Наследник

Глава 22

Оксана является на ужин в соблазнительном красном платье. Если бы я не знал, что на самом деле она офицер, никогда бы не подумал. Обычно строгое выражение лица сменилось улыбкой, твёрдая походка и резкие жесты стали плавными. Удивительное преображение.

Даже жалею немного, что это не свидание.

— Прекрасно выглядишь, — говорю я, когда девушка подходит к столику.

— Спасибо, ваше сиятельство, — отвечает она.

— Не надо формальностей. Можешь звать меня на «ты» и по имени.

Садясь напротив, Оксана обворожительно улыбается и спрашивает:

— Можно даже просто Саша?

— Можно, — киваю я.

— И можно даже задать тебе личный вопрос?

— Конечно.

— Чуть позже задам, — Оксана принимает от официанта меню и изучает его.

Я усмехаюсь:

— Ты меня интригуешь.

— Правда? — невинным тоном спрашивает она. — Я вовсе не собиралась.

— Тем не менее у тебя прекрасно получается. Теперь я очень хочу услышать личный вопрос.

— А я не буду торопиться его задавать, — продолжает улыбаться Оксана.

— Вот и не торопись. У нас весь вечер впереди, — говорю я.

— Только вечер?

М-м, даже так. Прозрачнее намёка быть не может. Интересно, Оксана просто играет со мной или действительно хочет? Вообще-то, она сотрудник службы безопасности Династии, вряд ли её похвалят, если она переспит с членом управляющего рода. С другой стороны, она заигрывала со мной ещё тогда, в больнице, когда служила в имперской армии.

Мой взгляд невольно скользит в её декольте, и я вынужден признать, там есть на что посмотреть. Да и вообще, Оксана мне нравится — и как человек, и как женщина.

Только вот могу ли я сам себе позволить интрижку с сотрудником Династии? Не уверен, что это хорошая идея.

Но противостоять соблазну тоже не так просто, как хотелось бы.

Ладно, посмотрим, как пойдёт. В целом, вряд ли кто-то будет предъявлять мне претензии, если мы с Оксаной немного развлечёмся.

И тут в голове возникает мысль, которая действует, как ледяной душ. Оксана — человек Алексея. Она говорила, что никогда не работала на него, её просто завербовали по его приказу. Но можно ли верить? Что, если через Оксану мой двоюродный дед ищет подход ко мне?

Сам не верю в это. Флирт девушки кажется искренним, но настроение всё равно портится. Даже поужинать спокойно не могу, вынужден всё время думать о том, на что повлияют мои действия…

Буквально заставляю себя забыть об этом и просто насладиться едой и непринуждённой беседой. Когда мы заканчиваем с закусками, и официант приносит салат, Оксана говорит:

— Пожалуй, я готова задать вопрос.

— Какой вопрос? — я подтягиваю к себе тарелку.

— Ой, не притворяйся! Ты же так хотел его услышать.

— Шучу, — улыбаюсь я. — Задавай.

— Ты когда-нибудь жалел о том, что родился Грозиным?

— Ого, — я откидываюсь на стуле. — Не такого вопроса я ожидал, если честно.

— Ты думал, я спрошу, есть ли у тебя девушка? — она коротко смеётся.

— Да, — честно отвечаю я. — Что ж, раз ты спрашиваешь… Нет, пожалуй, никогда. Быть членом рода Грозиных непросто, но я никогда об этом не жалел.

— Завидую. Ты ведь ещё и самый… как бы это сказать? скандальный член рода. То бастард, то изгой, теперь вот наследник. Непростая судьба, но ты с достоинством принимаешь её, — говорит Оксана.

— Буду считать, что это комплимент, — киваю я.

— Это и есть комплимент. Ты не против, если я скажу ещё один?

— Конечно, продолжай, — с улыбкой отвечаю я.

— Ты очень молод, но ведёшь себя так, будто целую жизнь прожил. Честно говоря, меня это восхищает, — произносит девушка, и её глаза сверкают.

— Рад, что смог тебя восхитить, — говорю я. — А вот ты остаёшься для меня загадкой. Ты и медсестра, и офицер, и прекрасная дама… Какая ты на самом деле?

— Сложный вопрос. Не уверена, что я сама знаю на него ответ, — отшучивается Оксана.

— Как ни крути, я хотел бы знать о тебе больше, — говорю я.

— Зачем?

— Мне просто любопытно. Люблю узнавать людей.

— Это ради работы или у тебя другие намерения? — наклонив голову, спрашивает она.

— Я ведь обещал, что мы не будем за ужином говорить о работе. Так что можешь сама ответить на свой вопрос.

Оксана снова улыбается. Её улыбка словно магнит, я не могу отвести от неё взгляд.

Разговор плавно меняет направление на более личные темы. Оксана рассказывает о своих путешествиях по стране, о службе в имперской армии, о том, как она мечтала стать полноценным офицером, но потом судьба преподнесла ей несколько сюрпризов.

Каждое её слово, каждый жест проникают внутрь, несмотря на моё желание сохранять дистанцию. Мы смеёмся, шутим, но между наших слов всё чаще пробегает искры. В один момент Оксана наклоняется и шепчет:

— Ты не думал, что наша миссия здесь может стать ещё интересней, если позволить себе немного расслабиться?

Эти слова вызывают у меня внутреннюю борьбу. С одной стороны, флирт с Оксаной манит, воображение подкидывает горячие сцены одну за другой. С другой — я постоянно напоминаю себе о возможных последствиях и о том, что всё это может быть искусной игрой.

Я ведь и правда не знаю её настоящую. Зато убедился, что она превосходно умеет менять личины, и доверять такому человеку опасно.

— Не всегда можно позволить себе расслабиться, — отвечаю я.

— Но иногда всё же можно, не так ли? — будто случайно касаясь моей руки, спрашивает Оксана.

— Не сегодня, — говорю я, и эти два коротких слова ставят крест на продолжении вечера.

Ужин продолжается, но теперь я чувствую совсем другое напряжение. Нельзя сказать, что вечер испорчен, но атмосфера всё же теряет прежнюю беззаботность.

Оксана делает вид, что всё в порядке, мы продолжаем говорить, шутить и смеяться. И на какое-то время тёмные мысли уходят на второй план.

Вскоре заканчивается наш ужин, и то тепло, которое между нами возникло, начинает затихать. Я медленно встаю из-за стола и говорю:

— Спасибо за вечер. Позволь проводить тебя.

— Конечно, — Оксана поднимается и берёт меня под руку.

До её номера мы добираемся молча. Чувствую, как девушка бросает на меня обжигающие взгляды, но никак не реагирую. Если это проверка на стойкость, то я её пройду.

— Надеюсь, ещё увидимся, — говорю я, когда мы останавливаемся возле двери в её номер.

— Я тоже. И, возможно, в следующий раз всё пройдёт иначе, — отвечает она.

Киваю на прощание и ухожу. Чувствую небольшое разочарование, но убеждаю себя, что поступил правильно. В текущей ситуации лучше проявить максимальную осторожность.

Хотя должен признать, что решение отказаться от продолжения вечера далось мне непросто…

На следующее утро я, как всегда, просыпаюсь с рассветом. Зарядка, бодрящий контрастный душ и за дела. Надо немного разобраться с рекламной кампанией Оруженосца, посмотреть предложения по открытию отделения в Волгограде и заняться кое-какими делами Цитаты.

Я делаю несколько звонков, проверяю отчёты и обсуждаю текущие вопросы с Ольгой и бароном Булатовым.

Мой кофе, как всегда, остывает. Залпом выпиваю холодный, и тут мой телефон звонит. На экране высвечивается номер графа Медведева.

— Доброе утро, ваше сиятельство, — отвечаю я, стоя у окна и глядя на улицу. Сегодня сильный снегопад.

— Александр! — голос графа звучит решительно, но в то же время как-то обеспокоенно. — Я почти готов к компромиссу с Вронскими. Обсудим детали?

Эти слова вызывают у меня одновременно облегчение и напряжение. Радует, что Медведев принял верное решение, но почему так быстро? Я ведь дал ему время до вечера, что сподвигло его поторопиться?

— Конечно, Давид Артурович, — отвечаю. — Где и когда?

— Давайте я приеду к вам в гостиницу, там неплохой ресторан. Вы ещё не завтракали? С радостью угощу.

— Хорошо, жду вас, — говорю я, стараясь сохранить нейтральный тон.

Положив трубку, пишу сообщение Сергею. Если граф Медведев уже согласен, надо ещё сильнее надавить на Вронских — теперь всё зависит от их решения. Предстоит сделать так, чтобы это решение они приняли как можно скорее.

Снова заказываю в номер кофе, и на этот раз сразу прошу холодный. Что толку заказывать горячий, если я сейчас всё равно опять погружусь в дела и напиток остынет?

Не успеваю получить чашку ледяного латте, как мой телефон опять звонит. На этот раз звонок ещё более неожиданный. Виталий. Ему-то что от меня надо?

— Здравствуйте, дядя, — говорю я, взяв трубку.

— Здравствуй, Александр! Граф Медведев тебе уже позвонил?

— Да, — отвечаю я, чувствуя, как меня наполняют подозрения.

— Прекрасно. Прости, что вмешался в твои дела, — говорит Виталий. — Думаю, ты догадываешься, что это я заставил его принять верное решение. Немного надавил на Давида, у меня хватает рычагов давления на членов клана.

— Я не просил о помощи.

— Знаю. Не думай, что будешь мне чем-то обязан. Никто не будет знать о моей поддержке, считай это просто вежливым жестом.

— И по какой причине вы решили сделать этот жест? — уточняю я.

— Послушай, Александр. Буду говорить откровенно: ты знаешь, что я совершил несколько неверных действий по отношению к тебе и твоей матери. Я раскаиваюсь и хочу помочь. Ты доказал, что ты истинный Грозин, и я хочу быть на одной стороне с тобой, — отвечает Виталий.

Я не верю ни единому его слову. Если это попытка втереться в доверие, то весьма неудачная. Виталий уже должен был понять — я не забываю обиды, и второй раз не верю тем, кто однажды предал.

Мой средний дядя очень расчётлив, и ничего не делает просто так. В какой-то момент он решил действовать иначе, и на это есть свои причины, я уверен. Но что стоит за его мнимой добротой, к чему он на самом деле стремиться — прямо сейчас я не могу сказать?

— Александр, ты слышишь? — спрашивает он.

— Слышу. Конечно, вы помогли мне, дядя, но разве я не просил вас не вмешиваться в мои дела? — ледяным тоном интересуюсь я.

— Это не только твои дела. Это касается всего рода и Династии. Заканчивай там скорее и возвращайся в Москву. Думаю, нам есть что обсудить, — говорит Виталий и кладёт трубку.

Вот сволочь. Но ведь он прав — это не только моё дело, речь идёт о благополучии семейной корпорации. Думаю, что если бы дела у меня пошли плохо, кто-нибудь в любом случае вмешался бы. Мне ничего не остаётся, кроме как принять это.

Мысли о разговоре с Виталием не покидают меня. Его мнимые добрые намерения кажутся слишком вычурными, я знаю, что он не будет действовать без личной выгоды.

Мои гвардейцы докладывают, что граф Медведев подъезжает к гостинице. Я оставляю так и не выпитый холодный кофе на столе и спускаюсь в ресторан.

Разговор с Давидом Артуровичем проходит несложно. Он согласен на условия, что я ему предложил. И хочет лишь обсудить размер вложений, которые сделают Вронские, и какие права они получат, как инвесторы.

— Обсуждать это следует с ними, — говорю я. — А они пока что не дали согласия.

— Вы встречались с бароном? — уточняет Давид Артурович, уплетая уже вторую порцию тартара из говядины.

— Пока что нет. С ним общается представитель князя Черепова.

— Значит, Череповы тоже участвуют…

— А вы как думали? — усмехаюсь я. — Вронские члены их клана, и князь Черепов точно так же не заинтересован в войне. Странно, что вы и барон Вронский до сих пор не поняли, насколько бесполезно продолжать конфликт. Главные роды кланов против, вам так или иначе пришлось бы помириться.

— Я уже понял, — бурчит Медведев. — И когда нам ждать ответа?

— Сегодня, если не возникнет трудностей. Спасибо, что приехали, Давид Артурович. Когда Вронские тоже прислушаются к голосу разума, мы встретимся все вместе и обсудим подробности.

Прощаемся с графом, и я достаю телефон. Там есть сообщение от Сергея, которое заставляет меня нахмуриться:

«Вронские отказываются. Их не устраивает компромисс».

«Тогда я еду к ним», — пишу в ответ.

Собравшись, я выхожу из ресторана. Снегопад стал ещё сильнее, солнце светит тускло, и улица, покрытая толстым белым покрывалом, создаёт немного мрачное настроение. Тем не менее в моём сердце пылает решимость — я готов встретиться с Вронскими и понять, почему они отвергли компромисс.

Беру с собой только своих гвардейцев, бойцов Династии решаю не тащить. Раз соперники настроены не слишком дружелюбно, лучше не раздражать их. Всё-таки династийцы вызывают совсем другие ассоциации, нежели моя личная гвардия.

Поместье Вронских расположено далеко от города, ехать приходится долго. Старое здание, расположенное среди хвойного леса, выглядит угрожающе.

Солдаты у ворот останавливают нас, и к машине подходит офицер. Обращаю внимание, что кобура с пистолетом у него на бедре расстёгнута, будто он в любой момент готов выхватить оружие. Выражение лица гвардейца тоже нельзя назвать доброжелательным.

— Здравствуйте, ваше сиятельство, — говорит он. — К сожалению, я не могу вас впустить.

— Вы уверены, что знаете, кто я?

— Княжич Александр Грозин, наследник рода. Со всем уважением, мне было приказано не впускать вас.

— У твоего барона крыша поехала? — вмешивается Виктор. — Он понимает, чем грозит такое оскорбление?

— Не могу знать. Я лишь выполняю приказ, — хмуро отвечает офицер Вронских.

— Советую тебе как следует подумать, стоит ли выполнять такой приказ. Он может стать самоубийственным, — цедит Вик.

Офицер отходит на шаг, его рука тянется к пистолету.

— Довольно! — восклицаю я. — Передай барону, что княжич Грозин огорчён его поведением. Без последствий это не останется. Матвей, разворачивайся.

Больше не обращая внимания на гвардейца Вронских, я закрываю окно и достаю телефон. Череповы должны узнать о том, как их вассалы провоцируют войну.

Начинаю думать о том, что барон Вронский хранит верность не князю Черепову, а кому-то другому. Тому, кто дёргает за ниточки в этой сложной интриге…

— Как ты себя чувствуешь, отец? — сев рядом с кроватью князя, спрашивает Сергей.

— На грани смерти, как обычно, — бурчит он.

— Я должен обсудить с тобой кое-что. Дело серьёзное.

Альберт Олегович кивает, и Сергей пересказывает ему сложившуюся ситуацию. О том, что Вронские упорно отказываются идти на компромисс, и что они не впустили наследника Грозиных в поместье, тем самым нанеся ему серьёзное оскорбление.

— Что? — в слабом голосе князя слышится замешательство, а затем растущее негодование. — Это не просто оскорбление, это вызов! Как они смеют так поступать⁈ Я всё понимаю, но вести себя столь хамски с Грозиным…

Не договорив, Альберт Олегович начинает кашлять. Сергей подаёт ему стакан воды, но князь отмахивается. Прочистив горло, он сжимает кулаки и говорит:

— Такая дерзость должна быть наказана. У нас больше нет времени на игры. Сообщи барону Вронскому, что я приказываю им принять предложенный компромисс на тех условиях, которые предлагает Александр.

— А если они снова откажутся? — спрашивает Сергей.

— Если они посмеют отказать, я изгоню их из клана. Нет, ты изгонишь их от моего имени! Больше нельзя такое терпеть. Мы должны показать: род Череповых всё ещё правит кланом, и им придётся принять тебя, как князя. Если же изгнание не напугает Вронских — отправим гвардию и заставим их силой.

— Ты уверен, отец? — осторожно уточняет Сергей. — Мы ведь, по сути, выступаем на стороне Грозиных против членов своего клана. Не всем это может понравиться.

— Ты прав, это непростое решение. Но простого у нас нет. Как ни поступи, мы останемся в проигрыше, надо выбирать меньшее из зол. Лучше пусть ходят слухи о том, что мы стали заодно с Грозиными, чем о том, что мы больше не в силах руководить кланом! Пусть Вронские готовятся к последствиям. Я не оставлю их в покое, пока они не поймут, что их поведение будет иметь серьёзные последствия для всего клана!

— Хорошо, отец. Я сделаю всё, как ты сказал. И, если позволишь, сразу прикажу привести гвардию в боевую готовность. Кто знает, как всё сложится дальше…