Нашествие Батыя на Русь. Русский Апокалипсис

Глава IV. Пронск

Декабрь 1237 года.

По приказу Батыя половина монгольской тьмы веером рассыпалась по рязанской земле сжигая все. Оставшихся в живых сбивали в стадо и гнали Рязани. Исполняя волю Батыя 9 декабря 1237 года первая тысяча кипчаков тумэна Бурундая вышла к стенам Пронска

Крепкий орех

Пронск стоял особливо на западе Рязанского государства. Будучи сам столицей вассального Пронского княжества, был второй крепостью после Рязани. До монголов Батыя его не могли захватить в ходе междоусобных войн дважды. С одной стороны окружен крутыми берегами Прони, а с остальных — глубокими оврагами.

Город был укреплён деревянными крепостными стенами с башнями и бойницами. Улицы имели передовую радиальную планировку, что обеспечивало быстрый проход ополчения к крепостным стенам и башням после военной тревоги.

В отличие от княжества Рязанского, Пронск сохранил даже своего князя с маленькой армией. Хотя вся пронская дружина во главе с князем Всеволодом Пронским погибла вместе с рязанцами на реке Воронеж, уцелел его сын. Михаил, прозванный Кюром.

Последний пронский князь

9 декабря 1237 года князь и пронский наследник Михаил Всеволодович проверял на стенах крепость пронской обороны. Воинов была горстка, посему вооружал беженцев и определял по сотням. Михаил устал и осунулся, ибо давно не спал. Он узнал о гибели отца. И что черниговцы отказали в помощи…

Отец уберег его от погибели для сохранения рода. И оставив ему 300 конных гридней велел беречь Пронск. Но теперь они не могли смотреть матерям и пронским вдовам в глаза. Они живые, а те нет…

На юго — востоке небо было сплошной черной тучей — горит Пронская земля, гибнет под ударами степных сабель. Когда ударил набат и зажглись сигнальные костры, старосты повели поселения за его стены. Поток беженцев все рос по мере приближения зарева пожаров…

Легкая нажива

Конные монголы двигались конечно быстрей пеших крестьян. И когда их первая тысяча вышла к Пронску, укрыться успели не все. Семеня и падая, бежали еще к стенам сельчане дальних пронских деревень. Когда позади них в 2 километрах появился монгольский авангард.

Передовой тысячей монгольского тумэна Бурундая командовал сам Кукуджу, один из 3 сыновей командующего армией Субэдэя. Субэдэй и Бурундай были с одного племени урянхаев. Куда как не к Бурундаю определить сына для возмужания в бою?

Тысячник Кукуджу выскочил на взмыленном коне из леса и когда снежная пыль рассеялась, перед ним стоял вожделенный Пронск. Внизу по дороге к городу бежали старики, женщины и дети орусутов. «Охраны нет, белые рабы дорого стоят» — быстро оценил Кукуджу, и скомандовал тысяче в атаку.

— ХАРР-РА!!! — от леса весело понеслась тысяча кипчаков, предвкушая легкую добычу и наслаждение.

Орусутам пешком не успеть под защиту стен. Слишком далеко. Ничего не изменят и старики, смешно бегущие с вилами и топорами навстречу бывалым нукерам

Красная метель

Но вдруг вопли страха и возбужденное гиканье его нукеров перекрыл грозный рев княжеского рога. Кукуджу не поверил своим глазам. Среди беженцев на них мчалась красная снежная метель. В красных плащах под красным стягом неслась на его нукеров кольчужная пронская конница. Словно мертвые орусуты восстали с воронежского поля…

Первые сотни уже не могли повернуть, слишком быстро. Молотом сшибали их тяжелые копья русских гридней. Снова протрубил рог и красный серп повернул налево, отсекая татар от беженцев.

Князь Михаил увидев татар вдали сразу понял, что беженцам не уйти. Надвинув железное забрало на лицо, повернул три сотни все вдруг. «НА ТАТАР!!!» — понеслась последняя крохотная рать Пронска.

Михаил Пронский повторил подвиг английского феодала.

Татары были опрокинуты, вырваны из седел. Гридни кололи, рубили и рубили опять, не давая им оторваться и пустить в дело свои луки. Но все новые татары тумэна Бурундая выходили к городу. Вот еще тысяча подошла и ввязалась в бой. Еще одна…

Михаил Пронский видел как беженцы добежали до города. Как пронские старики с вилами прикрыли дорогу, но и все остались лежать там. Как татары были уже с флангов и отсекли его отряд от городских стен.

А в городе стоял рев, со стен в татар неслись стрелы и камни, в желании помочь своим ратникам. Но татар было уже не меньше 3000. Михаил постоянно крутил головой и трубил в свой рог, не давая сотням остановиться.

Завязнуть в такой массе, это смерть. Красным соколом алых плащей пролетали они конные сшибки с татарами и влетали в новые.

Но обратно в город было не прорваться. На каждого по 30, едва больше сотни осталось… Надо уходить, пока монголы разрозненны. Вновь затрубил князь Михаил в княжеский рог, подавая сигнал последним об отходе в лес на север.

Дуэль

Но едва его десяток набрал ход, как увидел несущегося на них нойона Кукуджу с десятком отборных тургаудов(телохранителей) отца.

Кукуджу хотел славы. И увидев княжеский стяг, бросился в конную дуэль с последним пронским князем. Разошлись и сшиблись тургауды с гриднями, не мешая дуэли своих князей

Нагнувшись вниз, попал копьем ниже щита в Михаила татарский нойон, мастер племени урянхаев, Кукуджи — сын Субэдэя. Но достал и его топором Михаил Всеволодович, уже на излете рассекла русская рука татарскую спину.

Оба упали в седлах тяжело раненые. И поволокли их кони в разные стороны, не увидаться им больше…

Спасая князя последние конники подхватили его и вырвались в лес. Татары не преследовали их. Падение нойона Кукуджи вызвало замешательство и страх перед наказанием его грозного отца.

Пронск оставшийся без воинов, отважно оборонялся 2 дня. В 1947 году при раскопках на бывшем Пронском городище на 10 метровой глубине был обнаружен сплошной слой угля и пепла.