Нашествие Батыя на Русь. Русский Апокалипсис

Глава XLII. Судьба Киева

Оставив Крым позади, тумэн вышел в причерноморскую степь. На плоской равнине чингизиды разделились. Шибан с обозом и ранеными на северо-восток, в лагерь Батыя. 7 000 во главе с Мункэ пошли на север. Он решил досрочно закончить русский поход. Войско Мункэ шло левым берегом Днепра по переяславской земле.

Выжженной годом раньше. Ничего. Только ветер. Днепр — торговый нерв Южной Руси. Всегда река полна торговых судов, ругани шкиперов на всех языках мира, снующих туда-сюда лоцманских барок. На его берегах задиристо торговались менялы, орали караваны верблюдов под присмотром половецкой охраны.

Ничего нет. Днепр в могильной тишине. Не откуда ехать торговцам и некуда ехать им. Всюду пепел. Опустошение. Холод смерти. Но монголы не грустили. Такая картина привычна. Нукеров распирало от предстоящей затеи — взять Киев в одиночку. Покрыть себя славой и получить награду из рук самого императора Угедэя.

Почему нет? Юг Киевской Руси разбит. Киев не пришел на помощь. Нет войска или нет мужества. Киевляне с князем разбегутся, как только багатуры покажутся у ворот.

Вынырнув из лощины во главе гвардии тургаудов, чингизид Мункэ дрогнул от изумления. На правом берегу Днепра стоял Киев. Мать городов русских. На высоких холмах уходили к горизонту дубовые стены в несколько рядов. Огромные валы испещрены башнями и погостами. Горят золотом бесчисленные луковки церквей и монастырей. Венчает всех громадный купол Софийского собора…

Пылью покрыты рощи, в город топают отряды ополченцев со всей киевской земли. Вокруг Киева мухами кружатся конные разъезды. Берег испещрен стругами, шнеками и ладьями. Нет. Киев не взять.

7 000 тюрков просто исчезнут в громадном городе. Остается надежда на страх орусутов.

Один

Ярослав Новгородский отдал Киев за литовский поход. Но нового князя — Михаила Всеволодовича Черниговского, Киев не принял. Сотня лет постоянной борьбы князей за столицу, выработали у горожан циничный подход. Не важно кто, важна его сила. А Михаил был слаб.

После гибели Чернигова и Переяславля, киевляне совсем потеряли страх. Они шушукались по трапезным о трусости своего князя, который и своей вотчине не помог. Знали бы киевляне. Что творится в душе его.

Михаил Черниговский сломлен. Все что он строил, строил его отец и дед, все уничтожено. И помочь не смог, нечем. Кругом враги. Его жена захвачена мелким луцким князем Ярославом, союзником галичан. Его сын Ростислав, мчится к венгерскому королю за помощью и прячется на русской земле, чтобы пройти волынское княжество. Вся надежда только на венгерскую армию. Стыдоба. На Руси защищать Русь — некому.

Как там бедный сын Ростислав, не сказал я про мать… В дверь постучали. — «Татарские послы, княже»! — «Татары?? Откуда здесь??» — «На том берегу уже стоят, немного их.» — У Михаила отлегло от сердца, его день еще не пришел. — «Зови!»

Послы

Послы вошли медленно и спесиво, никому не кланяясь. Главный нойон держит в руках пергамент с красной печатью чингизида Мункэ. Надменно держа голову и не дожидаясь разрешения, посол говорит через своего толмача.

Что внук Покорителя Вселенной пришел. Что требует покорности. Отдать имущество, людей и волю. Что князю дозволят взамен править монгольской землей. Что, забрав все, монголы уйдут.

«Это все написано в письме чингизида, князь». Нойон протянул свиток в руке с золотыми перстнями. Сверкнул меч. И рука посла покатилась по полу. Дико визжа, безоружные монголы бросились на русских. Сверкнули мечи вновь. И покатились степные головы.

Судьба

Очнувшись от приступа ярости, Михаил понял, что сделал. Он был в Киеве, когда рубили послов Субэдэя. А потом бежал с Калки вместе со всеми. За вспышкой праведного гнева пришло отчаяние сломленной души. На следующий день, монголы исчезли. Князь поскакал к берегу, убедиться лично. Испуганные киевляне окружили его спрашивая, что теперь будет.

«Татары ушли, рать собрана, скоро придут венгры» — успокоил горожан Михаил Всеволодович.

На утро небольшая дружина тайком покинула Киев. Скрываясь от преследования монгольских сотен, Михаил Черниговский спешил в Венгрию. «Надо ускорить решение короля Белы IV по отправке войска», — так объяснил боярам свое бегство. Прекрасно понимая, что киевляне предадут его, как только он выйдет за ворота.

Туаджи сообщили о гибели послов. Мункэ стоял на берегу, любуясь и запоминая величественную красоту Киева. С явной досадой и сожалением, чингизид хлестнул коня. Выпустив тысячу на поиск вероломного князя, монголы вернулись в Степь.

Киев был приговорен.