Наследник

Глава 16

— Что-то не так? — спрашивает Надя.

Я блокирую экран телефона и убираю его в карман.

— Нет. Извини меня за графа, надеюсь, он не испортил тебе настроение?

— Всё в порядке, — улыбается Серебрякова.

— Тогда пошли танцевать, — говорю я.

— Н-но ещё никто не танцует…

— А музыканты уже играют, — я киваю на квартет на сцене. — Пошли.

С небольшим трудом, но мне удаётся вытащить Надежду на танцпол. Беру её руку в свою, а вторую кладу на талию, заставляя Надежду густо покраснеть. Музыка звучит лёгкая и медленная, так что мы танцуем спокойно и плавно.

Моих ушей достигает противный смех Жарова — он что-то говорит про меня, но я не обращаю внимания. Пусть потешается, пока не поймёт, что его спутница сейчас дико завидует Наде и обязательно выместит своё раздражение именно на Андрее.

Скоро к нам присоединяются и другие пары, что заставляет Надю чувствовать себя свободнее. Она уже не так зажимается и начинает в полной мере раскрываться в танце — оказывается, она весьма грациозно двигается. Даже не могу поверить, что когда-то, не так уж давно, она выглядела бесформенной жирной бочкой.

Мы долго танцуем, делаем перерыв на напитки и закуски, а потом танцуем снова. Через какое-то время квартет удаляется, и включают заводную электронную музыку, и бальные танцы сменяются современными.

Я искренне веселюсь, в этот вечер чувствую себя обычным подростком. Даже соглашаюсь на уговоры Булатова, и мы с ним тайком выпиваем немного коньяка. Вряд ли бы кто-то наругал что меня, что его — оба наследники дворянских родов, пусть мой и значительно влиятельнее. Но сам факт того, что мы делаем нечто запретное, доставлял своё особенное удовольствие.

Ближе к полуночи нам говорят, что пора разъезжаться по домам. Музыку выключают, но дают нам ещё какое-то время поболтать и попрощаться — ведь теперь мы не увидим друг друга до конца каникул.

— Здесь так душно стало, — говорит Надя, обмахиваясь рукой. — Может, выйдем на свежий воздух?

— Пойдём, — пожимаю плечами я и веду её к выходу. — Хочешь, отвезу тебя домой на своей машине?

— За мной приедут гвардейцы отца. Или ты… — она запинается, — имел в виду к себе домой?

Ничего себе. Это же буквально предложение переспать. И будь я всё-таки настоящим подростком, устоять было бы тяжело. Но ощущение того, что я обычный парень, выветрилось, как только мы вышли на улицу.

— Нет, я имел в виду к тебе.

— Ну ладно, — краснеет Надя.

Снаружи идёт лёгкий снег, мерцание гирлянд бросает отблески на сугробы. Молча стоим рядом с крыльцом, как вдруг Надя прижимается ко мне и целует в щёку.

— Спасибо, — мямлит она.

— Пожалуйста. А за что?

— За вечер. Было так приятно с тобой танцевать и вообще… провести время.

— Мне тоже, — говорю я.

— Ты мне нравишься, — вдруг выдаёт Надежда.

Чуть не говорю: «я знаю», но вовремя прикусываю язык. Очень не хочется её обижать — Надя такой нежный цветочек, что растоптать его будет просто стыдно. Уж я-то знаю, что женщины подобное не забывают, и неосторожными словами я могу нанести ей травму на всю жизнь.

— Ты не представляешь, как мне приятно это слышать, — говорю я. — И ты мне тоже нравишься. Если бы я был тем, кто тебе нужен, мы бы уже встречались. Но такой человек, как я, лишь сделает тебе больно.

— Ты уже делаешь, — тихо говорит Надя.

— Это быстро пройдёт. Я имею в виду совсем другое. Моя жизнь слишком сложна для того, чтобы делить её с кем-то.

— Ты что, собираешься всегда быть один?

— Может быть. Не знаю. Но ты обязательно встретишь того, кого по-настоящему полюбишь. А с тобой мы просто останемся друзьями.

Серебрякова качает головой и быстро вытирает выступившие слёзы. Глубоко вдохнув морозный воздух, она коротко смеётся и говорит:

— Ну ладно. Я всё равно так и думала.

— Дело, правда, не в тебе.

— Всё в порядке! — восклицает она.

Немного помявшись, Надежда опять тянется ко мне и шепчет:

— Саш… Ты можешь поцеловать меня? Ну, по-настоящему?

— Я ведь только что всё объяснил.

— Я тебя поняла. Просто поцелуй, и всё. Один раз.

Смотрю в её глаза и не могу отказать. Притягиваю Надю к себе и целую в губы — долгим и нежным поцелуем. Когда он заканчивается, Надежда осторожно касается своих губ кончиками пальцев и улыбается.

— Ну, хотя бы одна моя мечта исполнилась, — говорит она. — Мой первый поцелуй случился с тобой. Пока, Саша!

Ещё раз коротко чмокнув меня в щёку, она плотнее кутается в свою шубку, накидывает капюшон и спешит на парковку. Смотрю ей вслед и испытываю странную смесь эмоций. Вроде бы у меня получилось её не обидеть. Тогда почему я сам расстроен, что всё закончилось именно так?

Пожав плечами, я тоже иду на парковку. Водитель, заметив меня, заводит мотор машины, и вскоре мы уезжаем.

Оказавшись дома, я скидываю фрак и иду в кабинет, где достаю из сейфа глушилку и очередную одноразовую сим-карту. Уже поздно, но думаю, Сергей Черепов не откажется поговорить со мной. Вопрос важный.

Трубку он берёт далеко не сразу. Проходит несколько минут, прежде чем в трубке раздаётся тихий голос:

— Да. Это ты?

— Это я, — соглашаюсь.

— Ты получил моё сообщение?

— Поэтому я и звоню. Зачем князь хочет меня видеть?

— Он хочет лично обсудить конфликт между родами наших кланов, — отвечает Сергей. — И не только.

— Ему нужно что-то ещё? — интересуюсь я.

— Ты же знаешь, он при смерти. Он может умереть через полгода, а может, через день. Он хочет познакомиться с тобой.

— Надо же. Хорошо, я в любом случае не против встречи. Во сколько и куда мне приехать?

— Завтра к десяти утра. Я скину тебе адрес. Не свети свою машину, приезжай на такси эконом-класса. Мы с тобой встретимся, а потом я отвезу тебя в поместье Череповых. Договорились?

— Хорошо. Тогда до встречи.

— Как прошёл бал в Бриллианте? — успевает спросить Сергей до того, как я кладу трубку.

— Откуда ты знаешь, что у меня был бал?

— Аня сказала.

— Понятно. А почему тебя волнует, как он прошёл?

— Мне интересно, как живёт мой сын. Всегда было. Я знаю о тебе гораздо больше, чем ты думаешь, — в голосе Черепова появляется улыбка. — Ты не представляешь, как я был горд, когда узнал, что ты открываешь свой бизнес, а уж когда ты захватил Цитату, я буквально танцевал от радости.

Я не знаю, что на это ответить, поэтому просто говорю:

— Бал прошёл отлично.

— Это всё?

— Да.

— Хорошо. Я рад. Тогда до завтра, — говорит Сергей, а я сбрасываю звонок.

На следующее утро я решаю одеться в неприметный спортивный костюм и лыжную куртку, а лицо замотать шарфом. Отец прав, лучше соблюдать конспирацию. Не хочу, чтобы кто-нибудь узнал, что наследник рода Грозиных встречается с князем Череповым. Князь Черепов, судя по всему, тоже этого не хочет.

Покупаю кофе в кофейне на первом этаже своего дома, прохожу пару кварталов и вызываю такси эконом-класса с одноразовой симки. Высадить прошу в километре от того адреса, который скинул мне Сергей, и до места добираюсь пешком, немного запутав следы и убедившись в отсутствии слежки.

Наконец, я оказываюсь возле старой автомойки, где меня ждёт потрёпанный внедорожник с наглухо тонированными стёклами. Сверяю номер машины с тем, который сообщил мне Черепов, и только затем сажусь в неё.

— Привет, — за рулём сидит сам Сергей. — За тобой никто не следил?

— Доброе утро. Нет, я проверил.

— Хорошо, тогда поехали. Сам понимаешь, связь между нашими кланами сейчас исключительно деловая. Визиты в дома друг другу — это было событие из ряда вон выходящее, которое сразу же появилось бы во всех светских СМИ. Нам с тобой такое не нужно.

— Согласен, — я киваю. — А ты в курсе, что Виктория была на приёме в поместье Грозиных, когда нас с мамой вернули в род?

— Что⁈

Сергей, едва успев тронуться, резко давит на тормоз и поворачивается ко мне.

— Ты уверен, что это была она? — хмурясь, спрашивает он.

— Ещё бы. Она подошла и представилась, а ещё обещала мне месть и что я не буду знать покоя. Я так понимаю, что теперь род Жаровых целиком против меня.

— Не думаю, что Вика сможет настроить князя против тебя. Он всё-таки акционер Династии.

«Ты просто не знаешь, что я прикончил его брата-бастарда», — думаю я про себя, но вслух этого не говорю. Не та информация, которой стоит разбрасываться.

— Скажу так, у князя Жарова есть причины меня не любить. С его наследником мы тоже никогда не ладили.

Сергей ничего не отвечает. Снимает ногу с тормоза, и мы выворачиваем на дорогу.

— Я поговорю с Викой, — сообщает он. — И постараюсь донести, что ей не стоит связываться с тобой и с Грозиными.

— И она вас послушает?

— Я постараюсь быть настойчив.

— Лучше не стоит. Мне кажется, это только сильнее её разозлит. Пока что Жаровы ничего не делают против меня, пусть так и остаётся. Мне и без них хватает проблем, — говорю я.

— Не хочешь, чтобы я за тебя заступался? — с усмешкой спрашивает отец. — Хорошо, не буду. Разбирайся сам. Но если потребуется помощь, всегда можешь просить.

— Буду иметь в виду, — холодно отвечаю я.

Скоро мы добираемся до владений Череповых. Через ворота нас пропускают без проблем. Благодаря тонированным стёклам машины гвардейцы даже не узнали, что внутри есть кто-то ещё, кроме Сергея.

Поместья моего второго деда выглядит совсем иначе, чем у Грозиных. В более старинном, более аристократическом стиле. В нём есть что-то мрачное, готическое и неизбежно устаревшее.

Мы едем не к главному зданию, а к небольшому строению, расположенному поодаль. Что-то вроде хозяйственной постройки с гаражом. Сергей заезжает внутрь и говорит мне:

— Пока не выходи.

Он вылезает из машины, закрывает ворота и только потом машет мне рукой. Мы с ним вместе проходим в соседнюю комнату, где расположена мастерская, пахнущая металлом и машинным маслом. За большим стеллажом оказывается потайная дверь, которая ведёт к лифту.

— Тайный проход в поместье? — спрашиваю я. — Ты выдаёшь мне секреты рода Череповых один за другим. Так сильно мне доверяешь?

— Да, — кивает Сергей.

— Возможно, зря.

— Не пытайся казаться хуже, чем ты есть, — усмехается он и жмёт на кнопку лифта.

Мы проезжаем немного вниз и оказываемся в коридоре. Метров триста нам приходится пройти пешком по мрачному бетонному тоннелю, освещая путь фонариком, после чего мы поднимаемся на другом лифте.

— Подожди секунду, я проверю, — говорит отец.

Он смотрит, чтобы рядом никого не было, и затем мы, пройдя по очередному узкому коридору, оказываемся перед железной дверью.

— Там спальня князя, — говорит Сергей. — Он один, ждёт тебя. Я не буду вмешиваться в ваш разговор и подожду возле лифта.

— Хорошо, — киваю я.

Отец трижды негромко стучит по двери и, немного помедлив, открывает её и пропускает меня вперёд.

Я оказываюсь в просторной комнате, посреди которой стоит широкая кровать, а вокруг неё — куча медицинского оборудования. Так сильно пахнет лекарствами, что в первое мгновение у меня начинает кружиться голова.

Мужчину, который лежит на кровати, я даже не сразу замечаю. Он так бледен, что сливается с простынями. Очень худой, даже истощённый, с чёрными мешками под глазами, лишённый волос. Последствия химиотерапии, полагаю.

Князь Черепов медленно переводит на меня взгляд мутных глаз и приподнимает руку:

— Подойди, — его скрипучий голос звучит хоть и слабо, однако я чувствую скрытую в нём железную волю.

Подхожу и кланяюсь:

— Доброе утро, ваше сиятельство.

— Вежливый! — усмехается князь. — Надо же. Ты знаешь, как меня зовут?

— Альберт Олегович, не так ли?

— Да. Сядь.

Придвигаю стул и сажусь. Князь Черепов внимательно осматривает меня и говорит:

— Чёрт меня побери. Ты и правда похож на моего сына. У тебя его глаза.

Молча киваю в ответ. Альберт Олегович приподнимается на кровати и говорит:

— Знаешь, это в первый раз, когда я не против видеть кого-то из рода Грозиных в своём доме.

— Благодарю, ваше сиятельство.

Немного помолчав, князь произносит:

— Ладно. Не будем размазывать сопли, перейдём к делу. Ты хочешь знать, почему Вронские атакуют род из вашего клана?

— Да.

— Я не могу тебе ответить. Они действуют по собственному усмотрению, а я никак не могу повлиять. Когда это только началось, я просил их остановиться, но меня… — Альберт Олегович недовольно морщится, — уже мало кто воспринимает всерьёз. В любом случае роды в клане не наши рабы. У них есть свобода делать многое, в том числе воевать с другими родами.

— То есть вы хотите сказать, что клан здесь ни при чём? Вронские действуют сами по себе?

— Ты думаешь, я вру? — вопросом на вопрос отвечает князь.

— Ни в коем случае, ваше сиятельство. Просто проясняю.

Он смотрит на меня долгим взглядом, тихо кашляет и говорит:

— Послушай. Я никогда не хотел ухудшать отношения с родом Грозиных. Я знаю, что вы думаете о нас, но я всю жизнь старался соблюдать нейтралитет.

— Однако тридцать лет назад всё же случилась война, — замечаю я.

Мутные глаза Черепова вспыхивают гневом:

— Ты думаешь, она случилась по моей вине? Я здесь ни при чём! Твой дед думает, будто это я устроил покушение, в котором погибла его жена. Это неправда. Я не имею к этому отношения. Кто-то другой устроил его и подставил нас. А когда твой дед отправил против меня войска — что оставалось, сдаться? Конечно, я ударил в ответ!

— И кому же было выгодно подставить вас?

— Я до сих пор задаю себе тот же вопрос. Мы не смогли узнать. Но это был кто-то очень хитрый и расчётливый. И с моим, и с твоим родом случались и другие происшествия… Которые нельзя описать иначе, чем действиями опытного кукловода.

— Кто-то намеренно сталкивает роды Грозиных и Череповых, вы это хотите сказать? — хмурюсь я.

— Может быть, у меня паранойя, — кивнув, отвечает князь. — А может быть, есть кто-то, кому выгодна война между нами. Я повторюсь, что никогда не искал её, и Григорий тоже, насколько я знаю. То, что происходит сейчас между Вронскими и Медведевыми — тоже может быть не просто так.

Немного помолчав, я благородно говорю:

— Спасибо, ваше сиятельство. Я буду внимателен и постараюсь узнать, кто может сталкивать наши роды.

— Не за что. Если потребуется помощь — можешь звонить отцу. Через меня он сможет что-нибудь сделать.

— Ещё раз спасибо.

Наступает молчание, которое затягивается, становясь неловким. Альберт Олегович внимательно оглядывает меня, рассматривая каждую деталь, а затем вдруг спрашивает:

— Значит, ты станешь князем Грозиным?

— Со временем, ваше сиятельство.

— Но при этом ты и мой внук, пусть и незаконнорождённый. В нашем роду нет других наследников по мужской линии. Что нам с этим делать, как ты думаешь?

— Не знаю, ваше сиятельство.

— Я тоже, — качает головой князь. — Я скоро умру и оставлю род в таком ужасном положении. Наследник-изгой, внук-бастард и никаких других вариантов. Я боюсь, что на моём сыне род Череповых прервётся…

— Как знать. Может быть, у него ещё родится другой сын.

Черепов отводит взгляд и говорит будто бы не мне:

— Надо было позволить ему жениться на твоей матери. Как ни странно, тогда всё было бы проще. Анна Грозина стала бы мне гораздо лучшей невесткой, чем эта сука Жарова, — кривится он, будто собирается сплюнуть. — Ладно, всё! Иди.

— Если я могу чем-то помочь, ваше сиятельство, то буду рад, — говорю я поднимаясь. — Вражда между нашими родами может быть закончена. Как будущий князь, я был бы рад это сделать.

Хмыкнув, Альберт Олегович кивает в сторону потайной двери, мол, иди уже отсюда. Я напоследок кланяюсь и разворачиваюсь.

— Мать хорошо тебя воспитала, — говорит вслед Черепов. — Разберись с этим делом между Вронскими и Медведевыми. Только так, чтобы всё закончилось миром. Я не хочу, чтобы наши кланы снова стали воевать. Это будет плохо для всех.

— Согласен, — отвечаю я. — Будьте спокойны, я всё решу. Между нашими родами и кланами сохранится мир.

Князь Альберт Черепов