Не в этот раз, Судьба

Глава 43 – Небрежные слова

В противники Вайсс и Янг достались Флинт Коул и Неон Катт.

Данный бой Жон видел уже множество раз во всех подробностях и был способен пересказать пошагово, если бы захотел. Вряд ли, конечно, это могло послужить предлогом для того, чтобы с него уйти, но к счастью, оставшаяся на трибуне Блейк довольно легко приняла версию о том, что Жону требовалось побыть какое-то время вместе с семьей.

И пока Вайсс с Янг собирались выйти на арену, он уверенным шагом шел по закрытой для посторонних территории, будучи одетым в форму, украденную из находившихся в расположенной неподалеку раздевалке шкафчиков.

Жон знал, что его команда в этом матче победит. И пусть даже никаких сомнений в исходе их боя у него не возникало, но взгляд всё равно невольно скользил в сторону экрана, возле которого собралась большая группа рабочих.

— Эй, ты только посмотри, что они вытворяют! — воскликнул один из них.

— Не понимаю, чему ты так радуешься. Нам же за ними потом и убирать.

— Жизнь коротка. Если ты не способен отдать должное их мастерству, то взгляни хотя бы на то, какие это красотки.

— Парень, им всего лишь по семнадцать лет...

— А мне девятнадцать. Не так уж и велика между нами разница.

Жон нахмурился и подумал о том, что разницу этому парню он продемонстрирует лично, если тот попытается появиться где-нибудь неподалеку от их команды. Впрочем, короткий взгляд на экран тут же заставил всю его злость раствориться без следа.

Вайсс кивнула Янг, и они обе двинулись в сторону их противников. Командная работа на этот раз была на высоте, а с выданной Жоном информацией их точно не застанет врасплох ни Проявление Флинта Коула, которое являлось, пожалуй, его единственным козырем, ни манера боя Неон Катт.

Усилием воли заставив себя оторваться от экрана, Жон двинулся дальше по служебным коридорам, не забыв надвинуть на глаза козырек кепки.

Никто не пытался его остановить. Сидевший возле серверной охранник настороженно посмотрел в его сторону, но моментально расслабился, как только на цифровом замке оказался введен правильный код. Жон ему кивнул и зашел внутрь, позволив двери захлопнуться за спиной.

— Хорошо, что они и не думают менять пароли, — пробормотал он, положив притащенный с собой для полноты образа ящик с инструментами на ближайший стол.

Серверная с момента его последнего визита ничуть не изменилась, разве что в ней кто-то успел немного прибраться.

Жон уселся в кресло за одним из терминалов и ввел те же самые логин и пароль, что и в прошлый раз. Никаких проблем с доступом так и не возникло.

Похоже, его предыдущее посещение для службы безопасности осталось незамеченным. С другой стороны, то вмешательство в систему выбора противников было произведено штатными средствами, а специалисты Вейла не сумели найти загруженный на сервера МКП вирус, даже зная о факте состоявшейся на башню атаки. Если точнее, то Синдер не постеснялась вывести им на экраны огромную шахматную фигуру в качестве подсказки.

Кто вообще отвечал за компьютерную безопасность Вейла? Питер Порт?!

В отсутствии у Атласа права контролировать все процессы осуществить его план оказалось гораздо проще. Впрочем, что с ними, что без них, системы защиты Колизея Согласия практически никогда не менялись. Да и не имело всё это особого значения.

Жон вызвал на экран текущие параметры выбора соперников и принялся их менять.

Когда-то очень давно на то, чтобы в них разобраться и понять, что конкретно ему требовалось найти, уходили целые часы, а то и дни. К счастью, теперь он точно знал, что и как следовало делать.

— Вот ты где...

Ну, похоже, Синдер все-таки успела его опередить. С другой стороны, обычно именно так и происходило. Вряд ли ей стоило опасаться того, что кто-то узнает о ее вмешательстве, особенно в свете последнего нападения Белого Клыка.

В конце концов, они имели множество причин ненавидеть как члена семьи Шни, так и ее спутника.

К Синдер не вело ни единой ниточки. А о том, что дело ей приходилось иметь с путешественником во времени, который помнил любую мелочь и прекрасно понимал, насколько эта атака выделялась из обычной рутины, она, разумеется, даже не подозревала...

— Не повезло тебе, Синди, — ухмыльнулся Жон, после чего ввел последнюю команду и откинулся на спинку кресла.

Сервер мигнул индикаторами, обработав данные, и никаких проблем с этим так и не возникло.

Всё же не следовало ей нападать на них с Вайсс. А если уж Синдер решила так поступить, то стоило тщательнее подготовить атаку, потому что выжившие враги имели весьма неприятную привычку совершать ответные пакости. Об этом Жону довелось узнать на собственном опыте, и вот теперь то же самое, видимо, придется сделать и Синдер.

Громкие крики болельщиков, пробившиеся даже сквозь толстые стены, подсказали, что бой как раз подходил к кульминации, и ему следовало поспешить, если он желал лично поздравить победительниц.

Жон закрыл терминал, вышел из серверной и вновь кивнул охраннику. Тот у него так ничего и не спросил.

Похоже, местные вообще считали, что здесь имел право находиться кто угодно, лишь бы ему были известны коды доступа дверей.

Только добравшись до служебной раздевалки и сменив одежду обратно, Жон позволил себе немного расслабиться. Использованная форма оказалась скинута в первый же попавшийся шкафчик, после чего тот был заперт случайным паролем.

Если его и соберутся когда-нибудь вскрыть, то, скорее всего, подумают, что кто-то просто забыл от него код. Вряд ли с находившейся там одежды додумаются пытаться собрать образцы ДНК предполагаемого злоумышленника, о визите которого в серверную всё равно так никто и не узнает.

Операция завершилась успешно, но на вопрос о том, сумеют ли все эти действия повлиять хоть на что-нибудь, могло ответить лишь время.

Жон вышел из раздевалки и вскоре покинул служебную территорию. У него имелась команда, которая нуждалась в его присутствии.

— Ты вернулся, — произнесла Блейк, посмотрев на Жона с довольно забавным выражением лица.

Она сидела на трибуне рядом с Руби, но при его появлении поднялась и двинулась в его сторону.

— Вайсс с Янг победили.

— Я видел. Потому-то и пришел сюда.

— Решил для разнообразия побыть хорошим отцом?

— Будь лапочкой, — ухмыльнулся Жон, протянув руку, чтобы почесать Блейк за ушком.

Та поспешно отступила на шаг назад, но запнулась о сидение, после чего сердито на него посмотрела, особенно когда он рассмеялся.

— Успокойся, моя милая дочь. Я не стану гладить тебя по голове, если это вызывает столько смущения. К тому же мне прекрасно известно о том, что Вайсс и Янг наверняка захотят отпраздновать свою победу, а потому нет совершенно ничего удивительного в моем возвращении.

— Я вообще не ожидала, что ты появишься.

— А я уже говорил тебе, что мне нужно было провести хоть какое-то время вместе с семьей. В конце концов, они приехали в Вейл только ради меня, так что не стоит обижать их пренебрежением.

Кстати, этой проблемой тоже следовало как можно быстрее заняться. Со всем тем дерьмом, которое маячило в будущем, очень просто оказалось сосредоточить свое внимание исключительно на Синдер и совершенно позабыть о семье. Но Жон не желал так поступать, хотя пока еще и не знал, что тут следовало предпринять.

— Наверное, еще какое-то время проведу с ними завтра. В конце концов, Вайсс с Янг уже дошли до одиночных матчей.

А они должны были начаться только через день, поскольку на сегодня оказалось запланировано проведение лишь половины парных боев. Да и одиночные матчи обычно делились на два дня, но уже не по задумке организаторов Фестиваля Вайтела, а из-за инцидента с Янг и вызванной этим приостановкой турнира.

А потом Бикон должен был пасть...

— По крайней мере, ты все-таки пришел, — сказала Блейк.

Они посмотрели на ринувшихся в их сторону Янг и Вайсс. Ну, если точнее, то ринулась к ним лишь первая, а вторая двигалась куда более спокойно и сдержано.

— Сейчас начнется, — вздохнула Блейк.

— Мы победили! — крикнула Янг, последние несколько футов преодолев могучим прыжком.

Стоило отдать Блейк должное — она попыталась сбежать. Но это же была Янг, а потому у нее так ничего и не получилось. Блейк моментально оказалась в сокрушительных объятьях напарницы.

— Вы видели, как круто мы выступили?!

— Конечно, — кивнул Жон, почувствовав немалое облегчение от того, что основной удар приняла на себя именно Блейк.

Увидев мольбу в ее взгляде, он поспешил ей на помощь:

— Блейк была настолько довольна вашим боем, что даже пообещала обязательно тебя обнять.

— Правда? — уточнила Янг, посмотрев на свою пребывавшую в ужасе напарницу. — Ах, Блейк! Это так мило!

Вряд ли она действительно поверила Жону. Скорее всего, Янг решила просто присоединиться к его шутке и потому изо всех сил прижала Блейк к груди.

— Моя напарница наконец-то начала проявлять свои чувства! Никогда ее не отпущу!

Блейк в ответ могла лишь сердито размахивать руками.

— Это ведь ты виноват вон в том безобразии, да? — спросила все-таки дошедшая до них и слегка нахмурившаяся Вайсс.

Но судя по смеси возбуждения от драки и восторга от победы в ее взгляде, испытывала она сейчас совсем не гнев.

— Пожалуй, мне даже не стоит ничему удивляться. Ты всегда норовишь создать кучу всяческих проблем всем окружающим.

Жон сложил руки на груди и ухмыльнулся.

— Я видел ваш бой, — произнес он. — Вы с самого начала его контролировали. Отличная работа.

— Это так, — все-таки не выдержала и едва заметно улыбнулась Вайсс. — Но схватка оказалась не из легких даже с учетом твоей информации о Проявлении нашего противника.

Она посмотрела на него краем глаза.

— Впрочем, мы справились.

Жон попытался не показать того, насколько его забавляла вся эта ситуация.

Вайсс практически всегда вела себя спокойно, сдержано и ответственно, но иногда ее поведение начинало очень сильно напоминать таковое у Руби. Вот, например, сейчас она старательно напрашивалась на комплимент с его стороны, хотя и не желала в этом признаваться.

Ну, одной из его задач в качестве лидера команды как раз и было поддержание боевого духа подчиненных, правильно?

— Ты отлично справилась, — кивнул Жон, любуясь ее улыбкой. — Выбрала разумную стратегию и провела замечательный бой. Я знал, что могу смело доверить тебе руководство.

— Ну, раз ты так говоришь... — слегка покраснела Вайсс, хотя его похвала оказалась вполне заслуженной.

Скорее всего, ей постоянно приходилось сталкиваться с лицемерием и откровенной лестью со стороны тех, кто пытался что-нибудь от нее получить.

— Впрочем, без Янг победить я точно бы не сумела. Мой вклад заключался в основном в составлении плана боя, а его реализация — это по большей части именно ее заслуга.

Только что поступившая в Бикон Вайсс наверняка попыталась бы приписать эту победу лишь себе. Даже сам факт упоминания чьего-либо вклада в общее дело уже являлся огромным шагом вперед.

Она очень сильно выросла за это время.

— Вы обе отлично выступили, — похвалил Жон и ее, и Янг. — Отличная работа, Вайсс.

Он с улыбкой развел руки в стороны, раскрывая ей свои объятья.

Вайсс секунду поколебалась, после чего быстро осмотрелась вокруг и мгновенно прильнула к нему.

От Жона не укрылось ни то, как ее руки обхватили его за пояс, ни участившееся дыхание. Комментировать что-либо он не стал. Пожалуй, дополнительные сложности в общении не требовались никому из них.

После их свидания всё стало постепенно налаживаться. Никаких официальных отношений между ними не было и быть не могло, но с плеч Вайсс, казалось, свалился немалый груз. Она выглядела гораздо счастливее, и Жон был очень рад тому, что сумел хоть как-то ей помочь.

— Мы сейчас наблюдаем реконструкцию ключевого момента вашего свидания, да? — поинтересовалась Янг.

Вайсс едва ли не отпрыгнула от Жона, сильно при этом покраснев, но все-таки сумев удержать на лице сердитое выражение.

— Обязательно нужно всё и всегда испортить, правда, Янг? Это что, заложено у тебя на генетическом уровне?

Та задумалась.

— А знаешь, очень даже может быть... Хм... Наверное, тогда меня вообще нельзя ни в чем обвинить. Это всё мои родители! Ну, настоящие, — добавила Янг, с намеком посмотрев на Жона и Вайсс. — Письмо с уведомлением о том, что вы меня удочерили, я пока еще не получала.

— Ох, неужели оно потерялось? — ухмыльнулся Жон. — Вайсс, ты не помнишь, куда мы его положили?

— В измельчитель бумаги, где ему самое место... — мрачно отозвалась та.

— Ой, — поморщилась Янг. — Я ведь могу и обидеться, потому что у меня и так имеется психологическая травма из-за того, что моя родная мать меня бросила.

— И ты обиделась?

— Эм... нет.

— Тогда не стоит и поднимать эту тему! — рявкнула Вайсс, отвесив Янг подзатыльник. — Или ты твердо вознамерилась вогнать меня в панику?

— Ай! Насилие над ребенком!

— Это никакое не насилие, а всего лишь воспитательный процесс!

Жон закатил глаза, не став обращать внимания на эту почти что драку. Блейк наверняка их разнимет, как только сумеет отдышаться после объятий Янг.

Вместо этого он посмотрел на арену, где начавший вращаться барабан как раз должен был определить участников очередного боя. Поскольку его команда уже вышла в следующий тур, то их всё это ничуть не заинтересовало.

Первая часть барабана остановилась, после чего на огромных экранах появились изображения Эмеральд и Меркури. Те поднялись со своих мест и направились готовиться к схватке, а вот Синдер осталась сидеть, положив ноги на спинку находившегося перед ней кресла и крутя в руках свиток. На ее губах блуждала едва заметная улыбка.

Ну, пусть пока немного порадуется.

Вторая часть барабана начала замедляться, грозя оказаться в секторе Коко и Ятсухаши.

Улыбка Синдер постепенно становилась всё шире и шире.

А затем барабан замер, дернувшись в последний раз...

Часть зрителей радостно взревела, в то время как другие недовольно загудели. На огромных экранах появились изображения Пенни и Сиель. Жон похлопал вместе со всеми остальными, старательно удерживая на лице ничего не значащую улыбку.

Синдер уже вскочила на ноги, упершись ладонями в спинку находившегося перед ней кресла и недовольно глядя на экран. Впрочем, взяла себя в руки она тоже очень быстро, после чего опустилась обратно на свое место и оглянулась по сторонам.

Жон успел вовремя отвернуться, так и не выдав своего к ней интереса.

Пенни Полендина являлась идеальным способом противодействия кое-чьим иллюзиям. Ну, или гипнозу, поскольку Жон так и не сумел разобраться в механизме работы Проявления Эмеральд.

Как бы там ни было, он сомневался, что чем-то подобным удалось бы воздействовать на робота. У Пенни не имелось ни глаз, ни мозгов — по крайней мере, человеческих.

Жон ухмыльнулся, подумав о том, что пусть теперь Меркури с Эмеральд попробуют выпутаться из этой передряги.

Если они проиграют, то покинут турнир и не сумеют подставить Янг. Если же выиграют, то дело не обойдется без серьезного сражения, в котором Пенни наверняка заставит их показать свои истинные возможности. Кроме того, в этом случае она не встретится с Пиррой и не погибнет, а Синдер лишится еще одного козыря, позволившего ей посеять семена ненависти к Атласу.

У данной ситуации имелось лишь два возможных варианта развития событий, и оба они играли на руку Жону. Именно такие азартные игры и нравились ему больше всего.

А сейчас, пожалуй, следовало куда-нибудь уйти, чтобы не светить перед Синдер своей довольной физиономией.

— Дамы, дамы... — произнес Жон, втиснувшись между Янг и Вайсс, а заодно обняв последнюю за талию. — Вы только что одержали блестящую победу и доказали всем, что с командой "Джазберняк" стоит считаться. Не нужно ссориться. Нам требуется вовсе не драться, а как следует отметить ваш успех.

Янг задумалась, не обратив никакого внимания на практически повисшую на ней Блейк.

— Отметить, да? Я только за. Уже что-нибудь придумал?

— Ничего особенного. Просто перекусим в одном из кафе. Если отправимся прямо сейчас, то успеем найти себе какое-нибудь уютное местечко до того, как туда повалит основная масса зрителей.

Вайсс с Янг еще секунду обдумывали его мысль, а затем кивнули.

Жон повел их вперед, по-прежнему обнимая Вайсс за талию и не обращая никакого внимания на то, как она прижималась к его груди. Все его мысли занимала Синдер и смутная надежда на то, что Пенни случайно оторвет головы Меркури и Эмеральд.

Ничего большего они не заслужили.

* * *

Уже под вечер Жон сумел отделиться от своей команды.

За это время они успели перекусить и встретиться с друзьями из RRNN, когда сегодняшние матчи подошли к концу. Жону даже удалось немного побыть со своей семьей, что принесло ему не только удовольствие, но и немало смущения. Слишком уж активно Сэйбл выспрашивала у него подробности их свидания с Вайсс, и чересчур довольной выглядела Джунипер.

Но сейчас, когда Бикон освещал свет заходящего солнца, все успели более-менее успокоиться. Толпы зрителей отправились обратно в Вейл, Колизей Согласия парил над ним, напоминая призрачный город, в котором изредка мелькали тени его работников, а в Биконе усталые и сонные студенты поспешили разойтись по своим комнатам.

Разумеется, Жон тоже не был свежим и полным сил, пусть даже ему не пришлось сегодня ни с кем драться. Продумывание множества вариантов развития событий никак не способствовало нормальному отдыху. Кое-что все-таки поменялось, и к этому требовалось как-то приспосабливаться.

Меркури с Эмеральд проиграли свой бой.

Жон позволил себе ухмыльнуться, искренне радуясь данному факту.

Они вылетели из турнира. Само собой, не стоило ожидать каких-либо серьезных последствий, поскольку Синдер никогда бы не стала делать упор в своих планах на подобные мелочи. Но на кое-какие результаты рассчитывать было все-таки возможно.

Янг не придется плакать и во всем винить себя, а для Жона это уже означало пусть маленькую, но победу.

И еще ему не нужно было думать о том, как всем показать наличие у Меркури механических протезов ног, что являлось запасным планом на случай их победы. Здесь Жону очень даже повезло, поскольку единственной стоящей мыслью на этот счет оказалось споткнуться и "случайно" стащить с Меркури штаны. Ну, или ничуть не менее "случайно" уронить ему на ноги что-нибудь очень тяжелое, напрочь их раздавив. Разумеется, существовал немалый риск быть прямо на месте заживо зажаренным Синдер, но потому-то возможность ничего не предпринимать и являлась огромным везением.

С другой стороны, Пенни всё еще оставалась в турнирной таблице и по-прежнему могла столкнуться с Пиррой. Следовало ли Жону попытаться что-нибудь с этим сделать?

Сердце было только за, но разум приводил доводы в поддержку совсем иного решения.

Пенни являлась чудесной девушкой вне зависимости от того, что у нее там находилось внутри. Проблема же заключалась в том, что... Синдер так или иначе потребуется вызвать у толпы гнев и ярость, и добиться этого она могла множеством различных способов. Если Жон уберет из уравнения Пенни, то ничто не помешает Эмеральд заставить Пирру убить кого-нибудь еще.

Что произойдет, если на куски будет разорвана та же Вайсс?

Ну, без той проволоки, которую использовала Пенни для управления своим оружием, сотворить нечто подобное оказалось бы гораздо сложнее, но Эмеральд наверняка сумеет что-нибудь придумать. Она точно найдет способ убедить Пирру своими иллюзиями ударить чуть сильнее, немного выше и, может быть, выбить Вайсс глаз, а то и вовсе прикончить на месте.

Пенни ничуть не заслуживала такой участи... но подходила для этого лучше всех. Жон испытывал отвращение к самому себе, когда у него в голове крутились подобные мысли, но всё же она являлась роботом. В отличие от других людей, ее можно было восстановить и отремонтировать.

Пока что Жону удалось воткнуть палку в колесо планов Синдер, но это ничего не меняло. Та найдет способ обойти возникшее препятствие. Она всегда умудрялась это делать.

Но что будет, если палок окажется слишком много?.. Сумеет ли Жон поломать ее планы, если создаст чересчур большое количество проблем? Если неприятности навалятся на Синдер со всех сторон, и она окажется просто не в силах успевать на них реагировать? Заставит ли ее данный факт немного задержать, а то и вовсе перенести начало атаки на более поздний срок?

Жон в этом как-то сомневался... но никаких других стоящих идей у него просто не имелось.

Убийство Синдер ничего не давало — это он уже пробовал. Ее место занимал Адам или кто-нибудь еще, а поскольку все приготовления уже были завершены, то вторжение так или иначе происходило. Дела могли идти чуть лучше или хуже, причем практически всегда значительно хуже.

Ему оставалось лишь попытаться уменьшить ущерб, насколько это вообще было возможно.

Чем-то подобным Жон сейчас и собирался заняться, направляясь в сад Бикона. Его цель сидела на небольшой стенке и любовалась закатом. Она довольно часто так поступала, причем в нынешней жизни у нее на это оказалось куда больше времени с учетом отсутствия у них тренировок на крыше школы.

Тому ничего не замечавшему чурбану, каким Жон был в своих самых первых повторах, потребовалось очень долго жить рядом с Пиррой, чтобы понять, насколько ей нравилось смотреть на закаты.

О том, как много времени ушло на осознание ее любви к нему, не стоило даже и упоминать. Ну, то есть о ее любви к нему в прошлых жизнях, поскольку сейчас их отношения складывались совсем иначе.

— Жон? — недоуменно спросила Пирра, когда он устроился на стене возле нее. — Что ты здесь делаешь?

— Пришел полюбоваться закатом. Сегодня был очень долгий день. А ты?

— То же самое, — хихикнула она, вновь поглядев на солнце. — Даже не знала, что ты любишь закаты. Я привыкла смотреть на них в Мистрале. Здесь они выглядят несколько иначе, но всё равно остаются очень красивыми.

Жон согласно кивнул, краем глаза наблюдая за своей старой подругой.

Пирра улыбалась, положив руки на колени. Эта поза означала, что она была расслаблена, хотя и капельку нервничала.

Он слегка прищурился.

Разве в данный момент ей не о чем было волноваться?

— А почему ты решила на него посмотреть? — поинтересовался Жон. — Тебя что-то беспокоит?

— Хм? Нет. А разве должно?

Нет?

А, наверное, она ему попросту не доверяла. И пожалуй, у нее имелись для этого довольно весомые причины, пусть даже осознание данного факта причиняло Жону немалую боль.

В нынешней жизни они с Пиррой оказались очень далеки друг от друга.

— Я подумал, что ты не просто так ушла сюда от своей команды, — пояснил Жон. — И мне пришло в голову, что если тебя что-то беспокоит, то, наверное, я могу попытаться хоть чем-нибудь тебе помочь.

Пирра удивленно уставилась на него, а затем хихикнула, прикрыв рот ладонью.

— Так это и есть легендарная забота Жона Арка, о которой я столько слышала? Весьма польщена!

— Какая еще "легендарная забота"?

Пирра не выдержала и рассмеялась.

— Руби постоянно твердила мне о том, что под грубой и равнодушной внешней оболочкой обычно скрывается тот, кто никак не может перестать беспокоиться о других. И еще она сказала, что видит это в тебе, и подобное поведение очень сильно напоминает ей сестру, — произнесла Пирра, вновь посмотрев на закат. — Вначале я не поверила, но сложно было отрицать очевидное, глядя на твои отношения с командой. Я оказалась не права и очень этому рада.

Она снова повернулась к Жону.

— Вот только я никак не ожидала, что сама стану целью твоей заботы. Именно это меня и развеселило.

— Руби что, упоминала обо мне в ваших разговорах?

— Да, причем довольно часто. Я даже начала опасаться, что она в тебя влюбилась, но ее попытки свести вас с Вайсс меня успокоили.

— Это действительно очень на нее похоже, — закатил глаза Жон.

А еще данный факт говорил о том, что его собственная команда уже успела растрепать всем о происходившем в их комнате. В Биконе не осталось ничего святого.

Вообще ничего.

— Но почему ты так удивилась тому, что я выразил обеспокоенность по отношению к тебе?

Пирра нервно поерзала.

— Ну, мы ведь никогда не были особо близки, правда?

Улыбка Жона тут же увяла.

— Пожалуй, так оно и есть.

— Я вовсе не хотела тебя задеть... Ну, наверное, просто привыкла к не слишком высокому мнению о тебе. Тут повлияли и твои поступки, и равнодушие по отношению к команде, и полное отсутствие попыток подружиться с Руби. Ей пришлось всё делать самостоятельно.

— Честно говоря, в самом начале я и не хотел с ней дружить.

— Это видно, — кивнула Пирра. — Просто... данная ситуация меня бесила.

Она отвела от него взгляд, а ее ладонь сжала ткань юбки.

— Я поступила в Бикон в надежде завести себе настоящих друзей, а затем встретила того, кто оказался нацелен на прямо противоположное. И всё бы было в порядке, если бы не тот факт, что люди сами старались с тобой подружиться. Наверное, это можно назвать ревностью. Почему кто-то обретает столько друзей, не пошевелив для этого и пальцем, в то время как мне приходится прикладывать огромные усилия для получения точно такого же результата?

— Руби никогда бы тебя ни на кого не променяла, — заметил Жон.

— Знаю. По крайней мере, сейчас мне это понятно, но тогда я боялась. Наверное, ты казался мне своего рода угрозой. С тех пор я осознала, что такое дружба, и что друзей у меня была целая команда, — вздохнула Пирра. — И еще я поняла, сколько раз ошибалась, судя о людях по первому впечатлению. И ты, и Вайсс оказались совсем не такими плохими, как я изначально подумала. Мне очень стыдно от того, насколько быстро я выношу об окружающих свой вердикт.

И это раскаяние тоже было очень на нее похоже. Никто не судил Пирру так строго, как она сама. С другой стороны, по этой причине ей, видимо, и удалось добиться столь многого. К слову, это была одна из тех вещей, с которыми Жон обычно разбирался сразу же после поступления в Бикон.

Усмехнувшись, он похлопал Пирру по плечу.

— Сомневаюсь, что кто-нибудь стал бы тебя за это винить. Не просто же так существует первое впечатление, и далеко не ты одна судишь о людях, основываясь именно на нем. Тем более у тебя никогда не было настоящих друзей, так что в твоем случае всё это вполне простительно.

Пирра удивленно уставилась на Жона.

— Откуда ты знаешь, что у меня не было настоящих друзей? Я сказала лишь о том, что поступила сюда в надежде их завести.

М-да...

— Всего лишь сделал правильный вывод из твоих слов, — пожал плечами Жон.

— Ты постоянно так поступаешь, — произнесла она.

— Как? Делаю правильные выводы из доступной мне информации?

— Нет. Говоришь то, о чем тебе никто не сообщал, — сказала Пирра, с любопытством посмотрев на Жона. — Я не знаю, в чем тут дело, но иногда мне начинает казаться, что тебе известно обо всех самых темных тайнах. И еще у тебя есть аура... не обычная, а просто впечатление того, что ты являешься каким-то старым другом, с которым мы давно не виделись.

Глаза Жона моментально округлились.

Пирра что, помнила их прошлые жизни? Хотя нет, это было попросту глупо.

— В подобном ощущении нет ничего плохого, — продолжила она. — Наверное, именно оно и заставляет Рена с Норой вести себя в твоем присутствии настолько расслабленно. Да и Руби тоже. Ты не кажешься никому из нас незнакомцем и сам относишься к нам так, словно всегда был рядом. Ты примешь нас такими, какие мы есть, пусть даже у меня и возникают некоторые сомнения насчет того, можем ли мы считаться твоими друзьями.

— Я считаю вас именно друзьями, Пирра.

На ее губах появилась едва заметная улыбка.

— Спасибо, — прошептала она. — Думаю, это взаимно.

Жон ощутил некоторое удовлетворение.

Разумеется, обычно их отношения складывались совсем иначе, но понимание того, что Пирра его вовсе не недолюбливала, всё же приносило ему немалую радость. К тому же он никак не мог винить ее за первоначальную реакцию. Жон сам создал к этому все предпосылки, и для той, у кого с заведением друзей возникало такое количество трудностей, на его поведение было попросту больно смотреть.

А теперь, когда Пирра чуть больше доверяла Жону, можно было перейти и к тому, для чего он сюда пришел. К сожалению, это оказалось вовсе не любование закатом.

— Когда я здесь только появился, то подумал, что тебя что-то беспокоило, — произнес Жон, стараясь говорить как можно более спокойным и размеренным голосом. Это была весьма деликатная тема, и ему совсем не хотелось вспугнуть Пирру. — В последнее время что-нибудь произошло?

— Нет, ничего такого. Со мной всё в порядке.

Как и всегда, она всё отрицала. Пирра никогда не желала нагружать своими проблемами окружающих.

— Если меня что-то беспокоит, то обычно я не хочу говорить об этом с другими людьми, — сказал Жон. — В конце концов, это мои трудности, а вовсе не их. Но команда и семья показали мне, насколько глупо выглядит такая позиция. Иногда кто-то может тебе помочь, даже если оказывается не так уж и просто рассказать ему о том, что тебя тревожит.

— Да, наверное... — пробормотала Пирра, удивленно посмотрев на Жона. — С тобой что-то случилось? Я готова выслушать всё, что ты захочешь мне рассказать, и обещаю ничего не говорить Вайсс с Руби, если тебя волнует именно это.

Жон имел в виду совсем другое, поэтому усилием воли подавил вспышку раздражения и попытался понять, что могло пойти не так.

Пирра слишком хорошо разыгрывала удивление. Обычно вся эта история с девами потрясала ее до глубины души. Способен ли был так повлиять на нее тот факт, что в нынешней жизни они оказались не настолько близки, как в предыдущих?

Возможно, ему стоило попробовать чуть более прямой подход?

— Недавно я разговаривал с Вайсс о воспоминаниях, — произнес Жон. — Именно поэтому она пригласила меня на свидание — поскольку боялась, что оглянется назад, а вспомнить обо всем этом окажется просто нечего. И честно говоря, я чувствую то же самое.

Он постарался не смотреть на Пирру.

— Что ты думаешь о жизни, в которой так или иначе потеряешь всё?

— Потеряешь все воспоминания? — недоуменно переспросила она.

В ее голосе не оказалось слышно ни боли, ни гнева, ни печали.

— Думаю, это будет просто ужасно, — сказала Пирра. — Меня пугает мысль о том, что я забуду всё, что связано с моей командой. Эти воспоминания очень дороги для меня.

— Да, наверное, — кивнул нахмурившийся Жон.

Почему ее реакция оказалась такой слабой? Это же и было то самое препятствие, которое заставляло Пирру сомневаться насчет становления новой девой Осени.

В каждой своей жизни Жон старался помочь ей преодолеть эти сомнения — оказать всю возможную поддержку своей первой подруге, которая позволила ему стать тем, кем он сейчас и являлся, а не остаться кучей потрохов, размазанных по земле и деревьям Изумрудного леса.

На стену между ними упал листок, но тут же полетел прочь, подхваченный порывом ветра.

— Осень наступает, — произнес Жон. — А какое время года любишь ты? Тебе нравится осень?

— Хм? Наверное, — отозвалась Пирра, слегка склонив голову. — Никогда об этом не думала. Осень не такая жаркая, как лето, но и не настолько холодная, как зима.

Она улыбнулась.

— Это прозвучало так, будто я просто ворчу.

— Не волнуйся. К всевозможному ворчанию я уже более чем привык, пока жил рядом с Вайсс.

Пирра некоторое время смотрела на Жона, а потом не выдержала и начала хихикать.

— Я не буду ей говорить, что ты это сказал!

— Вайсс и так знает, что я о ней думаю, — пожал плечами Жон, ожидая, пока она успокоится, и едва находя в себе силы подавить начавший пожирать его изнутри страх.

Нервно сглотнув, он перешел прямо к делу:

— Итак, осень тебе всё же нравится. Наверное, тебя даже можно назвать девой Осени?

Пирра удивленно моргнула, после чего посмотрела ему прямо в глаза.

— Девой Осени? — переспросила она. — Никогда не слышала, чтобы меня так раньше называли.

* * *

— Как это типично для Жона — бросить нас одних и куда-то уйти, — проворчала Янг, откинув в сторону подушку.

Вайсс недовольно ее поймала и закатила глаза, возмущаясь столь детскому поведению своей подруги, после чего положила злополучную подушку на краешек своей кровати.

Янг вполне могла забрать ее оттуда, если бы захотела.

— Мне кажется, небольшая прогулка совсем не равносильна тому, что Жон нас бросил, Янг. Скорее всего, он просто сбежал, не выдержав твоего несносного поведения.

— Моего поведения? — возмутилась та. — Забавно слышать подобные обвинения от той, которая едва ли не светится в ответ на любой его комплимент. В чем дело, Вайсс? Приняла слова Жона излишне близко к сердцу?

Вряд ли кто-то мог обвинить ее в том, что подушка Янг полетела в лицо своей хозяйке. Любой на месте Вайсс поступил бы точно так же.

Блейк вздохнула.

— Пожалуйста, не начинайте драку. У меня нет сейчас под рукой Жона, чтобы вас утихомирить.

— Зануда, — буркнула Янг, но от мести все-таки воздержалась. — Зачем Жону вообще понадобилось идти гулять настолько поздно? Только не говорите мне, что он снова начал охотиться за юбками.

— Янг! — воскликнула Блейк.

От Вайсс не укрылось, в чью сторону при этом скользнул ее взгляд.

Она вздохнула.

— Всё в порядке, я вовсе не расстроилась. К тому же Жон мне не принадлежит, и мы с ним вовсе не пара, пусть даже и сходили на одно свидание. Если он посчитал необходимым заняться чем-то таким, то с моей стороны было бы довольно странно пытаться его остановить.

— Я сомневаюсь в том, что Жон отправился гулять именно за этим, — произнесла Блейк, всё еще сердито глядя на свою напарницу. — Он ни с кем не спал вот уже несколько недель. Просто поверь мне.

— А ты это знаешь из первых рук, да? — ухмыльнулась Янг. — Но если серьезно, Вайсскимо, то Блейк права. Я бы не стала шутить на такую тему, если бы считала это возможным. До меня доходят самые разные слухи, но очень многие в Биконе оказались разочарованы тем, что из меню исчез Жон Арк. Ну, по крайней мере, определенная часть его тела.

— Можно было бы и не уточнять, Янг, — снова вздохнула Вайсс. — Но всё равно спасибо. Думаю, я просто принимаю такие вещи чересчур близко к сердцу.

— Лично я ни в чем тебя не виню, — сказала Янг, усевшись рядом с ней на кровать. Она не стала обнимать ее за плечи, но зато аккуратно притронулась к руке, тем самым выражая свою поддержку. — Если бы мне тоже кто-то настолько серьезно нравился, то разумеется, подобные мысли меня бы очень сильно расстраивали. И всё же Жон давным-давно ни с кем не спал. Не уверена, когда он бросил это дело, но как минимум несколько недель с тех пор уже прошло.

— Это случилось сразу же после танцев, — произнесла Блейк. — Когда они закончились, Жон перестал обращать внимание на других студенток.

У Вайсс перехватило дыхание.

Это произошло после того, как Жон ей отказал?

Она посмотрела на дверь, но там, разумеется, никого не было. Вайсс вообще оказалась совсем не уверена в том, что могла доверять собственному разуму.

Неужели Жон действительно перестал спать с другими именно из-за нее?

— Это просто нелепо. Хочешь сказать, что он так поступил только для того, чтобы не задевать мои чувства?

— Возможно, — пожала плечами Блейк. — Никакого иного объяснения его поступку у меня нет.

— Ну, если только Жон внезапно не устал от секса, — добавила Янг. — Вот вообще мгновенно. Даже на ту красотку Фолл, которая на него практически вешалась, никак не отреагировал. Если бы я вдруг оказалась на его месте, то точно бы не упустила подобную возможность.

— Если бы ты оказалась на его месте, то мне бы осталось только отравиться, — чисто автоматически ответила ей Вайсс, заставив Янг рассмеяться. — Как бы то ни было, это ничего не доказывает. Вряд ли разумно предполагать, что ради меня Жон мог пойти на такие жертвы. В конце концов, он мне отказал и не был обязан после этого всю жизнь блюсти целибат. Кто вообще способен зайти настолько далеко?

— Жон, — произнесла Блейк.

— Жон, — согласилась с ней Янг. — Ну же, Вайсс. Всем нам известно, что логика далеко не всегда лежит в основе его поступков. Нельзя судить его теми же мерками, что и всех остальных. "Непоследовательность" — его второе имя.

Блейк кивнула.

— Янг права. Если вспомнишь, как Жон вел себя раньше и как ведет себя сейчас, то поймешь, что очень многое изменилось. Он стал практически другим человеком.

Вайсс не могла с этим не согласиться.

Жон действительно очень сильно изменился, пусть никаким другим человеком так и не стал. Когда они только встретились, то Вайсс видела перед собой ленивого парня, не проявлявшего ни малейшего интереса к процессу руководства командой, лидером которой его назначили. Теперь же всё было совсем иначе.

— Люди меняются, — сказала она. — Если оглянуться назад, то я окажусь шокирована поведением той Вайсс, которая недавно поступила в Бикон.

— Как и я своими поступками в начале учебного года, — вздохнула Блейк.

— Эм.. нет, я всегда была идеальной, — ухмыльнулась Янг, за что на этот раз получила в лицо подушкой Блейк.

— Но Жон изменился чересчур сильно, — добавила та, проигнорировав возмущенный крик своей напарницы. — Вы заметили, сколько в его истории несостыковок? Например, умение драться.

— Ты имеешь в виду его переход от "Я — слабый неудачник" до "Полностью зачищу поезд от террористов в одиночку, без оружия и под действием наркотиков"? — фыркнула Янг.

— Это был далеко не первый раз, — покачала головой Блейк. — Только не говорите мне, что забыли об этих его "Он сам споткнулся".

Воспоминания о тех временах заставили Вайсс закатить глаза.

На церемонии посвящения она даже поверила Жону, оказавшись слишком сильно шокированной тем, кто достался ей в партнеры. Но во второй раз, когда Кардин запустил его оружейный шкафчик в лес, всё было совсем иначе.

— Он сумел перебить тех Гриммов, которые явились на место его падения, — произнесла Вайсс. — И не важно, что там Жон говорил на этот счет. Я своими собственными глазами видела отчетливые следы прошедшего боя.

— Но никаких вопросов ему так и не задала, — заметила Янг.

— Куда больше меня тогда беспокоило то, что мой партнер мог оказаться мертв, — пожала плечами Вайсс. — Извини, конечно, но мне было как-то не до того, чтобы устраивать ему допрос. Да и сама-то как думаешь, стал бы Жон честно отвечать на мои вопросы?

Она слегка приподняла бровь и ухмыльнулась, когда Янг смущенно отвела взгляд.

— Вот и я так считаю... Как бы то ни было, о наличии какой-то тайны в его прошлом нам уже давно известно. Жон говорил, что никогда не обучался на Охотника, и это вполне может оказаться правдой. Но о том, что он вообще не учился драться, ничего сказано точно не было.

— Кроме того, Жон дерется совсем не так, как большинство Охотников, — добавила Блейк. — В нашей профессии имеются некоторые характерные черты: широкие замахи, сильные удары, использование инерции для ускорения оружия... Наши атаки должны пробивать крепкие кости, толстые мышцы и прочную броню, чтобы уничтожать Гриммов. Но Жон явно обучен убивать именно людей.

Вайсс не стала ничего отвечать, но зато почувствовала, как вздрогнула сидевшая рядом с ней Янг.

— Блейк, тебе обязательно нужно было подбирать слова так, чтобы это звучало настолько ужасно?

Та лишь пожала плечами.

— В прошлом Жона есть очень много неясных моментов, — вздохнула Вайсс. — Он говорил, что не тренировался, но дерется гораздо лучше большинства других студентов. Пожалуй, ему не хватает только немного подтянуть физическую форму. И еще Жон сказал, что не хотел становиться Охотником, но тем не менее оказался здесь, в Биконе. Он утверждал, что ничего не знал о Белом Клыке, но явно искренне их ненавидит.

— А еще Жон заявлял, что не любит тебя, — добавила Янг. — Но всем уже понятно, что это не так.

Сердце Вайсс пропустило удар.

— Янг...

— Я говорю совершенно серьезно. Хотя бы выслушай меня, — сказала она, заставив Вайсс замолчать прижатым к губам пальцем. — Я вовсе не утверждаю, что Жон пылает безумной страстью или готов исполнить любой твой каприз. Он тебя любит, но что-то его останавливает. Именно поэтому Жон тебе отказал, после чего резко изменил свое привычное поведение. И изменил он его только потому, что понимал, насколько нечто подобное могло тебя расстроить, и никак не хотел это допускать. Разумеется, Жон может быть всего лишь отличным парнем и замечательным другом, но как мне кажется, такая версия выглядит излишне натянутой.

Янг ухмыльнулась.

— Я имею в виду, что кто вообще стал бы заходить настолько далеко ради простой подруги? Как бы жестоко это ни звучало, но в твоих чувствах нет ни капли его вины, так что и образ жизни ему менять было совсем не обязательно.

— Знаю, — кивнула Вайсс. — Я хотела сказать, что-...

— Но Жон сделал свой выбор, — продолжила Янг, не став ее слушать. — Он поступил так, как посчитал нужным, поскольку твое счастье для него оказалось важнее, чем секс с другими девушками. Люди довольно эгоистичны, Вайсс. Они не станут приносить что-либо в жертву, не будучи уверенными в том, что получат взамен нечто стоящее. Кто-то может спасти любимого человека ценой своей жизни, но Жон пошел дальше и решил измениться ради тебя.

Янг склонила голову чуть набок.

— Лично я сомневаюсь, что его жертва оказалась хоть капельку менее значимой. А ты?

Вайсс уже ни в чем не была уверена, но так и не смогла подобрать какой-нибудь подходящий ответ, а потому прикусила губу и отвернулась.

— Может быть, — прошептала она. — Я не знаю, да и не имеет всё это абсолютно никакого значения. Как мы вообще пришли к данной теме?

— Разговор шел о непоследовательности Жона, — напомнила ей Блейк. — Ну, и о том, со сколькими женщинами он раньше спал.

— И почему Жон никогда не предлагал ничего подобного никому из нас, — обиженно добавила Янг.

— Нет, — покачала головой Блейк. — Об этом мы точно не упоминали.

— А тебе разве не показалась странной такая его разборчивость?

— Янг... в тебе говорит твое уязвленное самолюбие.

— Да, но ты посмотри на мое тело. Я вовсе не хочу показаться излишне самоуверенной, но всё же совсем не привыкла к тому, что на меня смотрят вообще безо всякого интереса.

Вайсс вздохнула, после чего нащупала свою подушку и, впечатав ее в лицо Янг, посмотрела на Блейк.

— Забудем пока про эту идиотку. Так ты утверждаешь, что за поведением Жона что-то кроется?

— Наверное, так и есть. Глупо было бы сваливать всё произошедшее на цепь случайных событий. Столкновение в порту, его умение драться, откровенное нежелание становиться частью команды и то, как со временем это изменилось. Отказ нормально сражаться в классе мисс Гудвитч, наконец... — пожала плечами Блейк. — А также ночные кошмары, вечная сонливость и систематическое недоедание...

— Цвай является служебным псом, — добавила уже справившаяся с подушкой Янг, посмотрев на спавшего на кровати Жона корги. — Дядя Кроу достал его для папы, когда тот впал в депрессию. И еще он должен работать с Охотниками, у которых имеются воспоминания о каких-нибудь очень плохих вещах. Ну, такие, о которых просто невозможно забыть.

— ПТСР? — уточнила Вайсс. — Ты хочешь сказать, что Жон страдает от ПТСР?

— Я ничего не хочу сказать. Всего лишь сообщаю известные мне факты.

Вайсс покачала головой.

— Я ничего не буду отрицать, но как это вообще возможно? Мне казалось, что для подобных проблем солдат или Охотник должен пережить воистину ужасные вещи.

— Всё далеко не так просто, — произнесла Блейк. — Я видела в Белом Клыке тех, у кого проявлялись признаки ПТСР. Даже дети-сироты могут получить нечто подобное. К тому же в таких случаях очень сложно поставить правильный диагноз. Что же касается причин, то не стоит забывать о том, что они весьма субъективны. Солдат после потери всего его взвода может как испытать соответствующий стресс, так и не испытать. То же самое относится и к тому, кто, например, вынужден жить на улице, потому что его дом был продан за долги. Разумеется, ты можешь сказать, что воспоминания у солдата гораздо хуже, чем у бездомного, но это абсолютно ничего не меняет. Всё зависит от индивидуальных особенностей человека.

— Травма остается травмой, — кивнула Янг. — Некоторым людям приходится пройти через что-то кошмарное, чтобы ее получить, но так или иначе это свойственно всем. Отец часто говорил, что ему забавно оказалось слушать наши с Руби рассуждения о стрессе из-за домашней работы, поскольку вряд ли нам вообще было известно значение этого слова. Но у нас домашняя работа и в самом деле вызывала немалый стресс. Да, сейчас это выглядит глупо, но тогда всё казалось совсем иначе.

— Именно. Пусть окружающие продолжают твердить, что другим достается еще сильнее, но для столкнувшегося с чем-то неприятным человека это вряд ли может что-либо изменить, — произнесла Блейк, посмотрев на Вайсс. — Достаточно и того, чтобы он просто счел ту ситуацию, в которую попал, травматической. Кто-то может подумать, что, например, потеря всех сбережений как раз таковой и является. Неважно, что ему станут говорить на этот счет, потому что он всё равно продолжит страдать.

Вайсс дурой вовсе не была и смысл ее слов поняла сразу. Просто ей не хотелось во всё это верить.

Она никогда не встречала никого, кто бы страдал от ПТСР, а потому о том, как нечто подобное выглядело со стороны, знала, как и абсолютное большинство людей, лишь из слухов и сплетен. И в них всегда подчеркивалось, насколько всё было ужасно.

— Но мы до сих пор понятия не имеем, что именно произошло с Жоном, — сказала Вайсс. — Не думаю, что стоит сразу же делать подобные выводы.

— Нам известно о том, что он искренне ненавидит Белый Клык, — заметила Янг. — Практически так же, как и ты, а то и еще сильнее. К тому же мы знаем, что ты теряла из-за них друзей и членов семьи. Как думаешь, Жон мог настолько разозлиться из-за чего-то менее значимого?

Нет... Вайсс так не думала. К тому же это отлично объясняло его отношение как к Белому Клыку, так и к их команде. С первыми Жон сражался, ничуть не заботясь об их жизнях, а со вторыми обращался так, будто они были сделаны из стекла.

Словно его друзья могли в любой момент упасть и разбиться.

Вайсс ощутила, как у нее вновь испортилось настроение.

Они гадали о причинах депрессии Жона, но те лежали на самом виду. Об этом говорила и его забота о команде, и ночные кошмары, и пренебрежение собственной безопасностью.

— По крайней мере, сейчас всё уже закончилось, — пробормотала она.

— Я бы не стала говорить о чем-то подобном настолько уверено.

Сердце Вайсс вновь замерло, а она сама повернулась к Блейк. Как, впрочем, и Янг.

— Что ты имеешь в виду? — спросила последняя ледяным тоном.

— Я не думаю, что история взаимоотношений Жона с Белым Клыком уже закончилась, — вздохнула Блейк, подтянув под себя ноги. — Ты и сама видела, как он ведет себя в их присутствии. К тому же не забывай о том, что удалось узнать в кабинете Озпина. Жон ходил на эти склады.

— Потому что ты сама его попросила...

— Тогда почему он делал это без меня? — поинтересовалась Блейк.

На этот вопрос ответа у них не нашлось.

— Очень просто решить, что Жон поступал так или иначе, чтобы защитить кого-то из нас, — пояснила Блейк. — В порту — меня, в поезде — себя, а прошлой ночью — Вайсс. Мы сосредотачиваемся на этих случаях, но совсем забываем о других. Что насчет, например, горы Гленн?

— А что насчет нее? — пожала плечами Вайсс. — Жон находился под влиянием наркотиков. Даже если считать, что нечто произошедшее с ним в прошлом сделало его несколько более агрессивным, то не по своей же воле он там оказался, верно?

— На самом деле, именно по своей. Это был его личный выбор, — произнесла Блейк и, не став дожидаться никаких возражений, продолжила: — Вы разве забыли о том, что когда проснулись, нас с ним уже не было в лагере? Жон собрался и куда-то ушел прямо посреди ночи, а я последовала за ним. Но мы так и не узнали, зачем он это сделал.

Вайсс с трудом скрыла вспыхнувшие внутри нее эмоции.

Блейк была полностью права. За всеми переживаниями, страхами и волнениями насчет того, как с Жоном обошелся Торчвик, совершенно позабылся тот поступок, с которого всё началось. И еще она не помнила, чтобы дядя Янг расспрашивал его на эту тему. Слишком много всего случилось за очень короткий промежуток времени.

Впрочем, глупо было бы отрицать, что такие действия Жона выглядели крайне подозрительно.

— Блейк права, — прошептала Янг. — Похоже, тут и в самом деле пока что ничего не закончилось.

— Есть и еще кое-что, — добавила Блейк, снова привлекая к себе их внимание. — Даже не знаю, как вам об этом сказать, но сейчас, пожалуй, момент ничуть не хуже любого другого. Чуть раньше, когда вы участвовали в парном матче... Жон его не смотрел.

Вайсс вскочила с кровати.

— Что?!

— Он не смотрел ваш бой. Его вообще не было на трибуне.

— Это никак не может оказаться правдой, — тряхнула она головой. — Жон слишком детально его разобрал. Он прошелся по всем приемам, которые мы использовали.

— Вайсс права, — кивнула Янг. — Если бы Жон не видел наш бой, то точно не смог бы узнать о нем такие подробности.

Блейк пожала плечами.

— Я тоже всё это слышала, но на трибуне его всё равно не было.

— Он сказал, что сидел вместе с семьей...

— И соврал! До них Жон так и не дошел, — проворчала Блейк, после чего сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться. — Его желание сразу же показалось мне странным, а потому я решила за ним проследить. Наверное, можно было бы сказать, что меня беспокоили возможные действия Белого Клыка, но это оказалось бы ложью. Больше всего меня волновало именно то, что собирался сделать сам Жон.

— И что же тебе удалось выяснить? — спросила усевшаяся на свое место Вайсс.

— Что он не отправился смотреть матч вместе с семьей. Вернее, изначально Жон именно туда и пошел, но это, скорее всего, потребовалось для того, чтобы сбить меня со следа. Потом направление его движения резко изменилось, и он вошел в трибуну. Не в ту ее часть, где находятся зрительские места, — поспешила добавить Блейк, когда Янг уже начала открывать рот. — Жон забрался на закрытую для посторонних территорию.

— Зачем?

— Понятия не имею.

Янг недоверчиво на нее посмотрела.

— И ты хочешь сказать, что не отправилась вслед за ним?!

— Я не смогла! Жон вошел в мужскую раздевалку. Если бы я пробралась туда, то он бы меня заметил, а дождаться его снаружи тоже не удалось, поскольку по коридору уже кто-то двигался в мою сторону. Я не могла рисковать, а потому мне пришлось уйти, — махнула рукой Блейк. — После этого я направилась к команде "Рубин" и просидела весь матч рядом с ними. Больше ничего выяснить не получилось.

Вайсс вздохнула.

Просто замечательно... Больше ей для счастья ничего и не требовалось — лишь еще немного загадок и тайн. Разве не мог ее партнер хоть раз в жизни оказаться простым и понятным?

— Зачем Жон туда пошел? — пробормотала Янг. — Что ему могло там понадобиться?

— А разве это не очевидно?

— Блейк, если бы это действительно было очевидно, то я бы не стала ничего у тебя спрашивать. Хватит уже ходить вокруг и около. Просто прямо скажи, что тебе известно.

— Ты еще помнишь, где именно мы с тобой столкнулись с членами Белого Клыка?

Янг удивленно моргнула, но тут же поняла, что конкретно Блейк имела в виду.

— Вот ведь дерьмо.

— Ты еще очень мягко выразилась. Мы погнались за одним террористом и попали в засаду из еще нескольких. Если Жон на них по-прежнему охотится, то у него имеются довольно весомые причины считать, что члены Белого Клыка скрываются где-то в служебных коридорах Колизея Согласия...

— И теперь нам известна его цель, — кивнула Янг. — Вчерашнее нападение лишь усугубило и без того напряженную ситуацию.

Она поморщилась, а затем поглядела на Вайсс.

— Похоже, Жон вышел на тропу войны. Но что, если он попал в беду?

— Не попал, — покачала та головой.

— Ты что-то знаешь?

— Это произошло несколько часов назад, Янг. Ты и сама его видела. Что бы там ни случилось, Жон в результате своего похода не пострадал, — произнесла Вайсс, посмотрев на нее и Блейк. — Но теперь нам нужно не спускать с него глаз. Мы не можем позволить ему всё делать в одиночку, если здесь действительно замешан Белый Клык.

— Может быть, стоит рассказать преподавателям?

— Они и так уже знают, — покачала головой Блейк. — Мы с тобой оставили им связанных террористов, а Жон с Вайсс недавно подверглись нападению. В конце концов, Озпин возглавляет безопасность Вейла, так что ему просто не могли не доложить об этих происшествиях.

Янг заметно расслабилась.

— Это так. Наверное, и в самом деле стоит просто проследить за Жоном. По крайней мере, кто-то из нас окажется рядом с ним, когда дерьмо все-таки попадет на вентилятор.

Она посмотрела на Вайсс и Блейк. Последняя кивнула.

— Что бы там ни происходило, Белый Клык в этом точно замешан, и ему о них прекрасно известно. А то, что случилось в прошлом Жона, подталкивает его к активным действиям.

— Мы будем сражаться рядом с ним, — сказала Янг.

— Он не позволит нам это сделать, — возразила ей Блейк.

— А мы и не станем спрашивать у него разрешения! Если Жон не считает нужным сообщать нам о том, куда направляется и чем занимается, то мы сами всё это выясним, — стукнула кулаком по матрасу Янг. — Он вовсе не неуязвим, хотя и ведет себя так, будто опасность его ничуть не заботит. Мы уже видели на примере Торчвика, что Жона могут захватить в плен. Что будет, если в следующий раз его просто убьют?

Сердце Вайсс пропустило удар.

— Это очень опасно! — воскликнула Блейк.

— И нам о том прекрасно известно! — отозвалась Янг. — Обещаю, что мы сделаем всё возможное для того, чтобы он не пострадал. Парные бои уже закончились, так что теперь у нас оказались свободны целых два члена команды. Проклятье, можно даже попытаться снова привлечь к этому делу Сана. Он сумеет присмотреть за Жоном там, куда нам хода нет.

— Ты права, — пробормотала Блейк. — Просто я волнуюсь. Вы не знаете Белый Клык так же хорошо, как я. Они даже не задумаются перед тем, как убить Жона. Не после того, что он устроил с их операциями в Вейле.

Вайсс медленно кивнула.

Ей доводилось видеть последствия акций Белого Клыка: убитых членов семьи, служащих и просто партнеров по бизнесу.

Казненных.

Неужели придется смотреть еще и на мертвого Жона? Сумеет ли она всё это предотвратить?

План Блейк и Янг оказался довольно хорош, но вряд ли что-то подобное было способно заставить Жона перестать бросаться навстречу опасности. Вайсс отчетливо понимала, что рано или поздно им попадутся враги, которые окажутся сильнее их команды. Сильнее, чем даже сам Жон. И тогда он погибнет.

Ее лежавшие на коленях ладони сжались в кулаки.

Белый Клык... всё и всегда сводилось именно к ним. Они отняли у нее членов семьи и отца, который слишком сильно изменился как раз во многом из-за их действий, а теперь то же самое хотели проделать и с человеком, которого Вайсс любила...

Нет, она не собиралась позволять им ничего подобного. Пусть раньше Вайсс была слишком маленькой и слабой, но сейчас всё поменялось. Она стала старше и сильнее, а также оказалась способна самостоятельно принимать решения. Если Жон желал рисковать собственной жизнью, стараясь их спасти, то должен был подготовиться к тому, что они ответят ему тем же.

Но что конкретно могла сделать Вайсс? Как ей следовало защитить не только его, но и всю их команду?

Защитить их всех...

Вайсс поднялась с кровати, оставив Янг сидеть на ней в одиночестве, после чего направилась к двери их комнаты.

— Ты куда? — спросила Блейк.

— Наружу, — ответила ей Вайсс, на секунду замерев на пороге. — Мне нужно кое-что сделать.

* * *

Они разговаривали еще около получаса на самые разные темы. Жон изо всех сил старался избавиться от того эффекта, который ее слова на него оказали. Затем Пирра посмотрела на часы, показывавшие примерно восемь вечера, с улыбкой извинилась и поблагодарила Жона за составленную ей компанию. Тот не стал пытаться ее останавливать, продолжив сидеть в саду и обдумывать сложившуюся ситуацию.

Пирра не испытывала ни страха, ни подавленности. Пусть Жона никак нельзя было назвать экспертом в человеческой психологии, но уж свою напарницу, ту женщину, с которой он впервые поцеловался, сходил на свидание и занялся любовью, он понимал как никто другой. За все его бесконечные повторы ни один партнер не смог стать ему такой же опорой, как Пирра.

Жон отлично знал то, что должно было сейчас с ней происходить. В этот момент во всех предыдущих жизнях боль, страх и неуверенность пожирали ее изнутри.

Всегда.

После стольких лет, когда окружающие видели в Пирре лишь недосягаемую знаменитость, она буквально влюбилась в их команду. Кое-кто мог бы назвать данное чувство одержимостью, но даже это слово вряд ли могло нормально описать испытываемые ей эмоции.

Пирра никогда не воспринимала новости о всей той истории с девами спокойно.

За столько проведенных вместе лет Жон научился сразу же замечать такие вещи и делать всё возможное для того, чтобы ее поддержать.

Он вздохнул.

Обычно так и было. Жон знал, когда следовало вмешаться, а также что именно требовалось сказать или сделать...

Куда нужно было смотреть.

Сейчас же не имелось ни малейших признаков того, что Пирру что-либо тревожило, и это его очень сильно беспокоило. Жон обдумывал вариант за вариантом, но ни один из них не был способен дать ответы на возникавшие у него вопросы.

Могло ли случиться так, что его отсутствие в команде сделало Пирру совершенно равнодушной к риску утратить собственную личность?

Нет, пожалуй, это было уже каким-то безумием.

Пирре нравилась Руби. Может быть, не в том смысле, в котором ей нравился Жон, но всё же они являлись очень близкими подругами и чуть ли не сестрами. То же самое относилось и к Рену с Норой. Она никак не могла счесть потерю команды RRNN хоть капельку более допустимой, чем утрату команды JNPR.

Была ли Руби способна дать Пирре дополнительную уверенность в себе, а то и вовсе заметить и уже успеть разобраться с этой проблемой?

Несмотря на ее возраст, наблюдательность Руби в кое-каких вопросах иногда начинала пугать. Жон сомневался в том, что в ее присутствии вообще было возможно скрыть те чувства, которые делали тебя несчастным. Она их буквально чуяла и оказывалась чересчур упрямой, чтобы довольствоваться ответом "нет", а также слишком милой, чтобы появилось желание на нее накричать и потребовать оставить тебя в покое.

Но что-то здесь явно было не так. Даже после вмешательства Руби Пирра продолжила бы демонстрировать признаки грусти и задумчивости. К тому же Жон специально воспользовался в разговоре с ней такими словами, которые были способны застать ее врасплох и вызвать соответствующую реакцию.

Ничего подобного так и не произошло. Пирра оставалась абсолютно спокойной, хотя и пребывала в некотором недоумении из-за той заботы, которую к ней внезапно проявил Жон.

Он отлично ее знал. Пирра ему ничуть не лгала.

А это означало совершенно невозможный вариант.

Раз за разом девой становилась именно Пирра. Всегда. И для этого имелось множество различных причин. Озпин никак не мог отложить принятие решения на более поздний срок, так что и о девах Пирре он тоже должен был уже рассказать.

Но почему же она никак не реагировала на всю эту тему? По какой причине Озпин мог выбрать в качестве кандидатки для принятия сил девы Осени кого-нибудь другого?

Жон ощутил очень нехорошее предчувствие.

* * *

Вайсс с трудом переставляла ноги, приближаясь к месту своего назначения. Всё ее тело ощущалось так, будто ей приходилось тянуть за собой груз в десяток тонн, во рту пересохло, а в мыслях остался только страх. Ей хотелось лишь убежать и где-нибудь спрятаться.

Но Вайсс не могла так поступить. Она была Охотницей. Воительницей.

Той, кто не боялась сражений...

Ожидавшие ее люди понимали обуревавшие Вайсс сомнения. А может быть, просто не желали на нее давить, зная о том, что так будет неправильно.

Она с трудом могла дышать, изо всех сил борясь со страхом и не решаясь встретиться с этими людьми взглядом.

"Знакомая мне Вайсс — это вовсе не изнеженная принцесса в идеальном платье. Она сильная и не боится испачкаться, когда сражается с Гриммами или преступниками".

Вайсс была сильной, но ей требовалось стать еще сильнее.

Сделав глубокий вдох, она направилась вперед под отдававшийся эхом от стен помещения стук каблуков. Больше ни единого звука слышно не было, а ей самой приходилось тратить все свои силы на то, чтобы походка оставалась спокойной и размеренной.

— Мисс Шни, — поприветствовал ее генерал Айронвуд.

Он стоял слева от стола, за которым сидел директор Озпин, а мисс Гудвитч — справа.

— Спасибо, что пришли, — продолжил Айронвуд. — Я знаю, что это решение далось вам очень непросто.

"Скромная и стеснительная девочка, не способная отстоять свое мнение, — это о ком-то другом".

— Непросто, — подтвердила Вайсс, посмотрев ему прямо в глаза.

Затем ее взгляд перешел на мисс Гудвитч и, наконец, на директора. Тот оставался спокойным, но в выражении его лица она заметила что-то очень странное.

Жалость? Печаль? Сожаления?..

— Это было весьма непросто, — повторила Вайсс. — Но я здесь.

— Насколько я понимаю, ваше появление означает, что решение уже принято? — уточнил директор. — Это так, мисс Шни?

Она сжала кулаки, почувствовав, как бешено застучало ее сердце, а по виску скатилась капля пота.

Страх был естественной реакцией организма. Оказалось бы странно, если бы Вайсс не стала его испытывать.

Она сделала еще один глубокий вдох и подумала о Жоне.

"Знакомая мне Вайсс далеко не всегда выглядит лучшим образом. Но всё это естественно и очень похоже на тебя — мою напарницу..."

Ее тело расслабилось. Именно такой Вайсс и являлась.

Она посмотрела на стоявших напротив нее людей и кивнула.

— Да, я приняла решение.

— И каким же оно оказалось? — поинтересовался директор, положив руки на стол и сцепив их в замок.

Вайсс закрыла глаза и сделала очередной глубокий вдох, еще раз вспомнив о Жоне.

"Тебя не страшит то, что может повстречаться в будущем, и ты не боишься делать свою работу".

Это поможет ей защитить его.