Нашествие Батыя на Русь. Русский Апокалипсис

Глава LXIV. Венгрия. Битва у реки Шайо

9 апреля 1241 года

Божественный Император набрал силу. Грозный лик заполонил Вечное Небо. В его сиянии слезы льются из глаз. Сердце рвется из глотки. Ночной холм у реки Шайо трясется от плача и стенаний Бату. Великий хан молится Луне, чей божественный свет породил Борджигин. Золотой Род Чингисхана…

Унгаров слишком много и они яростны. Без помощи Синего Неба не одолеть.

Субэдэй

Недельное бегство от унгарского царя закончено. План командующего исполнен. Чтобы справиться с мощью унгарского войска Субэдэй предложил встать за рекой Хо-нин и держать восточный берег. Бату-хан выполнил задумку верного старика. Теперь Субэдэй настаивает на битве, но Бату колеблется.

И дело не в том, что у Бату-хана 50 000 нукеров против 60 000 унгаров. Численность врагов редко волновала чингизидов…

Просто войско улуса Джучи уже не то. Монголов мало и половина из них грабит Польшу. Слишком много покоренных — орусутов, булгар и аланов. Верные тюрки, оставшиеся монголы и даже кипчаки умрут за Бату, они сильны. Но покоренные еще не готовы.

Потому Бату и молится. 2-й раз за все 5 лет Западного похода…

План Субэдэя — командующего монгольской тьмой прост и гениален. Два корпуса — Батыя (30 000) и Субэдэя (20 000), соединились у городка Мухи и перешли на восточный берег Шайо. Теперь река разделяет монголов и могучую армию короля Белы IV.

Узкий мост по центру вмещает всего 50 воинов в ряд. Выше по течению есть мелководный брод, который можно использовать…

Ждать что решат унгары, монголы не будут. Победа дается тигру. Кукловод тот, кто дергает нитки. Бату-хан встанет в центре и будет ломать лоб унгарам большей частью тьмы. А Субэдэй возьмет 1 тумэн и решит исход боя там, где унгары не ждут!

Бела IV

Дойдя до Шайо король остановил армию. Хотя хитрые монголы встали за рекой так, что непонятно, где и сколько их, дозоры доложили, что войско нехристей удвоилось за счет резерва, пришедшего с Трансильвании.

Рисковать армией форсируя реку, Бела IV не будет. Сильный и неведомый враг покоривший полмира вызывал уважение.

Время работало на Венгрию. Варварам и коням надо есть. Пушт (степь) за спиной короля, а монголы прижаты к Карпатам. Пусть дикий царь Батый сам атакует его. Или бежит обратно к русинам…

Рассчитывая на оборонительный бой, венгры строят укрепленный лагерь на западном берегу реки Шайо. На случай прорыва азиатской конницы лагерь окружают кольцом сцепленных телег.

Коннице варваров никак не прорваться внутрь не поломав ноги. А 10 походных стрелометов с коваными стрелами в полтора метра длиной охладят ее пыл.

В распоряжении короля лучшие стрелки Венгерского королевства — словацкое знамя в 2 500 арбалетчиков…

Тени

Завалив свою часть моста и выход с мелководного брода выше, мадьяры выставили охранение и забылись в тревожном сне. Наступила последняя ночь многих тысяч. Тихо мерцали звезды. Только неясный гул выдавал дыхание огромных армий по обоим берегам Шайо.

Не спал только старый лис Субэдэй. Быстро уходили с ним на юг 10 000 половецкой конницы…

В предрассветной тьме герцога Коломана, брата короля, разбудил оруженосец. Ночью реку переплыл русский перебежчик. Монголы ударят с первыми лучами солнца. Собирался за герцогом, тихо поругиваясь в темноте, хорватский полк. Одевали кольчуги монахи — рыцари неугомонного архиепископа Угрина Калочского. Они станут первыми кто накормит мечи.

Густой туман окутал долину реки Шайо. Хрустальную тишину утренних сумерек разорвал топот. Застонал, заходил ходуном древний мост мадъяр. И тысячи теней появились на монгольской стороне.

10 апреля 1241 года.

Ревущий поток монгольских тумэнов воткнулся в монолит тургаудов. Низко проревел хоолой размыкая строй гвардии. Слепя изумленных нукеров золотом лат, вперед вышел Бату — хан. И впервые в жизни выхватил родовой Хонгирад из ножен…

Мост

Нервозность Бату-хана дала знать. Субэдэй ушел. А его братья верят в монгольскую мощь. Угров много. Но нет такой силы что остановит семя Чингисхана. Старый Субэдэй сказал ждать гонца. Но дряхлость пьет храбрость. Под напором темников Бату нарушил план битвы Субэдэя у Шайо.

Племянник Бахату давно ждет славы. Пусть возьмет мост через Хо-нин (Шайо) атакой утром. Брат Шибан прикроет мелководный брод вверху по течению. А затем 40 000 надавят всей мощью…

Пузырь

В пелене утренних сумерек тумэн Бахату втягивался на мост без лишнего шума. Снять охрану и держать плацдарм для переправы тьмы. Это все что нужно. Застонал, заходил ходуном древний мост мадъяр под напором 20 000 ног.

Первой идет пехота — 5 000 орусутов и булгар. Воины, крестьяне, разбойники, мародеры. Враги, друзья, отцы, сыновья, братья. А сейчас никто с ржавыми мечами и в дырявых доспехах. Никто должен доказать верность и стать бахадирами.

Гонят покоренных вперед и бегут следом спешенные кипчаки и тюрки. Каменный мост всего в 50 тел шириной. Конница пойдет, когда закрепится достаточно пехоты и лучников на берегу мадьяр…

По каменному мосту первые сотни добрались до баррикад венгров. Стража моста бежала прочь. С шумом рассекая воздух, пронеслись в стороне мадьярские стрелы и болты, теряясь в плотном тумане. Нукеры почти без потерь пересекли мост, растекаясь огромной линией щитов в ожидании контратаки. Но угров нет.

Вот уже 5 000 покоренных и тюрков на венгерском берегу. Ждут очереди своей еще 15 000 змеей по 50 нукеров в ряд. Много на пятачке сгрудилось, дышат друг другу в затылок, напирают сзади новые с моста. Все чаще болты невидимых стрелков валят наугад сбившихся в толпу нукеров.

Головные тысячники требуют расширить плацдарм! Бухнет громадный пузырь азиатов, отрываясь от моста все дальше. Передовая тысяча волжских булгар идет вслепую, уворачиваясь от шальных стрел. Внезапно в белой пелене тумана выросла неясная куча. А затем тяжело ухнуло!

Стена

Стрелометы ударили в упор, сшибая булгар как кегли метровыми коваными стрелами. Заревели невидимые трубы, зашевелился сумеречный воздух. Почернело все вокруг тысячами коней и ринулось на плацдарм знамя Хорватии. 11 000 тяжелой конницы во главе с наместником и братом короля герцогом Коломаном.

— СТЕНА ЩИТО-ОВВ!!! — Разом вырвалось из булгарских и русских глоток! Бывшие враги, теперь друзья. Плечом к плечу встречают смерть…

По центру вылетел рыцарский клин 250 епископов во главе с архиепископом Угрином. Тяжелые булавы, мечи и копья опустились на головы несчастных, отрезая 5 000 русских и булгар от моста через Шайо. Сбившись в стену щитов, ратники бились отчаянно. Но слишком много хорватов вокруг. Разбили они строй щитов на отдельные кольца.

Медленно, но верно, теснят венгры покоренных к реке Шайо. Заставляя бросаться в холодную воду. Ловить шанс из тысячи среди летящих стрел, бурного потока и острых камней. Лопаются русские и булгарские жизни в чужой войне на краю света.

Бойня

А сам герцог Коломан и Архиепископ Угрин уже на мосту с латными рыцарями. Режет тяжелая конница запаниковавших степняков. Давит копытами, дробит головы, швыряет в реку. В этом месиве застрявших тел и боли нет спасения. Впереди угры, позади свои.

Стоять и ждать своей очереди в ад…

Стальным катком положил Коломан передовой монгольский тумэн. Поглотил мост нукеров, и багровая каша тел понеслась по течению Шайо. Отхлынули назад опешившие монголы. Но снова гонит всех в атаку чингизид Бахату!

Под перекрестным огнем стрелков сошлись угры с монголами в битве за мост. Нет не мост. Скотобойня. На узкой площадке только в лоб. Лезут хорваты и монголы в мясорубку по 50 воинов в ряд. Жрет она их. Выплевывает обрубки и хочет еще. Захлебнулся в крови и второй штурм моста! Как стыдно! Бату-хан и братья смотрят с холма на позор Бахату.

Чингизид не жмет хвост шакалом! Сам Бахату пошел вперед. В 3-й раз штурмуют мост ужаса монгольские тумэны…

10 апреля 1241 года

На реке Шайо Батый пытается захватить единственный мост. Тумэн Шибана держит брод вверху реки. Тумэн Субэдэя ушел вниз еще вечером. Две попытки штурма отбиты войском Коломана, баном (вице-королем) Хорватии.

Бахату

Позор покроет всю семью чингизида! Командующий штурмом чингизид Бахату — племянник Батыя, в 3-й раз сам ведет нукеров в атаку…

Сверкая серебром доспехов отряд Бахату несся к каменному мосту цепью, загоняя разбежавшихся нукеров обратно на чертов мост. Плотная колонна резерва в 3 000 кипчаков спешит следом. Не видно камня от павших и живых. Как на катке разъезжаются ноги на липком, густом ковре шевелящихся тел.

Вновь сшиблись азиаты и хорваты у венгерских баррикад. Кровавый фонтан харкнул, освежил кровью лица! Благодаря Бахату и свежим кипчакам, теснят монголы усталых хорватов и берут баррикаду наконец. В передовых сотнях нет сил. Нет просвета поднять клинки. И проткнуть, разрубить, вцепиться зубами друг в друга.

Хорваты просто скользят назад линией щитов, а монголы щитами просто давят. Как острова в море застряли на мосту рыцари-епископы. В месиве железа и людей крошат они тяжелыми булавами монгольские черепа. И тонут по одному вместе с конями в вязком потоке степняков. Медленно, но верно, забирают азиаты мост через Шайо приближаясь к берегу угров. Критичный момент боя!

Тысяча труб

Но позади гудит тысяча труб! На горизонте сплошной частокол копий и флагов. Ведет 40 000 воинов король Венгрии Бела IV на помощь брату

Коломану. Трепещат вымпелы полков 70 комитатов, блестят стальные латы баронов-ишпанов. Разбегается на флангах мадьярская конница. Натягивают луки конные союзники-валахи!

Растерянно посмотрели нукеры на своего командующего. Дрогнула рука Бахату. Впервые он в такой заварухе. Кинул вопрошающий взгляд молодой чингизид на своего дядю на холме позади. Что делать, он решить не успеет. Грязный меч герцога Коломана разорвал холеное лицо внука Чингисхана.

На глазах всей тьмы чингизид Золотого Рода. Первых среди равных. Полетел куском мяса в реку Шайо…

Уже подходит к мосту первая конница, опускают длинные копья братья Ордена Тамплиеров. И тогда нестойкая орда покоренных народов, потеряв командующего и храбрость, рванула назад. Увлекая за собой все силы на монгольском берегу.

Угроза поражения нависла над Западным походом монголов!

Бату

Ревущий поток бегущих нукеров воткнулся в монолит тургаудов. Низко проревел хоолой и и строй копий разомкнулся. Слепя изумленных нукеров золотом лат, вперед своей гвардии вышел Бату — хан. И впервые в жизни выхватил родовой Хонгирад из ножен…

— Бахатуры!! Стоять! Пройдете меня, вас найдет месть чжуванов! Ваш род будет вырезан до седьмого колена, а могилы ваших предков разбиты! Если суждено умереть, то все разом и я с вами! Мы вознесемся в Вечное Небо, и Чингисхан встретит нас на пиру Отцов!

Воспрянувшая духом орда развернулась за Бату-ханом и отчаянно рубясь, отбросила королевскую армию обратно за реку Шайо. Но мост так и не был взят. Тьма изрядно поредела и Батыю надо начинать все заново. Храброе знамя герцога Коломана из 11 000 хорватов потеряло 8 000. Копье рыцарей-епископов Угрина Калочского сократилось до горстки.

Всполох

Усталые герои боя за мост ушли в лагерь. Первый день битвы на реке Шайо закончился. Ни одна из сторон не готова продолжать его. Постояв у моста в стрелковой перестрелке и собрав раненых, Батый и Бела IV разошлись по лагерям.

Потери и гибель чингизида ввергли Бату-хана в полное смятение. Царь унгваров слишком силен. А его лучший полководец Субэдэй бродит в низовьях с 10 000 багатуров. Надо вернуть его и отступить к Русскому перевалу. Но туаджи вернулся ни с чем.

«Ван желает вернуться — пусть возвращается. Пока я не дойду до города Пешт на реке Дунай — я не вернусь» — ответил Субэдэй

Охранение моста и брода было усилено с обоих сторон. Мерный шум реки Шайо убаюкивал наступившую ночь. И только хрип умирающих коней напоминал о жестокости дня.

Дозорный на южной стороне венгерского лагеря повернул на север продолжая обход. За его спиной ночное небо низовья Шайо озарилось далеким всполохом. Огненная вспышка померцала и медленно угасла.

11 апреля 1241 года.

Ударили ночью со всех сторон. Речной город застигнут врасплох. Пожары погашены чтобы сохранить тайну. Пара йобагов выжила в темноте. Но Субэдэй спокоен. Пешему не перегнать конного.

Перехватывая венгров, тумэн крался к лагерю Бела IV с тыла…

Клещи

Огромная армия Венгерского королевства перекрыла все переправы — мост через Шайо и северный брод. 60 000 угров против 50 000 азиатов. Силы равны, лобовая атака любой стороны могла стать последней. Потому старый лис Субэдэй и предложил внести хаос в головы венгров.

Субэдэй пойдет на юг и переправит на плотах 10 000 кипчаков. Царь унгвар там не ждет, никто не держит юг. Тумэн Субэдэя ударит снизу, Бату в лоб. Пестрая армия унгвар лопнет гнилым яблоком….

Отказ Субэдэя отступать взбодрил Бату. Уверенность командующего передалась ему, хан быстро справился с минутной слабостью. Идти прямо сейчас! Нельзя нукерам думать о поражении и жалеть себя. Летят приказы заряжая тумэны током войны. Унгвары ушли в лагерь. Думают, на сегодня достаточно.

Унгвары привыкли к мягким постелям. Они забыли голодный вой Степи. Это хорошо. Брат Шибан возьмет 20 000 сабель и атакует северный брод Шайо. Чжуван будет по центру с 12 000 гвардии тургаудов. Тумэн Субэдэя идет с юга. Огромные клещи тьмы сожмут венгров. Выпустят нежный сок.

Шквал

Знамя мадьярской легкой конницы комитата Шопрон в 9 000 сабель прикрывало северный брод через реку Шайо. Король частично прислушался к совету Коломана отправить больше войск. В помощь мадьярам пришла 1000 словацких арбалетчиков и 3000 копейных ополченцев.

2 тумэна алан Кавказа и кипчаков ударили ночью…

При свете луны небо полосовали болты словацких арбалетов, хороня в речной грязи тяжелых алан. Мощные болты пробивали аланские доспехи насквозь. А грязь и половодье замедляли горцев. Аланы легли все, если словаков было бы больше. Но тысяча стрелков ничто против 10 000 кипчаков-лучников.

Огненными стрелами десятники и сотники задавали цели всему тумэну, слаженно заваливая венгров тучей стрел. Ополченцы мужественно пережидали огненный шквал, не покидая позиций…

Под прикрытием кипчаков аланский тумэн перешел брод и навалился на венгерскую пехоту. Но на высоком венгерском берегу замелькали черные хвосты мадьярской кавалерии! Тысячи мадьяр Шопрона ринулись вниз.

Увязая в грязи по колено, уворачиваясь от тяжелых копыт и сабель, вертелась рядом с конницей венгерская пехота и стрелки.

В таком хаосе не до стрельбы из арбалетов. Забросив их за спину, словаки достали клинки…

Копейщики кололи коней в брюхо, а словаки принимали в мечи барахтающихся в грязи степняков. Но даже рухнувший воин опасен для фермера. Напор аланов нарастал, а венгров слабел. И вот 2-й тумэн кипчаков пытается окружить поле боя плотным кольцом.

Окружение — это истребление. Истребление — прорыв фланга и гибель всей венгерской армии

Палатин мадьяр трубит отход. Жертвуя пехотой, венгерская конница выходит из боя. Шибан не может действовать на северном фланге пока рядом трутся тысячи конных мадьяр. Не мог он и допустить, чтобы мадьяры соединились с королем. Надо покончить с этим.

Десятки тысяч всадников помчались друг за другом в отчаянной гонке…

Грохот

Уходя в лагерь Бела IV оставил в охранении моста лучшую пехоту — хорватских и словенских топорников с большими щитами в рост. Под прикрытием валашских конных лучников их достаточно, чтобы держать узкий мост до прихода помощи. Они и держали. Часть хорватов дремала прямо у моста в дозоре. Другая спала у костров неподалеку.

Страшный грохот разорвал тревожную ночь. Огромные каменные глыбы рухнули на костры и хорватов, снося все на своем пути. А затем на новый штурм моста ринулась тяжелая гвардия тургаудов…

Под прикрытием темноты Батый приказал установить 7 китайских камнеметов. Хорваты вне досягаемости монгольских лучников. И совершенно не беспокоились, разжигая костры и втыкая факелы на мосту через Шайо. О том, что у диких варваров есть камнеметы, не догадывался даже король.

Хорваты сами нарисовали мишени на своей груди…

Затушив костры и расхватав оружие, уцелевшие хорваты героически держали вал щитов, а лучники валахи прикрывали их. Тяжеленные глыбы и куски бревен сносили несколько топорников за раз, но защитники моста только смыкали ряды.

Монголы близко. Вот ударили в них. Яростно рубясь, хорваты и валахи держатся…

Но тургауды откатываются назад, метят огненными стрелами цели. И вновь камнеметы косят хорватов в упор. И снова гвардия Батыя атакует. К утру все было кончено. 12 000 корпуса Батыя спешат на берег угров, толкая друг друга на узком мосту.

Передовой дозор тургаудов медленно шел на запад, когда заклубилась впереди метель. В снежной вьюге белых полотен и плащей пылали алые кресты. Угрюмо чернели щели шлемов Ордена Тамплиеров.

11 апреля 1241 года. О потере всех переправ через реку Шайо король Бела IV узнал быстро. Действовать молниеносно, пока монголы разрозненны. Прорыв северного фланга не критичен. Мадьярская конница держит алан и кипчаков Шибана где-то в полях. Самое время навалиться на центр, где захватил мост царь варваров — Батый.

Обезглавить дикую орду, затем разбить северное крыло тартар. И победа в кармане. Но тут и сказалась главная беда Венгерского королевства. Слабость короля и независимость знати… Ишпаны и дуксы западных комитатов не хотят рисковать. 500 лет оборона в кольцевых вагенбургах спасала мадьяр от врагов.

«Зачем выходить в открытое поле против 2-х армий, одна из которых неизвестно где? Давайте встретим тартар здесь!» — кричали бароны. Бела IV мог только слушать. Связала его Булла по рукам и ногам. В бесплодных спорах капали минуты в монгольскую чашу.

Метель

И тогда встали двое. Знакомые герои идут на монголов вновь. Бан Хорватии/брат короля — Коломан, архиепископ Угрин поднимают остатки знамен. Присоединяется к ним десяток ишпанов и палатинов, не потерявших совесть. Небольшое войско покидает лагерь. И прячут глаза десятки тысяч вокруг.

Вдруг проревел боевой рог!

Магистр Ордена Рембальдо ди Карумб нутром чуял беду и не мешкал. Грозные комтурии Италии и Франкии Ордена Тамплиеров вливаются в колонну Коломана. Уцелевшие хорваты, рыцари-епископы Угрина. Добровольцы — ишпаны и палатины. Валашские конные стрелки. Всего 300 рыцарей и 8 000 конницы.

Могучая сила мчится к мосту через реку Шайо!

Передовой дозор тургаудов медленно шел на запад, когда заклубилась впереди метель. В снежной вьюге белых полотен и плащей пылали алые кресты. Угрюмо чернели щели шлемов Ордена Тамплиеров. Рассыпался монгольский дозор песком, истошно махая белыми тугами. Быстро слетались тургауды к мосту, сбиваясь в ряды тяжелой конницы.

Бату-хан переправил на берег унгвар весь свой 12 000-й корпус, осадный обоз и камнеметы. Было что и чем защищать…

Меч

Белизной полоснул далекий холм. Тамплиеры встали, сдерживая разгоряченных коней. Молча смотрели друг на друга силы двух миров. Трубы гудят. Две конных армии трогаются медленно. Набирают ход и опускают копья. Лязгая железом и грохоча, сшибается тяжелая кавалерия.

Гвардия в пластинчатых латах принимает копейный удар тамплиеров и венгерских рыцарей. Но мало кто в целом мире выдержит это. Полетели из своих седел бахатуры Батыя!

Опрокидывая тургаудов навзничь, венгерская колонна прошлась катком. И застряла в монгольских рядах, не добравшись до камнеметов. В проломы влились сержанты Ордена и битва закипела на всем поле у моста Шайо. Лобовой конный бой страшен. Честный бой.

Нет маневра. Нет хитрости. Меч в меч. Брызжет кровь, топчутся тяжелые кони…

Венгры давят, пытаясь прижать тургаудов к реке, разбить осадный обоз. Не выходит. Только лучшие воины империи попадают в гвардию династии Чингисхана. Да и больше их. Взаимное истребление без победы шло бы вечно. Но громадное облако пыли приближается с севера.

Мадьяры

Первыми появились усталые мадьяры комитата Шопрон. Защитники брода, они несколько часов кружились с тумэнами Шибана на севере, пока смогли прорваться к своим. 3 000 храбрецов осталось. Покрыты ранами и пылью. Хрипит рог палатина, мадьяры встают на северном фланге, прикрывая стрелами хорватскую конницу герцога Коломана.

У Шибана 11 000 алан и кипчаков. 2 боя сливаются в один. Никто не ожидал этого. Но монголов теперь в 3 раза больше…

Темной дугой охватывают поле боя тумэны Шибана. Вертят головами тамплиеры и венгры. Что придумает магистр Ордена с Коломаном? Что тут придумать. Страшное пришло — орда объединилась. Хор боевых труб разносит приказ. Орден Тамплиеров и венгры поворачивают вспять. Пытается уйти в королевский лагерь отважный корпус.

Ворон

Монголы кругом, берут в кольцо корпус Коломана. Тургауды вяжут рыцарей в рукопашной. Заставляя копья вставать. Разворачиваться. Контратакой освобождать братьев…

Хорваты, валахи и мадьяры — все, кто уцелел, по краям рыцарской конницы. Прикрывают в стрелковой дуэли с кипчаками и аланами. Ведет Коломан всех назад. Но из кольца в кольцо попадает его корпус. Все ближе и наглей азиаты. Все меньше живых.

Зашли тургауды вперед и встали на пути Коломана. Застряли венгры в тщетной попытке пробить монолитный строй гвардии Батыя.

Кипит сеча, тащат монголы рыцарей с коней арканами. Но прикрыть не́кому. Выбита легкая конница…

В шевелящейся монгольской куче исчезли епископы. Топчут копыта разорванный плащ. Нашел покой архиепископ Угрин. Бьется пешим вице-король Коломан, убит конь его. Скинут на землю магистр Рембальдо ди Карумб.

Удар отбит, другой прошел, третий. Одна стрела. Вторая. Заливает кровью топфхельм. Не держат ноги. Падает меч. Встают кольцом вокруг последние тамплиеры…

Темнеющий взор хватал мелочи, цепляясь за жизнь. Лисьи малахаи перемешаны с алым крестом. Катаются угры по земле и затихают. Не продохнуть. Не выдохнуть от смрада смерти.

Вот и конец мадьярских дней. Где же ты, брат?

Зашлась земля гулом сотен тысяч копыт. Заметался далеко впереди черный ворон Арпадов на отцовском штандарте. И маленьким вороненком полетел Коломан к нему.

11 апреля 1241 года.

Рокот далекого боя действовал лучше слов. Трусливые голоса слабели. Венгерские ишпаны вспомнили о чести. Королевская армия покинула вагенбург и помчалась на поле боя, где бился брат короля и тамплиеры.

Насмерть

Кольцо рыцарей сжималось под натиском орды. По завалам тел ползут тургауды. Отдают жизни шевалье и приоры итальянской комтурии Ордена Тамплиеров. Сквозь поток стрел и стали последние тамплиеры так и не увидят. Как по обе стороны их отважного бастиона несется на монголов королевская конница.

30 000-я армия Бела IV с ходу атаковала потрепанный корпус Батыя и Шибана. И хотя братья-чингизиды объединились, у них осталось только 17 000 сабель. Рисковал Бату-хан переходя мост в одиночку перед носом огромной армии унгвар. И получал теперь сполна.

Встала гвардия тургаудов насмерть, перемалывая королевские полки. Жалила друг друга стрелковая конница потоком острых стрел. С удивлением откроют угры, как далеко и точно бьют степные луки. Но никакая отвага не может заменить двукратный перевес в бою. Гнутся и падают тургауды, трещит монгольский строй!

Манит венгров желанная цель — варварский царь Батый…

Белый Рог

Реет на границе поля сокол знамени Бату. В окружении братьев стоит великий хан незыблемо, принимая судьбу свою. И вот, первые рыцари короля прорываются к нему по телам тургаудов. Гудит Белый Рог протяжно! Летит к холму чингизидов конница. Пятится монгольская гвардия, сокращая ширину боя.

Блистая серебром лат, выходит последний резерв хана — 5 Сотен Шатра. Под мерный бой барабанов кешиктэна идут во главе с нойонами бронированные кебтеулы-копейщики и лучшие стрелки империи — хорчины.

Собранные самим Чингисханом, личные телохранители Золотого Рода. Каждый бахатур Шатра равен сотнику, никогда пятьсот не вступали в бой. Но сейчас выхода нет. Схватка закипает вновь. И падают первые кебтеулы, проливая голубую кровь в битве на реке Шайо.

А Белый Рог Бату-хана зовет, заходится истошным криком, вопит что есть мочи. Откликается далеким эхом юг ему…

Пыль

Колонна стрелков спешила к месту боя, когда позади огромная туча пыли покрыла пушт, нагоняя словацкий полк. Никто не ждал гостей, одни словаки тут. Взметнулся вверх желтый вымпел палатина. «Ставь строй! Воткнуть щиты!» — раздались резкие команды сотенных. Знамя Словакии развернулось назад. Разбегаясь огромным выгнутым серпом.

Ревет словацкий рог, запрашивая помощь, но слишком далеко королевская армия. Чертыхаясь и роняя болты, спешат словаки натянуть арбалеты, поставить щиты на пути 10 00 °Cубэдэя. Старый лис ходил ферзём в многоходовке на реке Шайо.

Словаки не успевали. «Стрелять по готовности, стоять до конца!» — скомандовал палатин Словакии…

И в попытке задержать первых кипчаков бросился сам с сотней рыцарей и сержантов. Несколько минут дал своему полку храбрый палатин. Шваркнули арбалеты лучших стрелков королевства. И полторы тысячи кипчаков рухнули оземь. Но летела уже встречная туча стрел и быстро катилась лава половцев сверкая кривыми саблями.

Второго залпа сделать не дали. Выхватили словаки мечи, пошла неравная сеча конных и пеших…

Овцы

Вести об ударе с тыла орды варваров обескуражили короля и забрали остатки храбрости его баронов. «Мы предлагали тебе остаться в вагенбурге!» — орали вассалы, поворачивая назад. Победа ускользала из рук Бела IV. Некому поднять знамя, пали его лучшие командиры. Понеслась армия Венгрии со всех ног.

Субэдэй и Бату не мешали унгварам уйти в овечий загон. Ловушка захлопнулась. Со всех сторон нукеры окружили вагенбург. И не торопясь, подтягивали камнеметы…

Потрепанная армия Венгерского королевства закрылась в вагенбурге. Словацкие стрелки, пехота. Все, кто не успел уйти, легли снаружи. Но разве потеряно все? 20 000 конницы против 18 000 азиатской — неплохой расклад! Спешились валашские и мадьярские лучники, зарядили венгры стрелометы.

Порох

Но ближе к вечеру страшно загрохотало. Огненными хвостами полетели китайские горшки-бомбы, начиненные порохом и гвоздями, поражая все вокруг. Ухнуло и зашипело следом. Десятки китайских ракет с грохотом лопнули, покрывая лагерь Белы IV горьким пороховым дымом.

Так дикари вслед за поляками в Легнице познакомили венгров с будущим властелином мира — порохом…

Новейшее оружие спутало все планы венграм. Стоять и ждать бесполезно, потери растут, на дистанцию выстрела монголы не подходят. Под прикрытием камнеметов, бахатуры подошли наконец к вагенбургу, заваливая его железным дождем стрел.

Но степные луки били дальше и точней королевских. А стрелометы выходили из строя под огнем монгольских камнеметов.

Это был сущий ад. Его опишет венгерский современник вторжения…

«Стрелы же падали так часто, что затмевали небо и летели по воздуху подобное стае саранчи. От громкого крика и тесноты все настолько устали, что король, пребывая в этой сумятице ни просьбами, ни уговорами никого (атаковать) убедить не смог».

Ад

Субэдэй знал, что загнанная крыса кинется. Если не дать надежду. Потому всех нукеров держал подковой, открыв венграм дорогу на Запад. Пришла спасительная ночь и бароны бежали по дороге жизни, опережая собственных воинов. Субэдэй того и ждал. Легкая орда взяла толпу в полукольцо, поражая стрелами бегущих и отрубая головы отколовшимся.

Хаос сгустился и каждый сам за себя. Некоторые комитаты уходили слаженно и храбро. Полк комитата Ласло уходил полями, сбрасывая с плеч алан и кипчаков. Отряд рыцарей-епископов во главе с Берталаном Печским отчаянно гонял орды варваров вокруг полка. В конце концов азиаты отстали от упрямцев и скрылись в темноте.

Королевский вице-канцлер сибиуский препозит Миклош предпочел смерть в бою позору. Защищая королевский штандарт с горсткой рыцарей, лично заколол тысячника гвардии. И пал сраженный.

Но подвиги — искра в тьме. Несколько дней монголы избивали королевскую армию от Шайо до самого Пешта. Все болота, леса, поля покрылись телами бойцов. Носились обезумевшие кони, и живые не могли сосчитать мертвых. Сам король Бела IV в хаосе ночи ушел проселками и тропами. В Пеште он не задержался. Посоветовав жителям бежать, король побежал впереди всех.

В битве на реке Шайо была потеряна вся армия Венгерского королевства. Большую часть корпуса потерял и Батый. Но с севера и юга заходили новые тумэны.

Беззащитная Венгрия легла у грязных ног.