Мистическая Прага. История. Легенды. Предания

«Крепче других зачарованные»

В чешских хрониках встречаются сообщения, что в лесах вокруг Праги вплоть до XVIII столетия водилось множество волков. Случалось, в голодные годы они врывались в город, нападали на домашних животных, а порой — и на людей.

В Средние века поголовье этих хищников в окрестностях Праги то уменьшалось, то увеличивалось. Король Пржемысл Отокар II любил охотиться на волков, и во времена его правления вблизи Праги они были почти полностью уничтожены. Так что монарху приходилось ради своего увлечения отправляться на охоту в далекие леса.

Однако через несколько десятилетий серые хищники снова заполнили окрестные земли и частенько устраивали набеги и на малые поселения, и на окраины Градчан, Старого города и Малой страны.

В то время, когда германский император и король Богемии Карл IV объявил Прагу столицей государства, случилось несколько нападений волков на людей. Произошло это неподалеку от пражского университета.

^{Вид с Пражского Града}

Обнаглевших зверей тогда не удалось ни убить, ни поймать, и по городу разнеслась молва: «Не простые звери пролили человеческую кровь… Оборотни — волкодлаки явились на улицах города. Неспроста они обнаглели. За одной бедой всегда приходит другая…»

Как писал в конце XIX века Сергей Максимов, предания об оборотнях есть у всех славянских народов. Согласно чешским, польским и белорусским поверьям, «волкодлаки — крепче других зачарованные или заколдованные». У чехов их называют викодлаки, а иногда — вовкулаки.

Писатель, этнограф и языковед Владимир Иванович Даль приводит определение этого мифического существа: «…человек, обращенный в волка, который затем также оборачивается в собаку, кошку, страшилище, в куст, пень и пр.

По суеверию, ведьмы обращаются в вовкулак и обращают других. Надо в лесу найти срубленный гладко пень, воткнуть в него с приговорами нож и перекувыркнуться через него — станешь оборотнем; порыскав волком, надо забежать с противной стороны пня и перекувыркнуться обратно; если же кто унесет нож, то останешься навек волком».

^{Волкодлак}

В арсенале чешских ведьм и колдунов было множество подобных способов превращения человека в существо, наводящее ужас на людей в Средние века и в более позднее время. Но все эти превращения, как правило, связывали с луной.

Ведьмы, колдуны и знатоки оккультизма считали, что человек может стать волкодлаком, лишь когда услышит «Зов Луны». И тогда, согласно поверьям, у него наступает помутнение рассудка, вырастают когти и клыки, а тело покрывается шерстью.

Свет луны гонит волкодлака на поиски жертв. Жажда крови не дает ему покоя. Но стремление убивать не проходит и днем. Согласно преданиям, лишь стрела с серебряным наконечником и пуля из серебра могут убить волкодлака.

Хотя пражские алхимики уверяли императора Рудольфа II, что изобрели средство, убивающее любого оборотня. Правда, ни одного свидетельства о результативности этого изобретения до нашего времени не дошло.

Даже в конце XVIII века в Чехии разрабатывались способы защиты от волкодлаков.

Объявление войны

В 1487 году инквизиторы Инститорис и Шпренгер выпустили в свет книгу «Молот ведьм» — своеобразное учение о колдунах и служителях сатане.

Выход этого творения в XV веке называли новым объявлением войны с еретиками, ведьмами, со всевозможной нечистью: василисками, упырями, волкодлаками и прочими оборотнями.

В книге Инститориса и Шпренгера приводились различные заклинания против нечистой силы.

«…Изыди, исчадие лжи, изгнанник из среды ангелов; супостат хитрости и бунта; изыди, изгнанник рая, недостойный милости Божией; изыди, сын тьмы и вечного подземного огня; изыди, хищный волк…

Изыди, черный демон; изыди, дух ереси, исчадие ада, приговоренный к вечному огню; изыди, негодное животное, худшее из всех существующих…»

«Молот ведьм» широко распространился по всей Европе. Многие пражские борцы с волкодлаками — оборотнями и прочей нечистью охотно взяли эту книгу на вооружение.

Любой человек, в облике которого находили нечто схожее со зверем, в те времена рисковал свободой и жизнью. На таких писали доносы «бдительные» соседи. Его могли упрятать в тюрьму, подвергнуть пыткам, а затем сжечь на костре.

Чаще всего мучения, которым подвергался подозреваемый, заставляли его соглашаться с любыми обвинениями. И он называл себя и слугой сатаны, и колдуном, и оборотнем.

Доказать свою невиновность в застенках инквизиции было почти невозможно.

В трактате, выпущенном в XVII веке иезуитом Фридрихом Шпеем детально расписано, как надо обращаться с ведьмами: «Если обвиняемая вела дурной образ жизни, то разумеется, это доказывало ее связи с дьяволом; если же она была благочестива и вела себя примерно, то ясно, что она притворялась, дабы своим благочестием отвлечь от себя подозрение в связи с дьяволом и в ночных путешествиях на шабаш.

Если она обнаруживает на допросе страх, то ясно, что она виновата: совесть выдает ее. Если же она, уверенная в своей невинности, держит себя спокойно, то нет сомнений, что она виновна, ибо ведьмам свойственно лгать с наглым спокойствием.

Если она защищается и оправдывается против возводимых на нее обвинений, это свидетельствует о ее виновности; если же в страхе и отчаянии падает духом и молчит, это уже прямое доказательство ее преступности…

Если же на пытке от нестерпимых мук она дико вращает глазами, для судей это значит — ищет глазами своего дьявола; если же она с неподвижными глазами остается напряженной, это значит, что она видит своего дьявола и смотрит на него.

Если она находит в себе силу переносить ужасы пытки, это значит, что дьявол ее поддерживает и что ее необходимо терзать еще сильнее. Если она не выдерживает и под пыткой испускает дух, это значит, что дьявол умертвил ее, дабы она не сделала признаний и не открыла тайны».

Один из немногих

И все же среди жертв инквизиции находились не сломленные пытками. Среди них — герой чешского народа, мыслитель, ученый, гуманист Ян Гус. И каких только грехов не приписывали ему! Мучители поняли, что от него не добиться самооговора и нужного им признания, и в 1415 году отправили Яна Гуса на костер.

^{Ян Гус}

Петр из Младеновец был свидетелем этой казни и оставил ее описание. За несколько минут до того, как заполыхал костер инквизиции, к Яну Гусу подъехал имперский маршал Тапе и потребовал отречься от своего учения.

Но в ответ услышал слова непокорного реформатора и мыслителя:

— Бог мне свидетель, я никогда не учил и не проповедовал всего того, что несправедливо приписывали мне, использовав лжесвидетелей. Первой мыслью моей проповеди, учения и писания, и всех моих прочих поступков было желание спасти людей от греха. За эту правду закона Божьего и толкований святых и ученых мужей, которой я учил, о которой писал и которую проповедовал, хочу сегодня с радостью умереть…

Судя по свидетельству Петра из Младеновец, это были последние слова Яна Гуса.

Особый вид истязания

Конечно же, у инквизиции к оборотням был другой подход, другие пытки. Одно дело — ученый еретик Ян Гус, другое — всякие дьявольские существа, подобные волкодлакам.

Обитал в конце XVII века в Праге ученик сапожника по прозвищу Поворотливое Ухо. Видимо, госпожа история не сочла нужным сохранить его настоящее имя. Дожил он до солидного возраста, но по-прежнему оставался подмастерьем. Может, природная лень или тупость не дали ему возможности выбиться в люди, обзавестись своей мастерской, лавкой и учениками.

И в давние времена, и в нынешние такие «вечные подмастерья» постоянно ищут оправдание своих неудач. В них они обвиняют всех, только не себя. Зависть к настоящим мастерам вызывает у них злобу, а злоба — желание напакостить. Так рождаются сплетни, доносы, лживые обвинения. Так, для самоутверждения и сокрытия от окружающих собственной ничтожности, не сумевшие стать мастерами делаются теми, кого в XX веке называли стукачами.

Поворотливое Ухо, видимо, решив, что из «вечных подмастерьев» ему не выбиться, занялся доносами. Скорее всего, читать и писать он не умел, поэтому нашел себе грамотного помощника.

Время от времени встречались они в пивной. Там «вечный подмастерье» диктовал свои «бесценные мысли». Это были не только доносы, но и его рассуждения и наставления людям, как вести себя в различных житейских ситуациях.

Поворотливое Ухо не оставался в стороне и от борьбы с ересью. Особенно возбуждали его оборотни: «Как мне стало известно, волкодлаки не ощущают боли. А потому, чтобы вызвать их мучение, надобно вбивать им в рот деревянный кляп и выводить в полнолунье из темницы. Завидев ночное светило, волкодлак должен выть. Так нашептывает ему дьявол. А поскольку уста замкнуты кляпом, у оборотня начинаются неимоверные мучения. От этого он на какое-то время принимает облик человека. Тогда сразу необходимо вынуть кляп и пытать его, как обычного еретика и грешника…»

Сам ли придумал подобное Поворотливое Ухо или где-то услышал, неизвестно. Свои рассуждения он частенько передавал инквизиции.

«Кровавые» деньги

Как реагировали непримиримые борцы с ересью на эти опусы? Как использовали в своей практике размышления Поворотливого Уха?

О том пражское предание умалчивает. Но известно, что сам вечный ученик сапожника неустанно охотился за отступниками веры и оборотнями.

При себе у него всегда был осиновый кол, а в кармане он хранил серебряный наконечник стрелы. Непонятно, зачем ему понадобился этот наконечник. Ведь ни лука, ни арбалета Поворотливое Ухо не имел.

Правда, своим собутыльникам он хвастливо заявлял:

— Отцы-инквизиторы обещали подарить мне самый лучший зальцбургский арбалет, когда я обнаружу черного предводителя волкодлаков…

— Когда же это случится, и кто такой черный предводитель? — недоверчиво интересовались у Поворотливого Уха собутыльники.

— Всему свое время, — загадочно отвечал тот. — Я эту нечисть отыщу по первоснежью и отдам в руки отцов-инквизиторов.

— Почему по первоснежью?

Поворотливое Ухо, польщенный интересом к себе, с каждым словом все больше напускал на себя таинственности.

— Да потому, что черный предводитель волкодлаков только на первом выпавшем снегу оставляет одновременно двойной след: от волчьей лапы и от человеческой ноги.

Может, несостоявшемуся сапожнику собутыльники вовсе не верили. Но у того водились денежки, а значит, можно было его раскошелить на угощение. Ради этого стоило изобразить внимание и интерес к рассказчику.

Догадывались приятели, что деньги у Поворотливого Уха — «кровавые», полученные от инквизиции за выданных еретиков, но от соблазна дармового угощения не могли устоять.

Триумф и арест доносчика

Однажды в осеннюю пору, когда начались первые ночные заморозки, охотник за оборотнями внезапно исчез из города, никого не предупредив. Среди его собутыльников тут же прошел слух: отправился наконец-то Поворотливое Ухо ловить черного предводителя волкодлаков.

Будет ли ему сопутствовать удача, мало волновало собутыльников. Их огорчало лишь то, что они лишились дармового угощения.

^{Осеняя Прага}

Через несколько дней, когда леса и поля в окрестностях Праги накрыл первый снежок, на улицах, площадях и рынках города начались разговоры:

— Добился своего Поворотливое Ухо! Поймал-таки вожака волкодлаков!

— Большую награду получит за это!

— Вот везучий, каналья!

Возрадовались собутыльники. Быть вскоре знатному угощению! Хозяин пивной, где ученик сапожника являлся завсегдатаем, даже стал их поить в долг. Видимо, надеялся, что охотник за оборотнями все возместит.

Но не тут-то было. И у самых удачливых доносчиков наступают черные дни. Вернулся Поворотливое Ухо в Прагу с большим мешком за плечами и сразу кинулся к своим покровителям — инквизиторам. А те уже собрались поглядеть, что за нечисть приволок доносчик.

Раскрыл свою ношу Поворотливое Ухо, а оттуда мальчонка лет десяти вывалился.

Изумились инквизиторы, нахмурились, зашипели на охотника за оборотнями:

— Ты что, насмехаешься над нами?!

— Решил невинного мальчугана за матерого слугу сатаны выдать?

— Докладывай о своих деяниях!

Бухнулся на колени и залепетал в страхе Поворотливое Ухо:

— Нет-нет, не думал я насмехаться над вами, святые отцы. Не глядите, что у мальца взор благостный и лучезарный. Затаился в глубинах очей его оскал сатаны. И на первом снегу он оставлял двойной большущий след черного волкодлака!

Инквизиторы недоверчиво осмотрели босые ступни мальчишки.

А напуганный Поворотливое Ухо залепетал еще быстрее:

— Поначалу черный волкодлак был огромного роста. Головы на три выше меня!

— Как же ты не испугался такого? — зловеще ухмыльнулся один из инквизиторов.

— А я особое заклинание знаю против оборотней. Нашептал его — вот нечисть и замерла, обездвиженная. Подскочил я к нему и всадил осиновый кол прямо в сердце. Тут черный волкодлак повалился в снег и по воле сатаны в этого мальца превратился. Вот, поглядите, на острие кола до сих пор запекшаяся желтая кровь оборотня.

Самый молодой из инквизиторов тут же схватил грозное оружие против нечистой силы.

Присмотрелся и вдруг торжествующе захохотал.

— Ах ты, прислужник лукавого! Сам себя разоблачил! Глядите, братья!.. Кол — вовсе не осиновый, а сосновый и вымазан не желтой кровью, а смолой!

Совсем ошалел от страха Поворотливое Ухо:

— Не может быть! Я сам! Сам выстругивал его из осины, и не было на нем смолы!

Но яростного борца с оборотнями уже никто не слушал.

— Вспомните, что этот прислужник сатаны сейчас заявил! — не унимался младший из инквизиторов. — Не с молитвой он вышел против нечисти, а с колдовским заклинанием!..

— Давно я к нему присматривался, — кивнул на Поворотливое Ухо другой инквизитор. — На днях сообщил мне один добрый прихожанин, что этот прислужник лукавого ведет в пивной богомерзкие речи и похваляется, будто святая церковь ему обязана и обещала большую награду за поимку еретиков и разоблачение всякой нечисти.

Пытался Поворотливое Ухо оправдаться, но никто уже его не слушал. Инквизиторы приказали бросить доносчика в одиночную камеру и стали готовиться к следствию.

Не забыли они и про мальчишку. Ласково расспросили его: кто родители, из какого он селения и прихода.

Хоть и робел мальчишка, но отвечал почтительно и внятно.

Оказалось, что он бездомный сирота. Ангельский взгляд, смиренная речь, трудная судьба ребенка тронули суровые сердца инквизиторов. Приказал один из них своему повару накормить, обогреть и принять в услужение несчастного мальчонку.

Исчезновение и гибель доносчика

Прошло несколько дней. Решили наконец инквизиторы вызвать Поворотливое Ухо на первый допрос. Отправились за ним в камеру стражники да тут же вернулись изумленные и напуганные.

— Пропало дьявольское отродье!

— Как пропало?! — возмутились инквизиторы.

— Замок цел, решетка на месте, ни подкопа, ни пролома стены, а самого вероотступника нет в камере! — стали оправдываться стражники. — Все обыскали! Будто под пол провалился или сквозь крышу дьявол его вытащил…

— Не отыщете к вечеру — сами в тюрьму отправитесь! — пригрозили инквизиторы.

А в это время заявился встревоженный повар.

— Мальчонка — сиротинушка исчез! Ничего не сказал перед тем, лишь на кухонной стене желтой краской написал какие-то мудреные слова…

Всполошились инквизиторы и отправились на кухню.

— «Иду по следу»… — перевел с латинского надпись на стене один из них.

Другой внимательно пригляделся к аккуратно выведенным буквам и даже принюхался.

И вдруг он испуганно отпрянул от стены и растерянно прошептал:

— Иезус Мария! Да надпись-то вовсе не краской сделана!..

О случившемся инквизиторы не стали сообщать ни светским властям, ни своему начальству. Известно, что за этим последует! Светская власть наверняка поднимет их на смех, а вот свои… Тут дело могло обернуться тяжкими обвинениями: не доглядели, проморгали, пошли на поводу у сатанинских прислужников…

А вскоре борцы с еретиками и нечистой силой узнали, что в лесу вблизи Праги обнаружен растерзанный труп исчезнувшего доносчика. Целая стая голодных волков разрывала его. На окровавленном снегу виднелось множество звериных следов.

А в глубину леса от места гибели Поворотливого Уха тянулись отпечатки босых детских ног…