Не в этот раз, Судьба

Глава 34 – Трепыхание над пропастью

Когда Жон очнулся, то сильно об этом пожалел. Тошнота и головокружение начали мучить его еще до того, как он открыл глаза, а после к ним присоединился едва ли не выжигавший сетчатку яркий свет.

Где Жон сейчас находился? И что с ним вообще произошло?

О последних нескольких часах не сохранилось абсолютно никаких воспоминаний, а ощущения оказались такими, будто его терзало мощнейшее похмелье. Всё было совершенно неправильным: от онемевшего языка и чесавшихся пальцев, до сердца, каждый удар которого почему-то отдавался мучительной болью.

Жон попытался прикрыть глаза от света ладонью, но что-то острое и прочное врезалось в его запястье. Он был привязан.

Внутри него моментально зародилась паника.

Его что, поймал Торчвик? Жон попал в плен?

Всяческая тошнота оказалась мгновенно позабыта. Он попробовал освободиться, в процессе осознав, что ноги тоже были привязаны. Зато его попытки привлекли к себе внимание подошедшей поближе фигуры, которую никак не получалось рассмотреть из-за слишком яркого света.

— Успокойся, — произнесла она женским голосом, положив руки на его плечи. — Ты сейчас находишься в Биконе, а вовсе не на горе Гленн.

В Биконе?

Нет, это было попросту невозможно. Последним воспоминанием Жона оказался взгляд Торчвика, когда тот вводил ему какой-то наркотик. Он помнил, как стискивал зубы и клялся самому себе в том, что ничего не расскажет.

Они что, решили его перехитрить?

Нет, Жон вовсе не собирался попадаться в подобную ловушку.

— Кто ты? — спросил он.

— Ты что, меня не узнал? Ох, это может быть очень плохим симптомом...

— Я-я тебя не вижу, — тряхнул головой Жон, чтобы избавиться от мысли об амнезии. — Свет слишком яркий.

— Яркий? Но тут же только... А, поняла.

Фигура немного отодвинулась и, видимо, задернула занавески. Свет ее поступок никуда не убрал, но тот хотя бы перестал бить по глазам.

— Лучше? — спросила фигура. — Либо твои глаза слишком чувствительные после всего с тобой произошедшего, либо мозг неправильно обрабатывает зрительную информацию.

Мозг?

Жон застонал от головной боли, которую до этого даже не замечал. Боги, он чувствовал себя так, будто совершил накануне попытку утопиться в спиртном. На самом деле, так плохо ему не было вообще никогда за все его предыдущие жизни, а это само по себе говорило о многом.

— Немного лучше... — выдавил из себя Жон. — Всё расплывается перед глазами, но я хотя бы не ослеп.

— Со временем зрение должно вернуться в норму. А пока могу сказать, что ты находишься в Биконе и пребываешь в полной безопасности. Я — Кицуне. Ты ведь узнал мой голос?

Теперь Жон действительно ее узнал, и ему пришлось подавить желание расслабиться.

Всё это легко могло оказаться обманом и ловушкой. Нео умела менять внешность, а Эмеральд обладала способностью создавать практически любую иллюзию.

— Докажи, что это ты, — попросил Жон. — Скажи что-нибудь такое, о чем известно только нам с тобой.

— Небольшой приступ паранойи? — усмехнулась она. — Но не могу тебя за это винить. Наверное, стоит напомнить о реакции твоей напарницы на слишком пристальное внимание с моей стороны к проверке твоих физических возможностей... Или ты предпочитаешь, чтобы я перечислила все позы, которые мы использовали во время этой самой проверки?

Жон ощутил огромное облегчение, откинувшись на подушку.

Перед ним находилась Кицуне. По крайней мере, это точно был не кто-то из подчиненных Романа. К тому же его зрение прояснилось уже в достаточной степени, чтобы заметить коричневые лисьи ушки и хвост.

— Что случилось? — спросил он. — Почему меня вообще привязали?

— Для твоей же собственной безопасности, — ответила ему Кицуне, наклонившись вперед и раскрыв пошире один из его глаз. — Всё еще красный. Зрачок пока остается шире обычного, но уже наблюдается некоторое улучшение. Я могу освободить тебя, если пообещаешь не вставать с постели.

— Мне кажется, что меня просто вывернет, если я попытаюсь это сделать.

Кицуне рассмеялась, после чего обошла кровать и ослабила связывавшие его запястья веревки. Руки болели, и для того чтобы переместить их на грудь и потереть кожу, понадобилось приложить немало усилий. Тем временем она успела развязать его ноги, и только тогда Жон заметил, что был одет в больничную пижаму, а в его предплечье оказалась воткнута игла капельницы.

В эту сторону он изо всех сил старался не смотреть.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила Кицуне, присаживаясь на кровать.

Она потрогала его щеки и лоб, проверяя температуру.

— Никаких необычных ощущений нет?

— Слабость и тошнота... Я... я не помню того, что происходило вплоть до момента моего пробуждения. Последнее воспоминание касается нашей миссии, — поспешил добавить Жон, увидев обеспокоенное выражение лица Кицуне. — Я свалился вниз и был захвачен Ро-... Торчвиком. Помню допрос, но потом... Остальное как в тумане.

— Это вполне ожидаемо. Тебя накачали огромным количеством наркотиков, большая часть из которых была не слишком высокого качества. Тебе вообще повезло, что ты остался жив. Я бы списала это на несгибаемую силу воли, поскольку до оказания тебе медицинской помощи прошло несколько часов.

Кицуне достала шприц и посмотрела на него.

Жон нервно сглотнул.

— Что это?

— Твое лекарство, для приема которого потребуется регулярно сюда приходить...

Кицуне приблизилась к Жону, и тот отшатнулся, тяжело дыша и расширенными от ужаса глазами глядя на шприц. Разумеется, она заметила его реакцию, моментально убрав лекарство.

— Успокойся, — прошептала Кицуне. — Всё в порядке. И прости, это было очень глупо с моей стороны. Мне следовало догадаться о том, как ты отреагируешь на шприц после всего случившегося.

Жон усилием воли подавил приступ иррационального страха.

Кицуне вовсе не являлась Романом, а в ее руках находилось именно лекарство. Она бы никогда не попыталась сотворить с ним ничего такого.

Он закрыл глаза и сделал несколько глубоких вдохов, стараясь погасить панику.

— П-прости.

— Не стоит. Я всё понимаю, — улыбнулась Кицуне, откидывая волосы за спину. — Ненавижу наркотики... Они уничтожают разум и личность. Даже до того, как я стала врачом, эта дрянь казалась мне проклятьем рода человеческого.

— Забавно. — произнес Жон. — А я думал, что они должны тебе понравиться. По крайней мере, это очень больно.

— Наркотики лишают человека чувств, возможности воспринимать пространство и время, а также способности любить, — чересчур радостным для подобных слов тоном заявила Кицуне. — К тому же они не позволяют ощутить боль.

Пораженно слушавший первую часть ее фразы Жон вздохнул.

— А можно мне какого-нибудь другого врача? Кажется, с этим что-то не так.

— Тебе придется довольствоваться мной, — улыбнулась Кицуне. — Но не волнуйся. В тебе сейчас столько обезболивающего, что для меня подобная возня будет лишь пустой тратой времени. К тому же совершенно не интересно наблюдать за тем, что устроил кто-то другой. Пожалуй, пока я воздержусь от того, чтобы заставлять тебя выкрикивать мое имя.

Эта двусмысленность так и повисла в воздухе, когда она вновь взяла в руки шприц, продемонстрировав его Жону с расстояния в несколько футов.

— Здесь находится медицинский Прах, — пояснила Кицуне. — Он имеет множество применений, но в твоем случае поможет связать и вывести из организма продукты химических реакций. Я уже делала тебе несколько уколов, но какая-то часть наркотических веществ всё еще остается в твоей кровеносной системе.

Жон кивнул, вытянув вперед руку, но не став наблюдать за тем, как Кицуне вколола в нее содержимое шприца. Честно говоря, укола он вообще не почувствовал. То ли так подействовало обезболивающее, то ли наркотики всё еще влияли на его восприятие, но Жон понял, что всё закончилось, лишь в тот момент, когда Кицуне отпустила его запястье и отложила в сторону пустой шприц.

— Остальные вернулись с миссии целыми? — спросил он.

— Твоя команда не пострадала, если не считать нескольких синяков и царапин. Больше всех досталось именно тебе, — отозвалась Кицуне, поднявшись на ноги и указав на свой стол. — Директор хотел поговорить с тобой, когда ты очнешься. Если не возражаешь, то я его сейчас позову, и на любые вопросы о вашей миссии он ответит гораздо лучше меня.

Жон кивнул, вновь откинувшись на подушку и позволив себе немного расслабиться, раз уж все члены его команды сумели выбраться из этой передряги живыми и относительно невредимыми.

Гора Гленн должна была стать довольно простой миссией, но всё почему-то пошло наперекосяк. Если некая сила желала сохранить определенный ход событий, то по какой причине вообще появились подобные перемены? Или ничего и не изменилось? Все-таки он был жив, Прорыв состоялся, да и всё остальное практически соответствовало тому, что Жон помнил по своим предыдущем жизням. Разумеется, он серьезно пострадал, но может быть, его состояние и не имело особого значения для этой силы?

Жон вздохнул и закрыл глаза.

В конце концов, не так уж это было и важно. Ему всего лишь придется запомнить еще один дерьмовый вариант развития событий, чтобы больше никогда его не повторять. Что-либо предпринять в данный момент он всё равно не мог. К тому же случались с ним неприятности и посерьезнее, и вряд ли конкретно эта могла оказаться последней.

Озпин пришел через добрых десять минут, и когда дверь открылась, Жон заметил, как Глинда кого-то сдерживала.

Его команду?

Кицуне поспешила ей на помощь, так что Глинда смогла проскользнуть в медпункт вместе с Озпином.

— Ваша команда очень сильно о вас беспокоится, мистер Арк, — улыбнулся последний, усаживаясь на стул рядом с кроватью Жона. — И сейчас их весьма раздражает тот факт, что я специально попросил мисс Кицуне позвать меня, когда вы очнетесь, чтобы иметь возможность первым с вами поговорить.

— Мне интересно, почему они вообще здесь отсутствовали, — пробормотал Жон.

Пусть это и звучало довольно самоуверенно, но он ожидал, что сразу же после пробуждения на него набросятся Янг, Руби и Нора.

— Могу заверить, что ваши друзья постоянно сидели возле вашей постели. Но мне бы хотелось сперва кое-что с вами обсудить, и я уверен, что их как раз сейчас просвещают насчет состояния вашего здоровья. Не возражаете, если я задам вам несколько вопросов, мистер Арк?

Ну, у Жона всё еще болела голова, и его немного подташнивало, но вряд ли в обозримом будущем мог найтись момент получше для этого разговора.

— Задавайте, — пожал он плечами. — Только нельзя ли мне сначала узнать, что именно я пропустил?

— Пожалуй, в этом я смогу вам помочь, — улыбнулся Озпин. — Скажите мне, что конкретно вы помните, а пробелы в ваших знаниях я постараюсь восполнить.

— Я помню, как меня поймал Торчвик. Он хотел узнать о местоположении и цели появления моей команды на горе Гленн, — вздохнул Жон. — Я отказался что-либо говорить, и тогда он разозлился.

Вперед выступила Глинда с ледяным выражением лица, сквозь которое пробивалось беспокойство.

— Кицуне упоминала о... следах интенсивных побоев. Мисс Шни тоже. Я знаю, что подобные воспоминания могут быть весьма болезненными, но-...

— Старались ли выбить из меня ответы? — уточнил Жон. — Ага, Роман утратил терпение и решил перейти к несколько более грубым методам ведения допроса. Но я бы не назвал это пыткой. Там не было ни тисков, ни иголок, ни всего прочего. Он пытался именно выбить из меня ответы, как из той игрушки, которую нужно колотить палкой, чтобы тебе достались конфеты.

— Вот ведь ублюдок, — пробормотала Глинда. — Он-...

— Глинда, — строгим взглядом заставил ее замолчать Озпин, после чего вновь посмотрел на Жона. — И вы отказались ему отвечать, мистер Арк? Я надеюсь, вы понимаете, что не обладали в тот момент какой-либо ценной информацией, которая могла бы поставить ваших друзей под угрозу? И хотя ваша храбрость приводит меня в восхищение, но я должен попросить вас больше никогда не ставить себя в подобное положение.

Довольно забавно было слышать всё это именно от Озпина, который когда-то очень давно собственноручно поставил его в подобное положение, передав Айронвуду.

Жон едва сумел сдержать смех.

— Возможно, это было глупо с моей стороны, — пожал он плечами, потому что не хотел объяснять Озпину и Глинде все тонкости его с Романом взаимоотношений. — Но так или иначе, он решил получить ответы при помощи других методов. Торчвик...

Жон замолчал, прикусив губу.

— Накачал вас наркотиками, — закончил Озпин, сочувственно на него посмотрев. — Мисс Шни уже рассказала нам об этом. Помните ли вы хоть что-нибудь, начиная с того момента?

Жон сосредоточился на воспоминаниях, но сумел почувствовать лишь отголоски той боли.

— Ничего, — с некоторым разочарованием покачал он головой. — Я вообще ничего не помню. Даже смутно. Как будто эти воспоминания просто взяли и вырвали у меня из головы.

— Не стоит слишком сильно себя напрягать. Нас предупреждали о подобной возможности. И всё же я вынужден задать еще один вопрос... Тот Охотник, которого я отправлял вместе с вашей командой, сообщил, что вы среди ночи внезапно покинули свой пост, и данный факт чуть позже привел к вашему пленению Белым Клыком. Вы можете сказать, зачем вам это понадобилось?

Жон в панике попытался придумать хоть какой-то вразумительный ответ, но у него так ничего и не получилось. В итоге он остановился на том, что первым пришло ему в голову:

— Я не помню.

Да, это было очень слабое оправдание, но просто отмести его с учетом нынешнего положения Жона всё равно никак не могли.

Озпин некоторое время пристально смотрел на него, а затем тихо вздохнул.

— Хорошо... Вполне понятно, что ваши воспоминания пребывают не в самом лучшем состоянии. И чтобы в этом убедиться: помните ли вы хоть что-нибудь после того, как попали в плен? Например, тот способ, которым ваша команда вернулась в Вейл?

— Нет, не помню, — честно ответил Жон.

Разумеется, этот самый способ был ему отлично известен по прошлым жизням, но он его совершенно не помнил, как и вообще практически всё, что произошло на горе Гленн. К тому же вряд ли подобные воспоминания могли что-либо изменить.

— Тогда я восполню этот пробел. Торчвик намеревался создать брешь в обороне Вейла при помощи запущенного по старому туннелю поезда. Это должно было проложить путь в город для Гриммов. Ваша подруга мисс Белладонна сумела узнать о его планах во время своего проникновения в лагерь Белого Клыка, которое она предприняла в попытке вас спасти.

— Она что сделала?! — воскликнул Жон, собравшись вскочить на ноги, но остановившись из-за воткнутой в руку капельницы. С раздраженным ворчанием он опустился обратно на подушку. — Эта идиотка. Она хотя бы понимала-... Нет, конечно же, Блейк понимала всю опасность, просто не подумала о ней.

— Уверена, что мисс Белладонна могла бы то же самое сказать и о вас, — заметила Глинда.

— Неважно, — произнес Озпин. — Когда в лагерь прибыла оставшаяся часть вашей команды, Торчвик уже погрузился в поезд, взяв вас в заложники. Ваши товарищи сумели проникнуть туда и победить часть противников, но не смогли вовремя остановить сам поезд. В результате он все-таки пробил Гриммам путь в Вейл, и это событие уже получило название "Прорыв".

— Но мы ведь остались живы. Значит, нападение должны были отразить.

— Так и было. Вашей команде удалось на некоторое время сдержать Гриммов, а благодаря кое-какой информации от одного нашего весьма загадочного друга, мы успели очень быстро отреагировать, — сказал Озпин, поправив очки и сделав глоток кофе. — Гриммы оказались побеждены, вашей команде больше ничего не угрожало, а брешь в обороне была запечатана силами мисс Гудвитч.

— Вроде бы всё в порядке, — вздохнул Жон. — Это хорошо.

— Не совсем... — отозвался Озпин, слегка изменив позу и поставив свою кружку на ближайший столик. — Когда поезд потерпел крушение, вы и ваша команда оказались разделены.

Он серьезно посмотрел Жону в глаза.

— Скажите мне, мистер Арк, вы действительно ничего не помните обо всем произошедшем?

— Нет... — ответил тот, переводя взгляд с Озпина на Глинду и обратно. — А что именно там произошло?

— Когда мы прибыли на место, вы сражались с Гриммами вместе с остальными членами вашей команды. Неужели не помните? — спросила Глинда.

В ее голосе слышалось беспокойство и некоторое подозрение. Похоже, там все-таки что-то случилось, и судя по выражению ее лица, Жону это вряд ли могло понравиться.

— Я ничего не помню. Что... что именно там произошло?

— Вы атаковали нескольких студентов, мистер Арк, — произнес Озпин. — Напали на них с явным намерением убить.

Сердце Жона замерло, глаза округлились, а дыхание стало прерывистым.

Он... напал на своих соратников?

Перед глазами промелькнула его команда, друзья из команды Руби и лица всех тех, кто тоже учился в Биконе.

— Я... — произнес Жон, но тут же замолчал. — Я кого-нибудь из них?..

— Никто не пострадал... Мисс Гудвитч вовремя вас остановила, а мисс Шни и другие члены вашей команды сумели успокоить. И всё же множество студентов стало свидетелями ваших действий, — устало вздохнув, пояснил Озпин. — Обычно мы пытаемся сохранить в тайне подробности полученных нашими учениками травм и повреждений, но в приступе паники ваши подруги их выдали. Боюсь, что теперь студенты знают о том, что с вами произошло, и потому я приношу свои извинения.

Так их беспокоило именно это?!

Жону захотелось рассмеяться от того невероятного чувства облегчения, которое на него обрушилось.

Кого вообще волновали всяческие сплетни? Уж точно не его. Самым главным было то, что он никак не навредил своим друзьям.

— Всё в порядке, — произнес Жон. — У меня нет никаких возражений по этому поводу. Уж лучше пусть знают о том, что меня допрашивали и накачали наркотиками, чем считают полным психом.

— Возможно, это и так... Честно говоря, меня восхищает ваша способность видеть светлые стороны в настолько травмирующих ситуациях.

Травмирующих?

Ну, может быть, для кого-нибудь другого они и были травмирующими.

Жон пожал плечами, передвинув подушку так, чтобы можно было сидеть.

— Никто не погиб, и всё окончилось более-менее хорошо, — сказал он. — Я же правильно понял, что Торчвика арестовали? А если он заплатит за свои преступления, то мне жаловаться не на что.

— Роман Торчвик теперь уже точно никому не доставит никаких проблем.

Ага. Жон бы в это поверил, если бы не знал наверняка о том, что им предстояло пережить в будущем.

Он слегка прищурился, подумав о внезапно подвернувшейся возможности упомянуть кое о чем, не вызвав при этом абсолютно никаких подозрений.

— Будем надеяться, — сказал Жон. — Просто меня беспокоит то, что он может сбежать из практически любой тюрьмы. Если у кого-то и имеются все необходимые для этого навыки, то как раз у него.

— Вряд ли нечто подобное возможно, мистер Арк, — произнес Озпин, откинувшись на спинку стула и вздохнув. — Роман Торчвик мертв.

— Ч-что?..

— Он погиб во время крушения поезда.

Нет... Так быть просто не могло.

Жон опустил голову на подушку, уставившись в потолок и пытаясь осознать принесенную Озпином новость.

Как вообще Торчвик умудрился умереть, если всё шло по вполне привычному сценарию?

— Он и вправду погиб во время крушения поезда? — уточнил Жон, на что получил подтверждающий кивок Озпина. — Как... как это вообще возможно?

— Должно быть, уровень его ауры оказался слишком низким. К тому же существует вероятность, что его зацепило взрывом. Мисс Шни воспользовалась своими способностями, чтобы прикрыть вас, но у Торчвика подобной защиты в тот момент не имелось. Достойный сожаления конец, поскольку за свои преступления он уже так никогда и не ответит, но более чем ожидаемый.

Роман был мертв... Погиб в крушении поезда...

Он никогда не умирал вот так, ни единого раза. Это же был именно его план: устроить теракт и попасть в плен к Айронвуду, чтобы потом иметь возможность перевести под контроль Синдер роботов Атласа. Что-то подобное случалось всегда, поскольку несмотря на все его усилия, Жон просто не был способен противостоять желавшей добиться своей цели Синдер.

Роман никак не мог пережить всё и погибнуть вот так.

— Похоже, об этом вам не было известно, — вздохнул Озпин. — Приношу свои извинения за то, что вывалил на вас подобную новость, но думаю, ваши товарищи по команде всё равно бы ей поделились. Могу заверить, что мы приложим все силы к тому, чтобы помочь вам пережить эти трудные времена.

— У вас назначены новые консультации с доктором Ублеком, — добавила Глинда.

— Что? Зачем?

— На этот раз для помощи в восстановлении и преодолении возможной зависимости... — пояснила она. — Я ни на секунду не поверю в то, что после всего произошедшего вы добровольно приблизитесь к наркотикам, но подобные консультации являются обязательными.

Жон хотел бы поспорить с ней насчет их необходимости, но у него не имелось для этого сил. Шок от гибели Романа оказался слишком велик, так что в результате он просто тупо кивнул.

Ломка... О ней Жон как-то и не подумал.

Могла ли зависимость выработаться из-за одного единственного случая употребления наркотиков? Возможно, так и было. Опыта в данной сфере у него практически не имелось.

Пусть он и обладал разумом взрослого человека, но его тело всё же принадлежало семнадцатилетнему подростку. А это означало, что следующие несколько недель наверняка выдадутся крайне неприятными.

* * *

Вайсс с некоторым трудом сумела сдержать ярость, когда директор и его заместительница вошли в медпункт, в то время как их туда так и не пустили. Она злобно посмотрела на мисс Кицуне, которая пусть и не заслужила ее гнев, но, вероятнее всего, вскоре должна была его получить.

— Это полное дерьмо! — опередила ее Янг. — Мы целый день ждали тут его пробуждения, а затем вы притворяетесь, что он всё еще остается без сознания, и зовете директора, чтобы тот поговорил с ним первым?!

— Соглашусь, — кивнула стоявшая возле своей команды Пирра. — После всего произошедшего ему бы не помешало увидеть хоть кого-то из друзей.

Руби тоже кивнула, в кои-то веки выглядя по-настоящему угрожающе.

— Спокойнее, — рассмеялась мисс Кицуне. — Это решение принимала вовсе не я. Кроме того, мне всё равно нужно поговорить с вами кое о чем, прежде чем я допущу вас к вашему другу. Вы же хотите помочь ему поправиться, верно?

Вайсс понимала, что это был всего лишь отвлекающий маневр, но подобное знание ничуть не помешало ей напряженно замереть.

— С ним что-то не так? — спросила она.

— Мистер Арк жив и умирать не собирается. Но часть наркотических веществ всё еще остается в его организме, и вам стоит об этом знать, — ответила мисс Кицуне, пропустив членов их команды в ближайший кабинет.

Посмотрев на стоявшую в коридоре команду "Рубин", она вздохнула, а затем впустила и ее тоже.

— Вы ведь всё равно попытаетесь подслушать, если я оставлю вас здесь, — пояснила свои действия мисс Кицуне. — Да и вряд ли стоит держать вас в неведении, если ответственность за его восстановление ляжет и на ваши плечи тоже.

— Мы сделаем всё от нас зависящее, — сказала Руби, усаживаясь на пластиковый стул.

Остальные последовали ее примеру, но Вайсс была слишком встревожена, чтобы заставить себя сидеть, а потому просто оперлась спиной о дверной косяк и сложила руки на груди.

Мисс Кицуне посмотрела на них и решила, что терпение в данный момент вовсе не являлось их сильной стороной.

— Лидер вашей команды должен полностью поправиться. Физические травмы практически исцелены, а боль устранена настолько, насколько это вообще возможно. Проблема заключается в последствиях приема наркотиков.

— У него что, выработалась зависимость?! — уточнила Вайсс.

— Может быть... Сейчас очень сложно сказать что-либо наверняка. К нему применили слишком много разнообразных веществ, да еще и в очень больших дозах. Возможно, его организм оказался слишком перегружен ими, чтобы успеть сформировать настоящую зависимость, но даже так что-то из всего этого до сих пор остается внутри него. Мистер Арк наверняка столкнется с последствиями в ближайшие дни, и они будут не из приятных.

— Что нам делать в том случае, если зависимость все-таки имеется? Как это вообще должно выглядеть?

— Вам нужно немедленно связаться со мной. Это касается всех вас вне зависимости от того, где вы находитесь и чем заняты. Кто-то постоянно должен быть рядом с ним, чтобы проконтролировать его действия, в то время как кому-то другому следует позвать меня. Что же касается симптомов, то возможно, это окажутся припадки и судороги. Вряд ли, — поспешила добавить она, увидев панику в их взглядах, — но возможно. Я просто хочу, чтобы вы знали о такой вероятности. Детальные инструкции по вашим действиям в различных ситуациях я переслала вам на свитки, но постарайтесь всё же найти либо меня, либо кого-нибудь из преподавателей. Все мы умеем оказывать хотя бы базовую медицинскую помощь.

— Это можно, — кивнула Янг, уже открывшая свой свиток и изучавшая полученную информацию. — Но есть ведь и что-то еще, правда?

— Насчет данного аспекта всё изложено у вас в свитках, — ответила ей мисс Кицуне. — Но мне бы хотелось задать вам несколько вопросов. Они тоже связаны с состоянием его здоровья.

Вайсс нахмурилась, почувствовав, как возросло ее беспокойство.

Мисс Кицуне являлась врачом. Так почему же она желала уточнить что-то насчет здоровья Жона именно у них? Да и серьезное выражение ее лица тоже не предвещало абсолютно ничего хорошего.

— У меня не было возможности провести полную проверку до этого, но в свете его нынешних проблем пришлось устроить несколько дополнительных тестов. Мисс Шни, не могли бы вы сказать, сколько в среднем ест ваш партнер за день?

— Не очень много. К примеру, за завтраком Жон обычно съедает половину тарелки овсяной каши и яблоко, если мне вообще удается заставить его это сделать. Не припоминаю ни единого случая, когда бы он полноценно поел. Кто-нибудь из вас видел что-нибудь подобное? — с почти что отчаянием спросила Вайсс у остальных, но те лишь покачали головами.

— Чего-то такого я и опасалась. Его вес гораздо ниже того, который должен соответствовать его росту и возрасту. И по этой причине его организм довольно плохо переносит воздействие химических веществ. Боюсь, что ваш товарищ страдает хроническим недоеданием, что плохо сказывается на его метаболизме. Проще говоря, малый вес усугубляет проблему с дозировкой наркотиков.

Некоторое время Вайсс с трудом могла дышать, потому что на нее навалилось жуткое чувство вины.

Она много раз задумывалась над тем, что Жон слишком мало ел, и даже пыталась заставить его нормально питаться, но вскоре просто сдалась. Если бы Вайсс проявила чуть больше настойчивости... раньше заметила проблему или хоть как-то повлияла на данную ситуацию...

— До этого случая меня всегда интересовали его физические повреждения, так что проверить вес я так и не подумала, — призналась мисс Кицуне. — Мне даже кажется, что он специально старался меня отвлечь, когда речь заходила о его здоровье.

— Это очень похоже на Жона, — кивнула Блейк. — Именно так он и поступает, когда не хочет говорить на какую-нибудь определенную тему... Или когда не желает, чтобы кто-то о нем волновался.

— Вынуждена спросить, заметил ли кто-либо из вас какие-нибудь другие симптомы? Что-то необычное или нетипичное для молодого человека его возраста.

— Ну, Жон очень ленив, — сказала Янг. — И постоянно спит.

Она на секунду задумалась, а затем добавила:

— То есть спал... Что-то я не могу припомнить, чтобы он так поступал в последнее время.

— Раньше Жон использовал для сна каждую свободную секунду, — кивнула Руби. — Но ты права в том, что как минимум несколько недель ничего подобного не происходило!

— Усталость и упадок сил являются вполне обычными симптомами при недостаточном питании, — произнесла мисс Кицуне. — Поскольку организм не получает необходимого количества энергии и питательных веществ, то пытается таким образом сократить их потери. Так вы говорите, что его поведение изменилось?

— Да, — подтвердила Янг. — Изменилось... Наверное, с того момента, как закрутилась вся эта история с Паладинами.

— Немного раньше, — виноватым тоном поправила ее Блейк. — Когда мы с ним ходили в ночные вылазки. Нам не довелось вступать в бой, но мне кажется, что именно тогда прекратились его попытки поспать при любой возможности.

— Боюсь, что это очень плохой знак. Его телу требуется отдых, и игнорируя подобные желания, мистер Арк вполне мог нанести вред самому себе.

Вайсс стукнулась головой о дверной косяк.

Каким же все-таки Жон был идиотом. Как это оказалось на него похоже. Просто взять и ничего никому не сказать, поставив себя под угрозу.

Вайсс понятия не имела, поступал ли Жон так потому, что ничего не знал о возможном вреде, или же из-за нежелания их беспокоить, но вскоре всё должно было измениться. Она об этом лично позаботится.

— А потом всем стало как-то не до отдыха, — добавила Янг. — После столкновения с Белым Клыком у нас были танцы, а затем мы отправились на миссию. Я знаю, что Жон спал по ночам, но ни разу не видела его дремлющим в дневное время.

— Да и его ночной сон тоже никак нельзя назвать полноценным отдыхом, — заметила Блейк. — Жон постоянно просыпается, а если и спит, то очень плохо.

Она указала на собственные глаза.

— Я отлично вижу в темноте.

Почему Жон никогда не жаловался на-?.. Разумеется... Просто это была еще одна вещь, по поводу которой он не желал их беспокоить.

Вайсс закрыла глаза, постаравшись проигнорировать вспыхнувшее внутри нее раздражение.

Она являлась напарницей Жона и должна была за ним приглядывать. Но могла ли Вайсс честно сказать, что занималась всем этим? Что не погрузилась в свои фантазии насчет их отношений, а действительно заметила то, насколько Жону была необходима их помощь?

Она покачала головой.

Впрочем, сейчас ей требовалось думать вовсе не о собственной ничтожности, а о том, чем ему следовало помочь. В данный момент Вайсс нужно было не заниматься самобичеванием, а действовать.

Она заставила себя открыть глаза и посмотреть на мисс Кицуне.

— Скажите, что конкретно нам нужно сделать.

— Я составила для него специальный режим питания, — отозвалась та, передав ей брошюрку.

Вайсс быстро пробежалась по ней, отмечая для себя различные рекомендации и предписанные размеры порций. Еще там говорилось о том, что работников столовой уже известили о данной проблеме.

Жону это явно не понравится.

Ну, тем хуже будет для него.

— Он станет следовать всем вашим указаниям, — пообещала Вайсс. — Я лично прослежу за его питанием и не буду спускать с него глаз во время обеда. Дополнительные перекусы устраивать нужно?

— А получится?

— Если понадобится, то я собственноручно стану заталкивать еду в Жона, — сказала она.

— А мы тебе в этом поможем. Правда, Блейк? — рассмеялась Янг.

Та молча кивнула, и ее взгляд при этом был полон решимости.

Мисс Кицуне улыбнулась.

— В таком случае, разумеется, стоит устраивать перекусы между основными приемами пищи. И еще вам нужно проследить за качеством его отдыха. Пусть спит в любое удобное время, пока окончательно не поправится.

— Я прослежу за этим, — кивнула Янг. — Оставьте это дело мне и Цваю. Всё равно у нас нет уроков в ближайшие недели, потому что большинство студентов еще не вернулись со своих заданий. Если правильно распределить дежурства, то мы сможем присматривать за Жоном круглосуточно.

— Хорошая мысль, — согласилась с ней Блейк. — Я могу проследить за ним днем и проконтролировать его сон ночью, поскольку темнота мне не помешает. Кроме того, нам стоит убедиться в том, что из-за всех этих наркотиков его состояние не ухудшится.

— Само собой, я помогу, — улыбнулась Вайсс. — Мы все этим займемся.

— Раз вы так уверены в своих силах, то и я не стану в вас сомневаться, — сказала мисс Кицуне. — Мистер Арк должен проходить регулярные осмотры, и думаю, что не стоит напоминать о его привычке пытаться их избежать.

— Жон не станет ничего пропускать, — пообещала Вайсс.

— Мы тоже поможем, если это будет в наших силах, — произнес Рен. — Даже если понадобится просто чем-то его занять или подменить кого-нибудь из вас.

— Точно! — кивнула Руби. — Жон является и моим другом тоже, так что я не собираюсь оставаться в стороне. Просто скажите мне, что нужно делать.

— Скажем, сестренка. Не волнуйся.

Вайсс слушала беседу о том, как еще они могли помочь Жону, и ее тревога постепенно отступала, сменяясь чем-то совершенно иным.

Было довольно забавно вспоминать похожие разговоры насчет того, сколько раздражения у них вызывал лидер их команды. Сейчас всё оказалось по-другому, но стоило признать, что свою способность выводить ее из себя Жон так до сих пор и не утратил. Сменилась лишь причина. Раньше он делал слишком мало, сейчас — чересчур много.

Неужели нельзя было найти хоть какой-нибудь баланс? Впрочем, всё это не имело особого значения. От присмотра целых семерых друзей Жон точно не сможет никуда убежать.

— Рада видеть вашу решимость в этом вопросе, — произнесла мисс Кицуне. — Директор уже наверняка закончил со своими делами, так что если пообещаете вести себя хорошо, то можете навестить пациента.

Даже если бы она сообщила им о том, что в комнате была заложена бомба, то, пожалуй, всё равно не сумела бы добиться подобного эффекта.

Янг с Руби первыми добрались до двери, где и застряли. Блейк хмурилась у них за спинами, не проявляя ни малейшего терпения.

Вайсс хотела было направиться к ним, но замерла, когда на ее плечо опустилась ладонь.

— Могу я поговорить с вами наедине, мисс Шни? — спросила мисс Кицуне.

Та кивнула, посмотрев вслед остальным, а затем отправилась в противоположную сторону, зайдя в примыкавшую к кабинету комнату.

Мисс Кицуне устроилась за столом.

— Первым делом хочу повторить, что ваш партнер может и должен полностью оправиться от любых физических повреждений. По этому поводу вам волноваться не стоит.

Вайсс почувствовала, как ее покинули остатки тревоги, и позволила себе наконец расслабиться.

— Спасибо. Обещаю, что Жон будет следовать всем вашим инструкциям.

— Я в этом и не сомневалась, — усмехнулась мисс Кицуне. — Мне известно о целеустремленности вашей команды, и я сама приложу все силы к тому, чтобы он побыстрее выздоровел. В конце концов, как я могу играть с моим любимым пациентом, пока он находится в подобном состоянии? У него очень высокий болевой порог, и мне приходится прикладывать немало усилий, чтобы добиться хоть какой-нибудь реакции.

Хвост мисс Кицуне радостно вильнул, а ее взгляд стал каким-то мечтательным.

— Каждый вздох, то, как он начинает вздрагивать-...

Вайсс смущенно кашлянула.

— Ох, прошу прощения, — улыбнулась мисс Кицуне, убрав хвост под стол. — Я хотела сказать о том, что если мистер Арк будет выполнять мои рекомендации, то проблемы с недостаточным весом останутся в прошлом.

— Но?.. — спросила Вайсс.

— Но они появились не сами по себе и являются всего лишь следствием чего-то еще, — пояснила мисс Кицуне. — Систематическое недоедание может возникнуть по множеству самых разных причин, и что-то я сомневаюсь в том, что в этом случае виновато физическое отсутствие еды.

— Жон... — произнесла Вайсс, но тут же замолчала.

Попытка выдать информацию о нем кому-то постороннему казалась ей чуть ли не предательством, но в то же время это вполне могло спасти ему жизнь.

Она прикусила губу, но немного подумав, решила все-таки сказать:

— У нашей команды возникло подозрение, что у Жона имеются проблемы психического характера. Беспокойство, депрессия или что-то еще... Я не уверена, но даже его родители говорили о том, что в нем что-то поменялось, и это что-то оказалось совершенно неправильным.

— Психические расстройства довольно разнообразны, и многие из них могут привести к потере аппетита. Возможно, корень проблемы действительно лежит где-то здесь.

— Мы пытались ему помочь, — поспешила добавить Вайсс. — И некоторое улучшение наступило, когда Янг принесла из дома собаку ее отца. Это специально обученный пес, и он проводит с Жоном очень много времени.

— Что само по себе доказывает наличие каких-то проблем, — вздохнула мисс Кицуне. — Говорят, что некоторые животные способны учуять тревогу и даже многие болезни. Не буду лгать, выдавая себя за психолога, мисс Шни. Моя профессиональная сфера деятельности лежит совсем в другой области, а увлечением является хирургия. Но я сообщу обо всем доктору Ублеку. Он проведет с вашим партнером необходимые консультации, когда тому станет немного лучше, и убедится в отсутствии у всей этой истории каких-либо неприятных последствий. Заодно я поинтересуюсь у него насчет возможных психических расстройств, и если мне удастся что-либо выяснить, то дам вам обо всем знать.

— А это вообще законно? — встревожено спросила Вайсс. — Разве вам разрешено сообщать мне такого рода информацию?

— Ну, возможно, делать так не совсем этично, но мы действуем именно в его интересах, — пожала плечами мисс Кицуне. — Кроме того, все вы при поступлении в Бикон подписали контракт, который позволяет довольно свободно пользоваться вашей медицинской информацией, если мне кажется, что так будет лучше для вас. Это сделано для того, чтобы суметь оказать вам своевременную медицинскую помощь, поскольку процесс вашего лечения куда сложнее, чем у остальной массы людей.

Из-под стола снова показался покачивавшийся из стороны в сторону хвост.

— Должна признать, что лично для меня во всем этом присутствуют и еще кое-какие плюсы.

Пожалуй, Вайсс не могла винить Жона за то, что он изо всех сил старался избежать встречи с мисс Кицуне.

* * *

Двое преподавателей с едва заметными улыбками посмотрели на то, как их студенты поспешили к своему раненому товарищу. В любое другое время Глинда могла бы наказать их за такое поведение, но сейчас прекрасно их понимала... Нельзя было винить кого-либо за беспокойство о пострадавшем друге.

Вот только ее саму волновало то, что мистер Арк переживал о своей команде даже слишком сильно, хотя в таком состоянии, в котором он оказался после всего случившегося, должен был испытывать совсем другие эмоции.

И то, что ему довелось пережить, заставляло кровь Глинды кипеть от гнева. Какой-то ублюдок посмел пытать ее студента.

Хватало и того, что им всем было необходимо сражаться с Гриммами. От этого Глинда еще могла их хоть как-то оградить, пока они не окажутся готовы. Но мысль о том, как из первокурсника силой выбивали информацию, а затем накачали наркотиками, когда тот отказался что-либо говорить, приводила ее в бешенство.

Она понятия не имела, смогла бы сама всё это выдержать, если бы оказалась на его месте. Новичком в их деле Глинда вовсе не являлась, но за всю свою жизнь так ни разу и не попадала в плен. Тот факт, что мистер Арк воспринял всё это совершенно равнодушно, даже под действием наркотиков куда больше интереса проявив к безопасности своих друзей, тоже ничуть ее не успокаивал.

Глинда думала столкнуться в этом разговоре со слезами, болью, обвинениями и яростью, но была совершенно не готова к простому пожатию плечами. Для нее такая реакция почему-то оказалась гораздо хуже всего перечисленного.

Если бы виновник этой истории остался жив, то она могла бы собственноручно исправить подобное недоразумение. Кстати о нем...

— Ты сказал, что Торчвик погиб во время крушения поезда.

— Да, — кивнул Озпин.

— Нам обоим отлично известно, что это не так.

— А вот мистер Арк об этом не знал. Уверен, что ты и сама видела его шок. Совершенно понятно, что он не помнит ни о том, что произошло в поезде, ни о событиях, имевших место позже, — вздохнул Озпин, в кои-то веки выглядя на весь свой возраст. — У мистера Арка хватает проблем и с тем, что он утратил над собой контроль и напал на своих товарищей... Не думаю, что нужно нагружать его еще больше.

— Получается, ты поверил в его слова о том, что ему ничего не было известно? — спросила Глинда.

— Я не заметил в его взгляде никаких признаков лжи, — пожал плечами Озпин. — А что насчет тебя?

Глинда покачала головой.

Удивление и шок мистера Арка казались ей настоящими.

— Вряд ли он что-нибудь помнит, — добавила она. — Но еще я сомневаюсь в том, что мистер Арк начал бы переживать, если бы узнал правду. В конце концов, он и раньше убивал, и уж точно никто не станет спорить с тем, что Торчвик полностью заслужил свою участь.

— Возможно. Но благодаря сведениям от мисс Белладонны мы знаем, что Торчвик действовал по указанию какой-то третьей стороны. Мне бы не хотелось привлекать их внимание к мистеру Арку, тем более когда тот находится в столь плачевном состоянии, — улыбнулся Озпин. — Пусть все их усилия будут направлены именно против нас.

Глинда согласно кивнула.

Кем бы ни являлась эта "Королева", она явно хотела заставить Торчвика устроить теракт. Может быть, не настолько рано, но сам факт оставался фактом. И раз уж весь план сорвался из-за одного единственного студента, который сейчас был не в самой лучшей форме, то на нем она вполне могла сорвать свое раздражение. Поэтому Глинда и согласилась с подобным обманом.

— Будем придерживаться того варианта, который получили СМИ? — уточнила она.

— Да. Роман Торчвик погиб во время теракта, который сам же и устроил. Печально, разумеется, и к тому же весьма неожиданно.

Ну, это он еще очень мягко выразился.

Глинда искренне желала избавиться от воспоминания о застывшем в мертвых зеленых глазах ужасе, раскрытом в крике рте и перерезанном от уха до уха горле.

— Понимаю, — кивнула она. — И надеюсь, ты знаешь что делаешь.

— Как и я, Глинда. Как и я...

* * *

Жон не знал, что ему следовало делать после ухода преподавателей и появления большей части его друзей. Впрочем, у него не оставалось времени даже на то, чтобы помахать им рукой и открыть рот, когда на него упало несколько теней, а мир потонул в потоках слов, какого-то шума и попытках его потрогать.

Янг с Руби говорили, активно при этом жестикулируя, Блейк вцепилась в его плечо и что-то тихо шептала, пытаясь уложить Жона на подушку, а вот Нора и вовсе никогда не отличалась сдержанностью. Рен старался ее успокоить, а Пирра просто смотрела поверх головы Руби.

— Итак?.. — спросила Янг, явно ожидая какого-то ответа.

Впрочем, остальные тоже замолчали настолько резко, будто от его слов зависела их жизнь.

Жон поморщился.

— Да?..

— Ты что, не слышал вопроса?

— Довольно тяжело было это сделать, поскольку вы все говорили одновременно. К тому же я еще не до конца оправился, что тоже стоило бы иметь в виду.

— Мы спрашивали о том, как ты себя чувствуешь, — просветила его сердито надувшаяся Руби, от одного взгляда на выражение лица которой хотелось смеяться.

— Всё в порядке.

— В каком еще "порядке", если с тобой произошло такое? Не нужно нам лгать, чтобы мы не волновались. Это просто нечестно!

Остальные серьезно на него посмотрели, и Жон понял, что отвертеться от ответа ему точно не удастся. Еще, пожалуй, стоило отметить, что Вайсс среди них почему-то не было.

— Я устал и пока что не до конца выздоровел, — произнес он. — Тело болит, а в памяти вместо всех тех событий одна сплошная дыра. Пытаться вспомнить что-либо не больно, но у меня возникает такое чувство, будто я пытаюсь вскарабкаться на покрытую льдом горку. Одно неосторожное движение, и я откатываюсь к самому началу.

— Но ты ведь поправишься, правда? Тебе же станет лучше?

— Так говорит Кицуне. Со мной всё будет в полном порядке, Руби.

Следующей его внимание к себе привлекла Блейк, схватив за руку.

— Жон, прости меня, пожалуйста, — с затаенной болью попросила она. — Это всё моя вина. Если бы-...

— Неправда, — прервал ее тот. — И если бы у меня имелись силы, то я бы вбил в тебя немного здравого смысла. Это была всего лишь случайность, Блейк. Никто в ней не виноват.

Кроме Торчвика, разумеется, который уже не мог ни за что ответить. К слову, факт его смерти до сих пор шокировал Жона.

— Но если бы ты не стал меня спасать... если бы там оказалась именно я, то всё могло бы выйти не настолько ужасно.

Он слегка приподнял бровь, посмотрев на Блейк.

Смысл ее слов был совершенно понятен. Бывшую соратницу и — что оказалось гораздо важнее — близкую Адаму девушку вряд ли стали бы пытать. Теоретически.

— Там был не настоящий Белый Клык, Блейк. Туда отправили обычных гражданских, выдав им оружие и приказав умереть ради определенной цели. Операцией руководил Торчвик. Как ты думаешь, что бы он с тобой сделал после твоего вмешательства в его планы в порту и на заводе? Мне кажется, что тебе бы очень повезло отделаться всего лишь пулей в голову. Так что всё в порядке.

Вряд ли Роман стал бы ее жалеть, едва бы до него дошло, что никакой ценной информации у нее не имелось. Пожалуй, и так получилось очень даже неплохо, а от всего, что с ним произошло, Жон вполне мог как-нибудь оправиться. В отличие от Блейк, которую наверняка бы казнили.

— Всё далеко не в порядке, — прошептала она. — Тебя захватили и творили с тобой что-то ужасное.

— Но я остался жив, и теперь вижу перед собой кого-то очень милого, — ухмыльнулся Жон, погладив ее по голове. — Значение имеет лишь конечный результат. Нет, я бы ни за что не стал проходить через всё это еще раз, но мне ведь и не придется это делать. К тому же что толку жить прошлым?

— Возможно, это действительно к лучшему, — вздохнула Пирра. — Вряд ли твое отношение ко всему этому можно назвать здоровым, но оно уж точно ни капельки не хуже бесконечных переживаний о том, что уже случилось.

Она улыбнулась, зачесав прядь красных волос за ухо.

— Но во имя сохранения рассудка членов твоей команды — да и моей тоже — я попрошу тебя больше никогда не делать ничего подобного. С ними очень трудно сладить, когда ты находишься в медпункте.

— Теперь ты знаешь, с чем мне приходится сталкиваться каждый день. Особенно сложно приглядывать вон за теми двумя.

— Это за нами-то сложно приглядывать? — рассмеялась Янг. — Блейк, папочка говорит всякие глупости. По-моему, его нужно наказать.

— Но не раньше его полного выздоровления, Янг. Жон, тебе не сказали, когда тебя выпишут?

— Нет, — ответил тот.

В этот момент открылась дверь, и в помещение вошла Кицуне вместе с Вайсс. Последняя выглядела встревожено, а увидев Жона, тут же направилась к нему, пробившись через столпившихся у кровати друзей и внимательно его осмотрев.

— С тобой всё в порядке? Как ты себя чувствуешь?

Он застонал.

— Боги, сколько можно, Вайсс? Всё нормально. Мне плохо, но я жив и практически здоров.

— Ну извини, что меня беспокоит состояние моего партнера, которого недавно жестоко пытали!

Жестоко пытали?

Жон не стал бы называть это так. С него не сдирали кожу и не ломали кости, а наркотики, несмотря на всю их отвратительность, позволяли достичь нужного эффекта с почти что хирургической точностью. По крайней мере, со стороны это выглядело куда лучше и чище многого из того, что ему довелось когда-то пережить.

Впрочем, подобная эффективность в них и пугала. В отличие от чисто физического воздействия, никакая сила воли не позволяла им сопротивляться.

Возможно, для остальных всё это и выглядело "жестокой пыткой", но только не для Жона. С другой стороны, он всё равно не собирался просвещать их о реальном положении вещей. В этом не имелось ни малейшего смысла, а вгонять их в ужас и панику ему хотелось, пожалуй, меньше всего.

— Извини, — сказал Жон. — Просто меня уже спрашивали об этом меньше минуты назад. Я вовсе не желал тебя обидеть.

— И тут настала пора вмешаться мне, — сказала Кицуне. — Знаю, что вам это совсем не понравится, но мистеру Арку следует отдохнуть.

Ну, насчет того, что им это не понравится, она оказалась полностью права. С другой стороны, не так уж и сложно было предугадать их реакцию на ее заявление. Для чего-то подобного вовсе не требовалось смотреть в хрустальный шар.

Янг с Руби громко возмущались, в то время как Блейк молча стискивала его ладонь — так, словно не желала ее отпускать.

Честно говоря, Жон тоже не хотел, чтобы они уходили, пусть даже и видел некоторый смысл в словах Кицуне. Усталость навалилась на него так, будто сила тяжести незаметно возросла, пока он спал. Или сам Жон подрос за ночь и теперь едва мог оторвать от кровати свой собственный вес.

— Это просто нечестно! — воскликнула Вайсс. — У меня не имелось возможности поговорить с моим партнером!

— Он только недавно очнулся, что после всего произошедшего само по себе является чудом. И сейчас ему меньше всего требуется как физически, так и умственно переутомляться. Не стоит мучить его вопросами. Завтра вы все его навестите, и может быть, даже заберете с собой.

— Могу я остаться? — спросила Вайсс. — Не намного — минут на пять. Я... мне нужно с ним поговорить.

Кицуне открыла было рот, чтобы ей отказать, но Жон ее опередил:

— Со мной всё в порядке, — сказал он. — Надолго это не затянется. Обещаю.

Некоторое время она смотрела на него, а затем вздохнула.

— У вас пять минут и ни секундой больше. И остальные должны покинуть помещение.

Эти самые остальные продолжили возмущаться, жаловаться на несправедливость и ворчать, но Кицуне была непреклонна. Жон сжал ладонь Блейк и улыбнулся едва скрывавшей свой страх Янг.

Он отлично знал, в чем именно тут было дело.

Янг до ужаса боялась того, что ее бросят. Специально, как это сделала, например, Рейвен, или в силу сложившихся обстоятельств, как вышло в случае Саммер. Разумеется, Жон не собирался никуда пропадать, и судя по ее улыбке, она всё это прекрасно понимала, но данный факт ничуть не мешал ей подсознательно испытывать некоторые опасения.

Кицуне выставила всех за дверь, затем повернулась к ним, одними губами произнесла "пять минут", после чего оставила их наедине.

Жон поморщился, приподнявшись и постаравшись устроиться поудобнее.

Нет, у него ничего не болело. Наверное, для чего-то подобного в его организме присутствовало чересчур много разнообразных препаратов. Просто тело утратило чувствительность и очень вяло реагировало на любые попытки им управлять.

На его плечи опустились мягкие ладони, помогая ему опереться на подложенную под спину подушку. Он не стал мешать Вайсс, потому что легко мог себе представить, насколько для нее было важно ему помочь.

— Итак... — протянул Жон. — О чем ты хотела поговорить?

— Мне нужно лично убедиться в том, что с тобой всё в порядке, — ответила она. — Я знаю, что ты наверняка разыграл целое представление перед остальными, да и передо мной тоже, а потому попрошу честно рассказать о твоем состоянии.

— Я вовсе не пытался сейчас лгать, Вайсс, — сказал Жон, прекрасно понимая, что данной фразой подтверждал наличие таких попыток в прошлом.

Судя по ее смеху, Вайсс тоже об этом подумала.

— Я чувствую себя... наверное, потрепанным. Боли нет, поскольку меня напичкали лекарствами, но мне известно о том, что тело находится далеко не в самом лучшем состоянии. Еще я испытываю небольшое головокружение и тошноту, но они постепенно проходят. Вот и всё. Честно.

Она прикоснулась к его руке и улыбнулась.

— Спасибо. Знаю, что не всегда была хорошей напарницей, но ты можешь поделиться со мной любой проблемой, и я попробую помочь тебе с ней. И пожалуйста, Жон. Не пытайся ничего от нас скрывать. Так ты лишь навредишь самому себе.

Он ощутил угрызения совести.

Разумеется, Вайсс была права. Бесконечные тайны действительно приносили его команде немало проблем.

В свою защиту Жон мог сказать, что гора Гленн должна была стать довольно простой миссией.

— Ладно, я буду сотрудничать, — вздохнул он. — Иначе Янг с Блейк наверняка взбесятся.

— А ты чего ожидал? Ни одна дочь не желает, чтобы ее отец занимался саморазрушением, — пожала плечами Вайсс, тут же нахмурившись и отведя от него взгляд, как будто подыскивала нужные слова. — Жон... тогда в поезде я видела... то, что ты сделал...

— Я не помню ничего из этого, — настороженно отозвался он, поскольку вряд ли Вайсс могла сейчас говорить о чем-то хорошем. — Что именно я сделал?

— Ты... — вздохнула она, снова посмотрев на него. — Ты там много кого убил, Жон.

Тот вновь почувствовал тошноту, начавшую быстро подниматься от желудка к горлу.

— Озпин сказал, что никто из наших не пострадал, — прошептал Жон. — Что ты меня вовремя остановила.

Вайсс надавила ему на плечи, не давая подняться.

— Да, остановила, — кивнула она. — Никому из студентов ты не навредил. Просто... в поезде находились члены Белого Клыка, и ты их всех перебил.

Члены Белого Клыка?..

Жон откинулся на подушку, ощутив огромное облегчение. Впрочем, прожило оно совсем недолго, поскольку направленный на него взгляд Вайсс заставил замереть, представив себе, как это выглядело со стороны.

Жон открыл было рот, но она его опередила:

— Всё оказалось как в порту. Блейк упоминала, что там ты тоже не проявлял ни малейшей жалости, но... до этой миссии я просто не понимала, что именно она имела в виду, — произнесла Вайсс, теребя кончик хвоста волос.

Этот жест говорил о том, что она очень сильно нервничала, хотя ее взгляд по-прежнему не отрывался от Жона.

— Мне кажется, что я должна тебя понять. В конце концов, это же Белый Клык. Но мне никогда не приходило в голову, что у кого-нибудь еще найдутся причины ненавидеть их больше, чем это делала я. И всё же мне бы не хотелось еще раз столкнуться с тем, что ты там устроил. Большинство их лиц застыло в ужасе... как будто они отчаялись спастись. Просто не могу себе представить, насколько же ты их презираешь.

Жон закрыл глаза.

Разве он их презирал? Ну, наверное, да.

Белый Клык всегда представлялся ему силой, работавшей вместе с Синдер ради своих извращенных целей.

Как именно препятствовали идее всеобщего равенства студенты Бикона? Разве они несли ответственность за проявляемый старшим поколением расизм? Здесь не имелось ни капли их вины... И они совсем не заслужили той участи, на которую их обрекли Адам и его выродки.

Перед глазами Жона всплыла картина казненной Блейк, а затем стали мелькать другие воспоминания из самых разных жизней. Иногда в них та же Янг теряла только руку, но чаще — гораздо больше.

— Я их ненавижу, — прошептал Жон.

— Я уже поняла...

Он некоторое время подождал продолжения, но Вайсс больше так ничего и не добавила, что вызывало немалую тревогу.

— И что это означает для нас? — наконец не выдержал Жон. — Ты во мне теперь разочаровалась?

— Что? Разумеется, нет, идиот, — отозвалась наклонившаяся поближе и выглядевшая чуть ли не оскорбленной Вайсс. — Я говорила вообще не об этом. Ты был тогда не в себе, и мне известно о том, что под твоим поведением кроется что-то еще. Да, я знаю, что никакой жалости ты не проявил бы в любом случае, но в отношениях между нами это абсолютно ничего не меняет. Тебе уже доводилось убивать в порту, пусть я и не до конца понимала, что это значило. Просто... мне хочется, чтобы ты знал, что для меня всё это неважно. Всё равно Янг с Блейк скажут тебе то же самое, но мне почему-то кажется, что ты тут же придешь к совершенно неверному выводу, будто я тебя ненавижу.

— Ты злишься, — прошептал Жон. — Но не на меня и не за то, что я сделал. А почему тогда?

— Понятия не имею.

Он удивленно моргнул, уставившись на Вайсс.

Подобный ответ оказался совершенно неожиданным.

— Что?

— Понятия не имею, — повторила она. — Разум подсказывает мне, что я должна быть расстроена и даже пребывать в ужасе от того, что мне довелось увидеть, но это не соответствует действительности. Я не могу объяснить, почему чувствую именно то, что чувствую, но получилось именно так. Возможно, в тот момент сошел с ума вовсе не ты, а как раз я.

— Возможно, — пробормотал Жон. — Но я... я ничуть не жалею о том, что сделал, Вайсс.

— Знаю и вовсе не требую от тебя раскаяться.

— В том состоянии... когда мне не удавалось себя контролировать, я же больше никого не покалечил? — спросил он. — Я ведь не навредил никому из вас?

— Нет.

То, как при этом дрогнуло лицо Вайсс, Жон заметил сразу же.

— Врушка, — прошептал он.

— Проклятье, Жон, — вздохнула она, покачав головой. — Ладно. Ты случайно меня задел. Я пыталась силой тебя остановить, и ты даже не понимал, кто именно стоял у тебя за спиной, так что развернулся и ударил меня локтем в лицо. Никакого реально вреда это не нанесло. Просто я испугалась и упала.

Она наклонилась вперед и откинула хвост волос за спину, чтобы тот не мешал показать на левый глаз. Там не было заметно абсолютно ничего необычного. Никаких синяков или царапин.

— Ты даже не пробил мою ауру, видишь?

Жон еще некоторое время смотрел на нее, а затем с облегчением выдохнул.

— И всё же я хочу попросить у тебя прощения, — сказал он.

— Всё в порядке. Ты тогда замер, как только меня увидел, — улыбнулась Вайсс. — Даже в таком состоянии ты не пожелал как-либо мне навредить.

— А может быть, просто побоялся, что твои ответные действия достанут меня даже сквозь наркотический дурман, — усмехнулся Жон.

Вайсс стукнула его по руке.

— Идиот, — сердито сказала она. — У тебя имеется какая-то странная способность портить любой трогательный момент.

— Наверное, это и есть мое Проявление.

— Меня бы нечто подобное ничуть не удивило, — фыркнула Вайсс.

Пару секунд она держалась, видя улыбку Жона, а затем все-таки сдалась и отвела от него взгляд.

— Дурак, — пробормотала Вайсс, не желая признавать, что тоже сейчас испытывала веселье. — Но я... я рада, что ты сумел вернуться, Жон. Что мы все остались живы.

— Я тоже...

Хотя вряд ли подобное состояние могло продлиться очень долго.

Приближался Фестиваль Вайтела.

Но Жон всё равно оказался доволен тем, как прожил этот повтор. Его друзья пока что были живы и оставались рядом с ним. И еще стоило позвонить семье, когда он перестанет напоминать своим внешним видом относительно свежий труп.

Жизнь была... хорошей. Настолько хорошей, насколько это вообще оказалось возможным.

— И еще ты тогда сказал нечто странное...

— Хм?

— Во время Прорыва, — пояснила Вайсс. — Ты не различал врагов и союзников, а потому набросился на вторых, но мне удалось тебя успокоить. И тогда ты сказал несколько очень странных вещей... Я никак не могу сообразить, к чему они вообще относились.

Ох... Подобное начало Жону уже ничуть не понравилось.

Если эффект от наркотиков оказался чем-то сродни таковому у алкоголя, то он мог сболтнуть что-то, о чем говорить совсем не требовалось.

— Что именно я сказал? — уточнил Жон.

— Что я была мертва. Или ты подумал, что я погибла. Да и Янг с Блейк тоже.

Ага...

— Ну, ты же знаешь о том, что меня захватили и накачали наркотиками на горе Гленн, — пожал плечами Жон. — Вы тоже находились где-то там, а потому я пришел к вот такому вот неутешительному выводу.

— Логично, — кивнула она, на мгновение отведя от него взгляд — как будто не была уверена в том, стоило ли продолжать эту тему.

— Вайсс, что конкретно тебя тревожит?

— Ты сказал кое-что еще, Жон. Что-то о том, что я была иллюзией. Одной из "ее иллюзий", — произнесла Вайсс, и хотя ее взгляд стал несколько более тяжелым, злилась она явно не на него. — Жон... Кто-то сделал с тобой что-то нехорошее? Возможно, еще до Бикона?

Он понятия не имел, что на это следовало ответить. По крайней мере, с его длинного языка не сорвалось имя Эмеральд, иначе Вайсс вполне могла бы пойти выяснять с ней отношения.

Жон из собственного опыта отлично знал о том, что Синдер команда в Биконе совсем не требовалась. Да, это было несколько удобнее остальных вариантов, но вторжение она была способна начать из толпы зрителей и вообще из практически любой части Вейла. Если что-то станет ей угрожать, то Синдер просто отступит. Убьет Вайсс, выследит и прикончит Жона, а затем отступит.

И всё же на этот вопрос требовалось хоть что-нибудь ответить.

— Извини. Наверное, это бестактно с моей стороны, — вздохнула Вайсс. — Тебе совсем не обязательно что-либо говорить, если не хочешь. Просто я волнуюсь.

И волновалась она именно о нем.

— Мне действительно не хочется говорить на эту тему, — признался Жон. — Но беспокоиться тут не о чем. Больше такого не произойдет.

Пока что не произойдет.

— Наверное, наркотики подняли из моей памяти не самые хорошие воспоминания. Но я не помню, чем именно это было, и что, как мне тогда казалось, происходило вокруг. Скорее всего, там имели место какие-то галлюцинации.

— Наверное... Но ты же знаешь, что я готова тебе помочь, если-...

— Знаю, Вайсс. Мне отлично известно о том, что ты меня всегда поддержишь, и дело тут вовсе не в недоверии. Просто мне действительно не хочется говорить на эту тему. Я еще что-нибудь тогда сказал?

— Да. Ты боялся закрыть глаза, поскольку не был уверен в том, что я окажусь рядом, когда ты их откроешь.

Жон прижал ладонь к лицу и застонал.

Мало того, что подобные высказывания могли вызвать некоторую неловкость между ними, так еще и возникало такое чувство, что под действием наркотиков он практически не затыкался, хотя должен был вообще утратить способность членораздельно говорить.

— Забудь, — сказал Жон. — Видимо, я в подобном состоянии являюсь тем еще идиотом.

— Ты был очень напуган, — произнесла Вайсс. — И ничего идиотского в твоих словах я не услышала.

— Меня накачали наркотиками, так что всё это, скорее всего, оказалось моими галлюцинациями, — вздохнул Жон. — Смотри: я закрываю глаза, потом открываю, и ты никуда не исчезаешь.

Он повторил это еще несколько раз, из-за чего Вайсс хихикнула.

— Попробуй снова, — сказала она. — Только сейчас не открывай их.

Жон выполнил ее указание, тут же почувствовав прикоснувшуюся к его щеке ладонь, аккуратно повернувшую его голову немного в сторону, а также ее волосы, упавшие ему на лицо и принесшие с собой аромат ванили. Еще через мгновение их губы соединились, и Жон подался немного вперед.

Если Вайсс и хотела ограничиться лишь намеком на поцелуй, то у нее ничего не получилось.

Когда она оторвалась от него и выпрямилась, на ее щеках пылал румянец, а губы блестели. Взгляд Жона заставил Вайсс нервно сглотнуть.

— Я хочу, чтобы ты это запомнил, — прошептала она. — И в следующий раз, когда начнешь сомневаться в моей реальности... просто вспомни о том, что сейчас произошло.

Жон мог лишь молча смотреть на то, как Вайсс направилась к двери, покачивая свисавшим вдоль спины хвостом волос. Затем он поднес палец к губам, и они оказались влажными.

Вспомнить об этом?

Жон вообще сомневался, что был способен забыть о чем-то подобном. Он всё еще ощущал довольно странный вкус, ассоциировавшийся у него с ванилью, свежевыпавшим снегом и чем-то таким, что безошибочно указывало на Вайсс.

Жон откинулся на подушку, пытаясь навести в голове порядок, но всё еще чувствуя прикосновение ее губ, как только закрывал глаза.

В одном сомневаться точно не приходилось — это была не иллюзия. Если бы Эмеральд могла создавать их такими, то никто бы и не подумал ей сопротивляться.

Он еще раз закрыл глаза и позволил себе уснуть.

Забавно, но этой ночью ему не снились кошмары. Лишь один-единственный прекрасный сон.

* * *

Озпин сидел за своим столом и смотрел на висевшую прямо в воздухе проекцию экрана. На ней оказались выведены мрачные лица нескольких очень важных людей.

Он как раз закончил свой доклад и теперь мог позволить себе сделать глоток кофе.

— Недавняя террористическая атака вызывает беспокойство среди населения, — произнес один из людей на экране. — Подобную наглость никто не мог предугадать.

— Но ответ Бикона оказался моментальным, — заметил другой. — Это вселяет уверенность в наших граждан. Не поступало никаких сообщений о жертвах среди мирных жителей, а людям полезно иногда увидеть собственными глазами, что их налоги тратятся не зря. Стоит отдать вам должное, Озпин.

— Благодарю, Советник, — кивнул тот в ответ.

В верхнем углу экрана гневно подалась вперед очень знакомая фигура — его старый друг Джеймс Айронвуд.

— Это нападение Белого Клыка является неприкрытой наглостью, подтверждающей все наши самые худшие опасения насчет того, зачем им понадобился украденный Прах. И в свете приближающегося Фестиваля Вайтела я вынужден вновь спросить уважаемый Совет насчет моего предложения.

— Атлас долгое время был военным союзником Вейла, — произнес один из Советников. — И мы благодарны вам за предложенную помощь в проведении Фестиваля.

Пальцы Озпина сжались на кружке с кофе.

— И всё же нам кажется, что в подобных обстоятельствах безопасность мероприятия лучше оставить в руках Бикона.

Часть выведенных на экран лиц выражала удивление от такого решения, но оно никак не могло сравниться с его собственным. Озпин едва сумел скрыть его за вежливой улыбкой.

— Это ошибка, — сказал Джеймс. — Для противостояния Белому Клыку необходима военная сила, и Бикон вряд ли сможет ее заменить. Хотя я полностью доверяю Озпину, но мои подчиненные-...

— Ваши подчиненные, генерал Айронвуд, не смогли предотвратить похищение новейших образцов техники. При всем моем уважении, вернул вам их именно директор Бикона. Эта информация ведь соответствует действительности?

— Да...

— Насколько мне известно, операцию проводил Охотник по имени Кроу Брэнвен, который является подчиненным директора Озпина. Так?

— Кроу довольно часто помогает мне в подобных делах, — отозвался тот. — И поскольку Белый Клык в Вейле в последнее время активизировался, я посчитал, что присутствие неподалеку Охотника такого уровня может быть весьма полезным.

— И это решение оказалось правильным. Несколько складов Белого Клыка было обнаружено и передано в руки полиции, множество террористов — арестовано. Вроде бы он даже лично занимался отражением Прорыва. Журналисты преподнесли вмешательство Бикона в нужном свете, так что паники среди населения так и не возникло. Многие довольны, хотя и испытывают некоторое недоумение по поводу молниеносности вашей реакции.

— Мы сделали всё возможное.

— И ваших усилий оказалось более чем достаточно для того, чтобы справиться с выходкой Белого Клыка, — кивнул один из Советников. — А потому мы возлагаем ответственность за безопасность Фестиваля Вайтела именно на вас, директор Озпин. Мы также благодарим генерала Айронвуда и с радостью примем любую помощь, но в данный момент чужие военные силы на нашей территории могут вызвать лишь недоумение и беспокойство у нашего населения. Надеюсь, вы меня понимаете.

— Понимаю, — хмуро кивнул Джеймс. — И благодарю за уделенное мне время.

Его изображение мигнуло и исчезло с экрана.

— Озпин, в связи с возложенной на Бикон дополнительной ответственностью ваше финансирование будет увеличено. Мы рассчитываем, что Фестиваль пройдет без каких-либо эксцессов. В наше весьма непростое время людям необходимо то, что может принести им радость.

Имелось в виду вовсе не улучшение условий их жизни, а просто мера, способная удержать Гриммов подальше от города. Это был вечный поиск баланса между безжалостным увеличением эффективности и страхом перед ордами чудовищ, которые могли бы захлестнуть Вейл, если бы его жители впали в отчаяние.

Озпин посмотрел на экран и кивнул.

— Благодарю за доверие, уважаемые Советники. Я вас не подведу.

— Очень на это надеюсь.