Не в этот раз, Судьба

Глава 6 – Последствия

Жон посмотрел на офицера полиции, который сидел за столом напротив него, попытавшись зафиксировать взгляд красных после вчерашнего глаз на этом холеном лице.

— Для тебя же будет лучше, если ты просто всё подпишешь, — сказал тот, поднимаясь со своего места и медленно обходя стол. Жон так и продолжил смотреть на опустевший стул, проигнорировав раздававшийся теперь уже из-за спины голос: — Поверь мне, парень, так будет гораздо лучше...

— Мне кажется, что я и без того прекрасно знаю, как для меня будет лучше, — повторил Жон, наверное, уже в шестой раз.

Этот полицейский что, считал, будто ему еще не доводилось ни с чем таким сталкиваться? А как насчет пыток? Хотя да... от семнадцатилетнего парня подобного опыта вообще мало кто ожидал.

И в этом, к слову, заключалась основная ошибка в данной тактике допроса.

Полицейский ударил кулаком по столу.

— Вряд ли ты действительно это понимаешь. Я пытаюсь тебе помочь... и уже через несколько часов ты можешь горько пожалеть, что отказался от моего предложения.

Жон слегка приподнял бровь.

— Хороший полицейский, плохой полицейский... Прямо как в мультфильмах.

— Я пытался тебе помочь, парень, — со вздохом повторил этот самый полицейский. — В остальном можешь винить только себя.

Он еще некоторое время подождал ответа Жона, но так ничего и не дождавшись, с очередным вздохом забрал со стола свое "предложение".

Жон выдохнул с облегчением, когда от него убрали завтрак из яичницы с беконом. С тем похмельем, которое он сейчас испытывал, его тошнило от одного вида еды. И еще голова... Разве те таблетки от головной боли не должны были уже подействовать?

Если их эффект оказался заблокирован аурой, то он обязательно отыщет Судьбу и что-нибудь ей оторвет. Особенно если она все-таки окажется мужского пола, несмотря на то, какой сукой являлась.

В общем, ей с ним лучше было не встречаться.

Гостеприимства Вейлу явно не хватало... даже когда речь заходила о таких простых вещах, как кровать или еда. За все его жизни Жон не раз попадал в тюрьму, но никогда еще причиной его ареста не оказывалась пьяная драка в баре. Можно ли вообще было винить за это Судьбу?

Впрочем, а почему бы и нет?.. Себе в вину следовало поставить разве что идиотизм самого решения напиться в подобных условиях. Он ведь должен был понимать, что кто-нибудь обязательно пожелает подойти к нему и поговорить, так что стоило вести себя очень тихо и вообще никуда не выходить из номера.

Но вмешался его проклятый характер...

Жона трудно было вывести из себя, и он довольно легко прощал обиды, но друзья не раз предупреждали его о том, что в гневе он очень слабо себя контролировал. И целый день попыток избежать любых связанных с Биконом дел и людей никак не мог оставить его абсолютно спокойным и равнодушным.

Да и Янг ударила первой, а Жон бил уже в ответ. Любая вина, которую он ощущал перед ней еще совсем недавно, исчезла под тяжестью похмелья. Сейчас Жон не был настроен никого прощать хотя бы до тех пор, пока из головы не исчезнет этот жуткий треск.

Впрочем, с Янг всё было в полном порядке...

Да, Жон утратил над собой контроль и зашел гораздо дальше, чем изначально планировал, и будь на ее месте кто-нибудь другой, то сейчас он наверняка сидел бы тут за убийство. Но ведь никто другой и не сумел бы настолько вывести его из себя. Так что с ней всё было в порядке, а за тот удар она вполне заслужила провести в камере целую ночь.

Да и от его алкогольного опьянения она пострадала, пожалуй, даже сильнее, чем от их драки. Ну, по крайней мере, с точки зрения самой Янг именно так всё и было, поскольку ее волосам тоже слегка досталось. Жон надеялся на то, что в ее камере не имелось раковины, иначе что же это окажется за наказание?

Но тут его внимание привлекла вновь открывшаяся дверь. Тот полицейский сказал, что семье Жона уже сообщили об этом инциденте, так что он ожидал увидеть вошедшую в комнату для допросов и разъяренную, словно Смертолов, мать.

Но реальность оказалась даже хуже.

— Если вы и есть мой адвокат, то я хотел бы получить нового, — простонал Жон, потирая виски.

Прекрасно знакомый ему человек ничего не ответил, отодвинув стул и усевшись на него, а заодно прислонив к столу свою трость.

— Завтрак? — предложил директор Озпин, подталкивая в сторону Жона поднос.

Тот вновь позеленел.

— Его вам что, полицейский на входе отдал? — сумел выдавить из себя Жон.

— Да.

— Тогда вы ему, скорее всего, не слишком-то и нравитесь.

Озпин недоуменно уставился на него, но увидев явные признаки тошноты, всё понял и поспешил убрать поднос, поставив его на пол.

— Мне он тоже уже не нравится, — добавил он, когда стало ясно, что судьба запертой в одной машине с Жоном Янг его все-таки не постигнет. — Но что-то мне подсказывает, что я не нравлюсь и кое-кому еще.

— Не вы сами, а то, что вы собой олицетворяете, — вздохнув, пояснил Жон. Он вовсе не ненавидел Озпина, но его здесь появление хорошим знаком явно не являлось. — Мне казалось, я уже говорил, что не собираюсь поступать в Бикон... Так почему же вам понадобилось со мной встречаться?

Озпин тоже вздохнул.

— Всё дело в том, что ваша небольшая... ссора напрямую касается одной из моих студенток. Так что половину ущерба придется оплатить Бикону.

— Половину? Она на меня, вообще-то, напала!

Пусть Жон и ощущал к Янг некоторое сочувствие — особенно за произошедшее в полицейском фургоне — но она ведь всё равно выберется из всех неприятностей благодаря помощи Бикона.

— В драке всегда участвуют как минимум двое, мистер Арк. И записи видеонаблюдения, и свидетельские показания хозяина бара утверждают, что вы с мисс Сяо-Лонг сражались на равных. Также стоит отметить, что вы не воспользовались ни одной из предоставленных вам возможностей закончить этот бой.

— Она не хотела спокойно лежать, — проворчал Жон.

— Дипломатических возможностей закончить этот бой.

— А, точно...

— Вы поставили меня в довольно неудобное положение, мистер Арк, — произнес Озпин, оперев подбородок на сцепленные пальцы. — Одна из моих студенток нанесла немалый урон чужой собственности, не говоря уже о самом факте нападения.

Жон криво улыбнулся.

— И теперь ее оставят после уроков, да?

Разумеется, свободолюбивая Янг ненавидела подобные наказания, но должна же она была научиться не приставать к незнакомым пьяным парням. Да и за тот удар тоже следовало хоть как-то ответить.

— Не совсем... Теперь ей грозит тюрьма, — поправил его Озпин и, явно заметив округлившиеся глаза и приоткрытый рот, добавил: — Вы ожидали чего-то иного, мистер Арк? Мисс Сяо-Лонг является многообещающей Охотницей, обученной профессионалами. Вейлу она способна принести как немало пользы, так и очень много вреда. Охотники и Охотницы имеют очень серьезное преимущество перед обычными людьми, так что все их действия тщательно контролируются, чтобы эти самые преимущества не оказались использованы во зло.

— Но ведь она же ничего не сделала.

Просто Жон с Янг немного подрались и слегка порушили клуб. Разве не тем же самым она занималась и без него?

— Так ли это, мистер Арк? С точки зрения властей, мисс Сяо-Лонг напала на совершенно невинного гражданского. Хотя я и подозреваю, что вы могли ее каким-либо образом спровоцировать, но это никак не меняет того факта, что свои силы и способности держать в узде она не умеет.

Это... было совсем неправильно. Жон ведь не пострадал, да и Янг обычно на людей не бросалась. Да, она любила иногда подраться и разносила тот же клуб Джуниора, но там против нее выступали преступники с открытыми аурами. Скорее всего, Джуниор вообще не вызвал бы полицию, если бы не вмешательство Жона. В этот раз получилось так, что ему нечего было скрывать от властей.

И попав в тюрьму, Янг Охотницей уже не станет, хотя, наверное, и проживет всё же дольше обычного, если, конечно, пребывание в камере, способной сдержать ауру и опасные Проявления, вообще можно было назвать жизнью. Да и в Биконе ее точно не убьют и не покалечат.

Но что это означало для всех остальных?

Янг являлась своего рода душой ее команды. Руби окажется подавлена, оставшись без сестры и ее поддержки, так что замкнется в себе и ни с кем больше не подружится.

Блейк получит какого-то другого партнера, вот только у Жона имелись серьезные сомнения насчет того, что тот отнесется к ее проблемам точно так же, как и Янг. Будет ли он ее искать, если Блейк все-таки сбежит?

Да и Вайсс стала гораздо лучше во многом благодаря именно ее компании. Без Янг и ее шуток она вряд ли вообще сумеет когда-нибудь оттаять.

Но если так получится с командой RWBY, то что же тогда случится с его собственной?

Пирре и без того придется найти какого-нибудь другого партнера, поскольку Жон не собирался поступать в Бикон. И все они наверняка будут страдать из-за того, что некому окажется отвлечь на себя внимание Норы, обращаться с Пиррой так, как она того в тайне и желала, или, например, просто изредка выслушивать Рена.

И разумеется, оставалась еще и Янг... Ее запрут в стенах из камня и металла, где она будет медленно угасать, пока однажды не получит известие о том, что ее младшая сестра погибла во время нападения на Бикон.

И всё только потому, что Жон напился и утратил над собой контроль... Потому что отчаянно желал забыться в скоротечной схватке с сильным противником... Потому что потерял чувство реальности и завел их конфликт туда, куда его заводить совсем не стоило.

"Тебя мама манерам не научила? Или ты ее настолько расстроила, что она от тебя просто сбежала?"

— Я не желаю выдвигать против нее никаких обвинений.

Озпин покачал головой.

— Всё не так уж и просто, мистер Арк. Тут речь идет не только о ваших с ней взаимоотношениях, но и о причиненном ущербе, а также безопасности Вейла. К Охотникам применяются совсем другие законы. Ваша готовность отказаться от любых претензий к мисс Сяо-Лонг ничем ей не поможет... Да и для общественности это будет выглядеть так, будто вас запугали. В конце концов, вы же гражданский.

— И вы со всем вашим влиянием никак не можете ей помочь?

— И как это будет выглядеть со стороны? Директор Бикона сумел спасти от тюрьмы перспективную студентку? СМИ тут же взбесятся, крича о том, что я пожертвовал безопасностью гражданских ради одной единственной Охотницы, — произнес Озпин, еще раз вздохнув, сняв очки и устало потерев переносицу. Это действие оказалось настолько для него нехарактерным, что Жон сразу же осознал, как плохо обстояли дела у Янг. — Дальше последует возрастание негатива, недоверие к Охотникам и акции протеста, что может привлечь к нам немало Гриммов.

Жон промолчал, не зная, что ему на это следовало ответить.

Озпин во многом был прав. СМИ обожали скандалы и наверняка попытались бы вылить на Янг побольше грязи. Если Бикон за нее вступится, то достанется и ему — всё ради повышения рейтингов. Разумеется, Бикон всё это переживет, потому что Королевству он был необходим, но вот Янг... она вполне могла и не выдержать.

— Но у вас тоже есть некоторые проблемы, мистер Арк. Причиненный этой дракой ущерб оценивается почти в два миллиона льен, — произнес Озпин, заставив Жона закашляться. — Хотя название и может показаться несколько претензионным, но "Клуб" является самым большим и дорогим ночным клубом Вейла. Я сомневаюсь, что вы способны оплатить подобную сумму... А это означает, что деньги придется взимать со всей семьи — не только часть дохода отца, но и любые заработки сестер, чем бы они там ни занялись. Если, конечно, у вас не припрятан где-нибудь миллион льен.

И само собой, в документах Жона появится запись об этом преступлении, что закроет для него многие возможности.

Являлось ли это проблемой?

Для него — нет, поскольку всегда можно было умереть и начать всё с самого начала, пусть и очень не хотелось так поступать.

Но что всё это означало для Янг и его собственной семьи?

Пусть даже он и совершит самоубийство, но это никак не скажется на том факте, что посвященная им жизнь окончится тем, что они станут его оплакивать. Жон уже задумывался над этим вопросом два года назад — что они ощущали, когда он убегал из дома, да еще и в свой собственный день рождения? Не так уж и сложно было оценить весь масштаб трагедии, если Жон повесит на них огромный долг за свое преступление, а потом еще и покончит с собой.

Он опустил лицо в ладони и устало потер глаза.

Такого просто не могло произойти... Угроза самому Жону была минимальна и ничуть его не волновала, но он искренне любил свою семью. Пожалуй, впервые за множество повторов он это понимал и хотел остаться вместе с ними, но никак не оканчивать эту жизнь, тем более таким вот образом.

Что, если мир продолжал существовать и после его смерти? Что, если оставленные им люди были вынуждены выживать дальше уже без него?..

— Вы бы не стали приходить сюда лишь для того, чтобы испортить мне настроение, — проворчал Жон, улегшись на столешницу и испытывая немалое желание стукнуться об нее головой.

Ему показалось или головная боль еще усилилась?

— Не стал бы, — согласился с ним Озпин, поднявшись со стула и опершись на вновь взятую в руки трость. — Основная проблема заключается в том, что мисс Сяо-Лонг дралась с гражданским. Для большинства обывателей под этим термином подразумевается человек, не имеющий открытой ауры и не способный себя защитить. Разумеется, в подобном случае нападение становится очень серьезным преступлением, но ведь вы, мистер Арк, гражданским в этом смысле не являетесь.

Жон проследил за державшими трость ладонями.

— Кажется, я уже понял, к чему всё идет...

Ему захотелось завопить от ярости и сразу же наотрез отказаться от любых предложений.

— Не так уж и редко ссора двух студентов перерастает в небольшую потасовку. К сожалению... Разумеется, такое поведение заслуживает соответствующего наказания, но подростки далеко не всегда способны удержать в узде свой нрав, подогретый различными внешними факторами.

То есть обвинить сам клуб в том, что они продали ему алкоголь, даже не проверив его документы... Озпин, как и обычно, был весьма беспощаден.

— Бикон также покроет весь нанесенный его студентами ущерб и успокоит СМИ сообщением о том, что провинившиеся были строго наказаны. Таково наше предложение, мистер Арк.

— Разумеется... — расхохотался Жон, чувствуя подступавшую к нему истерику. — Как вообще могло оказаться иначе?..

Чего еще ему следовало ожидать? Судьба продолжала свои игры, и ставки в них постепенно поднимались. Сначала короткие встречи с друзьями, давление на его привязанности и чувство долга, мысли о том, что с ними могло произойти без него...

А когда это не сработало, то начались угрозы — жизни его матери, например, без которой у Жона так и не появилось бы открытой ауры. Затем последовала поездка в Вейл — вроде как для того, чтобы отметить его выздоровление, но в реальности оказавшаяся одной огромной ловушкой.

Нет, Жон вовсе не жалел о том, что спас Джунипер жизнь, но разве сейчас он попал не в точно такую же ситуацию?

Повесить на семью долг, а потом свести счеты с жизнью или, возможно, отправиться в тюрьму, печально известную количеством самоубийц? Его родные будут страдать в любом случае. И это уже не говоря о его друзьях.

Янг всегда была верной подругой. Они вместе пили, веселились, грустили и оплакивали потери. Не имело значения, что между ними происходило, поскольку они всегда прикрывали друг другу спину. Отправить ее в тюрьму и разрушить команду RWBY? Они такого точно не заслужили. Только не тогда, когда у Жона имелось возможность всё это предотвратить.

— Мне нужен ваш ответ до того, как я покину эту комнату, мистер Арк, — сочувственно произнес Озпин.

Возможно, существовал и какой-то другой вариант, но конкретно этот позволял ему заполучить Жона, хотя и был приведен в действие именно ради Янг. В конце концов, та не только обладала немалым потенциалом, но еще и являлась племянницей Кроу — его самого доверенного человека.

— Мне необходимо что-то сказать властям по поводу данного инцидента, и это должна быть либо правда, либо... другая правда, которую мы только что обсудили.

Бикон означал для Жона смерть. Тюремная камера — тоже, но там даже видимости свободы не существовало. В Биконе за него станут меньше волноваться родные, и с ними можно будет иногда разговаривать. Кроме того, его поступление туда спасет не только Янг, но и всю ее команду.

И еще такой вариант решал его внезапно возникшую финансовую проблему...

С другой стороны, а разве Жона кто-то заставлял там учиться?

Если он согласится, то их с Янг документы останутся чисты, и тогда можно будет просто отчислиться из Бикона, а Озпин не сумеет ему ничего возразить. И даже если так поступить не получится, то отпуск Жона просто продолжится уже в декорациях Академии, и у него окажется достаточно времени до смерти на то, чтобы провести его с семьей.

А если Озпину что-то в этом не понравится, то он всегда сможет выгнать Жона...

— Ладно, вы победили. Считайте меня студентом Бикона, — сказал он, посмотрев Озпину прямо в глаза. Его взгляд был наполнен решимостью и обещанием будущих неприятностей.

— Благодарю, мистер Арк. Только очень смелые люди идут на жертвы ради других, — произнес Озпин, заставив Жона насмешливо фыркнуть. Как будто он вообще хоть когда-нибудь занимался чем-то другим. — Я понимаю, что вы чувствуете себя так, будто вас вынудили это сделать, и хотел бы найти какое-нибудь иное решение. Мне остается надеяться лишь на то, что со временем Бикон станет для вас домом.

Эти слова отозвались болью в груди. Жон и в самом деле считал Бикон домом, а друзей и знакомых оттуда — своей семьей... Но в этот раз им предстояло самим разбираться со всеми проблемами, как бы эгоистично это ни звучало.

* * *

Когда они вышли из комнаты, первой ему на глаза попалась именно Янг, стоявшая возле двустороннего зеркала. Обычно веселая и энергичная, сейчас она выглядела испуганной и мертвенно-бледной, а ее покрасневшие глаза говорили о том, что Янг недавно плакала. Скорее всего, ей довелось услышать весь их разговор, включая ту часть, в которой речь заходила о ее возможной судьбе.

И эту боль ей причинил именно Жон...

Он не смог заставить себя посмотреть ей в глаза, хотя она отчаянно пыталась это сделать, чтобы безмолвно его поблагодарить. Но Жон не заслужил ее благодарности, поскольку и являлся источником всех ее проблем. Без его вмешательства, как это было в любом другом повторе, Янг не выглядела бы сейчас настолько пришибленной.

К счастью, вскоре сопровождавший их полицейский довел Жона туда, где его ожидал Николас. Тот обнял сына, позволив ему спрятаться от взгляда Янг.

* * *

— Интересная штука, — произнесла Хазел, потрогав металлический браслет.

Жон сидел на своей кровати, окруженный со всех сторон членами семьи. Слезы от их воссоединения уже высохли, упреки — иссякли, а объятья — закончились.

— Он нужен для того, чтобы я не сумел покинуть город, — вздохнул он, позволяя сестрам рассмотреть прицепленное на его лодыжку устройство. Никакой защелки видно не было, но даже с ней Жон не рискнул бы пробовать его снять. Разумеется, в Вейле не стали бы монтировать в браслет шокер или взрывчатку, но о самом факте такой попытки наверняка тут же узнали бы как Озпин, так и вся полиция города.

И пусть Жон наверняка смог бы от них убежать, но вот его семья — нет.

— Буду с тобой честна, — сказала Хазел, поднявшись на ноги и подперев подбородок ладонью. — Он тебе совсем не идет. Ты в нем выглядишь каким-то идиотом.

— Я надеялся на нечто более конструктивное, чем совет насчет моего стиля.

— Тогда как насчет того, чтобы больше не драться в барах со всякими психами? — фыркнула Джейд. — Такого совета тебе достаточно?

— Итак, ты теперь оказался в Биконе, — произнес Николас, устало проводя по лицу ладонью. — И будешь учиться на Охотника. Честно говоря, ничего подобного я не ожидал, когда доставал эти билеты.

А вот сам Жон ожидал как раз именно этого. Следовало довериться своей паранойе, когда она буквально взбесилась при упоминании о Вейле.

— Ему вовсе не обязательно становиться Охотником, — заметила Корал, посмотрев на Жона. Тот кивнул, и они оба тут же улыбнулись. Наверняка их мысль двигалась в одном и том же направлении. — Он обязан посещать занятия в Академии Бикон. Разве они что-то говорили насчет выпуска?

— Ничего, — еще раз кивнул Жон. — Я тоже об этом подумал. Им выгодно мое поступление из-за всей этой истории. Еще Озпин заставил меня подписать бумагу, где я обязуюсь не отчисляться из Бикона по собственному желанию следующие четыре года. Но вот в том случае, если я окажусь, например, слишком слабым для этой профессии, и они сами меня отчислят, никаких штрафных санкций не предусмотрено. Вряд ли они станут терпеть того, кто не собирается ничему учиться.

Джунипер застонала.

— Даже не знаю, что хуже — тот факт, что мой сын намеревается саботировать свою учебу, или же мое согласие с его планом...

Похоже, это противоречие причиняло ей самую настоящую головную боль... Особенно если вспомнить их долгие споры насчет его низких школьных оценок.

— Это самый лучший вариант, — поспешил вставить Николас. — Как бы я его ни недолюбливал, но Озпин привел в действие немалые силы, чтобы замять всю эту ситуацию. Если бы полицейским удалось получить от тебя заявление, то у него ничего бы не вышло. Именно поэтому мне не позволяли с тобой встретиться и дать хоть какой-нибудь совет.

Жон уже знал, что любые неосторожные слова его самого или отца вполне могли разрушить ту версию событий, которую Озпин в данный момент пытался протолкнуть.

— То есть Жон поступит в Бикон, добьется своего отчисления и поедет домой? — уточнила Амбер и, когда все кивнули, тут же улыбнулась. — Мам, а можно-?..

— Нет. Никаких отчислений, чтобы не учить математику.

— Это двойные стандарты! — моментально возмутилась Амбер, но все предпочли ее просто проигнорировать.

— До начала учебного года в Биконе у нас осталось меньше пяти дней, — вздохнул Николас. — Я уже продлил срок проживания в номерах, так что проведем это время вместе, пока нам не придется уехать. Это понятно?

Никто не стал спорить. Ни у кого не имелось желания расставаться. Для всей семьи это окажется первый раз, когда кто-либо из ее членов, кроме, само собой, Николаса, будет длительное время отсутствовать дома.

Жон посмотрел на сестер... и судя по их лицам, они чувствовали то же самое.

— Ты же будешь звонить нам каждый день, правда? — прикусив губу, спросила Лаванда.

— Да, каждый день, — кивнул Жон. — Или вы сами можете мне позвонить. Даже во время занятий — так меня отчислят еще быстрее.

— Но не во время их собственных уроков, — поспешила вмешаться Сапфир, с некоторым подозрением посмотрев на Джейд и Хазел. — У вас обеих и без того уже достаточно прогулов.

Те переглянулись, закатили глаза и пробормотали что-то насчет двух матерей. Сапфир не стала обращать на них внимания, вновь повернувшись к Жону.

— И постарайся воздержаться от воплощения в жизнь любых идиотских идей, способных поставить тебя под угрозу. А то мы тебя знаем.

— Мы пройдем через это все вместе, — сказал Николас, обнимая Джунипер и Сапфир. Те тоже раскрыли объятья остальным, и вскоре они стояли уже вдесятером.

Жон поклялся, что Бикон не сумеет отнять у него семью... Вся эта жизнь посвящалась именно им и налаживанию с ними отношений, в чем он добился просто невероятного успеха.

Ничто не сможет это изменить.

* * *

— Это не самая лучшая идея, — вздохнул Жон, когда вместе с двумя сестрами оказался возле заполненного шумом и суетой терминала выхода из Вейла. Хазел с Джейд стояли по бокам от него, наблюдая за толпой и охраной, само собой, просто не умея делать это незаметно.

— Оживленно, — произнесла Джейд, поправляя темные очки. Кроме того, на ней был надет отцовский дождевик, волочившийся сзади по асфальту еще на целый фут, но вот сам дождь сегодняшним днем как раз и не шел. Да и Хазел подозрительно оглядывалась по сторонам, что-то записывая в блокнот.

Жон уже видел, насколько они привлекли к себе внимание полицейских. Двое даже остановились в ближайшем кафе, незаметно наблюдая за ними и делая вид, будто были заняты своими напитками.

Когда-то Блейк обучала Жона обращать внимание на подобные вещи. Да и экзаменовала она его очень строго... особенно если оказывалась в плохом настроении. К сожалению, навыки Хазел и Джейд в этой сфере уходили своими корнями куда-то в низкопробные детективы.

— Чисто, — доложила Хазел.

Разумеется, это было совсем не так, но Жон просто промолчал. Он обещал провести этот день с ними, так что не собирался омрачать его напрасными спорами. И если им понадобилось попытаться придумать способ помочь ему с побегом из города, то разве можно было портить им всё удовольствие?

— Итак, Жон. Помни, что у тебя нет билета, так что если что-то пойдет не по плану, то не отчаивайся. Тебе нужно просто сказать им, что хочешь пройти в туалет, так что они не смогут обвинить тебя в попытке сбежать, поскольку, как я уже говорила, билета у тебя нет.

Как и всегда, план придумала именно Джейд, потому что Хазел предпочитала просто лезть в драку безо всякой подготовки. Для нее не имело особого значения, стоял ли перед ней малолетний хулиган, обижавший сверстника, или же десяток здоровенных парней, издевавшихся над каким-нибудь раненным животным, — в ход сразу же шли кулаки.

И еще она отлично дополняла Джейд — такую же резкую и несдержанную в речи, но куда более склонную к интригам. Разумеется, они часто спорили и иногда даже дрались, но всё равно являлись единой командой, создававшей взрослым немало проблем. Это был очень странный симбиоз, который продолжал существовать несмотря на постоянные ссоры.

— Ага, ты повторила мне всё это уже десяток раз, — снова вздохнул Жон, посмотрев сначала на ворота терминала, а затем на свою левую ногу. Браслет не было видно под одеждой, но зато его кожа прекрасно ощущала касавшийся ее прохладный металл. И хотя план сестер оказался заранее обречен на провал, в одном они были правы — следовало узнать границы дозволенного.

— Повторим и в одиннадцатый, — прошипела Хазел. — Может быть, хотя бы сегодня ты сделаешь всё как надо, а не напьешься и не лишишься своей свободы ради красивого личика и пары сисек.

— Я уже говорил, что вовсе не собирался с ней спать.

А вот за это стоило винить его репутацию... Как только Джунипер удалось вытянуть из Николаса информацию о том, как именно выглядела Янг, то вся семья тут же стала смотреть на Жона с некоторым подозрением.

— Меньше разговоров, больше дела, — отрезала Джейд. — Мы будем держать периметр.

От кого? От случайных прохожих? Впрочем, Жон не стал с ними спорить, сунув руки в карманы и нырнув во входившую в терминал толпу. На лицо само собой скользнуло выражение скуки, а из походки исчезло всякое напряжение. Подобные навыки давались Жону гораздо легче, чем его друзьям. Янг утверждала, что так получилось только из-за его непритязательной внешности.

Он тогда не решился предложить им всем тоже переодеться во что-нибудь менее заметное. Его джинсы и толстовка для подобных задач подходили уж точно гораздо лучше, чем их яркие боевые наряды.

Но для его браслета все эти навыки не имели никакого значения. Контрольное устройство начало тихо попискивать по мере приближения к воротам. Несколько человек стали оглядываться по сторонам, скорее всего, приняв этот звук за сигнал вызова какого-то свитка. Жон слегка прищурился, быстро осмотрев сенсоры на каждом из проходов, да и этот писк постепенно становился всё громче.

Дальше идти явно не стоило.

— Тут не пройти, — сказал Жон, вернувшись к сестрам. — Если я попытаюсь подобраться еще ближе, то наверняка поднимется тревога.

— Тч, — пробормотала отвернувшаяся Джейд. — И терминал, и обе железнодорожные станции отпадают. Они вложили во всё это немало сил... Ты вообще уверен в том, что не совершил ничего такого, что выходило бы за рамки причинения ущерба имуществу?

— Вся эта система создана вовсе не ради меня. Точно такие же браслеты носят все, кого власти желают удержать в городе. Да и рассчитана она на куда более опасных людей.

О том, почему Озпину понадобилось надевать подобное устройство на Жона, тот предпочел умолчать. О чем бы там ни думал директор, но в одном он был прав... Жон наверняка бы сбежал из Вейла при первом же удобном случае, появись у него такая возможность.

— Дерьмо, — буркнула Хазел, сплюнув на асфальт, за что и получила несколько недовольных взглядов от проходивших мимо людей. — Это просто нелепо. Что им вообще от тебя понадобилось?

— Скорее всего, они хотят посмотреть, что еще Жон умеет делать, — пожала плечами Джейд. — Иначе зачем потребовалось упоминать того Беовульфа на концерте? Этот старик в тебе явно заинтересован... и я надеюсь, что вовсе не в том смысле, в котором, как мне доводилось слышать, могут интересоваться молоденькими мальчиками некоторые старики.

— В его присутствии я буду ходить исключительно по стенке, прижимаясь к ней задницей.

— Это вовсе не шутки! — раздраженно воскликнула Хазел, заставив их с Джейд повернуться к ней. — Я вообще не понимаю, как вы можете так себя вести! Жон останется в Вейле и будет рисковать жизнью, когда мы уедем!

Сам Жон устало вздохнул.

— Это так... но как-либо изменить ситуацию просто не в наших силах. Мы провели уже несколько часов, проверяя возможные выходы из города, — сказал он и для того, чтобы немного разрядить обстановку, а также избежать совершенно ненужного спора, поспешил добавить: — Вам ведь уже известно, что я собираюсь вынудить их отчислить меня из Бикона, так что волноваться тут не о чем.

— А если у тебя ничего не получится? — спросила Хазел.

Жон не стал отвечать ей на этот вопрос. Если у него ничего не получится, то он умрет... и тогда ему тоже не о чем будет волноваться.

— Я просто не понимаю, как вы вообще можете оставаться такими спокойными?!

Сама Хазел вряд ли когда-нибудь сумеет успокоиться.

Жон не знал, что именно происходило с миром после его смерти. Если тот тоже прекращал свое существование, то это было, пожалуй, самым лучшим вариантом из всех возможных... Но всегда имелось маленькое и крайне пугавшее его сомнение. Что, если мир продолжал жить дальше? Если его семья, друзья и все остальные были вынуждены выживать на его обломках? И если Жон погибнет в этот раз, то какие чувства тогда испытает Хазел?

Но еще больше его волновал другой вопрос: что сам Жон мог со всем этим поделать? Попытаться изменить будущее? Именно этим он и занимался в бессчетном количестве жизней... и даже в нынешней.

— Иди сюда, — вздохнул Жон, подтащив к себе Хазел и обняв ее. Его хватка стала только крепче, когда она начала имитировать поведение Беовульфа — то есть стараться вырваться.

— Отпусти меня! Хватит всего этого дерьма! Прекрати!

Он проигнорировал как ее вопли, так и попытки наступить на ногу или разорвать объятья. Поверх ее головы Жон посмотрел на закатившую глаза Джейд, тем не менее не упустившую возможность достать свой свиток и начать записывать видео.

— Ты можешь хоть на секунду перестать вырываться? — поинтересовался Жон. — У нас тут очень трогательный момент.

— Дерьмовый момент!

— Я собираюсь сделать всё возможное для того, чтобы остаться в живых, Хазел, — сказал он, проигнорировав ее ругань и попытки его убить. — И еще я постараюсь не ввязываться ни во что опасное... Да и вы отлично знаете, что я умею постоять за себя. Обещаю, что не прекращу пытаться вернуть себе свободу.

Если бы Жон ожидал, что его слова успокоят Хазел, то наверняка оказался бы разочарован. Она все-таки вырвалась из его хватки и тут же начала приводить в порядок прическу и одежду, при этом сердито глядя в его сторону и явно подумывая об убийстве.

— Вот только не надо всего этого дерьма, — проворчала Хазел. — Ты выглядишь полным идиотом, да и я вовсе не вхожу в твой гарем.

— Ага, — кивнула Джейд, убирая свиток в карман. — А вот у Корал еще есть возможность в него войти.

Жон улыбнулся, когда они схватили его за руки и потащили прочь.

От его слуха не ускользнули тихие слова Хазел:

— Лучше бы тебе сдержать твое обещание.

* * *

На следующий день компанию ему решили составить Сапфир и Сэйбл, так что они втроем просто бродили по улицам, наслаждаясь хорошей погодой. Пусть даже больше всего Жону в этот момент хотелось просто спать, но он всё же отправился вместе с ними. Сон мог и подождать... а вот его семья — нет, как бы больно ни было это признавать.

— Не забывай хорошо питаться, — проинструктировала его Сэйбл, когда они зашли в небольшое кафе. Жон тихо вздохнул, а затем кивнул, прекрасно понимая, что лучше было ничего не отвечать. — Мы для тебя готовить не сможем, но это вовсе не означает, что теперь нужно питаться одними наггетсами.

— Мне кажется, что из всех тех вещей, которые могут со мной случиться, цинга является наименьшей из угроз.

Разумеется, он шутил, но пинок под столом от Сэйбл наглядно показал, что ничего смешного она в его словах сейчас не видела. Да и ее сердитый взгляд лишь подтверждал этот вывод.

— Ничего с тобой не случится, — проворчала Сэйбл. — Ты будешь вести себя крайне осторожно и не забудешь звонить нам каждый день, а иначе столкнешься с очень неприятными последствиями.

— Какими, например? — поинтересовался Жон. — Доведете меня до смерти бесконечным ворчанием?

— Когда ты был немного моложе, то именно мы тебя одевали. И у меня всё еще сохранились те фотографии, — произнесла Сапфир, оперев подбородок на руку. Она немного подождала от него какой-нибудь реакции, но когда ее так и не последовало, слегка приподняла бровь и добавила: — Там далеко не всегда была мужская одежда.

— Ты не посмеешь...

— О, а я это прекрасно помню, — тут же просияла Сэйбл, сложив перед собой руки. — Жон, ты тогда выглядел самой настоящей принцессой.

— Ты ведь имеешь в виду "принцем", правда?

Если в его голосе и слышалось некоторое отчаяние, то Жона это ничуть не волновало. Улыбка Сапфир стала еще шире, подтверждая все его самые худшие страхи. Если кто-нибудь в Биконе увидит эти фотографии... Особенно Янг. Впрочем, если их увидит Янг, то об этом вскоре узнают абсолютно все. Ей ничего подобного показывать ни в коем случае не следовало.

— Ладно. Я всё равно не собирался совершать никаких глупостей, — вздохнул он, угрюмо глядя на лежавшую на его тарелке морковку. — Ну, кроме всего того, что поможет мне побыстрее вылететь из Бикона.

Наверняка многие назвали бы подобное поведение в одной из самых престижных Академий Королевств той еще глупостью. Не так уж и редко люди умирали, стараясь туда попасть.

— Пока тебя не будет дома, я стану забирать для тебя домашнее задание, — сказала Сапфир, слегка прищурившись, когда Жон в ужасе на нее уставился. — Если ты и в самом деле не желаешь быть Охотником, то тебе понадобится хоть какое-нибудь образование, так что когда тебя отчислят из Бикона, потребуется нагонять остальных.

Ох, да ладно...

— Хорошо, Сапфир...

Жон не мог с ней спорить. Да и никто другой из них. Хазел — и изредка Джейд — иногда пыталась так делать, но мало того что это было совершенно бесполезно, так еще и могло привлечь к ним внимание их матери. И ничего подобного им, разумеется, ничуть не хотелось.

— Ты точно справишься без нас, Жон? — абсолютно серьезным голосом спросила у него Сэйбл, к его ужасу, взяв салфетку и вытерев ему губы. Некоторые люди смотрели в их сторону, так что Жон отобрал у нее эту самую салфетку и одним движением закончил приводить себя в порядок.

— Справлюсь, конечно. А вот сможете ли вы присмотреть за остальными без меня?

Потому что они впервые в этой жизни останутся без него на куда больший срок, чем просто пара дней.

Сэйбл с Сапфир переглянулись.

— По крайней мере, дома будет чище, — произнесла первая.

— И стирать одежду придется реже, — добавила вторая.

— Меньше таскать продуктов из магазина.

— А в некоторые из них нас снова станут пускать...

— Ага. И сердитых мужских взглядов наверняка поубавится, раз уж Жона не будет рядом.

— Да и женщины среднего возраста перестанут смотреть нам вслед.

Жон уткнулся лицом в стол, а затем несколько раз стукнулся об него головой, пытаясь уйти в спасительное забытье. На четвертый раз его придержала улыбнувшаяся Сапфир.

— Мы будем скучать по тебе, дурачок, — усмехнулась Сэйбл. — Это окажется весьма непросто, но раз уж ты станешь нам звонить, то мы как-нибудь продержимся.

— А я продолжу тренироваться, — добавила Сапфир. — Так что тебе не стоит волноваться о том, что дома что-нибудь произойдет. Я окажусь достаточно сильной, чтобы всех защитить, и мне больше не придется никого бросать.

Да она и прошлый раз никого не бросала, но Жон всё равно не стал с ней спорить. Вместо этого он сжал ладони сестер, а затем отпустил их, надеясь, что применять свои навыки на практике Сапфир никогда не понадобится. Впрочем, знание о том, что дома у них оставался хоть кто-то способный сражаться, все-таки немного успокаивало.

— Ты уверен, что в Биконе у тебя не возникнет никаких проблем? — поинтересовалась Сапфир. — Даже если тебя отчислят, то всё равно некоторое время придется иметь дело с другими студентами. И ты не так уж и долго тренировался с отцом, пусть даже сейчас и превосходишь меня в силе.

— Тебя волнует то, что надо мной могут попытаться издеваться? — уточнил Жон, не сумев удержаться от веселья в голосе и тем самым заставив сестер нахмуриться еще сильнее.

— Ты не слишком хорошо ладишь с людьми. Твоих школьных друзей я могу пересчитать по пальцам одной руки... Хотя нет, она мне даже не понадобится. Нет у тебя никаких друзей.

Рядом с Сапфир фыркнула Сэйбл.

— Я умею заводить друзей, — возразил им обеим Жон. Боги, он же не был похож на Руби. — Но школьники Ансела еще не выбрались из детского возраста, так что мне просто не о чем с ними говорить.

— И ты считаешь, что студенты Бикона окажутся хоть немного лучше? — спросила Сапфир.

Жон знал правду — они и в самом деле окажутся лучше, старше и с куда большим количеством жизненного опыта. Всем им довелось многое пережить.

Хуже всего поначалу станет вести себя именно Вайсс, но и она исправится настолько быстро, что в это сложно было поверить. Руби тоже практически мгновенно повзрослеет. Еще имелись Пирра, Рен, Но-... ну, первые двое и так всегда вели себя даже слишком серьезно.

— Думаю, что налажу с ними отношения гораздо быстрее, чем с теми, кто был в Анселе, — пожал плечами Жон.

— То есть ты собираешься завести себе друзей?

— Наверняка найдутся и те, с кем мы сойдемся во взглядах.

Сапфир слегка прищурилась.

— И если произойдет нечто подобное... не придется ли тебе их бросить, чтобы тебя отчислили?

А вот теперь Жон внезапно осознал всю подоплеку вопросов Сапфир. С ее точки зрения он ведь являлся не слишком-то и дружелюбным подростком, которого в Анселе держала лишь семья.

— Ты боишься, что я променяю вас на них? — уточнил Жон, и когда Сапфир уже собиралась что-то ему ответить, поспешил добавить: — Что брошу семью, с которой давным-давно решил остаться?

— Нет, — сказала она. — Меня беспокоит, что ты вообще можешь так никогда и не захотеть завести себе друзей из-за обещания остаться вместе с нами. Я опасаюсь, что ради этого плана ты пожертвуешь своим собственным счастьем.

Ее ладони сжали край стола, но оставшиеся слова всё равно были произнесены со всей безжалостностью:

— Меня волнует то, что нас ты любишь гораздо больше, чем самого себя.

Разве это было так уж плохо?.. В конце концов, Жон оказался бессмертным, а вот они — нет. Разве неправильно было в данной ситуации считать их жизни важнее своей? Ему ответ на этот вопрос казался вполне очевидным.

Сэйбл взяла его за руку, безо всякого сомнения, ощутив дрожь.

— Я согласна с Сапфир, Жон. Как бы я ни желала твоего возвращения домой, но мне совсем не хочется, чтобы ты оказался из-за нас несчастен. Все мы рано или поздно разъедемся в разные стороны и заведем свои собственные семьи.

— Просто подумай об этом... — улыбнулась Сапфир, став еще сильнее напоминать Джунипер. У нее было то же самое выражение лица, как и у их матери, когда та просила их думать собственной головой, а не полагаться на ее решения. — Тебе может показаться, что все тебя ненавидят, но я не хочу, чтобы ты отправлялся в Бикон в подобном настроении.

— Обещаю, что не стану принимать никаких решений, хорошенько их перед этим не обдумав.

Обе сестры заметно расслабились, и разговор переключился на более обыденные вещи. Жон тоже расслабился и даже улыбнулся, наслаждаясь проведенным с ними временем.

О том, что его решение оказалось уже давным-давно обдумано и принято, он упоминать не стал.

Его ничуть не волновало то, что могло произойти в Биконе. Жон вернется домой.

* * *

— Остальные очень сильно о тебе беспокоятся, — произнесла Корал доставая с полки очередную книгу и глядя на заднюю сторону обложки, а потом ставя ее обратно.

Жон ожидал неподалеку, уже зная из своего собственного опыта, что к выбору и покупке литературы она подходила крайне основательно. Чуть дальше виднелся Таксон, который уже отчаялся их дождаться и теперь заполнял какие-то бумаги.

Сам Жон подсознательно ожидал какой-нибудь подлости от Судьбы, учитывая то место, где они сейчас находились, но с момента его зачисления в Бикон бесконечные встречи все-таки прекратились.

— Только остальные? — уточнил он, оглядывая бесчисленные корешки книг.

— Нет, я тоже о тебе беспокоюсь, — отозвалась Корал, посмотрев на него через очки своими зелеными глазами. — Но если ты считаешь, что я буду с нетерпением дожидаться твоего возвращения, то глубоко заблуждаешься. В конце концов, девичьи чувства так непостоянны.

— Осторожнее со словами, а то я сейчас разрыдаюсь.

Она коротко рассмеялась в ответ, и этой ее странной привычки Жон, к слову, никогда не понимал.

— А что не так было с последней книгой?.. Хотя нет — что не так было с последней сотней книг?

— Плохая аннотация, — вздохнула Корал, доставая с полки очередной том.

— Может быть, там оказался бы очень хороший сюжет.

— Если автор не способен приложить немного сил к тому, чтобы написать нормальную аннотацию, то моего времени, потраченного на чтение, он тоже не заслуживает.

— А не слишком ли это круто для молодой писательницы, у которой еще нет ни одной изданной книги?

Корал сердито и как-то даже обиженно на него посмотрела, но в конце концов, Жон уже нашел себе книгу, а она просеивала их тысячами, так ничего и не выбрав.

— Похоже, моя любовь к тебе тускнеет каждый раз, когда ты открываешь рот, — вздохнула Корал, отбросив назад светлые локоны. — Наверное, это и к лучшему... Мама постоянно предостерегала меня о таких парнях, как ты.

— Вообще-то, у нас одна и та же мама, — тоже вздохнул Жон.

Корал ухмыльнулась.

— Может быть, она предупреждала меня конкретно о тебе.

— Ну да, мама была бы в полном восторге, появись у нас с тобой какие-либо отношения, — закатил глаза Жон. — Она ведь всегда с нетерпением ожидала появления на свет внуков.

— Ага. Но мне кажется, что семнадцать разных матерей, разбросанных по всему Ремнанту, ее точно не устроят. А те, что находятся поближе к дому, будут как раз ее возраста.

— Нельзя же получить всё и сразу.

Корал рассмеялась, а потом посмотрела на обложку книги и, поморщившись, убрала ее обратно на полку.

Таксон печально вздохнул.

Но если так продолжится и дальше, то они вполне могли дождаться появления Меркури с Эмеральд, которые собирались его убить... Хотя нет, до них оставалось еще как минимум несколько месяцев.

— Но ты так и не ответила на мой вопрос. Тебя мое поступление в Бикон волнует гораздо меньше, чем всех остальных. Мне интересно, почему так получилось.

— Ты ведь знаешь, что если девушка избегает ответа, то лучше ее не переспрашивать, правда?

— В следующий раз буду иметь это в виду.

— Какой же серьезный удар получила сейчас моя любовь, — вздохнула Корал. — Я тоже волнуюсь, но несколько иначе. Полагаю, ты не помнишь своего детства.

— Не помню.

Скорее всего, она имела в виду самые юные годы, но Жон вообще практически ничего не мог сказать о своей жизни до того момента, когда он вернулся в прошлое. Первое время ему даже приходилось осторожно узнавать имена сестер.

— Сапфир помогала маме нас растить, но когда ты научился ходить, и за тобой как раз потребовалось присматривать, у нее начались школьные экзамены, — улыбнулась Корал. — Так что в те моменты, когда мама занималась готовкой или уборкой, эта обязанность ложилась на нас с Сэйбл, хотя взрослыми нас назвать тогда было никак нельзя.

— Нет ничего удивительного в том, что я вырос именно таким, — усмехнулся Жон. — Наверное, многому от вас понабрался.

— Сомневаюсь... Я тебя просто ненавидела, — мрачно произнесла Корал. Жон лишь рассмеялся, потерев затылок, поэтому она тут же поинтересовалась: — Что, никаких комментариев на этот счет?

— Никаких... Уверен, что я был тем еще воплощением зла.

— Точно, — кивнула Корал. — Постоянно плакал, кричал, бегал и обязательно попадался под ноги, а еще всегда желал находиться в самом центре внимания. И даже пытался копировать наше поведение, что выглядело очень мило для остальных, но жутко бесило меня... И хуже всего оказалось то, что ты отнял у меня Сэйбл. Именно за это я тебя и возненавидела. Если Сапфир была второй мамой для всех нас, то Сэйбл — только для тебя одного. Она в тебе души не чаяла. На ее коленях ты провел больше времени, чем на своем стульчике, а когда нам исполнилось десять лет, она каждый вечер читала тебе на ночь сказку.

— То есть ты просто ревновала? — уточнил Жон, на что Корал едва заметно кивнула, а затем пожала плечами, не гордясь и не испытывая за это никакого стыда, а просто констатируя факт. — Ну, наверное, тут всё понятно. В конце концов, она же именно твоя близняшка. Но ты вроде бы эти чувства уже переросла, да и мне незачем обижаться на то, чего я даже не помню, особенно если оно меня ни капельки не волнует.

— Со временем наши отношения наладились. Мы так и не стали близки, но ради Сэйбл я была готова терпеть твое присутствие. Привыкла к тебе... как к менструации. Насколько бы она меня ни раздражала, но это ничуть не мешает ей происходить.

— Ладно... Даже это сравнение и то, пожалуй, может обидеть меня куда сильнее, чем твоя детская ненависть, — произнес Жон. Ни с чем подобным его еще никто и никогда не сравнивал. Корал улыбнулась, явно наслаждаясь его дискомфортом. — Но в чем вообще был смысл твоего странного признания?

— Хорошему произведению требуется нормальная вводная часть, — закатила она глаза, уставившись в потолок и будто бы прося у того выдать немного мозгов ее младшему брату. — Смысл в том, что раньше меня нисколько не волновало твое состояние, да и не грозило тебе ничего страшнее столкновения с мебелью. Помнишь то нападение Беовульфов?

Произнося это, Корал вздрогнула, явно не испытывая совершенно никакого удовольствия от ей же самой поднятой темы.

— В тот раз я впервые за тебя испугалась.

— Ты меня тогда обняла... — припомнил Жон. — И закрыла мне глаза ладонью, а затем начала напевать мне на ухо колыбельную.

В тот момент он не знал, с чем именно было связано ее странное поведение, а потому не стал ничего предпринимать.

Скорее всего, Корал считала, что все они умрут, и просто не хотела, чтобы остальные с ужасом взирали на приближение смерти... И это было очень грустно.

— Эм, — впервые на его памяти покраснела она. — Так поступала мама, когда я чего-то боялась в детстве, так что именно это первым делом пришло мне в голову. Смысл моего рассказа в том, что тогда я в самый первый раз за тебя испугалась, а потом ты чуть не погиб.

Румянец исчез так же быстро, как и появился до этого, а сама Корал тут же ухмыльнулась.

— Но после всего этого я решила, что ты вполне можешь позаботиться о себе и без того, чтобы я за тебя волновалась. Да и вообще, именно тебе нужно поискать какой-нибудь способ заставить меня перестать беспокоиться, так что почему бы нам обоим не сэкономить время и немного не повеселиться?

— Это... Честно говоря, твой подход к данной ситуации довольно странный.

Впрочем, ее слова оказались для Жона понятнее, чем чьи-либо еще. Возможно, как раз в этом и заключалась основная проблема. Он знал, что плохо ладил с окружающими людьми, потому что ощущал себя старше них и слишком сильно привык к смерти.

— Сэйбл называет его "брутальным прагматизмом", — пожала плечами Корал. — А вот родители считают меня слегка сумасшедшей.

Для того чтобы подчеркнуть свои слова, она постучала костяшками пальцев по деревянной полке. Возможно, с ней и в самом деле что-то было не совсем в порядке... но в его случае в этом и вовсе не имелось абсолютно никаких сомнений.

Да и так ли это было важно?

— Иногда ты меня раздражаешь, — произнес Жон, не став обращать внимания на ее хихиканье. — Но мне остается лишь смириться с этим.

— Как и мне когда-то пришлось смириться с твоим присутствием, — кивнула Корал. — Как бы там ни было, но всё это в прошлом. Сейчас с тобой гораздо проще иметь дело. В тебе есть... некое странное очарование — как будто ты гораздо старше, чем выглядишь. Ты всегда говоришь с людьми так, словно видишь в этом нечто забавное — лишь одному тебе понятную шутку. Наверное, именно подобное поведение и привлекает к тебе женщин постарше. Ну, и еще молодое тело в сочетании со взрослым характером.

— Мне теперь что, стоит опасаться за мое целомудрие?

— Ты не настолько очаровательный, — усмехнулась Корал, накручивая на палец светлый локон. — Но если хорошенько меня попросишь, то я позволю себя поцеловать. Может быть, даже с языком.

Она ведь шутила? Да, наверное... Полностью убедить себя в этом не давала ее улыбка и тот факт, что Корал вполне хватило бы безумия попытаться ему доказать правдивость своего утверждения...

Даже несмотря на весь свой опыт, Жон покраснел и отвел взгляд первым, заставив сестру рассмеяться.

— Жаль... Я бы предпочла, чтобы у моего мужчины оказалось несколько больше уверенности в собственных силах. Думаю, стоит дать тебе утешительный приз.

С этими словами Корал протянула ему записную книжку в черной кожаной обложке с прикрепленной к ней ручкой. Жон осторожно открыл ее, ожидая увидеть там какую-нибудь порнографию.

К его удивлению, страницы оказались совершенно пусты.

— Будешь записывать сюда свои сексуальные победы в Биконе, — с улыбкой пояснила Корал. — А потом поможешь мне с новой книгой.

— Знаешь... подарок обычно предполагает, что пользу будет получать тот, кому его и подарили, — заметил Жон.

— Хм? А разве я тебе его подарила? Я просто сказала, что даю тебе подарок, но он вовсе не твой. Глупо считать, будто мир вращается лишь вокруг тебя, Жон.

Проклятье, Корал...

* * *

— Амбер, помедленней! — выдохнула Лаванда, пытаясь догнать сестру в переулке между магазинами. Та оглядывалась по сторонам, спеша отыскать в продаже видеоигры, раз уж Жон пообещал купить ей парочку.

Так он намеревался извиниться перед ней за то, что не вернется с ними домой... пусть даже Амбер и понимала, что его вины в этом не было.

Разумеется, игры вряд ли смогли бы заменить ей брата... для этого она была уже слишком взрослой. С другой стороны, Амбер ни на что не жаловалась, поскольку для чего-то подобного тоже оказалась уже слишком взрослой.

— Тебе совсем не обязательно за ней бегать, — сказал Жон, перехватив Лаванду. Та тяжело дышала и даже немного дрожала, а ее прическа слегка растрепалась. — Мы и так знаем, куда она направляется. К тому же Амбер вряд ли уйдет оттуда до того, как я куплю ей эти игры.

Лаванда кивнула, опершись на него и попытавшись перевести дыхание. Сам Жон ничем не мог ей помочь, кроме того, чтобы дать немного времени на отдых.

Она оказалась слабым ребенком. У Джунипер были трудные роды, так что Лаванда появилась на свет слишком рано и даже не дышала... Каким-то чудом врачам удалось спасти ей жизнь, но и тут не обошлось без осложнений. Ее тело так и осталось слабым, с кровью что-то было не так, а дыхание очень быстро сбивалось.

— Не нужно так на меня смотреть, — вздохнула Лаванда.

— Извини, — произнес Жон.

Это была привычка, хотя он отлично знал, насколько его сестра ненавидела жалость. Жон много раз пытался притвориться равнодушным, но при каждом ее болезненном вздохе всё равно бросался ей на помощь.

Никто из их семьи не мог поступить иначе.

— С этим ты ничего сделать не сможешь, — вновь вздохнула Лаванда, причем Жону показалось, что сейчас она говорила именно о его реакции, а не о своем состоянии здоровья.

Его сестра к своим слабостям всегда относилась равнодушно... Возможно, она с ними уже давным-давно смирилась, пусть остальные и не находили в себе сил последовать ее примеру.

— Я видела, как ты позавчера смотрел на того мужчину... Ты ведь понимаешь, что не сумеешь отпугнуть абсолютно всех, кто проявит ко мне интерес, правда? Да и я вовсе не фарфоровая кукла.

— Лаванда, ты же и сама видела, насколько он был старым! Только не говори, что интересуешься мерзкими жирными ублюдками, которые еще и на добрый десяток лет старше тебя.

— Я имела в виду не конкретно его, — пожала она плечами. — Это был просто пример твоей реакции. Ты ведь относишься ко мне совсем не так, как к другим, а я, между прочим, тоже из семьи Арков.

— Ты — моя сестра, — отозвался Жон, подтянув ее к себе. — И это для меня значит гораздо больше всего остального. Кроме того, окажись на твоем месте та же Амбер, и моя реакция ничуть от этого бы не изменилась.

Лаванда хихикнула, высвободившись из его объятий. Ее дыхание уже выровнялось, так что она повернулась к Жону и улыбнулась, коснувшись ладонью его щеки.

— Да... Но на нее ты смотришь не так печально.

А затем Лаванда отправилась искать Амбер, а Жон остался стоять, ощущая холод в том месте, откуда исчезла ее теплая ладошка.

Его ноги сами собой понесли его в противоположную от сестер сторону. Он не хотел, чтобы они увидели его в подобном состоянии, да и для похода по магазинам его присутствие им совсем не требовалось.

Проведенное с ними время приносило немало удовольствия... пока Жон не осознал, что до Бикона оставалось уже меньше суток, после чего они вполне могли больше так никогда и не встретиться. И эта мысль его очень сильно пугала...

Впрочем, бояться, наверное, всё же не стоило. У Жона имелся отличный план, так что его пребывание в Биконе вскоре окончится, и он снова воссоединится с семьей. Да и изначальная задача — прожить как можно дольше — требовала от него именно этого... А в следующий раз, когда у него будет в запасе шесть или даже семь лет, ему точно удастся всех спасти.

Он должен был радоваться тому, что после стольких десятков и сотен лет изматывавшего и бесперспективного труда для него вновь забрезжила надежда... Хотя нет, никакой надежды! Для него это была непозволительная роскошь.

Жон потряс головой, отбрасывая в сторону всякие сомнения, а затем сунул руки в карманы и направился туда, где Амбер с Лавандой уже наверняка выбирали игры. Краем сознания он отметил для себя поздний вечер и подозрительно пустой переулок, а свернув за угол, увидел еще и их.

— Какие-то проблемы? — поинтересовался Жон у мужчины в костюме, державшего Лаванду за запястье. Та выглядела спокойно и даже дерзко, но в глазах оказалась заметна капелька страха, что само по себе заставляло его кровь чуть ли не кипеть. Амбер тоже находилась рядом, вцепившись в юбку Лаванды и пытаясь оттащить ее прочь. Жону понадобилось приложить некоторые усилия для того, чтобы не броситься в драку с этим неизвестным. Сначала следовало разобраться в ситуации, для возникновения которой могли найтись сотни самых разных причин. Не стоило сразу же действовать под влиянием эмоций.

— Магазин закрыт, — буркнул мужчина, чьи глаза оказались скрыты красными очками. — Если они не понимают слов, то я их просто отсюда выкину.

— Вон там написано, что магазин будет работать еще целых три часа.

Мужчина сплюнул в сторону, заставив Лаванду поморщиться.

— Ага, но планы несколько поменялись. Не нужно тут устраивать никаких сцен.

Взгляд Жона скользнул к витрине, за которой он заметил восемь или даже десять мужчин в точно таких же костюмах и очках, медленно разбредавшихся по магазину.

И ему было прекрасно известно, что именно там происходило...

Но это вовсе не означало, что у Жона имелось хоть малейшее желание во всё это вмешаться.

— Спасибо за предупреждение, мы уходим. Пойдемте, девочки.

Разумеется, те были напуганы, но это всё равно оказалось гораздо лучше, чем ввязываться в очередную бесполезную драку.

По крайней мере, им удалось избежать-...

Одна из витрин разлетелась под крики боли и вопли ярости. Помещение магазина тут же превратилось в бурлящий котел хаотичных перемещений и действий, а всё еще стоявший перед ними мужчина выругался, потянувшись к карману своего черного пиджака. Жон успел заметить рукоять пистолета, и для него одного его вида было более чем достаточно.

Мужчина вздрогнул, когда Жон перехватил его запястье и силой заставил выпустить Лаванду. Пистолет уже появился из кармана, но тут же выпал из вывернутой руки на асфальт. Мужчина последовал за своим оружием, но Жон на всякий случай надавил на его локоть, пока тот не хрустнул.

Лаванда вздрогнула, обнимая Амбер в безуспешной попытке защитить от всего того, что происходило вокруг.

— Вы в порядке? — спросил Жон после того, как его противник потерял сознание от боли. От его взгляда не укрылся синяк на бледной коже ее запястья, но куда хуже оказались удивление и даже страх в ее глазах, поскольку направлены они были именно на него самого.

— Д-да... Я... Всё хорошо.

— Тогда нам нужно отсюда уходить, — сказал Жон, аккуратно беря ее за руку и ведя по переулку. Из магазина слышалась стрельба и крики, но пока на них с сестрами не обращали внимания, они оставались в полной безопасности.

Оставались, если бы еще одно вылетевшее из витрины тело не врезалось в лоток с какими-то сладостями, которые тут же оказались на них троих. И хуже всего — они лишились укрытия и привлекли к себе внимание, так что взгляды мужчин в черных пиджаках скрестились на них, после чего те начали поднимать оружие...

Но тут им помешала размытая красная полоса.

— Нет! — воскликнула Руби Роуз, выбивая один из пистолетов своей монструозной косой и, вне всякого сомнения, ломая при этом запястье. — Вам нужно больше беспокоиться обо мне!

Проклятье, Руби...

Приземлившийся чуть раньше рядом с ними мужчина застонал и начал подниматься. Его красные очки оказались разбиты, а по всему телу виднелись прилипшие мармеладные медвежата, что его явно выводило из себя. Подхватив свою дубинку, он направился в сторону Жона.

Ага, конечно... С маленькой девочкой справиться так и не сумел, а потому решил переключиться на кого-нибудь попроще.

— Отойдите назад, — сказал Жон обеим сестрам.

Руби, как бы больно ни было ее сейчас видеть, наверняка позаботится о том, чтобы никто не стал стрелять по гражданским, и ее Проявление ей в этом поможет.

— Аргх! — взревел мужчина, замахиваясь дубинкой. Жон, слегка поморщившись, перехватил ее. Без ауры у него, безо всякого сомнения, уже была бы сломана рука. Но он отделался лишь небольшой болью, зато теперь в его распоряжении появилась еще и эта самая дубинка. Мужчина остановился в замешательстве, явно не имея опыта столкновений с подобными противниками.

— Я, — произнес Жон, нанося удар в колено. — Не. — Мужчина взвыл, когда кость треснула, после чего опустился на асфальт. — В настроении! — закончил Жон пиная его в лицо. Полетевшие в стороны кровь и слюна сменились жвачкой и шоколадками, когда мужчина еще раз врезался в лоток.

— Что тут у нас такое? — раздался знакомый голос. — Я и не знал, что мы грабим детский сад... Вам еще не пора в кроватку?

Взгляд Жона скользнул по известному преступнику, неспешно направлявшемуся в его сторону и выглядевшего крайне самодовольным. Руби всё еще дралась с его подручными, поэтому Роман Торчвик пока что не видел особой необходимости торопиться с побегом.

— Мы как раз собирались уходить, — сказал Жон, на всякий случай встав между ним и своими сестрами. — Как насчет того, чтобы не мешать друг другу?

Роман являлся профессиональным преступником, а потому никогда не ввязывался в драки ради самих драк. С его точки зрения это оказалось бы пустой тратой времени и сил, так что на предложение Жона он должен был согласиться.

— Меня это вполне устраивает. Но как насчет того, чтобы уйти вместе? Ну, на тот случай, если вдруг начнутся какие-нибудь неприятности. Я мог бы даже сопроводить одну из этих леди.

Жон хмуро посмотрел на него... Речь сейчас шла о заложнице, которая не позволила бы Руби или, например, полиции что-либо сделать с Романом.

— Тебе это не понравится, — произнес Жон, принимая боевую стойку.

Ни одну из своих сестер он отдавать не собирался, да и не имелось у него никакой уверенности в том, что Роман их потом вернет целыми и невредимыми. Синдер или ее подчиненные легко могли убить кого угодно ради поддержания секретности или даже просто так.

— Ты прав, парень, — отозвался Роман, прикусывая сигару. — Мне это уже не нравится, но нужде не прикажешь!

Его трость метила Жону в висок, грозя лишить сознания, а то и жизни, а также снести в сторону одним ударом. С кем-нибудь другим это могло бы и сработать просто из-за фактора внезапности.

Но вот как раз для Жона ничего неожиданного в этом ударе не было. Трость прошла над его головой, слегка растрепав волосы, а он сам бросился вперед. Их с Романом взгляды встретились, когда Жон вломился в его оборону, попытавшись нанести сильный удар ему под челюсть. Этого было бы достаточно для того, чтобы ошеломить противника, а то и оглушить. Пусть аура защищала кожу и кости, но никак не могла остановить физические процессы в самом теле. А это означало, что любые удачные атаки в голову всегда оказывали некоторое влияние на мозг.

— Неплохо, — прокомментировал его действия Роман, с легкостью уклоняясь и нанося свой собственный удар локтем в грудь.

Жон поморщился, но сосредоточился на другой руке противника, в которой была зажата трость.

К его удивлению, Роман подбросил ее в воздух, и за потерянное на наблюдение за ней время пришлось заплатить полученным в живот кулаком. Его собственная контратака оказалась заблокирована коленом, так что врезать Роману в пах ему так и не удалось. Зато сам Жон получил еще и удар в щеку.

Засмеявшийся Роман взял падавшую трость за середину, а затем использовал крюк на ее конце для того, чтобы ухватить Жона за шею и швырнуть на асфальт.

Тот кашлянул, сплюнув кровь, а затем поднялся на ноги, выбираясь из очередного разрушенного лотка и стряхивая с себя упаковки конфет.

Роман ухмыльнулся, с довольным видом крутанув в руке трость. В его взгляде не имелось ни малейшего беспокойства...

И Жон внезапно осознал, почему так получилось.

Он сделал ошибку, полагая, что был всё таким же сильным, как и в предыдущих жизнях. В конце концов, сейчас у него не имелось ни более чем года изматывавших тренировок, ни целого арсенала оружия.

Роман пусть и являлся умелым, умным и опасным противником, но никогда не был столь же силен, как Синдер, Адам и некоторые из их подручных. Но и Жон тоже оказался сейчас крайне слаб. Да, у него имелся немалый опыт работы как в своем боевом стиле, так и в драках против Романа, но и у того подобного опыта более чем хватало. А еще Роман оказался в куда лучшей физической форме и к тому же был вооружен. Расклад оказался явно не в пользу Жона.

С другой стороны, ему ведь и не требовалось сейчас побеждать.

Взгляд на мгновение скользнул к другой схватке.

Нужно было всего лишь продержаться до тех пор, пока Руби не разберется со своими противниками... Или пока тут не появится Глинда Гудвитч.

Сама Руби вряд ли справится с Романом, но из ее рассказов об этом столкновении следовало, что скоро к ней должно было подойти подкрепление.

Роман как раз решил, что Жон уже сдался, и повернулся к его прижавшимся друг к другу сестрам. Лаванда пыталась закрыть собой Амбер и явно напрашивалась на роль заложницы. Впрочем, Роман успел только выругаться, когда Жон врезался ему плечом в спину, и они оба полетели в очередной лоток — на этот раз с солнцезащитными очками. Погнутые металлические оправы и разбитое стекло хрустело под ними, пока он попытался оказаться сверху. Но Роман тут же ударил его по глазам, заставив вскрикнуть от боли.

Они оба ничуть не брезговали грязными приемами, превратив их в своего рода искусство. Для Романа их смысл заключался в том, чтобы причинить людям как можно больше боли и вынудить их перестать сопротивляться. Но уж в этом-то Жон ничем ему не уступал, поэтому ухватился обеими руками за оранжевые волосы и впечатал его голову в асфальт. Шляпа-котелок откатилась в сторону, а сам Роман, застонав, удачным пинком откинул от себя Жона, после чего начал подниматься. Котелок он тоже не забыл подобрать, потратив на него пару драгоценных секунд.

— Эй! — раздался крик, а асфальт между ними разорвала выпущенная из снайперской винтовки пуля. — Почему бы тебе не выбрать кого-нибудь своего размера?!

Роман застонал.

— Да во имя же... Твое вмешательство и так стоило мне целой кучи льен.

— Ты в порядке? — спросила Руби, появившись рядом с Жоном в облаке розовых лепестков. Ее перемещение можно было отследить разве что по целому шлейфу точно таких же, отмечавших пройденный ей путь.

Он заметил, что Руби оказалась одного роста с Амбер, хотя и выглядела гораздо уверенней в себе... во время боя. Забавно, но в обычной жизни всё было с точностью до наоборот.

— Ну что же, мы с вами очень весело провели время, детишки, — произнес Роман, отступая назад и направляя на них свою трость. — Но мне уже пора домой. Та-дам!

— Ложись! — крикнул Жон, хватая Руби за капюшон и сбивая с ног.

К счастью, Роман целился именно в них, а не в сестер, так что красный заряд Праха пролетел точно над ними, разорвавшись на другой стороне переулка и осыпав всё вокруг всяческими сувенирами, сладостями и прочим барахлом. Когда дым рассеялся, Жон успел заметить только спину убегавшего преступника.

— Быстрее! — крикнула Руби, вскакивая на ноги. — Мы должны его догна-...

— Успокойся, — вздохнул Жон, снова опрокидывая ее рывком за капюшон. — Нет никакого смысла никуда спешить. Он уже убежал.

Да и зная его удачу, им-...

— Что здесь вообще произошло? — спросила появившаяся неподалеку Глинда Гудвитч, движением стека убирая со своего пути лишенные сознания тела. Ее взгляд практически моментально остановился на их компании, после чего стал весьма строгим и даже сердитым. Или в этом был виноват сам Жон, чья репутация и без того оказалась не слишком-то и хорошей?

— Дикая оргия, — ответил он ей, проигнорировав испуганные вскрики всех трех девочек. — На что еще это может быть похоже?

— Мне кажется, мистер Арк, — сказала Глинда, подтягивая к себе телекинезом Руби и беря ее за руку, — что вы все ввязались в нечто такое, во что ввязываться совсем не следовало.

По нему прошла волна прохладного воздуха, избавляя волосы и одежду от всех прилипших сладостей и прочего мусора.

— Вы пойдете со мной, чтобы мы смогли во всем разобраться.

— Нет.

— Прошу прощения? — с некоторой угрозой произнесла Глинда.

— Это последняя ночь, которую я могу провести вместе с семьей, — ответил ей Жон, указав на двух его сестер. — И раз уж вечер и так оказался испорчен, то я не стану тратить еще и ночь на общение с ним. Эта девочка знает более чем достаточно, чтобы прояснить ситуацию, а мое местоположение, если у вас возникнут какие-либо вопросы, тоже вовсе не является тайной.

Его взгляд на мгновение опустился к левой ноге. Глинда тоже посмотрела туда, и Жон подумал о том, что она легко могла с ним не согласиться. Ей ведь было достаточно всего лишь активировать свое Проявление, которому он абсолютно ничего не мог противопоставить.

Некоторое время они смотрели друг другу в глаза, а затем Глинда вздохнула.

— Хорошо. Хотя я и не согласна с этим, но вполне могу понять ваши мотивы. Кроме того, показания всё равно будут взяты уже в Биконе.

— Ох, так ты собираешься в Бикон?! — радостно воскликнула Руби. Ну... насколько она вообще могла оставаться радостной рядом с вцепившейся в нее и наводившей немалый ужас незнакомой женщиной. Да и, похоже, в тот момент, когда их с Янг запихивали в полицейский фургон после драки, она его так и не рассмотрела, больше сосредоточившись на своей сестре. — Подождите, куда вы? Почему забирают только меня? Что со мной будет?!

— Тебя арестуют и бросят в темную комнату для допросов, а потом к тебе придет стремный старик и предложит несколько лет жить в его доме за миску печенья, — вздохнув, проинформировал ее Жон.

Руби удивленно моргнула, а затем посмотрела на Глинду, которая так ничего на это и не возразила.

— А, помогите! — закричала она, размахивая руками и ногами в попытке вырваться.

Глинда сердито посмотрела на Жона, снова используя на Руби телекинез и поднимая ее в воздух.

— Это было уже лишним, мистер Арк.

— Уверен, что вы как-нибудь справитесь. Идемте, девочки... возвращаемся в отель.

Обе его сестры кивнули, спеша убежать как можно дальше от этой странной и страшной женщины, пока та не передумала их отпускать.

Жон успел услышать последнюю фразу Руби:

— Я не хочу, чтобы до меня домогался какой-то старик!

— Это... — сказала Лаванда, пытаясь подобрать какие-нибудь подходящие слова. — Ты уверен, что с тобой в Вейле всё будет в порядке? Этот город и в самом деле выглядит на редкость странным местом...

— И не говори... — в который уже раз вздохнул Жон. — Прости, что так и не купил тебе обещанные игры, Амбер. Я-...

— Хм? — вопросительно посмотрела на него та, в одной руке держа целых четыре игры, а в другой — мешок каких-то сладостей. Она втянула в рот мармеладную змейку, но тут же заменила ее на другую. — Извини, я прослушала. Что-то случилось?

Лаванда вздохнула, а вот Жон просто покачал головой.

— Даже не знаю, чему я вообще удивляюсь...

* * *

Лишь поздней ночью, когда все они собрались вместе, Жон окончательно понял, что был ко всему этому совсем не готов. Его родители стояли возле двери, наблюдая за тем, как они с сестрами неловко прощались друг с другом. Все слова уже были сказаны, а их объятья продлились чуть дольше обычного. В уголках глаз блестели слезы, но никто никак их не комментировал.

— Я буду звонить каждый день, — в очередной раз пообещал Жон. Он говорил это при каждом удобном случае вот уже почти неделю. — И еще приложу все силы к тому, чтобы побыстрее оказаться дома.

— Не переусердствуй, — сказала Сэйбл. — А также не забывай отдыхать и развлекаться.

— О, вот как раз развлечений у меня будет предостаточно, — усмехнулся Жон.

— Но есть и еще кое-что, — откашлялся Николас, чтобы привлечь к себе всеобщее внимание. — Не стоит даже и говорить, что никто из нас не желал твоего поступления в Бикон... тем более я сам. Но раз уж так получилось, то нам следует позаботиться о том, чтобы ты вернулся домой целым и невредимым.

Глаза Жона округлились, когда его отец протянул ему свой меч, удерживая его обеими руками за лезвие и рукоять.

— Кроцеа Морс передавался в нашей семье из поколения в поколение... и всегда принадлежал лишь Охотникам, — произнес Николас, слегка при этом поморщившись. Ему явно было неприятно всё это говорить, но он все-таки продолжил: — Я надеялся, что меч никогда больше не станет использоваться для этой цели... Возможно, когда-нибудь так и окажется, но сейчас он поможет тебе защитить твою жизнь.

Жон не спешил тянуться к мечу.

Кроцеа Морс...

Его веса на поясе очень не хватало, да и у Жона имелась привычка трогать его рукоять, когда он делал вид, что кого-то слушал... Но это был первый раз за все многочисленные жизни, когда его не требовалось воровать. И самое странное заключалось в том, что сейчас Жон впервые не хотел становиться Охотником. Возможно, именно поэтому отец и счел его достойным владеть их семейным мечом.

— Для передачи Кроцеа Морса существует целый ритуал, — вздохнул Николас. — Я не очень для него подхожу, потому что считаю всё это лишь напыщенной чепухой, но... думаю, тебе он все-таки не повредит.

Отец еще раз откашлялся, после чего уставился на Жона абсолютно пустым взглядом.

— Я, потомок Арков, считаю тебя достойным продолжить славу и честь нашего рода. И для этого мы даруем тебе тот инструмент, что обрушится на наших врагов. Возьми этот меч, который защитит тебя и падет на головы тех, кто встанет на твоем пути. Возьми Кроцеа Морс и помни о твоем долге.

Жон чуть было всё не испортил, споткнувшись в момент передачи меча, но всё же сумел удержаться на ногах и взять его в руки, тут же сунув в ножны и повесив их на пояс.

Его отец был прав... ритуал и в самом деле оказался просто нелепым.

— Мы тоже хотим дать тебе кое-что, что смогло бы тебя защитить, — произнесла вышедшая вперед Корал, постаравшись как можно точнее скопировать позу отца. Еще она пыталась имитировать его причудливую и напыщенную речь, но всё портила едва заметная ухмылка. — Я говорю это от лица всех тех красивых и талантливых сестер, с которыми тебе выпала честь жить в одном доме. Этот достойный отпрыск нашего рода уже дал тебе меч, чтобы разить врагов, но мы хотим подарить еще и щит, который прикроет тебя от всяческих невзгод!

Щит?.. Они ведь отлично знали, что для этой цели служили ножны Кроцеа Морса, поскольку неоднократно видели их в действии. Но Корал с усмешкой передала ему то, что заставило устало вздохнуть их родителей.

— Одному дальше идти опасно, так что возьми это.

— Я польщен оказанной мне честью, — отозвался Жон, забирая у нее пачку презервативов левой рукой, а Кроцеа Морс беря в правую.

Джунипер покачала головой, что-то пробормотав о неправильном воспитании, а остальные просто тихо хихикали.

— Теперь ты достаточно хорошо экипирован, — улыбнулся Николас.

— Скажу честно, — ответил им всем Жон, взвешивая в руках оба предмета. — Один из ваших подарков я стану использовать гораздо чаще, чем другой.

* * *

Жон смотрел в окно на приближавшуюся Академию и наслаждался последними минутами, проведенными в кругу семьи.

Судьба могла считать, что уже одержала победу, но война еще не окончилась...

И Бикону лучше было оказаться к ней готовым.