Небоскреб

Глава 13. Жизнь прекрасна!

— Ты уж давай поскорее возвращайся, — напутствовал я Маринку.

— Постараюсь, — пообещала она.

— Вот-вот, постарайся, — проворчал я. — А то тебе там хорошо будет, а мне тут…

— Паша, завидовать нехорошо, — Маринка назидательно подняла пальчик. — Да и нечему тут завидовать…

— Фига себе нечему! — я искренне возмутился. — Ты там с Наташенькой миловаться будешь, а я тут сиди как сыч!

— А ты, Паш, по-другому посмотри, — посоветовала Маринка. — Вот ты отдохнёшь и меня встретишь с новыми силами. А я? Из одной постельки в другую, а потом сразу обратно к тебе. И когда ж мне, такой бедной и несчастной, отдыхать-то?

— В зеркало посмотри, — ответил я. — Лимона, жаль, нету…

— При чём тут зеркало и лимон?

— Прибегает дочка к маме: «Мам, меня изнасиловали!». «Иди срочно на кухню и съешь лимон!» — отвечает мама. «Зачем?» — не поняла дочка. «Чтобы я не видела твою довольную морду!», — выдал я анекдот, и когда Маринка отсмеялась, добавил: — Увидишь в зеркале бедную и несчастную — с меня рубль.

Маринка посмотрела на меня неожиданно серьёзными глазами.

— Паша, ты снова начал шутить. А то я уже беспокоиться стала, потому что никак не могла вспомнить, когда ты мне последний раз анекдоты рассказывал.

— Ладно, иди уже, — за ворчанием я попытался скрыть некоторую растерянность. Приятно, чего уж там, что Маринка обо мне заботится, но как-то уж очень непривычно…

— Я скоро, — пообещала Маринка и усвистала.

…Оставшись один, я принялся переваривать сегодняшнее приключение. Итак, в этих учениях со сбоями в межреальностной синхронизации сегодня появилось что-то новенькое. Не пришёл телеголовый и выбирались мы сами. Хотя… Пожалуй, с обязанностями человека-телевизора неплохо справилась Кушнарёва — это же она нам сказала покинуть столовую через кухню, а не обычным путём. Ещё одно новшество — мы попали не вдвоём с Маринкой, а впятером с молодыми и той же Кушнарёвой. И с чего бы вдруг такие нововведения?

Ну с чего, с чего… Да хоть бы с того, что это первый раз произошло с нами уже здесь, в небоскрёбе. Само по себе принципиально новое обстоятельство. Да и потом, если я правильно понимаю, начало обещанной игры «Новое поколение» уже не за горами, вот и провели нам очередную тренировку вместе с парочкой других игроков. Тоже вполне себе по-военному — солдата сначала учат делать что-то в одиночку, а потом уже для него начинаются учения в составе подразделений, сперва небольших, а затем всё крупнее и крупнее… Всё логично и разумно, придраться не к чему.

Кстати, что-то тех игроков не вагон пока что — мы с Маринкой, да Тонна этот с Анькой. Хм, весёлое у парня прозвище, нечего сказать… Интересно, пойдут они всё-таки в музей или как?

Пойдут, не пойдут, это я скоро узнаю, да. А вот, если я ничего не путаю, в ближайшие дни стоит ожидать прибытия и других «новопоколенцев». Ну не верю я, что эту дурацкую игру затеяли ради четверых всего лишь! Что хотите делайте — не верю! О, кстати об игре… А где, мать их, конвертики с уведомлениями об очередном повышающем коэффициенте? Совсем работать разучились, что ли?! Нет, вот Авдеев приедет, я с ним поговорю. А то, понимаете, бардак какой-то!

— Это… — Марина оторопело уставилась на Наталью, — а гипс где?!

— Удивлена? — Кушнарёва демонстративно крутанула кистью левой руки, той самой, сломанной. — Я же говорила, у нас в Зухове такое есть, чего вы у себя в Москве и близко не видели!

— Ну уела, да, — признала Марина. — И это всё, за чем звала?

— Не всё, — Наталья покачала головой. — Павлу хотела спасибо сказать, но ты же мне не дашь. Так что сама ему передай.

— Наташ, ты дура или только прикидываешься? С чего бы мне не давать тебе Павла поблагодарить? Тем более, есть за что…

— Ну… — к такому повороту Наташа оказалась не готовой. — Ты же не хочешь мне его отдать…

— А ты что же, думаешь, скажешь ему спасибо, он сразу на тебя и полезет?! — от такой непосредственности Марина даже слегка опешила.

— Ну мало ли… — в голосе Наташи явственно слышалась надежда.

«Тяжёлый случай», — подумала Марина, но вслух, хитренько улыбнувшись, сказала другое:

— Слушай, а что это ты сесть не предлагаешь? В знак протеста или боишься, что получится как в прошлый раз?

— В прошлый раз я пьяная была, — виновато потупилась Наташа, — так что да, давай сядем.

Сели они на тот же диван, даже места заняли те же. Для себя Марина решила, что это к удаче.

— Значит, не отдашь, — вернулась Наташа к болезненному для неё вопросу.

— Не отдам, — подтвердила Марина. — Но…

— Что но?! — Наташа уцепилась за это коротенькое словечко, как за ту самую соломинку.

— Могу дать тебе шанс попробовать самой, — скучающим голоском произнесла Марина.

— Не поняла, — от удивления Наташа даже головой замотала. — Это как?!

— Тебе же в тот раз со мной понравилось? — для приличия Марина сохранила вопросительный тон, хотя и была уверена, что понравилось.

— Н-ну-у-у… — видимо, переживая внутреннюю борьбу, Наташа, пусть и не сразу, но кивнула и тихо ответила: — Да…

— Ну вот, — весело подхватила Марина. — В следующий раз сделаем это у меня в номере, ответный визит нанесёшь. А Паша будет с нами.

— Т-ты…! — Наташа только что не подпрыгнула от возмущения. — Совсем, что ли, охренела?!

— А что? — Марина легко выдержала взгляд, которым Кушнарёва, должно быть, пыталась сжечь её живьём. — У нас рыночная экономика, Наташ. Хочешь что-то получить — будь готова за это платить.

— Извращенка… — Наташу аж передёрнуло.

— Да хоть как обзывайся, мне пофиг, — отмахнулась Марина. — Только имей в виду: пока рядом с ним я, никаких других возможностей у тебя не будет. Даже не надейся. Это, подруга, твой единственный шанс. Дурой будешь, если упустишь.

Злобно фыркнув, Наташа отвернулась. Марина терпеливо ждала, когда администраторша вернётся к конструктивному обсуждению. В том, что вернётся, никаких сомнений у Марины не было. Не ошиблась — минуты через полторы Наташа повернулась к ней.

— Ты хоть соображаешь, что говоришь? — всё ещё продолжала она возмущаться.

— Наташ, скажи честно: я на дуру похожа? — вопросом в лоб Марина не оставила Наташе шансов увернуться. Та лишь отрицательно помотала головой.

— Значит, соображаю, — кивнула Марина. — И ты соображаешь, на что соглашаешься.

— А почему это ты уверена, что соглашаюсь? — с вызовом спросила Наташа.

— Давай всё-таки договоримся, — в знак миролюбия Марина протянула обе руки ладонями вверх, — я не считаю дурой тебя, ты не считаешь дурой меня. Согласна — значит, согласна. Нет — я встану и уйду.

— Тебе-то тут какая польза? — Наташа тоже протянула было руки Марине, но на полпути остановилась.

— Мне с тобой понравилось. Хочу ещё, — Марина выдала обезоруживающую улыбку. — Ну?

— Но я только после работы смогу, — Наташа неуверенно попыталась удержаться на последнем рубеже обороны.

— Не вопрос, — согласилась Марина.

— Х-хорошо, — еле уловимо улыбнувшись, Наташа всё-таки легонько хлопнула своими ладонями о Маринины. Марина тут же задержала её руки в своих.

— Только вот что, — она продолжала держать Наташу за руки. — Чтобы всё по-честному было. У нас с Пашей секс отдельно, выпивка отдельно. Придёшь пьяной — тут же пойдёшь назад.

— Поняла, — Наташа ответила с некоторой задержкой, и Марине это понравилось. Обдумала, значит, и согласилась осознанно.

— Тогда до вечера, — отпустив Наташины руки, Марина поднялась с дивана.

— Подожди! — остановила её Наташа. — Скажи… А он знает?

— Что именно? — Марина сделала вид, что не понимает.

— Ну… Что мы вместе будем…

— Пока нет, — беззаботно ответила Марина. — Сказать ему? Или пусть будет сюрприз?

— Тебе виднее, — Наташа стыдливо спрятала лицо.

— Не поверишь, Наташ, — Марина дождалась, когда Кушнарёва снова взглянет на неё, — но у меня это тоже будет в первый раз. — Она кое-как дотянулась до лица Наташи и чмокнула её в щёчку прямо возле разинутого от изумления рта. — До вечера!

М-да, кажется, Маринка вошла во вкус с ввержением меня в ох… пардон, обалдение. Как бы не привыкла ещё… А то даже боюсь представить, до чего она может дойти, чтобы удивлять меня снова и снова. В этот раз она поразила меня не только тем, что договорилась с Натальей, но и тем, что их переговоры прошли без, так сказать, телесного взаимодействия. Не ожидал, да. Совершенно не ожидал!

— И что вы там решили-то в итоге? Будет сюрприз или я уже в курсе? — захотел всё-таки уточнить я.

— Да пофиг, — махнула рукой Маринка. — Пусть всё пойдёт как пойдёт, так даже интереснее.

Ну да, ну да. Я прям так и поверил. Два раза поверил, да. Чтобы Маринка отдала такое на волю случая?! Нет, это не к ней. Поэтому что? Поэтому делаю вид, что поверил, а когда придёт Наташка, веду себя так, как будто я всё и затеял, как того и хочет Маринка. Мне надо, чтобы Маринка в этом смысле сохраняла уверенность в том, что всё идёт по её сценарию. Зачем? А пусть успокоится, там, глядишь, и раскроется да покажет, а может, и расскажет, зачем ей это понадобилось, кроме простого поиска новых удовольствий. Не знаю, кому как, а мне очень интересно, чего хочет женщина, с которой я живу. Тем более — чего она хочет не от меня.

В итоге мы недолго и без особого фанатизма пошевелились, после чего отправились, как и было задумано ещё до приключения в столовой, в городской парк. Парк в Зухове оказался на удивление ухоженным и уютным, без особых изысков, но и никаких признаков остаточного, а тем более недостаточного финансирования тоже не показывал. В общем, нам в парке очень даже понравилось. Несмотря на относительно небольшие размеры парка, аппетит мы себе нагуляли приличный, и в небоскрёб возвращались прежде всего ради его столовой, надеясь, что утреннее приключение, тьфу-тьфу-тьфу, не повторится.

Когда мы уже заканчивали с обедом и предвкушали приятные минуты в буфете, в столовой нарисовались юные спортсмены и, приветственно помахав нам руками, встали в очередь на раздачу. Небольшая длина этой очереди и желание узнать их впечатления от музея (если, конечно, они там были) побудили нас подождать, пока они наберут себе еды и присядут к нам.

— Ну как, побывали в музее? — спросил я, когда они и правда подсели за наш стол. Сами подсели, не дожидаясь, пока мы их позовём.

— Ага, — по традиции за обоих ответил Антон. — Там прикольно. Анька вон предков своих нашла.

— Да, — скромно улыбнулась девочка. — Прабабушку и прадедушку. Тут фото с их свадьбы такое же, как у нас дома.

Точно, свадебная фотография в музее была. Фамилий молодожёнов я не запомнил, но это свадебное фото там одно-единственное. Стало быть, тут случай, аналогичный нашему, только строили небоскрёбик предки женской половины этой юной парочки, а не мужской, как у нас с Маринкой. Ценность такой информации оставалась для меня пока что неизвестной, но сам факт я отметил и запомнил. Так, на всякий случай.

…Наталья позвонила в полседьмого. Говорила с ней Маринка недолго, а спустя совсем уж коротенькое время мадемуазель Кушнарёва осчастливила нас своим личным прибытием. Для описания дальнейших событий слов у меня, уж простите, не найдётся. То есть, кое-какие и нашлись бы, да вот не принято их на бумаге писать, пусть и говорят, что она всё стерпит. Впрочем, и этих слов оказалось бы не так много, в основном охи, ахи, всяческие междометия и вообще совсем уж нечленораздельные звуки. Скажу лишь, что Наташка поначалу держалась зажато и скованно, но когда нам с Маринкой удалось-таки её расшевелить, включилась в процесс с неожиданным азартом и отвязанной бесшабашностью. Как я и предполагал, она старалась больше внимания уделять мне, а сама была объектом настойчивого и активного внимания Маринки. В общем, уездили меня эти две кудесницы в полный хлам, то, что и сами они умотались как не знаю кто, утешением оказалось слабым.

Ужин мы заказали на троих, доставившую его тётку к себе, ясное дело, не пустили, Маринка приняла у неё тележку на входе, а когда мы насытились, Наташка собралась нас покинуть.

— Да куда ты ночью попрёшься? — воззвала к её здравому смыслу Маринка. — Оставайся, утром сразу и на работу!

— А мне переться никуда не надо, я тут и живу, — улыбнулась Наташка.

— Прямо в кабинете, что ли? — Маринка покачала головой. — Совсем замуж за свой небоскрёб вышла!

— Нет, у меня свой номер на пятом этаже, — подначку Наташка, похоже, не уловила.

— И много вас там таких? — вклинился я. Не хватало ещё девчонкам опять законтрить, пусть и в шутку. Да и обычное многолюдье в столовой на память пришло.

— Хватает, — уклончиво ответила Наташка.

— Всё равно оставайся, — настаивала Маринка. — Куда тебе после такого одной? С нами упахалась, с нами и отдохнёшь. Ты же, Паш, не будешь против?

— Нет, конечно, — признал я. Вот интересно, это она и правда о подружке заботится или опять какие-то хитрости затевает?

— Ну мне же с утра надо голову помыть, накраситься, одеться хотела по-другому, — не сдавалась Наташка.

— Ой, да делов-то! — от этих слов Маринка попросту отмахнулась. — Сходи сейчас за всем, что тебе надо и оставайся! Или утром пораньше проснёмся!

— Да, Наташ, оставайся, — к уговорам подключилась тяжёлая артиллерия в моём лице. — Будильники поставим пораньше, и всё ты успеешь.

Как я понял, Маринка хочет с утра тех же удовольствий, что и на ночь. Меня такой вариант тоже привлекал, вот я и сказал своё веское слово. Именно веское — против моих уговоров Наташка устоять не смогла. Да и не так уж сильно устоять и хотела, насколько я понял.

Маринкина затея, как и ожидалось, обернулась приятнейшим для всех нас утром. Именно что приятнейшим — потому что сладких ощущений мы вкусили, а вот умотаться у нас не вышло, не так много оставалось на это времени. Потом Наташка отправилась наводить красоту перед очередным свиданием с любимой работой, а мы с Маринкой беззастенчиво воспользовались своим положением дорогих гостей и лишних полтора часика поспали.

В процессе прохождения утренних процедур я прокручивал в голове все эти приятные события и по привычке пытался их обдумать. Вчера мы с Маринкой уже почти в последний момент перед Наташкиным приходом решили показать, что я в курсе, и не ошиблись. Если бы Маринка начала с ней одна, а я присоединился попозже, не факт, что в одиночку моя подруга смогла бы преодолеть Наташкину зажатость. А если бы первым начал обрабатывать Наташку я, то Маринку, конечно, я бы от долгого ожидания избавил, но вот наша гостья могла бы сделать из такой ситуации совершенно неправильные выводы и питать абсолютно беспочвенные надежды. Нет, врать не стану, Наташка мне очень и очень понравилась, но менять на неё Маринку никакого желания у меня как раньше не было, так и сейчас не появилось. Но это коллективное удовольствие мы, несомненно, ещё повторим, и надеюсь, не раз.

От мыслей о делах приятных я перешёл к раздумьям о делах необходимых. Сегодня прибывает Авдеев, а значит, надо брать его в оборот на тему оплаты Маринкиного выступления на открытии выставки, как и вознаграждения той доброты, с которой я предоставил для выставки картину. Есть у меня и ещё вопросики к Григорию Петровичу, их я тоже задам. Наташка говорила, что Авдеев будет здесь где-то в одиннадцать, значит, мы успеем нормально позавтракать, а Маринка потом ещё и красотищу наведёт неотразимую, потому как сегодня ближе к вечеру мы собрались заглянуть в кофейню «Молотов», где, как уверяла нас Наташка, делают лучший в Зухове кофе.

— Наташку с собой в этот «Молотов» позовём? — неожиданно спросила Маринка. Она что, мысли читает?!