Норвежские сказки

Великан, у которого сердце было не при себе

Жил-был король, а у него было семь сыновей. Он их так любил, что не мог отпускать от себя всех за раз, — один уж непременно должен был оставаться при нем. Когда они выросли, шестерым он позволил отправиться по белу-свету искать себе невест, а младшего оставил дома. Братья должны были привезти и ему невесту принцессу. Король обрядил тех шестерых на славу; так на них и сияло все; дал им дорогих коней, стоивших целые тысячи, и они уехали. Переезжая от одного короля к другому, высматривая принцесс, добрались они до короля с шестью дочерьми принцессами. Таких красавиц они еще не видывали, сейчас же посватались к ним, получили согласие и направились с невестами в обратный путь домой. И так они были рады, что совсем забыли про младшего Замарашку, который дома остался, а они ведь должны были и ему привезти невесту.

Проехали они уже добрый конец пути, и пришлось им проезжать мимо уступа скалы, на котором лежало жилище великана. Великан вышел, увидал их и всех превратил в камень — и принцев, и принцесс. Ждал-ждал своих шестерых сыновей король — нет их, да и только. Стал он горевать-тосковать и плакаться, что теперь вовек не знавать ему больше радости.

— Не будь еще тебя, — сказал он Замарашке, — я бы и жить не захотел больше, так горько мне, что я лишился твоих братьев!

— А я-то думал проситься у тебя ехать искать братьев! — сказал Замарашка.

— Ни за что не пущу! — ответил отец. — Еще и ты сгинешь!

Но Замарашке во что бы то ни стало хотелось ехать, и он так просил-молил отца, что пришлось тому уступить. Но в конюшне у короля оставалась всего-навсего одна старая кляча, — шестеро старших сыновей и их свита забрали всех лучших королевских коней; ее и дали Замарашке, а тому и горя мало. Сел на старую паршивую клячу и говорит отцу:

— Прощай, батюшка! Увидишь, ворочусь к тебе, да, пожалуй, еще с братьями! — и уехал.

Проехал он конец дороги и наткнулся на ворона: лежит посреди дороги, бьет крыльями и ни с места; уж больно отощал с голоду.

— Добрый человек, дай мне поесть, я тебе в нужде пригожусь! — говорит ворон.

— У меня у самого с собой немного, да и вряд ли будет от тебя большой прок! — ответил принц Замарашка. — Но немножко я тебе все-таки уделю, — вижу, плохо тебе приходится! — И он дал ворону немножко из своей дорожной сумы с припасами. Проехал он конец дороги, доехал до ручейка, глядь, на берегу лосось лежит, бьется, извивается, не может в воду попасть.

— Добрый человек! Брось меня в воду! Я тебе в нужде пригожусь! — просит лосось принца Замарашку.

— Невелик будет от тебя в нужде прок! — отозвался принц. — Но грех дать тебе тут умереть с голоду! — И он пустил лосося в воду.

Долго ли, коротко ли ехал, наехал на волка: лежит посреди дороги, околевает с голоду.

— Добрый человек! Отдай мне свою клячу! — просит волк. — У меня брюхо совсем свело от голодухи, два года не ел!

— Нет, — говорит Замарашка, — этого я не могу! Сначала попался мне ворон, — пришлось его покормить из моей сумы, потом лосось, — пришлось его в воду бросить, а тебе теперь лошадь подавай! На чем же я поеду?

— Добрый человек! Помоги мне! — опять просит серый. — Поедешь на мне; я тебе в нужде пригожусь.

— Ну, невелик от тебя будет прок, да уж так и быть, бери мою клячу, раз тебе такая нужда пришла! — сказал принц.

Когда волк съел клячу, Замарашка взнуздал, оседлал его и сел на него верхом, а волк, поев, так набрался сил, что понес на себе Замарашку, словно перышко; так лихо Замарашка еще не ездил.

— Проедем еще конец, и я тебе покажу жилье великана! — сказал серый. Скоро они и доехали до места.

— Гляди, вот жилье великана! — сказал волк. — А вот все шестеро братьев твоих, — он их в камни обратил; тут же и все шесть невест с ними. А здесь вход в жилье; входи!

— Нет, боюсь! Он меня убьет!

— Нет; ты, как войдешь, встретишь принцессу; она тебя научит, как быть. Только делай все, что она велит.

Замарашка вошел, хоть и боязно ему было. Великана как раз не случилось дома, а в одном из покоев принц в самом деле встретил принцессу; такой красавицы он и не видывал.

— Как ты попал сюда? — спросила принцесса. — Ведь ты на верную смерть пришел. С великаном, что живет тут, никто не справится; у него ведь нет при себе сердца.

— Ну, уж раз я тут, надо попробовать с ним управиться! — сказал Замарашка. — Мне надо попытаться спасти братьев, — вон они камнями стоят на дороге, — да и тебя тоже освободить!

— Да, уж раз ты здесь, надо придумать что-нибудь, — сказала принцесса. — Залезай под кровать и слушай хорошенько, о чем я буду с ним говорить. Только ни гу-гу, смотри!

Не успел Замарашка хорошенько улечься под кроватью, явился великан.

— Фу-фу, христианским духом пахнет! — сказал великан.

— Да; тут пролетала сорока с человечьей костью да уронила ее в трубу к нам. Я сейчас же выбросила, а дух все-таки остался, не скоро выживешь, — сказала принцесса.

Великан и не стал больше об этом разговаривать.

Пришел вечер, великан улегся отдыхать, а принцесса и спрашивает его:

— Спросила бы я у тебя об одном, кабы смела.

— Ну, о чем?

— Да вот, где же твое сердце, коли не при тебе?

— Ну, об этом тебе нечего спрашивать, а впрочем, оно лежит под плитой там у порога! — сказал великан.

— Ого! Авось найдем его! — сказал про себя Замарашка.

Утром великан встал раным-рано и ушел в лес, а Замарашка с принцессой принялись копать землю под плитой у дверей, но сколько ни рылись, ничего не нашли.

— Надул он нас, но попытаемся еще раз выведать у него, где сердце! — сказала принцесса. Положили плиту на место, землю уровняли, а потом принцесса нарвала цветов и обложила ими плиту у порога. Замарашка ко времени прихода великана опять забрался под кровать. Только залез туда, явился великан.

— Фу-фу, как тут христианским духом пахнет! — сказал он.

— Да; пролетала сорока с человечьей костью да уронила в трубу к нам, — сказала принцесса. — Я скорей выкинула ее, но духа-то так скоро не выжить!

Великан и замолчал. Но немного погодя он спросил, кто это набросал цветов у порога.

— Я, — ответила принцесса.

— Для чего?

— О, я так тебя люблю; как же мне было не сделать этого, раз я знаю, что тут лежит твое сердце!

— Вот как. Только его тут нет! — сказал великан.

Вечером, когда великан улегся, принцесса опять стала спрашивать, где же его сердце, — очень, дескать, ей хочется знать это, так она его любит!

— Лежит там, в стенном шкафу! — сказал великан.

«Ну, теперь доберемся!» — подумали Замарашка и принцесса.

Утром великан встал раным-рано и опять ушел в лес. Замарашка с принцессой скорей в шкаф искать сердце. Нет — не нашли.

— Попробуем еще раз выведать! — сказала принцесса. Взяла и весь шкаф изукрасила цветами и венками, а Замарашка под вечер опять залез под кровать. Пришел великан.

— Фу-фу, как христианским духом пахнет! — сказал он.

— Да; пролетала сорока с человечьей костью и уронила ее в трубу. Я скорей выбросила ее вон, а вот все еще пахнет! — сказала принцесса.

Великан больше и разговаривать не стал, а потом увидал весь шкаф в цветах и спросил, кто это сделал.

— Да я, — сказала принцесса.

— К чему такие глупости?

— О, я так тебя люблю; как же мне было не сделать этого, раз я знаю, что тут лежит твое сердце.

— Вот глупая-то! Ей что ни скажи — сейчас поверит! — сказал великан.

— Как не поверить, раз ты сказал?

— Дура ты! До того места, где лежит мое сердце, тебе не добраться!

— А все-таки интересно бы знать, где оно! — сказала принцесса.

Тут великан не удержался и сказал:

— Далеко-далеко лежит на воде остров; на острове церковь, в церкви колодезь, в колодце плавает утка, в утке яйцо, а в нем мое сердце.

Рано утром, еще и не брезжило, великан опять ушел в лес.

— Ну, и мне в путь надо! — сказал Замарашка. — Только бы дорогу найти!

Простился он пока с принцессой, вышел на дорогу, а волк тут как тут, дожидается. Принц рассказал волку, как было дело, и прибавил, что теперь хочет ехать к тому колодцу, да вот как найти дорогу? А волк только велел ему садиться на себя, — дорога уж его дело, — и помчался по горам, по долам, через пни и колоды, так что в ушах свистело. Много дней, много ночей скакали они, наконец доскакали до воды. Как через нее перебраться на остров, принц не знал, но волк велел ему только не пугаться, бух в воду и переплыл с ним на остров. Подъехали к церкви. Но ключ от дверей висел на верхушке колокольни. Как до него добраться?

— Крикни ворона! — сказал волк. Принц так и сделал. Ворон сейчас же явился и достал ключ. Принц вошел в церковь, подошел к колодцу: в нем и впрямь плавала утка, как сказал великан. Стал Замарашка ее манить; манил-манил, подманил и схватил. Но только вынул ее из воды, утка уронила яйцо прямо в колодезь. Как его достать, Замарашка ума не мог приложить.

— Крикни лосося! — сказал серый. Принц так и сделал. Лосось явился и достал яйцо со дна колодца.

Тут волк посоветовал принцу сдавить яйцо, и как только Замарашка сдавил, великан закричал благим матом. — Сдави еще! — сказал серый. Принц так и сделал, и великан закричал еще отчаяннее и стал умолять Замарашку пощадить его; он все был готов сделать, только бы принц не раздавил его сердца совсем.

— Скажи ему, что если он отколдует твоих братьев с невестами, то ты оставишь его в живых! — посоветовал волк. Замарашка послушался. Великан на все был согласен и сейчас же превратил опять в людей принцев и принцесс, всех шестерых братьев Замарашки и их невест.

— Теперь раздави яйцо! — сказал волк. Замарашка раздавил, и великан лопнул.

Тут Замарашка вернулся на волке к жилью великана. На пороге стояли все его братья живехоньки со своими невестами. Замарашка зашел в жилье великана за своей невестой, и потом все отправились домой.

Вот-то обрадовался старик-король, когда увидал, что все семеро сыновей вернулись домой, и все с невестами!

— Но краше всех принцесс невеста Замарашки! — сказал он. — Замарашка сядет с ней на самом почетном месте! — И стали они пировать и, коли не отпировали, и посейчас пируют.