Наследник

Глава 23

Я чувствую, что победа уже почти у меня в руках. Да, некоторые аспекты продолжают беспокоить. Например, вмешательство Виталия. Однако наблюдая за развитием событий, я прихожу к выводу, что он не планирует ничего дурного. Прямо сейчас, по крайней мере.

Похоже, что дядя просто решил подмазаться ко мне и усыпить бдительность. А заодно показать князю Грозину — мол, всё в порядке, я на стороне наследника. Я даже помог ему выполнить миссию! В отличие от Юрия, который подослал к нему бойцов с Династии с прямо противоположной целью.

Вполне возможно, что это именно Виталий организовал такую хитрую схему, чтобы подставить старшего брата и окончательно подорвать доверие князя к нему. Ударить по авторитету Юрия, который и так серьёзно пошатнулся после того, как Григорий Михайлович пришёл в себя и лишил его титула наследника.

Зачем это всё Виталию? Ответ простой. Он метит на кресло генерального директора Династии, и Юрий — его главный соперник. Сейчас его позиции ослабли, самое время добить и полностью исключить старшего брата из игры.

Надеюсь, князь Грозин прекрасно видит и понимает, что происходит. Я сам не вижу смысла говорить ему об этом и тем более вмешиваться. Во-первых, всё это мои домыслы, хоть и основанные на фактах, а во-вторых, такие действия Виталия мне тоже выгодны.

Пока нет уверенности, что я тоже соберусь бороться за трон Династии. Но это не исключено, и чем меньше противников у меня будет — тем лучше. Юрий хоть и самый предсказуемый из моих недругов, но при этом весьма опасный. Грубая сила, которую он предпочитает, не утратила своей эффективности даже в наш информационный век.

Добрым словом и пистолетом всегда можно было добиться больше, чем просто добрым словом.

Итак, со стороны рода Грозиных я больше не жду подвохов. С графом Медведевым мы уже подписали предварительное соглашение, и условия отказа от него были слишком суровыми, чтобы Давид Артурович мог решиться на это.

Дело остаётся за Вронскими.

Их упорство, если честно, меня удивляет и беспокоит. Должна же быть какая-то причина, почему они отказываются идти на компромисс даже под одновременным давлением Грозиных и Череповых? Простым упрямством такое не объяснишь. Должна быть причина, по которым барон Вронский предпочитает войну.

Ведь речь теперь не идёт о суде. Если он так и продолжит отказываться, будет война. Сергей сообщил, что привёл гвардию в боевую готовность и в любой момент готов обрушить силы на непокорный род. Он поставил им ультиматум — либо соглашаетесь на компромисс с Медведевыми, либо вас заставят силой. Он дал барону время подумать до сегодняшнего вечера.

Остаётся несколько часов, и Вронский до сих пор молчит, а мне докладывают, что его войска готовятся к бою.

Очень странно. Кто и что пообещал барону, раз он готов рискнуть самим существованием своего рода? Ведь у Череповых, как у правителей клана, есть полное право уничтожить мятежников. Назвать отказ Вронских сотрудничать именно мятежом — не проблема. Юридически это несложно оформить.

Конечно, такие действия ударят по авторитету самих Череповых. Нет ничего хорошего в том, чтобы воевать с членами собственного клана. Особенно, учитывая и без того сложную обстановку с наследованием княжеского титула. Но и молчать в сторонке тоже нельзя. Сергей и его отец приняли сложное решение, и теперь им придётся следовать ему до конца.

Мне же остаётся только ждать.

Сделав все необходимые дела, я решаю расслабиться. В гостинице, где я остановился, есть спа-комплекс. Оплачиваю посещение с полной программой — греюсь в сауне, плаваю в бассейне и затем иду на массаж. Народу в гостинице немного, в спа, кроме меня, и вовсе только влюблённая парочка, мы с ними не обращаем друг на друга внимания.

После того как меня хорошенько разминают, отправляюсь расслабиться в джакузи. Не успеваю улечься поудобнее, как из кармана моего халата раздаётся телефонный звонок. Дотягиваюсь до него и смотрю на экран. Это Егор.

— Привет, Егор. Слушаю тебя.

— Здравствуйте, ваше сиятельство. У меня есть новости, но они плохие.

— Плохие новости зачастую более интересные, — усмехнувшись, отвечаю я. — Что случилось?

— Вронский, похоже, решил объявить настоящий мятеж. Он пытается подбить другие роды из клана Череповых выступить против князя.

— Неужели? Как ты это узнал? — спрашиваю я.

— Взломал электронную почту Вронского. Вы же сами просили следить за его действиями, — с нотками вины в голосе отвечает хакер.

— И он настолько глуп, что отправляет подобные сообщения по электронной почте?

— Ну… Даже не знаю, ваше сиятельство. Похоже, что так.

Подумав, я отвечаю:

— Вряд ли. Проверь адреса, на которые он отправлял письма. Убедись, что это именно барон Вронский их отправлял. Мне почему-то кажется, что кто-то специально мутит воду.

— Хорошо, проверю.

Убираю телефон от уха и смотрю на экран, чтобы проверить время, а потом говорю:

— Займись этим немедленно. У нас осталось чуть больше двух часов до того, как Вронские должны ответить на ультиматум Черепова. Нужно понять, что происходит, и любой ценой остановить кровопролитие.

— Уже занимаюсь, — отвечает Егор.

Снова расслабиться у меня уже не получается. Сидя в джакузи, ощущаю вину перед самим собой. Как я могу валяться в тёплой бурлящей водичке, когда происходят столь важные вещи?

Что ж, немного отдохнуть у меня всё же получилось. Буду считать, что я зарядился энергией именно для решающего вечера.

Вытираюсь, одеваюсь и выхожу из спа, по дороге набирая Виктору.

— Да, Александр, — отвечает тот.

— Боевая готовность. Передай Оксане мой приказ — пусть едет на базу Династии и убедится, что они не собираются предпринимать никаких действий. Езжай с ней. Если династийцы попробуют выступить — останови их любой ценой. Если возникнут вопросы — ты представитель наследника рода Грозиных.

— Так точно, — говорит Виктор и уже затем спрашивает: — А что может случиться?

— Сам не знаю. Кто-то всеми силами пытается сделать так, чтобы сделка не состоялась.

— Наверняка это Череповы, — бормочет Вик.

Я решаю ничего не отвечать. Само собой, начальник моей гвардии не в курсе, как всё обстоит на самом деле. Мне не нравится скрывать от него информацию, но по-другому никак. Это только между мной и Сергеем — хотя князь Черепов тоже в курсе, но его мы в расчёт не берём. Он знал тайну моего происхождения всё это время и хранил её так же строго, как моя мать.

Когда вспоминаю о маме, становится немного тоскливо. После того как я переехал в свою квартиру, мы стали очень редко видеться. Не то чтобы меня это расстраивало, но всё равно — за время в этом мире я успел очень к ней привыкнуть. Завтракать и ужинать вместе, болтать о пустяках, любоваться её красотой — всё это стало привычными и приятными ритуалами для меня.

Когда вернусь в Москву, надо будет обязательно выделить день-другой и провести время с ней. Удивительно, но я скучаю. Кто бы мог подумать?

В прошлой жизни я своих родителей знать не хотел. В этой же мне повезло гораздо больше.

С матерью, по крайней мере. С отцом я так до сих пор и не определился — нравится ли мне Сергей. Пока что всё наше общение было по большей части деловым.

— Оставь мне Матвея и ещё одного бойца на всякий случай, — говорю я Виктору, выныривая из мыслей. — На базу Династии отправляйся немедленно.

— Так точно, — коротко отвечает он.

Я выхожу в фойе гостиницы и на лифте поднимаюсь к себе в номер. Надо позвонить Черепову, и лучше я опять сделаю это с глушилкой. В последнее время мы с ним несколько халатно относились к осторожности. Пока что ни в коем случае нельзя допустить, чтобы о нашем родстве кто-то узнал.

Но сначала надо набрать Медведеву.

— Добрый вечер, Давид Артурович, — говорю я, открывая дверь в номер. — Как у вас дела?

— Замечательно, не считая плохих вестей, — бурчит тот. — Александр Сергеевич, вы слышали, что Вронский объявил у себя во владениях военное положение?

Ого, даже так. Егор мне ни о чём таком не говорил. Похоже, что события развиваются быстрее, чем хотелось бы.

Уклоняясь от ответа на вопрос, я говорю:

— Послушайте, Давид Артурович. Ни в коем случае не вздумайте ничего предпринимать в ответ. Прикажите своей пресс-службе выпустить заявление, что род Медведевых не хочет воевать и по-прежнему настроен на компромисс. Сделайте это сию минуту, слышите?

— Как скажете, — недовольно говорит Медведев. — Но что, если они нападут на меня?

— Никто на вас не нападёт. Это провокация. Наш клан должен показать, что мы хотим мира. К тому же Вронские собираются воевать не с нами, а с Череповыми.

— Что? С чего вдруг? — удивляется граф.

— Я не в курсе всех деталей, но причина проста — они не хотят идти на сделку с вами. Не переживайте, я сделаю всё, чтобы принудить их остановиться. Кровопролитие нам не нужно.

Давид Артурович вздыхает, и в его вздохе я прямо слышу обратное желание. Он-то как раз не прочь пострелять и уничтожить Вронских, окончательно закрыв тем самым земельный вопрос.

Но всё-таки он отвечает:

— Хорошо. Но я на всякий случай прикажу солдатам быть начеку.

— Только без резких движений, граф. Ни в коем случае нельзя допустить, чтобы нас объявили в агрессии. Противник именно этого и добивается — стоит нам хотя бы вывести БМП на дорогу, Вронский тут же атакует и потом скажет, что мы первые начали.

— Вы же сказали, он собирается воевать с Череповыми? — недоумевает Медведев.

— Так и есть. Но столкновение с нами тоже подойдёт. Вы ещё не поняли? Противнику плевать, кто и в кого будет стрелять. Главное, чтобы конфликт перерос в полноценную войну, — объясняю я.

— Подождите… Но раз Череповы тоже хотят, чтобы Вронские пошли на компромисс, кто тогда наш противник?

— Вы задаёте очень правильный вопрос, Давид Артурович. К сожалению, у меня нет на него ответа. Но мои люди пытаются это выяснить. До скорого, — говорю я и кладу трубку.

Подумав, я также звоню князю Грозину и сообщаю о происходящем. Он обещает лично позвонить командиру рязанских войск Династии и напомнить ему, что боевые действия недопустимы.

Звонит Егор и сообщает, что ошибки нет. Вронский действительно сделал рассылку по членам клана Череповых и убеждал их присоединиться к мятежу. При этом хакер также смог достать детализацию звонков барона — он ни с кем не говорил по телефону. За сегодняшний день у него много пропущенных, ни одного исходящего.

Либо он пользуется другим телефоном, либо не хочет ни с кем говорить. Но зачем тогда вообще было предлагать участвовать в мятеже?

В любом случае рассылать такое предложение по обычной электронной почте глупо. Он же мог хотя бы воспользоваться Хамелеоном.

— Честно говоря, я не знаю, что это может значить, ваше сиятельство, — говорит Егор.

— Продолжай искать информацию. И поручи кому-нибудь из своих людей, пусть посматривают за действиями родов, которым писал Вронский.

— Уже поручил. Несколько родов уже официально объявили, что отказываются от участия в мятеже и остаются на стороне Череповых. Некоторые пока молчат. В публичном поле, по крайней мере.

— Хорошо. Держи меня в курсе, — говорю я и кладу трубку.

Только после этого разговора я, наконец, уединяюсь с глушилкой и вставляю в телефон одноразовую симку.

— Не могу говорить, — подняв трубку, сообщает Сергей. — Что-то срочное?

— Что с Вронскими?

— Они объявили о выходе из клана. Здесь сейчас все стоят на ушах, мне некогда. Делаем что можем. Послушай, — Черепов понижает голос, — я прошу тебя не вмешиваться. Не реагируй на провокации. Мы не знаем, кто это делает, но кто-то очень хочет столкнуть нас с вами.

— Я уже понял. Есть подозрения, кто это?

— Нет. Наша СБ работает над этим. Всё, до связи, — он кладёт трубку.

Каждая следующая новость оглушает всё сильнее. Сначала Вронские объявили военное положение, теперь намерены выйти из клана… Но почему? Это же безумие. Барон должен прекрасно понимать, что не выстоит против Череповых, а рассчитывать на то, что его поддержат другие роды клана, глупо.

Может быть, власть Череповых и шатается, но никто не хочет разрушать клан. Такие объединения строятся веками. Чтобы войти в сильный клан, надо приложить огромные усилия. Никто по доброй воле не согласится отказаться от той поддержки, что он предлагает.

Так почему же Вронские так легко объявляют о выходе? Кто и что пообещал им, раз они готовы рискнуть будущим рода?

Я даже предположить не могу, что может оказаться дороже, чем поддержка всеимперского клана. Или же… что может их напугать?

Идея загорается в моём мозгу, как будто луч солнца сквозь тучи. Хорошо, что я не успел вытащить и сломать сим-карту. Снова набираю Сергею. Он долго не берёт трубку, но я неумолимо продолжаю дозваниваться.

— Да! — шипит в трубку Черепов. — Я же сказал, мы…

— Вронских шантажируют, — перебиваю я.

— Что?

— Сам подумай. Ни один дворянин в здравом уме не захочет выйти из такого крупного клана, как ваш. Однако несмотря на давление, он отказывается идти на сделку с Медведевыми и ради этого даже готов воевать с вами. Есть два варианта. Первый — ему пообещали что-то такое, ради чего он готов рискнуть. Но я не могу представить размер такого куша. Второй вариант — ему угрожают. Всё, что делает Вронский, он делает из страха.

Сергей молчит и тяжело дышит в трубку, а затем произносит:

— Думаю, ты прав.

— Позвони ему. Или пусть князь позвонит. В этот раз не надо давить, проявите сочувствие и узнайте, кто и чем его шантажирует. Можешь сказать, что род Грозиных и Династия также будут на его стороне и сделают всё возможное, чтобы помочь. По крайней мере, убеди его в том, что ему не стоит подставлять свой род под угрозу уничтожения.

— Хорошо. Я понял, — говорит Черепов и кладёт трубку.

Я падаю на стул, всё ещё сжимая телефон в руках. Смотрю за окно, где уже стемнело. Вечер сегодня тихий, снегопада нет, и меня невольно охватывает ощущение, что это затишье перед бурей.

Но возможно, благодаря моей догадке удастся эту бурю предотвратить.

Проходит минут пятнадцать, и мне звонит Виктор:

— Александр, у нас тут хрен пойми что происходит. Командир династийцев собирался отдать приказ выдвигаться…

— Куда? — перебиваю я.

— К поместью Вронских, куда же ещё! Якобы он получил донесение, что те собираются атаковать тебя. Он был готов нарушить приказ князя, чтобы защитить наследника. Это цитата, если что.

— Я так и понял. Что в итоге?

— Оксана уложила его мордой в асфальт, — усмехается Вик. — Огонь баба. Кажись, она ему руку сломала. Никто никуда не поехал.

— Арестуйте его и постарайтесь узнать, кто передал ему такое донесение. Или кто отдал приказ атаковать, — говорю я.

— Приказ принят, — отвечает Виктор.

Положив трубку, я снова задумчиво смотрю в окно. Да, похоже, кто-то в Династии очень хочет этой войны… Но кто? Виталий или Юрий? Или кто-то, кого я совсем не подозреваю?

Может ли это быть тот же человек, что шантажирует Вронского? Скорее всего, так и есть. Всё происходит одновременно и слаженно, как по нотам. За всем этим стоит один человек.

Как только весь этот кавардак уляжется, я обязательно выясню, кто это. Надеюсь, что и остальные члены рода Грозиных приложат усилия вместе со мной — потому что продуманность действий и власть неизвестного противника внушают нешуточное опасение. За всем, что происходит сейчас, я вижу зловещую тень кукловода, у которого в руках — десятки ниточек.

Как знать, какую из них он дёрнет следующей, и к чему это может привести…