Наследник

Глава 25

Буквы начинают расплываться перед глазами, биение пульса в ушах заглушает все остальные звуки. Я снова и снова перечитываю короткую заметку, которая обвиняет меня в том, что я решил начать войну кланов.

Оценочных суждений в материале нет, но между строк читается следующее: якобы переговоры, которые вёл наследник рода Грозиных, зашли в тупик. Поэтому он бросил всё и улетел в Москву. Прочие участники переговоров остались в ресторане обсуждать детали, и Александр Грозин…

Убил их всех.

Ресторан взорвали. Заложенное в нём взрывное устройство было настолько мощным, что здание полностью сложилось, как карточный домик. Взрыв был слышен по всей Рязани, а на улице, где стоял ресторан, во всех домах вылетели окна.

Спасатели только потушили пожар и приступили к разбору завалов. Пока неизвестно, выжил ли кто-то, но все факты говорят о том, что это маловероятно.

Граф Медведев и барон Вронский. Оксана и несколько солдат Династии. А главное — мой отец, только вчера вечером назначенный наследником рода Череповых… Скорее всего, они все мертвы.

— Мать твою. Мы же проверили здание. Я сам проверил, — глухим голосом произносит Виктор. — Саш, клянусь, я здесь ни при чём!

— Я разве тебя в чём-то обвинял? — сухо спрашиваю я.

— Там была бомба, а я не заметил её. Это моя вина.

— Судя по всему, бомбу заложили заранее и как следует спрятали, — блокируя экран телефона, говорю я и смотрю в иллюминатор. За окном идёт снег и дует сильный ветер.

— Враги знали, что мы будем встречаться именно в этом ресторане, — продолжаю я, стискивая телефон в руке. — Сергей скинул мне адрес только утром, но кто-то другой мог знать раньше.

— Может, это тот, кто шантажировал Вронских? Хотел убить только его, остальные просто оказались не в том месте не в то время? — предполагает Вик.

— Нет. Всё было сделано так, как неизвестный планировал. Он хотел убить их всех, а меня оставить в живых. Чтобы выставить всё так, будто Грозины решили проблему силой.

Мой телефон начинает звонить. Вижу на экране имя абонента — «Мама». Скрипнув зубами, сбрасываю звонок. Представляю, в какой она сейчас истерике, и я обязан её успокоить — но сейчас я просто не способен подобрать слова. К тому же есть более важные дела.

— Егор, привет. Срочная работа, — говорю я в трубку.

— Да, ваше сиятельство. Уже работаю. Ищу, откуда пошла информационная волна.

— Молодец, всё правильно. Надо узнать, кто первым начал говорить, будто я собираюсь устроить войну кланов.

— Уже работаем. Судя по всему, здесь замешаны такие же помойки, как Золотой лев. Только в этот раз их много.

— Ты хочешь сказать, что шум поднимают Череповы? — удивляюсь я.

— Очень похоже, но пока трудно сказать. У них сильные медиа, сеть очень большая, там куча подставных организаций и людей. Мы ещё не добрались до конца цепочки. Похоже, враги знали, как мы будем действовать, и замели следы, — отвечает хакер.

— Да, это уже не первая информационная атака, которую мне приходится отражать. Тот, кто в этом заинтересован, мог изучить нашу тактику.

— Вы правы. Но я всё равно разберусь, обещаю.

— Хорошо. Как только что-то появится, сразу звони, — говорю я и кладу трубку.

Понимаю, что у меня трясутся руки. Смесь эмоций в груди такая сложная, что я едва могу понять сам себя. Это боль, обида, жгучая злоба с примесью отчаяния — омерзительный коктейль, фонтаном бьющий внутри меня.

Пока я разговаривал с Егором, мама успела позвонить ещё дважды. И как только я кладу трубку, она звонит ещё раз, но я сбрасываю вызов. Следом раздаётся звонок от Ромена, на который я тоже не отвечаю. Ему-то что нужно?

Хотя понятно. Он отвечает за внутреннюю безопасность Династии, а по ней только что был нанесён удар.

Ставлю телефон в режим «не беспокоить» и закрываю глаза, откинувшись на кресле.

— Александр, ты в порядке? — спрашивает Виктор.

— Дай мне минуту.

Пытаюсь отрешиться от всех мыслей и эмоций. Глубоко дышу, мягко уводя в сторону все слова, голоса и образы, что лезут ко мне в голову.

Не так-то просто это сделать. Я представляю, что сейчас чувствует моя мать, и невольно ощущаю то же самое. Пускай Сергей и был для меня чужим человеком, но он явно хотел сблизиться и делал для этого всё возможное в нашей ситуации. К тому же, если верить рассказам, он всегда старался побыть со мной хоть немного. Может, я и не помню этого, но нет причин не верить маме и Сергею.

Я так долго старался найти отца. Нашёл — и его так быстро отобрали у меня.

Несправедливо.

Продолжаю медитировать. Чтобы успокоить вулкан в груди и привести разум в холодное рабочее состояние, мне требуется гораздо больше минуты. Однако я справляюсь с задачей, и, когда открываю глаза, все эмоции отступают на второй план, будто покрытые коркой льда.

Я позволяю только злобе просачиваться наружу. Когда я злюсь, то действую эффективнее.

— Идём, — говорю я поднимаясь.

— Внимание, на выход! — командует Виктор гвардейцам и сотрудникам Вольги, сидящим дальше в салоне. — Боевая готовность. Возможно покушение, никого и близко не подпускать. При малейшем подозрении открыть предупредительный огонь. При виде оружия — открыть огонь на поражение. Приказ ясен?

— Так точно, — в голос отвечают бойцы.

— Думаешь, что кто-то решит меня убить? — надевая пальто, спрашиваю я.

— Все думают, что ты прикончил наследника Череповых. Сам, как считаешь? Я не удивлюсь, если на крыше аэропорта сидит уже целая толпа снайперов, — отвечает Вик.

— Вряд ли.

Перевожу телефон в обычный режим, и он сразу же начинает звонить. На сей раз это Григорий Михайлович, и я решаю взять трубку:

— Да, ваше…

— Где ты⁈ — перебивает меня дедушка. Его голос звенит сталью.

— В Домодедове. Ещё не вышел из самолёта.

— Не выходи! Мои гвардейцы уже в пути.

— Со мной есть мои люди.

— Я сказал, оставайся в самолёте! — тоном, не терпящим возражений, отрезает дедушка. — Ты не представляешь, что происходит. Не вздумай рисковать. Поедешь на бронированной машине, сразу ко мне в поместье. За Аней я уже тоже отправил людей.

— Я вполне представляю, что происходит, и могу кое-что с этим сделать. Спасибо, что позаботились о маме, но к вам в поместье я не поеду. И кстати, мой Лексус тоже бронированный.

— Ты уже достаточно сделал! Не вздумай больше ничего творить!

— Вы думаете, что это я устроил взрыв? — невозмутимо спрашиваю я.

Тяжело вздохнув, князь отвечает:

— Нет, не думаю. Но не все считают так же, особенно после того, как ты лично убил Старцева. За тобой закрепилась слава жестокого человека, и это событие только даёт разным горлопанам повод её укрепить.

— Я это понимаю. Не страшно.

— Послушай, Александр, ты в любом случае должен приехать. Медведевы и Вронские ведь подписали договор?

— Да, он у меня.

— Хорошо. Это доказательство того, что всё не так, как пишут сейчас в интернете. Но ты должен приехать и привезти документ в поместье. Заодно я хочу услышать из первых уст, как всё произошло. Алексей уже здесь, нам надо обсудить, как действовать. Приезжай, — говорит Григорий.

Когда это звучит в формате просьбы, а не приказа, я понимаю, что это действительно разумно. Бумага, которая лежит у меня в дипломате, чрезвычайно важна — пусть это и не гарантия защиты от войны, но крайне важный аргумент против. И меня вполне могут попытаться уничтожить вместе с ней.

— Да, нам и правда надо всё обсудить, — говорю я. — Хорошо, мы ждём ваших гвардейцев.

— Спасибо. До встречи, — говорит князь и кладёт трубку.

Мы всё-таки выходим из самолёта и проходим на парковку аэропорта, не заходя в само здание. Конечно же, нам приходится пройти через запрещённую зону, но никто и не думает останавливать группу вооружённых людей с автоматами.

Как только приближаемся к парковке, я жалею о том, что не послушал князя. Его бойцы наверняка смогли бы проехать прямо на взлётную полосу, а мой Лексус уже осадили журналисты. Заметив меня, они тут же бросаются вперёд, как стая хищников на добычу, и даже поднятые стволы автоматов их не пугают.

— Александр Сергеевич! Пара вопросов!

— По какой причине вы убили наследника Череповых? Клан Грозиных решил опять начать войну?

— Александр, почему вместе с врагами вы уничтожили своего союзника⁈

Виктор поднимает пистолет и делает два выстрела над головами журналистов. Даже это не останавливает некоторых, и тогда Вик делает шаг вперёд, хватает самого резвого репортёра и упирает ствол ему в нос:

— Всем назад! Александр Сергеевич не будет отвечать на вопросы. Пока что никаких комментариев, понятно? Дождитесь официального сообщения от пресс-службы рода.

Виктор бросает на меня короткий взгляд, и я опускаю веки — мол, всё правильно сказал.

— Теперь свалили на хрен отсюда! — отталкивая журналиста, продолжает он. — Иначе я буду расценивать это как нападение на моего господина и прикажу солдатам открыть огонь. С дороги!

Воцаряется тишина, только завывает ветер, который становится всё сильнее. А потом раздаётся звук сирен, который стремительно приближается.

На парковку влетают два автомобиля с гербами рода Грозиных. Из них выпрыгивает отряд вооружённых до зубов гвардейцев. С журналистами они вообще не церемонятся — проламываются через толпу, как носороги. Тех, кто замешкался, не раздумывая, угощают ударами прикладов.

— Ваше сиятельство, князь отдал приказ сопроводить вас в поместье. Прошу в машину, — говорит командир отряда.

— Едем, — коротко отвечаю я.

Как только подхожу к автомобилю, мне опять звонит мама. На сей раз ничего не остаётся, кроме как взять трубку. Но я не могу говорить при всех, поэтому говорю командиру грозинских гвардейцев:

— Это приватный разговор. Не ходите за мной.

— Ваше сиятельство, мы не можем рисковать, — хмуро отвечает тот.

— Так сведите риски к минимуму. Контролируйте обстановку, — говорю я и отхожу в сторону. — И следите, чтобы журналисты не вздумали ничего записывать!

— Пускай попробуют, — вместо грозинца отвечает Виктор и тут же тычет пальцем в толпу репортёров. — Эй ты, очкастый! Камеру убрал.

— Это общественное место, я имею право снимать!

— Знаешь, какие права есть у меня? — передёрнув затвор пистолета, спрашивает Вик. — Убери, сука, камеру, пока я не разозлился!

Отойдя к забору и убедившись, что рядом никого нет, я жму на кнопку ответа.

— Да, мама.

— Саша! — только и выкрикивает она, а затем заходится в рыданиях.

— Послушай, — тихо говорю я, прикрыв рот ладонью, чтобы никто не мог прочитать по губам. — Ещё ничего не известно. Может быть, под завалами остались выжившие.

— Ты видел фотографии⁈ Там никто не мог выжить! — кричит Анна.

— Мы этого не знаем. Прошу, приди в себя. Вполне возможно, что с ним всё в порядке. Может быть, он как раз в тот момент вышел из здания. Ты пробовала ему звонить? — я специально избегаю называть имя того, про кого мы говорим.

— Да. Абонент недоступен.

— Он мог оставить телефон внутри, а сам выйти, — придумываю на ходу, хотя сам в это не верю. — Успокойся. Надо дождаться точной информации. Как ты объяснишь свою истерику перед князем?

— Не знаю, — всхлипывает мама. — Его солдаты уже едут за мной.

— Да, я знаю. Поэтому вытри слёзы. Не вздумай плакать при нём.

— Как мне это надоело, Саша! — в отчаянии кричит она. — Как мне всё! Это! Надоело! Почему я должна скрывать свою любовь ото всех⁈ Постоянно прятаться, бояться каждого шороха, скрывать, кто твой отец! А теперь, когда он погиб, я даже не могу его оплакать! Почему я не родилась в какой-нибудь обычной семье⁈

— Если бы ты родилась в обычной семье, то никогда бы его не встретила, — шёпотом отвечаю я. — И мы ещё не знаем, погиб ли он. Я буду верить, что он жив, пока мне не покажут тело. Почему ты выбираешь думать иначе?

— Не знаю. Я не понимаю, что происходит, — дрожащим голосом признаётся мама. — Ох, меня тошнит…

— В смысле, тебя тошнит? От истерики или от чего-то ещё? — у меня в голове тут же всплывают предположения.

Помедлив, мама говорит:

— Я… могу быть беременна. В последнее время мы с ним… не предохранялись.

— Пи**ец, — не могу удержаться я.

— Саша!

— Что Саша? Ты хоть понимаешь, насколько это серьёзно? Если ты правда беременна и будет мальчик, то у тебя в животе — последний наследник рода Череповых! — сквозь зубы цежу я.

— А как же ты?

— Я Грозин, — вздохнув, я говорю: — Послушай. Заедь по дороге в аптеку, скажи, что тебе нужно что-то от головной боли. Пусть гвардейцы ждут снаружи, они не должны видеть, что ты покупаешь. Возьми тест на беременность. Не используй карточку, расплатись наличными и сделай тест сразу. Только не вздумай выкидывать его в мусорку, лучше смой в унитаз. Убедись, что не осталось следов. Поняла?

— Да, — мой тон заставляет маму сразу подчиниться.

— Хорошо. Увидимся в поместье. Мы с князем и Алексеем будем разговаривать, а ты сразу иди в комнату. Скажи, что плохо себя чувствуешь. Полагаю, ты всё равно не сможешь успокоиться, поэтому они не должны тебя видеть.

— Хорошо, — сдавленно отвечает мама.

— Не переживай. Я уверен, что он выжил. Люблю тебя, мам.

— Я тебя тоже, Саша. Пожалуйста, будь осторожен.

— Со мной здесь целая армия. Всё, до встречи, — говорю я и кладу трубку.

Скоро мы добираемся до поместья князя. По пути гвардейцам приходится отогнать несколько машин с журналистами, которые пытаются ехать за нами. В небе над нами летит вертолёт, и он сообщает, что видит следящие за нами дроны. Кто это, очередные репортёры или кто-то из врагов, мы сказать не можем. Дроны отстают, когда мы приближаемся к поместью.

Мама ещё едет, и это хорошо. Я предупреждаю дворецкого, что маме нездоровится из-за всего случившегося, и прошу сразу подготовить ей спальню. Меня же слуга проводит в малый каминный зал, где мы в прошлом году отмечали день рождения князя. Увы, теперь повод для собрания не такой приятный.

Григорий и Алексей сидят за столом, негромко переговариваясь. Когда я вхожу и кланяюсь, Алексей встаёт и подходит ко мне.

— Александр, здравствуй. Как ты?

— В порядке. Меня никто не собирался убивать, иначе некого было бы назвать виновником.

— Ты прав. Всё было сделано специально, чтобы подставить тебя. И теперь нам надо выяснить, кто это сделал, — двоюродный дедушка жестом приглашает меня за стол.

Сев, я спрашиваю:

— Кто-нибудь ещё приедет?

— Нет. Я поручил сыновьям подготовить Династию к войне, — отвечал князь. — У них сейчас другие задачи.

— К войне? — переспрашиваю я.

— А как ты думаешь? — невесело усмехается Алексей. — Большинство родов в клане Череповых начали шевелиться. Один за другим приводят гвардии в боевую готовность, останавливают предприятия, собирают семьи в поместьях. Кто-то уже даже объявил военное положение.

— Мы отрицаем вину, но не можем в такой обстановке сидеть сложа руки, — хмуро подтверждает Григорий Михайлович. — К тому же война уже началась. Медведевы напали на Вронских, под Рязанью уже идут бои.

— Почему вы не прикажете им остановиться? — удивляюсь я.

— Я уже приказал. Если в ближайшее время боевые действия не прекратятся, я буду вынужден задействовать силы Династии как миротворцев. Но это тоже может привести к нежелательным последствиям, — Григорий Михайлович морщится и потирает грудь с левой стороны.

Мы с Алексеем многозначительно переглядываемся, а князь, заметив это, рявкает:

— Я в порядке! Покалывает немного. Это больше привычка. Давайте о деле.

— Давайте, — соглашаюсь я. — Князь Черепов что-нибудь сказал?

— Хранит молчание, — разводит руками Алексей. — Его авторитет в клане сильно упал в последнее время. Я так понимаю, у него получилось надавить на Вронских, и многим его родам это не понравилось. Ещё им не понравилось, что Сергея вернули в род и сделали наследником. Так что теперь, полагаю, князь Черепов опасается выступить.

— Если он велит отказаться от войны — его могут посчитать слабаком и вместо войны с нами просто объявить мятеж. Если он поддержит тех, кто желает войны — тогда, собственно, его ждёт война. Но в текущий момент клан Череповых ослаблен, и мы легко сможем их победить, — объясняет дедушка, а я согласно киваю.

— А нам-то что делать? — спрашиваю я.

— Пытаемся не допустить, чтобы всё вылилось в масштабное кровопролитие. Я уже поговорил с людьми и запросил для нас встречу с императором. Если он прикажет, то война не состоится. Однако мотивы монарха… не всегда соотносятся с нашими, — туманно заканчивает Алексей.

— Вы хотите сказать, что императору может быть на руку война между кланами? — уточняю я.

— Вполне возможно. Династия за последние десять лет обрела огромную мощь, его величество это беспокоит. Не исключено, что он будет рад, если нас как следует покусают, — невозмутимо отвечает Алексей. — Императору вообще не нравится практика создания кланов, когда множество родов объединяются в одну структуру. Он видит в этом угрозу для власти.

— Правильно делает, — встревает Григорий Михайлович. — Если бы я хотел, то мог бы устроить гражданскую войну и занять российский трон. Имперская армия не выстоит против объединённых сил Династии и нашего клана.

— Вот поэтому ему и может быть выгодно столкновение между нашими кланами. Однако мы попробуем убедить его, что это плохое решение, — кивает Алексей.

Постучав пальцами по столу, я говорю:

— Допустим, что у нас получится так или иначе остановить войну. Главная задача не в этом, это лишь устранение последствий.

— Нет, Александр, главная задача именно в этом! Я не хочу, чтобы люди снова гибли ни за что. Тем более, по вине кого-то неизвестного! Когда я узнаю, кто устроил этот взрыв, он умрёт самой мучительной смертью, — с яростью в голосе произносит князь.

— Об этом я и говорю, ваше сиятельство. Мы должны узнать, кто это устроил. У вас есть предположения?

— Ни одного, — откинувшись на стуле, отвечает Алексей, и Григорий тоже мотает головой.

— У меня тоже. Но мы уже знаем, что есть некто, кто пытался вмешаться в сделку и расстроить её. Но Медведевы и Вронские всё же пошли на компромисс, а он устранил их обоих, вместе с Сергеем Череповым, — мой голос едва не дрогнул, когда я это произнёс.

— Да. Тот самый человек, который подделывает голоса, — кивает дедушка.

— Верно. Есть некий кукловод, который намеренно сталкивает наши кланы. Он провоцирует войну, чтобы уничтожить Череповых и ослабить Грозиных. Мы должны найти этого человека и устранить его самого.

— Только как это сделать, вот вопрос, — задумчиво потирая подбородок, говорит Алексей.

— Честно говоря, я и сам пока не знаю, — говорю я. — К тому же вы правы — первым делом надо остановить войну…

Я достаю из дипломата договор между Вронскими и Медведевыми и кладу его на стол.

— Вот. Надеюсь, это поможет. Если я могу сделать что-то ещё — только скажите.

— Думаю, тебе пока что лучше не высовываться. Многие считают, что именно ты устроил убийство Черепова. Возможно, даже в обход моей воли, — проведя рукой по бороде, князь подтягивает к себе договор. — Спасибо, что сохранил его.

— Цель моей поездки и была в том, чтобы привезти этот документ, ваше сиятельство, — почтительно киваю я.

— Ты отлично справился. Очень жаль, что кто-то обрушил все твои усилия. Но я думаю, у нас получится с этим разобраться, — говорит Григорий.

На столе звонит телефон Алексея. Он смотрит на экран, тут же встаёт и поправляет галстук, как будто готовится к важной встрече.

— Это советник императора, — говорит он и отвечает. — Тигран Арманович, рад слышать! Прошу, скажите, что у вас хорошие новости, и его величество согласен встретиться.

Мне не терпится узнать, согласен ли монарх на встречу, но тут у меня самого звонит телефон. Номер не определяется, потому что звонок идёт через Хамелеона. Встав из-за стола, я беру трубку:

— Алло.

— Александр Сергеевич. Я звоню вам тайно. С вами рядом есть кто-нибудь?

— Можете говорить, — отвечаю я, отойдя вглубь комнаты.

— Я представитель князя Черепова. Он хочет встретиться с вами как можно быстрее. Его сиятельство умирает. Боюсь, что времени совсем нет… Вы можете приехать прямо сейчас?

От автора: Завтра последняя глава этой книги и первая глава следующей. Не пропустите!