Нострадамус

ЛЕСТНИЦА ИАКОВА

Катрен 5.32

Первые этапы человеческой жизни — это время полного равновесия всех созданных предыдущим опытом потенциальных возможностей, это время тишины и покоя, ибо ни одна сторона существа человеческого не возвышается над другими, не давит их, не парализует возможностей их свободного, активного, вполне независимого развития. Мертвая тишина стоит в душе такого человека, все в нем спокойно, нет бурь душевных, нет тщетной надежды, нет переживаний победы, нет и жуткой боли разочарований. Он спит и спит без сна, спокойно и ровно текут его дни, и строгой чередой он совершает, как бы в дремоте, поступки, спокойно беря лишь то, что может дойти до спящего сознания. Внутренний мир еще пуст, в нем что-то таится, это чувствует он сам, но лишь смутная жуть рождается в нем, когда голос томленья доходит до духовного слуха. Он боится его, чувствует скорбь, непонятную грусть. Чувствует какую-то бездну. Но стоит только прекратиться жизненному шуму, как им овладевает скука. Тяжесть скуки — первый показатель, что начальный период жизни человека уже окончен.

Начинается вторая эра развития. Человек всецело отождествляет себя с внешней жизнью. Он пускает себя в ее водоворот и сразу чувствует, что в этом-то и состоит его призвание. Созидая себе цели в бесконечной цепи одни за другими, он начинает стремиться к ним всей мощью своего существования. Каждую минуту он наполняет кипучей деятельностью, достигая одних этапов, он ставит перед собой следующие, откуда перед ним раскрываются новые цели и так без конца…

Нет работы, нет стремлений, которые в конце концов не приводили к собственному отрицанию. Всякий успех, как бы велик он ни был, сладостен лишь одно недолгое мгновение. Всякая победа таит в себе самой разочарование. Отдавшись всецело кипучей деятельности и достигая одних успехов за другими, человек тем самым испытывает и горечь разочарования, но тотчас же ставит перед собой новую цель, которая как бы откладывает на время развязку. Чем дальше достигает он новых успехов, чем больше растут его опыт и знание, тем все более чуток становится он к жуткому голосу сомнения. Он перестает радоваться своей победе, перестает грустить, когда настигает его неудача. И это есть начало третьей эры.

В человеке рождается тоска. Это неуловимое, несознательное, невыразимое, но стихийно мощное, непобедимое чувство сразу опутывает человека и отрывает его от внешнего мира. Оно сковывает его волю и разум, стремления и чувства и направляет их куда-то внутрь, и, как из бездны грозной, восстают в своем величии сомнения во всем. Мир гаснет, и в трепетном томлении человек впервые становится лицом к лицу с самим собой. Ужас леденящий, скорбь беспричинная, бездонная все побеждают. Бедное сердце человеческое рвется на части, томлением терзаясь понять причину того, что с ним происходит.

Человек ищет, он оглядывается по сторонам, с быстротой молниеносной освещая свой предыдущий опыт. Перед взором предстают его былые дела, мелькают лица, и вот вдруг над прошлым наступает ночь… Его сознание вновь в настоящем. В человеке рождается ужас, он чувствует, что какое-то равновесие нарушилось, какие-то преграды пали, и замкнутый в себе самом, он мечется, ища чего-то и вновь теряясь в суете…

Рано или поздно этому наступает конец, и вдруг, без видимой причины, весь этот хаос проваливается куда-то внутрь. Человек становится самим собой, как будто какая-то невидимая сила, нежданно вызвав ураган страстей и боли, вновь все вернула в порядке полном. Не поняв того, что было с ним, вновь переходит человек к своей всегдашней жизни. Он радостен, лишь кошмаром беспричинным кажется ему былое. Проходит время, и снова под действием неведомой руки рождается тоска, и снова страждет человек, вновь изнывает в боли, доколе не придет ей конец, чтобы отдохнуть немного до следующего страдного приступа. Но эта грозная тоска рано или поздно перевертывает все сознание человека. Он начинает понимать, что ее явления обязаны не случаю печальному, а что грозная сила властвует всецело над его душевной деятельностью и предначертывает путь его жизни. Оп долго не понимает ее, но в его душе рождается уже вполне сознательное чувство недовольства окружающей обстановкой. Он начинает глубже всматриваться, тоньше анализировать, более чутко прислушиваться к тем людям и их деяниям, с которыми сталкивает его судьба. И здесь впервые в человеке рождается сначала чуть теплящийся, а затем все более набирающий мощь голос, который с непреложной настойчивостью твердит ему, что у нею есть какая-то иная цель, иное назначение. Чувство стадности начинает падать. Он понимает, что он сам и те люди, которые вокруг него, отделены пропастью бездонной, что все стремления и деяния людские образуют заколдованный круг, в котором человечество мечется и неустанным трудом, в кровавом поту, кует само себе свои собственные цепи. И вот в нем рождается протест. Он начинает тяготиться несправедливостью судьбы, он начинает бороться, начинает проповедовать свои мысли, начинает стремиться передать свои переживания, но тотчас же убеждается, что люди его не понимают. Наступает четвертая эра сознательной грусти, тоски мировой и полного одиночества.

Одиночество есть страдная пора жизни человека, на пути которой в горниле тяжких испытаний впервые начинает вырабатываться сознание духа. Духовное самосознание есть первый показатель развитости человеческого существа, а его высшая форма есть конечная цель всех усилий. Чувство одиночества страшно, порой нестерпимо тягостно, но каждый человек через него должен пройти. Только в глубинах этого чувства он может найти связь с миром внешним, только через него он может проникнуться мировой гармонией единства (по В. Шмакову).

Перед нами учение о форме познания человеком низин своего гордого духа, учение о роке, тяготеющем над духом, познающим свое собственное существо, которое легло в основу служения земной Изиде. Здесь мы сталкиваемся с двумя Верховными Принципами. Божественное (Солнце) и демоническое (Луна), переплетясь взаимно, пронизывают все человеческое существо. Мир человеческий есть результат действия обоих Мировых Начал. «Сатана всегда существовал в качестве противника, в качестве силы противной, потребной для равновесия и гармонии вещей в природе, подобно тому, как тьма необходима, чтобы сделать свет блистающим, как ночь — чтобы дать очертания дню, как холод — чтобы заставить нас сильнее желать радости, которую даст тепло» (Е. II. Блаватская).

Большинство религий, если не все, предлагали своим последователям определенный объект, на котором должны были сосредоточиваться все силы мистического напряжения во время молитв и обрядов культа. Этот объект, по учению верующих, находился в той или иной связи с Божеством и являлся нечто вроде эгрегора религиозной общины, связывающим ее непосредственно с Надзвездным Миром. В большинстве случаев таким объектом являлся камень как эмблема твердости и непоколебимости. «Черный камень», «Гелиогабал», как фаллический символ Солнца был чтим по всему древнему миру. Гермесы и долмены были равно распространены как у друидов, греко-римлян, египтян, так и в странах Востока, а также в Мексике и Перу. Знаменитые камни островов Пасхи и Галапагос в Тихом океане и других по-видимому свидетельствуют о том же значении камня на материках Лемурии и Атлантиды. Огне- и солнцепоклонничество особенно сильно придерживалось «камня», и митраические культы покрыли весь античный мир этими памятниками. «Камень» переходил в некоторых культах в символе фаллоса или лингама и в этом виде сохранился до наших дней не только в индейских сектах, но и в христианских странах, в особенности в Италии и

Испании, как амулет счастья. Поклонение такому камню есть классическое идолопоклонство, обожание нереальности, обожествление «ничто», т. е. сатаны. В этом именно надлежит видеть истинную причину той беспримерной страстности, о которой свидетельствует история иконоборчества. Лев Исавриянин и его сторонники потому и старались устранить из христианского культа иконы, что они имели основание опасаться, как бы из невежества толпы не возникло чудовищнейшего из заблуждений. К счастью, нравственная сила христианства оказалась достаточной, чтобы этому противостоять.

Что касается числа «семь» («седьмой камень/скала»), то не исключено, что Нострадамус имел в виду «звезду магов». В астрологии принято жизнь человека исследовать с точки зрения преобладающего влияния той или иной планеты из седмицы — семи основных планет (септенер): Солнце, Луна, Марс, Венера, Меркурий, Юпитер, Сатурн. Последовательность этих планет воплощена в символе, называемом «звезда магов».

Еще одна версия… Из доктрины Гермеса Трисмегиста следует, что есть несколько очень больших, «значительных» звезд, от которых зависят «некоторые вещи». Первая из них называется «предводитель», а седьмая —

Большой Пес, которая помимо прочего управляет растением чернобыльником. Чернобыльник — полынь. В Апокалипсисе (Откровении Иоанна Богослова) есть упоминание о звезде Полынь. Так называют еще комету Галлея. Последнее ее прохождение в непосредственной близости от Земли потянуло за собой события, которые многие связали с Чернобылем. По этому же поводу напрашивается ассоциация с романом Л. Н. Толстого «Анна Каренина». Там красной нитью проходит идея рокового влияния на судьбы героев и общества в целом последствий от встречи Земли с этой кометой в начале XX века.

Но, может быть, Нострадамус имел в виду еще вот что. Солнечная система была организована силами, действующими снаружи внутрь, от великого кольца сферы Сатурна. И поскольку начало всех вещей находится под управлением Сатурна, наиболее примечательным выводом является то, что некоторые формы поклонения были связаны с ним и его символом — камнем. Почему камень символ Сатурна? Обратимся к мифологии. Сатурн, предупрежденный своими родителями, что один из его собственных детей свергнет его, пожирал каждого своего ребенка при рождении. Наконец, Рея, его жена, для того чтобы спасти Юпитера, ее шестое дитя, подменила ребенка камнем, завернутым в пеленки. Сатурн, не подозревая об обмане, проглотил камень. Юпитера укрыли на острове Крит, где он пробыл до тех пор, пока не достиг мужества. Он заставил отца исторгнуть назад пятерых проглоченных им детей. Камень, который заменил Юпитера, был помещен им в Дельфы, где был окружен почитанием.

Внутренняя природа Сатурна синонимична той духовной скале, на которой зиждется основание Солнечного храма. Ее противоположность, или низшая ступенька, представлена в виде земной скалы, планеты Земля, которая поддерживает на своей неровной поверхности все разнообразие земной жизни. По этому поводу напрашивается аналогия с лестницей Иакова.

Предательство, совершенное Иаковом по отношению к Исаву (см. библейское изложение), привело к отчуждение между братьями. Страсти и горечь нестерпимой обиды толкали Исава отомстить хитрому младшему брату, похитившему его наследство. Боясь за свою жизнь, Иаков решил бежать. Мать его, соучастница обмана, старалась придумать для него временное убежище. Она надумала отослать Иакова к своему брату Лавану в Харран. Иаков ушел. От Вирсавии, пройдя через суровую гористую Иудею, он продолжал свой путь по труднопроходимой тропе в северном направлении. Усталый, с израненными ногами он шел до вечера. Когда наступила темнота, он решил переночевать. Место было безотрадное. Дорога все время шла в гору. Дул холодный ветер. Вокруг него расстилалась каменная пустыня. Громоздились серые скалы, склоны гор образовывали ряд каменных террас. Угрюмый ландшафт… Путник лег в середине круга из больших камней, положив голову на один из них, и заснул. И приснился ему сон, будто он видит лестницу, стоящую на земле и упирающуюся в небо, по которой вверх и вниз ходят ангелы. И Бог подошел к нему и обещал отдать всю эту землю ему и его потомству. Иаков проснулся в ужасе и воскликнул: «Как страшно сие место! Это не иное что, как дом Божий, это врата небесные». Дрожа от страха, он пролежал до рассвета, пока солнце не осветило печальный пейзаж. Глазам его снова представилась та же непривлекательная каменная пустыня и те же серые скалы. Тогда он поднялся, взял камень, служивший ему изголовьем, и поставил его столбом, а потом полил его верхушку маслом, назвав это место Бет-Эль (Вефиль), то есть дом Божий.

предание о сновидении макова является символом того, что боги объявляют волю человеку в сновидениях. Поэтому люди устремлялись в храмы или другие священные места, где они ложились ночью спать в надежде увидеть во сне богов и вступить с ними в беседу, выполнив, естественно, определенные условия. Камень рассматривался как священный. Пророк Осия свидетельствует, что стоячий камень, или столп, представлял собой необходимую составную часть священного места, предназначенного для поклонения Яхве.

Рассмотрите последнюю строку, поскольку она представляет ключ для понимания этого катрена. Что такое «седьмая скала»?

Комета на самом деле не скала (камень?), в основном это шар из грязи, который бродит по солнечной системе вокруг Солнца. Однако в отличие от планет орбиты комет часто пересекают планетарные орбиты по длинным эллиптическим или почти параболическим орбитам. Последнюю строчку здесь следует понимать как другой объект, появляющийся вместе («в том же состоянии») с кометой на протяжении седьмого месяца, который может быть либо июлем, либо сентябрем. Это произойдет, когда «все хорошо и изобильно на земле». Если бы Нострадамус заглянул в конец XX века из своего XVI? Всякий, у кого в жилище есть водопровод, канализация, электричество, центральное отопление, кондиционер, холодильник, телевизор, радио, телефон, имеет более высокий уровень жизни, чем даже самые богатые люди хотя бы столетие назад. И помимо этих благ в западной цивилизации имеется изобилие пищи, одежды, здравоохранение, равного которому во всей истории не было.