Мистерия Ориона. Секреты пирамид

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
ДОРОГИ ОСИРИСА

Взглянув на карту района Мемфис-Гелиополь времен строительства пирамид в Гизе, мы увидим, что расположение Гелиополя и место, где сейчас стоит великий обелиск Сесостриса I (около 1978 года до н. э.)[100], находятся на линии, простирающейся из юго-восточных углов трех пирамид Гизе. На это обратил мое внимание доктор Герхард Хаени из Швейцарского института археологии в Каире в письме, которое он написал мне в 1986 году. Он заявил, что, как ему подсказали, юго-восточные углы трех пирамид находятся на одной линии, которая, будучи продолжена, проходит через место обелиска в Гелиополе. Он интересовался, не может ли быть так, что обелиск поставлен на месте более древнего сооружения^{339}.

Действительно, обелиск Сесостриса I заменил ранее стоявшее на этом месте сооружение, причем очень важное и таинственное. Там, где сейчас стоит в Гелиополе обелиск, ранее был Дом, или Храм, птицы Феникс, и в этом храме хранился священный камень бенбен. Сесострис I, восстановивший святой город Гелиополь, подтверждает, что его обелиск заменил камень бенбен, предположительно к этому времени уже «утраченный» поскольку он приказал высечь надпись на стеле в Гелиополе: «Красу мою будут помнить о его доме, имя мое — Бенбен, и имя мое есть озеро..»^{340}.

Видимо, Сесострис косвенно намекнул, что пирамидка, или бенбен, образующая сейчас вершину великого обелиска, была установлена в доме, или храме, где незадолго до этого стоял подлинный камень бенбен. Джеймс Брестед говорит нам, что «этот предмет был священным уже в середине третьего тысячелетия до н. э. и, несомненно, был гораздо более древним»^{341}. «Обелиск, — добавляет он, — это просто пирамида на высоком основании, которое, разумеется, стало для него пьедесталом»^{342}. Однако остались без ответа многие вопросы. Кто был Сесострис I? Почему было необходимо отметить обелиском то место, где находился камень бенбен? Куда делся камень бенбен? Чтобы ответить на эти вопросы, мы должны обратиться к истории Древнего Египта после Старого Царства.

По всей видимости, правление Аменемхета I (около 1998 года до н. э.), отца Сесостриса I, ознаменовалось серьезной политической нестабильностью и волнениями. Об этом свидетельствуют несколько хорошо сохранившихся текстов на папирусе, в одном из которых Аменемхет I дает сыну советы, кажущиеся на первый взгляд подобными советам Макиавелли:

Вместе с тем этот глубочайший пессимизм, видимо, несколько сглажен мессианской надеждой на возвращение «Великого», выраженной одиноким писцом Ипувером в правление Аменемхета I^{344}. Его текст известен египтологам как «наставление египетского мудреца Ипувера», который, несомненно, был жрецом из Гелиополя. Текст представляет собой причитания мудреца-жреца, который видит смятение при дворе и во всей земле. Кругом все кажется хаосом, народ входит и грабит храмы, ранее тщательно охраняемые жрецами, святые надписи стирают, на государственные учреждения совершаются набеги и так далее^{345}. В тексте явно рассказывается о послереволюционном времени, для которого характерны хаос и убийства, обычно следующие за такими событиями: «Смотри, власть из земель изгнана… человек бьет своего брата и мать. Что делать?»^{346}.

Мудрец-жрец явно обращается ко двору, который, видимо, представлял собой чрезвычайный совет и не знал, что делать дальше^{347}. Ипувер, видимо, единственный, у кого хватило здравого смысла и мужества высказаться, говорит: «Округа Египта опустошены… каждый сетует: «не знаем мы, что случилось с нашей землей»… при гражданской войне нет налогов… какой смысл в сокровище, которое не приносит дохода?… горе мне из-за несчастий этого времени»^{348}.

Затем он говорит о великой надежде на мессию, явно подразумевая сына старого и дискредитировавшего себя Аменемхета I, который потерял контроль над людьми и землей. Ипувер призывает к полному восстановлению священных ритуалов и деятельности храмов и напоминает о времени, когда «идеальный фараон» правил Египтом мирно и справедливо: «Помните… говорят, он был пастухом для всех. Не было зла в его сердце… Где он сегодня? Может быть, спит? Не видим мы его могущества…»

Ипувер делает странную ссылку на нечто «спрятанное» в пирамиде, нечто, которого, как он боится, может быть, там нет более: «Того, что было скрыто в пирамиде, там нет..» Что бы ни было спрятано в пирамиде, «нечто» должно было иметь великую ценность, быть столь важным, что Ипувер считает необходимым провозгласить серьезное предупреждение при дворе. Хотя мы не знаем; что столь сильно заботило Ипувера, Сесострис I, который, видимо, оправдал надежды Ипувера на мессию, воздвиг обелиск, чтобы отметить место, где раньше стояла самая священная из «пирамид» — камень бенбен. Вероятно, знание о том, что было скрыто в Великой пирамиде, было утрачено. Во всяком случае, когда пирамиду вскрыли через много веков при калифе Аль-Мамуне, в ней не было найдено ничего.

Однако небольшая надежда осталась. Мог же гениальный архитектор, спроектировавший Великую пирамиду, обеспечить полную невозможность найти и, более того, добраться до того, «что было спрятано в ней»? Невозможность найти и добраться естественна при отсутствии маленького механизма — робота с электронным управлением, которым мы и воспользовались.

Взглянем на географическую карту тех мест, где происходили эти события. Расстояние от Гизе до предполагаемого месторасположения Храма птицы Феникс в направлении северо-восток составляет около двадцати четырех километров. Расстояние. от Гизе до Летополя в направлении точно на север чуть меньше шестнадцати километров, а от Летополя до Храма птицы Феникс точно на восток — около восемнадцати.

И Летополь и Гелиополь, многократно упоминаемые в Текстах пирамид, были важными религиозными центрами Века Пирамид. Если взглянуть на них вместе, то обнаруживается, что они расположены. на одной широте и стоят по разные стороны реки Нил[101]. В так называемой Книге Двух Путей, начертанной на внутренней стороне гробов Среднего Царства, Эль-Бершех^{349} говорится: «Я прошел по дорогам Ростау по воде и земле… это дороги Осириса, они в небе».

Очевидно, что дороги Ростау (Гизе) пролегали через воду, а затем по земле — две главные геодезические артерии или линии. Видимо, именно это определяло тот факт, что религиозная процессия начинала свой путь в Гелиополе, продвигалась точно на запад, через Нил к Летополю, затем точно на юг по земле до Гизе, древнего Ростау. Таким образом, мы вправе предположить, что перед Гизе были врата в некрополь, символизирующие Врата Дуата. Можно догадаться, что округа, охватывающая города Гелиополь, Летополь, Мемфис и пирамиды, представляла собой обширный священный район, символизирующий звездное небо около Сириуса, Ориона и Гиад вдоль берегов Млечного Пути. Догадка эта в отношении пирамид основана на солидных доказательствах, но есть еще два больших города — Гелиополь и Летополь, которые надо уложить в предложенную схему. Эти города также были ключевыми пунктами в ритуалах возрождения фараона времен Века Пирамид, поскольку в Гелиополе находился камень бенбен, символ возрождения Осириса, а в Летополе — жрец, выступающий в роли Гора из Летополя, ответственный за действие «открытие уст», а также хранился священный инструмент — скобель из бья^{350}. Как эти города ложатся на звездную карту?

В своей книге «Le Secret des Batisseurs des Grandes Pyramides: Kheops» египтолог Жорж Гойон следующим образом комментирует месторасположение Великой пирамиды и ее геодезическую связь с округой:

Гойон считал, что все египетские пирамиды Старого Царства связаны между собой в геодезическую систему, привязанную к меридианальной сетке, наложенной на мемфисский район. Хотя он говорил о меридиане, направленном на север, также эта линия является южным меридианом, если развернуть направление на 188 градусов. Вполне возможно, что древние строители пользовались и южной и северной звездными системами для привязки пирамиды к меридиану^{352}. Об этом можно судить по северным и южным системам шахт в пирамиде Хеопса, где южные шахты направлены на Зета Орион и Сириус, а северные — на Альфу Дракона и звезду Бета Малой Медведицы (Кохаб), расположенную в голове этого созвездия.

Гойон наглядно показал меридианальную связь между Великой пирамидой и городом Летополем. Он жил в Египте много лет и был египтологом при короле Фаруке I[102]. Занят он был в основном исследованием округа Мемфис — Гелиополь — Летополь и нашел нужным спросить:

По утверждению Гойона, греческий географ Страбон^{354} писал, что около Летополя существовала большая обсерватория под названием Керкасор, о которой сообщал и Геродот^{355}, отметив, что там производили свои наблюдения Евдокс и Платон^{356}. Гойон спрашивает, не было ли во времена Века Пирамид «другой причины для изучения геодезии и математики»?^{357} Многое позволяет предположить, что такая причина была, и первыми геодезическими центрами были Гелиополь и Летополь, где были определены основные широта и меридиан. Именно на этом меридиане неизвестный астроном, может быть, Имхотеп в качестве Главного Наблюдателя, зафиксировал место будущей Великой пирамиды, строительство которой было начато в правление Хеопса (Хуфу).

Карта взаимосвязи Дуата Века Пирамид земного и небесного была составлена для времени, когда полностью становятся видимыми Осирис-Орион и Исида-Сириус над восточным горизонтом: в момент, когда солнце взошло в день восхода Сириуса около дня летнего солнцестояния. Внимательно вглядевшись в звездную карту, составленную компьютерной программой «Скайглоб», мы увидим, что точка восхода Сириуса находится приблизительно в 26,5° к югу от востока, а точка восхода солнца приблизительно в 26,5° к северу от востока Сириус находится почти точно под Поясом Ориона, а точнее, под звездой Бета Орион, что соответствует на карте взаимосвязи с Великой пирамидой. Таким образом, горизонт связывает точку восхода солнца и звезду Сириус, представляя собой длинную линию, которая делит мир на видимый и невидимый, располагающийся под горизонтом. В этой точке солнце находится на левой стороне Млечного Пути, а Сириус — прямо напротив его, на правой стороне, поэтому линия, соединяющая их, пересекает небесную реку.

Как уже упоминалось в главе 1, Гелиополь считался городом солнца на восточной стороне Нила, а Летополь — на западном берегу — находится напротив^{358}. Гойон подтвердил: там, видимо, было два возвышения или кургана — один в Гелиополе, другой в Летополе, с которых географы проводили свои геодезические изыскания, наблюдая. за позолоченными дисками, установленными на верхушке колонн или сооружений типа обелисков^{359}. Однако есть вероятность, что позолоченным объектом в Гелиополе был не диск, но пирамидка, может быть, сам бенбен был позолочен и установлен (как полагают Франкфорт и Мepcep^{360}) в Гелиополе на колонне, которая ранее была посвящена Атуму^{361}.

В недвусмысленном тексте времен Среднего Царства, который сейчас находится в Лувре^{362}, приводится обращение к Осирису:

Связь между курганами Гелиополя и Летополя с помощью позолоченных отражателей, как описал Гойон, определяла горизонт земного Египта (земного Дуата) в виде особой широты (линии восток — запад), которая связывала Гелиополь, город Солнца, с Летополем, городом Гора, сына Исиды и Осириса, или в астральных терминах, как сказано в Текстах пирамид, городом Гора, кто есть Сириус (ТП 632). Гелиополь, следовательно, своим положением определяет восход солнца, если сопоставить его со звездной картой, что происходит к востоку от Млечного Пути и к востоку от земного аналога Млечного Пути, Нила. Можно видеть также, что Гор, то есть Сотис, то есть звездный бог Летополя, отмечает собой положение восходящего Сириуса. В карте взаимосвязи мы, следовательно, имеем полное отражение Дуата Осириса, не только в его видимой на небе части, но и во «времени», обозначенном восходом Сириуса и восходом солнца при летнем солнцестоянии, когда обе звезды соответствуют друг другу на восточном горизонте.

Имея геодезическую связь, или «дорогу», между Гелиополем и Летополем, великая похоронная процессия могла проследовать из «Солнечного города» в Летополь и собрать «Гора» и его «четырех сыновей». «Гор» имел при себе волшебный скобель, а его четыре сына, вероятно, поддерживали покровы гроба Осириса-фараона. Грандиозная печальная процессия направлялась в Ростау (Гизе), врата Дуата, царство Осириса на земле и на небе. Мы начинаем понимать, что подразумевает Гор, говоря: «Я прошел по дорогам Ростау по воде и земле… это дороги Осириса, они в небе». В Ростау верхний саркофаг помещали в храме, возможно, у северного входа в пирамиду. Впоследствии верхний саркофаг, который, вероятно, имел форму золотой маски Осириса[104], вносили в пирамиду и, вероятно, ставили в камеру Возрождения, или в камеру Царицы.

Судя по позднейшим рисункам Книги Мертвых, мумия устанавливалась в вертикальном положении лицом к северной шахте камеры, которая, по всей вероятности, символизировала собой скобель Малой Медведицы (хотя шахта была, разумеется, запечатана). Не исключено, что мумию ставили временно в таинственную нишу на восточной стене камеры. Перед мумией стоял Гор со скобелем с соответствующей астральной символикой, ведущий своих четырех сыновей и других присутствующих. Затем производился ритуал открытия уст, дающий новую звездную жизнь мумифицированному фараону. Если церемония открытия уст производилась в камере Царицы, то, вероятно, время церемонии было синхронизировано с появлением звезды Кохаб точно над северной шахтой камеры.

Когда наступало время вскрыть уста волшебной силой, которая привела бы к звездному возрождению, рождалась звезда фараона. Поскольку древнее название Великой пирамиды было «Горизонт Хуфу», в астральном смысле это означало, что «звезде Хуфу» назначено было возродиться, то есть подняться над восточным горизонтом, и приблизительно в 7468 году до н. э. это действительно происходило. Как только кончик звездного скобеля касался меридиана и совпадал с северной шахтой камеры Царицы, звезда Хуфу Аль Нитак (Зета. Орион) появлялась на горизонте! Осирис-Орион Хуфу вновь рождался как звезда, когда кончик небесного скобеля касался полуночи в околополярных меридианальных часах^{365}.

Как и в случае подлинного Осириса, в соответствии с мифом возродившийся фараон должен был выполнить свой последний земной долг: поместить свое семя в чрево Исиды-Сотис и обеспечить трон Египта наследником. Возможно, существовало некое ритуальной действие звездного соития между Осирисом-Орионом и Исидой-Сириусом, как описано в Текстах пирамид (ТП 637), которое, возможно, было связано с шахтой Сириуса камеры Царицы.

Завершившего свои земные дела Осириса-фараона (мумию), по всей вероятности, выносили из камеры Царицы и помещали в камеру Фараона. Здесь, возможно, имела место другая церемония — «взвешивания сердца», перед тем как мумию окончательно устанавливали лицом к южной шахте. Наступало великое мгновение, когда душа звездного фараона освобождалась от материальной оболочки мумии и поднималась по южной шахте к звездам Пояса Ориона, фаллический район Оси-риса-Ориона в небе. Там звездный фараон встречался со звездной формой своей супруги Исидой-Сириус, чтобы создать и сделать могучим нового фараона Гора, Гора, кто был в Сириусе: «Твоя сестра (жена) идет к тебе, изнывая от любви к тебе. Ты возложишь ее на свой фаллос, и твое семя проникнет в нее, она готова как Сириус, Гор-Сопд выйдет из тебя, как Гор, кто есть в Сириусе» (ТП 632).

По прочтении этих слов возникает искушение сделать вывод, что южная шахта камеры Царицы, нацеленная на Сириус, служила космической связью между фаллосом Осириса-фараона и чревом Исиды (которую символизирует камера Царицы). Следовательно, возможно, существовал еще один ритуал, исполняемый через девять месяцев, ритуал рождения нового Гора — нечто, по сути своей являющееся церемонией коронации, утверждающей нового фараона двух земель.

Если согласиться со сказанным, то Великая пирамида становится храмом для проведения наиболее важных государственных церемоний, и трудно поверить в то, что ее использовали только один раз, а потом навечно закрыли. Хотя невозможно отрицать тот факт, что идущая вверх галерея была запечатана гранитными блоками, уверенности в том, что пирамида была после церемонии закрыта, нет^{366}.

Гантенбринк, заново измеривший угол южной (Сириуса) шахты камеры Царицы, дал нам возможность подтвердить символическую археологическо-астрономическую связь между этой шахтой и южной (Пояса Ориона) шахтой камеры Фараона^{367}. Однако следует также отметить, что существует прямая физическая связь между двумя южными шахтами. Измерения Гантенбринка позволили нам обнаружить в том месте, где расположена дверь (в конце южной шахты камеры Царицы), небольшую нишу, высеченную в южной (Пояса Ориона) шахте камеры Фараона, там, где она проходит прямо над южной шахтой камеры Царицы. Этим обеспечивается геометрическая и, возможно, структурная связь между двумя шахтами, которую мы предполагали обнаружить, анализируя ритуалы, описанные в Текстах пирамид[105]^.

А также надо отметить, что камера Царицы расположена прямо на восточно-западной оси пирамиды, то есть на одной оси с венчающей пирамиду верхушкой, где когда-то стоял бенбен, или пирамидка[106]. Размер бенбена неизвестен, поскольку он исчез много лет назад[107]. Конечно, есть исследователи, которые считают, что его не было на вершине Великой пирамиды вообще^{368}.

Великая пирамида связана с Гелиополем геодезической системой, поэтому с точки зрения символики существовал указатель в Летополе, который связывал место камня бенбен в Гелиополе с точкой, отмечающей центральную линию Великой пирамиды и, следовательно, с линией, проходящей через две южные шахты к звездам, связанным с культом возрождения. Не является ли это основанием для предположения, что конец южной шахты камеры Царицы может быть каким-либо образом связан с камнем бенбен?

С 22 марта 1993 года мир знает о том факте, что в конце этой шахты есть дверь. Неизбежно возникает вопрос: может ли за дверью находиться подлинный камень бенбен?

Детальное изучение Папируса Весткара и иллюстраций к Книге Мертвых обещает нам замечательные возможности. В Папирусе Весткара сказано, что Хуфу страстно желал найти тайную камеру Тота, предположительно, имевшуюся в храме в Гелиополе, чтобы создать такую же камеру в своей пирамиде^{369}. На многих иллюстрациях, изображающих церемонию открытия уст, показана мумия, стоящая спиной к маленькому храму, увенчанному камнем бенбен. Если мы предположим, что мумия была обращена лицом на север (в направлении около-полярных созвездий, представленных на этих картинках скобелем Гора и его четырьмя сыновьями, стоящими перед мумией), то храм должен находиться на южной стороне камеры Возрождения. На многих из этих иллюстраций показано, что храм имеет маленькую дверь. Мы подозреваем, что южная шахта камеры Царицы может вести к этому храму. Теперь, если мы предположим, что бенбен был на вершине этого храма, то, конечно, это должен быть подлинный бенбен Гелиополя, то есть перед нами открывается еще одна интрига. По данным таких авторов, как Уильям Летаби, камень бенбен сам по себе был храмом^{370}, имевшим, как полагали, утраченные книги Тота, которые — если они существовали — должны были быть составлены в Первое Время, когда Осирис был правителем Египта. Это снова возвращает нас к предсказанию Эдгара Кейси^{371}, что в последние годы нашего века в пирамиде будет найдена тайная камера с архивами^{372}. Если это предсказание сбудется, перед нами открывается перспектива найти прототип Текстов пирамид. В конечном итоге Великая пирамида может оказаться и не немой, как считал Мариет.

И, наконец, зададим себе вопрос: а если там ничего не окажется и тайна по-прежнему останется тайной? В таком случае мы удовлетворимся тем, что даже при отсутствии камня бенбен и храма Тота в конце узкой шахты мы впервые разгадали подлинную тайну пирамид: земную карту звездных полей Ориона — вечного дома звезд-фараонов Египта.