На задворках империи

Часть II. На южных рубежах Глава 1. В Тифлисе

Десятого июня, обогнав три шедшие из Моздока колонны, Нарвский драгунский полк прибыл в Тифлис.

— Долго бока отлёживать нам не дадут, — пояснил после двухдневного отдыха своим взводным Кравцов. — Сегодня подполковник Подлуцкий с большого командирского совета прибыл и приказал, чтобы в эскадронах начинали готовить людей к новому походу. Место, куда убываем, пока ещё не объявлено, но я полагаю, что это будет южное направление, или Памбакская область, или Аракс на границе с Карабахом. Персы, подговариваемые и снабжённые англичанами, подвели за эту весну свои войска и туда, и туда. Со стороны Памбака они могут ударить на Гюмри и, заняв его, объединиться с турками, а вот потом для этого огромного войска откроется прямой и короткий путь на Тифлис. Другая армия персов от Аракса может прорваться через Карабах и захватить Елисаветполь, разрезав все наши коммуникации. Тут уж сами понимаете, совсем рядом мятежные горы и опять же дорога на Тифлис, только вот теперь с востока. Удержать Ширванское, Шекинское, Кубинское и все прочие прикаспийские ханства, прорвись персы за Елисаветполь, уже никак не получится, наши гарнизоны в них слабые, и вся пролитая русскими солдатами кровь в предыдущие годы будет тогда напрасной. Отступать нам некуда, господа, за спиной Кавказские горы, остаётся только одно — победить всех. Главнокомандующий проводить наступательные действия в этом году, а уж тем более идти с приступом на Эривань не планирует. Войну наши войска будут вести пока оборонительно. На всей протяжённой южной границе для её удержания разместятся пехотные батальоны. Конница из казаков и нас, драгун, будет той ударной подвижной силой, которую можно быстро перебросить на любой угрожаемый участок. Из Моздока уже пришли или ещё подходят колонны с новобранцами и снаряжением, эти колонны мы же сами и охраняли. До конца июня наш полк должен пополниться, привести свои эскадроны в порядок и изготовиться к выходу туда, куда прикажет начальство. Ну и как водится, перед убытием войск состоится генеральский смотр. Куда уж без этого? — усмехнувшись, заметил капитан. — Большое начальство именно по нему-то и будет определять готовность полков к боевому походу.

— Чего там интересного слышно, Иванович? — облизав ложку, поинтересовался у Тимофея Чанов. — А то до нас какие только слухи не долетали. И что к Араксу супротив персиян скоро отправят, и что в горы лезгин усмирять, а вчерась вот знакомец из егерей и вовсе даже поведал, что мы на Карс вот-вот воевать турок пойдём. Дескать, эрзерумский сераскир опять там большие силы собрал и вновь, как о позапрошлом годе было, грозится Гюмри отвоевать.

— Ох, хорошо! Молодец, Колька, наконец-то научился ты хорошо готовить. — Тимофей прислонился к стене и довольный погладил живот. — Пока о выходе куда-нибудь речи ещё нет, Ваня, — произнёс он, подложив под спину скатку шинели. — Начальству, ему виднее, куда нас лучше двинуть. Велено пока что тут пополняться и слаживать внутри эскадронов взводы и отделения. Через пару дней молодых начнут распределять, само собой, учения устроят, полковые и генеральские смотр-парады. А уж потом и пойдём, куда скажут.

— Парады — это они горазды устраивать, — проворчал Чанов. — Это их пряниками и киселями не корми, а только дай на шагистику поглядеть. Опять, значит, за городом сначала на манёврах до посинения будем потеть и пылиться, а потом два дня нам дадут, чтобы мундиры и всё снаряжение как новое выглядело. И ведь не волнует никого, что не первый год уже это добро служит и штопаное-перештопаное.

— Шинель с портками опосля похода поменяли, вот и радуйся, Ваня, — хмыкнул Блохин. — Не дадут более ничего, всё равно новые мундиры скоро получать. В Рассеи вон, сам слышал, из тёмно-зелёного сукна драгунским полкам их выдают, с уменьшенным воротником и обшлагами. Гребни на касках сильно заужают, теперь они как щетина будут из конского волоса, а ещё и вальтрапы меняют, опять же на тёмно-зелёные со светлого и с большим ампираторским вензелем.

— Лишь бы сабли у нас не отобрали, — вставил своё Кошелев. — Намахался я в своё время палашом, а сабля, я скажу вам, братцы, она гораздо удобственней для рубки. Но, однако, у нас в кавалерии большое начальство шибко палаш любит. Красивши он ему, что ли? На парадах он лучшивее смотрится? Не знаю. Говорят, что только у нас тут, на Кавказе, драгунам сабли оставили, у всех же остальных полков давно только палаши.

— Палаш — да-а, палаш тяжелее, — важно изрёк Чанов. — Я, правда, недолго с ним был. Палашом только ежели колоть удобственнее, а вот в рубке и в скоротечном бою он похуже сабли будет.

— Лишь бы нам ещё и пики вдобавок не сунули, — проговорил озабоченно Блохин. — Вот с чем мороки не оберёшься, эдакую палку всё время с собою возить и к строевым смотрам обихаживать.

— Не-ет, ты чего, Лёнька! — решил прояснить ситуацию Кошелев. — Пики для казаков и улан, они только для лёгкой конницы, у нас же на стрелковый бой главное внимание, потому и мушкеты дадены со штыками. Не зря ведь драгун величают ездящей пехотой, ничем ведь мы ей не уступим.

На следующий день после утренней поверки личный состав был оставлен для занятий строевой подготовкой под присмотром командиров отделений, а все взводные были вызваны в полковой штаб.

— Гляди, Тимоха, только мы с тобой из унтеров остались, — заметил стоявший рядом Варзугин. — А месяца три назад с господами нас поровну было. Может, и нас не сегодня-завтра опять в отделенные переведут?

— Не знаю, может, и переведут, — не стал исключать такой вероятности Тимофей. — Я у своего эскадронного командира спрашивал — служи, говорит, куда поставили, и не дёргайся.

— Вот и мне Иван Фридрихович точно так же ответил, — хмыкнул Варзугин. — А ещё посоветовал не донимать его, дескать, скоро всё прояснится.

— Тимофей, вот ты где! — К стоявшей особняком паре подошёл Марков. — Спасибо за уставы и наставления, — проговорил он с улыбкой. — Я на этом выходе все их успел перечитать. Тоже бы не мешало для себя переписать, да теперь уж свободного времени, наверное, не будет. Завтра вечером отдам, если не возражаешь?

— Да, пожалуйста, как вам будет угодно, господин прапорщик. — Гончаров сделал лёгкий поклон. — Можете оставить их пока при себе.

— Нет, некогда сейчас читать, — отверг предложение Марков. — Новобранцев заберём, и тут учения начнутся.

— Раз, раз, раз-два-три! Левой, левой, раз-два-три! — послышался задающий счёт шага голос, и на площадь к зданию с полковым штабом промаршировала большая колонна одетых в новенькие мундиры драгун.

— Вот они, легки на помине, — проговорил прапорщик. — Сейчас посмотрим, какие ко мне попали.

Из здания вышел майор Самохваловский.

— Господа офицеры, пожалуйте пройти в штаб и получить заверенные списки! — разнёсся его громкий голос. — Первыми приглашаются взводные командиры из эскадрона капитана Цветциха, за ними капитана Кравцова и далее по порядку очерёдности. Так же, господа, вы и своих драгун из общей колонны будете вызывать.

— Ладно, пошёл я. — Варзугин вслед за тремя офицерами из первого эскадрона направился к зданию.

— Небось, много с молодыми мороки бывает? — оглядывая замершие шеренги новобранцев, поинтересовался Марков. — Чему их там, в рекрутах и в запасном эскадроне, успели особо научить, только шагистикой да как лошадь правильно чистить?

— Ну нет, основы службы уже заложили, — возразив, ответил Гончаров. — Что-то сейчас на слаживании им подправим, а основное уже в боях приходит. Я тоже пять лет назад таким же, как и они, сюда из Моздока пришёл, и ничего, через полгода уже Гянджу наравне с другими штурмовал. И с ними так же будет. Лишь бы они эти свои первые полгода пережили, потом-то уже легче будет.

— Второй эскадрон, заходи! — донеслось из открывшейся двери.

Уже получившие списки взводные из первого прошли к новобранцам, и Гончаров вслед за Марковым вошёл внутрь здания.

— Поручик Зимин, подпоручик Дурнов, прапорщик Марков! — долетали слова из-за распахнутой двери одной из комнат. — Пожалуйте, господа, получите выписки из приказа командира полка о зачислении к вам во взводы новобранцев и распишитесь.

Трое офицеров вышли из комнаты с бумажными листами в руках и, топоча сапогами, проследовали по коридору к наружной двери.

— Четвёртый взвод, Гончаров! — донёсся крик, и Тимофей шагнул в дверной проём.

— Ваше благородие, унтер-офицер Гончаров по вашему приказанию прибыл!

Старший полковой квартирмейстер окинул строгим взглядом фигуру вошедшего и подвинул на край стола разлинованный журнал.

— Тут вот, где галочка, распишись и потом выписку забирай. Пятнадцать человек к тебе во взвод нынче поступает. По отделениям разобьёшь их уже сам. Обожди, не всё ещё! — остановил он готовившегося уже было выходить Тимофея. — Думаешь, чего это отдельно я тебя пригласил? Матвеев, бумаги на Гончарова подай!

Старший полковой писарь подскочил и положил перед старшим квартирмейстером несколько листов с гербовым оттиском.

— Так, вот тут свою подпись поставь. — Он пододвинул первый лист. — Внизу, да ты в самом низу погляди, там в правом углу черта с твоей фамилией, нашёл?

— Так точно, ваше благородие, — ответил Тимофей, расписываясь. «Послужной список», — ухватил он взглядом жирные заглавные буквы вверху. Разлиновка аж на двенадцать столбцов. Первый столбец: «Чин, имя, отчество и фамилия». Второй: «Сколько лет от роду». Третий: «Из какого состояния происходит, и если из дворян, то обладает ли имением — в каком уезде…»

— Быстрее, быстрее, Гончаров, — поторопил его квартирмейстер. — У меня ещё два эскадрона не заходило, а тут с тобой приходится возиться. Вот здесь ещё, тут тоже внизу галочка, и потом перевернёшь лист и там ещё вторую подпись поставишь.

— «Краткая записка о службе», — пробежал он заглавие и ухватил кусочек текста. — «Рекрутское депо губернского города Уфа, август 1803 года…» — успел прочитать первую строчку довольно большого текста. Так, тут внизу ставим подпись, переворачиваем. — «Приказом по Нарвскому драгунскому полку исполнял обязанности командира взвода с января 1809 года…». Опять подпись в правом нижнем углу.

— Матвеев, ну ты чего, квитанции где? — проворчал квартирмейстер и взял протянутые ему два серых листа. — Так, вот ещё, Гончаров, это последнее. С тебя три рубля за патент и рубь за приложение гербовой печати.

— Не понял, ваше благородие, — опешил Тимофей. — Нет у меня с собой денег, не знал я. А за что?

— За то! — буркнул тот. — За что надо, потом узнаешь! Подписывай, не надо пока денег, с тебя их со следующей трети жалованья удержат.

— Есть подписывать. — Тимофей кивнул и поставил на обоих листах подписи напротив своей фамилии.

— Ну всё, иди давай, и так вон долго с тобой провозились. — Штабной офицер махнул рукой. — И это, взводных Ирецкого пригласи.

— Третий эскадрон, господа офицеры, вас просят зайти, — крикнул, выйдя на крыльцо, а с площади уже уводили своих людей Дурнов и Марков. — Николай Андреевич, вы всё? Я могу своих вызывать? — поинтересовался у Зимина.

Стоявший со списком в руках у небольшого отряда поручик хмуро посмотрел на Гончарова и, ничего ему не ответив, кивнул.

— Слушай внимательно фамилии и имена! — выйдя перед шеренгами новобранцев, известил строй Тимофей. — Услышал себя, крикнул «я» и выходи строиться вот сюда в три шеренги.

— Аболин Фёдор!

— Я!

— Андреев Иван!

— Я!

— Беспалов Илья!

— Я!

— Власов Герасим!

— Я!..

— Хрисанов Яков!

— Я!

Пятнадцатый по списку вышел из общего строя и встал в небольшую шеренгу за спиной у зачитывавшего его унтер-офицера.

— Напра-аво! — выкрикнул тот громким командным голосом. — Прямо, шаго-ом марш! Раз, раз, раз-два-три! Взяли ногу! Правое плечо — вперёд! Прямо! — И отряд пошёл по улочке Тифлиса к месту квартирования четвёртого взвода второго эскадрона Нарвского драгунского полка.

— Гляди, подходят! — Блохин толкнул стоявшего рядом в шеренге Чанова.

— Ох ты, как много! — воскликнул тот. — Теперь-то уж точно всё отделение заполним, хоть в готовщики реже ходить придётся.

— Наготовят они нам, — проворчал стоявший позади Балабанов. — Опять жжёное али недоваренное придётся хлебать.

— Не бухти, Елистратка, себя вспомни, каков сам два года назад был! — изрёк с правого фланга Кошелев. — Ничего, ведь перетерпели твою бестолковость, и эти всему научатся. А ну тише, языки прикусили! Сейчас выкликать будут. Молча глядим и слушаем.

— На месте стой! Раз, два! — Гончаров остановил отряд на большом пустыре напротив выстроенного взвода. — Налево! Сми-ирно! Вольно! — И развернулся к старослужащим. — Командиры отделений, для приёма пополнения выйти из строя!

— Три унтер-офицера вышли на два шага из шеренги и замерли на месте.

— В первое отделение к младшему унтер-офицеру Кошелеву Федоту Васильевичу определяются драгуны: Аболин Фёдор, Власов Герасим, Казаков Григорий, Медведев Андрей, Сазонов Иван, Хрисанов Яков!

Каждый из названных после положенного отзыва выходил из строя и замирал на месте. На него, оценивая, во все глаза смотрели драгуны с обветренными лицами, в вылинявших и штопаных мундирах, ветераны, прошедшие через горнило боёв и походов. Страшно. Каждому молодому было страшно стоять вот так у всех на виду.

— Кошелев, забирай, — сказал взводный.

— Направо! Сомкнись! — рявкнул дядька. — Шаго-ом марш!

— Во второе отделение младшего унтер-офицера Кузнецова Ильи Прохоровича определяются драгуны: Андреев Иван, Иванов Прокопий, Левшов Антон, Никитин Пётр, Тимошин Михаил! — продолжил распределять новобранцев Гончаров. — Отводи их, Илья. — Он махнул рукой, и отделенный командир дал команду своим людям.

— В третье отделение младшего унтер-офицера Плужина Демьяна Ерофеевича определяются драгуны: Беспалов Илья, Егоркин Василий, Клюев Иван и Писарев Яков! Забирай их, Демьян Ерофеевич.

Перед Тимофеем остался стоять только лишь строй из старослужащих взвода.

— Братцы, судя по всему, долго нам тут не получится стоять, — глухо проговорил он, вглядываясь в лица товарищей. — Совсем скоро уже поступит команда выступать. А значит, впереди будут бои, перестрелки и сшибки с неприятелем. Все вы знаете, что такое война. Прошли через большую кровь и смогли выжить. Выжили не только потому, что были более умелыми и удачливыми, но и потому, что рядом с вами были товарищи, которые также были сильны духом, стояли твёрдо и умели воевать. Такими же товарищами должны стать и вот эти желторотые птенцы. — Гончаров махнул рукой в сторону трёх стоявших отдельно небольших шеренг. — Чтобы прикрыли вас во время опасности и убили того врага, который уже намерился убить вас. А для этого их нужно сначала многому научить. Сами были и в рекрутском депо, и в запасном взводе, знаете, о чём я сейчас говорю. Так что не гнушайтесь подсказывать, пояснять, без злобы и издёвок, толково, так же как в своё время вас учили старослужащие. Вот теперь и ваше время пришло. Сегодняшний день начальством дан на то, чтобы забрать из полкового интендантства коней новобранцев, получить им недостающее снаряжение, ну и на знакомство. С завтрашнего дня в полку начинается большая учёба, потом генеральские манёвры и строевой смотр. Вопросы?

— Строй молчал.

— Становись! Взвод, равняйсь! Смирно! Вольно, разойдись! — Гончаров козырнул. — Знакомьтесь с молодыми, братцы. — И отошёл в сторону, чтобы не мешать драгунам.