Мера человек: Зов

Глава 22. Явление Белого Волка

Я сделал шаг, ещё один. Ноги, касающиеся кожей грязного пола, будто пробивали искры — я словно чувствовал себя единым целым с толщей холма, на котором стоял Вольфград.

Инфериор никогда ещё так не радовался мне, его сила так вливалась потоками, заставляя мои мышцы дрожать.

Меня даже взяла лёгкая обида:

— А там, в Тенебре, я тебя знаешь сколько звал?

Ответа не было, только чистая радость от того, что избранный вернулся. Целый и невредимый.

Я коснулся стены шахты, посмотрел на дверь со знаком смерти. Светлячок духа, улетающий вверх. За ней, в том забое, когда-то погибли нули-рабы, нашедшие жилу коррупта.

Моё земное зрение пролетело через иструхлевшую дверь, коснулось жилы в недрах. Сейчас, когда я был человеком, адская медь не грозилась сжечь мозги залпом, а просто дышала жаром, отпечатывалась раскалёнными нитями.

Инфериор снова вдохнул в меня силу, словно пытался поскорее приободрить, избавить от вредного действия Тенебры.

И опять чувство опасности проскребло по нервам. Нужно спешить… Вот только сначала разберусь с гостями.

— Это здесь где-то…

— Как ты увидел эту шахту, я вообще не понял?

— Орбан, надо тренировать стихию, я ж тебе говорил.

— По мне, так удар топором надёжнее.

Голоса раздались в коридоре, замаячили отсветы факела. Я сразу же свернул свою меру, убрал всполохи силы.

— На хрена нам коррупт-то, что с ним делать?

— Отколем пару кусков, чтобы были.

— Так всё равно же город захватим…

— Зверьё твоё пустое, сейчас шахту откроют, командор себе всё заберёт. Ты ни крупинки не получишь.

— Истинное Небо, а ведь ты прав!

Прижавшись к стенке, я пытался выудить максимум информации. Какие-то звери, оба второй ступени, и они явно из нападающих на Вольфград. Хотят урвать кусок.

Значит, в их войске дисциплина страдает, хотя ими и командует человек. Ну, навряд ли за те годы, что меня не было, командорами могли бы стать звери.

А вот слова «Истинное Небо» меня смутили.

Тёмных меток у них не было, и это мне намекнуло, что в Инфериоре действительно что-то изменилось. Ну, ладно, напрямую они мне больше скажут.

— Вот здесь, кажется?

— Ага, знак смерти…

Факел едва не ослеплял меня, привыкшего к темноте. Все мои стихии работали на максимуме, маскируя меня в тени боковых балок.

Звери даже не успели удивиться, когда я атаковал. Просто тень отделилась от стены, оформившись вдруг в противника.

Пара ударов по корпусу, не сильно, чтобы говорить могли. А потом я бросил их на колени, раскрыл щели в породе прямо под ними, и через секунду все их конечности оказались зажаты. Бедняги так и застыли на четвереньках, вмурованные в пол.

— Дерьмо нулячье!

— Помоги-и-и… — закричал один, но я схватил пальцами его за челюсть.

Задрал ему голову, чуть не свернув, и взглянул в глаза. Его зрачки расширились, когда зверь осознал, кто перед ним.

Человек. Седьмой перст.

Человек, который равен прецептору, самому верховному правителю Ордена.

— Если кто-то из вас, дичь, скажет слово без моего повеления, — отчеканил я, — То станете лишь этим…

Я кивнул на дверь, где был изображён светлячок, летящий к небу.

— Ясно?

Сквозь страх проклюнулся блеск благоразумия, и зверь в моих руках попытался кивнуть.

А вот второй не совсем понял. Я почуял какие-то эманации, активацию стихии духа. Кажется, у паренька был дар оракула, и он задумал передать весточку.

Зря…

Каменная пика, пронзив рёбра, прекратила попытки храбреца. Зверь, чья челюсть была зажата в моих руках, попытался скосить взгляд на мёртвого напарника и чуть не забился в истерике.

— Твой друг подумал, что он может обмануть человека, — спокойно сказал я, — Ты же не такой? Ты же соблюдаешь законы Неба?

Тот старательно закивал. Как же хорошо разговаривать с обычным зверем — ни тебе никаких меток, ничего такого, что может внезапно прервать разговор. Всё под моим контролем.

— Кто вы?

— Мы… я Орбан, третий ус, из племени Пятнистых Тюленей.

Я даже удивился, но виду не подал. Про такую стаю не слышал, наверняка откуда-нибудь с берегов Вечного океана.

— Хорошо… кхм… И что же ты делаешь здесь, Тюлень?

Пришлось слегка надавить на него мерой, а то в разуме зверя на миг возникли сомнения.

— Рассказывай всё. Представь, что я спал много-много лет, и не знаю ничего… Вы — поклонники Бездны?

Зверь округлил глаза, замотал головой так, что даже пересилил мои пальцы.

— Нет, что ты, господин! Это мы боремся с ней, вычищаем грязь после Великого Знамения! Слава Истинному Небу, слава богу Эзекаилу…

Мои пальцы непроизвольно сжались от удивления, аж челюсть у зверя хрустнула. Поддались несколько зубов.

Вот же дерьмо нулячье. Сила Инфериора так и продолжала в меня вливаться, уже едва не переполняя, и я почувствовал, что скоро это станет для меня проблемой.

Бедняга замычал, и я, сконцентрировавшись, соединил его кости обратно. Лекарь из меня был туфтовый, не всё срослось, как надо. Ну да ладно, потом, если выкарабкается, другого найдёт.

«Слава Эзекаилу»… Несколько секунд это переваривалось в моей голове, но тут снова кольнуло чувство опасности. Я покосился наверх — время уходит.

Разговаривать некогда, да и, кажется, я уже выяснил, что мне было нужно. Осталась мелочь.

— Та-а-а-ак… То есть, вы не еретики?

Зверь едва не зарычал, будто я его оскорбил. Но я движением пальца вытянул тонкую пику из пола, достав остриём почти до его глаза. Зрачок бедняги сфокусировался.

Как же мне было легко это делать. Сколько же силы мне Инфериор дал?

Я сказал:

— Ещё раз, для особо непонятливого. На третий раз я пойду искать другого… кхм… понятливого.

— Понял, понял, — заспешил говорить Орбан.

— Что вам надо в Вольфграде?

— Альфа Диких Волков поклоняется мёртвому богу, мы вычищаем Синие Земли от еретиков.

Я зажмурился, лихорадочно пытаясь собрать паззл. Мёртвый бог и Альфа. Дикие Волки?

А я тут не в прошлое, случаем, попал?

— Что опять Рагнар учудил? — спросил я.

— Какой Рагнар? — Орбан удивился.

— Так Альфа же…

— Не знаю никакого Рагнара, господин! В Вольфграде заправляет Хильда Дикая. Эта стерва не приняла нового бога, и попирает законы Истинного Неба, и всю её стаю ждёт…

Я сжал пальцы, а потом боднул зверя лбом. Тот отключился, да так и завис на четвереньках, повесив голову. Ну, если тебе повезёт, выживешь.

Удивление сбивало с мысли, но я старался сохранить хладнокровие. Здесь действительно прошло очень много лет.

Давай, Марк, соображай скорее. Чувство опасности говорит, что ты опаздываешь.

Я, повинуясь интуиции, нырнул за дверь в заброшенную шахту, ставшую братской могилой нулям. Если Инфериор дал столько энергии, я могу это использовать.

Всё равно её куда-то надо девать. Возможно, мне не просто так отсыпали столько силы.

О, да! Моё пришествие должно быть таким, чтобы враги драпали, едва завидев. Белиар сказал, что прошло много времени — «достаточно, чтобы я удивился». Значит, будем исходить из худшего варианта.

Если вспомнить законы Нулевого Мира, то о моём пришествии должны были узнать оракулы. Белый Волк вернётся, и сейчас он сделает это так, что сраные еретики испачкают доспехи.

И хотелось бы, чтоб некоторые еретики не испугались так сильно, мне ещё надо будет одеваться.

Хотя нет, это уже не еретики… Как же всё сложно. Вокруг происходит хрень нулячья, и мне надо скорее разобраться.

Прошаркав в темноте, задев истлевшую одежду сгоревшего когда-то раба, я коснулся стены шахты. Чуть жмурясь от жара корруптовой жилы, я бросил земной сканер наверх. Сузил луч, чтобы увеличить дистанцию.

Я легко увидел всю крепость.

Хильда… Я сразу почуял её.

Она стала сильным зверем, шестой коготь. Всполохи огненных атак от неё я чувствовал прекрасно. Отступая из крепости по улицам Вольфграда вниз, она сражалась с врагами.

Других, кто рядом, я особо не знал, хотя знакомые оттенки ауры касались моей памяти.

Не об этом надо думать.

Крепость пала, в ней добивают не успевших отступить зверей. Внутри есть даже люди, я почуял пару вторых перстов. Ещё один третий, наверняка тот самый командор, от него исходит мощная энергия.

Вот он что-то почуял, остановился, завертел головой…

Я усмехнулся. Нет, ты слишком мелкая пешка, так что тебя вразнос.

А по стенам холма, прямо над шахтами, так и продолжают лезть войска. Много, очень много зверей.

Помнится, когда я так штурмовал отвесную скалу, там было очень много ловушек, и даже при моей чувствительности я некоторые едва нашёл. Значит, этот командор был довольно сильным, если смог не только сам подняться, но ещё и войско наверх провести.

— О-о-о, — вырвалось у меня, я осел на колено.

Новый наплыв силы. У меня затрещала голова, как когда-то, когда я пытался пользоваться стихией, будучи ещё первушником.

Инфериор, хватит.

«Предначертанное должно свершиться.»

Голос Абсолюта. Я всё ещё его воля.

Рыкнув, я встал, снова приложил ладони к скале. Кажется, я понял, куда девать силу.

В таких масштабах я ещё разрушений не творил. Но все должны знать мощь Белого Волка. Как там было? Сожру ваши земли?

Сейчас я холм откушу…

Сквозь ладони я стал выгонять силу обратно, запуская стихию земли на всю катушку.

Подключилась стихия воды, огня и воздуха.

О да, я чувствовал все их. Где-то там, в недрах, огромная плоская пещера, она давно трещит, тужится под весом холма.

Где-то там течёт лава, здесь она очень близко выходит к поверхности. Она тоже давит, только снизу, ищет выход на поверхность.

Вода тоже ответила… Она здесь, пропитывает недра, и ждёт моего приказа.

Я бы никогда не справился с такой задачей. Но Инфериор уже понял, что я уловил его задумку. И сила полилась ещё больше, у меня голова затрещала от боли.

Теперь опасность угрожала и мне. Не выброшу силу наружу, и меня разорвёт, как нуля от капли каракоза.

Я усилил поток через ладони. Стал видеть каждую частичку каменных пород, все жилы, пронизывающие гору. Трещины пошли от моих пальцев, отыскивая самые напряжённые места. Моего слуха достиг гул, накрывший всю шахту.

Да, я стал загонять воздух в трещины, стараясь помочь им раздвинуться. Вода тоже пошла, наполняя грунт, заставляя набухать, раздаваться.

Где-то ответил огонь, магма забурлила, стала давить снизу, выплёскиваться из русла подземной реки.

Вот воздух по трещинам дошёл до лавы, стал раздувать огонь. Одна стихия помогает другой.

Вибрация под ладонями уже стала ощутимой. Я бросил взгляд наверх, на Вольфград. Хороший был город.

Хильда отступает, но она всё ещё подо мной. Давай уже, двигай ножками…

Я вспомнил эти ноги. Улыбка коснулась моих губ, и скала треснула, завыла, зарычала утробным хохотом.

Когда-то Серые Волки раскопали эту половину холма, добывая металлы, и оставили здесь крутой обрыв. Крепость, стоявшая наверху, считалась неприступной с этой стороны.

Пришло время…

Вода, устремившись по широким трещинам вниз, ворвалась в раскалённые магмой пещеры. И я на едином выдохе выпустил всю силу, что лил в меня Инфериор.

— А-а-а-а!!! — донёсся крик очнувшегося зверя снаружи, из шахты.

Поздно, зверь. Жадность сгубила тебя… Хотя там, на обрыве, или в крепости, шансов выжить не больше.

Сила Инфериора вдруг полилась через меня мощным потоком, пошла в таких количествах, что не открой я канал для выхода, тут бы и откинул копыта.

Всё вокруг рушилось, и даже забой, в котором я был, вдруг схлопнулся под огромной массой рухнувших пород.

Я помнил это видение. Как крепость, стоящая на вершине холма, вдруг приходит в движение. Не одна, а вместе с половиной холма.

Вольфград будто разрезало огненным резаком — дома разъезжались друг от друга, разделённые огненной трещиной. Некоторые строения разрушались, разрываясь посередине, и кирпичным дождём ссыпались в открывающуюся бездну.

Да, надо было работать поточнее… Не все защищавшиеся Волки выжили, некоторые всё-таки упали в открывшуюся преисподнюю. Но захватившие крепость враги канули вниз с огромной высоты, мигом оказавшись погребёнными под тоннами камня и грязи.

Разрушения подняли облака пыли, накрывшею всю эту половину холма, и я больше не смог ничего разглядеть.

И вообще, почему я смотрю сверху? Как такое возможно?

Я схватился пальцами за край. И осознал себя висящим над обрывом…

Снизу поднимались клубы пыли, что-то всё ещё рушилось, ворочалось. Мелькнула крыши крепости, но её тут же перекрутило, раздавило нахлынувшей массой земли.

Край под моими пальцами поддался, ещё один пласт породы стал съезжать вниз, и я, зарычав, бросил себя вверх. Вылетел, и оказался посреди улицы Вольфграда.

Впереди спины бегущих в ужасе зверей, они пытались спастись от разгула стихии.

Город вдруг снова пришёл в движение, дома вокруг зашатались. Затрещали доски, которыми была вымощена дорога, и я побежал.

Несколько мощных скачков, отталкиваюсь, прыгаю — и снова масса земли подо мной ушла вниз, а я схватился за следующий край обрыва.

В пальцы едва не впились занозы….

Внизу всё грохотало и клокотало. В какой-то миг сквозь пыль открылась огненная бездна, вверх выбросило раскрывающийся цветок огня.

Я зажмурился от накатившего жара, но горящая пасть вдруг захлопнулась, и массы обломков деловито уехали вниз.

Спустя несколько секунд всё вокруг перестало дрожать. Внизу ещё слышно было какие-то скрипы и шорохи, но скоро и обвал успокоился. Мне понадобилось несколько мгновений, чтобы прийти в себя.

Инфериор, нулячью твою меру, что это было?!

Вспоминая, что я увидел с высоты птичьего полёта, я понял, что просто взял и обрушил половину холма с Вольфградом.

Просто, на хрен, разрушил половину города! Абсолют, ты вообще видел, что тут твоя частица учудила?!

— Охренеть, — вырвалось у меня.

Я так и висел, глядя вниз. Клубы пыли разошлись, стало видно горизонт.

Степи Серых Волков… Хотя вроде бы уже Диких.

Там где-то деревня первушников, где прошёл мой первый бой примала. А вон край Старых Гор, только Древний Перевал отсюда не видно.

Инфериор, ты слышишь? Абсолют, тебя тоже касается…

А почему всегда нельзя мне столько силы давать, а? А не только тогда, когда «предначертанное должно свершиться».

Ох уж эти игры высших сил, куда не плюнь, везде «предначертанное». Рыкнув от досады, я схватился за торчащие доски второй рукой, и подтянул себя наверх.

И сразу же перехватил стрелу…

— Отставить стрельбу, — звонкий голос Хильды сладко ударил по моему слуху.

Ох, Волчица, если б ты знала, любовь моя, как я рад тебя услышать. После всего того, что я насмотрелся в Тенебре, мне хочется настоящей красоты.

Я вылез и встал в полный рост, глядя на толпу, заполнившую улицы Вольфграда. Вернее, того, что осталось от столицы Серых Волков.

Воины-звери подозрительно смотрели на меня, натянув луки. Всё те же Серые Волки, все кланы были здесь… Кажется, даже Полуночная Тень. Странно, я думал, они исчезли после суда прецептора.

— Твою мать! — выругалась Хильда.

Она стояла, всё такая же. Только взгляд был немного другой. Она теперь Альфа, и груз ответственности, прожитого опыта уже чувствовался в чёрных глазах.

Копьё Белой Волчицы нервно подрагивало в её руках.

Точёный стан, чёрные волосы стянуты, сплетены в тугую косу, исчезающую за спиной. Только поверх кожаного корсета теперь ещё накинута меховая безрукавка. Белая, с серым подбоем. Для меня это даже стало лёгкой неожиданностью…

— Кто ты, человек? — выкрикнули из толпы.

— Разве так должно обращаться к седьмому персту? — сказал я, выпуская всю свою силу, открываясь.

Пусть увидят.

— Вот же дерьмо нулячье…

Кто-то всё же не выдержал, спустил стрелу. Я с улыбкой поймал.

— Не стрелять, зверьё пустое! Я же сказала! — Хильда не отрывала от меня взгляда.

Ну, её можно было понять. До меня уже дошло, что Белого Волка не было в Инфериоре уже давно. Вот так шутку сыграла со мной Тенебра…

А впрочем, она могла бы и привыкнуть, что я всегда являюсь в таком виде. Похожий на бомжа, но только бомжа злого, сильного, наделённого могуществом.

— Марк? — Хильда округлила глаза.

Я улыбнулся ещё раз, ощерился во все тридцать два зуба.

— Ма-а-а-а-арк!!!

И толпа зверей, все матёрые воины, привыкшие к кровопролитным битвам, открыли рты. Они с удивлением смотрели, как их вождь, Альфа, которая только минуту назад твёрдой рукой вывела войско из окружения… Та самая, которая не раз спасала приору Зигфриду жизнь в битве под Престолом Ордена…

Да, та самая Волчица побежала навстречу, как девчонка, вскочила мне на руки, обняла и руками, и ногами. Кажется, у неё брызнули слёзы, но она, откинув голову, вдруг завыла истерическим голосом.

— Славься, Каэль, я знала!!! Дерьмо нулячье, я же знала, хвост ты драный!

Её губы стали жадно гулять по моим щекам, ей было наплевать на грязь и пыль. Я, конечно, не всё смог переварить из того, что случилось, но даже моей человеческой меры уже едва хватало, чтобы держать себя в руках.

Я тоже обнял, погладил по спине.

— Да, это я, мастер Волчица, — усмехнулся я.

— Мастер Альфа, на воротах нужна помощь, — донеслось из толпы.

Знакомый, очень знакомый голос.

Я отпустил Хильду и посмотрел на Фолки. Зверь пятой ступени, он лишь немного поседел. Но был всё такой же, с хитринкой в глазах.

Хитрожопый помощник Хильды тоже выжил, несмотря на все эти годы.

— Да, сотник, — кивнула Волчица, резко помрачнев и одним движением смахнув слёзы, — Битва продолжается…. Но эти сраные культисты ещё не знают, что у нас есть козырь, — она ощерилась, хищным взглядом оглядела меня.

— Их конники уже огибают холм, они пытаются понять, что происходит.

Волчица не слушала, разглядывая меня недоумевающим взглядом. Она цыкнула, нахмурилась:

— Марк, о Небо, что с тобой произошло? У меня первушники лучше одеты!

Я улыбнулся, но решил, что пора бы вспомнить и о своих делах.

— Долгая история. А где, кстати, Грезэ?