Мистическая Прага. История. Легенды. Предания

Наставления для искателей сокровищ

Среди старинных городов мира Прага — одна из самых богатых кладами. В этом она сравнима только с Парижем, Римом и Москвой.

^{В мире немного городов столь же богатых кладами, как Прага}

Как и в других землях, многочисленные клады чешской столицы появлялись по двум причинам: ими были богатство жителей и всевозможные беды. Пожары, вражеские набеги, смутные времена, эпидемии, разбойники, воры, необходимость покинуть родные места — все это заставляло пражан прятать свои богатства в землю или в различные тайники.

Умирали владельцы сокровищ, и клады становились бесхозными. О каких-то из них ходила народная молва и появлялись предания, а о существовании других никто и не догадывался.

Где имеются многочисленные клады, там обязательно возникают легенды и слухи, а также появляется армия охотников за сокровищами. Одни искатели чужого добра сами роют землю и ищут тайники, другие рисуют карты и планы, пишут, как добыть драгоценности.

Примерно в конце XVIII века появился анонимный рукописный труд «Наставление для истинно увлеченных поисками сокровищ в Праге и ее окрестностях».

Не известно, удалось ли кому-то отыскать клад с помощью этого творения. Недоверчивые люди утверждают, что подобные «наставления» сочиняют те, кто сам никогда не находил сокровищ. Однако так называемые кладники без указания их авторов появлялись в Праге в разные времена, и всегда находились на них покупатели.

«Озаренные чарующим сиянием»

В Средние века считалось, что эти «кладники» сами собой заполняются сведениями о сокровищах. Лежит себе в каком-нибудь магическом подземелье переплетенная стопка пергамента и дожидается, когда очередной клад будет зарыт.

Спрятал где-то человек сокровище, а гусиное перо уже вмакнулось в чернила и давай выводить сообщение: какие драгоценности, а в каком месте зарыты и даже какое заклинание надо произносить, чтобы овладеть ими.

Так и заполнялся «кладник». А когда все страницы его исписывались, он «замыкался» и становился дорогим информационным «кладом». Недаром в Средние века за такими рукописными книгами охотились, как за богатейшими сокровищами.

К XVIII столетию вера в сказки о самозаполняющихся «кладниках» поубавилась. Тогда в Европе и Азии популярными были слухи о людях, «озаренных чарующим сиянием».

Скажем, жил себе человек, не помышлял о чужом добре и вдруг за какие-то заслуги удостаивался «озарения». И начинал он чувствовать спрятанные сокровища, зарыты ли они в соседнем дворе или за тридевять земель, где и сколько драгоценностей схоронено в тайнике. При этом руки такого счастливчика сами собой тянулись к перу и бумаге, чтобы составить новый «кладник».

Казалось бы, избраннику судьбы было уготовано жить в достатке и роскоши. Но судьбинушка — дама своенравная и играет только по правилам, понятным и угодным ей самой. Почему-то по ее причудам «озаренный» никак не мог лично отправиться добывать сокровища. Его удел — лишь записывать снизошедшую весть о «чарующем сиянии». А если кто из «озаренных» наперекор судьбе отправлялся за чужими драгоценностями, его ожидала печальная участь.

Вначале отсыхали ноги и руки, потом он лишался слуха и зрения и наконец терял рассудок. И только язык продолжал нести какую-то околесицу о таинственных сокровищах. Но кто ж поверит обезумевшему? Естественно, люди принимали услышанное о кладах за бред сумасшедшего.

«Озаренные чарующим сиянием» никогда не подписывались и ничего не сообщали о себе в своих «кладниках». Вот и приходилось людям потом ломать голову, истинный ли документ они приобрели или им подсунули фальшивку.

Сохранилось пражское предание о целой династии авторов подобных творений.

По прозвищу Ржетизэк

Рядом со старинным городищем Святого Гавла, между бывшими Угольным рынком и Овощным базаром, расположен Сословный театр. На его сцене давали первые представления на чешском языке, в нем состоялась премьера оперы Вольфганга Амадея Моцарта «Дон Жуан». Дирижировал тогда сам великий автор.

Здание Сословного театра было построено в восьмидесятых годах XVIII века. Лет за сто до его строительства на том месте находились дома зажиточных горожан.

^{Сословный театр}

В одном из них обитало семейство торговца и ростовщика, имени которого предание не донесло до нашего времени. Известно лишь его прозвище Ржетизэк, что в переводе означает «цепочка». Впрочем, в Средние века многих людей называли не по имени или фамилии, а по данному народом прозвищу.

Жил этот ростовщик в XV веке, во времена правления гуситского короля Иржи с Подебрат. Даже среди своих коллег — ростовщиков выделялся Ржетизэк алчностью и жестокостью. Немало несостоятельных должников он упрятал в тюрьму, разорил, пустил по миру.

А проклятия в свой адрес он слышал от разных людей с утра до ночи. Но гневные слова и оскорбления не волновали его. Ржетизэк лишь ухмылялся, услышав их, и продолжал жить и действовать, как и прежде. Как поговаривали пражане, от взгляда этого ростовщика у человека появлялось ощущение, будто накинул он на шею должника цепочку и душит бедолагу.

Однажды аптекарь, проживавший на Угольной площади, не смог своевременно возвратить деньги Ржетизэку. Жалобы на финансовые трудности не помогли. Ростовщик был, как всегда, неумолим.

— Раз ты не в состоянии вернуть звонкой монетой долг с набежавшими процентами, заберу все твои склянки, мебель, одежду, книги, — заявил он аптекарю.

Там, где закон, жалобы и просьбы не помогают, люди иногда обращаются к нечистой силе. Жители Праги поговаривали, что аптекарь с Угольной площади издавна водился с нечистью. Вот и решил он наказать с ее помощью ростовщика.

Исчезновение аптекаря

Явился на следующий день Ржетизэк со своими подручными к должнику, а в аптеке полный разгром. Вся мебель опрокинута и попорчена кислотой, склянки разбиты, книжный шкаф пуст. В XV столетии книги стоили очень дорого, и вид опустевшего шкафа расстроил Ржетизэка больше всего.

Самого аптекаря в доме не оказалось. Соседи подсказали ростовщику, что его должника еще ночью затянула под землю нечистая сила. Они даже показали узкую, но глубокую яму. Возникла она на том месте, где спустя годы будет построен знаменитый дом «У Трех Золотых Гусей».

Недоверчивый Ржетизэк внимательно осмотрел яму, но лезть в нее не стал. В сопровождении слуг он снова вернулся в аптеку, надеясь отыскать среди хлама хоть что-нибудь стоящее, вдруг должник позабыл унести или спрятать.

И в самом деле под кучей мебельных обломков ростовщик заприметил книгу в темно-вишневом кожаном переплете. Обрадовался он такой находке.

Но, когда Ржетизэк раскрыл ее, весьма огорчился. Оказалось, что это всего лишь «кладник». Не верил ростовщик в подобные описания местонахождения сокровищ. Но делать нечего, пусть хоть такой трофей останется. А там, глядишь, удастся сбагрить «кладник» по хорошей цене какому-нибудь олуху.

Ржетизэк разослал по городу своих слуг, чтобы те выяснили, куда же на самом деле подевался аптекарь. Факт его похищения нечистой силой вызывал у ростовщика сомнение. Должники и не такое придумывают, лишь бы не возвращать деньги.

Шкатулка и ночная погоня

Ночью ростовщику вдруг захотелось взглянуть на книгу в темно-вишневом переплете. Он стал перелистывать «кладник». С каждой страницей разгорался интерес. Неведомый автор детально описывал пражские дома, дворы, сады, колодцы, подземелья и указывал, на какой глубине в них спрятаны сокровища.

«Если в этой книге есть хоть какая-то доля правды, стоит попробовать, — наконец решил ростовщик. — Но почему аптекарь сам не воспользовался указаниями „кладника“? Всего лишь одна находка — и он бы не только расплатился с долгами, но и зажил на широкую ногу…»

Но вскоре подобные сомнения Ржетизэка развеялись как бы сами собой. На следующую ночь ростовщик решил попытать счастья и отправиться к ближайшему, от его дома кладу, упомянутому в книге. Это место находилось в десяти шагах от главного входа церкви Богоматери перед Тыном.

Добывать сокровище Ржетизэк пошел один. Если повезет, не надо ни с кем делиться. А в случае неудачи, никто не поднимет его на смех и не обзовет глупым легковером.

Дождался ростовщик, когда городская стража уйдет греться в храм, отсчитал по прямой десять шагов от главного входа и взялся за кирку и лопату. Копнул раз, копнул другой и вдруг почувствовал, как заступ звякнул о что-то металлическое.

Ржетизэк сунул руку в углубление и охнул:

— Удача! Не обманул «кладник»!

Он выхватил из земли тяжелую металлическую шкатулку. Руки дрожали, и ростовщик с трудом достал нож и стал вскрывать шкатулку. Но она не поддавалась.

— Вот сейчас… Вот сейчас сверкнут вожделенные золото или драгоценные камни… — бормотал ростовщик, подбадривая себя.

Но не сбылось ожидание.

От вершин двух шпилей церкви Богоматери перед Тыном послышался неясный шум. Ржетизэк взглянул вверх. Ему показалось, огромная летучая мышь парит вокруг шпилей. Хоть и темна была ночь, но крылья твари он хорошо разглядел.

Тем временем чудовище стало снижаться. Ростовщик перекрестился от страха, прижал шкатулку двумя руками к груди и кинулся прочь. А легкий звук летящей твари преследовал его. Незадачливый кладоискатель петлял по ночным улочкам, но шорох могучих крыльев не отставал.

Бессонная ночь

Наконец Ржетизэк добежал до своего дома и скрылся за спасительной дубовой дверью. Не успел он перевести дыхание, как с улицы послышались громкое царапанье по дереву, скрежет и лязг, как будто кто-то волочил огромную, ржавую цепь по мостовой.

Непонятные звуки на улице стихли. Ржетизэк вздохнул с облегчением, поставил шкатулку на стол и зажег свечи.

Он теперь не думал о напугавшем его таинственном существе. Все внимание было приковано к ценной находке. Предвкушая счастливые мгновения, ростовщик снова попытался открыть крышку вожделенной шкатулки.

Но что это?!

Вместо ожидаемого золота и драгоценных камней он увидел всего лишь книгу. Точь-в-точь такую, как доставшаяся ему от аптекаря. Тот же формат, тот же темно-вишневый кожаный переплет. Едва сдерживая досаду, Ржетизэк раскрыл книгу. Страницы чисты, ни единой записи.

Кто и зачем спрятал ее в шкатулку и зарыл у церкви Богоматери перед Тыном? Вопрос остался без ответа.

— Вещь, несомненно, дорогая, и покупатель на нее найдется, — попробовал успокоить себя ростовщик. — Не зря я совершил ночную прогулку. Вот только что за тварь меня преследовала? Неведомый летающий зверь или сам посланец дьявола?.. А все же «кладник» аптекаря — вещь стоящая. Надо будет завтра еще почитать. Глядишь, отыщу и подлинные драгоценности…

С этими умиротворенными мыслями Ржетизэк погасил свечи и приготовился ко сну.

Однако у сна свои порядки. Зови не зови его, а является он, когда хочет, и вовсе не по воле человека. Вертелся-вертелся Ржетизэк на мягкой перине, а глаза не смыкаются. Да и мысли вдруг замелькали безрадостные, тревожные. Так ростовщик и маялся, переворачиваясь с боку на бок, всю ночь. Вот-вот уже явится рассвет, а сна — как не бывало.

Лица в окне

Вдруг почудилось Ржетизэку, что он не один в комнате. Глянул он на окна и едва не задохнулся от ужаса! Хоть спальня его была на втором этаже, с улицы смотрели на него какие-то жуткие, немигающие рожи.

Хотел ростовщик крикнуть и запустить в них чем-нибудь тяжелым. Но вместо ругательства лишь жалкий хрип выдавил, а руки так и остались бессильно лежать на одеяле.

А тем временем за окнами одни страшные лица сменялись другими. И что-то знакомое было в их чертах.

— Вспомнил! — Ржетизэк оторвался от подушки и сел. — Бог мой! Не может быть! Вот пялится, не моргая, Хромой Витек. Но он ведь повесился еще два года назад, когда не смог вернуть долг и сделался нищим. А вот карлик с Градчанского намести. Он тоже не сумел расплатиться и удавился в тюремной камере…

Вслед за карликом появилось лицо Франтишека — торговца из Хрудима. Он повесился прошлой осенью, когда за долги описали все его имущество. За Франтишеком заглянул в окно кузнец Витезслав — он покончил с собой совсем недавно…

— Господи, да откуда они взялись?! — пробормотал Ржетизэк. — Что им надо от меня? Я ведь не требовал с них ничего лишнего… Все по закону!

Последним в окно заглянул аптекарь. Он также некоторое время смотрел, не мигая, а потом исчез.

— И ты удавился? Но тебя ведь не нашли… — снова пробормотал ростовщик. — Четырнадцатый… Четырнадцать должников-самоубийц…

Ржетизэк замер в ожидании. Что же будет дальше? Ведь не просто так явились с того света самоубийцы. От них не укрыться, не убежать. Наверняка им теперь помогает нечистая сила.

Теперь в окна стали заглядывать какие-то детские лица.

— Кто они? — не известно, у кого спросил ростовщик. — Я их совсем не знаю и никогда не видел…

И вдруг откуда-то из темной глубины комнаты послышался шепот:

— Это дети тех, кого ты погубил. Они несчастны по твоей вине. Ты проклят ими…

Ржетизэк пристально вгляделся в темноту.

— Кто здесь?

Ответа не последовало. А в окнах появлялись все новые и новые лица. Теперь дети были в странных одеяниях, словно явились из далеких миров. Они внимательно всматривались в спальню, будто силились и никак не могли что-то в ней рассмотреть.

— Это внуки, правнуки и далекие-далекие потомки тех, кого ты погубил, — снова раздался шепот.

«Пока не отыщут последний клад»

Ржетизэк понял: его ждет неминуемая расплата. Но какая? Что будет уготовано ему? И предвестник этой расплаты — крылатое неизвестное существо — не зря преследовало его от самого Тына.

Тут же на его беззвучные вопросы последовал ответ:

— А уготовано тебе вечное хождение по Праге. И будешь ты заносить в свой «кладиик» сведения обо всех спрятанных в городе сокровищах. Сам ты не сможешь к ним прикасаться. Отныне в твоих силах лишь давать подсказку людям, где сокрыты ценности. Даже если не захочешь, знания о кладах сами найдут тебя. И быть тебе мертвым среди живых, живым — среди мертвых, пока люди не отыщут последний клад в Праге. Мертвые будут сторониться тебя, живые — бояться…

— Но отыскать здесь все клады невозможно! — воскликнул Ржетизэк. — Значит, мне уготована участь Агасфера — Вечного жида?..

В ответ послышался смех.

— Агасферу было отказано в покое могилы за оскорбление Иисуса Христа. А ты наказан за алчность. За судьбой Вечного жида — воля Божия, за тобой — дьявола. Жадность — сфера сатаны.

— Можно ли мне искупить свою вину чем-то другим, чтобы не шляться вечно по Праге с «кладником»? — взмолился Ржетизэк.

— Сатана своих решений не меняет, — твердо ответил голос из темноты.

Лица в окнах исчезли. Близился рассвет. Ростовщик поднялся с постели и стал одеваться.

Ни с кем не попрощавшись, вскоре он покинул свой дом. С собой Ржетизэк взял лишь книгу из найденной шкатулки. Он был уже другим человеком.

Родственники и друзья несколько дней искали его по городу, но не могли найти. Многие пражане говорили им, что видели Ржетизэка. Он выглядел странно, ни с кем не здоровался, никого не приветствовал. А столкнувшись со знакомыми, мгновенно скрывался в ближайшей улочке и исчезал там.

Отчего такая перемена произошла с ростовщиком? О том ходили всевозможные кривотолки. Естественно, в первую очередь говорили о душе, проданной дьяволу.

Так началась история вечно странствующего по Праге бывшего ростовщика.

Дань сатане

Шли годы и столетия, менялась одежда Ржетизэка, но неизменно под мышкой он носил книгу в темно-вишневом переплете.

Дурной славой пользовался его «кладник». Люди, получившие сведения из книги Ржетизэка, обязательно становились обладателями сокровищ. Но потом…

В общем, счастливчиками никто из них не мог себя назвать. Одни, не успев воспользоваться внезапным богатством, погибали при загадочных обстоятельствах, другие сходили с ума, третьи надолго попадали в тюрьму.

Конечно же, многие жители Праги знали, что встреча с человеком, у которого под мышкой книга в темно-вишневом переплете, сулит беду. Но Ржетизэк научился заманивать легковерных в свои сети. Прежде всего доверялись ему приезжие.

В кофейнях, пивных и ресторанах Ржетизэк знакомился с ними и убеждал отправиться искать сокровища.

— Но почему вы сами не добываете клады? — как правило, интересовались у бывшего ростовщика.

— Увы, мой друг! Много лет назад я поклялся не прикасаться к чужим богатствам и даже не помышлять о них. И эту клятву я никогда не нарушу, — неизменно отвечал Ржетизэк. — Зато с превеликим удовольствием стремлюсь осчастливить приглянувшегося мне человека…

Если у нового знакомого в глазах появлялся азарт, бывший ростовщик раскрывал свою заветную книгу и выбирал описание и местонахождение одного из пражских кладов.

— Записывайте и храните от чужих глаз… — шептал Ржетизэк собеседнику.

— И многих вы таким образом осчастливили? — интересовались самые недоверчивые кладоискатели.

Бывший ростовщик на подобный вопрос отвечал также шепотом. Он называл несколько фамилий известных, но непонятно каким образом разбогатевших в последние годы людей. Подобная информация, как правило, устраняла последнюю преграду недоверия между Ржетизэком и его новой жертвой.

Окрыленный кладоискатель отправлялся на поиски сокровищ, а бывший ростовщик хихикал ему вслед и ставил карандашом черточку на последней странице своей роковой книги.

Когда Ржетизэк узнавал, что очередной его знакомый погибал, сходил с ума или оказывался в тюрьме, из черточки он делал крестик, тихо нашептывая:

— Еще один попался… Собирай, собирай свою дань, сатана… Авось скоро отпустишь меня на покой из этого безумного земного мира…

Но, видимо, сатана доволен деяниями Ржетизэка, и бывший ростовщик даже сейчас, в XXI столетии, появляется на улицах Праги…