Не мир

Глава 31

— А что за костюмы на вас такие? — бородатый провёл взглядом по спутникам.

Кажется, безымянного тоже интересовал этот вопрос, и он оглянулся на младшую сестру. Та глубоко вздохнула и, собравшись с мыслями, начала рассуждать:

— Как тебе сказать… Есть вещи неподвластные времени, когда их находят люди, то называют — неуместными артефактами и нетленными реликвиями. Но чаще — прячут за семью замками в коллекциях или исследовательских институтах. На самом же деле — это всего лишь представители апогеев инженерных и научных достижений сгинувших цивилизаций, которые мы… — она обвела глазами мрачную компанию, — Решили оставить для себя. Почти все эти вещи будут находится в вечном тайном хранилище глубоко в недрах планеты, вплоть до её разрушения. А то что удаётся найти людям — так оно просто забытое, потерянное или оставленное намеренно. Нами, само-собой. Хотя бывают и исключения. Несколько раз, с разными целями, мы приносили избранным вашего вида могущественные дары. — девушка закончила рассказ и, словно ожидая, или даже требуя, следующего вопроса, уставилась на бородача.

— Наприме-е-ер? — протянул он, разгадав её взгляд.

— У них спроси. — она кивнула на собратьев и широко заулыбалась, — Каждый раз, как скучно станет, начинают пари заключать и дают всякое-разное непонятно кому… — только длинноволосая договорила, над развалинами затрещал возмущённый хрип:

— Кто бы говорил, сестрица! Забыла, как ящик с образцами опаснейших вирусов женщине дала? — девушка потупила взгляд и костлявый подчеркнул — Женщине!

Здоровяк впереди оглянулся и спросил у него:

— О чём речь?

Но тот лишь отмахнулся:

— Да было дело. Она поработать решила, а чтобы время сэкономить — к своей коллекции прибегла. Нет! Я не против! Но столько мороки было… — мужчина покачал головой. — А ты, братец, тоже хорош! Однажды акустико-резонансную пушку слаборазвитой цивилизации вручил. — и перекривлял басистый голос, — Я устал! Надоело! Пусть сами повоюют! Всё равно перезарядить не смогут! Бу-бу-бу! — тонкая кожа растянулась на бледном лице, обнажив акулью улыбку, — Смогли. — заключил совершенно серьёзно.

— Я так понимаю Вам наскучивают эти Ваши эпохи, эры, тысячелетия? Так и развлекаетесь? — пожав плечами, бородач в камуфляже, поддержал старинную выходку здоровяка.

— О! Наш человек! — обрадовался костлявый.

— Ага! Последний, кому ты это сказал пару тысяч лет назад — по сей день где-то бродит… — издевательски отозвалась девушка, нарочно делая свой голос ещё более слащавым.

— Та да… Тот ещё проходимец оказался, хоть бы прятался-скрывался от меня, так нет же! Известен на весь мир и ещё молиться себе людей заставляет.

Наконец, со своим гортанным голосом в спор вмешался кучерявый толстяк:

— Кого он там заставляет? Тебе просто завидно, что тебе давно никто не молится и жертвы не приносит, а ограниченный в своих возможностях смертный добился положения, которое ты когда-то потерял.

Бородатый прищурился в попытке понять о ком сейчас идёт речь, костлявый уловил замешательство и, заговорщическим тоном, как-бы прошептал, прикладывая ребро ладони к углу тонких губ:

— Встретишь Будду — убей его.

Ещё несколько мгновений парнишка был в ступоре от полученной информации и тщательно её переваривал. Внезапно его лицо прояснилось:

— Нирвана значит… Скажи, а ты не думал, что её мог достичь кто-то кроме основоположника учения? Представляешь сколько это потенциальных бессмертных?

Костлявый оглянулся с каким-то прискорбием в глазах, тем самым давая понять, что всё прекрасно осознаёт.

— Ничего страшного… Я лично прихожу за каждым мнящим себя бессмертным, которому наскучила долгая и счастливая жизнь или который на чём-то прокололся. Так что однажды спрошу и с него. — прохрипел замогильный глас.

Очередной невысокий завал, закончившись, открыл вид на большое почти чистое от крупных обломков пространство. С краю площади, устеленной обгоревшими бетонными плитами, возвышаются почерневшей железобетонной короной развалины круглого здания. До катастрофы это был цирк типичной советской планировки. Прямо за ним раскинулся городской спортивный комплекс со своим стадионом. От него остались лишь выжженные поля с торчащими трубами футбольных ворот, да оград. Кое-где испепелённая земля бугрится останками стен административных зданий. Позади всего этого, подобно римскому Колизею, над лёгкой пыльной дымкой высятся стены и трибуны наполовину разрушенного стадиона. Его часть, находившаяся со стороны взрыва, теперь была полностью завалена внутрь, а противоположная, непонятным чудом выдержала ударную волну. От цветастых пластиковых кресел не осталось и следа, световое излучение и последующий пожар сделали своё дело.

Но никто не планировал хоть на лишнюю секунду задерживаться на площади. Преодолев её быстрым шагом, группа снова нырнула в лабиринты и завалы дворов пятиэтажек. Кое-где обожжённый кирпич превращался в прах прямо под мягкими подошвами комбинезонов. Подвергшиеся чудовищной температуре бетонные плиты то же крошились, стоило их коснуться.

Спутники прошли по сожженным развалинам ещё с пол километра. Чем ближе они подходили к центру города, тем больше окружающая картина напоминала древние Помпеи, похороненные под пеплом вулкана. С каждым шагом оставалось всё меньше уверенности в том, что необходимые карты уцелели. К тому же, безымянному не давал покоя вопрос — кто и с какой целью мог разъезжать по испепелённым дорогам на гусеничной технике. С утра поводов для беспокойства заметно прибавилось.

Наконец, бетонные останки многоэтажных домов закончились и, через перекрёсток на широкой улице, начался частный сектор.

— Если свернём налево — через километра полтора будем в центре города. — не оборачиваясь ни на кого прокомментировал бородач, — Но старый район чуть ниже центра, поэтому лучше не соваться на главные дороги, а спуститься ещё на пару улиц и повернуть уже там.

Спорить никто не стал, да и, скорее всего, всем было всё равно.

Эры тому назад, на этом месте было море, но с развитием планеты — плиты литосферы постоянно двигались, и вода ушла в Чёрное и Азовское моря, а дно впадины, в которой расстелился город, теперь находится на холмистом кряже выше уровня мирового океана. Восточные квартала, откуда пришли спутники, находятся на возвышении относительно центра и старого города и являются относительно молодыми, позже них строились только южные окраины.

Частный сектор ближе к центру подвергся значительно большим разрушениям, а если быть точным — местами от домов остались лишь дюны обгоревшего щебня. Смертоносным это место делала стекающая отовсюду вода, несущая радиоактивную пыль. Выжившие люди перестали попадаться вовсе, и не мудрено, фон рос с каждым шагом.

— Если нужно к филармонии — то свернём здесь. — бородатый неопределённо махнул рукой. Чтобы добавить вес своим словам и хоть какой-то матёрости себе — паренёк прищурил глаза, когда на него обернулся здоровяк. — Наша цель — на следующей улице, но спускаться будем ближе к центру. Там широкая дорога с трамвайными путями, скорее всего, она не полностью завалена обломками.

Совсем скоро вдалеке показалась вытянутая вдоль дороги площадь, почти не захламленная останками зданий. Развалины частного сектора соседствуют здесь с горами плит, кирпичей и мусора оставшихся от плотно стоящих девяти и одиннадцатиэтажных домов.

Близость к эпицентру одного из взрывов в купе с хлипкостью панельных построек обеспечили страшную кончину всех их жителей. Не было ни одного более-менее устоявшего, хотя бы до половины, здания. Всё сметено, смято и обращено в пыльную свалку.

Вскоре исполинские руины сменились зданиями старого города, за редким исключением, почти все, так или иначе, остались стоять. Безусловно, фасады обожжены, кое-где завалены внутрь стены, почти все крыши — сметены. Двух и трёхэтажные дома стойко перенесли ядерный удар.

С этим фактом возросли и шансы найти необходимые документы.

— Всё. Вот и финишная прямая. — объявил бородач. — Метров пятьсот и выйдем к филармонии. Правда, она вряд ли устояла, но… — монолог перебила едва заметная вспышка дыма на другом конце улицы.

Гигант что было силы толкнул идущего рядом с ним пухлого мужчину на костлявого, развернулся и прыгнул с места метра на четыре, сбивая с ног разглагольствующего спутника вместе с длинноволосой и накрыл их собой.

Меньше чем через секунду воздух над дорогой разорвал пронзительный гул. Крупнокалиберный снаряд поднял вдоль всей улицы облако пепла и разорвал в клочья угол здания на перекрёстке, с которого только что спокойно пришла компания. Будь они ближе — их непременно ранило бы осколками кирпича, разлетающегося во все стороны.

— Уходим с дороги! — голос безымянного раскатом грома поглотил тихий свист оглушения.

Лежащие — все как один подскочили и побежали за ним. Парень, ещё не придумав плана действий, рванул прямо на здание, стоящее вдоль дороги. За какое-то мгновение снял из-за плеча автомат и на бегу дал длинную очередь в стену. Массивное тело столкнулось с кирпичной кладкой и прошло сквозь неё даже не замедляясь, стрельба была лишней. Обломки толщиной в полтора кирпича полетели внутрь испепелённого пожаром помещения. После ядерной атаки здесь бушевал огонь, под подошвами гиганта глухо хрустел пепел сгоревшей мебели и обугленных брусьев деревянного каркаса рухнувшего потолка, а над головой — серело небо.

Гулкая очередь крупнокалиберного пулемёта стерла из бытия все звуки кроме собственного рокота. Тяжёлые пули, то тут, то там, вспороли асфальт, осыпая его густыми красными искрами. Несколько трассеров легли аккурат туда, где ещё мгновение назад распластал своих товарищей здоровяк. Ошмётки дорожного покрытия, вырванные последней пулей, осыпали спину вбегающей длинноволосой, застряв в растрёпанных космах.

…Нужно перемещаться…

Верзила с перепачканными сажей ладонями и лицом, ничего не говоря, выбежал в соседнюю комнату через дверной проём, задев плечом его истлевший косяк. Только остальные последовали его примеру, как останки перекрытия между этажами завалились внутрь. Но дерево, бетон и кирпичи даже не достигли пола — снаружи раздалось молниеносное жужжание и обломки взмыли обратно к серой массе туч и частично вылетели в дверь вслед за выбежавшими. Снова досталось длинноволосой.

…Сейчас опять выстрелит…

Парень осмотрелся и направился вглубь руины, автоматом разбивая на своём пути сгоревшие балки и сметая ногами фрагменты мебели, остальные снова рванули за ним.

Грохот выстрела где-то вдалеке и соседнее помещение превратилось в огненную вспышку вперемешку с пеплом, щебнем и горелой щепой, летящими отовсюду. Стена, за которую только что увёл группу здоровяк, медленно завалилась в сторону дороги. Над ней тут же возник султан густого пепла, сквозь который можно было рассмотреть здание через дорогу. Всё чёрное, оно было сплошь испещрено светлыми отметинами от попаданий осколков.

Очередной дверной проём был перекрыт уцелевшей металлической дверью. Но пережить встречу с безымянным ей дано не было. Короткий удар подошвой легко вырвал дверь из истлевшей коробки. Грохот падающего железа утонул в гуле оглушения — уж слишком близко рванули один за другим два снаряда. Во дворе были обнаружены останки разорванных и обгоревших картонных коробок и перевёрнутый на бок микроавтобус, встретивший вышедших собственным проржавевшим дном. В двух метрах справа от двери — угол и за ним ворота, ведущие на злополучную улицу.

— Идём по дворам!

Вряд ли кто-то, кроме костлявого, понял зачем именно они пойдут. В его руках блеснула острозаточенным полотном коса.

— О-о-ох… — словно болезненно выдохнул пухлый, а длинноволосая в тот же миг схватила за воротник бородатого парнишку, да так сильно, что он аж на зад сел, попытавшись рвануть за здоровяком. Не смотря, на сильный рывок, рука девушки даже на миллиметр не шевельнулась… Ни дать, ни взять — статуя.

Но, не успел гигант сообразить дальнейшие действия, как с неба над головой раздался свист. Падающая мина, рассекая стабилизатором воздух, верещала — предупреждая о смертельной опасности.

— Все наружу! — на долю секунды могучий голос заглушил свист. Все рванули наружу. Высыпавшись во двор, компания упала кто под фундамент здания, кто под бордюр, когда-то ограждавший клумбу. Свист был слишком густым.

…Миномёт не один…

Одна из мин, погружая всё сущее вокруг в свой убийственный грохот, рванула внутри здания. В воздух взмыли пепел, фрагменты обгоревшего кирпича и куски мебели. Вылетев наружу, они усеяли двор новым мусором. Ещё момент и вторая мина упала в окно лежащего на боку микроавтобуса. Несчастная машина раскрылась во все стороны ржавыми и пробитыми лепестками цветка, бутоном которого стал огненный вихрь и взмывшее к небесам облако чёрного дыма. Задний мост автобуса вырвало и бросило в сторону длинноволосой, ещё не успевшей залечь. Останки колеса, щедро разбрасывающего во все стороны куски жжёной резины, ударили её сбоку, прямо по рёбрам, увлекая за собой лёгкое девичье тело и впечатывая его в стену. Обуглившийся кирпич не выдержал и проломился, снаружи из дыры остались торчать только ноги, одна рука, уцепившаяся за мост, и плавно опускающиеся длинные волосы, парящие среди ржавой пыли. До кучи ко всем злоключениям, внутри руины на девушку упали с потолка несколько крупных кусков железобетонного перекрытия.

К удивлению здоровяка, никто из его сородичей не оказался джентльменом и даже не шелохнулся, чтобы помочь пострадавшей. Но только он сам поднялся и на полусогнутых двинулся к пролому в стене, как хрупкая ручка лихо вытолкнула наружу покорёженный мост автомобиля и над кирпичом поднялась взлохмаченная женская голова с густо вымазанным пеплом лицом. Девушка продолжила самостоятельно выбираться из-под завала и, хоть на её полных губах была кровь, но на вымазанном личике не было ни единой эмоции.

— Разберись с ними! — раздался взволнованный гортанный крик. Складки под подбородком толстяка вздрогнули от злости. Возбуждённый, он брызнул слюной вместе с нервным выдохом.

— Бегом вглубь квартала! — проревел безымянный, — Засвистит… — не успел он выдать очередную команду, а с неба донёсся этот самый свист — Падайте! — завершил он совсем уж зловещим рыком.

Мина разорвалась где-то в соседнем дворе и через пару мгновений кругом зазвенели падающие сверху мелкие осколки.

— Бегом! — ещё раз проревел парень и на последок подтолкнул под локоть многострадальную длинноволосую.

Пухлый, как будто всю жизнь ждал этой команды — рванул через маленький двор к окну соседнего дома, но, даже не намереваясь залезать туда, он с разгону толкнул стену под подоконником толстой коленкой, заваливаясь внутрь вместе с крошащимся и разлетающимся кирпичом. Спешащая за ним девушка пробежалась прямо по тучному телу и скрылась внутри. Бородатый парнишка летел следом, но всё же переступил через первопроходца.

— Да куда там… — прохрипел костлявый в спину безымянному, который уже забрался в окно другого дома. Но только он перехватил косу по удобнее — взрыв со стороны дороги осыпал весь двор осколками, камнями и досками, хороня зловещую фигуру в пыльной каше всякого руинного хлама. Танковый снаряд не издал никакого предупреждающего звука и прилетел быстрее грохота самого выстрела.

На всякий случай выглянув обратно во двор, здоровяк увидел, как над тучей пепла поднимается сначала коса, а затем, опираясь на неё, тонкий силуэт. Не теряя ни секунды, старший мужчина бросился к безымянному брату. В окно он скорее не заскочил, а как-бы перелился через подоконник и шлёпнулся подошвами широких стоп на пол. Безымянному показалось, что его товарищ, во мгновение проникновения внутрь, утратил плотную и вообще хоть какую-то форму, обратившись в непроглядно чёрное пятно с ухмыляющимся выпачканным сажей лицом.

— Пойдём. — с задором прохрипел он.

Здоровяк кивнул и они поспешили пройти в следующую комнату. Однако, уже через пару помещений, оказались в тупике, выход из здания был только на простреливаемую танком дорогу.

Решение пришло само собой — сквозь огромную дыру в потолке донёсся чёткий, режущий ухо свист. Все сомнения улетучились за тысячную долю секунды — мина летела прямо к ним. Несколько шагов до стены… удар… дыхание товарища в затылок… ВЗРЫВ!!! Куски обожжённого кирпича просвистели над головой. Безымянный бросился на следующую стену буквально из положения лёжа, даже не успев толком выпрямиться, но уже вытянув перед собой свободную от оружия руку. Развалины снова дыхнули в лицо пеплом, под ладонью хрустнул бетон и об лицо затрещали невесть откуда взявшиеся доски… Даже не смотря на дверь в новом помещении, для пути была выбрана стена!

Грохот! Треск! Звон раздавленного стекла, каким-то образом пережившего ядерный удар и пожары… Взрыв мины за спиной!

Совсем рядом! Осколки наверняка должны были достать свою цель, но не достали. В очередной стене перед здоровяком не оказалось ни одного окна. И опять он с ходу пробил её своим могучим телом, даже не сбавив при этом скорости. Мимолётное осознание своего отличия и своей особенности, с каждым шагом наделяли парня одержимой уверенностью в собственном превосходстве. Он с трудом сумел удержать себя от порыва выйти на улицу и ринуться на противника прямо в лоб.

Тем временем, костлявый, на первый взгляд кажущийся больным рахитом-переростком, летел стремглав следом. Мужчина отставал только потому, что позволял своему более крупному сородичу прокладывать путь сквозь развалины.

Где-то позади, один за другим раздались четыре взрыва. Первые два, скорее всего, во дворе со взорванным автобусом, а вторые ближе — где-то в соседнем или через одно здание, вернее в его останках, которыми только что проследовали две тёмные фигуры, плохо различимые на фоне вездесущего пепла.

Пробираясь вдоль улицы, снося собой кирпичные стены, парень перебирал в голове варианты, как и кто может наводить на него стоящие на таком удалении миномёты. Ведь даже с дороги — с нескольких метров, не будет видно, как он бежит, да и высоток никаких вокруг нет. Теперь уже нет.

С некоторым оттенком беспокойства в его воспоминаниях всплыл рассказ костлявого, о том, как он ни разу не смог задеть наследника хозяина мира.

…А что если…

Очередной снаряд разорвал стены дома, который только что покинул здоровяк. Из чада и поднявшегося густого пепла выбежал чумазый костлявый, явно недовольный «пойманным» взрывом.

Так продолжалось ещё порядка двух минут — стена, взрыв, ошмётки здания, падающие с неба… Свист мин, стена, несколько взрывов и снова летящие отовсюду обломки… Между оглушительными громыханиями становилось слышно, как сердце пытается пробиться сквозь оглушение — быстро и неровно.

Наконец, весь в пыли и прахе благ цивилизации, безымянный добрался до здания, за которым были перекрёсток и чуть ниже — площадь, откуда как раз и вели огонь неизвестные. Раньше там был маленький парк на склоне перед филармонией, но теперь — лишь испепелённая свалка.

В сгоревшем помещении мелькнули ступени. Решив, что хоть какой-то элемент неожиданности не будет лишним, он рванул на второй этаж.

Далеко позади раздался ещё один взрыв и треск рушащихся стен. Но миномёты замолчали, будучи не способными стрелять на близкой дистанции.

Ступени скрылись за очередным поворотом коридора лишённого потолка и крыши. Над головой, на фоне серого неба, пронеслось облако дыма. Под ногами, как чёрный снег, затрещали останки паркета. После быстрого обследования этажа, окон на перекрёсток выявлено не было, что сулило следующему ходу безымянного стать воистину неожиданным для противника. Парень отошёл к одной из стен, чтобы взять максимальный разгон. Каждый последующий шаг звонко отзывался хрустом из-под подошв, особенно резким перед самым рывком в стену. В последний момент он заметил тёмное пятно, пронесшееся внизу, мимо ступеней.

Пятно его тоже заметило и, кажется, сверкнуло азартным акульим оскалом.

Стена… Треск ломающейся кирпичной кладки… Зажмурил глаза. По лицу ударил бетон или кирпич, чьи осколки поцарапали гладкую кожу… Стена поддалась на удивление легко. Открыл глаза…

Танк! За перекрёстком, аккурат под этой самой стеной, стоял американский «абрамс»!

Здоровяк прикинул место своего приземления…

Люк танка был открыт.

…Люк открыт!..

Вытянувшись по стойке «смирно» парень нырнул в открытый люк в полный рост и приземлился увесистым задом прямо на танкиста. Позволив проскочить голове солдата между бёдер — зажал его шею. Каска слегка оттянулась назад, сквозь жёлтые противоосколочные очки смотрели два широко раскрытых глаза. Если бы безмолвный страх, выплеснувшийся из этого человека, мог оказывать давление, то непременно вытолкнул бы парня из танка наружу, как пушечное ядро из мортиры.

Не теряя ни секунды, безымянный сунул чёрную от сажи руку между своим пахом и лицом танкиста, нащупал на его бронежилете гранатный подсумок и дёрнул за липучку на нём.

Поняв, что происходит, бедолага начал беспомощно дёргаться, пытаясь освободиться и хоть как-то помешать манипуляциям свалившегося на голову противника. Но, увы, эта чёрная туша была слишком тяжёлой и жёсткой, чтобы хоть как-то ей противостоять. Едва вынув гранату из подсумка, парень зажал её в ладони и большим пальцем вырвал кольцо, сломав с обратной стороны запала один из усиков. Второй уцелел, выпрямился и царапнул изнутри запал, боёк сорвался и с хлопком воспламенил замедлитель.

Звон ударившейся об дно танка гранаты на мгновение заставил танкиста замереть. Как всегда, без единой эмоции, гигант задрал одну ногу коленом к своему лицу, уперся подошвой в каску несчастного и, подтягиваясь на руках, выпрыгнул из танка. Сильный толчок отправил танкиста в пучину машины догонять гранату.

Массивная чёрная фигура выбралась на громоздкую башню. Только он собирался спрыгнуть, как с другой стороны улочки на перекрёсток выбежали и налетели друг на друга несколько солдат в серых камуфляжах. Ошеломлённые взгляды, неуверенный хват оружия, да ещё и страх, пришедший вместе с ними, подтвердили успех неожиданного хода, предпринятого здоровяком. Этим нужно было пользоваться.

Безымянный сиганул с башни сразу через пол дороги, кувыркнулся по приземлении, оказался на тротуаре и, взяв низкий старт как спринтер, побежал к окну здания перед ним.

Костлявый, тем временем, только-только нашёл путь сквозь первый этаж здания и появился из дверного проёма, аккурат рядом с танком. Готовый броситься вперёд, он всё ещё скалился во все тридцать два, предвкушая лёгкую победу. Но удаляющийся в спешке собрат навёл на мысль о каких-то особенностях ситуации, которые скрылись от предвидения. Наигранно осторожничая, мужчина перехватил косу поудобнее, взмахнув лезвием выше танка, и выглянул на перекрёсток. Только нос и успел высунуть, а по броне уже ударили три ствола, грозно грохоча и меча снопы красных искр как огромный бенгальский огонь.

— Хм-м-м… — задумчиво прохрипел костлявый видя как спина гиганта впереди скрылась в узком горизонтальном окне после грациозного прыжка головой вперёд.

Звонкий оглушительный хлопок выплюнул изнутри танка облако дыма, заставив мужчину дёрнуться и инстинктивно пригнуться, резко оглянувшись на начавшую гудеть и испускать густой дым и пламя башню танка. Не особо грамотный в военной технике, он всё же счёл за разумное удалиться от столь шумного и яркого объекта.

Несуразная вытянутая фигура с косой, согнувшись в три погибели, под градом пуль рванула к зданию напротив, метя в окно, соседнее тому, в котором скрылся безымянный, бывшее явно больше и заметнее благодаря колышущимся снаружи изодранным занавескам.

— Мог же! Мог в нормальное окно залезть! Но нет! Это для слабаков! Выбрал какую-то щелочку… — на бегу, хрипя проворчал костлявый и прыгнул «бомбочкой», прижав колени к груди.

Но увы.

Быстрого проникновения в здание не произошло. Раздался гулкий металлический удар, как если бы мешок с костями бросили об железную решётку. Хотя, в общем-то, так оно и было. Сквозняком занавеску вытянуло между прутьями решётки наружу и ветром распростёрло почти на всю площадь окна, что и сыграло злую шутку для невнимательного взора.

Встретившись с внезапным препятствием сгруппировавшееся калачиком тело сначала упало тощими ягодицами на узкий подоконник и затем перевернулось головой вниз, падая на тротуар.

Огненный столб изнутри танка был высотой уже порядка двух метров и неистово гудел. Что-то внутри коротко свистнуло и раздался оглушительный грохот. Тяжеленую башню взрывом подбросило выше второго этажа разрушенного здания, а густое пламя, вырвавшееся из-под неё прокатилось волной по перекрёстку. Через секунду, объятые огнём руины завалились прочь от взорвавшейся машины. Сквозь стихающий грохот послышались вопли горящих и раненых солдат, на свою беду выбежавших встречать противника.

Пронесшаяся огненная волна оставила за собой обуглившиеся монотонные стены и асфальт, пылающие местами не хуже дерева. Костлявого с широко раскинутыми ногами и к верху задом впечатало в стену под подоконником с которого он свалился, сверху на него падали горящие и плавящиеся лоскуты занавески. С глухим кашлем из его рта вырвался клуб чёрного дыма.

Безымянный — более удачливый или опытный, укрылся в этом самом здании и даже не оглох от взрыва. Осмотревшись, он обнаружил выход на другую улицу, перпендикулярную той, с которой он сюда попал. Парень встал на ноги и устремился к проёму света с витающей в нём густой пылью. Снаружи взревел мотор, стены и пол затряслись, обрушились с потолка несколько крупных фрагментов перекрытия и лучи света из двери на секунду заслонил проехавший к перекрёстку танк.

Быстро приблизившись к проёму, парень выглянул наружу, держа автомат наготове: слева, дальше по улице — пусто, справа, между дверью и перекрёстком, стоит ещё один «абрамс», рядом с ним пять пехотинцев в полном обмундировании. Солдаты приблизились к перекрёстку и один из них аккуратно выглянул на дорогу, остальные, стоя вплотную друг к другу, были готовы броситься в бой. Вскрик раненного из-за угла захлебнулся в гортанном бульканье. Наблюдатель отшатнулся, толкая товарищей, стоящий последним оглянулся чтобы не оступиться. Встретив глазами дикий, но в тоже время бесстрастный взгляд, боец попытался развернуться, но всё-таки умудрился запутаться в собственных ногах и рухнул на колени, при этом не забыв вскинуть автомат. Короткая очередь устремилась солдату в бронеплиту на груди, ударом его торс прибило к тротуару. Следующего солдата постигла та же участь, но остальные сориентировались и по готовности открыли беспорядочную стрельбу, стараясь подавить внезапного врага.

Прежде чем нырнуть назад в здание, безымянный успел заметить чёрную кляксу, возникшую из-за угла и нависшую над солдатами. Сначала, автоматные очереди пресеклись хрустом и чавканьем рассекаемой плоти и разрубаемых костей, потом пространство в сгоревшем помещении наполнилось через входную дверь страхом, и лишь тогда раздались первые вопли, сразу в несколько глоток.

Их заглушил взревевший двигатель танка. Не ясно, что его заставило сдвинуться с места, толи танкисты заметили противника прямо под боком, то ли им кто-то доложил по радио… Машина довольно резво начала сдавать назад, и успела проехать порядка пяти метров.

Раскатистый надрывный смех донёсся с улицы и, казалось бы, заглушил крики гибнущих солдат и рёв мотора. Косарь с обезумевшим лицом беспорядочно размахивал своим инструментом, чиня расправу над морпехами. С первым взмахом коса со свистом прошла солдатам ниже колен, прямо под чёрными пластиковыми чашечками наколенников, не запнувшись даже на костях. А бойцу, упавшему от стрельбы безымянного, и тому, на которого он завалился, наискось рассекло головы вместе с касками. Брызнувшая кровь окропила пыльный борт танка красными созвездиями.

Двое из лишившихся ног в ужасе закричали. Один в отчаянии закрылся от напавшего неведом-кого автоматом, а второй в шоке попытался подняться, упираясь руками в собственные отрубленные ноги и останки товарищей. Третий же не растерялся и выхватил из подсумка круглую гранату. Кольцо выскользнуло из запала.

Разворачиваясь на месте танк заглушил крики лязгом гусениц и треском рвущегося под ними асфальта. Коса в тощих руках будто сама по себе крутнулась, развернув полотно обратно и снова устремилась на раненых оставляя за собой дюжий замах.

Ещё раз рубанув от всей души, костлявый по инерции развернул вытянутое тело чуть ли не на сто восемьдесят градусов, высоко задрав блестящее вишнёвое полотно. С него в окружающую сажу полетел сноп брызг густой тёмной крови, нанеся на чёрную стену, под которой произошла мясорубка, бордово-золотую блестящую полосу. Лезвие расчленило тела солдат через грудные клетки, не задерживаясь ни на оружии, ни на плитах бронежилетов. Сквозь пену на вскрытых лёгких белели рёбра. Чья-то отрубленная конечность непроизвольно дёрнулась, но никаких других признаков жизни в этой груде останков больше не было.

Шум двигателя снаружи, как иглой клок ваты, прошил громкий выстрел. В помещении, из стены ближе к углу здания, вырвало кусок кирпичной кладки и так же сильно пострадала примыкающая стена. Стреляла крупнокалиберная винтовка. А танк как раз сдавал задом мимо двери, парень бросился к нему, решив использовать как укрытие, чтобы приблизиться к стрелку. Судя по траектории, он был не далеко, самое большее — в развалинах филармонии.

Но высунувшись — он замер, увидев, результаты страшной расправы старшего собрата над солдатами. Нет, парень не сомневался в его победе, иначе и не подумал бы высунуться к танку, сразу под пять стволов, но такое… Костлявый рывком бросился к технике, сулящей огонь осколочно-фугасными в упор, башня как раз начала поворачиваться на ближайшую стену. И, только он успел переступить через расчленённые трупы бойцов, как в одном шаге сзади него прогремел взрыв, на мгновение окутав фигуру густым чёрно-красным туманом. Длинные худые ноги подкосило осколками, сложило их в коленях, и мужчина беспомощно шлёпнулся на спину, прямиком в кровавое месиво. Граната разбросала останки несчастных на несколько метров вокруг.

Не мешкая больше ни секунды, здоровяк сделал два шага из двери и, после короткого прыжка, повис на проносящемся мимо стволе, подтянулся, прямо в движении выполнил выход на прямые руки и стал ногами на пушку. Одним ловким скачком он преодолел расстояние до башни. Из люка наружу высунулся танкист и попытался развернуть турель командирской башни на безбилетника. Но ноги, облачённые в гибкую чёрную обувь, были быстрее перепуганного вояки. Вложив всю свою массу в удар подошвой по каске, безымянный отправил противника обратно в люк.

Оглянувшись на мгновение, парень обнаружил поднимающегося как ни в чём не бывало костлявого.

…Интересно…

Но новый страх ударивший прямо в затылок, отвлёк его от удивления. Интуитивно присев вниз, он сжался как гармошка, словно втянувшись сам в себя, уменьшаясь, чтобы уместиться за щитом турели. И вовремя! Пуля снайпера, пронесшаяся над головой, вместе с оглушительным хлопком, рванула здоровенный кусок из стены позади, оставив на ней светлую выщерблину.

Уже боясь в чём-либо сомневаться и решив, что чем чёрт не шутит, безымянный вцепился в щит турели. Упёршись в броню и изо всех сил напрягши ноги, он выгнул спину и… Металл заскрипел! Верхний слой оказался хрупким и треснул, тогда как изнутри — потянулся со стоном более мягкий и податливый. Основание турели было вырвано, что называется — с мясом. Гигант перехватился одной рукой за щиток, а другой за рукоять тяжёлого оружия и направил ствол в люк. Танк наконец остановился, проехав порядка полусотни метров от угла. Громоздкая фигура с широко расставленными ногами покачнулась на башне. А внутри, из-за резкой остановки, ударился каской о стенку и трясся как осина танкист с пистолетом в руке. Его вторая попытка отбить вторжение, рисковала закончиться перед срезом пламегасителя собственного пулемёта. Глядя в единственный видный глаз противника, сквозь отверстие в щитке, он едва заметно шевельнул дрожащими губами:

— Hate Russians… (с английского — «Ненавижу русских…»).

Но ему не была суждена лёгкая смерть.

Снова прогремела винтовка. Тяжёлая пуля угодила в турель, прошила щит и вошла в тело пулемёта. Импульса удара хватило чтобы швырнуть парня прочь, да ещё и закрутить в полёте как тряпичную куклу. Над танком только и мелькнули две ноги, а снизу раздался хруст ломаемого головой испепелённого асфальта, слышный даже сквозь шум двигателя. Безымянный был уверен, что танк увёз его из сектора огня прячущегося стрелка, но не тут-то было! По всей видимости, позиция оказалась хорошей и позволила перенести огонь чуть-ли не в тыл.

…Нужно убить снайпера…

Пронесшийся перед глазами окружающий мир и резкая остановка, натолкнули парня на мысль о том, что некоторых вещей хоть и стоит избегать, но, по большому счёту, можно не бояться. Пулестойкость костюма была пока что под вопросом, но вот здоровья бугаю оказалось хоть отбавляй.

Попытавшись оторвать голову от асфальта, безымянный тут же замер и зажмурился — к затылку как будто шлакоблок привязали. Он отпустил турель, и она опрокинулась на тротуар, стукнувшись щитом. В купе с резкой болью в груди, травмы заставили пересмотреть поспешные выводы о неуязвимости.

…Так… Передохну пока… Стрелок должен быть в стороне противоположной той, в которую меня бросило… Но там нет ничего высокого, значит он где-то в руинах филармонии…

К гулу танкового двигателя добавился скрежет поворачивающейся башни. Открывшиеся глаза не смогли чётко зафиксировать картинку — очень уж сильно буйная головушка приложилась о дорогу. Мимо свинцовых облаков промелькнуло что-то чёрное и точно свистнула коса. Её он даже не заметил, просто больше нечему было с таким шипением рассечь воздух. Дальше мучительно зарычала рвущаяся броня корпуса танка, во все стороны полетели мелкие осколки обеднённого урана и раскалённые искры.

Собрав все силы в кулак, безымянный всё же приподнял голову и с великим трудом сфокусировался на машине: проявляя нечеловеческие усилия, как на весло налегал на древко косы костлявый, продвигая её лезвие, полностью загнанное в фальшборт танка, закрывающий траки. На пути рабочего полотна попался короб динамической брони. От увиденного у здоровяка сразу прояснилась голова, он вытянул руку и попытался возразить действиям товарища, но было уже поздно… Раскалённое от трения лезвие детонировало заряд взрывчатого вещества в противокумулятивном устройстве. Огненный вихрь во мгновение поглотил фигуру костлявого и обдал потоком горячего газа и осколков контуженного парня.

Вопреки ожиданиям, взрыв даже не сбил с ног обезумевшего косаря, он крепко вцепился в косу, а она, в свою очередь, намертво вгрызлась в танк. Испуская хриплый рык, заставляющий задрожать даже кирпичи побитой выстрелами стены, мужчина напряг тощую спину так, что рёбра вот-вот должны были вскрыться наружу, как раскрываются поутру цветы. Со скрежетом коса пошла дальше вдоль борта, а плотно выложенная динамическая броня выдала взрыв за взрывом, каждый раз покрывая оранжевым пламенем и чёрным дымом тонкое тело потустороннего существа. Парень перестал закрываться от взрывов и предпринял попытку встать опираясь на автомат, болтающийся на нём на ремне. У него получилось это сделать, только когда его сородич вырвал косу из кормы машины.

Наступила тишина.

Костлявый развернулся, поставил орудие труда лезвием вверх и повис на нём одной рукой, расплываясь в благоговейной улыбке.

— Когда-то у меня на это меньше секунды уходило… — свободной рукой он похлопал по танку, из-под ладони вылетели клубы сажи.

— Когда-то, наверное, броня у танков тоньше бы… ла… — машинный голос заикнулся в конце фразы — под полосой взорвавшихся и развороченных коробок динамической брони внутрь танка, сквозь толщу металла, вёл распоротый безобразный шрам оплавленный по краям. Изнутри веяло горелой плотью.

— Нужно действовать. В развалинах филармонии сидит снайпер.

Костлявый посерьёзнел и перехватил гиганта, собирающегося высунуться из-за танка.

— Я их чувствую… — пояснил он, — Там шесть солдат и тот, кто нам нужен… — у парня на лбу выступил пот. — Кажется я понял, что с тобой случилось. — костлявый притронулся узловатым пальцем к своему виску, поясняя что говорит про ранение. — Твой главный козырь — неожиданность, заходи обратно в это здание и пробивайся сквозь стены ещё метров на сто вдоль улицы, там перейдёшь дорогу и айда к ним. Но учти, как только я это увижу — у тебя будет мало времени прежде чем у меня начнутся серьёзные проблемы. В общем… — он запнулся, — Не мешкай! Твоя цель тот из них, который не будет похож на остальных. И учти, он не должен будет ни видеть, ни слышать тебя. Действуй! Время играет против нас!

Понимая, что возможно настал решающий шаг в их общем деле, став как никогда серьёзным, гигант нырнул в другой дверной проём на против которого навечно остановился танк, и через несколько секунд внутри затрещал ломающийся кирпич.

"…Да уж братец… Если отсутствие твоей личности действительно является причиной того, что тебе удалось неожиданно напасть на всезнающего, а потом легко победить его солдат, несмотря на то, что каждый ход был просчитан заранее, то ты, пожалуй, обхитрил самого Бога… Уже…"

Тяжело вздохнув, костлявый прогнал прочь мысли само существование которых — было риском. Продолжая вслушиваться в треск разбиваемых стен, постепенно удаляющийся дальше по улице, он покачал головой. Слишком громко.

— Смерть! Смерть!!! — с небес словно грянул гром, на деле являющийся надрывающимся, почти до истерики голосом. — Я хочу говорить! — только со второй фразы костлявый сумел уловить источник крика, хоть и доносился он с самих небес, становящихся тяжелее с каждой секундой. Его брат не ошибся, последняя позиция солдат, а заодно и их властелина, находилась среди закопчённых руин некогда красивой филармонии. Пробивая одну преграду за другой, он на мгновение запнулся, услышав разъярённый глас, но немедленно продолжил с ещё большим энтузиазмом.

— Ну и выходи сам, тогда и поговорим, раз тебе так надо!

После дерзкого ответа, в тротуар рядом с танком с неба прилетел здоровенный пятиметровый швеллер и почти вертикально вошёл в брусчатку. К верхнему концу железяки был примотан трос толщиной в два мужских пальца, а по длине он почти достал до дороги.

— Мимо! — браво выкрикнул из укрытия хриплый голос, а сам неуверенно молил безымянного — "…Братишка давай быстрее…".

— Выходи! Иначе в следующий раз я буду требовать, а не предлагать!

Тот, кого голос назвал Смертью сложил кисть в кулак, оттопырил средний палец и показал над башней танка сие костлявое оригами.

— А вот так не хотел?

Богохульник осознал цену своей выходки, когда трос коснулся его спины и, как бросившаяся змея, обвил шею. У места привязи к железяке трос стал каменным и выровнялся вдоль земли. Тощее тело беспомощно болталось как на виселице, да ещё и коса стала недосягаемой, выпав из рук из-за резкого рывка. Тщетно силясь разжать петли, мужчина размазал по плетёному металлу грязь, смешав какой-то мазут и собственную яркую кровь, выступившую то ли на горле, то ли на пальцах. Но петли, увы, были непреклонны.

К этому моменту, безымянный как раз перебегал дорогу. Увидев швеллер, спускающийся с небес как стрела — он ускорил шаг. Уже ступая по руинам филармонии, стараясь обойти позицию, парень услышал сиплый стон с улицы. Обойдя с тыла замаскированную огневую точку, он обнаружил шестерых солдат и миномёты. Один из бойцов припал щекой к прикладу крупнокалиберной винтовки, с близи целясь в висящего костлявого. Перекрёсток отсюда был очень хорошо виден, позиция оказалась выбрана со знанием дела. Из-за вертикально торчащей из всеобщего хаоса бетонной плиты показался не вписывающийся в общую картину молодой человек в чёрном драповом пальто с откинутым за плечи капюшоном, снизу, из-под пол пальто, видны чёрные брюки и до блеска начищенные туфли.

— Смерть! — снова громыхнуло небо, — Если понадобится — ты провисишь тут столетия! Тебе придётся пойти на диалог! — раскатистый голос сделал ударение на слове «придётся».

Может это был просто ветер, а быть может и вздох божественного голоса перед очередным доводом или требованием, но прервался он звонким выстрелом. Прямо перед безымянным возник куда-то спешащий вояка и получил пулю раньше, чем сумел что-то сообразить.

В тоже мгновение земля под ногами дрогнула и между бойцами, прямо из-под миномёта, метра на три вверх, выросла стена из обломков. Железобетон, арматура, испепелённые останки неясно чего — всё словно спеклось в единую массу и образовало толстый защитный барьер для молодого человека в пальто, а сам он даже не удостоил напавшего своим взглядом.

Завидев необъяснимое явление, парень на всякий случай шмыгнул за угол, пользуясь замешательством американцев, удивлённых аномалией не меньше его. На место, где он только что стоял, обрушился ещё один, взявшийся неведомо откуда, массивный вал, раза в два выше человеческого роста и походящий на внутренности загруженной строительным мусором бетономешалки. Не застигнув цели масса утратила плотность и рассеялась на свои составляющие.

Подсказку к дальнейшим действиям здоровяку дал один из миномётчиков — он бережно опустил на бетонную плиту под ногами мину и схватился за автомат, но оказался не достаточно проворен. Безымянный даже не думал опускать оружие после первого выстрела и теперь лишь повёл стволом на несколько сантиметров, поймал в прицеле боеприпас и нажал на спуск.

Взрыв поглотил окружающую суматоху и заглушил автомат одного из бойцов. Только что выросшая стена из обломков завалилась в сторону второго миномёта, засыпав собой его расчёт. Несколько осколков сильно ударили безымянного в бронежилет, но кроме него никто не остался стоять на ногах, когда дым и пыль рассеялись. Ни стона, ни шороха, даже ветра не было слышно сквозь заполнивший сознание монотонный свист. Но и тот медленно отступал.

За сметённой горой обломков было пусто — ни тела наследника мира, ни, на худой конец, живого.

— Да успокойся уже! — прохрипел, болтая ногами костлявый, — Упустили. Не чувствую его.

Сумев поддеть ослабевший трос тонкими пальцами, он высвободился и приземлился на дорогу, громко хрустнув коленными суставами. Безымянный подошёл к нему. На измазанном сажей лице был оттенок огорчения, близкий скорее проигрышу в азартной игре, чем поражению в бою.

— Куда и как он так быстро ушёл? — прогремел недовольный металлический бас.

— Думаю, прыгнул сквозь пространство — я его видел, видел и вдруг раз! Пустое место… А куда — этого уже не скажу. Куда-то в восточную часть города или даже за город, чувствую его в том направлении. — в голосе костлявого тоже слышалась досада. — Да фиг с ним, он от меня чего-то хочет — придёт ещё. — неопределённо махнул рукой, — Сейчас остальные должны подойти, поищем бумажки для твоих людишек да пойдём обратно.

Парень хотел было молча согласиться, но вспомнил интересную деталь:

— Почему он назвал тебя Смертью?

Костлявый улыбнулся своим фирменным акульим оскалом.

— Потому что я — Смерть.