Невыносимое счастье опера Волкова

Глава 13

Глава 13

Нина

– Ты потрясающе выглядишь, Антонина! Привет!

– Благодарю! Здравствуй.

Ларин галантно подает руку, стоит мне только открыть дверь такси. Более того, он еще и рассчитывается за меня. Прямо настоящий джентльмен. В белой рубашке и костюме, так и не скажешь, что мужчина – госслужащий.

Мой спутник отпускает машину, ненавязчиво чмокает меня в щеку и, приобняв, увлекает за собой в раскрытые двери ресторана.

Выгляжу я, может, и потрясающе, но чувствую себя не самым лучшим образом. Расслабиться не могу. Обычно женщин в такие вечера преследует мандраж и трепетное предвкушение. Меня же одолевают сомнения. Сегодня я один "потрясающий" клубок нервов.

В ресторане малолюдно. Заняты всего два или три столика, на вскидку. Фоном играет медленная ненавязчивая музыка. Легкий полумрак и обстановка в стиле “Прованс” довершают романтический настрой заведения. Все такое утонченное, изысканное и французское, что глаза разбегаются.

Боже. Я ведь уже и не помню, когда последний раз была на настоящем свидании. Так, чтобы сердце заходилось от волнения, коленки дрожали и весь вечер глаза в глаза. С Макаром у нас все случилось быстро и максимально не романтично. Хотя он и ухаживал красиво, но чутким мужчиной его не назовешь. А все, что было до моего ахового замужества, быльем поросло. Как правило, в ресторанах я привыкла проводить исключительно деловые встречи. Может, поэтому никак не могу настроиться на нужный лад? Как старое расстроенное пианино, ей богу, Кулагина!

Мы занимаем приготовленный для нас столик, тут же получая от прикрепленного за нами официанта карту вин и меню. Честно говоря, пить сегодня я тоже не настроена, но дабы не разрушать волшебный флер вечера, соглашаюсь на бокал белого вина. Леонид улыбается:

– Какие есть пожелания?

– Если ты не против, оставлю выбор тебе.

– А из блюд?

– Удиви меня.

– Что ж, задача эта, боюсь, не из легких. Но я попробую. Можно вас?

К нашему столику снова подбегает официант, я же, улучив момент, тянусь за телефоном в сумочку. Проверяю еще раз, может, пропустила сообщение или вызов, но там пусто. Волков не торопится отвечать, а меня отчего-то это беспокоит. В итоге, пока отвлеклась на телефон, прослушала, что Ларин решил нам заказать, теперь точно будет сюрприз.

Официант, педантично все записав, удаляется, приносит бутылку вина и, разлив по бокалам, вновь оставляет нас наедине. Мы переглядываемся, я улыбаюсь.

– Как прошел авральный день на работе?

– Все как всегда. Преступники пойманы, дела закрыты, опера свободны. Хотя с нашим ненормированным графиком вряд ли мы в полной мере когда-то будем свободны от работы.

– Всех переловили?

– Не совсем. Не обошлось без ЧП. Две отморозков смотались, но на них уже разослали ориентировки по всему краю. Поймают, думаю, проблем не будет. Но не хочу о работе, – мягко осаждает Лёня. – Давай лучше о тебе? – поднимает бокал, мы чокаемся.

Я делаю глоток, пробуя на вкус, крутя на языке капельку вина. Терпкое, но вкусное. Хороший выбор, однако.

– М, обо мне? И что же ты хочешь знать обо мне?

– Сильно разозлишься, если я скажу, что навел кое-какие справки?

Разозлюсь? Едва ли. Но неприятно царапнуло, как кошка когтистой лапкой – это да. Не люблю, когда тихим сапом у меня за спиной лезут в мою жизнь.

– Скажем, лучше больше так не делать. Или, по крайней мере, не говорить об этом той, о ком ты наводил справки.

– Пардон, исправлюсь. Просто ты очень мало рассказываешь о себе. Мы уже неделю каждый день по часу проводим в обществе друг друга, а я так почти ничего о тебе и не узнал. Вот и не выдержало сердце профессиональной ищейки. Еще раз прощу прощения!

– Принимается. Так и что ты узнал?

– Собственная крутая фирма? Реклама, кажется?

– Пиар. Пиар-агентство, да. Занимаюсь репутацией важных клиентов.

– А муж?

Ухмыляюсь. Вот, кажется, и зазвучали у Лёнечки первые звоночки, что не так он и прост, как хочет казаться. До наивного лопушка ему, как пешком до Китая.

– Муж, уже почти бывший, никакого отношения к моему агентству не имеет. Но тоже человек не простой. И, предупреждая массу твоих вопросов и домыслов, скажу, что нет, я никому не изменяю. Перед приездом в Сочи я подала на развод.

– Да расслабься, Нин, – смеется Ларин. – Не мое дело, муж бывший или муж нынешний. Всякое бывает, все мы люди взрослые. Тем более в наше время, иногда встречаются пары с такими свободными нравами, что…

Ох-ох-ох. Делаю еще глоток, отводя взгляд. Вот значит как? Не гнушается отношениями с замужними дамами? Интересно, много ли в его жизни было таких романов? Я, как человек, которому изменили и для которого это самое страшное предательство, не просто напрягалась, моментально словила отторжение.

– Значит, для тебя это не проблема?

– Что?

– Что женщина может быть замужем. Тебе это не помешает за ней ухлестывать и соблазнять?

– А почему мне должно это помешать? Если женщина, которая живет в браке, отвечает на ухаживания другого мужчины, значит, ее мужу пора или освободить свое место или вспомнить, что у него есть жена и проявить к ней то внимание, которое она ищет в общении с другими мужчинами. Моя роль тут эгоистична и проста. Я просто получаю удовольствие.

– Любопытно. Ты, насколько я понимаю, не женат, – киваю на палец без кольца.

– Не пришлось как-то.

– И много у тебя было подобных отношений? С замужними?

Ларин смеется.

– Я не считал.

Вот это да! Вот это охренеть, конечно. Я так полагаю, что цифра там далеко за "энное" количество перевалила.

– То есть ты допускаешь, что твоя жена, которая однажды у тебя появится, может ходить налево?

– Ей это будет не нужно, – поигрывает бровями собеседник. А мне все меньше и меньше нравится этот разговор и вечер в целом.

– А сам?

– Что сам?

– Допускаешь измены?

И снова улыбается. Он сегодня вообще раздражающе улыбчив. Говорит такие беспринципные вещи и улыбается. Мол, я, конечно, гад, но обаятельный.

– Мы, мужчины, так устроены, Нин. Как бы ни твердили об обратном наивные упрямцы, но за свою жизнь хотя бы раз каждый мужик изменяет своей женщине. Жить и спать всю жизнь с одной? Да брось, чувства уходят, страсть в рутине пропадает. Измены неизбежны!

Душевный спич Ларина прерывает официант с подносом. Парнишка расставляет перед нами горячее и удаляется.

– Просто есть терпилы, – продолжает собеседник, – которые свято верят, что даже по пьяни на каком-нибудь корпорате башню не сорвет. А есть честные и открытые перед собой мужчины. Секс – естественная наша потребность, и мы не склонны к моногамии. Так заложено природой, увы.

Где-то я уже слышала это, про “потребность естественную”. Не давече, чем на той неделе. От Волкова. Вот только я свято верю, что все это чушь. Более того, я знаю человека, который в жизни себе не позволит измену, будучи в отношениях. Если перегорит, предпочтет прямо, глядя в глаза, сказать об этом и попросит развод, нежели за спиной жены будет трахать все, что движется и заискивающе улыбается. И этот индивид до сих пор не ответил на мое последнее смс.

– Думаю, ты ошибаешься. Я знаю, как минимум двоих верных и достойных мужчин, которые честны перед своими женами, – беру вилку и нож, – но переубеждать, разумеется, не буду. У каждого свой взгляд на жизнь и свои принципы. Одно тебе скажу, измена – это мерзко, подло и неприемлемо в честных и здоровых отношениях. Скажи, Лёнь, тебе изменяли? Хоть раз в жизни?

– За руку не ловил и свечку не держал.

– Когда столкнешься с подобным, поймешь, о чем я говорю. А ты столкнешься. Твоя самоуверенность тебя погубит, – в этот раз улыбаюсь я, а мужчину мое пророчество, кажется, задевает.

Мы замолкаем, полностью заняв свое внимание ароматным стейком из лосося. Спасибо, что не лягушачьи лапки. Довелось мне их во Франции попробовать – гадость редкостная. Хоть в этом выбор Леонида оказался не дурен. Раз уж разговор не задался с самого начала, то хотя бы вкусно поужинаю.

Виктор

– Куда пакеты, Ин?

– Поставь на стол, Вить.

Послушно выполняю команду хозяйки квартиры, искренне себе поражаясь, чтобы я, да по супермаркету с кем-то таскался? Мясо выбирал да овощи? Пипец. Залетел на перепих, называется, Волков. Так моргнуть не успею, кольцо на палец напялю.

Оглядываю уютную светлую студию – от такой перспективы аж передергивает. Но Столярова обещала забацать шикарный ужин, а я не дурак, чтобы от домашней еды отказываться. Вечность не ел чего-то приготовленного не мной и не Ру, которая свои таланты пока только прокачивает. Тестирует на моем желудке.

Проторчав почти час в продуктовом, дома Инга, как настоящая хозяюшка, хлопочет на кухне, занимаясь стейками. Суетится, готовит, старается… Вроде и смотреть приятно, а вроде и сижу, как баран, за стойкой барной и явно чувствую дискомфорт. Не привык я, чтобы баба на кухне заботливо порхала. Да и разговор особо не клеится. Я сегодня не супер болтлив. Хотя Столярову это, кажется, не особо напрягает. Трещит за двоих, что в какой-то момент ловлю себя на том, что уже башка раскалывается от ее голоса, чрезмерно высокого и приторного. Ежедневно бы я такую, тем более на своей территории, точно не вывез. Даже ради отменного секса.

И чем больше проходит времени, тем больше я понимаю, что идея была дерьмо. Расслабиться и пустить вечер на самотек не выходит. Я все чаще поглядываю на телефон. В какой-то момент вообще отключаюсь от фоновой болтовни Инги. Забываю про нее и чуть не вздрагиваю, когда на мои плечи ложатся ладони, а ухо обжигает:

– Вить, ну ты чего такой хмурый, м? Расслабься, все же круто.

Женские пальчики начинают массировать шею и плечи прямо поверх водолазки. Ловко разминая и ощутимо надавливая. Так, что до каждого позвонка импульсы простреливают.

– Не бери в голову. Мои заморочки.

Глаза закрываю, отключить свою нервозность пытаюсь. В момент въехать. Но кнопка где-то потерялась.

Нет, Витёк, это не дело.

Крутанувшись на стуле, поднимаюсь. Ловлю Столярову, ладони на талии ее устроив. К себе шагнуть заставляю, вперед наклоняюсь, у губ ее замираю. В последний момент траекторию меняю и в щеку целую. К шее подбираюсь, вдыхаю запах ее. Сладко. Даже сильно. Не то, ёпрст. Но я это игнорирую. По*уй. Ладонь в волосы Столяровой запускаю, чувствую, как она льнет. Тихо стонет и часто дышит. Прижимается. Ладошками по моей груди вниз ползет и к ремню на джинсах подбирается. Возится, расстегивая.

Вот, такой ход вечера мне определенно нравится больше.

Кто из нас первый лезет целоваться – хер пойми. Но неожиданно губы Столяровой оказываются на моих губах. Кайфа от поцелуя нет, но я как мазохист, не торможу ни ее, ни себя. Пытаюсь выжать из этой близости хоть какую-то каплю удовлетворения. Сколько раз в моей жизни секс был чистой механикой? Вот и этот просто не будет волшебным исключением с залпами фейерверков. Это нормально, Волков. Успокаиваю себя.

Улучив момент, задницу ее сжимаю, в себя впечатываю и честно, открыто повторяю:

– Никаких воздушных замков, Инга. Я не по части отношений. Если нет, то прекращаем сейчас же и я уезжаю.

– Я помню. Все помню, Вик…

Вик, блть! Аж чуть не отшатываюсь. Вик. Так меня зовет только Кулагина. Это ее исключительное право. А третий, даже пусть в мозгах, но тут нам точно не нужен. И уж тем более Тони.

– Что-то не так?

– Никаких “Виков”, Ин. Коротит, когда это слышу.

– Как скажешь, – сама покорность, улыбается. В глаза мне смотрит, собачку на моих джинсах расстегивает. На колени встает. Взгляд не отпускает. Шикарно. Я уже одной ногой в блаженном расслабоне. Каким макаром мы с приготовления ужина до минета добрались – без понятия, но настрой у Столяровой боевой. Ладонями волосы с лица девушки убираю и затылок сжимаю, сглатываю тяжело. В башке перед глазами другой взгляд. Другие глаза. Зеленые, от возбуждения темные, изумрудные. Кожа смуглая и нос со щеками, усыпанные светлыми веснушками. Пздц, в общем.

Инга времени зря не теряет и, пока я пытаюсь вытравить из головы образ Кулагиной, ибо это просто клиника, представлять, как перед тобой на коленях другая! Столярова уже добралась до боксеров, оттягивает резинку, собираясь их стянуть…

Меня коробит. Меня просто выворачивает. Неправильно это все.

И в тот момент, когда я чуть резко не дернул Ингу, поднимая и тормозя это непотребство, мобильный на стойке начинает трезвонить, как резаный в тишине квартиры. Вовремя. Очень вовремя! Сам не осознаю, как выдыхаю.

– Прости, Ин.

Натягиваю обратно джинсы, застегивая и хватаясь за возможность “съехать”, отвечаю на вызов, даже не глядя на экран. Девушка растеряна и в легком шоке, что ее так бесцеремонно прервали, но я кидаю:

– Надо ответить, – и уже в трубку. – Да?

– Чип? А ты где? Приветик.

– Ру? Я… кхм, в отделе задержался. Привет.

Отхожу к окну. Вздрагиваю, когда чувствую, как меня обнимают женские руки. Столярова целует между лопаток, прижимаясь со спины. Зубы свожу. Силы в себе нахожу не оттолкнуть и не гаркнуть. Замереть приказываю телу и не двигаться. Инга точно не виновата, что я мудак и в башке у меня свистит ветер голосом бывшей. Но именно в этот момент я понимаю, что у нас точно ни черта сегодня не получится.

– Ру, случилось чего?

– Да нет, просто уже почти девять и мне скучно одной. Я ужин приготовила. Хм, правда картошка немного подгорела, и походу я ее пересолила. Но это же не страшно, да? Ты когда приедешь?

И почему-то я в этот момент таким дерьмом себя почувствовал. Отменным просто. Аж противно от себя стало. Дома ребенок ждет, ужины готовит, старается, а я тут по бабам – стресс снимаю. Или еще больше навешиваю.

– Скоро буду. Ты разве не у Тони?

– А ее нет.

– Нет? То есть как это нет? Время девять вечера.

– Ну… вот нет.

– А где она?

– Я… не знаю, – слышу заминку в голосе мелкой, – возможно… наверное… да, точно не знаю!

– Врешь?

– Ла-а-адно, я не могу сказать, Чип.

– Почему это?

– Я обещала Тони.

– А если я буду ругаться? Давай, Руся. Колись немедленно. Куда уехала Кулагина?

– Она на меня обидится. Я обещала тебе ничего-ничего не говорить. Совсем. Совершенно. А я хочу с Тони дружить… но-о-о, я же не говорила, что не буду тебе писать, где она, правильно? Ща, Чип! – бросает в трубку девчонка и эту самую трубку бросает.

Я, офигев, отнимаю телефон от уха и таращусь на экран. Че за херня?

– Что-то случилось, Вить?

Не сказать, чтобы случилось, но мне не нравится, что в девять часов вечера Кулагиной нет дома. Очень не нравится.

Ответить Столяровой не успеваю, на телефон прилетает целая череда сообщений:

“Она пошла на свидание”.

“С дядей Леней”.

“А потом они начнут встречаться, обниматься и целоваться”.

“Сто пудов тебе говорю!”.

“Но я тебе ничего не говорила”.

“В какой-то ресторан, где едят лягушек”.

“А где едят лягушек, Чип?”

“Я тоже хочу”.

Эта пулеметная очередь из смс обстреляла с ног до головы. Особенно голове и сердцу досталось. На первое пришлось парочку ударов – раскручивая шестеренки, а второе, с*ка, просто в решето! Кулагина. Ларин. Свидание. Целоваться? Да хера-с два! Только через мой труп, Антонина. Ресторан с лягушками? Уже не тот ли новомодный на набережной, который дорогой и французский? А этот петух подкатывать умеет. Поотрывать бы ему его шары, гнида. Не ту он выбрал цель, ох не ту.

Прежде чем успеваю простроить мысль до конца, кидаю:

– Столярова, как на счет сгонять в ресторан на двойное свидание?