Не мир

Глава 17

Путь, пролегающий через развалины жилых кварталов, не предвещал никаких приключений. Кругом серые бесформенные руины. Под ногами — один и тот же мусор. Часто попадаются обугленные столбы деревьев. Иногда, между кварталами попадается по несколько метров чистых дорог, но за ними снова застывшие волны железобетонного моря.

Гулко простонала сгоревшая машина, по которой прошли большие тяжёлые стопы. На шаги брата с сестрой — не отозвалась даже скрипом. Попались два трупа. Оба под стеной одной из сохранившихся хрущёвок. Дыры в стенах и характерные позы поведали прохожим о расстреле.

Безымянный было напрягся, поправил ремень автомата. Но быстро успокоил себя мыслью о своей сверхъестественной чувствительности. Да и спутники совершенно не беспокоились. Учитывая тот факт, что они до сих пор живы — их чутью тоже можно было довериться.

— Радиации не боитесь? — вопросил металлический скрежет.

Андрей резко оглянулся на звук.

— Неа. Время достаточно прошло, дождей много было, фонящую пыль вниз смыло, — махнул рукой неопределённо за спину. — В старый город, там частный сектор, он больше всего от взрывов пострадал, так что даже там радиации боятся некому.

Объяснение породило новые вопросы.

— Сколько было взрывов?

— Ну… Мы лично, да и вояки из церкви, три насчитали: один над железнодорожным вокзалом, другой — крупный завод сжёг, и третий — над местным военным городком. Там зенитная воинская часть была, кадетская лётная школа и кладбище самолётов, типа музей авиационный. Само собой, завод уже больше десяти лет, толком, не работал, солдаты-зенитчики если и тренировались, то только на каких-нибудь программах моделирования, а кадеты рабочего самолёта и в глаза не видели. А вот ЖД-шку жаль… Много людей пострадало кто в пути в это время был. Поезда и после всего этого прибывали, за городом останавливались. Друг об друга, по большей части. Интересный случай был: один поезд из Европы прибыл, полный облучённых людей. По всем вагонам одни трупы. Вояки его как-то издали засекли, заблаговременно сигнальщика поставили со стоп-сигналом, молодцы, короче. Ну поезд остановился, красивый такой, хай-тек, все дела. А в локомотиве машинист мёртвый, да не день и не два уже. Кто поезд тормознул, чёрт его знает… — замолчал, перепрыгивая расщелину в дороге, прижимая автомат прикладом плашмя к груди.

— Ты правда не помнишь ничего или это Борисовна нас байками кормила? — Андрей решил сменить тему

— Правда. Я так и не спросил, что за место.

— Это? — Алина нахально ухмыльнулась. — Луганск!

Но краткий ответ не удовлетворил любопытство парня.

— Мне сказали, что это восток страны, откуда тут европейские солдаты взялись?

Андрей пожал плечами.

— Немцы из церкви говорят, что их вообще бомбами засыпало, большая часть Европы вымерла от осадков что выпали после бомбёжек. Польшу в выжженную пустыню превратили, думаю Россия, а больше и не кому, если рассудить… Вот тебе и ПРО американская, как с козла молока, что называется.

Вполне логичное предположение, если основываться на совокупности событий на политической арене.

— Кто и за что начал войну, известно? — продолжил парень.

— Этого никто не знает. Командования всех стран участниц конфликта почти сразу погибли, хотя может и попрятались. Так что объяснять ситуацию стало некому. Как обычно короче, дел наворотили, а народ пускай расхлёбывает, — ироничная улыбка озарила лицо оратора.

— Блин… Каждый раз как с кем-то знакомимся сразу о политике и о причинах войны, и каждый раз одно и тоже… На кой хрен вам это нужно, если ничего больше нет? Давайте уже тему сменим! — возмутилась Алина. — Ну… Эм… Что за мазохистский костюм на тебе?

Андрей взглянул сначала на сестру, а потом перевёл глаза на безымянного, поддерживая вопрос поднятыми бровями. Взгляд, полный хорошо наигранного презрения, пал на молодых людей. Актёрского мастерства здоровяку было не занимать, ребята вмиг решили изменить своему интересу, начав лучше следить за обломками под ногами.

Внезапное напряжение охватило могучее тело. Перехватив автомат поудобнее, он направил ствол на угол ближайшего здания, откуда донеслось какое-то неопределённое опасение. Тот, кто там был, ещё не знал об угрозе, а боялся просто так, потому, что привык, потому, что так живёт, существует в собственном страхе. Возможно, всё ещё дышит благодаря своей трусости.

Из-за угла мелькнула чёрная пола одежды. Троица уже была готова. Андрей развернулся с автоматом и прикрывал тыл, а его сестра поддержала здоровяка. Показался бородатый мужчина. Худой. В грязном чёрном пальто и большой замусоленной шапке ушанке. Незнакомец заметил путников, уже сделав опрометчивый шаг. Не совладав с перепугу с собственным телом, при попытке быстро скрыться, он поскользнулся на мелких обломках и плюхнулся на задницу. Его страх заполнил всё вокруг и гибкой плетью прошёлся по спине парня.

— Всё в порядке! — Алина опустила автомат и подняла перед собой левую руку, показывая ладонь. — Не бойтесь!

Человек не был вооружён, и девушка распознала в нём одного из многих несчастных принуждённых к выживанию, обитающих на радиоактивных руинах.

Следом за упавшим мужчиной появился ещё один, одетый в дутую куртку, когда-то бывшую синей, но теперь почти не отличающуюся от камуфляжной, если так можно выразиться об очень грязной вещи. Он спешно сунул одну руку в карман.

— Мы не бандиты! — Алина не хотела, чтобы эти несчастные допустили трагическую для них ошибку.

Девушка заметила бельмо на правом глазу второго бродяги. Из-за угла выглянула женщина. Впалые глаза, бледная кожа, почти неразличимого с губами цвета. На голове замызганный платок. Она держит в руках какой-то свёрток. Один шаг и стало ясно — это ребёнок. Совсем маленький.

Алина размякла окончательно.

Затем показались ещё четверо: двое мальчишек, у них волосы на головах клочками, оба худые донельзя, что заметно, даже через одежду. И молодой мужчина, поддерживающий под локоть женщину средних лет, чьё лицо терзает постоянная гримаса боли.

Объяснив людям, как добраться до убежища выживших, закрепившихся лагерем в супермаркете, троица двинулась дальше.

— Ну а что? — Девушка поспешила оправдаться перед своими спутниками.

Угрюмый Андрей перевёл взгляд с сестры на безымянного здоровяка, ища поддержи в своём немом порицании, но его встретило холодное равнодушие.

— По-другому у них не будет никаких шансов!

— А так у его людей шансов меньше будет. Ты как будто этого всего не понимаешь, — парнишка запротестовал как-то наигранно ревностно, да ещё и принимая в оборот неоспоримый аргумент. Тон его, и вовсе был надменно брезгливым.

— Ой! Да пошёл ты! Тебе вообще по фигу, что… — она оглянулась. — Раз, два, три… Что ВОСЕМЬ человек сгинут вот так от голода и холода? Ты головы тех мальчишек видел? Сам знаешь, почему они без шапок!

Андрей шёл молча, принимая удары по собственной совести.

— Ты просто невыносим! — уж совсем беспечно громко выкрикнула Алина.

— Хватит, — моментально погасил пыл спутницы безымянный, своим контрастно безразличным голосом, хоть и с отголоском ржавчины в металлических нотах.

— Кстати! Кхм… — Андрей прочистил горло, обращаясь к гиганту — Ты так и не сказал, зачем они тебе?

— Могут что-то знать обо мне, — прогремел резонный ответ.

— Эм… Хех… — парнишка улыбнулся — Я не про военных, видишь ли, — и уточнил вопрос после короткой неловкой паузы — Зачем тебе весь этот сброд в супермаркете?

— Андрей! — девушка аж прошипела.

…Не зачем… Или жаль их… Не нужны, если подумать… Но почему-то я всё это делаю… Помогаю им…

— Так надо.

Уверенность в происходящем и вера в его правильность, вселяемые словами этого странного бесчувственного бугая, заставила замолчать дерзкого юношу. Его сестра тоже почувствовала странное успокоение трепещущих доселе струнок в груди.

«Всё будет хорошо.»- пронеслось сквозь её сознание твёрдое, но в тоже время неуловимое эхо.

…Всё будет хорошо…

Минуты тянулись. Квартал за кварталом, разрушенный город проползал мимо спутников. Развалины сменялись руинами, на смену которым появлялись горы обломков и кучи железобетона. Разнообразием останки города не блистали.

Один раз прямо перед троицей на дорогу вышла облезшая дрожащая собака. Сначала не заметив людей, остроносая дворняга принюхивалась, поджав хвост, но, повернув морду, тут же умчалась за ближайшие обломки как ошпаренная.

— Голод не тётка, голод — дядька, — шутливо прокомментировал Андрей сцену из жизни местной фауны.

Эти слова словно взбудоражили какую-то страницу памяти безымянного. Но переворачивать её было пока рано.

…Странное ощущение…

Вскоре над руинами мелькнула чёрная луковица с таким же обгоревшим крестом на ней. Из всех куполов, сколько бы их ни было до войны, уцелели только три. Один — самый большой и два совсем маленьких. Все — обгоревшие от вспышки взрыва и последующих пожаров.

— Свято-Владимирский кафедральный… — сказал Андрей, когда обгоревшие стены собора стали видны примерно на половину своей высоты. Но этот комментарий не пробудил ровно никаких воспоминаний и чувств в душе безымянного.

Высокие узкие окна замурованы кирпичом, кое-где заколочены досками. Там, где купола и части крыши снесены ударной волной, теперь лежит рифлёная оцинковка, наверняка бывшая когда-то чьим-то забором в окрестном частном секторе.

Пришлось сделать круг через повергнутые в руины дворы одно- и двухэтажных домов. Участки последних, а вернее оставшихся от них почерневших от дыма коробов, оказались легкопроходимыми. Когда-то построенные на совесть, теперь — почти не оставили крупных завалов и обломков вокруг себя. Препятствия создали только обрушившиеся беседки, навесы, поваленные деревья и сгоревшие машины. Ни одни ворота, ни одна калитка не оказались заперты. Все они либо мерно покачивались на собственных петлях, либо погрязли одним углом в застывшем чёрном грунте.

Когда компания вышла к прямому и очищенному от обломков проходу — стал ясен весь масштаб собора, это была громада высотой не меньше этажей семи или восьми. То, что она пережила ударную волну ядерного взрыва — говорило о капитальности постройки.

Парень остановился и призвал сделать тоже самое своих провожатых.

— Идите без меня, — проговорил своим скрипучим шёпотом как можно тише. — Разузнайте о человеке похожем на меня или об одежде как моя и выходите.

Ребята неестественно нахмурились, но вопросов задавать не стали.

Отпустив автоматы свободно болтаться на ремнях, молодёжь бодро зашагала к храму, оставив безымянного одного. Церковный двор огорожен решётчатым забором, почти не пострадавшим. На территории когда-то было длинное, но узкое кирпичное здание, теперь — сметённое взрывной волной и распластанное руиной на весь двор и даже дальше решётки. Когда до входа оставалось всего пара десятков шагов от ребят повеяло опасением и тревогой. Что-то не на шутку обеспокоило двух прожжённых, хоть и молодых, боевиков. Окна и вход церкви сразу были взяты безымянным на прицел. Пара шагала уже не так уверенно.

Андрей оглянулся и увидел чёрную точку ствола оружия, направленного куда-то у него над головой. Он что-то тихо скомандовал Алине, они схватились за автоматы и метнулись в стороны от двустворчатых дверей. Припав к обгоревшим стенам, сорвали с них чёрные хлопья. Ребята приблизились ко входу. Девушка толкнула одну створку дверей стволом, а её брат тут же туда посмотрел через прицел. Замерев на секунду, он отпрянул и опустил оружие.

…Что там?…

— Что там? — спросила Алина шёпотом.

— Трупы, — обеспокоенно выдохнул её брат.

…Заходи, проверь…

— Заходи, проверь, — сама того не понимая, девушка вторила мыслям безымянного.

Андрей кивнул. Беззвучно, одними губами, сосчитал до трёх и ринулся внутрь. Мелькая отражением в наполированном каменном полу, забежал за ближайшую колонну справа от входа и выглянул с другой её стороны. Его сестра повторила маневр симметрично, заняв позицию за колонной слева. Буквально в десяти метрах от двери лежало тело в зелёном камуфляже, рядом с ним — автомат.

Церковный холл — высокое помещение, всё сплошь украшенное иконами и изображениями святых и ангелов. Глянцевый каменный пол вымыт. Военные держали помещение в примерной чистоте, которой жёстко и наляписто контрастируют ещё два тела, лежащие прямо в центре холла в кругу света. Лучи проникают через бойницы и видные только изнутри щели в кирпичах и досках, намеренно оставленных в заслонах окон. Под стенами стоят в несколько рядов многоярусные строительные леса, скорее всего, установленные для доступа к бойницам.

— Держу проход за алтарём, проверяй тело, — сообщила из-за своей колонны Алина.

Её брат прикинул действия, на случай вскрытия засады, и быстрым мелким шагом приблизился к трупу, не спуская глаз с алтаря.

— Чёрт! — выругался он и немедленно отошёл от погибшего, судорожными рывками натягивая воротник водолазки на нижнюю часть лица.

Не понимая, как это оказалось возможным, безымянный смотрел на церковь словно с близи и издали, изнутри и снаружи, сразу несколькими парами глаз в одночасье. Но потянувшийся из храма холодок страха приближающейся смерти, оборвал неведомую связь. Источник беспокойства был только один и находился внутри собора. Парень решил, что никакой угрозы нет и будет лучше присоединиться к ребятам, чтобы ускорить осмотр места обитания военных.

Быстро и бесшумно ступая по грязной бетонной дорожке, а затем и по полированному полу, чёрная фигура проскользила внутрь.

Лицо первого покойника бледное и избито тёмными язвами, размером с крупную монету. Приблизившегося здоровяка встретили два растерянных взгляда. Парочка уже стояла над трупами в пятне света. На одном из тел немецкий камуфляж с соответствующим флажком, нашитым на плече.

— Плохо дело, — пробубнил Андрей — Какое-то химическое или биологическое оружие. Если мы… — его оборвал тихий стон раздавшийся из ризницы, отгороженной от холла стеной икон и красным занавесом, ниспадающим из-под самого свода храма.

Трое взяли на мушку дальнюю часть помещения и неторопливо пошли к источнику звука, перекрывая отражение огромной потолочной фрески своими тенями. При более близком осмотре алтаря, престол оказался замаскированной бронированной позицией для пулемёта, стоящего там же на сошке. Полый, со стороны ризницы и под скатертью выложенный металлическими листами, срезанными с БТРа или подобной техники. Весь холл от двери до дзота — это сплошной сектор огня. Если химическая атака действительно имела место, то это, пожалуй, мог быть чуть ли не единственный способ захватить собор без использования техники или тяжёлого вооружения.

Отодвинув рукой красную материю, здоровяк оценил обстановку и резко заступил за занавес, держа наготове оружие. Следовавшие сзади молодые люди вошли так же резко и разошлись в разных направлениях. Троица прошла по периметру ризницы. Судя по количеству ящиков в ней, кое-где стоящих штабелями выше двух метров, это — своего рода склад или кладовая. В дальнем углу, за ящиками, Алина обнаружила ещё одного военного. Живого.

— Чёрт… — протянула девушка, опуская автомат стволом к полу и свободно вытянув вниз руку.

Дрожащая грудь под камуфляжем медленно вздымалась и тяжело падала вниз, с глубоким клокочущим хрипом. То ли это жидкость в лёгких, то ли материализовывался страх перед неминуемой кончиной. Кожа лица и рук, где открыта, усыпана всё теми же язвами. Из них сочится кровянистая жидкость, но почти сразу засыхает, образуя по краям язв коросты. У мужчины, даже не было сил взять руками автомат, лежащий на его бёдрах.

Появившийся Андрей встал на одно колено перед доходягой.

— Что тут произошло? — пробубнил он сквозь свой воротник.

Но умирающий человек нашёл силы только чтобы сжать кулак и ткнуть пальцем за спины молодым людям, прямо в стоящего там безымянного.

— Это он сделал?! — удивился Андрей, но мужчина лишь качнул головой с тяжёлым вздохом, отрицая догадку, его рука опустилась и коснулась ствола автомата молодого человека, дрожащие пальцы из последних сил сжались на трубке газоотвода.

— Э-э, нет, стоп! Нельзя так! У нас врач знакомая есть, она поможет! — пролепетала девушка, скорее, чтобы успокоить военного, ведь сама она вряд ли поверила в собственные слова. А бледнеющие пальцы лишь сильнее сжались на оружии и скользнули по вороненому металлу, оставляя за собой след чёрной вязкой крови, проступившей из ран на ладони.

— Здесь опасно находиться, — голос парня эхом разлетелся по всему собору — Все они умерли от какой-то болезни, причём почти одновременно.

И действительно, трупы лежавшие на полу церкви были при оружии и в снаряжении, военные даже не начали избавляться от мёртвых товарищей. Между тем, громоподобный голос, слово за словом уносил жизнь из немощного тела солдата. Прежде чем зайтись неистовым кашлем, мужчина в последний раз жалобно посмотрел на Андрея, покачал головой и его лёгкие начали разрываться в судорожных приступах. Глаза несчастного остановились, судорога, ещё одна… Изуродованная рука сползла с автомата на пол. Через несколько мучительных секунд военный испустил дух.

Не успевший толком склониться к умирающему, Андрей выровнялся и, с немой претензией, повернулся к своему старшему товарищу. А тот лишь молча смотрел на обмякшее тело.