Нарисованные воспоминания

Глава 13

Запеченные спагетти получаются намного лучше, чем я ожидала. Проходит много времени с тех пор, как я пыталась приготовить блюдо, готовка которого занимает больше десяти минут или для него требуется не только микроволновка. На этот раз мне приходится использовать плиту и духовку, которые незаменимы для этой квартиры. Раньше я готовила нормальную еду, (в отличие от еды в микроволновке), и единственной моей проблемой становилось слишком большое количество приготовленный еды. У меня никогда не получается контролировать порции. Я решаю собрать немного и отнести Дрю в качестве благодарности за сегодняшнюю поездку. Все равно я никак не смогу съесть все это.

Прикрепляю небольшую записку на крышку контейнера и поднимаюсь к квартире Дрю. Я полагаю, что он вернется на ночь домой, но мне никто не отвечает даже после того, как я несколько раз стучусь в дверь. Ранее он говорил мне, что после работы каждый день заезжает в студию, так что, вероятно, он сейчас там. Возможно, это и к лучшему. Не думаю, что смогла бы выдержать еще один неловкий разговор с ним. Это происходит каждый раз, как мы встречаемся друг с другом.

Я пользуюсь возможностью и оставляю контейнер перед дверью Дрю в надежде, что никто не украдет его. Из-за отсутствия желания возвращаться в квартиру я решаю неспеша прогуляться на воздухе. И спускаюсь, чтобы захватить кофту, зная, что прохлада октября подкрадется ко мне, если я хоть чуть-чуть задержусь на улице. Сквозь дверь я могу слышать звонок своего телефона и пытаюсь открыть дверь, но дурацкие ключи не работают. Когда я, наконец, попадаю внутрь, то проверяю определитель номера и обнаруживаю, что Андреа оставляет мне сообщение, и у меня один пропущенный вызов. Полагаю, что она просто хочет узнать все пикантные подробности о том, как Дрю довез меня домой. Я опережаю ее и перезваниваю сама, чтобы разочаровать. Нет никаких пикантных моментов.

Я рассказываю про ужин с Дрю в ресторане, и про утро с Тайлером, про которое она слушает с особенным удовольствием. Андреа очень счастлива, что дала мне совет некоторое время назад, и я знаю, что рано или поздно узнаю, с каким человеком мне стоит быть рядом. Я напоминаю ей, что один из них притворяется, будто ничего не произошло, что не является частью её гениальной формулы. Она отмахивается от этого и говорит, что время покажет, и в конечном итоге все прояснится. Но если я действительно хочу знать, как он ко мне относится, тогда я просто должна спросить его напрямую.

— На дворе двадцать первый век. Ты должна взять ваши отношения в свои руки и создать их самостоятельно… то есть, если для тебя это важно и необходимо, — говорит Андреа своим самым дружелюбным голосом.

Я киваю, как будто она может видеть меня через телефон, и заверяю, что все решу. Я благодарна за то, что она честна со мной. Между нами возникает неожиданная дружба, и я очень рада, что у меня есть человек, с которым я могу обсудить всю свою фигню с парнями.

Мы так долго разговариваем, что небо темнеет, стирая все оттенки оранжевого. Очень часто у меня получается уловить частичку сверкающих звезд наверху, но большинство из них уже не видны из-за искусственного света уличных фонарей. Я гуляю вокруг пруда, пока не выхожу на тропинку, ведущую к лесу. Никогда раньше не ходила по этой дороге, и прогулка по ней в темноте кажется мне не самой лучшей идеей. Но я все равно иду. Чувствую себя в достаточной безопасности. Вокруг гуляет немало людей, и к тому же уличные фонари освещают дорогу.

Я киваю нескольким людям, пока спускаюсь по гравийной дороге. Фонари располагаются на равном расстоянии в пятнадцати метрах друг от друга, один на левой стороне, другой на правой. Свет не слишком насыщенный, ровно настолько, чтобы видеть дорогу. Я слышу шаги впереди и замечаю группу детей, которые бегут мне навстречу. Они смеются, и одна девочка в шутку толкает мальчика помладше в плечо. Он бежит перед ней и запрыгивает на скамейку, а затем спрыгивает на землю. Они играют, веселятся, и я мгновенно вспоминаю о Джессе и о тех временах, когда он разрешал мне потусить с ним и его друзьями. Они воспринимали меня как свою младшую сестру. Закрывали мне уши, как только разговор заходил о сексе, или кто-то матерился. Я всегда притворялась, что ничего не слышу, а Джесс предупреждал:

— Не говори маме.

Такой ночью, как сегодня, ясной и холодной, мы бы веселились в парке или на заднем дворе одного из его друзей, сидели вокруг костра.

Боже, я скучаю по этим дням.

Однажды его лучший друг организовал вечеринку на день рождения Джесса в своем доме. С музыкой, костром и зефирками… в основном для меня. Вскоре, однако, это стало своего рода традицией, и мы продолжили отмечать его день рождения с его другом каждый год прямо до смерти брата. Я твердо верю, что если бы мой брат был жив, мы бы и по сей день устраивали эти вечеринки. Теперь мне придется самой отмечать годовщину его смерти, которая наступит через два дня. В этом году я чувствую, что совсем не готова к этому.

— Лили? — слышу я и оглядываюсь вокруг, но никого не замечаю. Когда я чувствую прикосновение руки на плече, резко разворачиваюсь и кричу. Дрю делает шаг назад и поднимает руки; как будто боится, что я могу его ударить или убежать. Я перевожу дыхание, полностью расслабляясь.

— Дрю! — я делаю глубокий вдох. — Что ты здесь делаешь?

Он смотрит на меня, сузив глаза.

— Я могу задать тебе такой же вопрос. Ты знаешь, что для тебя небезопасно находиться одной в таком месте? Кто-нибудь может напасть на тебя.

— Да, а что насчет тебя? Кто-то мог сделать то же самое с тобой, — говорю я, пока сижу на скамейке и пытаюсь успокоиться.

Дрю садится рядом со мной.

— Не глупи, никто не собирался наброситься на меня.

Оцениваю состояние его губы под светом и понимаю, что кто-то уже успел напасть на него. Не похоже, что что-то случилось в студии, но я не спрашиваю его об этом. Мгновение мы просто сидим в тишине, пока я начинаю говорить.

— Я до этого приходила к тебе и оставила спагетти. Прошу тебя, скажи, что ты получил их, и никто не украл контейнер?

— Я получил! Очень вкусно. Долгое время я уже не ел домашней еды. Обычно я много не готовлю, конечно, если не считать сэндвичи или лапшу быстрого приготовления.

— Некоторые блюда меня научила готовить мама, но в основном я научилась в колледже. Думаю, у меня неплохо получается. Хотя я никогда не могла разобраться с порциями. Всегда готовлю слишком много.

— Мне очень понравилось, спасибо, что подумала обо мне. Я, наверное, был в душе, когда ты приходила. И заскочил потом, чтобы отдать тебе посуду, но ты не открыла, поэтому я принесу ее позже.

— Не торопись.

Дрю смотрит на небо, и я слежу за его взглядом, который останавливается на мерцающих звездах. Уличные фонари находятся относительно далеко от скамейки, а ветки деревьев образовывают достаточно большое отверстие, чтобы увидеть мерцающие бриллианты за пределами верхушек деревьев.

— Ты приходишь сюда, чтобы набраться вдохновения для написания картин? — спрашиваю я.

— Иногда. Но наблюдение за звездами не означает, что я собираюсь нарисовать Млечный путь. Идея совсем в другом. Полагаю, это зависит от моего настроения.

— Ты рисуешь портреты? Я не помню, чтобы видела их, когда была у тебя в гостях.

— Время от времени, да. Обычно я пишу их на заказ для клиентов, например, если они просят нарисовать кого-нибудь в саду, или как играет их ребенок. Изредка они присылают мне фотографию, и я рисую с неё. Но я не занимаюсь этим часто, поскольку этот навык, как я думаю, еще не развит у меня в совершенстве.

В это трудно поверить. Его работы такие удивительные, и я уверена, что Дрю может нарисовать все, что угодно. Я слегка наклоняюсь в его сторону, и наши колени соприкасаются.

— Получается, ты не будешь рисовать, если кто-то будет позировать?

— Возможно. Хотя я редко берусь за такого рода занятия. Это пугает меня. Я лучше нарисую по памяти или картину, которую могу.

— Почему?

— Ну, смотреть на кого-то часами, пока ты рисуешь каждую черту, нервирует. Они сидят так близко, смотрят на меня, в то время, пока я пытаюсь передать каждую деталь… это не так легко.

— О, я поняла. — Это единственное, что я могу ему ответить. Внезапно я понимаю, что не могу придумать, что еще сказать, но Дрю будто готовится нарисовать меня, пока я наблюдаю, как его глаза бродят по моему телу.

— Однако, думаю из тебя получится прекрасная модель для этюда. — Он изучает меня, его глаза спускаются с моего лица к шее.

В смущении я опускаю взгляд.

— Ой, не знаю насчет этого.

— А я знаю. У тебя четкие черты лица, которые идеально можно будет передать на холсте.

— Например?

— У тебя ярко выраженная линия подбородка и выступающие скулы. — Его рука касается моего лица и гладит щеку. — И твои глаза, они очаровательны. — Он убирает едва заметную прядь с моего лба. — А твои губы…

Он молчит, когда я облизываю губы, заставляя Дрю сосредоточиться на них, прежде чем он вновь смотрит мне в глаза. Затем наклоняется ближе, и я могу чувствовать, как бьется в груди сердце. Я пытаюсь выровнять дыхание и успокоиться, потому что хочу, чтобы он поцеловал меня. Так сильно. Кажется, он тоже хочет сделать это, но колеблется и не знает, стоит ли или нет. Я не могу понять, почему он вдруг так неожиданно увлечен мной после безразличия, которое испытывает ко мне большую часть недели. Я даже не понимаю, что я сделала, чтобы заслужить это. Если он думает, что я облегчу ему задачу и сама приглашу поцеловать меня, то он глубоко ошибается.

Я наклоняюсь назад и смотрю в противоположную сторону.

— Да, мои губы… я знаю, они маленькие и тонкие. Должно быть, поэтому в последнее время я стала внезапно недостойной поцелуев.

— Недостойной поцелуев? Мне казалось, что ты отлично справляешься в последнее время, — подчеркивает Дрю раздраженным тоном.

— Да, в своих мечтах.

— Что?

— Ничего, — я смотрю на него и меняю тему. — Что случилось с твоим лицом?

— Знаешь что? Почему бы тебе не спросить своего парня? Уверен, он с удовольствием тебе все расскажет.

— Что? Тайлер ударил тебя?

— Да. Он, может, и выше меня, но в следующий раз, когда он ударит меня по лицу, я не отступлю, так что тебе лучше держать своего придурка-парня подальше от меня.

Я вскакиваю в бешенстве, пораженная его обвинением.

— Кто ты такой, чтобы говорить мне, что делать? Я не могу говорить Тайлеру что делать, как и тебе. И, к твоему сведению, он не мой парень!

Дрю встает.

— Неважно, Лили, мне вообще наплевать. — Он разворачивается и отходит от меня.

— Ты знаешь, — кричу я. — Для кого-то, кому наплевать, ты уж точно тратишь очень много энергии, чтобы злиться на меня без всякой на то причины. — Я не понимаю, откуда берется вся эта враждебность.

Он разворачивается и направляется ко мне.

— Ты права. Мне не наплевать, но я устал, что в одну минуту ты говоришь одно, а в следующую делаешь другое. Ты либо хочешь меня, либо нет. Я понимаю, что сейчас ты, возможно, еще не знаешь, чего хочешь, но мне не нравится, что меня используют.

— Используют? Ты серьезно? Я бы никогда… как ты вообще мог подумать об этом? Нет, знаешь что? Я даже не хочу знать. Просто забудь об этом. Забудь обо всем. — Я в ярости. Схожу с тропинки и направляюсь через лес к комплексу. Под ногами хрустят листья, пока я обхожу деревья и упавшие ветки. — Не могу поверить, что думала, что это сработает, — жалуюсь я вслух.

— Во что ты не можешь поверить? — позади меня грохочет его голос. Я продолжаю идти, не утруждая себя тем, чтобы повернуться к Дрю.

— Ты думаешь, что можешь встречаться с нами обоими, а затем вести себя, будто это ничего не значит? Ты действительно думаешь, что встречаться с другим парнем после того, как несколько часов назад целовалась с первым парнем — это нормально? Я знал, что ты встречаешься с кем-то еще, но черт… неприятно видеть, что меня легко можно заменить. Из всех парней, которых можно выбрать, ты выбрала этого Тайлера. Ты и правда знаешь, как их выбирать.

Я разворачиваюсь, чтобы накричать на него, но спотыкаюсь о ветку и падаю прямо вперед, ударяясь о землю. Упавшие листья, может, и покрывают землю, но они никак не смягчают удар, когда я приземляюсь. Дрю бежит ко мне и присаживается рядом. Он тянется к моей руке.

— О, Господи, ты в порядке?

Толкая себя руками вверх, я игнорирую чувство жжения на ладонях и вырываю руку из его хватки.

— Не надо! Не притворяйся, будто ты заботишься обо мне. Оставь меня в покое. — Я смахиваю листья, приклеенные к щекам и заплаканному лицу, и иду дальше. Мы проходим совсем немного, когда Дрю хватает меня за локоть и заставляет посмотреть на него. Он стоит так близко, что я могу чувствовать дыхание из его рта, когда он говорит. Его глаза темные, лицо в тени из-за отсутствия света вокруг нас, но я ощущаю недовольство и злость, исходящие из его тела. Мне уже все равно.

— Не смей обвинять меня в том, что я не забочусь о тебе. Я не был бы сейчас так чертовски обижен, если бы это было так. И я абсолютно уверен, что не позволил бы этому придурку просто так уйти после того, как он ударил меня. Я знал, что, если ударю его в ответ, это расстроит тебя. Раз уж я не должен заботиться, то обязан был надрать его наглый зад.

Смотрю на его руку на моем локте, и он мгновенно отпускает его. Делаю шаг назад, упираюсь взглядом в него и пытаюсь подавить всхлип, который грозится вырваться наружу.

— Знаешь, что? Ты был прав. Я облажалась. И действительно не знаю, как выбирать их. Извини, что оказалась не такой, как ты ожидал, и что встречалась с вами обоими. Мне особенно жаль, что на каждом из трех свиданий с Тайлером все, о чем я могла думать, был ты.

От злости у меня выступают слезы, и картинка становится размытой. Дрю словно теряет дар речи, поэтому я пользуюсь возможностью и продолжаю свою тираду.

— Ты знаешь, о чем я больше всего сожалею? — я не жду ответа. — Извини, что я проснулась в твоей кровати той ночью и подумала, что это была самая лучшая ночь в моей жизни. Извини, что потом я осознала, что ты — единственный человек, с которым я хочу провести всю свою жизнь, и извини, что я себя так веду, как и за то, что начала встречаться с Тайлером. — Я вытираю глаза внешней стороной ладони и поворачиваюсь, чтобы уйти.

— Лили, подожди! — Дрю остается позади.

Я останавливаюсь.

— Ты ошибался, Дрю. Выбрать тебя — это было моей ошибкой.