Морально испорченная

Глава 33

Адриан

Энцо проводит нас в бальный зал, а затем уходит, чтобы поприветствовать остальных гостей. Мы входим в большой зал, и здесь уже слишком много людей. Я вижу много знакомых лиц, некоторые из них глубоко укоренились в местной и национальной политике. Логично, что в число связей Энцо входят самые влиятельные люди.

— Следовало ожидать, что Мартин появится, — заявляет Бьянка, подталкивая меня, указывая, на пару на танцполе. Мартин кружит Аллегру, и оба выглядят уже опьяневшими.

— Не припомню, чтобы я раньше видел твоего отца пьяным. — Добавляю я задумчиво. Мартин всегда был стоическим типом, слишком нацеленным на контроль, чтобы отказаться от него в пользу алкоголя.

— Он не пьет на людях. Или, во всяком случае, раньше не пил. Очевидно, Аллегра это изменила. — Мы не единственные, кто смотрит на них в смятении. Я качаю головой и пытаюсь просмотреть комнату в поисках других знакомых лиц, делая мысленные заметки.

На вечеринке много пожилых мужчин и большинство из них в сопровождении более молодых дам. Ничего удивительного. Удивительно видеть уважаемых людей из политики, особенно мужчин, с которыми я лично встречался в офисе мэра. Я ни разу не заподозрил, что они связаны с мафией. Это показывает, насколько глубока коррупция в этой стране. И я готов поспорить, что женщины, висящие у них на руках, не являются их женами. Я кривлю губы от отвращения, и я бросаю быстрый взгляд на Бьянку, чтобы оценить ее реакцию.

Она, как всегда, безучастна.

— Давайте выпьем чего-нибудь и немного пообщаемся. — Говорит она и указывает на бар в конце комнаты. Я киваю, и мы направляемся туда. Бьянка берет бокал шампанского, а я бурбон.

— Надеюсь, ты не собираешься это пить, — шепчет она.

— Почему?

— Правило номер один: никогда не пей на задании. Делай вид, что пьешь, и время от времени опорожняй бокалы в цветочные горшки.

— Но цветы... — Она не дает мне закончить, так как щипает меня.

— Опустоши его в цветочный горшок, — говорит она немного более настойчиво, прежде чем повернуть голову и изобразить на лице широкую улыбку. Я принимаю ее совет к сведению и поворачиваюсь вперед, чтобы увидеть Аллегру и Мартина, направляющихся в нашу сторону. Оба выглядят легкомысленными и раскрасневшимися после танцев.

— Бьянка! — восклицает Мартин и обнимает свою дочь. Выражение лица Бьянки сразу становится кислым, но она не отталкивает Мартина. Вместо этого она почти неохотно похлопывает его по спине, глядя на меня в поисках помощи. Я пожимаю плечами. Никогда не видел Мартина таким, и не знаю, как себя вести с ним. Кажется, он что-то шепчет ей на ухо, перед тем как Бьянка поворачивается ко мне.

— Мы сейчас вернемся. Ему нужно срочно о чем-то поговорить. — Она не выглядит слишком радой идти с ним, и мне действительно интересно, что это за срочное дело...

Только когда они скрываются из виду, я понимаю, что остался с Аллегрой. Она морщит губы, глядя на меня, а потом корчит рожицы.

— Кажется, сейчас мне будет плохо. Не поможете мне сходить в туалет? — говорит она невнятно, и мои плечи опускаются в знак покорности. Я беру ее за руку и позволяю ей провести меня в один из туалетов. Поскольку я прекрасно знаю, где находятся все туалеты на этом этаже, я удивляюсь, когда вижу, что она ведет меня в совершенно другом направлении. Неужели она настолько пьяна, что не помнит, где находится ванная в ее собственном доме?

Я уже собираюсь спросить, куда мы идем, когда она показывает на дверь и радостно произносит.

— Туда, — а затем бросается к двери. Я на мгновение задумываюсь, действительно ли мне стоит туда идти, но почему-то мне не хочется оставлять явно нетрезвую женщину на произвол судьбы, какой бы отталкивающей она ни была.

Поэтому я следую за ней.

Как только я закрываю за собой дверь, происходит быстрое движение, в котором Аллегра меняет наши позиции и вталкивает меня в комнату, которая, как я теперь вижу, является большим шкафом для хранения вещей, прежде чем она запирает дверь. Чтооо?

— Я наблюдала за тобой. — Она мурлычет гораздо более ясным голосом, чем раньше.

— Миссис Агости, — я пытаюсь увеличить расстояние между нами.

— Да ладно, твоей жены здесь нет. Я знаю, что ты тоже наблюдал за мной. — Что? Когда? Не думаю, что я когда-либо удостаивал ее более чем двумя взглядами, включая сегодняшний вечер, и я пытаюсь сказать ей именно это.

— Простите. Но, думаю, что у вас сложилось неправильное впечатление, — объясняю я, жестикулируя и удерживаю ее на расстоянии.

— Мистер Гастингс. Вы такой, такой непослушный, — говорит она своим странным голосом, продолжая продвигаться ко мне и все глубже в кладовку, пока я не упираюсь спиной в стену. Черт. Она кладет руки на мою грудь и начинает меня лапать. Я хватаю ее за руки и снова пытаюсь остановить ее, толкая ее и пытаюсь обойти ее на пути к двери. Внезапно она соприкасаются руками с моими плечами, и толкает меня к стене.

— Тебе нравится играть жестко, не так ли? — Она полустонет, прижимаясь к моему телу, и на это раз направляет свою руку прямо к моей промежности. Господи, я не бью женщин, но сейчас мне действительно хочется ударить ее.

— Нет. И я был бы признателен, если бы вы держали свои руки при себе, — говорю я сквозь стиснутые зубы, пытаясь контролировать себя, чтобы не причинить ей боль. Она не обращает внимания на мои слова и сжимает меня через штаны.

Ну все, хватит. Я больше не буду играть по хорошему. Я уже собираюсь оттолкнуть ее, когда дверца шкафа с силой распахивается, открывая Бьянку. Она бросает на нас взгляд, и ее глаза затуманиваются от ярости. Не теряя времени, она отрывает Аллегру от меня и хватает ее за горло, прижимая к стене и почти поднимая с пола.

— Ты вздумала трогать моего мужа? — Бьянка крепко сжимает пальцы на шее Аллегры, ограничивая ей воздух.

— Агх, — Аллегра издает задыхающийся звук, но Бьянка не останавливается.

— Что? Я не расслышала.

Я вижу вены на руке Бьянки, когда она продолжает давить на горло Аллегры, и понимаю, что если не остановлю ее, то она убьет ее. Я хватаю ее за руку и говорю.

— Прекрати. Ты душишь ее. — На мои слова она резко поворачивается ко мне, в замешательстве качая головой.

— Ты защищаешь ее?

— Нет, но ты убьешь ее. — Я дергаю ее за руку, и Аллегра падает на пол, задыхаясь.

Бьянка вырывает свою руку из моей хватки и приседает рядом с Аллегрой, так что они теперь на одном уровне.

— Если я еще раз увижу, что ты пристаешь к моему мужу, я покончу с тобой. Мы поняли друг друга? — Бьянка тщательно выговаривает каждое слово, и Аллегра смотрит на нее в недоумении.

— Ты сумасшедшая сука. Гребенная сумасшедшая сука... Какого хрена? — говорит Аллегра между прерывистыми вдохами.

— Да. Я сумасшедшая сука. И знаешь что? Сумасшедшие суки не имеют ничего против того, чтобы разделать твоё тело на части, пока ты еще жива. Хочешь трахнуть моего отца? Вперёд. Но только взгляни в сторону моего мужа, и я сделаю так, что даже дикие звери не захотят есть твои останки. Все ясно?

Аллегра решительно кивает головой, слова Бьянки явно подействовали на нее.

— Беги! — Бьянка призывает ее, и Аллегра делает то, что ей говорят, оставляя нас с женой одних в этом проклятом чулане.

Честно, я благодарен, что все закончилось, и уже собираюсь выйти, когда Бьянка останавливает меня.

— Ты прикасался к ней? — спрашивает она, ее глаза приковывают меня к месту.

— Что? Нет конечно, — говорю я непринужденно и направляюсь к двери. Бьянка снова хватает меня за руку и поворачивает так, что я оказываюсь у стены.

— Ты, черт возьми, прикасался к ней? — Что не так с женским родом? Я избавляюсь от хищницы только для того, чтобы на меня накричала ревнивая женщина.

Подождите... Я вдруг остановился на этой мысли.

Ревность? Бьянка ревнует? Потому что это подразумевает наличие чувств, а она на это не способна. Или...

— Нет, — снова отвечаю я, и она начинает свою тираду.

— Хорошо, потому что помоги мне Бог, если ты хоть раз... — Я останавливаю ее на полуслове, пользуясь преимуществом своей силы, и меняю нас местами, так что теперь она прижата к стене. Ложу руку на ее горло и наслаждаюсь ощущением ее мягкой кожи и пульсирующего пульса.

— Если я хоть раз? — спрашиваю я, прикасаясь щекой к ее волосам.

— Если ты хоть раз посмотришь на другую женщину. — Начинает она, но не может продолжить, так как я массирую ее пульс.

— Да?

— Если ты хоть раз... — Она стонет, и тогда я атакую.

— Позволь мне сказать. Если ты когда-нибудь подумаешь, что я опущусь так низко, чтобы нарушить свои брачные обеты, даже если моя жена — гребаная социопатка, то ты сильно ошибаешься. — Я отпускаю ее и выхожу из кладовки, направляясь прямо к бару.

Эта ночь просто не может быть лучше, а мы ещё даже не установили жучки. Когда я направляюсь к бару, то вижу растрепанную Аллегру, разговаривающую с Энцо, язык ее тела говорит о том, что она играет в жертву. Энцо смотрит на нее с явным отвращением. Глядя на эту сцену, я качаю головой и продолжаю свой путь. Заказываю еще один бурбон, на этот раз опрокидываю бокал в себя и наслаждаюсь обжигающей янтарной жидкостью.

Блин... Должен признать.

Бьянка выглядела такой горячей агрессивной и ревнивой. Это почти заставило меня захотеть попробовать еще раз, просто чтобы увидеть, как она возбуждена.

Почти.

Потому что я знаю, что она действительно убьет другую женщину. Почему меня это не беспокоит больше, я не знаю.

Допив напиток, я несколько минут прихожу в себя, прежде чем обратиться к Бьянке, чтобы выполнить задание и убраться отсюда. Поскольку Хименеса нет, нам незачем здесь задерживаться.

Я выхожу из бального зала и оглядываюсь по сторонам, пока не оказываюсь у входа в гостиную. Там за разными столами идет игра в покер, и я наконец замечаю Бьянку прикованную к одному из столов.

Я пробираюсь к ней и понимаю, что она смотрит на что-то со странным, тоскующим выражением лица. Перевожу взгляд на стол и вижу, как один из мужчин выкладывает в линию какой-то белый порошок, а затем скатывает стодолларовую купюру и нюхает ее.

Бьянка слегка приоткрывает рот и начинает идти. Я быстро понимаю, что она жаждет этого, ведь прошло всего несколько дней после ее детоксикации.

Пока ее ноги ведут ее к ее зависимости, мои видут меня к моей.