Монахиня и Оддбол (СИ)

Глава 4

Осень в графство Оддбэй пришла как-то вдруг. Во всяком случае, Майкл обнаружил, что вовсю царит осенняя пора, лишь когда однажды звук копыт его коня изменился, добавившись каким-то шуршанием — кусты и деревья сбрасывали и укрывали землю разноцветными листьями.

"Мда, закрутился я что-то, совсем красоты вокруг не замечаю", — подумал Майкл, вдыхая и пробуя на вкус чистый прохладный воздух. "Взять, что ли открытую коляску да прокатиться с Клариссой, полюбоваться окрестностями… или всё-таки поехать сначала к мебельщикам, как планировал?"

Одной из крупных статей дохода графства до появления "нового" Майкла, как уже упоминалось, было производство типовой мебели. Столы, буфеты, шкафы, стулья — без особых изысков, для средних классов населения. Проблема была однако в том, что лесами графство Оддбэй было не особо богато, и мастерам-мебельщикам приходилось иногда закупать древесину в соседних областях, когда ежегодная квота на вырубку леса в своём графстве заканчивалась.

Цех по производству мебели логично располагался рядом с лесопилкой, которая делала строительный лес и дрова, пользовавшиеся, естественно, большим вынужденным спросом во всём графстве.

Первое, что увидел Майкл, подъезжая к лесопилке — высокие холмы опилок.

— А опилки мы, ваша милость, разрешаем за так забирать людям — кто на удобрения земли их пускает, кто засыпает их в стены для тепла, да ещё ими посыпают землю в стойлах для лошадей. А остальное сжигаем, — пояснил ему начальник лесопилки.

В голове у Майкла начала оформляться мысль об использовании опилок и древесной стружки, но для окончательного решения ему нужно было увидеть своими глазами процесс производства мебели.

Там он понаблюдал за тем, как обрабатываются заготовки для мебели и какие станки и инструменты при этом используются работниками. В частности, его внимание привлекли широкие рубанки и валы для придания древесным заготовкам ровной округлой формы. Виконт назначил совещание на завтра для руководства мебельным цехом с участием его самого и управляющего графством.

"А вот теперь — можно и к Клариссе", разрешил себе Майкл.

Кларисса Финчли была примерной женой торговца сушёными фруктами, имевшего в городе маленькую лавку. Неудачная беременность оставила пару без надежды завести детей, но брак их был устойчивым, с ровными и доверительными отношениями супругов, и они продолжали жить вместе. Когда позапрошлой зимой мистер Финчли заболел пневмонией и умер, его вдове пришлось продать лавку. Рассчитавшись с небольшими долгами, она положила деньги в банк, чтобы скромно жить на проценты от вклада. За это время к ней пару раз сватались, но один из кандидатов в мужья страдал периодическими запоями, а у второго, вдовца, было детей "семеро по лавкам" и дырявая крыша над головой, так что Кларисса не решилась на брак с кем-либо из них.

Когда к ней пришёл Аарон Фитцберг, которого она немного знала ещё при жизни супруга, и предложил стать содержанкой виконта Оддбэя, Кларисса сначала испугалась. Её смущало, что репутация её добропорядочной тихой дамы пострадает. На что мистер Фитцберг заметил, что она не станет вести разгульный образ жизни, чтобы испортить репутацию, а связь с одним мужчиной для вдовы вполне объяснима и простительна. Помимо того, мистер Фитцберг предъявил Клариссе и другой весомый резон — она сможет улучшить своё благосостояние настолько, чтобы через некоторое время представлять из себя гораздо более выгодную партию для заключения нового брака. И она согласилась.

Виконт Оддбэй был существенно моложе её, но весьма привлекательным внешне, и его обхождение Клариссе тоже понравилось. Оба они соскучились по телесной ласке и с радостью дарили её друг другу. В её домике со временем появились новые удобные вещи, а сама Кларисса смогла одеться покрасивее и даже украсить себя некоторыми небольшими драгоценностями. Как и предсказывал мистер Фитцберг, её соседи отнеслись к их отношениям спокойно и где-то даже одобрительно. Тем более, что виконта Оддбэя в графстве любили, справедливо ценя его заслуги в материальном процветании графства в последнее время.

Сегодня виконт приехал к ней в открытой коляске с предложением прокатиться и полюбоваться золотой осенью. Кларисса с радостью составила Майклу компанию. На опушке леса они вышли из коляски и прогуливались пешком. Кларисса собирала жёлтые и красные листья, тонкие прутики, составляя из них большой красивый букет. Коляска, управляемая кучером, медленно двигалась за ними. Майкл был по обычаю молчалив, но он не без удовольствия наблюдал за Клариссой, а она знала, как суметь представить для него приятное зрелище.

Так они подошли к принадлежащему Оддбэям пустующему шале на границе с графством Фосбери, когда неподалёку послышался стук копыт и к ним приблизилась одинокая всадница.

— Добрый день, виконт, — сказала леди Элизабет, осаживая лошадь и проигнорировав засмущавшуюся Клариссу.

— Здравствуйте, леди Фосбери, — поклонился Майкл, — Тоже решили насладиться осенним пейзажем?

Элизабет пожала плечами:

— Я часто здесь гуляю. Вам ли не знать, Майкл?

— Если я когда-то и знал это, то забыл, — ответил Майкл в тон девушке.

Он повернулся к Клариссе и спросил, не озябла ли она. Та в ответ кивнула. Майкл предложил пойти ей в домик и растопить там камин.

— Как вы поживаете, леди, в порядке ли ваш брат с невесткой? — спросил Майкл у Элизабет, которая молча продолжала возвышаться над ним, сидя в седле.

— Разве ваш отец вам не рассказывал? Мы ожидаем прибавления в семействе. Долорес-София готова осчастливить брата появлением наследника через два месяца.

С этими словами Элизабет резко развернула лошадь и поскакала назад.

Сидя у камина рядом с Клариссой, Майкл пытался уместить в голове услышанную новость. Может ли быть, чтобы Элибабет солгала? Почему-то известие о беременности Долорес-Софии воспринималась им как нечто неправильное, чего никак не должно быть.

"Хотя, чего ж ещё нужно ожидать, если девушка выходит замуж, как не появления детей?" Но эта мысль перекрывалась картиной легко бегающей и прыгающей по теннисному корту юной графини Фосбери не более трёх месяцев назад.