Монахиня и Оддбол (СИ)

Глава 4

Вечером герцог долго о чем-то говорил с Брайаном в своём кабинете, лишь его секретарь озабоченно пробегал туда-сюда с какими-то бумагами, даже Питеру не открыв темы "совещания". Остальные жители герцогского дома были заинтригованы и находились в ожидании — скоро их ждёт какое-то важное известие.

Дора у себя в гостиной умиротворённо практиковалась в вышивании вензелей и слушала сидящую рядом компаньонку, которая зачитывала ей отдельные цитаты из своей книги о воспитании благородных девиц. По возвращении герцога из королевского дворца миссис Линдси доложила ему о том, что произошло сегодня на прогулке Долорес-Софии с королевой. Герцог выслушал молча, но никак, ни словом, ни мимикой не показал отношения к услышанному. Словно для него не было ничего неожиданного или всё это было неважно. Возможно, впрочем, и то и другое.

Когда в покои Доры постучал Брайан и пригласил девушку в кабинет отца, она подумала, что герцог выскажет ей нарекание за то, что она так глупо повела себя сегодня в королевском парке. Но речь пошла совсем о другом.

— Сегодня мы с Его Величеством приняли решение о том, что ты станешь женой графа Фредерика Фосбери.

Дора ошарашенно смотрела на отца.

— Но… он же… — она хотела сказать "старый", но не решилась, — Разве он не женат ещё?

— Граф был женат и прожил с женой семь лет в бездетном браке. По этой причине с обоюдного согласия и с разрешения короля тот брак был расторгнут, его бывшая жена уехала в другую страну вместе со своими родителями, и её судьбой мы далее не интересовались.

Дора, которая давно решила для себя, что всецело будет доверять мудрости отца и короля в вопросе своего замужества, неожиданно почувствовала, что в ней нарастает чувство неправильности объявленного ей решения. Возможно, за это время где-то в глубине её души пошатнулась вера в непогрешимость людей высшего света королевства, понимание, что они тоже могут ошибаться и им так же, как и всем людям, свойственны действия из не самых достойных побуждений.

— А больше никто не просил моей руки? — с чувством безнадёжности спросила она.

— Не скрою, граф Фосбери был не единственным. Граф Майкл Оддбэй сделал точно такое же лестное для тебя предложение, о замужестве независимо от наличия у тебя приданого, чем немало удивил меня и Его Величество.

Дора почувствовала, что её душу затопляет волна горечи, и на её глаза навернулись слёзы.

— Однако окончательное решение по вопросам брака между высшей аристократией королевства принимает король, исходя, прежде всего, из государственных интересов, — продолжал герцог, — У лорда Фредерика есть лишь младшая сестра, которая пока не замужем, и род Фосбери грозит угаснуть, если у графа так и не появится наследников. А Майкл Оддбэй молод и ещё долго может выбирать себе жену.

Герцог не стал сообщать дочери и иного резона в принятии такого решения, высказанного королём. Что помимо этого, Его Величество опасается возможных отношений между виконтом Оддбэем и сестрой лорда Фосбери Элизабет, о которых ему докладывали, что они могут далеко завести молодых людей и привести к необходимости брака. А это при условии отсутствия детей у лорда Фредерика повлечёт фактическое слияние двух рядом расположенных графств, что уже опасно для государства. История знает немало случаев, когда укрупнение земель и значительное усиление одного из аристократических родов приводило к нарушению вассальных клятв и желанию отделиться от центральной власти. "Разделяй и властвуй" — железный принцип, который с древних времён должен соблюдаться любым мудрым главой государства.

— Моё мнение ведь не имеет значения? — горько спросила Дора.

— Если ты достойная дочь своего отца и подданная нашего короля — то нет, — с металлом в голосе ответил герцог.

Потом, немного смягчившись, он продолжил:

— Я, однако, учитывал чувственную сторону твоего будущего брака. Мы могли рассмотреть и иные предложения, которые немедленно последовали бы, как только я объявлю состав твоего приданого. Но ради тебя и твоей покойной матери я хотел, чтобы моя дочь жила в счастливом браке с любящим её супругом. А на его любовь я могу надеяться, поскольку лорд Фредерик сделал своё предложение явно под влиянием чувств, которые ты в нём породила.

— Так же, как виконт Оддбэй…

— Забудь о виконте. Завтра с утра граф Фосбери посетит нас, мы уже послали ему наше согласие. Вы поговорите с ним наедине, и, надеюсь, ты поведёшь себя достойно.

К себе в покои Дора вернулась бледная и попросила миссис Линдси и Салли оставить её одну. Она впервые легла в постель, забыв помолиться. Дора долго неподвижно лежала в темноте, при этом глаза её были открыты и сухи.

Завтрак, на котором Дора молча ела, опустив глаза, прошёл в тишине. Герцог был отчего-то хмур, словно чем-то недоволен, Брайан был строг и невозмутим, и только Питер, глядя на Дору, порой издавал сочувственные вздохи.

Доре было невдомёк, что Питер вчера устроил едва ли не скандал, когда Брайан рассказал ему о принятом решении относительно замужества сестры. Основным доводом возмущения Питера было то, что её, возможно, обрекают на новый бездетный брак с Фосбери и что лорду Фредерику было бы целесообразнее жениться на какой-нибудь вдове с ребенком, а не на совсем юной девице. На что Брайан отвечал, что в данном случае вопрос целесообразности, видимо, уступил перед влюблённостью лорда Фредерика, а взаимность в чувствах — чрезвычайная редкость перед вступлением в брак в их обществе. К тому же, доподлинно неизвестно, что причиной бездетности предыдущего брака Фосбери был именно лорд Фредерик, а не его жена.

Почти сразу после завтрака к Доре зашла экономка миссис Тэчворк и объявила, что к ним приехал его сиятельство граф Фредерик Фосбери и ожидает леди Долорес-Софию в малой зале приёмов.