Не в этот раз, Судьба

Глава 16 – Позарастают беды быльем

Вайсс несла перед собой поднос, заставленный тарелками с фруктами и различной едой, стараясь всё это не рассыпать. Она не знала, почему тащить его предоставили именно ей, но с другой стороны, доверить завтрак своего партнера кому-либо еще у нее просто рука не поднималась. Особенно болтавшейся неподалеку Руби.

— Ему не всё равно, ему не всё равно, — напевала та вот уже несколько дней подряд.

Янг смотрела на сестру взглядом той, кто уже давным-давно привыкла к подобным выходкам.

— Не могла бы ты заткнуться?! — наконец не выдержала Вайсс, когда Руби чуть не опрокинула ее поднос. — Мы и так слушаем твои инфернальные песенки вот уже третий день кряду!

— Но ведь ему не всё равно, — улыбнулась Руби, ничуть не испугавшись гнева Вайсс и едва не сбив с ног какого-то несчастного студента, просто попытавшегося пройти мимо.

Сама Вайсс тихо пробормотала нечто нелицеприятное в ее адрес и постаралась больше не обращать внимания на Руби. Всё было бы куда проще, если бы та перестала постоянно напоминать о своей правоте насчет Жона и вообще задирать нос.

— Наверное, ты права, — произнесла Пирра спокойным, даже снисходительным тоном.

Вайсс просто не понимала, как она умудрялась уживаться вместе с Руби. Скорее всего, Пирра обладала терпением самой настоящей святой.

С другой стороны, сама Вайсс всё еще не могла сказать, что в начале учебного года сделала правильный выбор. Жон был... да чем он только не был? Никто не стал бы спорить с тем, что ее напарник являлся ленивым, выводившим всех из себя бабником с острым языком и привычкой умышленно занижать собственные результаты. Возможно, еще и безумцем, если судить по недавним событиям.

Ущерб, нанесенный им порту, пусть даже директору и удалось переложить ответственность за это на Торчвика и Белый Клык, просто потрясал воображение. Нет, ее партнер точно не был нормальным человеком.

Но зато он спас Блейк...

Та как раз шагала рядом с ней, а на ее лице была видна полная любопытства улыбка, которая ни на секунду не исчезала с того самого дня.

Вайсс понимала, что после этого они в каком-то смысле стали гораздо ближе друг к другу. И это было очень хорошо. Теперь они и в самом деле являлись тем, чем должны были оказаться еще в начале учебного года, хотя в плане налаживания отношений оставались, пожалуй, самой медленной командой за всю историю Бикона.

Впрочем, сейчас данный факт Вайсс ничуть не волновал. Теперь команда JBWY, которой всё еще предстояло придумать какое-нибудь нормальное название, наконец окажется сплоченной и эффективной, каковой и должна была быть. И вопреки всем ожиданиям, сделал это именно Жон. С другой стороны, сама проблема тоже возникла лишь благодаря ему, так что он просто устранил все те трудности, которые сам же им и создал.

— Ты уверена в том, что его сегодня отпустят? — спросил Рен, обращаясь к Янг. — Мне кажется странным, что Жона выписывают сразу же после его пробуждения.

— По крайней мере, так говорилось в присланном сообщении, — пожала плечами та. — Тут сказано, что он очнулся еще ночью — то есть уже после нашего ухода. Скорее всего, тогда же провели все необходимые процедуры и тесты, чтобы иметь возможность отпустить его утром. Наверное, у них и так уже набралось достаточно информации, чтобы в его присутствии не было никакой необходимости.

— Мне почему-то кажется, что Жона просто хотят выгнать из медпункта, поскольку он уже успел всех там достать, — проворчала Вайсс.

— Такой вариант тоже более чем вероятен, — рассмеялась Янг. — Но без этого ленивого ублюдка наша комната выглядит какой-то пустой.

Вайсс была с ней полностью согласна, но вслух признаваться в этом, само собой, не собиралась. Казалось бы, что в комнате, которая была даже меньше той, что оставалась у нее в семейном поместье, места не хватило бы и на трех девушек, но видя находившуюся рядом с ней пустую кровать Жона, Вайсс почему-то чувствовала себя в своем углу одинокой и всеми брошенной.

Что-то в этом было совершенно неправильное.

— Надеюсь, что он уже проголодался, — улыбнулась Руби, когда они подходили к медпункту. Она вырвалась вперед и распахнула дверь, ничуть не задумываясь о том, что с другой стороны кто-то мог стоять. — Привет, Жо-о-о-...

Глаза Руби расширились от ужаса.

Тарелки с подноса Вайсс полетели на пол, разбрасывая вокруг еду и разливая молоко. Янг попыталась закрыть сестре глаза, но в этом ее уже опередила Пирра.

Блейк вздохнула, Нора хихикнула, а Рен устало приложил ладонь к лицу. Вайсс стиснула зубы.

— Ну, — смущенно кашлянула женщина с коричневыми волосами, помахивая лисьим хвостом, — проверку физических возможностей мы провели...

— Причем весьма тщательную, — усмехнулась Янг, наблюдая, как эта самая фавн-лисица — мисс Кицуне — слезла с кровати и застегнула рубашку, скрывая из виду идеальной формы грудь.

От Вайсс не укрылось и то, как Жон натянул на себя одеяло, пряча под ним свой... ну, соединительный элемент... Она закрыла глаза, попытавшись выжечь из памяти это воспоминание.

— Мистер Арк получил значительные повреждения, — произнесла мисс Кицуне, застегивая последние пуговицы, поправляя юбку и стирая со лба пот. Ее кожа заметно покраснела, а взгляд туманило нечто такое, о чем Вайсс вообще не хотелось задуматься. — Очень важно было провести полную проверку всех его физических возможностей.

— Вы всё еще пытаетесь нас в этом убедить? — спросила она.

— Незамеченные вовремя осложнения могли поставить под угрозу его здоровье и даже жизнь. Моя профессиональная гордость врача требовала от меня не допустить ничего подобного, — слегка прищурилась мисс Кицуне — так, словно выискивала взглядом того, кто осмелился бы ей возразить.

Вайсс считала такое поведение непрофессиональным, неприличным и попросту аморальным... С другой стороны, в данном деле оказался замешан Жон Арк, так что во всем этом не имелось совершенно ничего необычного.

— Кстати, Руби можно открывать глаза, — сказала Вайсс. — "Проверка" уже закончилась.

— На сегодня закончилась, — поправила ее мисс Кицуне, не обращая никакого внимания на покрасневшую Руби.

Судя по ее лицу, та успела увидеть чересчур много даже несмотря на мгновенную реакцию Пирры. По крайней мере, она больше ничего не напевала и вообще вела себя очень тихо, хотя над методами достижения подобного результата Жону, само собой, следовало поработать.

— Возможно, потребуется провести данную проверку еще раз через некоторое время — просто для того, чтобы проконтролировать процесс восстановления.

Вайсс пару секунд размышляла над тем, стоило ли ей убеждать саму себя в отсутствии в этой фразе какого-либо дополнительного смысла. Тогда ей как минимум не пришлось бы иметь дело со знанием о полученном ее партнером от одной из сотрудниц Бикона предложении сексуального характера.

— П-привет, Жон, — куда тише, чем еще минуту назад, произнесла Руби. Ее щеки до сих пор оставались красными. — Р-рада видеть, что ты уже проснулся.

— И тебе привет, Руби, — вздохнул тот, одной рукой прикрыв глаза, а второй явно натягивая на себя под одеялом штаны. По крайней мере, Вайсс надеялась на то, что это были именно штаны — для его же собственного блага. — Я... эм... не ожидал, что вы придете настолько рано.

— Мы это уже поняли, — сердито посмотрела на него Вайсс.

— Нам пришло сообщение, что ты очнулся, — хихикнула Янг, при этом тряхнув своей гривой с такой силой, будто хотела вытрясти из головы воспоминания о той сцене, свидетелями которой они случайно стали. — И потому мы решили сюда прийти, а Вайсс даже принесла тебе кое-какой еды.

— Правда? — уставился на нее круглыми глазами Жон.

Вайсс фыркнула.

— Не стесняйся, жри прямо с пола.

Она вообще была полной дурой, если считала, будто этот кобель исправился. Но раз уж Жон вел себя как свинья, то и относиться к нему следовало соответствующе.

— Ой-ей... — драматическим тоном прошептала Янг. — Похоже, папочке сегодня придется ночевать на коврике.

К ее раздражению, Пирра, Блейк и Нора захихикали. Только того, чтобы эта безумная шутка Янг распространялась за пределы их команды, ей и не хватало для полного счастья.

— Забудем об этом, — проворчала Вайсс. — И в особенности о проверке физических возможностей.

— Вот это правильный настрой, — улыбнулась мисс Кицуне, заставив глаз Вайсс дернуться.

— Мы слышали, что Жона сегодня отсюда выпустят. Это так?

— Да, — кивнула мисс Кицуне. — Но некоторое время ему стоит избегать слишком сильных нагрузок. Полученные им повреждения оказались весьма обширными.

Вайсс стиснула зубы и твердо посмотрела на Жона, уже не испытывая ни малейшего смущения. Тот рассмеялся и почесал затылок с таким видом, будто ничего особенного и не произошло. Вот только нижняя часть его торса оказалась замотана бинтами, а по всему телу — и больше всего вокруг левого плеча — были видны заметно отличавшиеся по цвету участки кожи.

— Расскажите подробнее.

Это была вовсе не просьба.

— Эй! — замахал руками Жон. — Разве мои медицинские записи не для служебного пользования? Нельзя никому ничего рассказывать.

— Для служебного, — кивнула мисс Кицуне. — Но полученные в бою повреждения под это правило не подпадают. Команде необходимо знать о том, какие существуют ограничения и особые требования, чтобы случайно не нанести вред вашему здоровью.

— Но у меня же нет никаких особых требований и ограничений, — возразил ей Жон.

Вайсс почувствовала, как вновь начало нарастать ее раздражение. Да и не только ее. Глаза Янг стали красными, а поза Блейк теперь выглядела чуть более напряженной, чем еще пару секунд назад.

— Не нужно ничего-...

— Жон, — к удивлению Вайсс, прервала его Янг, и этот ледяной голос ничуть не соответствовал ее вспыльчивому характеру. — Просто заткнись. Мы слушаем, док.

Мисс Кицуне кивнула, взяв в руку планшет с записями. Жон вздохнул и откинулся на подушку.

— Итак, мистер Арк получил многочисленные и разнообразные повреждения. Большинство из них являются результатом воздействия высоких температур, ударных волн и столкновения с различными твердыми предметами. Аура минимизировала полученный ущерб и сразу же приступила к устранению последствий, что в совокупности с моим лечением позволило практически полностью завершить восстановление, пока пациент пребывал без сознания. Если говорить о ранах немного более детально, то у него имелись вывихи плечевого и локтевого суставов, шесть сломанных ребер, два из которых оказались раздроблены, и сильные повреждения кожного покрова спины, полученные предположительно в результате волочения по твердым поверхностям — камню или бетону. Около пятидесяти процентов поверхности тела было покрыто ожогами, но сейчас от них не осталось даже шрамов. Имелись многочисленные повреждения внутренних органов и растяжения мышц, но с последним справиться оказалось не так уж и сложно. Другое дело, что оставшихся совсем уж невредимыми мышц в его теле просто не было.

Глаза Вайсс всё сильнее округлялись по мере этого перечисления. И так на него отреагировала не только она. Блейк едва заметно дрожала, ладони Янг сжались в кулаки, Руби прильнула к Пирре в поисках поддержки, и та ее обняла. Рен с Норой молчали, но взгляд последней стал каким-то зловещим.

— Остальные раны получены от разнообразного оружия ближнего боя и из-за воздействия близких взрывов. День или два его будет постоянно тянуть в сон, а с дыханием могут возникнуть незначительные проблемы, пока полностью не восстановятся соответствующие пути.

— Проблемы с дыханием? — переспросила Вайсс, сделав осторожный шаг в сторону кровати и внимательно осмотрев Жона.

Его грудь не была замотана в бинты, но поднималась и опускалась чуть чаще обычного, а при выдохе раздавался едва слышный хрип.

— Торчвик пытался его придушить, — тихо прошептала Блейк, но в царившей в помещении медпункта тишине она могла с тем же успехом выкрикнуть эти слова. — Он давил Жону на горло своим оружием. Я... я...

Она так и не закончила свою фразу, отведя взгляд в сторону.

— Никаких осложнений тут быть не должно, — продолжила мисс Кицуне. — Хотя стоит сказать, что вспыхнувший Прах обжег внутреннюю поверхность легких. Скорее всего, один из взрывов произошел очень близко.

Прямо под Жоном, если Вайсс правильно помнила слова Блейк. Пока его душил Торчвик, он просто поджег окружавший их Прах.

Вайсс почувствовала, как ее же собственные ногти впились в дрожавшую ладонь.

— Жон... — прошептала Руби.

— Ерунда, я в порядке, — рассмеялся тот. — Даже ничего не почувствовал.

Мисс Кицуне пожала плечами.

— С подобными повреждениями кожного покрова в этом нет совершенно ничего удивительного.

— А что насчет этих царапин? — спросила Руби, указав на его грудь.

Из двух красных линий, образованных четырьмя параллельными полосками каждая, медленно сочилась кровь.

— Почему их не перевязали?

— Потому что они... — слегка поморщился Жон, — только недавно появились.

Мисс Кицуне смущенно кашлянула.

У Вайсс ушла пара секунд на то, чтобы понять, откуда именно они взялись, и еще столько же на то, чтобы заставить себя об этом позабыть.

— Проехали... — сказал немного покрасневший Жон. — Что у вас всех с лицами? Вы выглядите так, будто я помер.

— Ты едва не помер, — ответила ему Блейк. — И наверняка бы погиб, если бы не удалось отогнать от тебя Торчвика. Но при этом ты ведешь себя так, словно это была всего лишь мелкая неприятность.

Сегодня она оказалась куда более многословной, чем обычно, но Вайсс прекрасно ее понимала. В голосе Блейк слышался гнев и некоторое количество вины. Она винила во всем, что произошло с Жоном, именно себя и в каком-то смысле была права.

— Я в порядке, — упрямо заявил тот, попытавшись усесться. Руби с Янг тут же бросились к нему на помощь.

Жон как-то странно на них посмотрел, заставив Вайсс ощутить вновь появившееся раздражение. Он что, считал, будто таким способом сумел их впечатлить? Что теперь мог вести себя так, словно всем доказал свою силу?

— Состояние здоровья вполне позволяет отпустить его уже сегодня, — пожала плечами мисс Кицуне. — Но не стоит позволять ему чрезмерно себя нагружать.

— С этим никаких проблем не возникнет, — улыбнулась Вайсс.

Мысль о том, что Жон Арк по собственной воле пожелал бы заняться, например, тренировками, казалась попросту смехотворной. С другой стороны, кое от каких нагрузок этого кобеля действительно следовало удержать.

Жон застонал, когда увидел их серьезные взгляды. Как будто они придавали всему с ним произошедшему излишне большое значение, и его многочисленные повреждения не стоили абсолютно никакого внимания.

— Тогда можете его забирать, — кивнула мисс Кицуне, отходя от кровати и позволяя Жону спустить ноги на пол.

К счастью, он все-таки оказался в джинсах, но зато верхняя часть туловища была укрыта лишь бинтами — в том числе и свеженаложенными. Жон потянулся к форменному пиджаку, но Янг успела его опередить и теперь держала тот за спиной, разведя в стороны рукава.

— Янг, — вздохнул Жон. — Я же не ребенок...

— Не перетруждайся, — строго сказала та, подождав, пока он не просунет руки в рукава, чтобы затем застегнуть пиджак.

Бинты сейчас напоминали помятую и грязную, но всё еще белую рубашку, если, конечно, не присматриваться к ним чересчур внимательно.

— Когда их можно будет снять? — поинтересовался Жон, поскольку Руби не позволила ему оттянуть один из бинтов.

— Через день или два. Вечером нужно будет явиться сюда на перевязку.

Вайсс сделала себе пометку в памяти, поскольку Жон наверняка всё тут же позабудет.

— А сейчас я бы посоветовала как следует отдохнуть, перекусить и ни в коем случае не заниматься тяжелыми упражнениями. К концу недели процесс восстановления должен полностью завершиться, но я бы порекомендовала постараться отдохнуть еще и на каникулах.

— Никаких проблем, — пробормотал Жон, потирая руки и направляясь к двери. — Я просто умираю с голода, так что-...

Он замолчал, посмотрев сначала направо, где его подхватила под локоть Янг, а затем налево, где то же самое проделала Нора.

— Я, конечно же, ценю вашу заботу, но до столовой дойти могу и сам.

Вайсс устало вздохнула. Впереди ее ждал очень длинный день.

* * *

Жон вздохнул. Этот день явно будет долгим.

Мало того что список полученных им повреждений был зачитан перед его друзьями, так еще и их реакция оказалась чрезмерной, и теперь они собирались его опекать. В каких-нибудь других обстоятельствах присмотр со стороны шести красивых девушек и Рена вполне бы мог стать весьма заманчивой перспективой. В конце концов, это была мечта любого нормального мужчины, а недостаток груди Рен более чем компенсировал своим умением готовить.

Но... сейчас у Жона имелись совсем другие планы.

— Почему ты не ешь?

Он покосился влево на сидевшую там и внимательно следившую за ним Вайсс. Вряд ли ей понравился бы его честный ответ. Затем Жон опустил взгляд обратно в тарелку — на лежавшие в ней кусочки мяса, которыми он наелся уже несколько минут назад. Ему вообще никогда не требовалось есть слишком много, а после таких дней, какой недавно у него выдался, необходимая порция сокращалась еще сильнее.

Люди ели вовсе не потому, что были голодными, а по той простой причине, что им нравился вкус еды. Они им наслаждались. Но за долгие годы его жизней пища для Жона превратилось в обычное топливо, позволявшее получать энергию, и чрезмерное ее потребление вызывало чуть ли не угрызения совести.

— Я наелся, — честно признался он, отодвигая от себя тарелку.

Все семеро его друзей тут же с подозрением уставились на него. Жон отвлекся и не успел уследить за тем, кто именно из них пододвинул тарелку обратно. И судя по выражению их лиц, ему предстояло все-таки доесть ее содержимое.

— Ты и так уже несколько суток не ел, — произнесла Вайсс. — Да еще и не до конца оправился от ран. Если не забыл, то ты целых три дня провел без сознания — чуть ли не в коме. Так что кушай.

— Но я ведь не голодный. Мне кажется, что мой организм гораздо лучше знает, нужна ли ему эта еда.

— Вот уж вряд ли...

О чем она вообще сейчас говорила? Впрочем, что бы Вайсс ни имела в виду, она ошибалась.

После стольких жизней Жон понимал ограничения собственного тела как никто другой. Он знал не только пределы нагрузок, при которых начинал терять сознание, но и те, после которых наступала смерть.

Повреждения, нанесенные ему Романом Торчвиком, приближались разве что к первой отметке. К тому же Жон от них уже оправился.

Дыхание? Да, некоторая боль всё еще присутствовала, но она лишь напоминала ему о том, что он остался жив. А чесавшиеся ожоги и нывшую при движениях левую руку можно было просто проигнорировать.

Тут не о чем было волноваться. Но почему они все никак не могли это понять?

— Чем вы занимались, пока я спал? — поинтересовался Жон в попытке отвлечь их от темы еды. Разумеется, ни прищурившуюся Вайсс, ни усмехнувшуюся Блейк он не обманул, но обе они просто вздохнули, отводя от него взгляды.

— Всего лишь уроками, — пожала плечами Янг, сложив руки под грудью и упрямо глядя на его тарелку. — В последнюю неделю не было классов боевой подготовки, так что оставались только Ублек с Портом. Снова и снова.

— Я взяла для тебя домашнее задание, — сказала Вайсс. — И даже попросила преподавателей потом поставить тебе за него оценки. К слову, доктор Ублек был крайне впечатлен твоей целеустремленностью.

— Почему? — уточнил Жон, недовольно при этом поморщившись.

— Думаю, по той причине, что он хотел тебя от него освободить в связи с твоим состоянием здоровья, — пожала плечами Вайсс, хотя Жон имел в виду совсем другое. — Но твое обучение очень важно, так что я ожидаю, что ты закончишь выполнение этих заданий к первому дню нового семестра.

Вот это он точно делать не собирался, но всё равно кивнул. Лучше уж было столкнуться с гневом Вайсс потом, чем провоцировать его прямо сейчас. И еще Жону предстояло спрятать задания так, чтобы их случайно не увидела Сапфир, потому что та легко могла заставить его всё это выполнить.

Напоминание о семье вызвало у Жона дрожь, которую тут же заметила Руби. Она моментально оказалась рядом с ним.

— Я в порядке, — сказал Жон, хотя ему, разумеется, так никто и не поверил.

Честно говоря, больше всего боли ему приносила мысль о том, что его семья пока еще ничего не знала о провале плана. Им следовало срочно обо всем рассказать, пока они не начитались местных новостей, а повторить попытку отчислиться из Бикона можно будет и в следующем семестре.

И всё же семья приезжала в Вейл с надеждой на то, что Жон уедет домой вместе с ними, так что огорчать их ему совершенно не хотелось.

— Просто подумал о том, что произошло.

— Кстати об этом... — произнесла усевшаяся напротив него Янг, а остальные сразу же столпились вокруг них. — Ты готов поведать нам, что же там все-таки случилось?

— Хм? — удивленно уставился на нее Жон, а затем посмотрел на Блейк. — Она вам всё уже наверняка рассказала. Вряд ли я смогу что-либо к этому добавить.

— Кое-что сможешь, — вздохнула Вайсс. — Например, как ты вообще узнал о том, что Блейк следовало искать в порту?

— Как у тебя получилось угнать Буллхэд? — поинтересовалась Пирра.

— И как тебе удалось на равных сражаться с Торчвиком и членами Белого Клыка? — закончила Блейк.

Вот ведь дерьмо. Его друзья наверняка думали над этими вопросами уже несколько дней. Жон даже рассмотрел идею сослаться на амнезию, но для чего-то подобного сейчас было уже немного поздновато.

— Я вовсе не сражался с Торчвиком на равных, — начал он с самого простого, тем более что это было правдой.

В конце концов, Жону досталось гораздо сильнее. Слишком уж серьезно различалась их нынешняя физическая подготовка, несмотря на всё его превосходство в навыках.

— А что касается членов Белого Клыка... ты и сама видела, насколько они были слабыми. Так что Торчвик просто меня избил.

— Но ты всё равно дрался гораздо лучше, чем на наших тренировках, — возразила ему Блейк. — И даже слабые члены Белого Клыка создали немало проблем для нас с Саном. Например, он не смог пробиться сквозь них с той же легкостью, с которой это сделал ты.

— Сан? — переспросил Жон, поскольку именно этого от него и ожидали.

— Тот раненный фавн-обезьяна, который был вместе с нами. Кстати, он поправится.

Жон кивнул, хотя и без того всё это отлично знал. Сан являлся довольно крепким орешком, пусть сам об этом еще не подозревал.

— Ну, тут я просто не знаю что сказать, — пожал плечами Жон. — Они собирались меня убить, так что я сражался самую малость отчаяннее, чем на наших тренировках. Кроме того, там же не было никакого фехтования. Я просто дубасил всех, кто ко мне подходил. Если бы они умели драться, то Торчвику даже не пришлось бы вмешиваться.

На самом деле, это было не так. Жон оттачивал свой боевой стиль столетиями, и теперь тот представлял из себя совокупность его собственных достижений, приемов Пирры и кучи грязных трюков, которые не позволяли противнику сразу же увидеть в нем какую-либо систему.

С последним сильно помог Роман Торчвик, поскольку Жон очень часто с ним дрался. Если уж против тебя постоянно используют подобные приемы, то рано или поздно начинаешь их ценить. Но разумеется, того же Адама вряд ли удастся ими одурачить, даже если бы Жону хватило скорости на то, чтобы успеть их применить.

— И еще ты сражался очень... — начала Блейк, заставив Жона вздохнуть, — жестко.

— На меня напали, — пояснил он. — Какой реакции ты от меня вообще ожидала? Я сражался за свою жизнь. Это же была не какая-нибудь там тренировка или спарринг.

К слову, сражался Жон не только за свою жизнь, но еще и за ее тоже, что было для него гораздо тяжелее. Его смерть особого значения не имела, но жить в том случае, если бы Блейк убили именно из-за него, Жон вряд ли бы смог.

Она открыла рот, чтобы что-то сказать, но так и не произнесла ни единого слова. Блейк лишь некоторое время смотрела на него, а затем смущенно отвела взгляд в сторону.

— Мы проверим твои способности в следующем семестре, — сказала Вайсс.

Стон у Жона вышел самым что ни на есть настоящим. Меньше всего ему хотелось, чтобы Вайсс что-то там проверяла, особенно если для этого она станет тыкать в него своей рапирой.

— Я еще сделаю из тебя Охотника, Жон.

Вот почему Вайсс произнесла это таким тоном, будто ему угрожала?

Он вздохнул.

К примеру, та же Пирра никогда не была жестокой, если дело касалось всего лишь тренировок...

— ...ты узнал? — как раз о чем-то спросила его старая напарница. Впрочем, Пирра моментально поняла, что Жон пропустил ее вопрос мимо ушей и потому вновь его повторила: — Я спросила о том, как ты узнал, что направляться нужно именно в порт.

Ага... точно.

— Услышал об этом по радио, — пожал плечами Жон, заметив, как Вайсс тут же с подозрением на него уставилась. — В том смысле, что по радиоканалу в Буллхэде. По тому, на котором идут переговоры диспетчеров Вейла, отслеживающих передвижение авиатранспорта над городом.

Вайсс медленно кивнула, и к его немалому облегчению, остальные тоже приняли эту версию.

— Они как раз обсуждали неопознанные Буллхэды над портом и то, что ими заинтересовалась полиция. Я решил лично проверить, что именно там происходило, и в итоге вовремя оказался на месте.

— Потому что ты — идиот, — вздохнула Вайсс. — А вдруг там обнаружилось бы что-нибудь еще хуже?

Еще хуже, чем расисты-террористы с краденой боевой авиацией? Жон хотел было задать ей этот вопрос, но потом все-таки передумал. Не стоило давать им еще больше информации обо всем этом деле.

В результате он просто пожал плечами, предпочитая выглядеть идиотом, но не объяснять им мотивы своих поступков.

— Но ты же сказал о порте, — прошептала Руби, и ее голос мгновенно вспорол его спокойствие, словно Кроцеа Морс — шкуру Беовульфа.

Все тут же посмотрели на нее.

— Когда я с тобой говорила, — продолжила Руби, — ты упомянул Блейк и порт, а затем убежал прочь...

Оставалось только поблагодарить ее за столь глубокую яму, что она для него вырыла. Уж от кого Жон не ожидал разоблачения его лжи, так это от Руби. Теперь все остальные тоже сделали из сказанного ей какие-то свои выводы и уставились на него. В случае с Блейк — с немалым подозрением.

А вот Вайсс глядела на Жона так, будто собиралась его убить.

— Понятия не имею, откуда я это узнал, — наконец произнес он.

Честный ответ точно не смог бы их удовлетворить.

Пирра вздохнула, а Янг сложила руки под грудью. На Вайсс даже не требовалось смотреть, чтобы почувствовать ее раздражение.

— Это было ощущение, инстинкт. Не знаю, как что-то подобное вообще можно описать. Или у вас есть какое-нибудь другое объяснение?

— Нет, — вздохнула Вайсс. — Это ведь не я догадалась, где нужно было искать Блейк. Так ты... просто внезапно всё понял?

Несмотря на недоверие в ее голосе, Жон кивнул. В конце концов, даже в такой вариант они поверят гораздо охотнее, чем в путешествие во времени.

— А не могло это быть Проявлением? — поспешила прийти ему на помощь Пирра, как всегда делала в прошлом. В ее направленном на него взгляде не имелось ни насмешки, ни каких-либо дружеских чувств, но лишь искреннее любопытство.

— И что же за Проявление позволяет получать знание из неоткуда? — фыркнула Вайсс.

— Предвидение будущего? — предположила Руби. — Или путешествие во времени?

Жон ухмыльнулся.

— Пожалуй, вернемся обратно к реальности, — закатила глаза Вайсс. — Если наличие какого-то Проявления или неизвестной способности еще можно допустить, то нарушение временного потока попросту неосуществимо.

— Обнаружение? — задумчиво произнесла Блейк. — Или, например, выслеживание?

— Это могло бы объяснить то, как он узнал о твоем местонахождении, — кивнул Рен. — Работу Проявлений редко получается понять до конца. Они способны затрагивать как самого пользователя, так и окружающий мир. Жон мог почувствовать угрожавшую тебе опасность или просто определить твое местоположение.

— Но пока что это всего лишь наши догадки, — сказала Пирра. — Ты в тот момент ощутил нечто необычное, правильно?

Она посмотрела на Жона, будто бы спрашивая его о том, на верном ли пути они сейчас находились. Разумеется, его друзья ошибались, но чтобы избежать дальнейшего допроса и иметь возможность в будущем ссылаться на этот источник информации, Жон был готов подтвердить всё что угодно.

— Возможно, — произнес он, стараясь добавить в голос как можно больше сомнений. — Но я не могу ничего сказать наверняка, поскольку еще не знаю, что у меня за Проявление.

Все дружно вздохнули, явно оставшись разочарованными его ответом. И всё же эта версия оказалась ими принята, потому что остальные были еще менее правдоподобными. Ну, или просто неприятными, как, например, темное прошлое в Белом Клыке или банде Торчвика.

Наверное, можно было бы попытаться убедить их в этом, а затем сбежать из команды, как это недавно сделала Блейк, но Жону не хотелось впутывать семью в свое "криминальное" прошлое.

— А что насчет Буллхэда? — поинтересовалась Нора, заставив его искренне улыбнуться столь простому вопросу.

— Я учился на них летать в детстве и потому немного умею их пилотировать.

— Достаточно хорошо, чтобы сбивать другие Буллхэды в воздушном бою? — уточнила Руби, причем в ее голосе не было ни капли подозрения... Пожалуй, там оказалось даже чересчур много энтузиазма — как будто она была готова тут же бежать записываться на эти курсы.

— Нет, конечно же, — рассмеялся Жон, глядя на то, как увяла ее улыбка. — Я учился управлять гражданским Буллхэдом без какого-либо вооружения, да и то на уровне любителя.

Он посмотрел на Блейк.

— Если помнишь, то я сбил только одного противника, который не ожидал моего появления. А нажать на большую красную кнопку и попасть по неподвижной мишени может даже полный идиот.

Если, конечно, этот самый идиот был способен обойти протоколы безопасности, отключить систему самонаведения, не дававшую открыть огонь по не обозначенным в качестве противника целям, а затем вручную навести пушку с летящего на огромной скорости Буллхэда.

Впрочем, об этом им знать было неоткуда.

— А что касается взлета, то я просто забрал ключи у находившегося неподалеку от посадочных площадок пилота. Летать на Буллхэде вообще довольно просто. Основная проблема заключается именно в посадке, и мою вы наверняка видели.

— Мне кажется, что весь Вейл видел твою посадку, — ухмыльнулась Янг, намекая на гигантский пожар. — Сдается мне, что твоя карьера пилота не выдержала столкновения с суровой реальностью и сгорела в пламени стыда.

— Фу...

Янг хмуро посмотрела на не оценившего ее шутку Рена.

— Допрос уже окончен? — поинтересовался Жон.

Вайсс с Блейк всё еще продолжали на него смотреть, но никаких вопросов у них, видимо, не осталось, так что он выдохнул с облегчением.

И самое главное — все напрочь позабыли о недоеденном содержимом его тарелки.

* * *

Жон лгал, и Блейк это прекрасно понимала. Слишком уж много в его истории оказалось несостыковок и расхождений... Наверняка остальные тоже это заметили, но решили лишний раз на него не давить.

Прошедший день, после которого все разошлись по комнатам своих команд, оставил в Блейк слишком много неудовлетворенного любопытства, готового в любой момент вырваться наружу. Ей хотелось прижать Жона к стенке и как следует допросить, но ведь это было бы черной неблагодарностью с ее стороны, верно?

Так что печально вздохнув, она подавила все свои подозрения, задвинула их как можно глубже и стала надеяться на то, что те ее больше не побеспокоят.

Да, Жон лгал. Но ведь от этого он не становился плохим. Блейк и сама всё время врала, так что, скорее всего, Жон просто не желал говорить о своем прошлом и — что оказалось чрезвычайно приятно — не хотел прямо заявлять, чтобы они не лезли не в свое дело. Как и сказала Руби, ему было не всё равно. Вот только свою заботу о команде Жон демонстрировал довольно странными способами.

Например, рискнув своей жизнью, чтобы спасти ее. Угнав Буллхэд, прилетев в Вейл и вступив в воздушный бой с опытными пилотами. Или напав на опасного преступника, а затем без тени сомнения подорвав окружавший их Прах.

Блейк закрыла глаза, пытаясь позабыть ту кошмарную сцену. Тогда она даже не поняла, что выкрикивала его имя до тех пор, пока не начала хрипеть и не почувствовала в горле боль. Ей казалось, что Жон там и погибнет, без какого-либо страха или колебаний пожертвовав своей жизнью.

Такого она не видела даже среди фанатично настроенных ветеранов Белого Клыка. Мысль о том, что нечто подобное был готов совершить ее ровесник, пугала Блейк, хотя на этот раз она боялась совсем не за себя.

Почему Жон так поступал и как вообще дошел до такой жизни?

Эти вопросы жгли ее разум. У него просто не могло не иметься причины начисто отбрасывать в сторону инстинкт самосохранения.

В этот момент Жон как раз снимал форменный пиджак, демонстрируя свежие бинты. Вайсс за что-то его отчитывала, а Янг подняла над головой его футболку, в которой он обычно спал, как будто помогала переодеться какому-нибудь маленькому ребенку.

Судя по сложенным на груди рукам, Жону не понравился ни этот ее жест, ни подобное сравнение. А вот пылавшая раздражением Вайсс принялась ворчать о том, что сейчас было не место и не время проявлять свою гипертрофированную мужественность.

Блейк несколько сомневалась, что дело заключалось именно в этом. Она прекрасно видела, как для того, чтобы поднять руки, Жону пришлось натянуть бинты. Наверняка, ему было больно, но на его лице не дрогнул ни единый мускул.

Она вздохнула.

Эти вечные загадки всё время преследовали Блейк. И всё же она была обязана Жону жизнью, так что могла отплатить хотя бы тем, что не станет доставать его своим любопытством и раскрывать другим замеченную ею ложь. И конечно же, Блейк поможет ему, если он об этом ее попросит.

Впрочем, Жон явно не являлся тем, кто полагался на других людей. Ирония тут заключалась в том, что еще недавно он выговаривал Блейк за то, что та пошла в порт без поддержки, хотя сам поступил точно так же. Нет, в этом Жон был, конечно же, прав, но ведь и он тоже повторил ее ошибку.

Блейк улеглась на свою кровать, подумав о том, что просто не знала, что ей теперь следовало делать.

* * *

Возня с ним его команды продолжалась еще пару дней. Жон уже начал опасаться, что просто не выдержит и сорвется. К счастью, до этого все-таки не дошло, и они постепенно стали привыкать к мысли о том, что он никуда не собирался исчезать — как бы сильно ему ни хотелось обратного. Янг прекратила помогать Жону переодеваться, Блейк перестала смотреть на него, когда считала, что он ее не видел, а ворчание Вайсс уже гораздо меньше касалось произошедшего в порту и куда больше — следующего семестра.

Руби всё еще продолжала радостно улыбаться при каждом удобном случае. Наверное, властям стоило бы принять какой-нибудь закон против подобного поведения под предлогом, например, того, что от постоянной улыбки портились зубы.

Как уже упомянули девчонки, занятия под конец семестра стали какими-то расслабленными, а преподаватели предпочитали не задавать им домашнюю работу, поскольку оценки и так уже оказались выставлены. Жон был бы очень доволен подобным положением дел, если бы неуемный энтузиазм Вайсс не заставлял бы его выполнять те задания, которые он пропустил.

И еще он напрочь позабыл о том, что ему следовало после уроков идти к мисс Гудвитч. Это стало огромной ошибкой, первым и последним напоминанием о которой оказалась распахнувшаяся дверь в комнату их команды и выплывший в коридор Жон.

— Мистер Арк, — поприветствовала его преподавательница таким тоном, будто каждый день разговаривала со своими висевшими вниз головой студентами. Хотя вполне возможно, что так оно и было.

— Глинда, — кивнул в ответ Жон, заметив, как она недовольно поморщилась от столь фамильярного обращения.

— М-мисс Гудвитч, — слегка запнулась вышедшая из комнаты Вайсс, окончательно замерев, когда Глинда повернулась к ней. Затем она нервно сглотнула, но всё же сумела взять себя в руки, что под таким взглядом — стоило признать — было весьма непросто. — Чем мы можем вам помочь?

— Ваш партнер, мисс Шни, так и не появился после уроков у меня в кабинете, — произнесла Глинда, а сам Жон лишь в этот момент вспомнил слова Озпина, сказанные им во время их разговора в медпункте.

Судя по лицам окружающих, все сочли, что сделано это было нарочно.

— Я решила лично за ним зайти, чтобы он случайно не потерялся где-нибудь по дороге.

— Жон... — застонала Вайсс, закрывая лицо ладонью, а затем махнула рукой, давая понять, что его можно было забирать.

То ли такая у них в команде оказалась взаимовыручка, то ли никакие привязанности не могли пережить взгляда мисс Гудвитч.

— Я и сам могу дойти.

— Как я поняла, вы еще не до конца оправились от ранения, мистер Арк. Не будем рисковать понапрасну возможными осложнениями.

— Я бы поверил в эту версию, — вздохнул Жон, — если бы меня не тащили через Бикон вверх ногами. Тем более что несколько дней назад у меня была контузия.

— Несколько дней назад у нас в городе был порт.

Жон фыркнул.

— То есть у вас все-таки имеется чувство юмора, — произнес он. Судя по открытой его телом двери, Глинда веселья Жона всё же не разделяла. — Возможно, с вами даже станет немного проще общаться, если вы приложите в этом направлении немножечко больше усилий.

— Мистер Арк, я не нуждаюсь в советах по личностному росту. И тем более в советах от вас.

— Вы раните меня в самое сердце.

— Переживете. К сожалению.

Последнюю часть она произнесла шепотом, но Жон всё равно ее услышал и отметил для себя небольшую примесь сарказма в ее голосе.

Ему нравилась Глинда Гудвитч, хотя вряд ли кто-то мог это понять, глядя на его поведение. В мире лжи, скрытых мотивов и бесконечных монстров она являлась одной из тех немногих, на кого всегда можно было положиться. В тех сотнях и тысячах повторов, что Жону довелось прожить, Глинда никогда не менялась, принимая удары судьбы со спокойствием океана.

К несчастью, только ее строгость и несгибаемость, которыми он так восхищался, и могли обеспечить ему отчисление из Бикона.

— Итак, вы притащили меня поздно вечером к себе в кабинет. Неужели наконец-то решились перейти от слов к делу? — ухмыльнулся Жон, оглядывая небольшое помещение.

В нем имелась пара стульев и единственный стол, на котором были разложены бумаги и ручки. Сразу же оказалась видна ее аккуратность, проявлявшаяся во всем.

Глинда уселась за свой стол, а сила, до того удерживавшая Жона в воздухе, тут же исчезла. Он попытался перевернуться в падении, но недавнее ранение и отсутствие должных тренировок все-таки сказались на его скорости, так что с полом пришлось повстречаться именно лицом.

— Я не стану удостаивать это ответом, — сказала Глинда, наливая себе в стакан воды из графина и даже не глядя в сторону поднимавшегося на ноги Жона.

— Чтобы вы знали, — вздохнул тот. — Я вовсе не собирался пропускать нашу встречу, а просто совсем о ней позабыл.

— Я это знаю, мистер Арк, — кивнула Глинда. — Даже вы не настолько глупы, чтобы специально вытворять нечто подобное.

Ну, в этом она была права.

Жон пододвинул стул поближе к столу и уселся напротив нее. Вряд ли его собирались заставить заполнять какие-нибудь бессмысленные анкеты, задавать дополнительную домашнюю работу или отправлять писать строчки на доске. Да и по поводу его действий Глинда тоже ничего не возразила, лишь налив в стакан воды еще и ему. Жон сделал небольшой глоток, глядя ей прямо в глаза.

— Первый семестр подходит к концу, — наконец произнесла Глинда после несколько затянувшейся паузы. — Признаюсь честно, что не ожидала увидеть вас здесь после него.

— Я полон сюрпризов, — закатил глаза Жон.

Она знала как об обстоятельствах его попадания в Бикон, так и о нежелании тут учиться. И скорее всего, прекрасно понимала, из-за чего он так себя вел.

— Это точно, — согласилась с ним Глинда. — Представьте себе мое удивление, мистер Арк, когда я услышала, что один из моих студентов угнал Буллхэд, чтобы полетать на нем над Вейлом, а потом открыл огонь из бортового вооружения и спалил порт.

Жон вздрогнул, послушавшись ее совета и представив себе эту картину. Нет, он ничуть не жалел о том, что спас Блейк, но сопутствующий ущерб оказался все-таки немного выше запланированного... Мягко говоря. К счастью, Озпин всё же не стал называть ему точную сумму в льенах.

— Скажи мне, Жон, — впервые обратилась к нему по имени Глинда, — почему меня ничуть не удивила личность этого студента?

— Хе-хе... понятия не имею.

Не мог же он и в самом деле оказаться настолько печально известным, правда?

— И как это ни странно, успешное спасение мисс Белладонны тоже не вызвало у меня ни капельки удивления, — добавила Глинда, посмотрев на него поверх своих очков.

Несмотря на значительную разницу в возрасте — не в ее, разумеется, пользу — Жон отвел взгляд первым.

Что она вообще сейчас имела в виду?

— Но вас заинтересовал тот факт, что я все-таки решил отправиться ее спасать, да? — уточнил он, поддавшись своему любопытству.

— Да, — ничуть не задумываясь ответила Глинда, тем самым заставив его вздрогнуть. — Это я настаивала на вашем отчислении из Бикона, поскольку не верила в то, что вы желали становиться Охотником. Более того — я не верила в то, что вы обладали нужными для этого качествами.

Проще говоря, Глинда считала, что Жону было на всех наплевать.

Он внезапно ощутил сильную усталость и желание зевнуть.

В тишине кабинета раздавалось тиканье часов на стене, но никто из них не знал, что еще тут можно было сказать. Глинда продолжала изучать его таким взглядом, что в любой другой ситуации это заставило бы кровь Жона быстрее бежать по жилам.

— Мисс Белладонна еще не скоро забудет то, что произошло в порту, — наконец сказала Глинда. — И дело заключается не столько в том, что она чуть было там не погибла, сколько в ее поступках, едва не стоивших жизней двум ее знакомым. Мы стараемся по мере возможностей оберегать студентов младших курсов от подобного рода ответственности.

— С ней всё будет в порядке, — сказал Жон, потому что знал это наверняка. Сразу же после каникул Блейк начнет свою охоту на Торчвика и Белый Клык.

— Надеюсь, что так, мистер Арк. Жаль будет из-за сложившейся ситуации потерять столь многообещающую Охотницу. Как я уже говорила, с чем-то подобным обычно сталкиваются студенты старших курсов, когда берут сложные миссии, поэтому все преподаватели Бикона в той или иной степени умеют оказывать психологическую помощь. Уверена, что разговор с доктором Ублеком мисс Белладонне ничуть не повредит, если, конечно, у нее возникнет желание к нему обратиться. Да и его хорошее отношение к фавнам общеизвестно.

— Я ей передам, — кивнул Жон, прекрасно понимая, что ни на какие консультации Блейк точно не пойдет.

Честно говоря, он сам был полностью согласен с тем, что она отчаянно в них нуждалась, но в этой жизни у них оказались не настолько доверительные отношения, чтобы можно было ее на это уговорить. Кроме того, Блейк всё равно предпочитала действовать — гоняться за Белым Клыком, не принимая ни помощь преподавателей, ни хотя бы поддержку разочаровавшихся в организации фавнов постарше.

— Я не могу обещать, что она согласится, но всё же дам ей знать о такой возможности.

— Спасибо, — поблагодарила его Глинда. — К слову, мы нашли ваше оружие.

Жон замер, заставив ее усмехнуться.

— Наверное, вы забыли даже о том, что оно вообще потерялось. Впрочем, по итогам вашей схватки с Романом Торчвиком в этом нет совершенно ничего удивительного, поскольку в Бикон вы вернулись в бессознательном состоянии. Ваш меч — как и оружие мисс Белладонны, а также мистера Вуконга — остался в порту.

Наверное, так оно и было. Кроцеа Морс Жон потерял еще во время первого взрыва, а схваченный ему на замену клинок одного из террористов Белого Клыка пришлось выпустить из рук, тем самым отвлекая Торчвика, поскольку он всё равно лишь мешал на такой короткой дистанции. А ведь Жон даже ни разу не вспомнил о том, что оружие требовалось вернуть.

— Когда огонь потушили, мы с доктором Ублеком отправились в порт, чтобы расследовать произошедшие там события. Разумеется, прежде всего нас интересовала деятельность Романа Торчвика и Белого Клыка, но доктору Ублеку повезло случайно обнаружить оружие мисс Белладонны. Это напомнило нам о том, что вашего меча при вас тоже не было, так что мы ненадолго прервали расследование.

Это было... очень мило. Ну, и весьма практично, поскольку оружие Охотников обычно являлось весьма дорогим и крайне опасным в плохих руках механизмом. Вряд ли кому-то хотелось увидеть, к примеру, молот-гранатомет Норы у какого-нибудь случайно нашедшего его человека.

— И вы принесли в Бикон мой меч? — уточнил Жон, сам удивляясь тому, насколько его пугала мысль об утрате оружия.

Того же Николаса сохранность Кроцеа Морса не особо сильно волновала, поскольку тот достался ему от его родителей много лет назад, но за все свои многочисленные повторы Жон сильно привязался к мечу.

— Разумеется, принесли, — кивнула Глинда. — Как и оружие мистера Вуконга. Мы проверили их на наличие каких-либо повреждений и поместили в ваши оружейные шкафчики. С мечом всё в порядке.

Жон слегка расслабился, выдохнув с облегчением.

— Спасибо.

— Будем считать, что это оказалась ответная любезность, — произнесла Глинда, заставив Жона недоуменно на нее посмотреть.

Что она вообще имела в виду? В этой жизни он точно ни в чем ей не помогал.

— Как бы то ни было, после каникул вам придется несколько раз встретиться с доктором Ублеком после занятий.

— Я думал, что наказание распространяется лишь до конца нынешнего семестра.

— Мистер Арк, мы оба прекрасно понимаем, что вы заслужили наказание как минимум до конца учебного года.

Жон лишь пожал плечами, не став спорить с Глиндой. Стоило признать, что тут она была полностью права, хотя лучше бы его вообще отчислили из Бикона.

— Но ваши встречи с доктором Ублеком наказанием не являются.

— А что же это тогда такое? — поинтересовался Жон.

Глинда сложила руки под грудью.

— Вместе с вашим оружием мы нашли еще и то, что осталось от членов Белого Клыка, с которыми вы дрались, — сказала она. — Многие из них погибли в результате устроенного Торчвиком взрыва, но на остальных имеются раны от вашего меча.

Жон кивнул, всё еще не понимая, к чему вела Глинда. Та вздохнула.

— Смертельные раны...

Он удивленно моргнул и слегка приподнял бровь.

— Я знаю, — наконец произнес Жон, поняв, что от него ожидали хоть какого-нибудь ответа.

Разумеется, раны были смертельными, поскольку он их такими и задумывал. И Глинда об этом тоже знала, так что пытаться скрыть от нее данный факт не имело абсолютно никакого смысла.

Впрочем, ему и не требовалось ничего скрывать. Закон был на стороне Жона, и находившийся на обучении Охотник имел полное право остановить опасных преступников любыми возможными способами.

— Но зачем мне встречаться с доктором Ублеком?

— Подобные консультации обязательны для всех студентов, которые были вынуждены отнять чью-то жизнь, — произнесла Глинда чуть ли не — как показалось Жону — со смирением. — Я не могу и не собираюсь ничего менять в этих правилах. Доктор Ублек сам свяжется с вами, чтобы назначить время ваших с ним встреч, так что я всего лишь уведомляю вас об этом.

— Ну, тогда спасибо за информацию.

Пусть всяческие консультации его и раздражали, но ничего особенно страшного в этом не было. В конце концов, преподаватели просто подчинялись установленным правилам.

Жон из собственного опыта знал, что в Биконе существовали еще и принудительные консультации для тех, кто потерял кого-нибудь из товарищей по команде. Сам он через них не проходил, поскольку повторы предоставляли отличную возможность не допустить ничего подобного или даже совершить самоубийство, чтобы попробовать вновь защитить своих друзей.

— Что-нибудь еще требуется обсудить? Прошел уже целый час.

Глинда махнула рукой, позволяя ему встать из-за стола и направиться к двери.

Не таким уж он был и невыносимым, хотя доктору Ублеку через неделю наверняка предстояло испытать немалое раздражение.

Уже в самых дверях Жона остановил голос Глинды:

— И есть еще кое-что, чему я ни капли не удивилась.

Он обернулся.

— Когда я нашла тела и ваш меч рядом с ними, — сказала она, облокотившись на стол и опершись подбородком на сцепленные пальцы, — то мне стоило испытать немалое удивление, но это было не так. У меня не возникло никаких сомнений в том, что это была именно ваша работа.

Жон смущенно пожал плечами, не зная, что тут следовало ответить.

Почему у нее вообще должны были возникнуть какие-либо сомнения, если Кроцеа Морс находился рядом с трупами? Вряд ли оказалось бы возможно оставить улику лучше, чем оружие, которым были нанесены смертельные раны. Кроме того, Жон ничего и не скрывал.

— Я понимаю, что со мной не так уж и просто общаться, мистер Арк, но если вы пожелаете с кем-нибудь поговорить на эту тему, то двери моего кабинета всегда будут открыты. Я не собираюсь обделять вниманием ни одного моего студента вне зависимости от того, сколько он доставляет проблем.

Жон улыбнулся.

В этом он никогда и не сомневался. Глинда заботилась о всех своих студентах, начиная с Пирры Никос и заканчивая Кардином Винчестером. Он не раз видел, как она погибала, пытаясь их защитить.

— Спасибо. Буду иметь в виду, — кивнул Жон.

Впрочем, пользоваться этим приглашением он, разумеется, не собирался.

Жон закрыл за собой дверь, задумавшись над тем, боялся ли он вообще смерти. Возможно, когда-то давно так и было... Сейчас воспоминания о тех временах практически полностью стерлись из его памяти, но чисто теоретически страх смерти был присущ всем живым существам.

Жон помнил лишь о том, что в самом начале являлся бременем для своих друзей и команды. Наивным и бесполезным бременем. А затем всё изменилось. Любую ошибку стало возможно исправить, а каждого погибшего по его вине человека — вернуть обратно к жизни.

Те члены Белого Клыка, которых он недавно убил, в следующий раз вновь окажутся живыми. Разумеется, Жон снова их всех убьет, не испытывая при этом ни малейших колебаний. Он занимался этим сотни лет подряд. Их смерть его ничуть не волновала...

В отличие от выживания тех, кого Жон любил.

* * *

— Ну же, идем!

Янг зевнула, пока Вайсс толкала ее по коридору. За ними следовали Блейк и Жон. Последний выглядел точно таким же уставшим, как и она сама, поскольку Вайсс разбудила их всех в шесть часов утра. А в подобное время, как всем было отлично известно, Янг Сяо-Лонг никогда не просыпалась... Да и вообще никто не просыпался в шесть часов утра.

— Шагай уже. Ты должна с нетерпением ожидать этого события.

— Вайсс, — снова зевнула Янг. — Всем наплевать.

— Мне не наплевать! — рявкнула та, что, впрочем, никого не удивило.

Вайсс и сама при знакомстве сказала, что не являлась нормальным человеком. Не было ничего удивительного и в том, что она так серьезно относилась к их оценкам, которые вывешивали в конце семестра. Они ни на что не влияли — лишь показывали те предметы, в которых следовало приложить больше усилий.

Янг могла бы всё еще спать под теплым одеялом... Но столь прекрасная картина оказалась разбита вдребезги чем-то ледяным, коснувшимся ее ноги. Она посмотрела сначала вниз — на и в самом деле касавшийся ее ноги лед, а затем на Вайсс, которой вскоре явно предстояло умереть.

— Ты чуть было вновь не уснула, — пояснила свои действия та, с довольной улыбкой убирая дорогую зубочистку, которую называла рапирой. — Знание наших оценок — это очень важная часть улучшения наших навыков. Ты должна крайне серьезно подходить к этому вопросу и брать пример с той же Блейк, которая ни на что не жалуется.

Янг оглянулась на свою напарницу и ухмыльнулась, увидев ее выражение лица. Пожалуй, они с Жоном сейчас прекрасно подошли бы на роль каких-нибудь зомби, поскольку пошатывались и брели вслед за Вайсс на одних инстинктах. Ну, или на роль фавнов-коров, сонно следовавших за вожаком стада.

— Ладно, хватит. Я уже проснулась, — сказала Янг, пытаясь трением разогреть те участки кожи на ногах, которых недавно касался лед.

Когда Вайсс принялась будить Жона, она лишь устало вздохнула.

Об оценках за семестр и системе рейтингов им рассказал на прошлом занятии профессор Порт — и это был один из тех немногих случаев, когда его уроки позволяли получать действительно ценную информацию, а не просто выслушивать какие-то безумные байки.

Насколько Янг поняла, эти оценки ни на что не влияли, но демонстрировали уровень теоретической и практической подготовки, а также давали понять, на что именно следовало обратить внимание в следующем семестре. Еще они показывали те места в общем зачете, которые занимали студенты.

В конце концов, Бикон не являлся обычной школой. Здесь студент либо доходил до выпуска, либо отчислялся. Разница в оценках между лучшим и худшим выпускниками никого не интересовала, поскольку оба они всё равно становились Охотниками.

Именно поэтому Янг было наплевать на эти оценки. Если бы не возможная угроза со стороны отца, то она и вовсе расслабилась бы под конец семестра. Лишь любители всяческих соревнований, любимчики преподавателей и, разумеется, Вайсс продолжали волноваться о том, какое место они займут в общем рейтинге.

Так что не было абсолютно ничего удивительного в том, что к огромному экрану и нескольким терминалам, на которых можно было уточнить свои оценки, команда "Джазберняк" подошла в гордом одиночестве и полной тишине. Разве что Вайсс что-то там пробормотала о недотягивавших до ее высоких стандартов студентов.

Янг тихо высказалась насчет самой Вайсс, Жон пробурчал что-то совершенно неразборчивое, а Блейк молча оперлась на ближайшую колонну, предпочтя досыпать. Вот такая вот у них была дружная команда.

— Где же она... — уже уткнулась в голографический интерфейс терминала Вайсс, безо всякого сомнения, разыскивая свои оценки. Вскоре ее фото — разумеется, сделанное профессиональным фотографом — появилось на большом экране.

Янг даже присвистнула, увидев ее результат.

— Девяносто восемь баллов из ста! — объявила Вайсс. — Девяносто восемь...

— Отличная работа, — зевнула Янг. — Ты-...

— Почему только девяносто восемь?!

— Ладно, неважно...

Она посмотрела на всё еще ворчавшую по поводу недостаточно хорошего результата Вайсс, но тут ей на глаза попался Жон. В такие моменты Янг очень радовалась тому, что лидером их команды являлся все-таки он, а не его вечно недовольная напарница. Пусть Жон в этом качестве был совершенно бесполезен, но и привычки заставлять их что-либо делать у него тоже не имелось.

— Мне придется улучшить этот результат в следующем семестре, — покачала головой Вайсс. — И еще у меня восемьдесят баллов за практические занятия, что не так уж и плохо.

— Пирра на первом месте, — заметила Янг, глядя на экран. На нем была выведена фотография Вайсс на вершине рейтинга за теорию и Пирры — за практику. Ни один из этих результатов ничуть не удивил Янг.

— Ну, не могла же я оказаться на ринге лучше самой Пирры Никос, — пожала плечами Вайсс. — А как дела обстоят у тебя?

Янг вздохнула, выводя на экран свои собственные результаты. За теорию она получила семьдесят шесть баллов, что позволяло ей оставаться в тридцати процентах наиболее успешных студентов Бикона, а за практику — целых восемьдесят девять. Она слегка прищурилась, прочитав приписку к ее результату.

— "Требуется научиться контролировать свой гнев" — озвучила ее Вайсс. — Если не считать этого пункта, то ты входишь в пятерку лучших студентов.

Янг ухмыльнулась, выводя на экран результат Руби. В Сигнале она поступала точно так же, не давая увлечению комиксами и видеоиграми слишком сильно влиять на успеваемость ее сестры.

Итак... за теорию Руби получила шестьдесят восемь баллов и еще семьдесят четыре за практику... Это было не так уж и плохо. В конце концов, она пропустила целых два года обучения в подготовительной школе.

— Ч-что?! — возмущенно воскликнула Вайсс, привлекая к себе внимание Янг.

Всполошившаяся Блейк упала рядом с колонной, испуганно оглядываясь по сторонам и, видимо, полагая, что на них кто-то напал.

— ЖОН!

— Тише, Вайсс-вскрик, — сказала Янг, но к сожалению, никто из этих мещан не оценил ее гениального каламбура. — Разве ты не видишь, что все еще спят?

Ну, или спали. Янг посмотрела туда, куда указывала Вайсс, после чего удивленно моргнула.

— Жон, как тебе удалось получить ноль баллов?

— Может быть, это сотня, к которой они забыли дописать пару цифр? — отозвался тот.

— Эм... учитывая тот факт, что здесь написано: "Не сдал ни одной работы", я в этом как-то сомневаюсь, — сказала Янг, разглядывая рекомендации по улучшению. Там было всего лишь одно единственное напечатанное большими буквами слово: "УЧИСЬ".

— Это попросту невозможно, — пробормотала Вайсс. — Я видела твои домашние работы. Я даже помогала тебе их делать. Почему ты не получил за них ни одного балла?!

— А, ты об этом, — почесал щеку Жон. — Ну, мне было стыдно за то, что я пользовался чужой помощью, так что не стал их подписывать.

Янг, Вайсс и Блейк недоверчиво уставились на него — того самого человека, который совершенно спокойно тыкал шокером в пах своему товарищу во время их дуэли. Как-то поздновато после этого было ссылаться на совесть.

— Но что тогда насчет экзаменов? — покачала головой Вайсс. — Мы ведь все вместе их писали.

— Он на них спал, — ответила за Жона Блейк. Янг приложила ладонь к лицу, а Вайсс отчетливо скрипнула зубами. — Я вообще не уверена, что он хотя бы брал с собой ручку.

— Мне кажется, что полученные им баллы твои наблюдения полностью подтверждают...

— Ты... — прошипела Вайсс, а ее глаза вспыхнули каким-то инфернальным огнем. То ли Жон как-то умудрился ничего не заметить, то ли совсем не ценил собственную жизнь, но его единственной реакцией на это оказалась улыбка. — Ты полный придурок! Дебил, идиот и... и...

Янг с интересом наблюдала за постепенно красневшей от гнева Вайсс.

— И в следующий раз ты покажешь результат получше!

— Потому что хуже уже просто некуда, — пробормотала Блейк.

— Гораздо лучше! Как минимум семьдесят пять баллов! Или сдохнешь, пытаясь достичь этой отметки. Поверить не могу в то, каким ты оказался тупым. Ты хоть понимаешь, как это скажется на репутации нашей команды?

Жон что-то там ей ответил, но Янг их разговор уже не слушала. Честно говоря, она еще ни разу не слышала о ком-либо, кто специально заработал бы ноль баллов. И это никак не могло получиться непреднамеренно, поскольку ответить правильно на пару вопросов мог даже ребенок.

Проклятье, да в некоторых заданиях нужно было сильно постараться, чтобы твой ответ все-таки не засчитали.

— Клянусь, — тем временем продолжала делать выговор Жону Вайсс, попутно щелкая по экрану терминала. — Если и за практику ты получил какую-нибудь низкую оценку, то в следующем семестре сдохнешь от физических нагрузок.

Янг с намеком подвигала бровью, глядя на Жона, но тот лишь удивленно посмотрел на нее. Ладно, ее шутки насчет секса на него явно не действовали. Какая же все-таки скучная у нее была команда.

Янг оглянулась на терминал как раз вовремя, чтобы увидеть хватавшую ртом воздух Вайсс.

— Эм... н-но...

— Ну, — протянула Блейк, явно испытывая точно такое же недоумение, что и Янг, но хотя бы оставаясь в состоянии говорить. — Ты получила именно то, чего желала. Баллы за практику у него точно выше, чем за теорию.

— Это н-невозможно, — пробормотала Вайсс, обновив страницу на тот случай, если ей выдали какие-то ошибочные результаты.

Ничего не изменилось.

Напротив фамилии Жона так и осталось зеленое число восемьдесят восемь.

— Этого п-просто не может быть.

Вайсс с силой тряхнула головой.

— Я всё еще сплю. Только так возможно объяснить всё это. Мой партнер никак не мог набрать ноль баллов за теорию и — хуже того — обойти меня в практике!

Она чуть ли не впала в истерику, да и сама Янг испытывала шок. Да, она обогнала Жона... на один жалкий балл.

— Не плачь, — произнес тот, погладив Вайсс по голове. — Однажды и ты вырастешь такой же сильной, как я.

Слова Жона ее спокойствию, разумеется, ничуть не способствовали.

— Как это вообще получилось?! — прошипела Вайсс, нанося ему удар локтем в живот. Жон полностью оправдал свой высокий рейтинг за бои, моментально сложившись пополам и повалившись на пол. — Я просто не понимаю.

— Судя по тому, что здесь написано, он не проиграл ни единой схватки. Ну, чисто технически, — сказала Блейк. — Когда Жон попытался в первый раз сдаться, то мисс Гудвитч позволила ему выставить вместо себя Янг. Получается, что у него теперь идеальная история боев.

— Н-но...

— А мы с тобой проиграли по одному поединку и потому получили меньше баллов.

— Но... — попыталась отыскать хоть какой-нибудь подходящий аргумент Вайсс, вскоре все-таки сдавшись и просто обвиняюще указав на лежавшего на полу Жона. — Но это!

— Я и не говорила, что здесь всё нормально и логично, — вздохнула Блейк. — Лишь зачитала то, что тут написано. Жон идет в рейтинге на третьем месте среди всех студентов нашего года — то есть сразу же после Пирры и Янг.

— Ну, — ухмыльнулась счастливая обладательница второго места, — похоже, на вершину нашу команду тянут именно блондины, правильно?

Может быть, и не стоило еще сильнее злить Вайсс, но уж очень забавно оказалось наблюдать за ней в подобном состоянии.

— Я сильнее Жона! — прорычала та.

— А тут написано иначе.

— Тогда я докажу, что сильнее. Жон, идем. Нам нужно срочно провести спарринг.

— Ох... — отозвался тот, всё еще держась за живот, пока Вайсс поторапливала его пинками по спине.

— Он всё еще не оправился после ранения, — вздохнула Блейк, отгоняя Вайсс от Жона. — До следующего семестра ему нельзя участвовать ни в каких спаррингах.

— А это означает, что в текущем семестре он сильнее тебя.

— Янг, — сердито посмотрела на нее Блейк, поскольку задача по удержанию Вайсс внезапно серьезно усложнилась. — Ты мне ничуть не помогаешь.

Та ухмыльнулась, поднимая Жона с пола. Одной рукой она поддерживала его, а вторую приложила к уху.

— Ты что-то сказала? Я тебя плохо слышу с невообразимой высоты вершины сильнейших.

— Привет, ребята! — послышался из коридора голос Руби, вслед за которой оттуда вышла и вся ее команда. — Вы уже видели результаты?

— А как же, — усмехнулась Янг. — Позволь, я всё тебе сейчас расскажу!

— Сяо-Лонг, я тебя прикончу!

Но Янг в данный момент очень интересовал вопрос, сумеет ли она довести Вайсс до приступа бешенства с пеной изо рта.

* * *

Жон смотрел на то, как Руби прощалась с командой. Не своей настоящей, а его собственной, пусть в нынешней жизни об этом никто и не подозревал.

Первый семестр подошел к концу, так что они ввосьмером направлялись к вокзалу Вейла, где их пути должны были разойтись на целую неделю.

— Позвонишь мне сегодня вечером? — попросила Руби, состроив при этом ту самую физиономию, глядя на которую никто не находил в себе сил ей отказать.

— Конечно, — кивнула Пирра, обнимая напарницу.

Жон ощутил укол ревности, видя перед собой их счастливые лица и понимая, насколько хорошо его команде было с другим лидером.

Возможно, ему это просто показалось, но Пирра выглядела гораздо счастливее, когда ее партнер оставался всего лишь другом и никем больше. Не было ни вечного смущения, ни запутанных чувств, ни неловких разговоров.

Руби хихикнула, убежав к Рену и Норе. Рен вздохнул, обнимая ее в ответ, а затем стал отчаянно ловить ртом воздух, когда Нора стиснула их обоих, при этом едва не задавив насмерть.

— Ох... — проворковала Янг. — Это так мило... Обнимемся?

Она раскрыла им объятья, но Вайсс сложила руки на груди, Блейк прищурилась, а Жон слегка приподнял бровь.

— Вот видите? — спросила Янг. — Теперь-то вы понимаете, почему у нас не самая крутая команда в Биконе?

— Ты ведь сделаешь домашнее задание, правда? — поинтересовалась Вайсс у Жона, не обращая никакого внимания на ворчание Янг.

— Разумеется, — кивнул тот.

— Всё равно ведь ничего делать не будешь...

— Само собой, — честно признался Жон, заставив Янг рассмеяться.

— Целая неделя, — вздохнула она. — Ты точно сумеешь прожить ее без нас, папочка?

— Постараюсь, — ответил ей Жон. — Но впереди меня ждут довольно непростые времена, поэтому не рассчитывайте на то, что я смогу звонить вам каждый день.

— Если бы ты стал вытворять нечто подобное, то я бы начала за тебя волноваться, — закатила глаза Янг, а затем внезапно обняла Блейк.

Даже если бы они до сих пор не знали о том, что перед ними находилась фавн-кошка, то сейчас наверняка поняли бы это по ее шипению и попыткам оцарапать Янг.

Жон так и продолжал бы наблюдать за ними, если бы его не взяла за руку Руби.

— Скоро увидимся, Жон! — воскликнула она.

Он обнял Руби за талию, заставив ее глаза немного округлиться, а взгляд — просиять. Вряд ли Жон смог бы хоть что-нибудь сказать в этот момент, поскольку в горле у него встал ком.

Пожалуй, это был самый первый раз, когда он с ними вот так вот прощался. Даже на каникулах команда JNPR предпочитала держаться вместе, и подобные слова приходилось говорить разве что погибшим друзьям.

И если уж ему оказалось настолько сложно оставить их на какую-то жалкую неделю, то каково будет бросить их навсегда?

— Береги себя, — сказала Вайсс, подойдя к Жону и взяв его за руку. Не с такой непосредственностью, как Руби, разумеется, но он всё равно ответил на ее рукопожатие. — Приятных тебе каникул.

— И тебе тоже, Вайсс.

Ее ладонь резко сжалась.

— Потому что когда ты вернешься, — тихо прошипела она, — тебе предстоит гигантская работа с учебниками. Это понятно?

— Ага.

Четырех часов явно оказалось недостаточно, чтобы она остыла от его нулевого результата в теории и лучшего, чем у нее, в практике. Впрочем, последним Жон и сам был весьма удивлен, поскольку не сомневался в том, что Глинда его точно завалит. В конце концов, ей очень многое не нравилось в его отношении к их профессии.

Может быть, это оказалось всего лишь совпадением, а возможно, таким образом Озпин решил хоть как-то уравновесить ужасную оценку Жона за теорию.

Или именно так Глинда собиралась ему отомстить. Пирра уже доказала свою силу, и теперь ей предстояли схватки с целыми командами. Жону оставалось надеяться лишь на то, что его самого не заставят драться сразу с несколькими противниками.

Следующая перед ним встала Блейк, всё же стряхнувшая с себя Янг. Она остановилась в нескольких футах от него, не пытаясь приблизиться или тем более прикоснуться, но все-таки улыбаясь.

Для Жона этого было более чем достаточно.

Улыбка — да еще и настолько искренняя — вообще крайне редко появлялась у нее на лице. Взгляд Блейк напомнил о сказанных ей возле его кровати словах. Она знала, что Жон тогда не спал, и что-либо добавлять к этому явно не собиралась.

— О Боги! — воскликнула оказавшаяся рядом Янг. — У меня такое чувство, что я попала в команду каких-то чудиков. Обними меня, а то я тебя побью.

Жон усмехнулся, отлично зная о том, что она вполне могла выполнить свою угрозу хотя бы ради доказательства собственной правоты. Он прижал к себе Янг, тут же обнявшую его в ответ, и почувствовал, как золотистые локоны щекотали его шею. Ее волосы пахли корицей и чем-то еще — каким-то фруктом из цитрусовых.

Янг наклонилась и прошептала ему на самое ухо:

— Спасибо.

— За что? — уточнил Жон так, чтобы его могла услышать лишь она одна.

— За то, что доказал мою неправоту. За то, что спас нашу команду.

За отброшенную свободу, за нарушенные планы, за то, что его положение из-за спасения Блейк стало еще хуже.

Жон хотел сказать ей, что это было ошибкой. Что вернувшись во времени на несколько дней назад, он поступил бы совсем иначе...

Но так и не смог это сделать.

Янг отодвинулась от Жона и улыбнулась, а затем с явной угрозой направилась в сторону Вайсс. Та попыталась убежать, но Янг оказалась быстрее.

— Хороших тебе каникул, Вайсс-с-с! — воскликнула она, подхватывая свою подругу и мотая ее из стороны в сторону. — Не забывай пить побольше молока и расти сильной, чтобы иметь хоть какие-то шансы справиться со мной и Жоном.

Он улыбнулся им всем, когда они не смотрели в его сторону. Разумеется, это была не его команда — по крайней мере, не настоящая — и всё же все эти девушки оказались очень близки Жону. С тяжелым сердцем он наблюдал за тем, как они обменивались фразами и махали друг другу на прощание.

Одна часть его разума напомнила о том, что расставаться им предстояло всего лишь на неделю, а вот другая утверждала, что для исполнения плана следовало перебороть свою слабость.

Жон проследил за тем, как Янг с Вайсс скрылись в здании вокзала, а Блейк отправилась в город, но его вниманием уже завладели совершенно другие люди — блондины с разными оттенками волос, цвет глаз которых варьировался от голубого до зеленого и серого.

Жон почувствовал, как на его лице сама собой появилась улыбка.

Скорее всего, они решили не мешать ему прощаться с командой, наблюдая за этим со стороны. И сейчас Жон двинулся к ним, не обращая абсолютно никакого внимания на ругательства тех, кого отодвигал со своего пути.

Правду он им так до сих пор и не сказал, поэтому теперь предстояло подыскать какой-нибудь способ это сделать. Разумеется, они разозлятся, но Жону хотелось покончить с неприятным разговором за один раз, а не выслушивать упреки от каждого члена семьи в отдельности. Да и в столь людном месте они вряд ли начнут с ним слишком уж громко спорить.

Так что оставалось всего лишь объяснить им, что именно произошло в порту.

Но когда Жон приблизился к отцу, сунутый ему прямо в лицо свиток стал полной неожиданностью.

"Команда из Бикона остановила террористическую атаку", — гласил заголовок выведенной на экран статьи из какого-то сетевого издания. Сама она, скорее всего, была наполнена подробностями произошедшего и различными конспирологическими теориями, но его внимание привлекла к себе фотография.

Потому что там был изображен сам Жон — обожженный и окровавленный, но вполне узнаваемый. Его как раз грузили в медицинский Буллхэд.

— Интересный ты выбрал способ не ввязываться в неприятности, — произнес Николас.

Жон нервно сглотнул.

Теперь, когда он внимательно рассмотрел семью, до него вдруг дошло, что их взгляды выражали совсем не радость от встречи. Их эмоции варьировались от гнева у Амбер до ужаса у Джунипер с различными добавками в виде жалости и сочувствия между этими двумя полюсами.

— Это вы еще не видели, как я отделал того парня...