Научись любить, если сможешь (СИ)

Глава 10

Лара

— Девушка, как же вы так умудрились? — качает головой врач. — Новая обувь?

— Н-не совсем, — стыдливо понижаю голос, потому что Миша сидит на стуле в углу кабинета. — Просто эта обувь мне немного мала, — перехожу на шёпот.

— Простите, но в таком случае вам категорически нельзя сейчас надевать их вновь, тем более, если они вам не по размеру, — женщина строго говорит, повышая на последней фразе голос и выразительно поглядывает на меня поверх очков.

— Что там у неё? — Миша поднимается со стула и направляется к нам.

— Всё хорошо, Михаил! Обычные мозоли, — перевожу умоляющий взгляд на медика. — Я же могу идти?

Женщина непонимающе хлопает глазами, а затем её лицо приобретает воинственное выражение.

— Вообще-то, нет! Михаил Александрович, как оказалось, у вашей спутницы обувь не по размеру. Я категорически против, чтобы девушка с такими травмами вновь…

Миша выбрасывает руку вперёд, в подобии забора и говорит:

— Я понял. Эту обувь она больше не наденет.

— Чего? — тяну, представляя, как буду идти домой босиком.

— Лена, вы можете оставить нас ненадолго?

— Конечно, в целом, моя помощь больше не требуется. Если понадоблюсь, я буду в комнате отдыха на втором этаже. На столе лежит лист осмотра с назначениями, — вновь бросает на меня строгий взгляд и выходит из кабинета, плотно прикрыв за собой дверь.

Миша садится в кресло врача, подкатывает вперёд и упирается локтями в широко расставленные ноги, смотрит в пол, затем поднимает на меня взгляд.

— И ты с самого утра так ходила?

— Как, так? — фыркаю с недовольством.

— Где вообще, твоя обувь? Почему ходишь в той, что тебе явно мала?

— Это моя обувь, понятно вам! — рявкаю, злясь на всё и всех вокруг, встаю, чтобы уже обуться и пойти к Юле. Хватаю кеды, но Миша в режиме кобры, выхватывает их из моих рук.

— Осадись англичанка! Куда ты собралась в них? — внезапно гаркает так, что я вздрагиваю.

— Михаил, прекратите вести себя, как быдло! Вы разговариваете очень грубо, но я напомню вам, что мы с вами не друзья и не родственники, — гневно рычу в ответ. — Я что, по-вашему, босиком должна ходить? Отдайте мою обувь!

— Да мне плевать на твои умные речи, ты никуда не пойдёшь в этом! Скорее босиком будешь ходить! — пренебрежительным взглядом указывает на бедные Женькины кеды.

— Отлично! Босиком, так босиком! — выкрикиваю, что есть сил, устремляюсь вперёд, дёргаю на себя ручку двери и выхожу в холл.

— Ты… Ты совсем ненормальная? — Миша вываливается следом, и теперь он не просто зол, а разъярён.

Но я и сама словила приличную дозу адреналина, ускоряюсь и не сразу замечаю пожилого мужчину, что двигается мне навстречу, в результате чего с силой врезаюсь в него.

— Ой, простите! Я не специально, — лепечу и с беспокойством, осматривая мужчину. Выглядит крепким, значит, не должен рассыпаться, как мешок с костями.

Он внимательно смотрит на меня, переводит взгляд на Мишу и с хитрой улыбкой выдаёт:

— Кренц, а ты и не говорил, что у тебя две дочери! Твоя?

Хапаю от возмущения ртом воздух, при этом продолжаю медленно пятиться назад и вдруг чувствую, что-то касается моей ноги. Коротко вскрикиваю от страха и неожиданности и только потом замечаю дочурку Миши, которая сразу же приобняла меня.

— Юля? Привет, малышка, а я к тебе пришла! — растягиваю губы в улыбке и присаживаюсь на колени.

— А почему ты босиком? — тычет маленьким пальчиком, указывая на мои ноги? — И почему у тебя ноги в пластырях? Ты что, упала? — поднимает глаза и с беспокойством смотрит на меня.

— У тебя была, хоть раз мозоль на ножке?

— Не-а, а что такое мозоль?

— Ну-у-у, как тебе получше объяснить… — закатываю вверх глаза в задумчивости. — Мозоль это как маленький пузырёк на коже, он немного болит. А возникает он тогда, когда обувь маленькая, неудобная или новая. Да, с новой обувью тоже такое бывает, но не всегда.

— А тебе было больно?

— Немножко, но твой папа отвёл меня к врачу, и теперь все хорошо.

— Крен, ты что за шум тут поднял? Даже до меня уже долетело, — слышу за спиной знакомый голос и холодок вновь бежит по спине, потому что это тот мужчина, в чьём кабинете мы уже были.

Беру малышку за руку и стою с виноватым видом. Стыдно? Да не то слово. Думаю, нашу перепалку с Мишей было слышно за версту. А это значит одно — мне не жить…

Пожилой мужчина обратился к Горе, — Кренц, а тот, которого зовут Глеб, назвал его — Крен. Интересно, что это? Фамилия или, как говорили в детстве “погоняло”? Но я, конечно же, не решусь спросить.

— Вижу, в медпункт вы сходили, но почему девчонка бегает по зданию босиком? Мишенька, родной мой, ты совсем головой поехал? — кривится Глеб.

— Мирон, не начинай, а? — отмахивается Миша.

— Как же много я пропустил. Эх… — вздыхает пожилой и тут же посмеивается. — Так, ребятня, давайте отсюда, чтоб вас ветром сдуло, а то, не дай бог, клиенты увидят или ещё кто. Развели мне тут бразильский сериал.

— Николай Антонович, я вам потом всё объясню, — бормочет Миша и косится на меня так, что я сама готова себе шею намылить и в петлю прыгнуть.

— Да не надо, я и так всё вижу. Ну, Кренц, ну, удивил! Аха-ха! Ладно Глеб, от него я хотя бы всегда ожидаю чего-то, даже Дамир и то более вероятно, но ты? Да…

— Всё Антоныч, пошли уже, — тот, которого зовут Глеб заволакивает руку за спину пожилого мужчины и пару раз похлопав, направляется с ним в сторону лифта.

Мужчины уезжают на лифте, и мы втроём наконец-то остаёмся одни. Вновь наклоняюсь к девочке, убираю выбившуюся из её косички кудряшку за ухо.

— Юля, на самом деле, я искала тебя. Мне сегодня показалось, что ты расстроена…

— Угу, — опускает глазки вниз. — Но дедушка Коля мне всё объяснил, только это наш с ним секрет. Мы на мизинчиках скрепили. А аще он купил мне мороженое и покатал на пони.

— То есть ты больше не грустишь?

— Не-а!

— Совсем-совсем?

— Да!

— Как классно! — поднимаю взгляд на Мишу и пожимаю плечами, мол, дети, такие дети. Плачут, а через пять минут уже радуются как ни в чём не бывало. Даже не знаю, что ещё могу сделать. Да и надо ли?

Подхожу к Горе и протягиваю руку, чтобы забрать кеды подруги.

— Михаил, отдайте мне обувь, думаю, инцидент исчерпан, и я могу уйти. И простите, пожалуйста, что из-за меня у вас на работе такой переполох случился.

— Ты ходячее несчастье, — убирает руку с обувью за спину. — Какой у тебя размер ноги?

— Зачем вам?

— Поиграй с Юлей в комнате отдыха на втором этаже, пока я буду покупать тебе новые.

— Категорически — нет!

— Я тебя и не спрашивал, хватит из себя правильную строить. Всё идите наверх.

— Я верну вам деньги за обувь.

— Ага. Размер какой?

— Тридцать седьмой. Только, пожалуйста, возьмите самые дешёвые, мне просто до дома доехать.

— Да-да… — говорит он и отмахивается от меня рукой, как от назойливой мухи.

А я замечаю, что в тот момент, когда Миша практически отвернулся, на его лице мелькнула улыбка. Хороший знак. Значит, я ещё поживу немного.