Не мир

Глава 1

Боль беззвучной невидимой молнией во мгновение пронзила его разум и унеслась прочь, оставив сознание наедине с тьмой, тишиной и холодным твёрдым полом.

…Чёрт! Холодно! Твёрдо! Шея… Моя шея! Затекла то как! Темно? Глаза!!…

Именно так начался его день. Странное ощущение — словно саблями полоснуло внутри груди, нарушило не стройный ход мыслей, летящих кубарем, будто высыпанных на всё тот же холодный пол из какой-нибудь ментальной коробки бытия. Вот снова! И ещё раз! Ещё вдох и выдох! Глубокий непреодолимый спазм кашля во мгновение согнул ещё не до конца осознающее себя тело в калачик. Руки рефлекторно рванули ко рту и упёрлись в плотную ткань. Замерев на секунду, некто схватился за лицо обеими ладонями и снова замер. С беспорядочным, но ослабевающим беззвучным кашлем, шипящим и хрипящим в глубинах лёгких, зашарил пальцами по полотну, прилегающему к голове.

…Туго сжимает… Туго… Тугая повязка… Бинт… Бинт!…

Хаотично льющиеся мысли словно сами пытались выстроиться в хоть какой-то ряд.

…Бинт?!… Ранение?… Я ранен?!…

Внезапная необходимость проверить тревожную догадку обнаружила совершенно не подходящее для этого положение — каменный не ровный пол упирающийся в ноги, локоть, плечо…

Попытка встать на колени, сменила лёгкий, незаметный доселе шорох, по всей видимости одежды, на шуршание и тихий скрежет мусора и камня по каменному, наверное, полированному полу. Под ладонями в разные стороны перемещался холодный гладкий кафель, усыпанный осколками непонятно чего, шелестящим мусором, выбитыми фрагментами себя же, вот онемение рук отступило и движение пола сменилось движением ладоней по нему. Одно неловкое движение и рука, упершись в крупный обломок скользнула в сторону, разорвав тишину пронзительным скрежетом. Неожиданный звук ударил по слуху и напугал человека, он захлопнул места повязки скрывающие уши и прижался грудью к коленям, превозмогая стон собственных мыслей.

…Кафель… Кафель, наверное…

Звук, показавшийся режущей болью, скрылся за тёмным и, пока что, пустым горизонтом сознания, сменяемый запалом любопытства, подогревающим желание снять повязку.

Стараясь поддеть её закоченевшими пальцами, он обшарил всю голову, но ни края, ни узла, ни даже хотя бы слабой петли — не нашёл. Отблеск смекалки словно рассеял тьму закрытых глаз подсветив в ней осколок кафеля, только что бывший под ладонью. Снова нащупав и схватив его, человек стал судорожно поддевать маленький, слишком трудный для захвата пальцами, край бинта. Разорвав несколько волокон — схватился за них большими и указательными пальцами и потянул в разные стороны, лишь на мгновение замявшись, будучи смущённый треском.

Разорвав до конца одну полосу перевязки — потянул в разные стороны два конца, чтобы освободить глаза. Но свет окружающего мира оказался неприятным сюрпризом. Резко дёрнувшись неизвестный снова закрыл глаза, одна ладонь слишком резко выпустила камень и тот отлетел от головы, приглушённо ударившись о какой-то хлам на полу.

— Тс-с-с-с… — досадно прошипел человек через несколько слоёв бинта.

…Боль… Не иначе…

Именно боль шевельнула внутри пустой головы новые мысли, желания и опасения, инстинкты. Инстинкты сохранять себя.

…Почему так тихо?…

Словно боясь засорить глаза он приоткрыл сначала один, и лишь затем второй. Размытое окружение постепенно сфокусировалось зрением, в картину, которая оказалась не на много лучше слепоты.

Поражённый, даже не увиденным, а самим чувством «зрение», током, идущим от глаз к мозгу, он замер. Зрачки, шевельнувшись в сторону заставили дрогнуть всё тело. Вот глаза бегают цепляясь за всё и не задерживаясь ни на чём дольше мгновения. Внимания удостоилась каждая мелочь — обломки торговых рядов, битая плитка, какая-то металлоконструкция, обвалившаяся с потолка. Разрушенный супермаркет был осмотрен на столько, на сколько было возможно с позиции наблюдателя. Но холодный мозг не смог сходу выудить из тёмной бездны памяти всего этого.

…Что это?…

Ещё несколько медитативных секунд созерцания пыли, парящей в тонких тусклых лучах света и человек продолжил разматывать бинт. Моток за мотком повязка освободила лоб и нос, губы и подбородок. Свежая, слегка бледная, чистая кожа подверглась тщательному изучению остывшими пальцами, а после мгновения неуверенной заминки они отправились к вискам и к затылку, сквозь длинные прямые волосы, собранные в хвост и завязанные чем-то на уровне шеи. Потерев волевой, немного выступающий подбородок, молодой мужчина пришёл к утешительному умозаключению.

…Я не ранен… Я… Я…

Его глаза замерли в одной точке, где-то на дальней затенённой стене, а рука накрыла крупные широкие губы.

…Кто я?…

Настало внезапное понимание того, что он не только не помнит себя, но и не осознаёт ни собственного существования, ни существа окружающих предметов… Просто бездонная пропасть дна которой не достать даже если броситься туда. Тьма. Пустота. Тишина. Отсутствие.

Молодой мужчина перевёл взгляд на свободную руку. Оторвал вторую от лица. Не сними он повязки с глаз — не смог бы даже отдалённо описать руки или представить сколько на них пальцев. Тем не менее об остроте осколка кафеля он догадался не видя его, эта мысль подействовала как мгновенное лёгкое успокоительное. Но вот он нахмурился, рассматривая свои руки. Аккуратный мужской маникюр и нежная кожа, лишь немного испачканная, а вокруг сама разруха, грязь и пыль. Контраст показался человеку подозрительным. И эта мысль тоже успокоила его.

…Что-то, да соображаю значит…

Поднявшись на ноги и выпрямив широкую спину, парень продолжил осматривать окружающий бедлам более детально. Некогда просторное помещение с высокими потолками, теперь оказалось завалено горами железобетона, обрушившегося с потолка прямо на стеллажи торговых рядов. Тут и там через пыль и обломки бетона торчали полиэтилен и пластик разных цветов, ими же пестрят устоявшие на месте полки, а между ними — пыль взвивается вместе со сквозняком в струнках света, пробивающегося сквозь дыры в потолке.

Попытка развернуться прервалась резким хрустом под подошвой — раздавленный цветной пакетик выбросил на пыльный пол жёлтую труху, бывшую когда-то орешками или сухариками, теперь трудно сказать, но желудок отреагировал незамедлительно отправив в глубь помещения гулкое рычащее эхо. Лёгкий спазм и игра крови пустили холодок и встряхнули всё тело едва заметной дрожью. Внимание тут же переключилось на тяжёлый шорох одежды сопутствовавший спазму.

Человек стал обшаривать себя взглядом на столько, на сколько позволяла анатомия глаз, шеи и тела вообще. На нём был коричневый потёртый и порванный в нескольких местах плащ из плотной, толстой и грубой ткани напоминающей брезент. На плаще — два кармана, их содержимое было изучено без лишних мыслей одним движением. В одном, увы, пусто, а во втором оказалось что-то мягкое. Дальнейшее извлечение объекта из кармана и визуальное изучение обнаружило, что это шапка с одной прорезью для глаз.

…Холодно… Пожалуй стоит одеть… Только вот откуда это у меня? Я бандит или солдат?…

Резкий вопрос самому себе снова заставил безымянного парня замолчать и задуматься, откуда он может знать такие понятия и что вообще из них можно выудить. Однако размышления были прерваны шумом, откуда-то со стороны. Шуршание щебня и мелких обломков по бетону, удары мелочёвки по арматуре и наконец звонкий стук по кафелю.

Приблизившись к ближайшему стеллажу и выглянув из-за него, безымянный человек обнаружил в конце зала столб света, идущий из большой дыры в потолке. В лучах витала поднятая кем-то пыль. Спрятавшись обратно за стеллаж и, спешно натянув маску на голову, человек нагнулся и выглянул снова, теперь между двумя полками, чтобы уменьшить шанс собственного обнаружения.

Сверху, по обломкам, аккуратно спустились две фигуры. Первым оказался мужчина, а вторым, судя по размерам — ребёнок. Быстро пройдя в глубь супермаркета двое не дали возможности рассмотреть себя детально, только затасканные грязные дутые куртки, у того, кто по выше — порванная на спине с торчащим из трещины белым наполнителем.

Направившись к одному из не заваленных обломками ряду мужчина скомандовал ребёнку:

— Бери только то, что ещё не пропало, и у чего срок годности больше. Да живее! — донесшийся хриплый, но басистый голос отдался эхом куда-то в тёмную глубину руины.

Обойдя своё укрытие человек в маске выглянул из-за другой стороны полки, на этот раз между двумя запылёнными картонными мешками, стоящими на уровне его груди. Буквально в десяти шагах, двое хватали с полки консервные банки, стирали ладонями пыль с жести и, стараясь подставлять выбитые цифры тусклому свету, выбирали, что бросить в рюкзак, а что оставить.

Но не прошло и минуты, как из дыры, откуда пришли незнакомцы, сорвался густой клуб пыли, а по железобетонной конструкции полетел щебень. Мужчина шёпотом перебил шорох камня:

— Кто-то идёт… — в грязных руках блеснул метал и, обеспокоенно оглянувшись, он принял решение — Спрячемся в глубине зала, за обломками. — и указал рукой с пистолетом в ничем неосвещённую неопределённость.

Оба подняли с пола рюкзаки и быстро пошли прямиком к стеллажу, за которым прятался наблюдатель. Мужчина двигался в пол оборота, оглядываясь на источник шума, на провал служащий «входом».

— Пап!! — испуганно вскрикнул мальчик.

Отец сделал рывок и, обогнув торец торгового ряда, в одно мгновение преградил ребёнка от любой угрозы собой, держа вытянутой рукой пистолет. Перед самым срезом ствола оружия оказался высокий человек в плаще и в маске. Воцарилась тишина, названный «папой» едва заметно дрожал, приоткрыл рот, обрамлённый длинной щетиной. Ничего не помнящему парню словно прямо в мозг ударило новой чувство — он ощутил страх, ужас мгновенного испуга, но не свой, а двух людей, стоящих перед ним. Этот страх не виден и не слышен, он словно невесомый туман, густой и горько-сладкий как мёд, заполонил пространство вокруг…

…Пистолет. Рука дрожит. Боится…

Сигналом к действию послужил очередной резкий звук катящихся обломков бетона. Одним молниеносным движением парень в маске схватил пистолет, оттянув его затворную раму от себя, приведя тем самым оружие в невозможное для выстрела состояние, и, крепко обхватив пальцами металл, рванул к себе. Ещё мгновение ловкой, почти жонглёрской манипуляции пальцами и оружие смотрело стволом на своего предыдущего хозяина.

Тот час обогнув мужчину мальчик встал перед появившимся незнакомцем и задрал одну руку вверх, перекрыв ладонью лицо отца, а вторую поднял вперёд перед собой. На лице родителя блеснула капля пота, скатившись из-под отворота вязаной шапки. Послышался новый шум и нечёткие голоса со стороны «входа», кто бы это ни был — он уже входил. Незнакомец в плаще, не опуская пистолет, второй рукой схватил за складку куртки мужчину и притянул к себе, сам делая шаг назад, все трое оказались за укрытием относительно источника шума. Парень вжал пистолет в грудь мужчины притянув его второй рукой ближе к себе. Мальчик же упёрся ладошкой в грубую коричневую ткань.

— Пожалуйста. — только и смог прошептать пленник, глядя снизу-вверх в спрятанное маской лицо верзилы, захватившего его единственное средство защиты. А тот, не послабляя хватки приноровился смотреть через щель в стеллаже, как раз хорошо было видно освещённое извне нагромождение бетонных блоков.

Вот раздалось шуршание подошв обуви. Из дыры в потолке кто-то соскользнул на выступающий блок с торчащим на пол метра куском арматуры, оглядевшись и убедившись, что тут никого нет, гость продолжил спуск. Это был хилого телосложения мужчина, в чёрной одежде на лице маска с прорезями отдельно для глаз и рта, на теле бронежилет, за спиной на ремне автомат. Твёрдо встав на пол, огляделся ещё раз.

— Спускайтесь! — сделав поспешный вывод о безопасности, он крикнул кому-то вверх и зашагал вперёд.

Вольготно, не снимая с ремня из-за спины автомат, мужчина прошёл с десяток шагов, осмотрел разбросанные по полу товары:

— Да тут же Клондайк консервов! На пару недель точно хватит!! — крикнул он восторженно в полутёмную пустоту разрушенного зала, не заботясь о том, услышат ли радостную новость его товарищи снаружи.

Из дыры показались ноги в камуфляжных штанах и берцах, пошарив стопами нашли надёжную опору, согнулись в коленях и в тусклом свете появилось остальное тело, так же облачённое в камуфляж. Лысая голова была ярким пятном в тусклом свете. Человек в камуфляже ухватился за арматуру на краю дыры, покачнулся вперёд и спрыгнул, ловко приземлившись на ноги. Небольшого роста, необычайно худое телосложение было заметно даже через одежду. Он повернулся обратно к пролому в потолке:

— Давай теперь девку! — крикнул кому-то вверх. И снова в отверстии появились две ноги, не обременённые никакой одеждой, зато в берцах, явно не того что нужно размера, совсем худые. Как оказалось — девичьи. Кто-то придерживал спускающуюся — её ноги свободно повисли в воздухе. Ещё секунда и подошвы достигли выступа на обломках.

— Убери ноги оттуда! Возьмись руками за край, повисни и прыгай! Я тебя поймаю!! — нетерпеливо прокричал лысый.

— Да успокойся ты, это ж баба. — немедленно, но спокойно, даже слегка равнодушно, отреагировал человек в чёрном, рассматривая очередную поднятую с пола консервную банку.

Вот девушка уже полностью появилась на бетонном склоне. На ней был один лишь камуфляжный бушлат. Длинные волосы растрёпаны, несколько замусоленных прядей лежали на лице. Не последовав совету лысого, девушка повернулась лицом к обломкам и стала осторожно спускаться вниз.

— Какой вид! Ха-ха!! — восхищённо воскликнул лысый и протянул руки к девушке, когда та спустилась ещё немного, и схватил её под бушлатом, чтобы потянуть вниз к себе. Она не удержалась и грохнулась на радостного мерзавца спиной, тот смеясь обнял её и, не смотря на крики протестов, перевернулся и подмял под себя.

— Саня, а ну прекрати! Давайте сначала разберёмся со жратвой, и где тут прилечь можно! — человек в чёрном, всё также проводя ревизию продовольственных запасов, прервал беспредел лысого.

Тем временем из дыры в потолке появился ещё один мужчина в камуфляжной одежде, спустился аккуратно, не подняв ни шума, ни пыли, и прошёл вглубь зала, вслед за своими товарищами.

Парень в плаще, всё это время так и стоял неподвижно, наблюдая за подозрительными людьми в зале.

Лысый отпустил девушку, поднялся сам и помог встать ей.

— Пожалуйста, не трогайте меня… — слова оборвались резким шлепком, лысый ударил свою жертву ладонью по лицу. Не отвесил пощечину, не шлёпнул, а именно ударил!

— Не скули! — резко, но равнодушно оборвал её и добавил — А то съедим! Ахахаха!!! — развеселил себя собственной же шуткой и тоже принялся осматривать помещение.

…Что происходит? Должно ли так быть?…

— Это моя дочь. — взволнованно прошептал мужчина услышав родной голос, на секунду он даже забыл о пистолете, упирающемся в грудь.

— Помогите ей. Эти люди — негодяи, прошу вас… — он не унимал свою мольбу, но незнакомец и усом не повёл.

Мальчишка, то ли от безрассудства, то ли специально, решив спровоцировать хоть какие-то действия пленителя, надрывно, ломающимся голосом, завопил имя сестры:

— Лена! — мальчик выскочил из укрытия и рванул к лысому и девушке — Отпусти… — только и успел он добавить, прежде чем встретился грудью с подошвой главаря пришельцев.

Отчаянного спасителя как пушинку свалили на пол. Бандит в чёрной одежде поставил на него ногу, не давая подняться, и рванул за ремень автомата, чтобы снять его на всякий случай. «Чуйка» у негодяя работала на отлично.

…Надо что-то делать…

Парень в плаще резко толкнул своего побледневшего пленника, да так, что тот вылетел из-за стеллажа, словно его вышвырнули сразу несколько человек, а сам — выглянул лишь немного, держа пистолет в вытянутых руках. Мужчина в чёрной спецовке стремительно поднял автомат стволом ко внезапному противнику, но это было сродни попыткам утопающего хвататься за мелкие щепки на воде — он только и успел увидеть в полумраке блеснувший холодом пистолет…

Громыхнул выстрел.

Как ни странно, оглушительный хлопок не вызвал никаких неожиданных ощущений или боли, а чувство замешательства сразу же сменилось хладнокровным расчётом, порождающим серию скупых кротких движений.

Бандит в чёрном завалился на спину с запрокинутой назад головой, оружие упало рядом с ним, бряцнув о твёрдый пол, и скользнуло в сторону. Пистолет был немедленно наведён на опешившего лысого. Тот хотел было схватить девушку, чтобы прикрыться ею, но кроткий рывок оборвался ещё одним выстрелом, пуля вошла мужчине в живот. Худощавый негодяй, оставшись последним, обречённо рванул к железобетонному обвалу, но тщетно. Прозвучал ещё один хлопок и его тело ударилось грудью о камень, повиснув на арматуре с неестественно откинутой назад за головой.

Лысый корчился в луже собственной крови, кряхтя и пытаясь схватить, что-то перед собой, видимое только ему одному.

…Агония…

Парень вышел из-за стеллажа и приблизился к лежащему, навёл на него пистолет и выстрелил в голову, оборвав последнюю ниточку несчастной жизни. Густые капли крови усеяли коричневый плащ, но в пустующем сознании не возникло ни малейшего намёка ни на брезгливость, ни на милосердие по отношению к раненому. Далее, без раздумий, победитель молниеносной перестрелки направился к первому убитому, целью был автомат калашникова. Пленённый секунду назад мужчина, не успев толком испугаться, уже оправился от падения и бросился к сыну, девушка последовала его примеру. Даже не зная кого жалеть больше, мальчишку, которому намяли бока, обиженную зверьём девочку или беспомощного себя, глава семейства держал сына за руку, а дочери положил ладонь на затылок и поцеловал в темя, прижимая к себе.

— Миша, ты как? — наконец выдавил он из себя вытирая пыль со лба ребёнка.

— Живот болит… — только и простонал мальчик, пытаясь сесть, но острая боль, исказив лицо разочарованной гримасой, удержала его уже после первой попытки.

— Миша? — отец испугался не на шутку

— Болит в верху живота, согнуться не могу. — последовал ответ ребёнка.

Стрелок в плаще, не обращая ни на кого внимания, обшаривал карманы трупа в чёрном. Доставал и клал на пол рядом с телом патроны в бумажной пачке, два автоматных магазина, простецкий складной нож. Взял, наконец, автомат. Затвор послушно звякнул в руках, показав досланный патрон, но переводчик огня до этого был на предохранителе.

…Это российская штурмовая винтовка. Автомат… Откуда я могу знать? Хотя не удивительно…

Осматривая трупы, парень находил оружие, патроны, припасы… А в голове постепенно всплывало всё, что можно сделать с трофеями. Растерянный здоровяк обнаруживал себя смекалистым умелым бойцом.

По крайней, мере ему так показалось по собственным мыслям.

— Давай уложим Мишу поудобнее. В моём рюкзаке есть плед, укроем его, что бы не замёрз. Тебе самой не холодно? У тебя есть что-нибудь под бушлатом? — глава семейства, почувствовав безопасность, занялся здоровьем отпрысков.

— Только бушлат. — покачала головой девочка, по голосу ей можно было дать лет семнадцать, а то и меньше.

— Скоты. — тихо процедил сквозь зубы мужчина — Слышите? Вы правильно сделали! Всё правильно сделали! — в голосе прозвучала злость, вспышкой пролетевшая по помещению и, сквозь прорезь маски, обдавшая теплом глаза безымянного парня. Не поняв, наяву ли это было, он зажмурился и тряхнул головой.

Мужчина перетащил мальчика в сторону от открытого пространства, к заваленному торговому ряду, укрыл пледом и растеряно осмотрелся. Прямо под ногами лежали консервы. Подняв две штуки, он принялся открывать их небольшим складным ножом.

— Как вас зовут? Кто вы? — обратилась девочка к незнакомцу, но не удовлетворившись молчанием, вонзила взгляд в отца, тот лишь едва заметно покачал головой, широко раскрыв глаза.

…Хотел бы я и сам знать…

Парень продолжал заниматься обыском трупов.

После перестрелки прошло часа пол. Мужчина развёл небольшой костёр из подножного мусора и ухаживал за травмированным мальчиком, девочка ела что-то из консервы, пользуясь ножом как ложкой, а здоровяк в маске обходил огромный разрушенный зал, пытаясь собраться с мыслями и вспомнить хоть что-нибудь. Свет, проникающий через щели в потолке, потускнел, а на фоне небольшого потрескивающего огня — и вовсе не был заметен.

…Темнеет… Солнце заходит… Ага… Ночь будет…

Полностью поглощённый попытками вспомнить хоть что-нибудь, но довольствующийся лишь общими понятиями естествознания, да и то поверхностными, парень вернулся к семейству и просто уселся на пол перед костром, скрестив под собой ноги как индеец, девочку эта поза позабавила и она принялась дурачиться:

— Хао, Молчаливый Медведь! Какое слово данное небу ты должен держать и поэтому не говоришь ни слова? — на её лице мелькнула улыбка.

— Я никому ничего не должен. — как гром, с нотой обиды, прогудел на весь торговый зал громкий механический голос, словно говорил не человек, а титан из древнего мифа. Пострадавший мальчишка встрепенулся, а его отец так вообще подскочил, широко раскрыв глаза. Лена же просто открыла рот, как бы виновато глядя на собеседника. Удивлена таким звучанием была не только семья, изумился и сам обладатель голоса. Резко выпрямив спину, он обвёл округлившимися глазами присутствующих.

…Это уже слишком… Мысли звучат совершенно по-другому…

— Ясно почему ты молчишь постоянно. — постаралась разрядить обстановку девочка. Мальчик, насупил брови и прямо-таки пожирал любопытным взглядом кусочек лица в прорези маски.

Уже знакомым ощущением от мужчины пошёл страх, невидимая густая аура прошла сквозняком по ладоням и пощекотала глаза здоровяку.

— Мы можем отойти? — неуверенный вопрос скорее вывалился из-под грязных усов, чем был произнесён. Парень встал, и они скрылись из света костра. Заметно меньший силуэт то и дело оглядывался на идущую за ним высокую тёмную фигуру.

Лучи солнца уже не проникали из щелей в потолке, видимо приближалась ночь.

— Послушайте. — начал мужчина, нервно поправляя шапку на лбу — Хоть мы не знаем кто Вы — мы вам очень благодарны и мне не удобно просить вас о чём-то. Мой сын, у него рёбра… — парень прервал его жестом, просто подняв руку перед собой ладонью вперёд.

— Где мы? — он постарался говорить шёпотом, но голос всё равно был подобен стону деталей исполинского механизма.

Мужчина снова округлил глаза, замешкался и, в конце концов, нашёл силы ответить:

— Это разрушенный супермаркет, а там откуда вошли бандиты, раньше был вход, сейчас — дыра в потолке, снаружи выглядит не на много лучше. А Вы… — парень снова оборвал его на полу слова, в этот раз голосом.

— Где это место в котором мы? Почему оно разрушено? И почему снаружи не на много лучше?

Мужчина такого не ожидал и был обескуражен вопросом не меньше чем его звучанием.

— Так ведь война была…

После этих слов в голове безпамятствующего словно что-то клацнуло.

…Война?…

— Что это была за война? — уже не шёпотом, но спокойно и без спешки задал вопрос здоровяк, каждое слово гремело на весь торговый зал и возвращалось эхом.

Дети у костра всматривались в темноту, наверняка ничего не видя, но всё равно, не смея отвернуться. Мужчина, на секунду замялся, его подбадривала только возможность отблагодарить своего спасителя хотя бы информацией. Он начал рассказ:

— Ну, в общем, мы сами не много знаем… Международные отношения… Даже не знаю с чего начать. Я думаю это Иран виноват! У них была программа ядерная, они говорили, что мирная. Но их президент однажды сказал, что, если им мешать будут — пожалеет весь мир. Что ещё подумать можно? Но претензии к ним Евросоюз имел, ну США естественно, куда без них? Но наша страна причём? Российских вояк видел, приехали на трёх грузовиках, лагерь разбивали недалеко отсюда в другом супермаркете, а уехали только два грузовика, в третий никто не сел, умерли бедолаги. Кто ходил в то здание — сказали, что трупов много, застрелены своими же. Лучевая болезнь вроде как, волос на головах мало, кожа облезшая… Выходит что России то же досталось. Как уехали — стрельба была ближе к центру города, несколько часов бились с кем-то. Через пару дней один мужик говорил, что видел машину в камуфляж выкрашенную, такую что в нашей армии и быть то не могло — джип бронированный, пронёсся по улице между горами обломков. Европейцы вероятнее всего. Но это же восток страны! Откуда они тут могут быть? Разве что им то же «мирный атом» не по вкусу пришёлся, вот и ищут место, где радиации поменьше… Ну вот и всё что знаю если глобально. — подвёл итог геополитической ситуации мужчина и продолжил менее торжественно, с какой-то болью в голосе — А вообще, люди выжить пытаются, вот вход в супермаркет раскопал, тут консервы есть, так я по современным меркам теперь богат! Хах!! Воды чистой нет почти, скважина есть на руинах, но её головорезы какие-то контролируют. Чистая вода ровно власть, её меняют на рабочую силу, на еду, на патроны и оружие, на рабов… Есть и такие скоты, да. Тех кто отпор дать не могут в кандалы и делают что хотят с ними — едят, насилуют, для работ используют, есть даже такие что кровь вместо воды пьют. Не знаю помогает ли от жажды, но такие есть. — развёл руками, но уловив неудовлетворённость во взгляде из-под маски, продолжал — А началось всё очень страшно. Декабрь 2011-го года был. Ночь. В окнах вспышка, огонь, свет, могу ошибаться, но, по-моему, крыша соседнего дома вспыхнула. Через несколько секунд ударная волна прошла, стёкла вылетели, грохот страшный, я не знал что делать даже! К детям прибежал, вчетвером под кровать залезли… Удивительно, что хрущёвка вообще стоять осталась, несколько соседних домов и ещё много на квартале и на соседних — рухнули, так из-под руин целый день крики были, но мало кому дело было, к ночи воздух остыл и кого не вытащили — замёрзли все. А кто вытаскивал — пыли надышались, потом за несколько недель сгорели от лучевой болезни. Смельчаки и добряки пытались людей организовывать, другим помогать, но были и мрази которым порядок и справедливость чужды, так оказалось, что добро не всегда побеждает… В самые первые дни солдаты появились, по подвалам, да по зданиям уцелевшим расквартировались, вроде бы как на войну шли. Тысяч десять их было. Наверное, со всех уцелевших частей нашей области стягивали. Неделю они на руинах хозяйничали, пару дней людям помогали, завалы разбирали, пострадавшим медицинскую помощь оказывали, даже пункты обогрева обустроили. А потом как взбесились! Сначала брали что хотели, далее и несколько убийств было. Перед отправлением — им на глаза боялись показываться. Моя жена, царство ей небесное, в медицинском пункте врачам помогала, как сестра милосердия, так один солдат облучённый, прям с койки стрелять начал, и кричал всё, мол вы живы-здоровы, а я умирать должен непонятно почему. Что за урод ему оружие принёс туда… — рассказчик на секунду запнулся, но настырный взгляд не позволял ему прекратить повествование — Там жена и погибла, вот. Потом солдаты снялись и по приказу чьему-то на запад ушли. Мы с сыном Мишей с самого начала по развалинам бродили, места искали, где магазины были раньше, склады продуктовые. Дочка, Елена, в лагере сидела, помогала готовить женщинам, за порядком следила, за больными ухаживала. Лагерем нашим стала хорошо сохранившаяся хрущёвка, там много семей жило. Две недели назад туда бандиты пришли, ну качать права начали. Оружия у нас достаточно, вот только военных нет, оборонялись как могли — пол дня стрелялись, родных в обиду не дали, да и отбросы эти не шибко настойчивые были — отступили, а те трое кого ты убил — из их шайки. Вчера вечером Лена с нами выходила, на секунду отошла по делам по женским, они её и схватили. Она кричала, я с пистолетом к ним, но гад этот из автомата шмалить начал, я из-за кучи обломков даже высунуться не мог. А сегодня вот тебя Бог послал. Я даже не спрашиваю у неё чего она натерпелась, и так всё ясно… — рассказ перерос в утешение самого себя, мужчина едва ли сдерживался — А почему ты спрашиваешь?

— Сколько времени прошло с ядерного удара? — игнорируя вопрос, вновь сотрясал тишину обладатель стального гласа.

— Сейчас март месяц, двадцатое число. Память потерял что ли? — в ответ мужчина получил лишь кивок головой — Кстати я Юрий. А ты? — взгляд вместо ответа был красноречивее любых слов — одновременно называл дураком и поражался неуклюжести мысли.

— Так, а давно ты при памяти? Сколько дней? — не унимался Юрий.

— Меньше часа. — равнодушно ответил парень, развернулся и направился к импровизированному биваку, а сам удивился своему восприятию времени, чувствуя, как течёт очередная минута, секунда за секундой ускользает во мрак небытия, тускло подкрашенная лишь памятью.

…Как песочные часы в голове…

— Вот это да! Так мы первые люди, которых ты увидел. Кстати мы у тебя в долгу теперь. — подключилась к разговору девочка, хорошо слышавшая последние слова взрослых.

Её отца констатация такого факта явно не обрадовала. Ясное дело — непонятно кто, появляется откуда не возьмись, убивает людей и глазом не моргнув… Быть у такого в долгу не к добру, а этот эффект звуковой — жуть просто.

— Эм… Вы мне мой ТТ вернёте? — Юрий вспомнил про отобранный пистолет, когда они уже сидели на корточках перед костром. Парень бесстрастно достал из кармана оружие и положил рядом с собой на пол, тут же лежал автомат с патронами и магазинами.

Спустя недолгие минуты молчания здоровяк встал, огляделся, отошёл к заваленному торговому ряду и разрезал тишину всё тем же исполинским голосом:

— Отдыхайте. Я буду сторожить, разбужу вас утром. — затем взял на ремень автомат и сел на лежащий стеллаж. Никто не стал спорить, все слишком сильно устали, а Миша и вовсе, не смотря на травму, мирно сопел, Лена легла рядом с ним на найденные тут же грязные листы картона и попыталась ими укрыться. Юрий решил спать полусидя, упёршись спиной в ещё один полузаваленный ряд полок. Очень быстро наступила тишина. Костёр издавал редкие потрескивания. Едва слышен был свист ветра снаружи.

Однако в голове безымянного человека эти редкие тихие звуки полностью заглушал поток вопросов. Ни имени, ни воспоминаний, даже собственное лицо он не мог вспомнить, сколько не силился.

…Что же должно было произойти, со мной… Мной… Я… Кто?…

Парень глубоко вдохнул, поднял голову вверх и увидел в проломе, в потолке, кусочек ночного неба — звёздного, тёмно-синего. Несколько секунд лёгкие не отпускали воздух… Это небо… Он точно его раньше видел. Вместе с выдохом последовал тихий металлический стон.

…Кто?…