Нашествие Батыя на Русь. Русский Апокалипсис

Глава X. Яростная Москва

15–20 января 1238 года

Гибель чингизида и большие потери заставили Батыя остановиться и дать отдых тьме. Великое княжество Владимирское было намного сильней Рязанского и требовалось собрать силы…

Граница

Дойдя до владимирской границы, Батый потерял 35 000 монголов убитыми и ранеными. На южной рязанской границе в битве с Юрием Рязанским легло 10 000. На штурме рязанских городов ушло в рай еще 5 000 батыров. Коломна унесла сразу 20 000.

Командующий Субэдэй собрал вновь 110 000 сабель, 11 тумэнов. 12 января 1238 года неисчислимая тьма пересекла границу Русского Севера. По приказу ларкашкаши Бату (Батыя), передовой тумэн Байдара двинулся по московскому тракту на Москву — дозорную владимирскую крепостицу.

Сам Бату со всей тьмой и обозом пошел к ней по льду Москва-реки. Недалеко от Москвы было наименьшее расстояние до реки Клязьмы, а по ней тьма пойдет на Владимир. Саму маленькую крепость нельзя было оставлять в монгольском тылу. Бату рассчитывал, что 10 000 нукеров Байдара, захватят ее до его подхода.

Москва

Московское регулярное ополчение смогло вернуться с Коломенской битвы вместе с воеводой. Но лишь половина — 3000 ратников. Бежали по московскому тракту отряды и других городов. За 2 недели передышки в маленькой Москве собралось 5 000 воев Коломенской битвы.

Татары ожидали встретить здесь не больше тысячи воинов. Москва станет для них большим сюрпризом…

В Москве княжил младший сын великого князя — Владимир. Лесной форт нес дозор на западном порубежье княжества. Белые сотни городского ополчения Москвы славились своими умелыми топорниками и дисциплиной.

Хотя врага Москва отродясь не видала, московский Кром (кремль) был сделан грамотно. Рубленая стена из сосновых бревен, стрелковые площадки на ней покрыты двойной крышей из сосны. Стена прерывалась башнями, а один выход/вход вел в мощную четырехстенную вежу (башню с решеткой), выдвинутую вперед стен.

Но не было валов и рва у маленькой Москвы. И держать татарскую тьму вдали от стен было невозможно. Бывалый воевода, наставник московских княжичей — Филипп Нянка это прекрасно понимал. Поэтому выставив сторожевые посты в дне пути, рассчитывал увести из Москвы население и всю рать по первому сигналу.

А до того — отдыхать. Куда на мороз бежать израненным коломенским воинам. Однако осторожный воевода предусмотрел и худшее

По приказу Филиппа Нянки сожгли посады, чтобы татарам не было крова и готового дерева. Подготовили к поджогу и Москву. Обновили укрепления Крома, обветшавшие со времен Долгорукого. Улицы Москвы перегородили завалами и облили водой.

Водой залили и Боровицкий холм, на котором стояла крепость, и сами стены. Разнесли всю прибывшую рать по тысячам и сотням, указали место обороны. Худшее и вышло.

Передовой тумэн

Сняв русские посты, первая тысяча афганской конницы тумэна Байдара пришла к воротам вечером 14 января.

Войско могло бы еще уйти, но бабы и детишки не выдержат быстрого похода. Если татары догонят, в открытом бою у нас нет шансов. Москва добавит дней отцу на сбор войска княжества.

Будем отбиваться, сколько сможем — тихо, но твердо сказал воеводе молодой князь Владимир Московский

Нянка предложил молодому княжичу бежать, Москва все равно падет. Татар мало, можно отогнать вылазкой. Но Владимир отказался, приказав только послать весточку отцу. Ночь прошла в тревожных ожиданиях штурма. Утром, когда рассвело, москвичи увидели, что Боровицкий холм окружен толпой азиатов. Передовой тумэн пришел, битва за Москву началась.

Сюрприз Москвы

У Байдара было ясное поручение ларкашкаши Бату. Взять маленький город быстро, пока идет тьма. Сопротивления сильного не ожидалось. За ночь татары сколотили лестницы и полотна из веток. На рассвете 10 000 тюрков пошли в атаку без особой подготовки на 6 000 ратников и ополченцев Москвы.

Байдар атаковал Москву с 2-х сторон. Под прикрытием афганских, иранских стрелков побежала тюркская пехота с лестницами.

Яростно били барабаны тысяч призывая закончить бой побыстрей. Темник назначил большую награду первой сотне, что возьмет стену. Бодро семенили турмены, такжики, афгани желая быстрей свалить малочисленных, испуганных орусутов. Но вдруг все изменилось…

Хлестнула по волнам бегущих туча русских стрел. Еще и еще. Разом рухнули намертво первые ряды татар. Прикрывшись щитами и полотнами, ползли нукеры по ледяным склонам Боровицкого холма дальше. Пытались стрелки тумэна прикрыть пехоту плотным огнем. Но ответная стрельба показала, что стрелков на стенах тоже много.

Часть тюркских тысяч добралась до спасительной мертвой зоны у стен московского Крома. И приставив лестницы, полезла на стены. Но мало их дошло туда под потоком смолы, кипятка и бревен. А что дошло — исчезло.

Понял Байдар, что много орусутов в Москве и отозвал атаку. Первый штурм потрепал тумэн, но война — это жизнь монгольского батыра

С наступлением ночи Байдар опять бросил тумэн в атаку под прикрытием темноты. Стоял дикий рев тысяч глоток, свистели тучи стрел, прошивая бойцов обоих сторон. Добрались тюрки Байдара до стен, но крепко стояли защитники.

Лихо орудовали хвалеными топорами в тесноте стенного боя москвичи, потомки берендеев. Сборные сотни, перемешавшие рязанцев, владимирцев, суздальцев и коломенцев поддерживали москвичей не менее страстно.

Внизу, в центре крепостицы стояли 300 конных дружинников с Владимиром Московским, готовых вместе с князем броситься на участок прорыва. Но не случилось. Опять застучали барабаны сигнал об отходе. Потеряв 1 500 батыров, понял Байдар. Москву ему не взять.

Зарево на реке

16 января татары не лезли, лишь стрелковые сотни вяло практиковались в стрельбе. Москвичи распределили раненых по избам, пополнили потери за счет легкораненых. Небольшая длина крепости позволила воеводе создать даже резерв — 4 белых сотни москвичей-топорников.

Ночью защитники попеременно спали тревожным сном. Всматривались в московскую ночь дозорные. Владимир и Филипп Нянка проснулись засветло. И молча думали о своем на стене, говорить не хотелось.

Успевает ли отец собрать войско? Никогда еще не видела Русь нашествия таких полчищ. И нет сил победить, только умереть, дорого продав жизни — подумал князь Владимир.

Было 5 утра, когда странное зарево сначала узкой полосой, потом все шире, стало занимать небо и гнать темноту с юга. В тихой морозной ночи нарастал неясный гул. Через час стал различим топот и скрипы сотен тысяч. Ржание и рев сотен тысяч коней и верблюдов.

Еще полчаса и по Москва-реке потекли сотни тысяч факелов, окружая маленькую крепость. Ночь кончилась до рассвета. Батый пришел.

15–20 января 1238 года

Маленькая крепость Москва успешно отбила атаки передового тумэна. Темник Байдар не смог взять Москву до подхода всей тьмы. Князь Владимир Московский и воевода Филипп Нянка со стен наблюдают как с реки выходит вся армия вторжения. Город готовится к решающей битве за Москву.

Батый

Великий хан Бату был недоволен. Байдар не выполнил его приказ — взять Москву. Теперь всей тьме придется остановиться и потерять время на осаду городка, где ничего нет.

Бату приказал штурмовать, не тратя времени на постройку осадного частокола вокруг этого недоразумения. Но Субэдэй уговорил его развернуть несколько камнеметов на всякий случай.

17 января

С ночи и все утро 17 января с реки выходили все новые и новые тумэны Батыевой тьмы. А в полдень 20 000 пошли на штурм со всех сторон московского крома (кремля). Опять роем стрел встретили защитники атакующих. Но ответный татарский огонь вели уже не 3 000, а сразу 15 000 татар, подавляя москвичей и не давая прицелиться точно.

В этот раз монголам было проще добежать до стены, сразу десятки лестниц ударили захватными крюками по ее краю. Разом тысячи стали карабкаться вверх, намереваясь снести москвичей числом. Наполнился январский воздух грохотом железа и криками боли.

На толпящихся нукеров у лестниц полилась кипящая смола и кипяток. Заскакали тяжелые бревна и поленья по головам нукеров…

Длинные лестницы стали падать оземь вместе с гроздьями татар на них — отталкивали москвичи длинными шестами. Во многих местах монголам удалось забраться на стены московского крома. Там в тесноте встретили их русские вои мечами, дубинами и топорами. Как капли с листа сыпались нукеры со стены вниз.

Субэдэй приказал штурмовать беспрерывно, дабы вымотать орусутов. И темники 5 тумэнов штурма (50 000 воинов) меняя уставших, направляли на крепость все новые тысячи…

Однако бывалого воеводу Филиппа Нянка на мякине не проведешь. Пользуясь малой длиной крепостных стен Москвы, он тоже заменял бойцов на стенах. А его выделенный резерв в 4 сотни московских топорников носился как скорая помощь, помогая в тяжелых местах.

День сменился ночью, а волны монгол бросались еще и еще. Били барабаны, призывая покончить с непокорной Москвой. При свете зажженных костров дико визжа, лезли монголы на стены и сыпались с них обратно. Уже много лежало внизу и внутри стен, ползли раненые, надеясь выползти из-под топчущих ног и груды тел. Стояла Москва!

Вылазка воеводы

На следующий день китайцы осадного тумэна собрали несколько камнеметов. Заработали катапульты, забрасывая Москву горшками с нефтью, глыбами льда и вымоченными деревянными чурбанами. Со второй половины дня монголы прекратили штурм. Позволяя порокам разрушить стены и ослабить защиту.

К вечеру нефть стала поджигать деревянную Москву. Тяжелые чурбаны и глыбы ломали крыши башен и стрелковых площадок, сносили со стен защитников…

Пока стены держались и пожары тушили, но воевода с князем понимали, что обрушение стен неизбежно. И тогда они решились на отчаянный шаг.

Воевода решает уничтожить монгольские катапульты смелой ночной вылазкой. Понятно, что татары построят новые, но штурм Москвы затянется. Столица Владимир получит еще время на сбор армии. Возглавил конную атаку сам воевода Филипп Нянка.

Ночью у ворот собрались 3 сотни княжеской дружины и добровольцы из числа умелых конников. Сама московская ночь помогала русскому отряду, плотные облака закрыли небо, и темнота сгустилась. Тихо открылись ворота и помчались конные сотни.

Набирая ход с Боровицкого холма, перестроились на ходу опытные гридни с воеводой в стальной клин и ударили сверху по расслабленному прикрытию камнеметов. Мчались за ними добровольцы с факелами в руках…

15–20 января 1238 года

Маленькая крепость Москва отбивает атаки всей армии Батыя пользуясь большим числом защитников. Великий хан вынужден прибегнуть к помощи осадных катапульт, чтобы разрушить стены.

Ночью московский конный отряд атакует катапульты. Впервые в истории монгол их атакует осажденный город…

Диверсия

Китайский осадный обоз ввиду особой ценности охранялся тумэном коренных монгол чингизида Буджэка. Но никто не ожидал такой дерзости от орусутов. Потому бросилась 2 тысячи пеших монгол на конницу русов, кто с чем. Но сотни мечей и шестоперов полоскали спины и черепа монгол, не позволяя остановиться русскому натиску.

Тысяча монгол исчезла под копытами коней, другая разбежалась…

В полуспящем татарском стане возникло замешательство. За этот драгоценный десяток минут конные гридни подожгли все, стоящие в линию камнеметы.

Протрубил боевой рог воеводы Филиппа Нянки, призывая всех вернуться в крепость. Но неслись со всех сторон опомнившиеся монголы, отрезая русским путь и выпуская в русских сотни стрел. Ценой жизней остановил отряд воеводы бомбардировку города.

Взбешенный Батый прикажет казнить каждого десятого из уцелевшей охраны пороков…

Таран

В 4-й день штурма Москвы камнеметов не было. Но был новый штурм стен и китайский таран. Тяжелый таран с крышей облитой водой медленно двинулся к надвратной башне с воротами. Невзирая на град стрел, упорно тащили его хорезмийцы тюркского тумэна Байдара.

В полдень таран достиг дубовых ворот и стал бить тяжеленным бревном с железным наконечником…

Мощные равномерные удары сотрясали не только ворота, но и всю башню. В попытках поджечь таран кипящей смолой и горящей паклей погибло немало защитников Москвы. Постоянно поднимаясь к чанам со смолой, гибли русские под градом татарских стрел.

К вечеру 4-го дня таран разбил ворота и все-таки загорелся. К надвратной башне устремились татарские тысячи…

Бой за ворота

С другой стороны их уже ждали. Молодой князь Владимир Московский с последним резервом в 400 московских топорников, личной сотней дружинников и всеми, кто смог, закрылся стеной больших красных щитов и копий в черном проеме.

На узком пространстве развернулась яростная сеча. Ратники кололи, секли и рубили татар.

Быстро выросла гора тел и пробираясь сквозь завалы монгольские багатуры натыкались на длинные топоры московских ополченцев

Волна за волной шли монголы в ворота. И застревали в узком проходе, натыкаясь на завалы мертвых и линию русских щитов. Тогда Субэдэй отправил в ворота батыров с китайскими нефтяными горшками. Закидали русский строй и стены горящей нефтью.

И скоро занялась огнем вся деревянная башня. Разделенные огненной стеной и под тучами стрел, москвичи бились за город, заливая башню водой. А монголы усиливали пожар, подбрасывая связки хвороста…

Последний день

Всю ночь шла эта огненная схватка, пока утром надвратная башня частично не обрушилась, обнажив серьезный пролом стены московского крома. Яростная схватка у ворот возобновилась.

Москвичам пришлось стянуть в широкий пролом больше воев, ослабив защиту на стенах. То тут, то там татары поднимались на ослабевшую стену и после упорного боя проникали внутрь города. Схватки развернулись по всей Москве на обледенелых баррикадах.

Князь Владимир Московский бился у ворот с княжеским топором. Рубил и рубил в море огня и гари. Татары были уже и сзади и спереди, встал его отряд кольцом. Из-под мечников били стрелки с обеих сторон, но татарских стрелков было намного больше. Редела его рать, падали дружинники и ополченцы рядом.

Страшный удар оглушил голову, отправив князя в черноту. Очнулся князь на татарском аркане. Волоча его по снегу, спешил кипчак к темнику за наградой…

Батый смотрел на догорающую Москву. Скрипя полозьями, уходили его обозы на север. Друг за другом тумэны выдвигались к реке Клязьме бесконечной колонной.

Медленно. Слишком медленно шла тьма. Делая не больше полтора фарсаха в день. Сугробы и упорное сопротивление, сделали поход на Рус сложнее многих. Никто из покоренных русов не пополняет войско, как другие раньше. И жестокость не ломает волю орусутов…

Неожиданно

Сопротивление незначительной порубежной крепости стало сюрпризом для монгол. Осада Москвы отразилась во всех русских и арабских летописях наряду с Козельском. Что говорит о накале сражения и яростной отваге москвичей и примкнувших к ним коломенских отрядов.

Только силой всей тьмы и лучшими осадными машинами в мире смогли сломить сопротивление москвичей монголы. Арабский историк Джувейни напишет об этом так

«Царевичи сообща окружили город с разных сторон. А потом, против стен его выставили метательные орудия. Через несколько дней они оставили от этого города только имя его».

Полчища Батыя вышли на лед Клязьмы и двинулись на северо-восток. На золотую столицу — Владимир.