Нашествие Батыя на Русь. Русский Апокалипсис

Глава LXXVIII. Ледовое Побоище. Начало

Кобылье городище, 1944 год.

Из окон деревенской церкви бешено строчат пулеметы. 3000 пуль в минуту и сержант Митюков Шайхулла на полметра вбурился лицом в грязь. Вот уже неделю 533-й полк 128 советской стрелковой дивизии пробивается к Чудскому озеру, ломая оборону немецких гренадеров.

До озера 200 метров, но три MG 42 прижали весь батальон…

Недалеко рявкнул эстонский миномет, очередной разрыв обрушился на головы красноармейцев. По каске стукнуло. Кусок ржавого топора скатился на нос Шайхуллы. Не шевельнуться. Сержант так и лежал с топором на носу, разглядывая истлевшее воронье клеймо…

777 лет назад

Молодой Щукарь лесорубом был знатным. И когда созвали ополчение Плотницкого конца определен был в топорники. На войну Щукарь еще не ходил и как всё устроено не знал. Потому на всякий случай выбил на дорогом топоре клеймо ворона, дабы не сперли.

И сейчас с топором, выданным ему щитом и шлемом, стоял Щукарь в стеганом ватнике в задней линии Большого пешего полка рядом с тысяцким Радославом. Подрагивая от страха и возбуждения вместе с плотницкой тысячей.

Столько народу Щукарь еще не видал. Вокруг стяги 4-х городов и 7-ми ополчений…

Впереди звенят доспехами великокняжеские пешцы и вечевой новгородский полк. Те совсем не дрожат, а подшучивают над лучниками, заплутавшими в камыше на берегу. Суздальцы справа молчат и подозрительно косятся на странных степняков с черными хвостами на шлемах. Смуглые конники шибко смахивают на проклятых монголов.

Стон

Загудел рог дозора на едва видном в тумане Вороньем камне. Скатившись вниз и нахлестывая коней, дозорные помчались к своим…

Слева на пригорке князь в золотой личине махнул рукой и развернул коня. Тяжело бренча, скрылась позади вся конница следом. В тумане справа растворились странные степняки. По рядам ополченцев пополз тихий шепот.

«Ярославичи опять нас бросили…» — «Цыц лешие! Князю видней!» — громогласный окрик Домагоста, воеводы Большого Полка, заткнул шептунов…

Все умолкли и принялись до рези в глазах вглядываться в даль. Белый лед сливался с хмурым небом в белом тумане. В этой сплошной пелене ни черта не разглядеть. Внезапно где-то далеко впереди раздался протяжный стон. Заурчало мерно неясным гулом. Щукарь задрожал еще сильнее.

ИДУУ-УУТ!!! Тревожную тишину разорвал истошный крик первого лучника…

Большой пеший полк зашевелился и пошел волной. Ополченцы возились и толкались, пытаясь разглядеть с задних рядов что там и куда идет. Щукарь на цыпочках отчаянно тянул шею, но ничего не видел. Только гудело все ближе. Что-то огромное и злое шло на Щукаря. Скоро гул стал топотом десятка тысяч ног.

Первые линии пешцев грохнули копьями о щиты. Загудели боевые рога тысяцких. НЕ ЖАЛ-Е-ЕТЬ!!! Зашлась боевым кличем владимирская дружина. НО-ОВГОРОДД!!! Выдохнул следом вечевой полк!

Волколаки

Теперь и задние ряды ополченцев увидели их. Облако черно-белого снега надвигалось с линии горизонта. В рваных клочьях замелькали черные/белые кресты на частоколе желтых, белых, черных знамен. Туман ожил и гигантские тени в нем всадниками сошли на лед.

Они сами и большие кони были закрыты белым. И черные кресты с алыми мечами свисали на белом до самой земли…

Конный строй гигантов выходил из пелены безмолвно. Медленной рысью и с тяжелыми копьями вверх. Сначала четверо. Затем восемь. Еще десять. Четырнадцать. И еще восемнадцать. На закрытых шлемах с хищными прорезями глаз качались рога, человеческие ладони, диковинные птицы и звери. Треугольные щиты в руках рябили гербами всех форм и расцветок.

Казалось, что славянский бог смерти Семаргл прислал своих волколаков за кровавой жатвой….

Туман выплевывал все новые сотни. И вскоре огромное войско в 4700 мечей покрыло всю ширину чудской бухты. За отрядами Тевтонского и Ливонского Орденов вынырнули немецкие кнехты и арбалетчики. Слева конные и пешие даны в доспехах с красными крестами. Справа немецкие рыцари ливонских колоний. Позади всех визжа от злобы, катилась пестрая толпа пешей чуди.

Искры

Беспрестанно гудели русские и ливонские трубы. Лед стонал и ходил ходуном, русские и ливонцы яростно колотили по своим щитам. Но клин тевтонских рыцарей приближался молча. Это пугало еще сильней.

Перекрывая всех, проревел боевой рог командора Тевтонского Ордена. Стальная свинья рыцарей опустила тяжелые копья и стала набирать ход, выбивая куски льда из-под копыт. Перешла на бег вся ливонская армия!

Впереди ожил воздух! Новгородские стрелки заливали рыцарский молот залпами стрел, пытаясь найти слабое место в доспехах. Но в первых линиях защищены доспехом даже кони. Высекая искры, стрелы падали бессильно вниз. Тевтонцы быстро приближались и лучники, забросив луки за спину, понеслись в конец полка.

— СОМКНУТЬ ЩИТЫ!!! — Вал червленых щитов вонзился в мерзлую землю, зарываясь в нее острыми концами. Передовой строй тяжелых пешцев ощерился двухметровыми рогатинами и копьями. И замер в ожидании удара невероятной силы…

Плотницкий конец стиснул ряды так, что Щукарь и шевельнуться не мог. Тогда он поднял глаза и взглянул на Михаила Архангела на полковом стяге. Тот ласково посмотрел на него. И сразу стало легче.

Кобылье городище, 1944 год.

Широкая гусеница Т34-85 замерла рядом. Ободранная башня медленно повернулась в сторону пулеметных гнезд. Митюков Шайхулла открыл рот и заткнул уши. Оглушительно хлопнул фугас и куски алтаря полетели с немцами из окон. Ржавый топор Щукаря щелкнул по носу…

777 лет назад

Ударный клин Тевтонского Ордена совсем близко. Вдруг замерло время в голове Щукаря. Кривые рты стиснутых зубов до хруста. Пронзительный взгляд смерти в глазах. А затем его отпустило. И железная свинья врезалась в Большой полк!

УДА-А-РРР!!! Подкинуло в воздух первых! Даже задний Плотницкий конец накрыла волна конского пота и снежной пыли! У Щукаря заложило уши от нестерпимого крика, треска копий и лязга мечей…

Стальной немецкий клин влетел в монолит русских щитов по центру, пробив сразу несколько рядов. Тяжелые кони сбивали тушей, топтали копытами упавших. Рыцари Орденов кололи копьями, дробили булавами, резали мечами и секли топорами. Щукарь стоял и смотрел, как вырастала груда шевелящихся тел. Как ползли раненые, оставляя кровавый след.

Следом врубались конные отряды полубратьев в черных плащах. Владимирские пешцы и новгородский вечевой полк бились насмерть, пытаясь остановить натиск и сохранить строй. Щукарь видел, как ратники упирались ногами в землю, а рогатинами в броню тевтонцев.

Как скользили назад и падали. Как кидались под бронированное брюхо коней и засапожными ножами пытались вспороть их…

Тевтонский кол бурил и бурил, все больше мертвых дыр зияло в передней части Большого пешего полка. Зашатались стяги переяславских, владимирских и новгородских тяжелых сотен. Грохот кровавой сечи медленно пошел к Щукарю.

«Ну шо новгородцы! Покажем немцам, чего плотники стоят!!» — хрипло проорал тысяцкий Радослав и повел своих в атаку…

Солнце

Нестройные ряды новгородских мужиков с топорами, дубинами и копьями накатили, подерживая пешцев и вечевиков. Людин конец уже рубился вовсю, подоспели и остальные концы. Неревский, Плотницкий, Загородский, Славенский.

Щукарь бросился за тысяцким, но Радослав пропал в хаосе боя. Его десяток выскочил на огромного ливонца с алыми мечами на щите и ладонью на глухом шлеме. Десятник с ходу ударил его копьем, пытаясь попасть под левую руку. Ливонец увернулся и молниеносно приложил тяжелой булавой.

Щукарь подскочил и с размаху вдарил по доспеху. Топор лишь лязгнул по кольчуге, но немец вскрикнул от боли.

— Братцы, он живой!!

Тут же подскочили другие плотницкие и принялись бить ливонца топорами. Но рыцарь ловко вертел конем и булавой, отбиваясь и выбивая ополченцев по одному. У Щукаря слабели руки, мощнейшие удары сотрясали щит.

В очередной раз он не успел. В голове стрельнуло и в глазах вспыхнуло солнце…

Зашатавшись, Щукарь схватился рукой за помятый булавой шлем. Свистанул 2-й удар ливонца, но отскочил со звоном. Что-то сильное схватило его и потащило в сторону. Солнце ушло и пришло грязное лицо Радослава, успевшего где-то потерять глаз.

«Штаны на месте?» — весело подмигнул тысяцкий последним глазом. Щукарь пришел в себя и увидел, как со льда вливается в бреши огромная толпа немецкой пехоты. Прошло всего 20 минут с начала боя…

Обоз

Подход ливонской пехоты изменил баланс сил. Тевтонские рыцари превратили узкий клин в широкий веер и принялись расширять пролом в стороны. Между ними просачивались кнехты и арбалетчики, вступая в рукопашный бой. В строю осталось совсем немного вечевиков и княжеских пешцев. Вся тяжесть битвы ложилась на плечи ополчений.

Но потрепанным тысячам не давали собраться. Действуя из-под пехоты и конницы, немецкие стрелки вгоняли в русских болты из арбалетов. Кнехты наседали и давили расстроенные ряды русичей стеной щитов и копий. Молодые суздальцы справа бились с задором, но их тоже теснил красно-белый датский треффен.

Не держа натиска, новгородцы попятились назад. Что-то горячее просвистело над ухом Щукаря. В изрубленный щит вошло 2 арбалетных болта, окончательно развалив надвое. А затем строй Большого полка лопнул. Новгородцы бросились к обозам под ликующий рев ливонских труб.

Конные рыцари споткнулись о ряды сцепленных телег и атаку продолжили пешие кнехты…

Сверху вниз махать явно сподручней и Щукарь принялся раздавать вороньим топором по немецким шлемам, шибко похожим на миску для харчей. Наконец, рухнул его первый немец! — «Молодец Щукарь!» подбодрил тысяцкий, страшно сверкая выбитым глазом.

Летели в немцев стрелы и сулицы. Мешки с зерном, репа, посуда и утварь. Но со льда на берег выходила тьма ливонской чуди, конец новгородцев близок. Где же князь Александр Невский?? Зашелестел камыш на берегу. И туча черных стрел закрыла небо.

Кобылье городище, 1944 год.

Деревня взята. В километре на чудском мысу слышны выстрелы. 2-й батальон 533-го полка добивает гренадеров. Недалеко, раскинув руки, лежал немец. Голубые глаза медленно забирала смерть. Сержант Митюков Шайхулла не выдержал и осторожно закрыл их.

777 лет назад

Герцог Кнуд Эстляндский в окружении оруженосцев любовался собой. Его датский треффен достойно показал себя в битве. Красно-белые флаги пехоты теснят русов засевших в обозе. Конные рыцари в красных плащах ломают последние очаги сопротивления. По всему берегу лежат и ползают русы вперемешку с немцами.

— Ну что Отто! Славный бой? — Молодой эстонец Отто Кивеле недавно получил рыцарский меч и нравился герцогу своим веселым нравом — Сколько руссов порубили! Надолго к Нарве дорогу забудут!

Данов полегло немного, хорошо. Отто поклонился наместнику и улыбнулся в ответ. А затем стрела вошла ему в горло.

Волки

АLA-АА-RM!!! PI–I-LLE!!! Что-то хлопнуло по доспеху в бок, едва не выбив Кнуда из седла. Густое жужжание заполонило воздух! Cотни стрел рухнули вниз, насаживая десятки данов! Камыш зашелся волчьим воем, в его стене на берегу замелькали черные хвосты шлемов. Заросли выплюнули новую тучу стрел!

Четыреста черных клобуков и торков Киевской Руси вступали в бой…

Пронзая спины бегущих данов и не давая встать из-под щитов остальным, степная конница молнией носилась вдоль левого фланга, блокируя всю атаку датского треффена.

Окровавленные новгородские телеги взревели отборным матом! Это радовались истекающие кровью суздальцы. Где-то там орал и Щукарь, почти потерявший надежду.

Загудел рог датского маршала — СТРЕЛКОВ НАЛЕВО!!! Воткнув щиты в землю, ливонцы открыли ответный огонь из арбалетов…

Но такой беспощадной стрелковой конницы Ливония не видела. Скорость сочеталась с мастерством, а стрелки были защищены короткими кольчугами и щитами на спинах. Поймать в прицел быстрые цели в зарослях сложно. На один выстрел степной лук отвечал четырьмя!

Кони

И тогда командующий центром епископ Буксгевден отправил данам резерв — легкую конницу латгалов. 700 туземных стрелков атаковали 400 киевских клобуков и торков.

Засыпая друг друга залпами стрел, кавалерия унеслась в камыш…

Даны опустили арбалеты и напряженно всматривались в заросли. Вопли, крики и хруст ломающихся стеблей уходил все дальше, пока не стих совсем. Пехотный бой на телегах возобновился с новой силой. Герцог приказал держать линию стрелков у берега, а рыцарской коннице выходить из боя и собираться вокруг его штандарта.

Тростник на берегу снова ожил. С дикими криками выскочили 200 обезумевших латгалов и унеслись прочь…

Затем понеслись пустые кони. Ни одного всадника. Ни туземца, ни волчьего руса. Десяток, два, сотня. Камыш выпускал все новых и новых. Маршал растерянно посмотрел на датского герцога. Часть туземного полка еще была на льду. И нарушив строй, эсты и чудь бросились ловить ценных лошадей.

Но вместо трофея получили смерть! Прятавшиеся за лошадьми клобуки и торки вскочили в седла, жахнули по чуди смертоносным залпом! И понеслись по озеру, охватывая конец ливонского войска конной лавой. Обманули киевляне крестоносцев! Но не все потеряно, рыцари эстляндского герцога уже в сборе. Он сам ведет их на волков!

Рог

Клобуки и торки не приняли сечи, рассыпавшись дугой принялись тестировать броню данов. Степные стрелы колотили по доспехам в поисках датских лиц, вынуждая рыцарей высоко держать свои щиты. Огрызаясь арбалетами раз за разом, датская конница отгоняет клобуков, а те нависают снова.

Но угрозы нет, русских волков немного. На передовой в центре боя командор Рудольф фон Кассель разворачивает треффен Тевтонского Ордена на помощь данам. Скоро братья выберутся из пехотного месива и зажмут волков в стальной капкан!

На другой стороне хрипло протрубил княжеский рог. И правый берег заблистал серебром тяжелых доспехов конницы Александра Невского.

Кобылье городище, 1944 год.

Сержант Митюков Шайхулла постучал ржавым топором по люку мехвода. Люк откинулся и показалось чумазое лицо танкиста.

— Покурим?

Пепел падал на грязный снег.

— Много потеряли?

— Из батальона половина. А вы?

— Да также.

Замолчали.

— А что это у тебя?

— Да топор свалился с неба, вроде древний.

Танкист изучил воронье клеймо Щукаря.

— Так тут же Ледовое Побоище было. Небось топор самого князя Невского. Раз в руки упал, значит тебя выбрал. Ты его возьми, убережет до Победы.

777 лет назад.

Вместе с новгородским ополчением Плотницкого конца он стоял на телегах сцепленного обоза. Щукарь бил, колол и рубил, опрокидывал настырных ливонцев. Но немцы, даны и чудь все лезли и лезли. Стаскивали новгородцев вниз. Выбивали арбалетными болтами.

И когда левый берег за ливонскими спинами почернел клобуками и торками, они встретили степняков как родных. «Ну что Щукарь, поживем еще!!» — прокричал тысяцкий Радослав, пережидая очередной поток стрел…

Киевляне стали спасением Большого полка. По всему ливонскому войску пошла волна смятения. Половина немцев встала и крутила головами не понимая, что там у данов происходит. Отряды Тевтонского Ордена пытаясь вернуться назад создали еще большую суету.

Невский

Протрубил могуче рог Александра Невского! Нарастал и ширился тяжелый топот! Из камыша на правом берегу вылетели князья-братья в золотых личинах. Следом выскочила колонна в тысячу тяжелой русской конницы и обрушилась ураганом на ливонское войско!

Заголосила труба епископа Германа Буксгевдена, требуя встретить конную лаву лесом копий. 130 рыцарей Унгании и Риги бросились вперед. Куда там! Немецкая сотня потонула в русской лаве. Несколько эстонских сотен попытались выстроить стену щитов, но их смели копыта бешеных коней.

Все плохо! Слева датская конница едва сдерживает черных клобуков. Справа кольчужный вал княжеских гридней катит неумолимо. Натянутая струна лопнула, развалился ливонский монолит!

Эсты и чудь побежали прочь, не желая умирать за немцев. Не мешкая следом понеслись черные клобуки и торки подсекая беглецов. А на сотню датских рыцарей герцога Кнуда бросился князь Андрей с 4 сотнями владимирской дружины.

Попытка датских рыцарей остановить владимирцев кончилась плачевно. Копья разогнавшихся гридней вышибли желтокудрых викингов из седел, вместе с конями повалив на весенний лед. Выжившие после удара во главе с Кнудом Эстляндским унеслись вон.

Следом за командирами побежал весь датский треффен…

Кольцо

Немецкие треффены теперь одни! Чтобы не дать русским замкнуть кольцо ливонцы отхлынули от новгородских баррикад. Собрать разорванные ряды, выставить строй! Епископ и тевтонский командор верят — эту битву еще можно выиграть! На льду ливонские копейщики строят противоконный еж. На берегу разворачиваются в щиты кнехты, добить пеший полк!

Нельзя давать передышку немцам, больно сильна тевтонская свинья!

Снова ревет рог Александра Невского, отвечает князю Домагост, воевода пеших. Ударить по ливонцам с двух сторон! Сплевывая кровь и пот, поднимается в атаку потрепанный Большой полк с разбитых телег своих. Кобылье городище огласили трубы, барабаны тысяцких и сотенных.

Махнут топором и Радослав — «Ну что плотницкие? Перетерпели, сдюжили? Пора и по девкам? Вперед мужики!!» Посыпались с обоза ополченцы новгородских концов!

Тяжелая конница сдавила крестоносцев с тыла. Александр Невский с вечевиками и переяславцами прорубался сквозь отряды с епископом Буксгевденом во главе. Владимирские гридни с князем Андреем вмазали с правого фланга, перемешивая бегущих данов с упорными немцами. А Большой полк навалился разом по центру на всех.

Тевтонский треффен конных рыцарей и орденской пехоты завяз в жестокой рукопашной по всему периметру. Подбадривая друг друга боевым кличем, бьются тевтонцы свирепо. Уверены ветераны Христа, что опыт и вера помогут сломать упрямых русов. Но веры не хватило другим!

Манит немецких колонистов открытая даль Чудского озера и спины бегущих. Зажатые со всех сторон кнехты не видят епископа, не слышат его ободряющего голоса среди лязга мечей. Пометавшись в русских клещах, кнехты бросили тевтонцев и побежали прочь! Бросился следом и епископ Герман Буксгевден. Не биться же ему в одиночку против князей?

Воздух

Но треффен Орденов бежать и не думал. Сомкнувшись в кольцо, рыцари, «полубратья» и пехота ринулись навстречу княжеским дружинам!

Надо убить братьев-князей! Рыба без головы не может, и победа вернется. Горячих ног и копыт не выдержал чудской лед. Тяжелые конники проваливались в темную воду, ломая и теряя коней.

Сотня плотницких преследовала бегущих кнехтов, разбегаясь в хаосе схваток и дуэлей. И когда тысяцкий выскочил неожиданно на выбирающегося из полыньи командора Рудольфа фон Касселя с ним был только Щукарь…

Радослав отшвырнул молодого ополченца в сторону и принял на щит тяжеленный удар полуторного меча. Тевтонец увернулся от удара топора и отклонившись в слепую зону ответил рубящим в бок. Тысяцкий успел подставить железные наручи и вскрикнул от боли, выронив топор вместе с парой пальцев.

Командор Кассель взмахнул мечом еще раз, добить отважного руса! И в следующий миг меч вылетел из его руки!

Подскочивший Щукарь с такой силой приложил в сочленение локтевого доспеха командора, что топорище с треском разлетелось. Рыцарь молниеносно выхватил поясной кинжал, но удар принял старый Радослав. В тот же миг для фон Касселя закончился воздух. Куском топора Щукаря тысяцкий сломал глазную прорезь его красного топфхельма.

Тысяцкий медленно сел на окровавленный снег и глубоко вздохнул.

— Славная сеча. Побили немца! Ладным ты витязем станешь Щукарь. Раз штаны все еще на месте, — Глубоко вздохнув еще раз, он улыбнулся новгородцу и замер…

Вокруг кипел бой. То тут, то там новгородцы стаскивали с коней застрявших в полыньях хваленых рыцарей. До западного берега лежали побитые немцы, эсты, даны и чудь. Впереди без задних ног неслись тевтонцы, а за ними княжеские гридни и клобуки.

Бежал за Александром Невским и новгородский лесоруб Щукарь. Спотыкаясь и всхлипывая. Роняя слезы на кровавый лед.