Невеста с изъяном

Глава 37. Нелегкая правда

После ухода доктора Эвелисе понадобилось еще некоторое время, чтобы собраться с мыслями. Известие о том, что в середине весны к Арлену вернется зрение – и взволновало, и вызвало необычайный душевный подъем. Девушка и сама не ожидала, что будет так искренне рада за чужого по сути человека.

Она представила, как мужчина будет смотреть в окно, выходить на прогулки, обходить дом, не опасаясь на что либо наткнуться – и ее охватило такое воодушевление, словно она сама победила тяжелый недуг.

Конечно, все это будет не сразу, и доктор Медси еще не скрывает некоторых сомнений, однако Эвелиса не позволяла себе даже усомниться в благополучном исходе. Она была благодарна Арлену за возможность работать в его доме и за то, что обучил ее грамоте. Так пусть же и в его жизни произойдет что-нибудь хорошее.

Даже если он потом решит, что не нуждается больше в служанке – не беда. У нее и монеты скопленные есть, и новое место для службы теперь отыскать сумеет. Жаль, что осенью, прибыв в город, она была такой бестолковой… но прошедшего не воротишь.

Поднимаясь по лестнице, Эвелиса мурлыкала под нос незатейливую мелодию. Действительно, какой же сегодня чудесный день! И ее настроение не укрылось от Арлена.

– Мне кажется, или вы сегодня чем-то очень довольны? – поинтересовался он, едва девушка появилась в сумрачном кабинете.

– Да! Вы знаете… – Эвелиса прикусила язык, впервые подумав, что ее радость может показаться как минимум странной, – На улице такой чудесный солнечный день.

– Это конечно весомый повод, – притворно проворчал мужчина, стараясь сдержать улыбку. К солнечным дням он теплых чувств не питал, но вот искренняя радость служанки разливалась по телу теплом. Увидеть бы ее лицо в этот момент, как она улыбается, как смотрит.

Арлен встряхнул головой, отгоняя некстати возникшие мысли. Лучше не строить иллюзий, чтобы потом не пришлось разочаровываться. Решение о женитьбе, принятое спонтанно, постепенно укреплялось в его голове. Хотя иногда и закрадывались сомнения…

– Теперь уже почти совсем весна! – продолжила Эвелиса, – Хотите… – она запнулась, едва не сказав «увидеть», но вовремя поправилась, – Ощутить ее?

– Хочу, – неожиданно согласился мужчина, поддаваясь на искристые нотки такого знакомого голоса.

Девушка нырнула за штору, открывая окно. В комнату тут же ворвался свежий воздух, пахнущий землей и сырыми деревьями.

– Если высунете руку, то можете даже поймать капель.

Арлен облокотился на подоконник, ощущая как легкий ветер проходит по спине и затылку. Ловить капель его не тянуло, но все же в душе всколыхнулось что-то восторженное, полузабытое.

– Вы так радуетесь весне, – вскользь заметил он.

Судя по дыханию, Эвелиса находилась в паре шагов. Можно даже прикоснуться к ней, если протянуть руку. Чтобы этого не сделать, мужчина скрестил руки на груди.

– Это само получается. – призналась девушка, – Все вокруг просыпается, оживает и… – она невольно вспомнила, как с приходом тепла на окошке у младшей сестры появлялось множество букетиков подснежных цветов. Олея и сама была как весна, особенно когда надевала цветастый платок и слегка чернила брови сажей. Неудивительно, что она вызывала всеобщее восхищение.

Сама Эвелиса даже на зимнее провожание не ходила, зная как все будут коситься. Но даже эти горькие нотки, сейчас со стороны казались совсем неважными. Главное, что и оторвавшись от семьи она сумела пережить зиму и обрести самостоятельность. Хотя и царапало иногда изнутри, как-то там поживают сестрица да родители? Помнят ли о ней, или давно позабыли?

– …просыпается, оживает и на этом все? – спина постепенно нагревалась от весеннего солнца. Арлену хотелось и дальше так стоять, слушая восторженные рассуждения о весне. Но девушка примолкла, потом и вовсе как-то горестно вздохнула. Словно вспомнила что-то не очень приятное.

– Птички разные прилетают, – уже без вдохновения закончила девушка и махнула рукой, – Впрочем, как и кажный год.

– Каждый год… – задумчиво поправил мужчина, – Я никогда не обращал внимания на весну. Какая разница, лежит снег или растаял. Мою голову всегда занимали другие заботы.

– Какие же? – повернулась к нему Эвелиса.

– Разные, – неопределенно пожал плечами Арлен, – Учеба, служба. Я делал все, чтобы стать гордостью своего отца… Но это не слишком интересно. Зато теперь я могу наслаждаться весной сколько пожелаю. Как и другими временами года. Правда исключительно по вашим рассказам.

– Доктор Медси считает, что… – девушка помедлила и решила пока не показывать свою осведомленность, – Что все не так плохо.

– Вот как, – мужчина хмыкнул, – А что думаете вы?

– Я не доктор. Но буду от души рада, когда вы сможете увидеть весну своими глазами.

Арлен ничего не ответил. Он и сам не мог объяснить, почему не хочет пока говорить, что все гораздо лучше, чем «неплохо». Каждое утро он лежал на кровати, разглядывая раму картины и неровный каменный потолок. Желание выйти из спальни без повязки, порой было просто нестерпимым, и приходилось призывать всю силу воли, чтобы следовать указаниям доктора.

А ведь придется еще терпеть месяц-другой, прежде чем он сможет увидеть лицо той же Эвелисы. Скорее всего у нее, как и у всех крестьян, смуглая кожа с отметками веснушек, выгоревшие на солнце волосы и брови, широкий приплюснутый нос. Образ складывался в голове сам собой, и мужчина был уверен, что не ошибается.

***

За прощальными зимними буранами и ясными солнечными днями, как-то незаметно пролетел первый месяц весны. Каждый день Эвелиса наблюдала, как за окном уменьшаются сугробы, а на ветках постепенно набухают почки. Девушка чувствовала, что и сама оживает. Прошлое окончательно осталось в прошлом.

В один из дней она даже отважилась посетить рынок, где служила осенью. Признав бывшую приборщицу, в стороне зашушукались две торговки, бросая на девушку явно любопытные взгляды. Проходя мимо, Эвелиса поняла что ей нет до них никакого дела.

Рынок выглядел еще более неопрятным, чем в тот день когда она впервые здесь появилась. Пережившие зиму гнилые корки да побитые овощи, в лучшем случае были задвинуты под прилавок, а то и вовсе лежали на земле между рядами.

Эвелиса шла аккуратно, тщательно следя чтобы ни во что не наступить. Купленные к весне ботинки обошлись в треть жалования и испортить их было жалко. А еще, при виде всей этой грязи, в душе что-то немного царапало. Столько трудов было здесь положено и все впустую. Желание покупать в этом месте зелень, отпало само собой. Парой улиц дальше – лавка зеленщика, хоть поскромнее зато и почище.

Больше не глядя на содержимое прилавков, девушка зашагала быстрее. Раз не удалось тут ничего купить, так хоть путь срежет.

– …сколько раз говорил! Ботву уносить, уносить надо! – донесся вдруг хорошо знакомый голос с чуть визгливыми нотками, – А ты ее прям под ноги бросаешь, потом еще и жалишься, что покупатели не идут. Да где же им к тебе тетехе подобраться!

Эвелиса остановилась, затаив дыхание. За зиму она давно и думать забыла про господина Вардта с его грубостью и нечестностью. И зачем ее понесло через этот рынок? Лучше бы дальней улицей обошла, как и прежде делала.

– …я таких как ты скоро буду гнать погаными тряпками. Где работаете, там и гадите! Вона казна опять штраф за грязь взыскивает. Вы мне его до монеты вернете, да не товаром своим лежалым, а живым серебром! Торговка сквозь зубы что-то огрызнулась, но слов было не разобрать. Эвелиса торопливо соображала, как ей лучше поступить.

Если свернуть сейчас, то она выйдет в аккурат к пустырю, но через него по весенней грязи и не пробраться.

Можно развернуться и пойти обратно, правда потом придется по соседней улице еще столько же идти.

Короче всего идти напрямую, но тогда она неизбежно столкнется с господином Вардтом. По спине прошел неприятный холодок. Девушка сжала пальцы. С другой стороны, какое ей дело до этого человека? На рынке она давно не служит, а всякого бояться – окольными путями не набегаешься.

Первый шаг дался тяжело. В душе невольно поднималась прежняя робость и неуверенность. Второй шаг оказалось сделать чуть легче. Она свободный человек и может идти как ей удобнее.

Сердце предательски колотилось, но внешне Эвелиса казалась совершенно спокойной. Даже румянец по щекам не пошел. Поравнявшись со злополучным прилавком, девушка поняла почему хозяин рынка так возмущался. Половина прохода оказалась усыпана старой подгнившей ботвой, на которую продолжали наваливать новую.

Заметив девушку Вардт на миг замолчал, а потом осклабился своей самой неприятной улыбкой.

– Никак решила вернуться? Помыкалась зиму, теперь и на серебряный согласна?

К горлу подступила противная горечь. В узком проходе оказалось не так просто разминуться, но и повернуть назад было уже никак нельзя. Промолчав, Эвелиса попыталась пройти мимо, но оказалась перехвачена за локоть.

– Ладно, не дури девка. Сколь теперь за свою работу хочешь? Хибару твою правда снесли, но здесь недалеко…

– Отпустите, – перебила его Эвелиса, едва сдерживая отвращение. И как это она раньше терпела этого человека.

– Ишь как заговорила. Полгода назад скромнее себя вела, а сейчас осмелела… – Вардт окинул ее быстрым взглядом, – Приоделась. Это ж кто на тебя деревенщину позарился?

Девушка молча дернула руку, пытаясь высвободиться.

– Гордая стала, да? Только с тобой как наиграются – вышвырнут в грязь. Повидал я таких. Сама же обратно приползешь. А можешь сразу вернуться, пока я добрый.

Эвелиса замерла, перестав вырываться. То, за кого ее принял бывший хозяин – задело до глубины души. Но оправдываться и уж тем более опускаться до ругани она не собиралась.

– Уберите руки, или я позову городскую стражу, – отчеканила она отвернув лицо.

Ближайшая торговка с интересом наблюдала за разворачивающейся сценой, прикидывая что рассказать потом товаркам.

– Зови, – с легкостью разрешил мужчина, – А я скажу, что ты украла у меня кошель. И любая баба на рынке подтвердит, что видела это лично.

– А вы только среди баб такой смелый? – выдохнула девушка, с неожиданной для себя решимостью.

– Ах ты гадина… – прошипел Вардт, но прежде чем он успел договорить, со стороны южных ворот раздался холодный высокомерный голос:

– Позвольте узнать, что здесь происходит?

Эвелиса вздрогнула, узнавая голос Арлена. Она уже и позабыла, какой у него может быть ледяной, и в то же время пробирающий тон. И как мужчина оказался здесь, у рынка?

– Ваша милость, – заюлил Вардт, сразу заметив трость с позолотой, дорогую одежду незнакомца, а так же оценив его выправку. Простые люди так не выглядят. – Я всего лишь указал деревенской девке ее место…

– Молчать! – оборвал его Арлен, и хозяин рынка сам отскочил от девушки. Так, на всякий случай. Раз господин слеп – значит поблизости могут оказаться именитые провожатые, а то и вправду стражу кликнут. А неприятностей и без того хватает.

– Кто дал вам право, докучать девушке пришедшей за покупками?

– Так ведь она… – проблеял хозяин рынка, на всякий случай съеживаясь.

– Мало того, вы прилюдно ее оскорбили.

– Я сожалею и приношу свои самые искренние извинения…

Вардт казалось уменьшился в размерах. На всякий случай. Кто знает, кем может оказаться этот господин.

Воспользовавшись свободой Эвелиса осторожно направилась к выходу. Хорошо еще, что Арлен не прошел чуть дальше, тут и зрячему человеку пробраться непросто.

– Считайте это первым и последним предупреждением. Если подобное повторится, я подниму вопрос о вас на городском совете. Думаю, мэр прислушается к предложению перенести ваш рынок куда-нибудь за город.

Икнув, Вардт попятился ближе к прилавку. Такими угрозами на ровном месте не разбрасываются. Значит господин и вправду непрост. Будь неладна эта деревенская девка, так невовремя подвернувшаяся под руку.

***

Дождавшись, пока Эвелиса пройдет через рыночные ворота, Арлен кивнул в сторону широкой улицы и первым зашагал, стуча тростью по подсохшей земле.

– Скажите на милость, зачем вас понесло сюда? – теперь голос мужчины звучал иначе, исчезло ледяное презрение зато появились строгие нотки, – Можно прекрасно покупать и в лавках.

– Я только хотела сократить путь. – на локте все еще ощущались противные цепкие пальцы и девушку передернуло от отвращения, – Ваша милость, но откуда вы…

– Решил выйти на прогулку. Теперь когда снег растаял, мне нет нужды с утра до вечера сидеть в четырех стенах. Проходя неподалеку случайно услышал ваш голос, – он пожал плечами и вдруг остановился, – Это у него вы раньше работали?

– Да. Я убирала рынок и мела окрестные улицы.

– Ничего не скажешь, хорошее занятие. Полагаю, что и тогда он держался с вами не лучшим образом?

Эвелиса кивнула, признавая правоту Арлена, но в то же время не желая вызывать к себе жалость. Мужчина понял ее и без слов.

– Ничтожный человек. Как можно быть таким… – он внезапно осекся, вспомнив как вел себя сам – полгода, год назад. Множество служанок, которые просто уходили хлопнув дверью. И ворчание Ирвиса, что все сложнее найти им замену. Пожалуй, исключением стала лишь дама Иридия, и то, потому что она появлялась два-три раза в день, принося еду и изредка делая уборку.

Осталась бы Эвелиса, если бы ей было куда пойти? Он отчетливо вспомнил все те слова что говорил ей, и к горлу подкатила едкая горечь. Хотелось оправдать себя, сложно быть внимательным к другим, когда собственная жизнь разрушена до основания. Но даже в мыслях это звучало жалко. Неужели между ним и тем рыночным мужиком нет никакой разницы?

– Ваша милость, – девушка тронула Арлена за локоть, – Спасибо, что вступились. Я бы сама… наверное не смогла бы…

– Нет, – мужчина сжал ее пальцы и прерывисто вздохнул, – Это вам спасибо. И простите меня, если сможете.

– Простить вас? Но за что? Если бы вы не вмешались… – Эвелиса закусила губу. После пережитого ее немного потряхивало, а еще было обидно, что не сумела постоять за себя сама. Если бы Арлен не оказался поблизости, то кто знает, чем бы кончилось дело. И как бы она объяснялась со стражей? Ведь у нее в поясе действительно были серебряные, правда свои. Честно заработанные.

Мужчина выдохнул. Он ясно почувствовал, что сейчас не самый подходящий момент для извинений и объяснений. Они еще поговорят, но в более спокойной обстановке. Когда он сможет повторить свои слова глядя ей в глаза. Сейчас же у девушки явно не то состояние.

– Нам лучше вернуться домой, – мягко заметил он, протягивая руку. – Вам следует выбросить из головы этого ничтожного человека. Поверьте, он не стоит вашего внимания.

Эвелиса пару раз моргнула, чтобы отогнать подступившие слезы и слабо улыбнулась. От ровного голоса Арлена, на душе стало спокойнее.

– Спасибо, ваша милость. Да, наверное вы правы.