Мера человек

Глава 24. Самоуверенность

По лесу я бежал ещё долго. Ради интереса я пытался понять, где предел человеческих сил, и двигался беспрерывно всё утро и полдень, не снижая скорости. Будучи нулём, я и мечтать о таком не мог.

«Поднёбыш, слышь, ну у тебя силы и всё такое», — ворчал Белиар, сообщив мне, что я бегу уже десятый час, — «Но надо отдыхать».

— Силы подлей, — рявкнул я.

Деревья вокруг уже стали мельчать, иногда я вылетал на обширные поляны. Солнце здесь палило намного сильнее, чем в бассейне Слезы Каэля, но зато не было так душно. Особенно после утреннего ливня в Шмелином Лесу дышать было нечем.

Сила.

Вокруг меня не было достойных противников. В зарослях пряталась мелкая живность. Некоторые были довольно крупными особями, но всё равно местная фауна не могла соперничать со мной.

Они боялись, прятались при моём приближении. А стоило коснуться их разума, как прилетал страх. Меня опасались, потому что я: человек!

«Выпустили жеребца на свободу, поднёбная душа. Пернатая, это твоё влияние!»

«Кто бы говорил. Ему демон все мозги спалил!»

Сила!

Да, я наслаждался ей. Меня даже не раздражало ворчание демона и ангела, так хорошо было.

Я чувствовал силу в каждом суставе, в каждой мышце, в каждой вене. Сколько сейчас скорость моего бега? Километров сорок в час, а то и пятьдесят. И все семьдесят в коротких рывках, когда свист ветра заглушал болтовню спутников в моих мозгах. Конечно, до турбо-лошадей далеко, но разве может обычный ноль мечтать о таком?

А поддерживать такой темп несколько часов, да ещё в полном боевом облачении?

Меч шлепал по бёдрам, как метроном. Вся подкладка давно пропиталась потом, даже не высыхая от встречного ветра.

Иногда я налетал на какого-нибудь зазевавшегося оленя. Увешанное мутированными рогами, огромное животное вздрагивало, пыталось то ли убежать, то ли атаковать.

Но я со смехом перескакивал через него, как через барьер, лишь легонько коснувшись пальцами для опоры. И исчезал в зарослях.

«Зайца хоть поймай, детинушка бестолковая, жрать же всё равно надо!»

— Вечером! Сегодня я собираюсь выложиться на полную.

«Марк, твои эксперименты могут закончиться внезапно».

Я усмехнулся. Ну да, голод уже давно скручивает живот, но только это никак не влияет на скорость. Это на родной Земле можно было опасаться какого-нибудь приступа от переутомления, здесь же…

Нога споткнулась, и я воткнулся в высушенную солнцем траву, проехавшись метров десять. Земля, пыль, трава: всё это забило ноздри и рот. Руки я всё же подставил, и некоторое время в изумлении смотрел на жёлтые травинки, на особо понимая, что произошло…

«Марк!»

«Да твою червятину…»

А потом я заснул.

Очнулся я уже вечером. Как и хотел.

Как же жрать-то охота…

Вокруг стрекотали какие-то насекомые, из леса доносилось уханье. Светил месяц, пытаясь заглушить и без того редкие звёзды. Холодно-то как, замёрз я лежать на земле.

«Наконец-то!»

«Бери оружие, дурень!»

Я проморгался, выпуская стихии наружу. Почему-то особой опасности я не…

— Зачем оружие?

Меня развернул Белиар, отбросил в сторону. Сзади что-то гулко воткнулось в грунт.

Попытавшись вскочить на ноги, я упал, снова перекатился. Что-то мешало двигаться в полную силу, оплетало руки и ноги. Всё вокруг меня искрилось, как будто я в тонком тюле запутался.

«Ты отравлен, Марк».

Мне удалось вскочить на четвереньки, поднять голову. Я стал тянуть меч, но ему что-то мешало…

Перед глазами всё чуть-чуть двоилось, но тварь я увидел. Огромный паук, с мохнатым телом — десятки круглых любопытных глаз искрились в свете луны, смотрели с сожалением. Обед вознамерился сбежать.

«Дерись уже, поднёбыш!»

Монстр поднял передние короткие лапы, стал стряхивать с морды грязь. Потом противно проверещал, и бочком стал двигаться вокруг. От меня к нему тянулась серебристая дорожка из рваной паутины.

Тварь пятнадцатой ступени, размером с корову, не меньше… Ну, не особо сильный противник, но, если бы сожрал меня, духа получил бы до отвала.

— Привет, — мои губы еле разлепились.

Я встал на колено, тряхнул головой. Попытался оценить своё состояние. Лопатка болит, прямо опухла. В остальном всё нормально, если не считать того, что вижу всё хуже и хуже.

«Бери мою силу, поднёбыш! Сожжём яд.»

Поток пошёл по жилам, но тут же засбоил, будто помехи какие-то.

— Что не так? — прорычал я, рванувшись, но снова упав на четвереньки.

«Яд блокирует что-то… не пойму», — голос Белиара слабел.

Задвигав руками, я стал срывать обрывки паутины. Она не желала отлипать, цеплялась. Вроде оторвёшь, а она опять слипнется с другими концами, и снова такая же крепкая.

Именно паутина и холодила. Эффект был тот же, как и от зачарованных колючек: сила медленно уходила из меня.

Поспал, твою-то мать!

«Марк, ты слышишь?» — Халиэль тоже кричала откуда-то издалека.

Так, ладно, надо самому выдавить яд. Заглянув внутрь себя, я с помощью стихии воды стал сканировать кровь.

Паук снова двинул лапами, потянул серебристое рваньё. Паутина, несмотря на повреждения, снова слиплась в единое целое. Я ощутил натяжение, меня рвануло за доспехи и бросило на землю.

Дерьмо нулячье!

Моё тело волокли по земле, как мешок. Я развернулся, попытался схватиться за землю. Но пальцы были уже как отмороженные, совсем онемели.

Тогда я попробовал ударить в разум паука.

— На тебе! — я кинул через плечо на него взгляд, — Я — человек!

Монстр заверещал, отскочил. Потом снова потянул за паутину. Моих ног коснулись его лапы, и тут же в коленку вонзились острые жвала.

Опять укусил!

Я заколотил ногами, пытаясь попасть ему по морде. Это мне показалось, что я отбивался, на самом деле мои ноги двигались уже в медленном, пьяном ритме.

Паук по-хозяйски отвёл мою стопу, прижал к земле, и прилепил плевком паутины из брюшка. Чтобы не мешала…

Мозги отказывались работать. Я снова потянулся за мечом, обрывая паутину на руках. Да нулячью твою меру, что я делаю? У меня целый багаж стихий за спиной.

Земля!

Она отзывалась вяло, будто я через стенку кричал. Что за яд такой, блокирует всю магию?

Протянув руку, я схватил паука за лапу, рванул. Что-то переломилось в ладони, и визг монстра ударил по ушам. Он забил по мне лапами, а потом укусил несколько раз.

За руку, за живот, за ногу… Где-то доспех выдерживал, а где-то в кожу впивались острые жвала, и я чувствовал, как впрыскивается яд.

— Вот же… дерьмо, — прошептал я, запрокинув голову.

По поляне ко мне приближались ещё несколько пауков, в любопытных глазах зловеще отражался месяц. А эти поменьше размером… Наверное, своих детей кормить будет.

Уже никакая стихия не отзывалась, в голове полное молчание. Веки закрылись сами собой.

— Я уж думал, ты не проснёшься, Марк.

Интересно, я сначала очнулся, или услышал этот голос?

— Не двигайтесь, господин третий перст, — над ухом проворковал мягкий женский голос.

Я кое-как повернулся, зажмурился. Женская голова покачивалась на фоне рассветного солнца, не разглядеть. Лежал я всё там же, на полянке с пожухлой травой. Чуть подальше высилась стена редкого леса.

— Можешь говорить, человек?

Я повернулся на голос.

Зигфрид сидел неподалёку прямо на земле, протирая мой клинок. Он смотрел на него слегка удивлённо, с лёгким сожалением.

Синий Приор был всё таким-же. Золотые волосы, голубые глаза. Взгляд стальной, даже предательство в собственном городе не сломало его.

Меня всегда удивляли такие сильные личности. У них власть и воля сквозит в каждом движении. Вот вроде сидит на земле, но получается так величественно, будто под ним не полевая травка, а трон.

Далеко позади стояли пять лошадей. На двух из них верхом сидели Кицунэ и Макото. Они смотрели на меня со смешанным чувством, но, к счастью, Рыжий Лис всё же кивнул мне.

— Марк, мне показалось, что ты бегаешь от меня, — Зигфрид встретился со мной взглядом, и усмехнулся, — Нет, старый Керт, конечно, отбрехался. Сказал, что так надо.

Что-то коснулось моего рта, я разлепил губы. Зубы заломило от ледяной жидкости, я даже не понял, какой у неё вкус, но в голове сразу прояснилось. Сделав несколько глотков, я отвёл голову.

— Надо допить, мастер третий перст.

Меня отхаживала какая-то зверица… дерьмо нулячье, не могу рассмотреть меру. С огромным усилием мне пришло видение, что всё же это шестая ступень.

Сильна, ничего не скажешь. Я её раньше не видел, но, лишь глянув на меру, понял, что у неё развита стихия духа. Наверняка, хороший лекарь.

Кое-как проглотив ледяное питьё, я попытался заговорить.

— Мастер, — сиплое горло не подвело, — Ты демонов не любишь.

— Ненавижу, — Зигфрид покосился на мою руку, — Тем более, когда месяц назад расстаёшься со зверем второй ступени… а встречаешь человека третьего перста.

Зверица испуганно отпрянула от меня и приложила два пальца ко лбу. Можно подумать, мой скачок в мере страшнее красной демонической руки…

— Ланья, спасибо, — приор махнул, отсылая зверицу к Рыжим Лисам, — Думаю, теперь не помрёт.

— Да, мой господин.

Мы остались наедине. Я попробовал пошевелиться — вроде ничего. Лопатка, правда, так и болит. Нога припухла, правая рука.

Молчание затягивалось, и я неожиданно понял, что молчат и мои спутники. Мурашки пробежали по моей спине: нет, я сейчас не готов потерять их. Да, болтовня напрягает, но без них я не выживу.

Тут вон в лесу чуть не погиб…

Я попытался ощутить их внутри, но не смог. Весь разум был каким-то ватным, даже стихии не ощущались. Сейчас я был обычным человеком, только нереально сильным.

— Яд у этих тварей очень сильный. Блокирует магию… Особенно стихию духа, — Зигфрид похлопал большую глиняную бутыль рядом, — Набрали впрок.

До меня только стало доходить, что приор спас мне жизнь. Попросту говоря, догнал ночью, и отбил у голодных монстров.

В животе заурчало так, что даже Зигфрид поморщился.

— Спасибо, — замявшись, сказал я.

Зигфрид усмехнулся, потом подставил лицо под лучи солнца, зажмурившись.

— Не понимаю я этот Шмелиный Лес… Рогач этот, Буру который.

— С ним всё в порядке?

— А что ему будет-то? Благодари Макото, что он расшифровал его бредни, — приор махнул через плечо, и я посмотрел на Рыжего Лиса.

Тот поймал мой взгляд и коротко кивнул.

Я попытался сесть, и, со стоном перевернувшись на живот, кое-как привстал на локтях. Приор с интересом смотрел на всё это, но помочь даже не пытался.

Наконец, мне удалось водрузить себя на задницу.

— В любое другое время я бы казнил за то, что якшаешься с демонами, — он взял клинок и указал им на мою левую руку.

— А сейчас какое время?

— Такое, что друзья предают, враги спасают, и не знаешь, кому доверять.

— Ты извини, приор, — я повёл плечами, — У меня нет времени на болтовню.

Тот усмехнулся, с сомнением посмотрев на меня. Да, навряд ли я выглядел так, будто сейчас же вскочу и побегу.

Но сказал Зигфрид о другом.

— Ты и зверем был дерзким, Марк. А сейчас, наверное, вообще будешь невыносимым. Помнишь, у нас был договор?

Я кивнул.

Махнув за плечо, Зигфрид как ни в чём не бывало поведал, что его армия встала у Шмелиного Леса. Нападать приор на Жёлтых не планировал, только послал отряды Рыжих Лис провести, так сказать, диверсию.

Про то, что в Шмелином Лесу чуть было не прорвался Апеп, Зифгрид знал. У самого едва не случилась такая беда, когда выяснилось, что строится возле Лазурного Города под зиккуратом.

Тем более… Тут Зигфрид усмехнулся. В общем, ему понравилось, что я натворил в приоратах. Что довёл купца Дидрича до Рубинового Города в Красном приорате. Что попытался помочь и в Зелёном приорате, хотя особого успеха и не возымел. А уж что натворил в Шмелином Лесу, так за это отдельная благодарность.

Но ему не понравился доклад Рыжих Лис о том, что в том самом Белом Волке теперь демон.

— Пойми, я теперь не знаю, чего бояться, — Зигфрид снова протёр клинок тряпочкой, — Слишком много дел для одного зверя… кхм… человека. Про таких потом легенды слагают. Вот только о чём будут эти легенды? О том, как разрушился мир, или как его спасли?

Мне осталось только пожать плечами. Приору явно хотелось выговориться, и тут он был молодец. Не привык рубить с плеча, старался разобраться.

— Отпусти тебя сейчас, а ещё через месяц мы получим нового врага, — задумчиво подытожил он.

Я поджал губы и буркнул:

— Ну вот, а ты удивляешься, почему я бегаю от тебя, приор.

— И правильно бегал, — он положил ладони на рукоять и лезвие меча, — Предсказания оракулов невозможно слушать. То убей Волка, то спаси.

— Что, у тебя тоже про меня предсказывают?

— В последнее время в отхожее место не сходишь без предсказания, — приор нахмурился, — Не знаю, что творится там, на Небе, но оракулы сходят с ума.

Я помолчал, раздумывая над его словами. Если бы Зигфрид знал, как близок к истине.

— Но сегодня ночью, когда я всё-таки догнал тебя, то увидел… болвана.

— Что? — я слегка опешил.

— Ты мне скажи, трёха пустая, — он снова похлопал по бутыли с ядом, — Как человек мог попасться в лапы к этим паукам?

— Я… их было много.

— Не сомневаюсь. Ночью у меня были два предсказания на выбор: остановить могучего Волка или помочь могучему Волку…

— Ну, и ты выбрал помочь?

Зигфрид только закатил глаза. Отвечать вроде как и не требовалось, поэтому он спросил другое:

— У тебя есть, что рассказать мне, Марк? У нас ведь договор…

Машинально я поскрёб подбородок. Как бы всё выложить так, чтобы я не выглядел там основным виновником. «Слушай, приор, на Небе теперь другой бог. Злой и коварный, заодно с дьяволом. Это не то, чтобы из-за меня, но я немного помог, да…»

Нет, так не катит.

По сути, если бы я не попёрся на Перевал, то Эзекаил не подловил бы Каэля. Но он рано или поздно дождался бы меня. Без разницы, чью голову я принесу, Геллии или её дедушки Вотана.

Так что приди я туда даже с Зигфридом, исход был бы тот же.

— Сверху бог поменялся, Зигфрид.

— А…

Приор открыл рот. Закрыл. Снова открыл. Потом, прикрыв глаза, посидел некоторое время. Умеет же он сохранять самообладание.

— Точно? — только и спросил он.

Я тоже стоял перед выбором. Союзники мне нужны. Но союз, построенный на лжи, будет непрочным.

— Точнее не бывает, — сказал я, — Договор надо перезаключить.

Всё же я смог удивить приора. Но его помощь была неоценимой, и пришлось рассказать о событиях на перевале, как есть.

Приор пару раз приложил два пальца ко лбу, глядя на небо. Потом, сообразив, что он как бы молится уже другому богу, перестал так делать.

Рассказал я и о своих планах. Он знал о первушке Грезэ, и переубедить меня двигаться в Жёлтую столицу не мог. Да и не собирался.

— Магия Абсолюта… — Зигфрид потёр подбородок, — Та же самая, что была и в Клоаке, под моим городом?

— Да.

— Сложно поверить, — проворчал приор, — Звери вообще не знают о Каэле. Да и люди в основном не ведают… Для всех нас Небо — это Небо.

Он снова покосился наверх и всё же приложил ещё раз два пальца ко лбу.

— Моя вера в Небо от этого не дрогнет, — твёрдо сказал он, — Так сейчас ты движешься в Янтарный Город?

— Янтарный? — переспросил я.

— Жёлтая столица.

Я кивнул.

— Там ведь ловушка именно на тебя, если верить твоим словам.

— Я знаю.

— И, отпустив тебя, я рискую.

— Разве до этого мы не рисковали, приор?

— Ты прав. Моё войско двинется к Красному приорату, Леонхарду нужна помощь. Время истекает, и скоро приорам надо будет решать, помогают они прецептору или нет.

В политике я силён не был. Из всего услышанного только понял, что Красного приора скоро ждёт война.

— Хотя мой путь так же опасен, — вздохнул Зигфрид, — Я планирую идти на этот совет.

Я слегка опешил. Либо он наивный, как ребёнок, либо уверен, что другого пути нет.

— В стан врага?

— Получается, что так.

— Тебя могут убить, приор.

— Если прецептор рискнёт сделать это открыто, выиграю только я… — Зигфрид цыкнул, потом пояснил, — Люди отличаются от зверей тем, что сами делают выбор. Метка Бездны не имеет над ними власти.

Приор не стал пояснять, что будет, если прецептор убьёт его исподтишка, и неожиданно сменил тему:

— Я ведь скакал сюда не для того, чтобы просто спасти твою задницу, Марк.

— Уверен, у приоров и так дел по горло, — усмехнулся я, чувствуя, как начинает потихоньку просыпаться магия.

Вроде даже землю чувствую под собой, камешки.

— Найди младшего брата Жёлтого приора.

Я аж поперхнулся:

— Кого?