вот только ради этого я и помог», — с заметной похотью произнёс Белиар.

Я обернулся на правую руку. Пальцы прочертили в камне борозды, удерживая меня на вызванном балконе.

— Тебе наверняка тысяча лет, — проворчал я, подтягивая Хильду, — Старый извращенец.

«Ну, суккубов и инкубов придумали в твоём мире.»

Я затащил Хильду. Она была без сознания, но еще дышала.

Посмотрев наверх, я оценил, сколько мы пролетели. Оказалось, всего ничего, метров десять-пятнадцать. Видимо, опять время замедлилось.

Сверху раздавался звон клинков. И крики ангелов.

Я встал и оглянулся на Хильду. Ну, здесь ей будет безопаснее, чем там.

«Погоди.»

— Что? — спросил я, но тут же вывихнутое плечо взорвалось болью, и сустав с хрустом встал на место.

«Просто эту руку я острее чувствую.»

Мне пришлось подниматься, как человеку-пауку. Камень под пальцами правой руки охотно поддавался, а вот левую игнорировал. Впрочем, когти демона и так втыкались в породу, высекая крошево.

Через несколько секунд я перескочил через край.

Ариох и Тиохиль сражались, что-то явно не поделив между собой.

— Глупец, это всё из-за твоей гордыни!

— Если бы ты не спустился, я бы справился сам!

Я поморщился. Всё ангельское благородство слетело с них, как мишура, и сейчас они были похожи на обычных головорезов. Разбойничий босс будет недоволен, и они решали, кем именно.

Про меня, кажется, совсем забыли.

Два стихийника воздуха сражались, взметая вихри снега вокруг. Их фигуры мелькали в буране, отблёскивая золотыми краями. А огонь с их клинков освещал внутренности снежного облака, очерчивая крылатые силуэты ангелов.

Всё-таки Тиохиль слишком долго пробыл в Инфериоре. Он защищался, как мог, но через пару секунд вылетел из снежного бурана в мою сторону.

Он прокатился по снегу и вскочил, выставив клинок. Ангел стоял ко мне спиной.

Белиар услышал мою мысль и с жаром прошептал:

«О, да!»

Тиохиль не успел дёрнуться, как из земли выросли сразу две пики, пронзившие его крест-накрест. Инфериор с удовольствием помогал мне — каменные жала пронзили доспехи, словно масло. Ангел дёрнулся и повис, распятый на крестовине. Он даже не понял, что его убило.

Ангелу-ангелово. Возгордился, слишком долго провёл внизу.

«Ради такого зрелища стоило отдать душу!»

Снежный буран впереди осел, и Ариох степенно спустился на землю. Клинок в его руке нервно полыхал, иногда срывая в снег открытые языки пламени.

— Да, частица Абсолюта, мы тебя недооценили.

Я пошел вперёд. В снегу прямо рядом с распятым Тиохилем нашлось моё копьё.

«Знаешь, пусть атакует огнём, я попробую совладать со стихией», — голос Белиара сквозил торжеством.

Ариох чуть отступил назад, и я приподнял бровь:

— Неужели ангел боится меня?

— Мне просто интересно, сколько времени действует сила демона? — усмехнулся он.

«Вот же подстилка перьевая. Он прав.»

— Что? — вырвалось у меня.

Я почуял это. Да, как головокружение, как будто не выспался. И понял, что осталось совсем немного. Пара секунд.

И тут же сила покинула тело, я упал на колени.

«Дерьмо нулячье!» — кажется, мы произнесли это одновременно с Белиаром.

Ариох молнией полетел к нам, замахиваясь клинком. Глаза крылатого горели ненавистью — он решил лично зарубить, так слаще момент триумфа.

«Хреново получилось, поднёбыш.»

И тут мне в грудь ударил светляк. Огромный, жирный, наполненный до краёв духом.

Ангел, как картинка, застыл передо мной. Снег под ним взлетал от воздушной волны, его огненный клинок рассекал воздух, приближаясь к нам.

«Поднёбыш, не отключайся!»

Небо упало на меня. Упало, и просто раздавило… Оно крошило мои кости, рвало мышцы, перекраивая их заново. Кожа горела, натягиваясь на новом теле, и столб духа крутился вихрем, гоняя точку по всем ступеням.

Я не потерял сознание. Сквозь муть боли я слышал, что Белиар орёт, как недорезанный. Орёт, но сражается.

Он двигает моими руками, бьёт ангелу в лицо. Картинка вокруг сменяется. Вот мы возле храма, ангел что-то кричит, а Белиар хохочет ему в лицо. И считает этим лицом кирпичи храма, выбивает обломки.

Мои кулаки оставляют вмятины на золотых доспехах. Снег, небо, земля, скалы…

«Не успеваю, поднёбыш. Сила кончается!»

Мы с ангелом летим высоко, мои пальцы стиснулись на его шее. Он сбивает мои руки, я цепляюсь за его крылья. Обмениваемся ударами. Катимся по склону, прямо по снегу, весь мир кружится.

И всё это через боль…

Знакомое место.

«Всё, поднёбыш. Я — всё.»

Я не чувствую его, Белиар отключается…

Мелькает перед глазами снежное ущелье. Такое знакомое ущелье.

И последним усилием воли я толкаю нас обоих туда.

— Ох, — я открыл глаза.

Сказать, что у меня всё болит, это соврать. У меня всё адски болит, тело словно в мясорубке перекрутили.

Я попытался сдвинуться. Огляделся. Коридор из ледяных столбов, сверху тонкая щель неба.

— Где мы? — голос сбоку.

Как выглядит ангел, попавший в обнуляющую пещеру? Как ноль, только подкачанный.

Ариох лежал чуть подальше, за пару ледяных колонн от меня. Вид у него был жалкий, золотые доспехи были помяты, и в некоторых отметинах я узнал следы от кулака.

Рука!

Я сразу поднял свою левую руку, ожидая увидеть самое страшное. Нет, обычная рука. Только волосатая слишком, да и ногти больно длинные, давно не стриженные.

— Что, зверь, поднял меру? — Ариох загрохотал доспехами, пытаясь подняться, — А сила-то кончилась…

Он выпрямился. Расправил плечи, поднял…

— Дерьмо нулячье!

Ариох захлопал ладонями по плечам, стал оборачиваться.

— Где мои крылья?

— Предателям они не нужны, — прошипел я, откинув затылок на лёд, — Лишило тебя Небо…

Сил совсем не было.

Но Ариох, мотая головой, вдруг присмотрелся к чему-то во льду. С моего места не было видно, что там, но бывший ангел шагнул и приложил руку к одной из колонн.

— Ну, я так и думал, — Ариох расхохотался, потом нагнулся и поднял меч, — Вот же Просветлённый во льду…

Я повернул голову, вспомнив о той девушке, закованной в холоде.

— Я встречал уже таких, — Ариох повёл плечами, — Ты думаешь, мы живём тысячи лет, и ничего не знаем?

Он осторожно махнул мечом в одной руке, потом всё же взял его в обе ладони.

— Тяжеловатый, — он даже цыкнул, — Давненько я этого не ощущал.

И Ариох пошёл ко мне.

— Да, я встречал таких Просветлённых. Одного даже убил, — он остановился передо мной и опустился на корточки.

Рядом со мной на лёд, обдав меня крошками, бухнулось тяжелое лезвие клинка.

Было заметно, что Ариоху тяжело в этом облачении, но я-то и того не мог. Только ёрзал ногами по льду, пытаясь привстать.

Как же холодно…

— При переходе в новую меру, — ангел осмотрел меня оценивающе, — в жилы течёт огромная сила. В какой-то момент ты даже сильнее той меры, в которую прыгаешь. Белиар воспользовался этим, но всё же я выдержал.

Он гордо повёл плечами, и сморщился от боли. Ему крепко досталось от демона.

— Может, тебе нужна частица Абсолюта, — с надеждой спросил я.

— Нет, — он покачал головой, — Тиохиль идиот, поддался минутной слабости. Властелин больше не воскресит его.

— Я вспомнил тебя, — сказал я, — Там, в Проклятых Горах, тебя застрелил зверёныш.

— Белый Волк. Он прорвал барьер, да. Ну, кстати, это я подсказал Тиохилю, где вас можно подождать.

Я стиснул зубы.

— Ты был мёртв, как ты мог подсказать?

— Твоя Халиэль тоже мертва? — спросил Ариох, — Оттуда можно вытаскивать, хоть в Чистилище и не каждый попадает.

Он чуть нагнулся ко мне, и я дёрнул рукой, попытавшись схватить его за шею. Но удар латной рукавицей отсушил мне руку.

— Пусть мы оба нули, — усмехнулся он, — Но у тебя состояние похуже.

— Почему меня надо убить? — прошептал я.

Моя правая рука упала на пояс, пальцы зацепились за расстегнутый кошель. И нащупали капсулу с ядом Безликого.

— Ну, так и быть, — вздохнул Ариох, — Властелин думает, что нельзя собирать все частицы. Поэтому надо, чтобы твоя спокойно отправилась домой.

— Но ведь без одной частицы… это не целое, — мои пальцы ухватили капсулу поудобнее.

— Целое — это Абсолют, — ангел постучал пальцем по виску, — А значит, властелин перестанет быть собой.

— Абсолют всегда один, — кивнул я.

— Верно, — Ариох улыбнулся и оценивающе посмотрел на свой клинок.

Такой махиной было неудобно закалывать, и он пробежался рукой по моим доспехам. На мне еще висели ремни Безликих, хоть и потрепанные боем, но некоторые ножи ещё не выпали.

Один такой нож и блеснул в руке ангела-нуля. Я напрягся — у меня был только один шанс.

— Ответь на один вопрос…

— Хватит уже вопросов, — недовольно поморщился Ариох.

Я же улыбнулся:

— Это загадка.

Он приставил нож к моей шее:

— Загадывай, будет что рассказать на небе.

— Сколько ангелов нужно, чтобы убить нуля?

— А? — Ариох чуть удивился, открыв рот.

Секунда, и капсулка отправляется в цель. Я чуть не промахнулся, но всё же шлёпнул ладонью ему по губам, вкинув смерть. Он успел стиснуть зубы, и капсула сразу же раскололась об них.

Он на миг запаниковал, дёрнул рукой, резанув лезвием мне кожу на шее.

Я добавил второй рукой по подбородку, на это движение не надо было много сил.

Да больше и не надо было. Ариох схватился за горло, захрипел, выпуская пену изо рта.

Я усиленно растирал ладонь, измазанную в яде, об лёд. Что там за отрава у Безликих? Надеюсь, не каракоз.

Ноль в золотых доспехах затих передо мной, а я пополз к выходу. Как же, мать твою звериную, холодно… Это я там зверь, а может, и человек.

А здесь ноль без сил, побитый жизнью. Замерзающий ноль.

Впереди уже показался заснеженный выход из ущелья, когда я уже не смог двигать онемевшими пальцами. Положив щёку на лёд, я вздохнул.

Как же хочется спать…