Небеса Умоются Кровью 8. Воля Небес

Глава 13

Мне тяжело подобрать правильные слова. Они застревают в горле, почти физически царапая его изнутри.

— Рен… — голос Мэйлин дрожит, ломается. — Что с ним? Он ведь… выбрался вместе с нами?..

В её глазах мерцает надежда, но я вижу — она уже знает ответ. Просто отказывается в него верить.

— Зейн хотел, чтобы ты знала — он любил тебя. По-своему. Несмотря ни на что, — произношу через силу, чувствуя тяжесть каждого слова. — Он ушёл непокорённым.

Девушка всхлипывает и отшатывается, прижимая руки к груди. По её щекам катятся слёзы.

— Значит, всё-таки… — она судорожно вздыхает. — Я ведь чувствовала, что он не отступит. Гордость и честь клана всегда значили для него больше, чем… — её голос срывается.

Она делает несколько неуверенных шагов, словно земля уходит из-под ног. Айко ловит, её, помогая удержаться.

— Мне действительно жаль, что всё закончилось так, — произношу я.

— Жаль? — она наконец поворачивается ко мне, в её глазах смешиваются боль и горечь. — Ты убил моего отца. И Зено… Это ведь правда? Ты убил моего брата?

— Да, — отвечаю честно. — Твой брат был…

— Жестоким? — она горько усмехается. — Бессердечным? Кровожадным?.. Я знаю. Отец сделал его таким. Пытался сделать и меня… — Мэйлин обхватывает себя руками, словно защищаясь от нахлынувших воспоминаний. — Всегда твердил о величии клана, о долге перед семьей. Я была для него не дочерью — разменной монетой в политических играх.

Она умолкает на мгновение, собираясь с мыслями:

— Когда я полюбила Лиана, отец пришёл в ярость. Говорил, что я предаю клан, что позорю его имя. А я… я просто хотела быть счастливой, — её голос дрожит. — Знаешь, что самое страшное? Даже сейчас, после всего, что он сделал, после всей его жестокости… я всё равно плачу о нём. Потому что он был моим отцом. И кроме его чёрствости я помню и многое другое. Как он отвёз нас с братом на фестиваль Десяти Тысяч Фонарей. Как позволил рисовать за своим столом и не бранил, когда я испачкала его документы. Как…

Девушка смолкает, и между нами висит тишина, полная щемящих воспоминаний, от которых и радостно, и больно.

— Знаешь, я должна ненавидеть тебя, — говорит она тихо, не глядя на меня. — За отца, за брата… Но я не могу. Ты спас меня от участи хуже смерти. Я видела, что они делали с людьми в той лаборатории. Слышала крики… — она вздрагивает. — И ты рисковал жизнью, чтобы вытащить нас оттуда.

Мэйлин поднимает на меня взгляд, полный невыразимой тоски:

— Я благодарна тебе за спасение, Рен. За то, что рисковал собой ради меня и Айко. За то, что даёшь мне шанс снова увидеть Лиана. Но… — она делает глубокий вдох. — Я не смогу каждый раз, глядя на тебя, не вспоминать, что ты — человек, забравший жизнь моих родных. Каким бы они ни были… это слишком тяжело.

Она вытирает слёзы дрожащей рукой:

— Пожалуйста, просто отведи меня к Лиану. А потом… я прошу тебя больше не появляться в моей жизни. Мне нужно научиться жить дальше, не разрываясь между благодарностью к тебе и болью утраты. Это… это единственный способ.

В её словах нет злости или ненависти — только усталость и глубокая печаль человека, пытающегося примирить в своём сердце противоречивые чувства.

— Я понимаю, — киваю, уважая её решение.

После этого Мэйлин держится в стороне, находя утешение в заботе об Айко. Она не избегает меня демонстративно, но между нами повисает молчаливое понимание — некоторые раны можно исцелить только расстоянием и временем. Особенно тепло относится к последней, словно забота о пострадавшей помогает справиться с собственным горем.

Наследница Звёздного Ветра по-прежнему нестабильна. Держится ближе к девушкам и сторонится меня — похоже, любой мужчина вызывает у неё страх и отторжение. Лишь в редкие моменты просветления она обращается ко мне по имени. Говорит короткими, рублеными фразами. Вздрагивает от любого резкого звука — даже громкий голос способен вызвать у неё приступ паники. Постоянно теребит остатки некогда длинных волос, расчёсывает голову до крови.

Наблюдая за их взаимодействием, чтобы отвлечься от тягостных мыслей, я анализирую недавний бой. Осознаю, насколько привык полагаться на духовную энергию — это едва не стало фатальной ошибкой в схватке с Зейном. Раны уже затянулись, но тогда я снова балансировал на грани жизни и смерти.

Меня тревожит техника, способная блокировать течение Ки. Возможно, в этом кроется ключ к победе над Императором? Нужно расспросить Кантора о подробностях, посоветоваться с Сакурой и Ферроном. Если существует хотя бы призрачный шанс встретиться с Альдавианом в таких условиях, им необходимо воспользоваться.

Анализирую, как пришлось адаптироваться к бою без духовной энергии. Первое — движения стали экономнее. Удивительно, но без принудительных ограничений добиться такой же эффективности сложно: привычный поток Ки делает движения более свободными, но менее рациональными.

Полностью ограничить течение духовной энергии оказалось непростой задачей. Даже когда я скрываю ауру, Ки всё равно минимально циркулирует по телу.

Второй важный момент — контроль дистанции в бою. Мои техники — Оплетающий Побег, Длани Асуры и Шаг Пылающего Солнца — позволяют мгновенно сокращать расстояние до противника или отступать по своей воле. Из-за этой свободы передвижения я отвык тщательно следить за положением в пространстве. В схватке с Зейном, лишённый привычных техник, я то оказывался слишком близко к его клинку, то не успевал достать его своими ударами. Каждая такая ошибка в расчёте дистанции стоила мне новой раны.

Встретившись с мастером клинка без оружия, оказываешься в крайне невыгодном положении. Острая сталь превосходит кулак во всём: досягаемость, скорость, смертоносность. Даже мои излюбленные кастеты, по сути, лишь усиливают удар, но не компенсируют главный недостаток — необходимость подобраться вплотную к противнику, рискуя нарваться на лезвие. Неспроста за всю историю Империи не появилось ни одной прославленной школы боевых искусств, сделавшей ставку на кастеты. Выбрать подобное оружие может лишь тот, кто, как я, вложил годы в совершенствование этого стиля. Но даже тогда это остаётся серьёзным ограничением, а не преимуществом.

В бою без Ки каждая ошибка становится фатальной. Когда духовная энергия течёт свободно, можно компенсировать недочёты техники, сбалансировать движение. А при использовании чистой физической силы любой промах, неверно рассчитанный удар или запоздалый блок может стоить жизни.

И это при том, что моя физическая форма значительно превосходит обычных людей. В поединке с Зейном именно это преимущество стало решающим. Не достигни я этапа Феникса, исход был бы совершенно иным.

Этот бой напомнил мне тренировки до обретения контроля над Ки. В Лесных холмах мы с отцом проводили много времени за тяжёлой работой. Что поделать — судьба сына дровосека обязывала помогать на лесозаготовках. Эта работа исподволь развивала недюжинную силу.

И не только работа закаляла меня. На охоте отец учил чувствовать природу не через потоки Ки, как я делаю сейчас, а через обострённое сознание, способное глубже погрузиться в происходящее вокруг. Драться он тоже учил жёстко — именно поэтому я всегда умел держать удар.

Нельзя забывать эти базовые навыки даже при достижении высоких этапов развития. Кто знает, каким будет следующее столкновение с Императором? Сколько ещё подобных сюрпризов ждёт на пути к нему?

Из осторожности мы делаем большой крюк вокруг столицы, чтобы доставить Мэйлин в убежище клана Золотой Сакуры. Ориентиры нам известны, так что, скорректировав маршрут, останавливаемся на ночной привал.

Здесь проявляются новые страхи Айко. Если в тюрьме она ещё как-то держалась, вынужденно беседуя со мной, то теперь её душевное состояние ухудшается прямо на глазах. Она избегает прикосновений, боится не только темноты, но и замкнутых пространств.

Когда я строю для нас небольшой шалаш, она в панике убегает из лагеря. Мэйлин бросается следом, беспокоясь о новой подруге — совместно пережитое заключение сблизило их.

— Можешь придумать что-нибудь другое? — с надеждой смотрит на меня Наоки.

Я вижу её усталость от постоянной заботы об Айко, хоть она и пытается этого не показывать.

— Конечно, — протягиваю руку к ближайшему дереву.

На стволе вырастают ветви-ступени. Взяв Наоки за руку, поднимаюсь наверх, где в кронах создаю ночное убежище, вспоминая лагерь Братства Охотников. Вокруг ствола на приличной высоте появляется небольшой домик с просторной площадкой под открытым небом. Кроны разрастаются шире, становясь природным барьером. Дополнительно оплетаю всё тонкой сетью побегов — они не дадут Айко сбежать и предупредят меня о любой попытке.

— После тюрьмы она боится спать в замкнутых пространствах, — с грустью констатирует Наоки. — Думаю, здесь ей будет комфортнее.

На открытых лежаках появляются созданные моей техникой растительные одеяла и простыни.

Мэйлин поднимается к нам, ведя за собой испуганную Айко.

— Не бойся, милая, тут безопасно и просторно, — нежно успокаивает она подругу.

Айко настороженно смотрит сначала на меня, потом на домик, и качает головой:

— Нет… Не хочу.

Наоки жестом просит меня уйти, чтобы дать пострадавшей девушке больше личного пространства и времени прийти в себя.

Вздохнув, киваю и отправляюсь на охоту. Процесс приготовления добытой дичи умышленно затягивается на некоторое время в стороне от лагеря. На обратном пути собираю лесные фрукты и орехи — запас еды нам ещё пригодится. Путь займёт как минимум сутки, значит, предстоит ещё одна ночёвка в лесу. Не хочется терять время, да и можем привлечь внимание местных. А за беглецами Император наверняка уже выслал погоню — такую дерзость он не оставит безнаказанной.

Неспроста Лиан загодя просил встретиться не в их усадьбе. Возможно, рука Альдавиана уже дотянулась до клана Золотой Сакуры.

Вернувшись, застаю Айко спящей на кровати возле дома. После безмолвного ужина все расходятся на отдых. Мэйлин просит устроить ей ложе рядом с подругой.

Сплю чутко, как привык за годы одиночных странствий. Просыпаюсь от криков — Айко мечется по площадке в полумраке, едва освещённом звёздами сквозь кроны:

— Помогите! Тени… они повсюду!

— Ей опять кошмары снятся, — вздыхает Мэйлин. — Уже несколько раз просыпалась, жалась ко мне как ребёнок, потом уходила. А сейчас, видно, что-то совсем страшное привиделось.

Пока девушки успокаивают Айко, погружаюсь в медитацию, проверяя растительную сеть. Но поблизости нет ни души.

Ночные кошмары повторяются и следующей ночью. Приходит мысленное послание от Сакуры, и Лиан меняет место встречи, удлиняя наш маршрут. По его словам, беглецов активно ищут на всех клановых землях у столицы.

На третью ночь я уже знаю, чего ждать, но пробуждаюсь с тревожным чувством — Наоки нет рядом, хотя засыпали мы вместе. Обращаюсь к растительной сети и ощущаю чужие ауры. Сон мгновенно улетучивается.