Неоспоримый

Глава 17

Ческа

Зонтик прикрывал меня, пока я баловалась во время обеденного перерыва, и я решила совершить короткую прогулку, чтобы посидеть на пляже и заказать еду. Мягкие волны набегали на песок, когда семьи загорали и играли. В окрестностях кипела жизнь, и то, что я нашла себе столик, было не чем иным, как чудом.

Я откусила от жареного сэндвича, разглядывая башню старого замка. Последние несколько дней я ничего не получала от Нико. Чувство разочарования захлестнуло меня, особенно после того, как я отомстила ему и сказала оставить меня в покое. Наверное, я была немного лицемеркой. Я стащила хрустящую корочку со своей тарелки и заказала "Кафе кон лече".

Здравая сторона моего разума указала, что ничего между мной и Нико все равно бы не получилось. Продолжай говорить себе это. Не тогда, когда я когда-нибудь вернусь домой, и не тогда, когда, между нами, будет океан. Я тяжело вздохнула и постучала ногой по полу. Я раздражала себя своими противоречивыми мыслями. Это было похоже на физическую боль от отсутствия рядом Нико, на странное чувство потери, которое не совпадало со временем и знаниями, которые мы накопили друг о друге.

Уже не в первый раз что-то заставило меня оглянуться через плечо и осмотреть окрестности — ощущение, что за мной наблюдают. Я остановилась с бутербродом в руке, пока перебирала тех, кто, возможно, за мной наблюдал. Это была очевидная перепалка между Нико и незнакомцем в баре.

— Я буду наблюдать.

Я связалась с Эллой, когда благополучно добралась домой, чтобы спросить, кто мог следить за мной. Она либо действительно не знала, либо лгала. Я предоставила ей презумпцию невиновности. Я не была настолько глупа, чтобы верить, что и то, и другое хорошо. Однако я была заинтригована почему.

По полу заскрежетал стул. В полной боевой готовности я резко повернула голову. Нико сел напротив меня с приводящей в бешенство ухмылкой. Его четко очерченное тело поглотило маленький металлический стул.

— Вау, — я уронила сэндвич на тарелку. — Вот и аппетит пропал.

Он фыркнул, наклонился вперед, придвинул к себе тарелку и откусил кусочек. От моего сэндвича. Я прищурила глаза, не впечатленная. И вот я немного скучала по нему. Подошла официантка, но Нико отмахнулся от нее. От моего внимания не ускользнуло, что ее взгляд задержался на нем на секунду дольше, чем следовало.

Нико в несколько укусов прикончил мой оставшийся сэндвич.

— Это хорошо.

Я сжала чашку в руках.

— Чем я могу вам помочь?

— Просто проверяю, давно не виделись. И, честно говоря, я скучал по тебе, — признался он. Его пылающий взгляд оценивал меня, когда он наклонился вперед. — Скучал по прикосновениям к этому телу, которое принадлежит мне, по тому, как ты кричишь от потребности подо мной. Особенно когда я так глубоко внутри тебя, что нет ни тебя, ни меня, только мы.

— Нико, — прошипела я, желая, чтобы он замолчал.

Мои щеки вспыхнули от смущения. Сидевшие за ближайшими столиками либо понимающе улыбались, либо выглядели совершенно шокированными.

— Да? — он невинно моргнул.

— Этого больше не повторится, — сказала я, имея в виду все, что было между нами, но мой голос был слабым.

— Я не люблю лжецов, — заметил он.

Мои брови поползли вверх.

— Интересно, что ты один из них.

— Это вопрос восприятия, но у тебя нет всех фактов. Ты отказалась узнать их.

— Фотографии говорят сами за себя.

Он фыркнул.

— Это не так.

— И красные флажки есть красные флажки не просто так, — сказала я, чувствуя, как учащенно бьется мое сердце.

Нико вздохнул и встал, подходя ко мне. Я поставила недопитую чашку на стол и закусила губу. Его рука перекинула мои волосы через плечо, а затем его руки обхватили меня, чтобы опереться на стол. Я замерла, испытывая смешанные чувства от того, что нахожусь так близко к нему. Он нежно поцеловал меня в шею и плечо и прошептал на ухо.

— Я никогда не хотел причинять тебе боль.

По крайней мере, это меня утешает.

— Предупреждаю, мы еще не закончили.

— Закончили, — пробормотала я.

— Считаем ли мы, что с тобой покончено? — возразил он.

Нет. Мы так не считали.

— Ты чувствуешь это? Когда я прикасаюсь к твоему телу, твое дыхание меняется. Ты была моей, когда я впервые увидел тебя, ты была моей вчера, и сегодня ты все еще моя. Если ты боишься падения, не бойся.

Я быстро заморгала. Его руки коснулись моих, и он выпрямился во весь рост. Я наклонила голову, чтобы выдержать его взгляд.

— Увидимся.

Я дотронулась до горла и смотрела, как он уходит. Допив остатки кофе, я схватила свои вещи и направилась в противоположную сторону, обратно к работе. Мои чувства застряли где-то между желанием и настороженностью.

Могло ли то, что объяснил Нико, оправдать фотографии, которые я видела? Возможно. Или, может быть, я слишком надеялась.

Плохой ночной сон и восьмичасовой рабочий день на ногах фактически превратили меня в ходячего зомби. Я отвела плечи назад, чтобы облегчить боль в верхней части спины, зная, что это моя вина, что я сегодня сгорбилась. Постоянная неправильная осанка преждевременно положила конец карьере стилиста. Я поклялась себе, что справлюсь лучше, но мои мысли были далеко. Мне некого было винить, кроме самой себя. Удивительно, что я случайно не смешала неправильные продукты или не подстригла волосы клиента неправильно. Я действовала на автопилоте.

Я вздохнула. Время в бассейне творило чудеса. Я считала минуты до того, как смогу прыгнуть в него.

Быстро попрощавшись со своими коллегами, я направилась к своей машине, проклиная про себя, что припарковалась подальше. Ранее, когда на меня светило солнце, это казалось хорошей идеей, и я впитала ее, зная, что большую часть дня провела внутри. Оглядываясь назад, я поняла, что это плохое решение.

Я нажала на брелок и нахмурилась, когда лампочки сигнализации не мигнули. Я была уверена, что заперла ее как следует, я никогда не забываю о чем-то подобном, особенно когда это не мое. В панике я заперла, затем отперла дверь, понимая, что, должно быть, оставила ее открытой. Черт возьми. К счастью, машина была цела.

Распахнув дверцу машины, я замерла. Нико удобно устроился на водительском сиденье, приподняв бровь.

— Ты в моей машине, — выпалила я, ничего другого в голову не приходило.

Уголок его рта приподнялся в усмешке.

— Похоже на то.

— Я поеду на автобусе, — кипятилась я, мои планы окунуться в бассейн таяли с каждой секундой.

Я заметила похожий набор ключей, вставленный в замок зажигания, но постеснялась спросить, откуда он его взял. Очевидно, что не было никаких ограничений, которые Нико не хотел бы нарушать.

Он широко улыбнулся мне.

— Тебе придется дойти до автобусной остановки, подождать, а потом ехать дальше. Как только тебя высадят, у тебя будет получасовая прогулка, — он вздохнул, как будто мысль об этом была утомительной. — Или ты могла бы просто согласиться на поездку, позволившую бы тебе и твоей машине добраться домой.

Ошеломленная его смелостью, я захлопнула дверь у него перед носом и рискнула перейти на другую сторону. Я постаралась четко передать множество образных непристойностей, которые заставили бы покраснеть монахиню.

— Если ты не перестанешь проклинать меня, я найду гораздо более продуктивное и веселое применение твоему рту, — насмехался он.

Мой разум на короткое мгновение устремился в этом направлении, прежде чем я отбросила эту мысль.

Мы ехали в тишине, если не считать радио, напряжение между нами было ощутимым. Я сосредоточила свое внимание на окне, пытаясь не обращать внимания на мужчину за рулем моей машины.

Я оглянулась через плечо, следуя за своим выездом, который Нико проехал прямо мимо.

— Э-э, ты пропустил поворот.

Я посмотрела в его сторону; он не подал никаких признаков того, что услышал меня.

— Сверни на следующем съезде и разворачивайся…

Ничего, никакого узнавания.

— Нико! — крикнула я.

Он быстро поймал мой взгляд, прежде чем снова переключить внимание на дорогу.

— Извини, я плохо слышу.

— Это не смешно, — огрызнулась я, потирая брови, уверенная, что у меня начинается головная боль, вызванная стрессом.

— Я согласен. Необходимость прибегать к крайним мерам, чтобы ты меня выслушала, ни в малейшей степени не забавляет, — протянул он, на мгновение лишив меня дара речи.

— Ты снова солгал, — обвинила я его некоторое время спустя. — Ты никогда не собирался отвозить меня домой.

— Я немного исказил правду, — ответил он, выглядя счастливым в своем лицемерном пузыре.

— Останови машину, Нико, — потребовала я, увидев впереди подъезжающий автобус.

Он хрустнул костяшками пальцев и вырулил на полосу, сбавляя скорость. Моя рука в мгновение ока оказалась на дверной ручке, поскольку двери были быстро заперты.

— Ты сейчас серьезно? — я усмехнулась, поворачиваясь к нему.

Нико небрежно положил руки на руль.

— Да.

— Пошел ты, — кипятилась я, кладя руку на среднюю консоль между нами. — Ты не можешь решать, когда ты хочешь мне все объяснить и повлиять на то, что я делаю в это время.

— Ты умрешь от меча собственного изготовления из-за своего упрямства. Боже мой, женщина, ты кошмар, завернутый в милую маленькую упаковку мечты, — появилась ухмылка, когда мое тело напряглось. — Дай мне свой гнев, Ческа. Это чертовски сексуально.

Что-то сильно вцепилось мне в запястье, я попыталась отодвинуть это, но оно застряло на месте.

— Что ты сделал? — мой пульс отдавался в ушах. Я глубоко вздохнула и посмотрела на металлический наручник, плотно облегающий мое запястье. Наручники?

Этого не могло быть. Один взгляд в его сторону подтвердил, что так оно и было. Нико поднял бровь, насмехаясь надо мной. Маленькая цепочка связывала нас там, где Нико соединил свою руку с моей.

— Я был благоразумен, — заявил он, кладя мою руку поверх своей на рычаг переключения передач и выезжая обратно на дорогу.

Не желая устраивать несчастный случай, если я отдеру свою руку, следовательно, и его тоже, я оставила ее там, пока кипело возмущение.

— Приятные мужчины так не поступают, — прошипела я.

Он усмехнулся, и этот звук эхом отозвался во мне.

— Тебе не нравятся приятные мужчины, красавица. Ты думаешь, что нравятся; ты убедила себя, что нравятся. Это способ перестраховаться во всех отношениях, которые у тебя были. Твои романы на одну ночь? — он цокнул языком. — Это было то, что ты стремилась к большему, а затем, когда ты была удовлетворена, ты заползала обратно в свою безопасную раковину и успокаивала себя тем, что сильная страсть и отношения не сочетаются. Потому что ты человек отношений, и это нормально — знать, что это то, чего ты хочешь, но ты должна знать, что они действительно сочетаются.

Мой желудок сжался. Я перешла в наступление, презирая то, что он сказал, потому что что-то внутри меня дрогнуло, подтверждая, что это правда.

— Они были хорошими людьми, славные мужчины. Мои бывшие бойфренды оставили меня удовлетворенной.

— Я хорошо тебя трахнул, Ческа? — его голос стал низким, разочарование с примесью юмора волнами исходило от него.

Я сглотнула, решив не отвечать.

— Именно так. Учитывая то, что ты мне рассказываешь, и то, что я узнаю о тебе, находясь в твоей компании, ты будешь удивлена, насколько легко тебя понять. И это неплохо.

— Это был твой план — ежедневно появляться в моей жизни, чтобы я не могла забыть о тебе? — я сменила тему.

— Это сработало, не так ли? — его большой палец погладил тыльную сторону моей руки.

— Да, — призналась я себе под нос. — Так и есть.

Мы прибыли в Пуэрто Банус, и меня охватило чувство трепета. Нико направил нас туда же, куда и раньше, — на свою яхту. Улицы были более оживленными, чем в прошлый раз.

Понимая, что ему придется снять с меня наручники, я ухмыльнулась. Но все это быстро улетучилось, когда Нико осторожно перенес меня с моей стороны машины на свою и открыл дверцу. Он потянул меня за собой, когда схватил две сумки из багажника, а затем с другой стороны машины, где стояла моя сумка.

Люди смотрели, и не только из-за его машины или того, кем он был. Нет. Я поймала улыбки над своим затруднительным положением. Неужели они думали, что я хотела этого?

Прежде чем я успела открыть рот, чтобы прояснить ситуацию, Нико переплел свои пальцы с моими и потащил меня к своей яхте. Мы поднялись на борт, и сотрудник разобрал дорожку. Я схватилась за борт, когда взревели двигатели. О черт.

— Почему двигатели включены, Нико? — я задала бессмысленный риторический вопрос.

Самодовольная улыбка, которой он одарил меня, была просто дьявольской.

— Четыре дня, моя королева. К тому времени, когда ты ступишь на сушу, ты не только услышишь все, что я хочу сказать, но и будешь умолять не покидать меня.