Наследник

Глава 12

Для поездки на приём я арендовал для нас с мамой лимузин. Дедушка предлагал прислать за нами свой, но я отказался.

По столь торжественному случаю я надел классический фрак, в котором было на удивление удобно. Князь заранее прислал мне в подарок галстук из лучшего китайского шёлка, на котором был вышит герб Грозиных. Маме же он подарил золотую подвеску, тоже с нашим гербом.

Мама надела изысканное вечернее платье — скромное, но роскошное, в котором она выглядит настоящей принцессой. Или дочерью великого дворянского рода — ведь, собственно, она ей и являлась.

Честно говоря, я не могу оторвать от неё глаз и понимаю, почему Сергей Черепов до сих пор её любит. Моя мать — красивейшая женщина, и это не единственное её достоинство. Интеллектом, воспитанием и характером она тоже не обделена. Настоящее сокровище.

— Ты просто великолепна, мама, — говорю я.

Она отворачивается от окна и несмело улыбается мне:

— Спасибо.

— Волнуешься?

— Ещё бы. А ты разве нет? — спрашивает она.

— Нет. Всё уже решено, документы подписаны. Нам с тобой надо только покрасоваться на приёме и подписать документы.

— Ты прав, но всё же… Не знаю, как объяснить. Для меня всё иначе, чем для тебя.

— Да, конечно, — я согласно киваю. — Для меня это будет новая жизнь, а для тебя — возвращение в старую. Всё иначе.

— Вот именно, — вздыхает мама и в который раз смотрит на себя через камеру смартфона, чтобы проверить макияж.

— Перестань, — улыбаюсь я. — Говорю же, ты великолепна. Готовься к тому, что тебя все будут осыпать комплиментами и восхищаться тобой весь вечер.

— Да уж. Лизоблюдов на таких мероприятиях всегда хватает, — морщится мама.

— Не суди их строго. Многие хотят подмазаться к Грозиным и получить выгодный контракт с Династией или даже войти в корпорацию.

— Я отвыкла от всего этого, потому и волнуюсь.

— Ничего, привыкнешь заново. А я просто привыкну.

Очень скоро мы подъезжаем к поместью и затем высаживаемся возле крыльца. Снова, как в тот раз на дне рождения дедушки, он выходит нам навстречу. Смотрит, как всегда, сурово, но теперь заметно, что он рад нас видеть. Спускаясь навстречу, он слегка улыбается и первым делом подходит к Анне.

— Дочь моя, ты прелестна.

— Ваше сиятельство, — она делает реверанс.

— Перестань, перестань. Просто обними меня.

Прижав её к себе, князь что-то шепчет ей на ухо. Она так же тихо отвечает, но её слова я слышу:

— Я тоже.

Интересно, что сказал ей Григорий Михайлович? Впрочем, лезть не буду. Это явно что-то очень личное, между отцом и дочерью.

После этого князь поворачивается ко мне и крепко пожимает руку.

— Рад видеть тебя, Александр.

— Взаимно, ваше сиятельство.

— Идёмте внутрь, вас уже ждут. Учтите, что сегодня праздник в вашу честь, но у вас есть и кое-какие обязанности, — говорит дедушка, пока мы поднимаемся по лестнице.

— Какие? Встречать гостей? — уточняю я.

— Да. Не всех, само собой, а только глав родов нашего клана и других важных людей. Будьте рядом со мной, хорошо?

— Конечно, князь, — говорю я. — Только у меня есть одна просьба, если вы позволите. Когда прибудет господин Ларин, прошу оказать ему честь и встретить, как почётного гостя.

Григорий Михайлович смотрит на меня, и в уголках его глаз собираются хитрые морщинки.

— Конечно. Я не откажу тебе в этой просьбе.

— Спасибо, ваше сиятельство.

Внутри уже и правда достаточно много народу. При нашем с мамой появлении все оживают, кто-то начинает хлопать в ладоши, и скоро весь зал подхватывает аплодисменты.

— Тише, тише! Для рукоплесканий ещё рано! — громко говорит князь. — Подождите немного, а пока наслаждайтесь напитками.

Неожиданно, но первыми к нам подходят три человека: мой любимый дядя Юрий со своей женой Татьяной и их сыном Максимом.

— Аня, я так рада! — Татьяна обнимает мою мать, а затем и меня. — Александр, прими мои поздравления.

— Как сказал князь, пока что рано, — сдержанно говорю я. — Но спасибо.

Максим молча пожимает мне руку и кланяется матери, та в ответ делает книксен. Остаётся только Юрий, и все взгляды обращаются к нему. Лицо моего старшего дяди напряжено, а бокал виски в его руке, кажется, вот-вот разлетится вдребезги. Он с великим трудом сдерживает неприязнь, и получается у него откровенно плохо.

— Здравствуй, Юра, — первой говорит мама. — Спасибо, что приехал.

— Как я мог не приехать, — еле разжимая губы, отвечает он. — Большое событие для нашего рода.

Наступает неловкое молчание, которое решаю прервать я:

— Думаю, мы все прекрасно понимаем, что вы против этого, дядя. Я хорошо помню наш с вами разговор в больнице. Вы никогда не примете нас с матерью, не так ли?

Мама явно хочет вмешаться, но князь не даёт ей этого сделать, просто взяв за руку. Еле заметно покачав головой, Анна поджимает губы и опускает глаза. Все остальные тоже молчат, включая Юрия, который сверлит меня взглядом.

— Мне… не нравится, что в нашем роду будет бастард, — медленно, подбирая каждое слово, говорит он. — Ещё меньше мне нравится, что ты станешь наследником. Ты прав, это все понимают.

Он делает большой глоток виски, а затем продолжает:

— Но я не могу идти против воли князя… и семейного совета. Я принимаю вас как членов рода.

— Спасибо, Юра, — негромко говорит мама.

— Пожалуйста, — не взглянув на неё, отвечает он.

«Удивительно. Но я не верю, что он смирился, — думаю я. — Скорее, задавил свою гордость и решил выждать для того, чтобы нанести новый удар. Он точно не простит, что я занял место наследника вместо него».

— Благодарю. Я был рад услышать эти слова, — говорю вслух.

— Не могу сказать, что я был рад их произнести. Но в жизни случаются вещи и похуже, — отвечает Юрий. — Увидимся позже.

С этими словами он резко разворачивается и уходит, швырнув пустой бокал на поднос проходящего мимо официанта. Татьяна спешит за ним, а Макс, поправив очки, молча уходит в другую сторону.

— Дайте ему время, — говорит князь. — И не беспокойтесь. Я не позволю, чтобы он причинил вам вред.

«Я скорее беспокоюсь о Виталии. Юрий слишком прямолинеен, и хотя за ним большие силы, переиграть его несложно. Трудно будет только при прямом столкновении. А вот Виталий… Где он, кстати?» — думаю я.

Спросить вслух не успеваю. К нам приближаются другие дворяне, которые хотят поздороваться и засвидетельствовать своё почтение. Затем прибывают важные гости, которых мы должны встретить, и так проходит следующий час — в общении, искренних или не очень улыбках, и поздравлениях.

Я жду, когда же приедет Ларин, и вскоре он прибывает на одной машине с Виталием и в сопровождении своей жены. Вот как, интересно. Что это значит? Что он всё-таки выбрал сторону моего дяди?

Хотя, судя по мрачному выражению лица Виталия, это не так. Он улыбается, пытаясь скрыть плохое настроение, однако не может. Сдержанно здоровается с нами и сразу направляется в зал. Когда мама спрашивает, почему он такой хмурый, Виталий ссылается на плохое самочувствие.

Ага, как же. Я знаю, что на самом деле случилось.

— Тимофей Иванович и его прелестная супруга! Очень рад вас видеть, — с улыбкой говорю я и протягиваю Ларину руку.

— Здравствуй, Александр, — отвечает он.

— Господин Ларин, для меня честь принять вас в своём доме, — произносит князь. — Я слышал, вы с Александром стали партнёрами. Пока вы будете помогать друг другу в работе, можете рассчитывать и на мою поддержку.

— Огромное спасибо, ваше сиятельство, — Тимофей и его жена одновременно кланяются.

Я про себя благодарю дедушку за такой тонкий намёк. «Пока вы будете помогать друг другу». То есть если Ларин станет мне мешать, последствия будут не самыми приятными.

Правда, судя по недовольству Виталия, Тимофей уже сообщил ему о том, что переходит на мою сторону.

Мама, которую я тоже предупредил о своей схеме, берёт супругу Ларина под руку и ведёт в зал, собираясь с кем-то познакомить. Князь встречает кого-то из клана, а мы с Тимофеем отходим в сторону.

— Я так полагаю, вы сделали правильный выбор, — говорю я.

— Конечно, Александр. Почему вы сразу не сказали, что всё обстоит таким образом? Зачем уступили мне во время собраний в Цитате?

— Хотел посмотреть, на что вы способны, — уклончиво отвечаю я.

На самом деле на тот момент у меня было слишком много проблем, и я не сразу был готов так надавить на Ларина, как пару дней назад. Но теперь всё срослось наилучшим образом.

— Есть ещё кое-что, Тимофей Иванович. Когда вы станете министром, вы не сможете быть частью компании, не так ли?

— Вы правы, — кивает Ларин. — На такой должности нельзя заниматься бизнесом.

— Тогда я хочу попросить вас продать мне вашу долю в Цитате. Только мне, полностью.

— С удовольствием, ваше сиятельство. Мне так даже лучше, не придётся искать покупателя.

Мы пожимаем друг другу руки и затем проходим в зал.

Когда, наконец, прибывают все гости, князь велит закрыть двери и призывает к тишине. Он поднимается на площадку между двух мраморных лестниц и поворачивается к залу. Мы с мамой и остальные Грозины стоим у подножия лестницы. Сегодня здесь присутствуют все, даже Дмитрий и Марьяна — пятилетняя дочь Алексея и Евгении.

— Дамы и господа! — громогласно начинает князь. — Сегодня мы собрались по особенному поводу. Все вы уже знаете, по какому, поэтому я буду краток. Моя дочь Анна и мой внук Александр некоторое время назад были объявлены изгоями. Это была досадная ошибка, которую мы, к счастью, не боимся исправить.

Немного помолчав, Григорий Михайлович обводит всех взглядом и продолжает:

— Вы также знаете, что Александр — незаконнорождённый потомок нашего рода. До этого года мы не воспринимали его всерьёз и не считали членом нашей семьи. Он и Анна были изгоями, пускай неофициально. Но сегодня это меняется. Анна, ты первая. Подойди, дочь моя.

Мама медленно всходит по ступеням, придерживая подол платья. При виде её не могу удержаться от улыбки.

Князь берёт её ладони в свои и говорит:

— Я не буду просить тебя произносить клятву. Ты была рождена Грозиной, я не могу сомневаться в твоей верности роду…

Пока князь продолжает говорить высокие слова, я нахожу уместным подойти к Виталию и прошептать:

— Как ваше самочувствие, дядя? Получше?

— Да. Спасибо, Александр, — сдержанно отвечает он, не глядя на меня.

— Я знаю отличное средство для того, чтобы всегда чувствовать себя хорошо.

— Какое? — на миг скосив на меня глаза, спрашивает Виталий.

— Не лезть в мои дела.

Глаза Виталия как будто покрываются коркой льда. Повернувшись ко мне, он поправляет очки и ледяным тоном спрашивает:

— Что, прости?

— Вы прекрасно слышали, — твёрдо встречая его взгляд, отвечаю я. — Я не хочу вражды. Через несколько минут я стану членом рода и наследником титула. Давайте дружить, так будет лучше для всех Грозиных. Я прощу вам Цитату, но прошу в дальнейшем воздержаться от попыток причинить мне вред. Война внутри рода сделает всем только хуже, вы согласны?

Дядя так поражён, что не находится с ответом. Впрочем, я и не жду ответа. Князь объявляет мою маму членом рода и целует её в щеку. Зал взрывается аплодисментами, а когда они стихают, дедушка подзывает меня.

Путь вверх по лестнице кажется неожиданно долгим. Ловлю себя на том, что у меня потеют ладони и крутит живот. Я говорил матери, что не волнуюсь? Я не врал. Но теперь, в самый важный момент, волнение охватывает меня с ног до головы.

Поднимаюсь и встаю рядом с дедом. Несколько мгновений князь молча смотрит на меня, а затем говорит:

— Александр. Ты мой истинный внук. В тебе течёт кровь Грозиных, и я при всех говорю — меня не волнует, кто твой отец.

«Ох, ваше сиятельство. Если бы вы знали, вас бы ещё как это волновало», — думаю я, но сохраняю невозмутимый вид.

— Ты был признан сразу после рождения, но никогда не был членом рода по-настоящему. Поэтому теперь я попрошу тебя принести клятву верности.

Киваю и произношу текст, который мне заранее прислали, и который я выучил наизусть:

— Я, Александр Сергеевич Грозин, клянусь в верности всему роду Грозиных и лично его главе. Клянусь верно служить и защищать интересы рода, и неотступно следовать его идеалам. Клянусь не делать ничего, что причинит роду вред, не раскрывать его тайн и бороться с его врагами везде, где их встречу.

Этот текст был придуман столетия назад, и до наших дней дошёл лишь с незначительными изменениями. Но, дьявол! Бороться с врагами везде, где их встречу? Тяжеловато мне будет встречаться с отцом.

Шучу, конечно. Не надо следовать словам буквально. Суть в том, чтобы всегда оставаться на стороне Грозиных, и в этом смысле я не отступлю.

— Принимаю твою клятву и в ответ клянусь быть справедливым и честным лидером для тебя. Клянусь не ущемлять твоих интересов, любить и уважать тебя, как родного человека, коим ты и являешься. Отныне ты полноправный член рода Грозиных! — объявляет князь, и зал рукоплещет уже мне.

Однако Григорий Михайлович поднимает руку, призывая их к молчанию.

— Есть ещё кое-что! — говорит он. — И об этом знают уже немногие. Я подписал указ, согласно которому Александр объявляется наследником моего титула, будущим князем, главой рода и всего клана Грозиных.

На этот раз аплодисментов неслышно. Все изумлённо молчат, так что можно расслышать скрип зубов Юрия, который сверлит взглядом точку на стене.

— Это решение далось мне непросто, но оно принято, — продолжает князь. — Теперь вы все об этом знаете. Лидеров нашего клана я попрошу завтра прибыть в офис Династии для подробного обсуждения. Теперь я прошу подняться сюда своего старшего сына. Юрий, пожалуйста.

Тот оживает не сразу. Одёрнув пиджак, он в абсолютной тишине поднимается по лестнице и встаёт рядом со мной.

— Я рад приветствовать свою сестру и племянника как членов рода. Признаю волю князя и не имею возражений, — коротко говорит он и сразу же спускается.

Представляю, как непросто ему это далось. Однако слова были сказаны, их слышали все — и теперь, если Юрий начнёт действовать против меня, они ему аукнутся. Про него и так уже начали ходить неприятные слухи, а если он продолжит мутить воду, то его станут считать человеком без чести. Тогда получить кресло гендиректора Династии, о котором он так мечтает, будет непросто. А то и вовсе невозможно.

Затем все остальные члены рода произносят короткие речи, которые все заканчиваются одинаково: «Признаю волю князя и не имею возражений». Своеобразный ритуал, который призван показать единство в роду. Вот только по интонации сразу понятно, кто действительно за, а кто лишь вынужден выдавить из себя эту фразу.

Когда всё заканчивается, князь приглашает гостей за столы, и люди начинают рассаживаться. Спускаясь по лестнице, я чувствую, как в кармане вибрирует телефон. Достав его, вижу сообщение с неизвестного номера:

'Поздравляю, наследник.

т. о.'

Подпись легко расшифровать. Твой отец. Что ж, спасибо. Рад, что ты поздравил меня.

На самом деле приятно. Против воли я чувствую, как теплеет на сердце. В прошлой жизни мне не повезло с отцом. В этой его, можно сказать, не было вовсе. Но теперь он появился, и, возможно, у нас даже получится найти общий язык и подружиться.

По крайней мере, я на это очень надеюсь.

Ужин проходит великолепно. После десерта к нашему столику поочерёдно подходят, кажется, все, кто есть на приёме. Все хотят ещё раз поздравить нас. Замечаю, что ко мне стали относиться совсем иначе. Ещё бы. Теперь я не изгой, не бастард, не какой-то мальчишка. Я полноправный член великого рода и его наследник.

— Ты хорошо решил вопрос с Цитатой, мальчик мой, — тихо говорит дед Алексей, пожимая мне руку.

— Спасибо, — сдержанно отвечаю я.

— Не расслабляйся, понял? — шепчет он. — Враги отступят только на время.

— Какие враги?

— Все, что есть. И те, что лишь появятся. Ты же понимаешь, что у наследника рода гораздо больше врагов, чем у изгоя?

— Да. И некоторые из них порой так близко, что их можно коснуться рукой, — говорю я, крепче стискивая ладонь деда.

Он смеётся и хлопает меня по плечу.

— Ты прав. Чертовски прав. Вот и будь внимательнее, понял? Никому не доверяй. Это урок, который я пытаюсь тебе преподать.

С этим туманным намёком он отходит. А когда иссякает поток остальных, желающих поздравить, а мама отлучается припудрить носик, ко мне вдруг подходит черноволосая женщина с потрясающей фигурой, которую я не замечал до этого. Быстро оглядевшись, она вонзает хищный взгляд в меня и говорит:

— Вот ты какой. Похож.

— На кого? — уточняю я, не стесняясь разглядывая её откровенное декольте.

Она подходит вплотную и рычит мне на ухо:

— На моего мужа.

— Виктория, полагаю? — невозмутимо спрашиваю. — Рад встрече. Хотя не очень.

Эх, жаль, она очень даже ничего.

— Взаимно, — отвечает она.

— Как вы попали на приём? Не думаю, что Череповых приглашали.

— У меня много друзей. Я хотела лишь взглянуть на тебя, — цедит она.

— Взглянули?

— Да. Послушай внимательно: ты и твоя мать разрушили мне жизнь…

— Забавно, я могу сказать почти то же самое, — перебиваю я.

— Не слишком радуйся своему возвышению, мальчик. Всё временно. Я обещаю тебе: ты не будешь знать покоя.

Виктория поправляет мой галстук и добавляет с лёгкой улыбкой:

— Есть люди, которых ты очень расстроил, и они отомстят за твои действия.

— Вы о вашем брате, князе Жарове?

— Сам догадайся, — вздёргивает подбородок она.

— Всего десять минут назад он жал мне руку.

— В следующий раз этой рукой он стиснет твою глотку. А я буду смотреть на это и смеяться, — произносит Виктория и, резко развернувшись, уходит и теряется в толпе.

Ну что ж, понятно. Сестрица побежала за помощью к брату, который и так уже мне неоднократно угрожал.

Я и не думал, что на посту наследника меня все оставят в покое. Наоборот, я знал, что у меня появится гораздо больше врагов.

Поэтому Виктория зря рисковала, тайно приходя сегодня. Она не сообщила мне ничего нового.

Я готов к любой войне.