Небоскреб

Глава 6. Странности зуховские и другие

Ну Маринка жжёт, напалма не жалеет! Вот интересно, это она просто решила таким образом приколоться или во весь голос заявила свои права на меня? Что ж, как говорится, вот и посмотрим, хе-хе. Пока меня устраивали оба варианта — если прикалывается, получилось у неё и правда весело, а что касается прав, так тут надо комиссию создать по рассмотрению вопроса, обсудить его со всех сторон вдумчиво и не торопясь… Что? Кому, говорите, я доверю право участвовать в работе комиссии? Как это кому?! Тараканам, разумеется, тем, которые в голове у каждого свои!

Времени поход за пирожными занял, как я и обещал, не особо много, однако моя гостья успела не только помыться, но и полностью заставить полочку в ванной ёмкостями со своим химическим оружием. Вот интересно, уходить будет — с собой заберёт или оставит на следующий раз? Если оставит, это будет вполне законный повод призадуматься, а не собирается ли Марина Дмитриевна замуж, а заодно и прикинуть — нужно мне такое счастье или где, но разбираться буду потом, потому что сейчас надо скорее окатиться водичкой да спешить к чистенькой, голенькой и послушненькой…

— Паш, а можно спросить? — что-то она сегодня и правда вся из себя послушная, да и не только в кроватке. Хм, надо, пожалуй, держать ухо востро, такая покладистость запросто может обернуться какой-нибудь ма-а-аленькой просьбой, ну а какие свои просьбы женщины на голубом глазу могут назвать маленькими, я в курсе, не первый день живу. Впрочем, спросить я ей милостиво разрешил.

— А ты почему не женат? Извини, если вопрос неприятный…

— В разводе, — ну вот, кажется, началось… На активное стремление выйти замуж это как-то не особо походило, но многим женщинам такие условности и не требуются, чтобы считать установленным право собственности на полезного для них мужчину.

В ходе дальнейшего допроса Маринка выяснила, что развёлся я из-за того, что с бывшей женой у нас хватало не только различий, которые мешали нам уживаться вместе, но и общего, которое, как бы это ни показалось кому-то странным, тоже совместной жизни не содействовало. А что, если и она любила и умела настоять на своём, и я такой же, вот как тут разруливать спорные моменты? Да, кому-то приходилось уступать, но осадочек-то оставался… Вот и накопился со временем в таких количествах, что дальше уже никак. Удалось Маринке узнать и о том, что у меня есть дочь и сын, но в подробности своих взаимоотношений с бывшей и детьми я её посвящать не стал, ограничившись тем, что назвал их возраст.

— То есть ты женился в восемнадцать лет, что ли? — быстренько посчитала Маринка.

— В девятнадцать, — уточнил я.

— Ну тогда понятно… — на этом у неё хватило ума остановиться и тему дальше не развивать. Это она правильно, я и сам знаю, что был дураком и женился недопустимо рано, а потому в напоминании об этом не нуждаюсь даже от Маринки.

— Ты-то, я так понимаю, замужем и не была? — спросил я в виде ответной любезности.

— Не-а, — отмахнулась Маринка. — Паспорт чист и совесть тоже.

М-да, насчёт совести, конечно, можно было бы и поспорить, но на фига? Мне с Маринкой сейчас хорошо, ей со мной, если я ничего не путаю, тоже, а что и с кем у неё до того было, поинтересуюсь как-нибудь попозже, если вообще в это полезу. Не маленькая, понимать должна, что делает. Тем более, совесть у моей подруги, как я уже заметил, дама умная и выносливая — то есть с ней и договориться можно, и выдержит она, если что, немало.

Потом Маринке захотелось пирожных, но тут я повёл борьбу за здоровое питание и строго сказал, что сладкое будет только после нормального ужина. Как ни странно, Маринка не пыталась как-то это оспорить или выпросить себе сладкую поблажку. Зато после ужина нам с ней досталось в изрядном количестве и сладких пирожных, и сладостных телодвижений. В итоге отключились мы вообще в детское время, зато проснулись ближе к полуночи и снова занялись активным потреблением сладостей — и тех, и других.

Чудила в постели Маринка от всей души, я даже начал побаиваться, что ещё чуть-чуть, и не смогу соответствовать её полной и абсолютно ничем не сдерживаемой готовности к любому разврату, но всё же часам к четырём утра мы угомонились — просто у обоих как-то резко и одновременно кончились силы. Изнурённость наших организмов сексуальными излишествами привела нас к несколько бэушному виду утром и на приведение себя в порядок времени и усилий пришлось затратить немало. Хорошо хоть, Авдеев заранее позвонил договориться о встрече, и мы назначили ему на двенадцать часов, чтобы успеть привести себя в надлежащее для приёма гостя состояние.

— Павел Сергеевич, Марина Дмитриевна, прошу меня извинить, — как-то очень уж торжественно начал визитёр. — Времени у меня не так много, дела, знаете ли, поэтому… — он выудил из сумки-кейса какие-то бумаги и положил на стол, — ваши билеты на поезд и документы на право въезда в Зухов. Я рискнул взять вам билеты в одно купе, и, если я всё правильно понимаю, не ошибся.

Блин, они там что, следят за мной? Или за Маринкой? А теперь за нами обоими?! «Если я правильно понимаю», чтоб его!.. Я посмотрел билеты и аж присвистнул. Во-первых, они были в мягкий вагон, не то чтобы это так уж сильно удивило, скорее, удивило само наличие такого вагона в поезде на данном направлении. Во-вторых же, билеты эти были на завтрашний вечерний поезд. Моё напоминание о том, что у меня вообще-то работа, Григорий Петрович отклонил легко и непринуждённо.

— Павел Сергеевич, вопрос вашего отсутствия на рабочем месте решат люди из организации, с которой у нас спорить не принято. Тем более не принято её представителям отказывать. Всё будет оформлено законным образом и с полным соблюдением ваших интересов. Необходимые заявления напишите потом задним числом. Марина Дмитриевна, к вашей работе это тоже относится.

Ну да, раз тут задействованы те, кого Авдеев так красиво обозвал, то понятно, что следят. Интересно, за нашими постельными упражнениями они тоже следили?! Извращенцы, мать их, если так…

Следующим номером программы оказался выложенный Авдеевым договор, как и положено, в двух экземплярах, о предоставлении гражданином Иванцевым П.С. принадлежащей ему картины Малюева (Э.Ф. Ковальского) «Рассвет в Зухове» Управлению Специального Домовладения г. Зухова для проведения выставки в период с такого-то по такое-то. Внимательное чтение договора вызвало у меня лишь один вопрос — в пункте об оплате причитающаяся мне сумма (вполне, кстати, пристойная) указывалась, но там же было прописано, что получу я её не ранее даты открытия выставки и не позднее пяти рабочих дней со дня закрытия. Авдеев тут же пояснил, что связано это с возможной, разумеется, по моему усмотрению, выплатой всей суммы или её части теми самыми зуховскими универсальными бонусами. Немного подумав, я возражать не стал, украсив последний лист договора своим автографом.

— В Зухове вас встретят и устроят, даже не беспокойтесь, с этим я всё решил, — продолжал Авдеев. — Сам я приеду несколько позже, у меня в Москве ещё дела дня на два-три. На этом вынужден проститься. Приятно было познакомиться, до скорой встречи в Зухове!

— Это вообще что такое было? — оторопело поинтересовалась Маринка, когда Авдеев нас покинул.

— Сеанс административного всемогущества, — пояснил я. — С бесплатной демонстрацией административных же понтов.

— А откуда они знают, что нам с тобой можно в одно купе? — а вот такой наивности я от Маринки не ожидал.

— Догадайся с трёх раз, — предложил я. — При этом не забывая о том, что мой и твой невыход на работу прикроют эфэсбэшники.

Пару секунд на Маринкином лице была заметна интенсивная работа мысли, затем её глаза расширились до не знаю каких уже размеров и она разинула ротик, тут же прикрыв его ладошкой. Ага, сообразила насчёт слежки, умная… Прикрыв глаза, я медленно наклонил голову, подтверждая правильность её догадки, а дальше последовало совершенно неожиданное продолжение — Маринка не то что засмеялась, а просто-таки заржала.

— Я подумала… — очередной приступ смеха прервал её речь, — …я подумала, как им, бедненьким, было тяжко смотреть этот порнофильм, ахх-ха-ха!

— Скорее, порнорадио слушать, вряд ли они камер понатыкали, — поправил я. Но вот мысли у нас с Маринкой явно в одном направлении идут. И с чего бы вдруг?

— Ой, Паш, ну если так, то их даже жалко, — притворно вздохнула Маринка. — Им же сначала додумывать пришлось, а потом уже завидовать…

— Зато какая тренировка творческого воображения! — обратил я Маринкино внимание на положительную сторону нелёгкой службы безымянных бойцов невидимого фронта.

— Точно! — подхватила Маринка. — Они же потом смогут работать сценаристами порнофильмов!

Тут уже мы с ней заржали на два голоса. Ну да, что спорить с этой конторой не принято, это Авдеев верно заметил. Но вот поржать над ними можно. Особенно когда они не слышат. Просто, подумав, я сообразил, что слушать наши охи-ахи эфэсбэешникам на хрен не упёрлось. Информации с этого ноль, компромат на нас тут тоже нулевой, не того уровня мы фигуры, так какой, спрашивается, тут смысл? Могли, конечно, первый раз подслушать, убедились, что известные отношения между нами имеются, да на том и всё. Ну если уж на все сто убедиться хотели, то сегодня утром как раз и убедились, отметив, что прибывшая вчера Маринка так до сих пор у меня и находится. Маринке, впрочем, я это объяснять не стал — весело ей, вот пусть и веселится. От веселья ещё никому хуже не стало.

Мы устроили себе второй завтрак (если считать первым по чашке чаю и одному пирожному на нос), снова успешно поиграли во властного господина и послушную наложницу, а потом Маринка наладилась домой. Ну да, ей же собраться надо, а перед тем сообразить, что брать с собой и чего не брать. Насколько я понимаю, у женщин это быстро не делается. Мне-то что, голому собраться — только подпоясаться, поэтому я быстренько собрал шмотки, покидал их в чемодан, а завтра останется только мыльно-рыльные принадлежности туда забросить, и готово.

Закончив сегодняшнюю часть сборов, я залюбовался небоскрёбом Малюева. Пусть пока висит на законном месте, картину я тоже в последний момент упакую, благо, Маринкина папка так у меня и осталась после оценки. Хм, а ведь уже послезавтра я этот небоскрёб увижу живьём…

От этой мысли я плавно перешёл к общим размышлениям о городе Зухове. Что-то много для одного небольшого городишки необычного… Что значит много, спросите? А вот давайте и посчитаем.

Начнём, ясное дело, с самого небоскрёба. Объяснения Авдеева насчёт отработки технологий высотного строительства выглядели, конечно, довольно убедительно, но почему именно Зухов? Это у нас раз.

Дальше у нас идут «зубы», они же зуховские универсальные бонусы. Попытки вводить региональные и местные расчётные и платёжные единицы беспощадно пресекались уже с середины девяностых, если я ничего не путал, и к нулевым годам были искоренены окончательно и бесповоротно. Ага, везде, кроме Зухова. Это два.

Дальше у нас, точнее, у них в Зухове есть некая контора, этим самым небоскрёбом управляющая. Контора тоже о-о-очень непростая. Я так понимаю, это филиал той большой конторы, что займётся решением вопросов с моей и Маринкиной работами. Ну нет у меня другого объяснения! Это три.

Не забываем про игру «Новое поколение». Я во всяческих азартных играх разбираюсь не особо, но даже мне понятно, что чем больше людей покупают право играть, тем больше в игре коммерческого смысла. Здесь же всё наоборот — игра мало того, что не для всех, так людям ещё и платят за участие. Нонсенс, помноженный на абсурд! Это уже четыре.

И напоследок — картина, тот самый небоскрёб изображающая. Тут вообще, как говорится, туши свет, бери вилку. Вот что хотите себе думайте, а я уверен, что и немец этот объявился не просто так, и зуховские спецдомовладельцы активно ему наперерез неспроста кинулись. Это что? Правильно, это пять.

Не забываем и глючную историю, приключившуюся со мной и Маринкой, как и то, что Авдеев уверяет, будто она связана с картиной. Да, это шесть.

Последнее, что пока видно в этом ряду — утверждение того же Авдеева, что картина, изображающая небоскрёб, должна в этом же самом небоскрёбе находиться. Семь.

Семь странных непонятных обстоятельств, связанных с одним городом и почти наверняка с одним-единственным домом в этом городе. Неплохо, да? На самом деле, если начать разбираться по-серьёзному, странностей тут будет куда больше. Например, какого такого рожна всё это началось вот только что, если картина, как уверяют оценщики, написана не позже аж пятьдесят второго года? Или почему вообще картина переходила от одного владельца к другому, а не была изъята доблестными кэгэбэшниками в советские ещё времена? Но и семи хватит, чтобы основательно заквадратить голову. Опять же, семь — не просто так число… Впрочем, если кому показалось, что все эти непонятушки как-то уж очень меня напугали, то напрасно. Мне, честное слово, даже интересно стало. Другое дело, появились некоторые, скажем так, сомнения, а стоило ли тянуть в это Маринку, но как появились, так и пропали. Начнём с того, что не особо я её и тянул — стоило лишь предложить, как она с радостным визгом согласилась, продолжим тем, что девочка она взрослая и в состоянии сама принимать решения и нести за них ответственность, а окончанием у нас тут будет явная склонность к авантюризму, которая у этой в высшей степени нестандартной блондинки заметна невооружённым глазом. Кстати, эта самая блондинка появилась в моей жизни благодаря всё тому же Зухову, так что мне-то на этот город вообще грех жаловаться. А потому давай-ка ты, Павел Сергеевич, поезжай в Зухов, да не валяй дурака, — сказал я себе и лишний раз проверил собранные в дорогу вещи.

Список вещей, которые надо взять с собой в этот самый Зухов, Марина составила быстро, и по мере заполнения чемодана аккуратно зачёркивала на листке бумаги соответствующие строчки. Научная организация труда называется, не просто так. Эх, был бы рядом Паша, завернул бы на эту тему какой-нибудь анекдот! Ну да ничего, она и так справится, без анекдота. Хотя да, для Паши это был бы хороший штришок к портрету той необычной блондинки, как метко он сам её определил. Ему бы понравилось. Ну да успеет ешё увидеть и проникнуться.

Паша… А он интересный. С ним Марина чувствовала себя легко, просто и как-то очень уж весело. Потому и секс с этим мужчиной начала с весёлой игры. Ну да, весёлой, а что попу до сих немного припекает от его шлепков, это в данном случае неизбежная и вполне допустимая побочка. И вообще, никакие это не шлепки, а интенсивный массаж, вот! Да, пора бы потихоньку переходить от этих игр к более чистому, если можно так выразиться, сексу, но они ещё успеют. И в дороге, и в Зухове… Кстати, Марине уже не раз хотелось попробовать втроём, с мужчиной и ещё одной женщиной, но как-то не попадались ей пока те, кого бы она посчитала подходящими для такого партнёрами. А вот с Павлом… Да, с ним такое почти наверняка получится. Во всяком случае, против он не будет, уж это Марина могла просто гарантировать, если бы от неё такое потребовали. Осталось лишь найти себе напарницу. Хм, может, в Зухове и найдётся? Городок, судя по всему, непростой, так что, пожалуй, вероятность отыскания там такой подруги, как говорит Павел, всё больше ноля…